Артюшенко Сергей
Последний патрон
Сергей Артюшенко
Последний патрон
Охота на кекликов - дело нехитрое. Глупые тяжёлые птицы с шумом вылетают из-под ног. Успевай только стрелять.
Я плохой стрелок. Но мой напарник стрелял за двоих. В посёлке мне посоветовали взять его проводником.
Спокойный, молчаливый житель гор, он легко и бесшумно скользил впереди.
Я не знал ни его имени, ни возраста, ни чем он занимается; просто я видел рядом человека, ставшего частью той суровой природы, которая окружала нас.
В его движениях и во всей его складной фигуре была какая-то неторопливая естественная уверенность.
Он не делал ни одного лишнего движения. Если вскидывал ружьё, то стрелял; если стрелял, то всегда попадал. Разговоров не начинал, вопросов не задавал, а только отвечал на мои.
Не прошло и двух часов, а мы уже настреляли достаточно дичи и решили отдохнуть перед обратной дорогой.
Я сел подле огромной растрескавшейся каменной глыбы, а мой неутомимый проводник, услышав крик кеклика где-то наверху, решил разрядить последний патрон, оставшийся в стволе.
Он ловко карабкался по каменистым уступам.
Наблюдать за ним мне мешало яркое солнце.
Я закрыл глаза, наслаждаясь тишиной, удобным каменным креслом и солнечным теплом.
Кажется, я даже задремал тем коротким, чутким, но бесконечно сладким сном, которым спят лишь в горах.
Это не беспокойный, полный кошмаров сон жителя городов и не глубокий свинцовый сон крестьянина. Но минута такого сна стоит целой ночи, проведенной в привычной удобной постели.
- Не шевелись! - рассёк тишину резкий окрик.
Я открыл глаза и увидел своего спутника метрах в десяти надо мною.
Ничего не понимая, я старался осознать его действия. В голове путались мысли. Перед глазами всё расплывалось в жёлтых солнечных лучах.
Наконец картина реальности чётко возникла передо мной, и я с необычной ясностью увидел моего проводника, целящегося в меня. Увидел его застывшую фигуру в позе профессионального стрелка, блик, сверкающий, как алмаз, на конце ствола, и бабочку, безмятежно порхающую над головой охотника. Вот она сложила крылышки и села на его шляпу, вот снова поднялась и полетела прочь...
Выстрел...
Дробь ударила о камень...
Эхо запрыгало по ущельям...
Оглушённый и ослеплённый, я неподвижно сидел, глядя в чёрную дырку ствола.
За короткое мгновение в голове пронёсся вихрь мыслей, почему он промахнулся, почему не стреляет второй раз, почему я сижу как истукан, ведь рядом заряженная двухстволка!
Но второго выстрела не было,
Ружьё опустилось, оставив сизоватый клубок дыма; и человек начал спокойно спускаться.
Улыбаясь, он подошёл ко мне, но заметив мой жалкий вид и растерянный взгляд, он перестал улыбаться, ни слова не говоря, подошёл к камню, поставил ружьё и быстро взобрался на верх растрескавшейся глыбы.
Я поднялся и отошёл в сторону. И в этот момент к моим подгибающимся ногам упала обезглавленная змея.
В изрешечённом дробью длиннющем чудовище я с трудом узнал гюрзу и сразу всё понял.
А мой проводник спрыгнул с камня и добродушно улыбнулся.
Последний патрон
Охота на кекликов - дело нехитрое. Глупые тяжёлые птицы с шумом вылетают из-под ног. Успевай только стрелять.
Я плохой стрелок. Но мой напарник стрелял за двоих. В посёлке мне посоветовали взять его проводником.
Спокойный, молчаливый житель гор, он легко и бесшумно скользил впереди.
Я не знал ни его имени, ни возраста, ни чем он занимается; просто я видел рядом человека, ставшего частью той суровой природы, которая окружала нас.
В его движениях и во всей его складной фигуре была какая-то неторопливая естественная уверенность.
Он не делал ни одного лишнего движения. Если вскидывал ружьё, то стрелял; если стрелял, то всегда попадал. Разговоров не начинал, вопросов не задавал, а только отвечал на мои.
Не прошло и двух часов, а мы уже настреляли достаточно дичи и решили отдохнуть перед обратной дорогой.
Я сел подле огромной растрескавшейся каменной глыбы, а мой неутомимый проводник, услышав крик кеклика где-то наверху, решил разрядить последний патрон, оставшийся в стволе.
Он ловко карабкался по каменистым уступам.
Наблюдать за ним мне мешало яркое солнце.
Я закрыл глаза, наслаждаясь тишиной, удобным каменным креслом и солнечным теплом.
Кажется, я даже задремал тем коротким, чутким, но бесконечно сладким сном, которым спят лишь в горах.
Это не беспокойный, полный кошмаров сон жителя городов и не глубокий свинцовый сон крестьянина. Но минута такого сна стоит целой ночи, проведенной в привычной удобной постели.
- Не шевелись! - рассёк тишину резкий окрик.
Я открыл глаза и увидел своего спутника метрах в десяти надо мною.
Ничего не понимая, я старался осознать его действия. В голове путались мысли. Перед глазами всё расплывалось в жёлтых солнечных лучах.
Наконец картина реальности чётко возникла передо мной, и я с необычной ясностью увидел моего проводника, целящегося в меня. Увидел его застывшую фигуру в позе профессионального стрелка, блик, сверкающий, как алмаз, на конце ствола, и бабочку, безмятежно порхающую над головой охотника. Вот она сложила крылышки и села на его шляпу, вот снова поднялась и полетела прочь...
Выстрел...
Дробь ударила о камень...
Эхо запрыгало по ущельям...
Оглушённый и ослеплённый, я неподвижно сидел, глядя в чёрную дырку ствола.
За короткое мгновение в голове пронёсся вихрь мыслей, почему он промахнулся, почему не стреляет второй раз, почему я сижу как истукан, ведь рядом заряженная двухстволка!
Но второго выстрела не было,
Ружьё опустилось, оставив сизоватый клубок дыма; и человек начал спокойно спускаться.
Улыбаясь, он подошёл ко мне, но заметив мой жалкий вид и растерянный взгляд, он перестал улыбаться, ни слова не говоря, подошёл к камню, поставил ружьё и быстро взобрался на верх растрескавшейся глыбы.
Я поднялся и отошёл в сторону. И в этот момент к моим подгибающимся ногам упала обезглавленная змея.
В изрешечённом дробью длиннющем чудовище я с трудом узнал гюрзу и сразу всё понял.
А мой проводник спрыгнул с камня и добродушно улыбнулся.