---------------------------------------------------------------
© Copyright Олег Михайлович Блоцкий
WWW: http://zhurnal.lib.ru/b/blockij_o_m/
Отзывы на статью
Date: 02 Jan 2005
---------------------------------------------------------------



Олег БЛОЦКИЙ

МЕЖДУ ВОЙНОЙ И МИРОМ
Едва прилетев в Грозный, сразу натыкаешься на новшества. Если раньше
пассажиры спокойно шли к выходу, то теперь те, кто не имеет чеченской
прописки, обязаны зарегистрироваться у специальной дежурной команды из
вооруженных людей, указав цель приезда и место предполагаемого жительства.
Дальше - больше: за аккредитацию ныне необходимо платить. Для этого
требуются 20 долларов. Впрочем, оформитель документов охотно берет и по
курсу в рублях. "Когда мы им были нужны как воздух, никто о подобном и
думать не смел", - саркастически заметил коллега.
Однако о подобных мелких неприятностях забываешь, когда пытаешься
разобраться в ситуации после выборов.
Избирательная лихорадка обнажила внутри чеченского общества множество
разногласий, которые до поры нивелировались присутствием общего для всех
чеченцев врага - федеральных войск. Постоянно и прилюдно декларируя
национальное единство, в частных беседах представители всех трех основных
предвыборных штабов жалуются на своих бывших оппонентов, а проигравшие
многозначительно замечают: "Выборы прошли справедливо. Но вот их
результаты... Они, ну сами понимаете, должны были быть другими..." Во время
выборов, и особенно после них, стало ясно, что единства в чеченском народе и
в его руководстве нет.
Зелимхан Яндарбиев и его сторонники обижены на всех и вся. В первую
очередь на Аслана Масхадова, который, в свое время, не поддержал идею единой
кандидатуры в президенты.
Шамиль Басаев и его многочисленные сподвижники, особенно в горных
районах Чечни, тоже недовольны результатом, так как считают, что именно
Шамиль совершил коренной перелом в войне, захватив заложников в Буденновске,
и стал символом освободительной борьбы чеченцев.
Однако многие обыватели, полагая сторонниками Басаева лишь фанатичную
молодежь или же исключительно его земляков-горцев, ошибаются. Значительное
количество сторонников Шамиля проживает и на равнине. Среди них много людей
самостоятельных и пожилых. Чеченцы, привыкшие, скорее, смотреть вперед, чем
постоянно оглядываться, так объясняют это свое пристрастие: "Если Басаеву
дать власть, то порядок он наведет быстро. Прекратятся грабежи, похищения и
убийства людей". Эти же собеседники почему-то уверены, что у Масхадова с
наведением порядка ничего не получится: "Мягкий он".
В превыборном штабе Аслана Масхадова до сих пор не могут забыть, как в
ходе предвыборной борьбы и Яндарбиев, и Басаев допускали некорректные
высказывания в адрес их лидеров. А проще говоря - обливали грязью Масхадова.
Приверженность тому или иному своему избраннику здешние жители выражают
просто: прикрепляют их портреты к стеклам автомашин. Лидером в данном виде
агитации является, безусловно, Басаев. Далее - Дудаев, затем Масхадов. За
все время командировки ни разу не встретил на автотранспорте портрет
Яндарбиева. Зато изредка попадались автомобили, где Басаев и Масхадов
соседствовали.
Число вооруженных людей в Чечне по-прежнему велико. Закончив войну,
солдаты не торопятся расставаться с автоматами. Более того, юноши, чье
взросление пришлось на подготовку к войне и саму войну, сейчас даже не
представляют, чем они будут заниматься дальше. В республике тотальная
безработица, а те немногие, кто трудятся, зарплату привычно не получают.
Недавний боевик, молодой парень, внезапно разоткровенничался: "Поеду в
Россию. Стрелять умею. Проживу". Не исключено, что многие чеченцы, особенно
юные, подадутся на подобного рода "заработки" в крупные города, подпитав
собой тамошние чеченские криминальные группировки.
Нынешняя Чечня разделилась на два неравных лагеря. Больший считает, что
никаких пенсий, зарплат, а тем более компенсаций за разрушенные жилища и
предприятия республика не получит никогда. Сторонники этой позиции
указывают, что государство самим россиянам не платит долгие месяцы. Их
оппоненты робко верят, что какая-то справедливость все-таки будет
восстановлена.
В стане боевиков свои внутренние обиды и счеты. "Когда началась война,
я продал кое-что, купил автомат и пошел воевать. Теперь же, чтобы прожить и
прокормить семью, я был вынужден продать автомат. А другие за время войны
машины приобрели, дома построили или у завгаевцев, которые в Москву убежали,
поотбирали. Я же, как ничего не имел, так и не имею".
Другой фронтовик сетует, что их, простых работяг войны, сразу после
ухода федералов стали теснить "рекламные" боевики: "И откуда они только
повылазили, все в новенькой форме, с новеньким оружием? Я на войне ни одного
из них не видел".
Пройдя через шесть локальных войн, как на территории СНГ, так и вне ее,
с грустью лишний раз убеждаешься, что послевоенные законы становления
озлобившегося на всех и вся гражданского общества везде одинаковы и не
зависят ни от национальности, ни от вероисповедания, ни от географии.
Еще одна трещина пролегла между собственно чеченцами, жителями
республики, и их соплеменниками в крупных городах России, которые живут там
давно. Их чеченцы зовут "иномарочниками".
"Когда стало ясно, что будет война, все "иномарочники" убежали в
Россию, и не было их до последнего времени, - утверждал чеченец из Самашек.
- А теперь некоторые из них возвращаются, будто ничего не случилось".
Чеченка, которая устраивала в Москве митинги протеста против войны,
тоже не скрывала раздражения: "В столице тридцать тысяч диаспора наших.
Звонила многим ребятам. И хоть бы один пришел. А теперь они сюда едут.
Всякие программы политические предлагают. Где же они раньше были?"
Впрочем, об одном из наиболее известных всей России чеченцев - Руслане
Хасбулатове - во всех предвыборных штабах и в обществе говорят
приблизительно одно и то же: "Человек он опытный, умный. Почему ему не
поработать с нашим правительством? Пусть даже в должности консультанта".
Сам Хасбулатов о нынешних делах в республике знает не понаслышке.
Недавно за сто тысяч долларов был выкуплен из заключения его брат -
профессор Грозненского госуниверситета. Неизвестные продержали
Хасбулатова-младшего в трехметровом погребе-яме, облицованной жестью, более
трех месяцев. А если быть абсолютно точным, то 124 дня. В республике
предполагают, что злоумышленниками двигал исключительно меркантильный
расчет.
Главная проблема по-прежнему - как строить отношения с Россией. Никто в
Чечне не сомневается, что республика в войне победила и обрела свою
подлинную свободу. Там также уверены в том, что рано или поздно мировое
сообщество их признает. Напоминания из Кремля и Думы о каком-то пятилетнем
переходном периоде во взаимоотношениях России с Чечней все чеченцы
воспринимают со смехом.
Ныне вопрос переносится несколько в иную плоскость: на кого более в
своем теперь уже независимом становлении будет ориентироваться Чечня - на
Москву или мусульманские государства Ближнего Востока. Именно вектор этой
ориентации и становится предметом споров в чеченских верхах.

20 - 26. 02 1997 г. (Грозный)