Брэдбери Рэй. Город мертвых

-----------------------------------------------------------------------
Пер. - М.Дронов
-----------------------------------------------------------------------



Дождь лил весь вечер, и свет фонарей тускло пробивался сквозь пелену
тумана. Две сестры сидели в столовой: старшая - Сильвия - вышивала
скатерть, младшая - Джулия - неподвижно глядела на темную улицу. Она
прижалась лбом к стеклу и вдруг сказала:
- Я никогда не думала об этом раньше.
- О чем не думала? - спросила Сильвия.
- До меня только что дошло. Там же настоящий город под городом. Мертвый
город. Там, прямо под нашими ногами.
Сильвия поджала губы и быстрее заработала иголкой.
- Отойди-ка от окна, - сказала она. - Это дождь на тебя навевает всякую
ерунду.
- Нет, правда. Ты когда-нибудь думала о канализационных трубах? Они
ведь проложены под всем городом, под каждой улицей и выходят прямо в море.
По ним можно ходить, не наклоняя головы... А ты бы хотела жить в трубе?
- Ну уж нет!
- Но ведь это же так забавно! Следить за людьми сквозь щели в люках. Ты
их видишь, а они тебя - нет. Как в детстве, когда играешь в прятки, и
никто тебя не может найти. А ты все время среди них и все видишь, знаешь
все, что происходит. Вот и в трубе также. Я бы хотела...
Сильвия медленно подняла глаза от рукоделия.
- Послушай, Джулия, ты действительно моя сестра? Неужели у нас одни и
те же родители? Иногда, когда ты вот так говоришь, мне кажется, что мать
нашла тебя под деревом, принесла домой и вырастила в горшке. А разумом ты
как ребенком была, так и осталась.
Джулия не ответила, и Сильвия снова принялась за работу. Минут через
пять Джулия сказала:
- Ты, наверное, скажешь, что мне это приснилось. Может, и так.
Теперь промолчала Сильвия.
- Вероятно, это дождь меня усыпил, пока я здесь сидела и смотрела в
окно. Я думала о том, откуда дождь берется и куда исчезает через маленькие
щелочки в решетке, и что там есть, глубоко внизу. И я увидела их...
Понимаешь? Мужчину и женщину. Они там, в трубе. Прямо под дорогой.
- И что же они там делают? - спросила Сильвия.
- А они должны что-то делать?
- Нет, не должны, если они сумасшедшие, - ответила Сильвия. - Тогда они
могут ничего не делать. Залезли себе в трубу и пускай сидят на здоровье.
- Нет, они не просто залезли, - убежденно заявила Джулия. Она говорила
словно ясновидящая, наклонив голову в сторону и прикрыв глаза. - Они ведь
любят друг друга.
- Час от часу не легче. Так это любовь заставила их лазать по
канализационным трубам?
- Нет. Они там уже много-много лет.
- Не говори чепуху. Они не могут жить столько лет в трубе, -
рассердилась Сильвия.
- А разве я сказала, что они там живут? - удивленно спросила Джулия. -
Вовсе нет. Они же мертвые.
Дождь усилился и пулеметной очередью застучал по стеклу. Капли
соединялись и стекали вниз, оставляя неровные полоски.
- О, господи, - проговорила Сильвия.
- Да, мертвые, - повторила Джулия, смущенно улыбаясь. - Он и она. Оба
мертвые.
Эта мысль, казалось, дала ей какое-то умиротворение: будто она только
что сделала приятное открытие и гордилась этим.
- Он, наверное, очень одинокий человек, который никогда нигде не
путешествовал.
- Откуда ты знаешь?
- Он так похож на человека, который никогда не путешествовал, но очень
хотел бы этого. Это заметно по его глазам.
- Так ты знаешь, как он выглядит?
- Да. Он очень болен. И очень красив. Знаешь, ведь болезнь делает
человека красивым. Она подчеркивает тончайшие черты его лица.
- И когда он умер?
- Пять лет назад, - Джулия говорила медленно и напевно, ее ресницы
подрагивали в такт словам. - Пять лет назад один человек шел по улице. Он
знал, что ему придется еще много дней ходить по этой улице. Тогда он
подошел к крышке люка, похожей на железную дверь в подземный мир, заглянул
туда и услышал, как внизу, под ногами, шумит подземная река, как она
несется прямо к морю, - Джулия вытянула вперед правую руку. - Он медленно
наклоняется, отодвигает крышку люка и видит несущийся поток и
металлические ступеньки, уходящие вниз. Тогда он подумал о женщине,
которую очень хотел любить, но не мог. И пошел вниз по ступенькам, пока не
скрылся совсем...
- А как же она? - спросила Сильвия, перекусывая нитку. - Она тоже
умерла?
- Я точно не знаю. Она какая-то новенькая. Может быть, она умерла
недавно... Но она тоже мертвая. Удивительно прекрасная и мертвая! -
чувствовалось, что Джулия восхищается образом, возникшим в ее сознании. -
Только смерть может сделать женщину действительно прекрасной. Никакие
школы танцев не могут придать женщине такой легкости и изящества, - Джулия
сделала рукой жест, выражавший утонченную грациозность. - Он ждал ее пять
лет. Там, внизу. Но до сих пор она не знала, где он. И вот теперь они
вместе и останутся там навсегда... Когда пойдут дожди, они оживут. А во
время засухи будут отдыхать - лежать в укромных нишах, как японские
кувшинки - старые, засохшие, но величественные в своей отрешенности.
Сильвия поднялась и зажгла еще одну лампу в углу комнаты:
- Лучше бы ты поговорила о чем-нибудь другом.
Джулия засмеялась:
- Но позволь мне рассказать, как это начинается, как они возвращаются к
жизни. Я это так ясно себе представляю, - она прижалась к стеклу,
пристально глядя на улицу, на дождь и крышку люка на перекрестке. - Вот
они там, внизу, высохшие и спокойные, а небо над ними темнеет и
электризуется, - она откинула назад свои длинные мягкие волосы. - Вдруг
небо взрывается... Капли дождя сливаются в потоки, которые несут с собой
мусор, бумажки, старые листья.
- Отойди-ка от окна! - сказала Сильвия, но Джулия, казалось, не слышала
ее.
- О, я знаю, что там, внизу. Там огромная квадратная труба. В ней тихо
будто в могиле. Только где-то высоко наверху ездят машины. А труба лежит
сухая и пустая, как верблюжья кость в пустыне. Но вот капли дождя
застучали по ее днищу. Сначала вода сочится узенькими змейками. Змейки
извиваются, сливаются вместе, и наконец уже одна огромная плоская змея
ползет по дну трубы. Она втягивает в себя все потоки, которые текут с
других улиц, из других труб. Она корчится и попадает в те две маленькие,
сухие ниши, о которых я тебе уже говорила. Змея медленно огибает двоих
людей - мужчину и женщину, лежащих словно японские кувшинки.
Джулия сжала руки, переплетя пальцы в замок.
- Оба тела впитывают воду. Вот они уже пропитались водой насквозь. Вода
поднимает руку женщины. Сначала кисть: чуть-чуть. Потом предплечье, и вот
уже всю руку, и еще ногу. А ее волосы... - она провела по своим волосам,
спадающим на плечи. - Ее волосы свободно всплывают и распускаются подобно
цветам. У нее голубые глаза, но они закрыты...
На улице стемнело. Сильвия продолжала вышивать, а Джулия все говорила и
говорила. Она воображала во всех подробностях, как поднимается вода и
увлекает с собой женщину, приподнимает ее, ставит вертикально.
- И женщина не противится: она долго лежала без движения и теперь
готова начать ту жизнь, которую подарит ей вода. Немного в стороне вода
приподнимает мужчину.
Джулия подробно рассказывает, как потоки медленно сближают их.
- Вода открывает им глаза. Вот они уже могут видеть друг друга, но еще
не совсем. Их тела кружатся в водовороте, не касаясь друг друга, - Джулия
повернула голову. Ее глаза блестели. - И вот их взгляды встречаются. Они
улыбаются... Они протягивают друг другу руки...
Сильвия оторвалась от вышивания, пристально посмотрела на сестру и
выдавила из себя резко:
- Хватит! Прекрати!
- Поток заставляет их коснуться друг друга. Поток соединяет их
навсегда. О, какое это совершенство! Совершенство любви - два тела,
покачиваемые водой, очищающей и освежающей. И ничего больше. Это ведь
совсем безгрешная любовь...
- Джулия! Прекрати сейчас же!
- Ну что ты! - обернулась к ней Джулия. - Они же не думают ни о чем,
правда? Они глубоко внизу, и им нет до нас дела.
Положив одну руку на другую, она начала мягко перебирать пальцами. Свет
уличного фонаря, падавший на них, то и дело затуманивался потоками дождя,
и создавалось впечатление, что руки действительно находятся в подводном
мире. Между тем Джулия продолжала:
- Он, высокий и безмятежный, широко раскинул руки, - она жестом
показала, как высок и легок он в воде. - А она - маленькая, спокойная и
какая-то расслабленная. Они мертвы, им некуда спешить, и никто не может
приказывать им. Их ничто не волнует, не заботит. Они спрятались от всего
мира в своей трубе. Они касаются друг друга руками, губами, а когда их
выносит на перекресток труб, встречный поток тесно соединяет их... Они
плывут рука к руке, покачиваясь на поверхности, и кружатся в водоворотах,
неожиданно подхватывающих их, - она провела руками по стеклу,
забрызганному дождем. - Они плывут к морю, а позади тянутся трубы,
трубы...
Голос Джулии осекся. Она помолчала и потом спокойно продолжила:
- Но вот день проходит, гроза уносится прочь. Дождь прекращается. Сезон
дождей позади, - она, казалось, была разочарована этим. - Вода убегает в
океан, медленно опуская мужчину и женщину на пол трубы, - она опустила
руки на колени, не отрывая от них глаз. - Вода уходит и забирает с собой
ту жизнь, которую дала этим двоим. Они опускаются рядом - бок о бок.
Где-то наверху восходит и заходит солнце, все идет своим чередом, а у них
- вечная ночь. Они спят в блаженной темноте. До следующей осени.
Ее руки лежат на коленях ладонями вверх.
- Красивый мужчина, красивая женщина... - бормочет она, наклонив голову
и зажмурив глаза.
Внезапно она выпрямилась и посмотрела на сестру.
- Ты знаешь, кто это? - горько улыбнувшись, спрашивает Джулия.
Сильвия не отвечает, она вся побледнела, губы ее трясутся. Она с ужасом
смотрит на сестру.
- Мужчина - это Фрэнк, вот кто! А женщина - я! - почти выкрикнула
Джулия.
- Джулия! Что ты...
- Да, это Фрэнк! Он там!
- Но Фрэнк пропал так давно... И уж конечно, его там нет, Джулия!
Теперь Джулия обращается не к кому-то в отдельности, а ко всем сразу -
к Сильвии, к окну, к стене, к улице:
- Бедный мой Фрэнк, - говорит она, глотая слезы. - Я не знаю, где ты.
Ты не мог найти себе места в этом мире. Твоя мать отравила тебе всю жизнь!
И ты увидел канализационную трубу и понял, насколько там хорошо и
спокойно. О, мой бедный Фрэнк! Бедная Джулия, бедная я, бедная! Скажи,
сестра моя Сильвия, ну почему я не удержала его, пока он был со мной
рядом! Почему я не вырвала его из цепких лап его матери?
- Замолчи! Замолчи сейчас же, и чтоб я этого больше не слышала!
Джулия отвернулась к окну и, тихонько всхлипывая, положила руку на
стекло.
Через несколько минут она услышала, как сестра спросила:
- Ты закончила?
- Что?
- Если ты закончила реветь, иди сюда и помоги мне, а то я не справлюсь
и до утра.
Джулия подняла голову и подсела к сестре.
- Ну что там?
- Здесь и вот здесь, - показала Сильвия на шитье.
Примерно с полчаса они работали молча. Сильвия почувствовала, что у нее
слипаются веки. Она сняла очки, откинулась в кресле и задремала. Разбудили
ее хлопок входной двери и чьи-то торопливо удаляющиеся шаги.
- Кто там, дорогая? - Сильвия пошарила рукой в поисках очков. - Кто-то
приходил к нам, Джулия?
Когда наконец она надела очки, то с ужасом уставилась на пустой стул,
где только что сидела Джулия.
- Джулия! - Сильвия вскочила на ноги и бросилась в прихожую.
Наружная дверь дома была распахнута настежь, и по полу злорадно стучали
капли дождя.
- Итак, Джулия зачем-то вышла на минутку, - дрожащим голосом сказала
самой себе Сильвия, близоруко вглядываясь во тьму.
Потоки воды продолжали низвергаться на мостовую.
- Она сейчас вернется... Правда, Джулия, дорогая? Ну где же ты,
сестренка?
Сильвия не могла заметить, как за минуту перед этим крышка люка на
перекрестке приподнялась, вниз нырнула чья-то фигура, и крышка снова
опустилась на свое место.
Сильвия слышала только нескончаемый шум дождя в темноте.