Аркадий Тимофеевич Аверченко. Трагедия русского писателя

Аркадий Аверченко
Трагедия русского писателя

   Меня часто спрашивают:
   – Простодушный! Почему вы торчите в Константинополе? Почему не уезжаете в Париж?
   – Боюсь, – робко шепчу я.
   – Вот чудак… Чего ж вы боитесь?
   – Я писатель… И потому боюсь оторваться от родной территории, боюсь потерять связь с родным языком.
   – Эва! Да какая же это родная территория – Константинополь.
   – Помилуйте – никакой разницы. Проходишь мимо автомобиля – шофер кричит: «Пожалуйте, господин!» Цветы тебе предлагают: «Не купите ли цветочков? Дюже ароматные!» Рядом: «Пончики замечательные!» В ресторан зашел – со швейцаром о Достоевском поговорил, в шантан пойдешь, слышишь:

 
Матреха, брось свои замашки,
Скорей тангу со мной пляши…
 

   Подлинная черноземная Россия!
   – Так вы думаете, что в Париже разучитесь писать по-русски?
   – Тому есть примеры, – печально улыбнулся я.
   – А именно?..
   Не отнекиваясь, не ломаясь, я тут же рассказал одну известную мне грустную историю —

О русском писателе

   Русский пароход покидал русские берега, отправляясь за границу.
   Опершись о борт, стоял русский писатель рядом со своей женой и тихо говорил:
   – Прощай, моя бедная, истерзанная родина! Временно я покидаю тебя. Уже на горизонте маячит Эйфелева башня, Нотр-Дам, Итальянский бульвар, но еще не скрылась из глаз моих ты, моя старая, добрая, так любимая мною Россия! И на чужбине я буду помнить твои маленькие церковки и зеленые монастыри, буду помнить тебя, холодный красавец Петербург, твои улицы, дома, буду помнить «Медведя» на Конюшенной, где так хорошо было запить расстегай рюмкой рябиновой! На всю жизнь врежешься ты в мозг мне – моя смешная, нелепая и бесконечно любимая Россия!

   Жена стояла тут же; слушала эти писательские слова – и плакала.