Василевич Алена
Партизанка Книга
Алена Василевич
Партизанка Книга
Перевод с белорусского Б.Бурьяна И В.Машкова
Так звали молодую гнедую лошадь. Книга - потому что на лбу у неё было белое пятнышко, точно как раскрытая книга. Ну, а почему партизанка - об этом вы, наверное, уже сами догадались.
Попала она в партизаны при следующих обстоятельствах. Ещё в первые месяцы войны Книгу ранило в ногу осколком гранаты. Рана была тяжёлая, но хозяин Книги, молодой кавалерист, пожалел пристрелить лошадь и оставил её для присмотра старому крестьянину из деревни, за которую шёл бой с фашистами.
- Не могу, рука не поднимается... Она же у меня всё равно как человек, понимает каждое слово... - с грустью говорил солдат крестьянину, гладя уныло опущенную голову Книги. - Позаботься о ней, дядька. Может, и поправится. Тогда она ещё послужит...
Книга слушала своего хозяина, нежно тёрлась о его руку мягкой бархатистой мордой, и в её умных блестящих, будто каштаны, глазах чернела невыразимая тоска.
- Будь живой и здоровый сам, сынок. А за кобылу не тревожься. Присмотрю, - обнадёжил кавалериста крестьянин.
- Спасибо, отец, - крепко пожал ему руку солдат и побежал догонять товарищей.
С того дня Книга осталась у нового хозяина. И надо сказать, ей повезло. Был тот крестьянин человеком добрым и участливым, лечил и смотрел раненую Книгу от всей души. Книга вскоре выздоровела, поправилась - только заднюю правую ногу всё подтягивала. Но и это прошло к осени.
А осенью, в глухую дождливую ночь, в окно к её новому хозяину постучали партизаны. Одному из них надо было как можно скорее добраться до соседней деревни - такое у него было задание. Вот тогда тот человек и вывел из сарая Книгу... Книга тонко заржала, ударила копытом землю, но, почувствовав, что повод держит твёрдая рука всадника, послушно пошла вслед за ним со двора.
С той поры Книга и стала боевой партизанкой. Была она лошадью поразительно умной, однако и характер имела! Не понравится седок - и тогда хоть ты убей её: сердито ржёт и грызёт удила, становится на дыбы и только кружится на одном месте на задних ногах. А то иной раз, когда в походе надо переходить брод, - возьмёт да вдруг и ляжет в воду...
Некоторые горячие парни не любили Книгу, и ей не раз от них доставалось. Но Книга не желала покориться. Она лишь раздувала ноздри и била копытом землю.
Зато какой смирной и послушной становилась Книга в руках того, кто умел приласкать её. Так, неизвестно по каким приметам, выделила Книга из всего отряда партизанскую связную Таню. У Тани были толстая, до колен, тёмная коса (в эту косу не раз закручивала она гранаты-"лимонки" и так проносила их через немецкие и полицейские посты) и весёлые серые глаза. Когда Таня смеялась, смех её звучал, словно серебряный колокольчик. Книга, если она была в это время где-нибудь поблизости, настораживала короткие острые уши и прислушивалась. А потом сама тоненько ржала: наверное, выказывала свою радость.
Дружили они искренне и самоотверженно. Книга умела, когда необходимо было, замаскироваться, лечь на землю и лежать неподвижно до того времени, пока ей не разрешали встать. Она умела ступать, как кот, совсем неслышно, и бег её был лёгким и стремительным. Не один раз выносила Книга бесстрашную партизанку из-под вражеских пуль. Зато и сама Таня не раз отдавала своей боевой подруге последний ломоть хлеба...
Вот что случилось с ними однажды.
Лесной дорогой Таня возвращалась верхом на Книге с боевого задания. Утомлённая бессонной ночью, она незаметно задремала. До лагеря оставалось ещё несколько километров, но умница Книга знала все партизанские тропки, и можно было не бояться, что она не найдёт дороги... Таня проснулась от того, что Книга внезапно остановилась и застыла на месте как вкопанная. Таня тронула лошадь стременем - в ответ Книга лишь повела настороженными ушами. Таня потянула за повод - Книга вновь не сдвинулась с места, даже головы не повернула, только нетерпеливо переступила с ноги на ногу, словно попросила: "Не мешай..."
"Что-то не то", - настороженное волнение Книги передалось и Тане. Она приподнялась в седле и ласково погладила морду лошади.
Книга вновь нервно вздрогнула, вновь застригла ушами, к чему-то внимательно прислушиваясь. Тогда Таня спрыгнула с седла на землю и направилась в сторону кустов, куда, не отрываясь, глядела Книга. Лошадь тоже сделала несколько шагов вслед за ней. Раздвигая кусты, Таня пошла дальше. Книга не отставала от неё. Волнение Тани всё росло. Сон как рукой сняло. Теперь и она чувствовала какой-то смешанный острый запах: запах горелой ткани, бензина и ещё чего-то.
Нащупав в кармане стёганки наган, Таня осторожно раздвигала кусты и продвигалась всё дальше и дальше от дороги. Ступая так же бесшумно, как Таня, Книга не отставала от неё ни на шаг. Вдруг до Тани долетел слабый человеческий стон. От неожиданности она подалась назад. Стон повторился. Слов разобрать было нельзя. Видимо, человек очень ослабел. Может, он звал на помощь, может, умирал и просил пить...
Овладев собой, Таня шёпотом приказала лошади:
- Книга, стоять!
А сама, взяв в правую руку наган, осторожно двинулась в ту сторону, откуда слышались стоны.
Ещё куст ивняка, ещё куст - и Таня замерла на месте. На небольшой, с хату величиной, полянке дымились обломки самолёта. И среди этих обломков лежал человек - лётчик... Раздумывать было некогда, и Таня бросилась к нему. Это был наш, советский, лётчик.
Одежда на лётчике истлела. От ожогов и страшной боли он потерял сознание. Таня попыталась поднять его и посадить, но он лишь протяжно застонал и вновь, как неживой, осел на землю. Надо было что-то делать, надо было как можно скорей спасать его...
И Таня вспомнила про свою верную Книгу. Умное животное, услышав голос хозяйки, в мгновение очутилось возле неё.
- Книженька, родимая, помогай!
Лошадь прислушивалась к тревожному Таниному голосу и послушно делала всё, что ей приказывали.
Вот она осторожно опустилась на землю. Осторожно повернулась спиной к лётчику, приподняла голову - чтобы Таня могла привязать к её шее руки лётчика... Потом Книга осторожно поднялась с земли и подождала, пока сядет на неё сама девушка. Потом так же осторожно они двинулись в отряд.
Из партизанского отряда лётчика отправили на лечение в госпиталь, на Большую землю.
...После войны лётчик случайно встретился с Таней на Тушинском аэродроме в Москве. Он должен был пилотировать самолёт, на котором Таня возвращалась домой с конференции сторонников мира. Лётчик узнал Таню, очень обрадовался и повёл её знакомиться со своими товарищами.
- Это партизанка Татьяна... Таня. Она спасла меня от смерти, рассказывал он лётчикам.
- Не совсем я. Скорее спасла вас Книга. Это она услышала...
- Правда, правда, и Книга! Где она теперь - не знаете?
- Как же. Знаю. Сразу после соединения с Красной Армией мы отдали её колхозникам. И теперь она добросовестно работает в колхозе...
Такая вот история партизанки Книги.
Партизанка Книга
Перевод с белорусского Б.Бурьяна И В.Машкова
Так звали молодую гнедую лошадь. Книга - потому что на лбу у неё было белое пятнышко, точно как раскрытая книга. Ну, а почему партизанка - об этом вы, наверное, уже сами догадались.
Попала она в партизаны при следующих обстоятельствах. Ещё в первые месяцы войны Книгу ранило в ногу осколком гранаты. Рана была тяжёлая, но хозяин Книги, молодой кавалерист, пожалел пристрелить лошадь и оставил её для присмотра старому крестьянину из деревни, за которую шёл бой с фашистами.
- Не могу, рука не поднимается... Она же у меня всё равно как человек, понимает каждое слово... - с грустью говорил солдат крестьянину, гладя уныло опущенную голову Книги. - Позаботься о ней, дядька. Может, и поправится. Тогда она ещё послужит...
Книга слушала своего хозяина, нежно тёрлась о его руку мягкой бархатистой мордой, и в её умных блестящих, будто каштаны, глазах чернела невыразимая тоска.
- Будь живой и здоровый сам, сынок. А за кобылу не тревожься. Присмотрю, - обнадёжил кавалериста крестьянин.
- Спасибо, отец, - крепко пожал ему руку солдат и побежал догонять товарищей.
С того дня Книга осталась у нового хозяина. И надо сказать, ей повезло. Был тот крестьянин человеком добрым и участливым, лечил и смотрел раненую Книгу от всей души. Книга вскоре выздоровела, поправилась - только заднюю правую ногу всё подтягивала. Но и это прошло к осени.
А осенью, в глухую дождливую ночь, в окно к её новому хозяину постучали партизаны. Одному из них надо было как можно скорее добраться до соседней деревни - такое у него было задание. Вот тогда тот человек и вывел из сарая Книгу... Книга тонко заржала, ударила копытом землю, но, почувствовав, что повод держит твёрдая рука всадника, послушно пошла вслед за ним со двора.
С той поры Книга и стала боевой партизанкой. Была она лошадью поразительно умной, однако и характер имела! Не понравится седок - и тогда хоть ты убей её: сердито ржёт и грызёт удила, становится на дыбы и только кружится на одном месте на задних ногах. А то иной раз, когда в походе надо переходить брод, - возьмёт да вдруг и ляжет в воду...
Некоторые горячие парни не любили Книгу, и ей не раз от них доставалось. Но Книга не желала покориться. Она лишь раздувала ноздри и била копытом землю.
Зато какой смирной и послушной становилась Книга в руках того, кто умел приласкать её. Так, неизвестно по каким приметам, выделила Книга из всего отряда партизанскую связную Таню. У Тани были толстая, до колен, тёмная коса (в эту косу не раз закручивала она гранаты-"лимонки" и так проносила их через немецкие и полицейские посты) и весёлые серые глаза. Когда Таня смеялась, смех её звучал, словно серебряный колокольчик. Книга, если она была в это время где-нибудь поблизости, настораживала короткие острые уши и прислушивалась. А потом сама тоненько ржала: наверное, выказывала свою радость.
Дружили они искренне и самоотверженно. Книга умела, когда необходимо было, замаскироваться, лечь на землю и лежать неподвижно до того времени, пока ей не разрешали встать. Она умела ступать, как кот, совсем неслышно, и бег её был лёгким и стремительным. Не один раз выносила Книга бесстрашную партизанку из-под вражеских пуль. Зато и сама Таня не раз отдавала своей боевой подруге последний ломоть хлеба...
Вот что случилось с ними однажды.
Лесной дорогой Таня возвращалась верхом на Книге с боевого задания. Утомлённая бессонной ночью, она незаметно задремала. До лагеря оставалось ещё несколько километров, но умница Книга знала все партизанские тропки, и можно было не бояться, что она не найдёт дороги... Таня проснулась от того, что Книга внезапно остановилась и застыла на месте как вкопанная. Таня тронула лошадь стременем - в ответ Книга лишь повела настороженными ушами. Таня потянула за повод - Книга вновь не сдвинулась с места, даже головы не повернула, только нетерпеливо переступила с ноги на ногу, словно попросила: "Не мешай..."
"Что-то не то", - настороженное волнение Книги передалось и Тане. Она приподнялась в седле и ласково погладила морду лошади.
Книга вновь нервно вздрогнула, вновь застригла ушами, к чему-то внимательно прислушиваясь. Тогда Таня спрыгнула с седла на землю и направилась в сторону кустов, куда, не отрываясь, глядела Книга. Лошадь тоже сделала несколько шагов вслед за ней. Раздвигая кусты, Таня пошла дальше. Книга не отставала от неё. Волнение Тани всё росло. Сон как рукой сняло. Теперь и она чувствовала какой-то смешанный острый запах: запах горелой ткани, бензина и ещё чего-то.
Нащупав в кармане стёганки наган, Таня осторожно раздвигала кусты и продвигалась всё дальше и дальше от дороги. Ступая так же бесшумно, как Таня, Книга не отставала от неё ни на шаг. Вдруг до Тани долетел слабый человеческий стон. От неожиданности она подалась назад. Стон повторился. Слов разобрать было нельзя. Видимо, человек очень ослабел. Может, он звал на помощь, может, умирал и просил пить...
Овладев собой, Таня шёпотом приказала лошади:
- Книга, стоять!
А сама, взяв в правую руку наган, осторожно двинулась в ту сторону, откуда слышались стоны.
Ещё куст ивняка, ещё куст - и Таня замерла на месте. На небольшой, с хату величиной, полянке дымились обломки самолёта. И среди этих обломков лежал человек - лётчик... Раздумывать было некогда, и Таня бросилась к нему. Это был наш, советский, лётчик.
Одежда на лётчике истлела. От ожогов и страшной боли он потерял сознание. Таня попыталась поднять его и посадить, но он лишь протяжно застонал и вновь, как неживой, осел на землю. Надо было что-то делать, надо было как можно скорей спасать его...
И Таня вспомнила про свою верную Книгу. Умное животное, услышав голос хозяйки, в мгновение очутилось возле неё.
- Книженька, родимая, помогай!
Лошадь прислушивалась к тревожному Таниному голосу и послушно делала всё, что ей приказывали.
Вот она осторожно опустилась на землю. Осторожно повернулась спиной к лётчику, приподняла голову - чтобы Таня могла привязать к её шее руки лётчика... Потом Книга осторожно поднялась с земли и подождала, пока сядет на неё сама девушка. Потом так же осторожно они двинулись в отряд.
Из партизанского отряда лётчика отправили на лечение в госпиталь, на Большую землю.
...После войны лётчик случайно встретился с Таней на Тушинском аэродроме в Москве. Он должен был пилотировать самолёт, на котором Таня возвращалась домой с конференции сторонников мира. Лётчик узнал Таню, очень обрадовался и повёл её знакомиться со своими товарищами.
- Это партизанка Татьяна... Таня. Она спасла меня от смерти, рассказывал он лётчикам.
- Не совсем я. Скорее спасла вас Книга. Это она услышала...
- Правда, правда, и Книга! Где она теперь - не знаете?
- Как же. Знаю. Сразу после соединения с Красной Армией мы отдали её колхозникам. И теперь она добросовестно работает в колхозе...
Такая вот история партизанки Книги.