Алиев Самит
Декабрьский ноктюрн
Самит Алиев
ДЕКАБРЬСКИЙ НОКТЮРН
Видели ли вы воду, которую пьете?
Разве вы ее низвели из облака,
или Я низвожу?
Если б Я пожелал, то сделал ее
горькой,
Отчего же вы не поблагодарите?
Священный Коран, 56: 67:68:69
Тем декабрьским вечером меня уволили с работы. Я возвращался домой, и мне почему-то казалось, что все, начиная с этого момента пойдет наперекосяк. Это было просто-напросто потому, что я был молод, недостаточно опытен, и считал, что если тебя уволили с работы, не поставили зачет, пересчитали ребра во время очередной драки на улице, или отказала девушка, то жизнь закончена, флаги приспущены, и впереди тебя не ждет решительно ничего, кроме цепи бесконечных неудач. Глупо. Но тогда я этого не знал. Или, скорее всего, не понимал. Мне было всего 22. Возраст, не особенно предрасполагающий к мудрости, и осознанию того радостного факта, что с Божьей помощью можно найти новую работу, уладить неприятности с зачетом, дав педагогу 5-10 ширванов, рано или поздно, столкнуться с недавними победителями при более благоприятных обстоятельствах, а что до девушек, так их вообще, на определенном этапе жизни, всегда бывает гораздо больше, чем ты в состоянии осчастливить. Несколько утешало то обстоятельство, что в кармане была некая сумма денег, составлявшая мою зарплату, плюс выходное пособие (в полном соответствии с Трудовым Законодательством Азербайджанской Республики). Уволили меня не то, что бы за несоответствие занимаемой должности, (я работал переводчиком, пост небольшой, но весьма ответственный), а за скверный и несговорчивый характер, равно как и за дурацкую манеру совать нос не в свое дело, от которой, к сожалению, я не избавился до сих пор. Вечно мне больше всех надо. То я полезу разнимать дерущихся на улице, (а подоспевшие стражи порядка не особенно склонны вникать в детали того, кто тут, собственно говоря, Милошевич, а кто выполняет функции миротворца), то ляпну на лекции что-нибудь такое, из-за чего на экзамене придется платить в полтора раза больше, чем сокурсники, то в казино вмешаюсь в выяснение отношений между крупье и каким-нибудь арабом, исключительно исходя из соображений патриотизма. Как известно, практически все может закончиться неудачей, за исключением процесса поиска приключений на мягкую часть тела. Тут успех обеспечен. Процентов на 100. Или даже больше. Вот он, тот редкий случай, когда не все зависит от вашего стремления, и количества прилагаемых усилий, а совсем даже наоборот. Уж как повезет. Я нащупал в кармане пачку сигарет, и чуть не завыл от злости. Пачка была пуста, манаты у меня закончились, еxchange-а поблизости не было. Ну что за жизнь, я вас спрашиваю? Для полного счастья только и оставалось, чтобы в зажигалке кончился газ. Нет, Бог миловал. А зажечь-то что? Ладно, потерплю. Куда деваться-то?
Странная закономерность, если у тебя все в порядке, обязательно найдется то, что способно омрачить ощущение беззаботности, но если ты попал в одно г....., можешь быть уверен, это только начало. Поясняю: реалии нашего времени таковы, что если у тебя в доме вырубили воду, то поспеши достать керосиновую лампу или свечку. Очень может быть, что через пару минут ты останешься без света. Я был не в духе, очень зол, недоволен собой и всем окружавшим меня миром. Или, скорее, весь окружающий меня мир был мне безразличен. Равно как и я ему. Порой прихожу к выводу, что и любовь, и ненависть имеют определенные границы. Инстинкт самосохранения способен держать их в каких-то рамках. А вот равнодушие, всепожирающее равнодушие к чему бы то, или к кому бы то ни было, будь то девушка, событие, или даже собственное положение в той или иной ситуации, (в особенности, если ты выдохся и тебе все надоело, или просто потому, что ты уже такой, и тебя ничто и никто на свете не изменит), практически не знает удержу, и не имеет границ. Иногда мне доставляет удовольствие наблюдать за самим собой, и прислушаться к собственным ощущениям. Человек весьма интересная тварь. "О, сколько ТАМ открытий чудных....", и так далее. Чего только не таиться у нас под черепной коробкой. Нет ничего потенциально более страшного, чем человеческие грезы. Задумываемся ли мы когда-нибудь над тем, о чем порой мечтаем, над тем, какие нас посещают мысли? Ведь мы ежедневно совершаем массу преступлений, которые к счастью, остаются достоянием нашего мозга. В грезах мы убиваем, избавляясь от тех, кого ненавидим, грабим, заполучая то, чего лишены, насилуем, овладевая тем, чего жаждем, и скорее всего, от совершения того же в реальной жизни, нас удерживает страх наказания, плюс то, что зовется "культурой", а именно, набор определенных, искусственно привитых ценностей, поставленных по большому счету, на службу одной великой цели. Обуздать того неистового, первобытного зверя, для которого нет моральных ограничений, живущего в каждом из нас, который порой выходит из подчинения, и, самое главное, оградить от оного человеческое общество. Моралисты могут со мной поспорить, но давайте начистоту, сколько раз в день, мы боремся с желанием вспороть кому-нибудь брюхо, или размазать гада по стенке, будь то начальник на работе, сосед, или постовой гаишник? И вообразите себе, что бы было, пойди мы на поводу у своих скованных цепью культуры, страха, и воспитания желаний. Уверяю вас, что вскорости, количество начальников, подчиненных, гаишников, автолюбителей, равно как и соседей, претерпело бы существенные количественные изменения.
Несколько философский ход моих мыслей был нарушен появившимся в поле зрения пунктом обмена валют, который отличался от прочих более грабительским курсом. (Вот она, цена всей философии. И чего это я так взъелся на частное предпринимательство? Что за революционные мысли, если всего-то 10 долларов менять собрался?). Я хищным взором окинул окрестности, в поиске магазина, где можно купить сигарет, и через несколько секунд, слова Иисуса Христа "ищите и обрящете" получили логическое подтверждение в моей, конкретно взятой ситуации. Любимого "Лаки Страйка" в ларьке не было, и я взял пачку "ЛМ". В отношении женщин я поступаю точно так же.
Лучше хоть какая (в контексте с сигаретами - какие, и не придирайтесь к грамматике), чем совсем ничего (рекомендую, не пожалеете). С обложки какого-то журнала мне улыбалась Брук Шилдс, и я мысленно облизнулся (нет, нет не подумайте, совершенно ничего такого), и совсем некстати вспомнил слова одного очень мудрого человека, который был намного старше меня, и, соответственно умнее: "А ты представь, что кто-то ее уже ..... того самого, и она ему уже надоела". Такая иезуитская мысль способна убить всю романтику в самом зародыше (не то, чтобы Брук Шилдс расплакалась от моего пренебрежения к ее персоне, но все-таки!). Я глубоко затянулся, поднял воротник куртки, и направился к остановке. Ветер внезапно стих (что для Баку, безусловно, редкость), пошел холодный пронизывающий дождь, и я брел под ним, внезапно ощутив необычайную легкость. То ли оттого, что я одним махом решил все проблемы на работе (несколько неординарным способом, но решил), то ли оттого, что предвкушал возможность выспаться, ведь это великолепное ощущение, если тебе некуда спешить, то ли еще от чего. Я шел сквозь дождь, но мне не было холодно. Я шел сквозь ночь, но почему-то, мне не было темно. Было легко, было хорошо, было спокойно. Казалось, что этот дождь, этот холодный декабрьский дождь, своими светлыми струями смывает горечь, беспокойство, и злобу, привнося в мою жизнь ощущение беззаботности и счастья. Создавалось впечатление, что он омывает душу, вливая в нее веру, и унося с собой цинизм, озлобленность, и лютую, всеподавляющую безнадежность. Льющиеся с неба холодные струи, были такими легкими, такими чистыми и светлыми, что я даже пожалел о том, что я совсем не светел, и отнюдь не чист. Они несли с собой надежду. Пусть такую же хрупкую, как это ощущение легкости, пусть такую же эфемерную, как и эта серебристая дымка дождя, пусть такую же нечеткую и неясную, как очертания проезжавших мимо автомобилей и маршрутных такси, но надежду. Ведь это великое дело способность надеяться. На что бы то ни было. На хоть какую-то возможность вырваться из замкнутого круга неудач, в который попал по собственной вине. На что-то. Хотя бы на то, что я приду домой, и мама нальет мне горячего чаю, предварительно выговорив за то, что промок до нитки. На то, что снова будет рассвет, и на то, что я смогу его увидеть. На то, что впереди Новый Год, и все связанные с ним радужные ожидания. На то, что все когда-нибудь будет хорошо. Когда-нибудь. Все.
ДЕКАБРЬСКИЙ НОКТЮРН
Видели ли вы воду, которую пьете?
Разве вы ее низвели из облака,
или Я низвожу?
Если б Я пожелал, то сделал ее
горькой,
Отчего же вы не поблагодарите?
Священный Коран, 56: 67:68:69
Тем декабрьским вечером меня уволили с работы. Я возвращался домой, и мне почему-то казалось, что все, начиная с этого момента пойдет наперекосяк. Это было просто-напросто потому, что я был молод, недостаточно опытен, и считал, что если тебя уволили с работы, не поставили зачет, пересчитали ребра во время очередной драки на улице, или отказала девушка, то жизнь закончена, флаги приспущены, и впереди тебя не ждет решительно ничего, кроме цепи бесконечных неудач. Глупо. Но тогда я этого не знал. Или, скорее всего, не понимал. Мне было всего 22. Возраст, не особенно предрасполагающий к мудрости, и осознанию того радостного факта, что с Божьей помощью можно найти новую работу, уладить неприятности с зачетом, дав педагогу 5-10 ширванов, рано или поздно, столкнуться с недавними победителями при более благоприятных обстоятельствах, а что до девушек, так их вообще, на определенном этапе жизни, всегда бывает гораздо больше, чем ты в состоянии осчастливить. Несколько утешало то обстоятельство, что в кармане была некая сумма денег, составлявшая мою зарплату, плюс выходное пособие (в полном соответствии с Трудовым Законодательством Азербайджанской Республики). Уволили меня не то, что бы за несоответствие занимаемой должности, (я работал переводчиком, пост небольшой, но весьма ответственный), а за скверный и несговорчивый характер, равно как и за дурацкую манеру совать нос не в свое дело, от которой, к сожалению, я не избавился до сих пор. Вечно мне больше всех надо. То я полезу разнимать дерущихся на улице, (а подоспевшие стражи порядка не особенно склонны вникать в детали того, кто тут, собственно говоря, Милошевич, а кто выполняет функции миротворца), то ляпну на лекции что-нибудь такое, из-за чего на экзамене придется платить в полтора раза больше, чем сокурсники, то в казино вмешаюсь в выяснение отношений между крупье и каким-нибудь арабом, исключительно исходя из соображений патриотизма. Как известно, практически все может закончиться неудачей, за исключением процесса поиска приключений на мягкую часть тела. Тут успех обеспечен. Процентов на 100. Или даже больше. Вот он, тот редкий случай, когда не все зависит от вашего стремления, и количества прилагаемых усилий, а совсем даже наоборот. Уж как повезет. Я нащупал в кармане пачку сигарет, и чуть не завыл от злости. Пачка была пуста, манаты у меня закончились, еxchange-а поблизости не было. Ну что за жизнь, я вас спрашиваю? Для полного счастья только и оставалось, чтобы в зажигалке кончился газ. Нет, Бог миловал. А зажечь-то что? Ладно, потерплю. Куда деваться-то?
Странная закономерность, если у тебя все в порядке, обязательно найдется то, что способно омрачить ощущение беззаботности, но если ты попал в одно г....., можешь быть уверен, это только начало. Поясняю: реалии нашего времени таковы, что если у тебя в доме вырубили воду, то поспеши достать керосиновую лампу или свечку. Очень может быть, что через пару минут ты останешься без света. Я был не в духе, очень зол, недоволен собой и всем окружавшим меня миром. Или, скорее, весь окружающий меня мир был мне безразличен. Равно как и я ему. Порой прихожу к выводу, что и любовь, и ненависть имеют определенные границы. Инстинкт самосохранения способен держать их в каких-то рамках. А вот равнодушие, всепожирающее равнодушие к чему бы то, или к кому бы то ни было, будь то девушка, событие, или даже собственное положение в той или иной ситуации, (в особенности, если ты выдохся и тебе все надоело, или просто потому, что ты уже такой, и тебя ничто и никто на свете не изменит), практически не знает удержу, и не имеет границ. Иногда мне доставляет удовольствие наблюдать за самим собой, и прислушаться к собственным ощущениям. Человек весьма интересная тварь. "О, сколько ТАМ открытий чудных....", и так далее. Чего только не таиться у нас под черепной коробкой. Нет ничего потенциально более страшного, чем человеческие грезы. Задумываемся ли мы когда-нибудь над тем, о чем порой мечтаем, над тем, какие нас посещают мысли? Ведь мы ежедневно совершаем массу преступлений, которые к счастью, остаются достоянием нашего мозга. В грезах мы убиваем, избавляясь от тех, кого ненавидим, грабим, заполучая то, чего лишены, насилуем, овладевая тем, чего жаждем, и скорее всего, от совершения того же в реальной жизни, нас удерживает страх наказания, плюс то, что зовется "культурой", а именно, набор определенных, искусственно привитых ценностей, поставленных по большому счету, на службу одной великой цели. Обуздать того неистового, первобытного зверя, для которого нет моральных ограничений, живущего в каждом из нас, который порой выходит из подчинения, и, самое главное, оградить от оного человеческое общество. Моралисты могут со мной поспорить, но давайте начистоту, сколько раз в день, мы боремся с желанием вспороть кому-нибудь брюхо, или размазать гада по стенке, будь то начальник на работе, сосед, или постовой гаишник? И вообразите себе, что бы было, пойди мы на поводу у своих скованных цепью культуры, страха, и воспитания желаний. Уверяю вас, что вскорости, количество начальников, подчиненных, гаишников, автолюбителей, равно как и соседей, претерпело бы существенные количественные изменения.
Несколько философский ход моих мыслей был нарушен появившимся в поле зрения пунктом обмена валют, который отличался от прочих более грабительским курсом. (Вот она, цена всей философии. И чего это я так взъелся на частное предпринимательство? Что за революционные мысли, если всего-то 10 долларов менять собрался?). Я хищным взором окинул окрестности, в поиске магазина, где можно купить сигарет, и через несколько секунд, слова Иисуса Христа "ищите и обрящете" получили логическое подтверждение в моей, конкретно взятой ситуации. Любимого "Лаки Страйка" в ларьке не было, и я взял пачку "ЛМ". В отношении женщин я поступаю точно так же.
Лучше хоть какая (в контексте с сигаретами - какие, и не придирайтесь к грамматике), чем совсем ничего (рекомендую, не пожалеете). С обложки какого-то журнала мне улыбалась Брук Шилдс, и я мысленно облизнулся (нет, нет не подумайте, совершенно ничего такого), и совсем некстати вспомнил слова одного очень мудрого человека, который был намного старше меня, и, соответственно умнее: "А ты представь, что кто-то ее уже ..... того самого, и она ему уже надоела". Такая иезуитская мысль способна убить всю романтику в самом зародыше (не то, чтобы Брук Шилдс расплакалась от моего пренебрежения к ее персоне, но все-таки!). Я глубоко затянулся, поднял воротник куртки, и направился к остановке. Ветер внезапно стих (что для Баку, безусловно, редкость), пошел холодный пронизывающий дождь, и я брел под ним, внезапно ощутив необычайную легкость. То ли оттого, что я одним махом решил все проблемы на работе (несколько неординарным способом, но решил), то ли оттого, что предвкушал возможность выспаться, ведь это великолепное ощущение, если тебе некуда спешить, то ли еще от чего. Я шел сквозь дождь, но мне не было холодно. Я шел сквозь ночь, но почему-то, мне не было темно. Было легко, было хорошо, было спокойно. Казалось, что этот дождь, этот холодный декабрьский дождь, своими светлыми струями смывает горечь, беспокойство, и злобу, привнося в мою жизнь ощущение беззаботности и счастья. Создавалось впечатление, что он омывает душу, вливая в нее веру, и унося с собой цинизм, озлобленность, и лютую, всеподавляющую безнадежность. Льющиеся с неба холодные струи, были такими легкими, такими чистыми и светлыми, что я даже пожалел о том, что я совсем не светел, и отнюдь не чист. Они несли с собой надежду. Пусть такую же хрупкую, как это ощущение легкости, пусть такую же эфемерную, как и эта серебристая дымка дождя, пусть такую же нечеткую и неясную, как очертания проезжавших мимо автомобилей и маршрутных такси, но надежду. Ведь это великое дело способность надеяться. На что бы то ни было. На хоть какую-то возможность вырваться из замкнутого круга неудач, в который попал по собственной вине. На что-то. Хотя бы на то, что я приду домой, и мама нальет мне горячего чаю, предварительно выговорив за то, что промок до нитки. На то, что снова будет рассвет, и на то, что я смогу его увидеть. На то, что впереди Новый Год, и все связанные с ним радужные ожидания. На то, что все когда-нибудь будет хорошо. Когда-нибудь. Все.