Дино Буццати
Влияние звезд
Направляясь за границу через Милан и узнав, что в воскресенье я собираюсь в Масту, чтобы посоветоваться насчет одной картины с известным коллекционером Фоссомброни, мой друг Густаво Чериелло уговорил меня взять ключ от его квартиры, где я уже бывал у него в гостях, и переночевать там.
В Масту я всегда езжу с удовольствием. Не только потому, что город этот необыкновенно красив, но и люди там такие приятные, сердечные, каких я нигде больше не встречал.
Прилетел я туда в субботу вечером. Дома у Чериелло царил полнейший порядок. Это был так называемый суператтик (квартира с обширным балконом под самой крышей дома) в новом квартале, выросшем на невысоком холме вдали от центра; оттуда можно было любоваться панорамой всего раскинувшегося внизу города.
Перед тем как лечь в постель, я от нечего делать полистал в кабинете Чериелло старинные книги по астрологии. Как известно, Маста – общепризнанная столица звездочетов: нигде не занимаются астрологией так серьезно и увлеченно, как здесь.
Город славится своей Высшей школой астрологических наук – настоящим университетом, в котором обучаются две тысячи студентов, приезжающих сюда из разных уголков мира.
Чериелло – страстный астролог-любитель (по профессии он музыкант) – не один долгий вечер провел в тщетных попытках растолковать мне, закоренелому скептику, какие удивительные – пусть даже чисто теоретические – возможности заглядывать в будущее и предсказывать судьбу отдельных людей дает нам изучение звезд и их перемещений на небосклоне.
На огромном столе в кабинете громоздились собранные за последние месяцы номера «Монитора судеб» – местной ежедневной газеты, занимающейся исключительно вопросами астрологии. Почти все двенадцать страниц большого формата этой газеты посвящены подробнейшим гороскопам – как индивидуального, так и общего характера.
К примеру, в ней имеются разделы политических и деловых прогнозов, медицинских советов, ну и, конечно же, персональные гороскопы, составляемые с учетом года рождения, профессии, пола и даже цвета волос заинтересованного лица.
Листая эти страницы, я обратил внимание на то, что диагнозы и прогнозы здесь формулируют, исходя не только, как это принято везде, из положения небесных тел нашей Солнечной системы, но и с учетом влияния таких далеких звезд, которые непосвященным даже неизвестны.
В последних номерах газеты я поискал гороскопы, имеющие какое-либо отношение ко мне, но их не было. Все предсказания предназначались только для жителей Маcты и ее окрестностей. Делать изыскания для жителей других городов было бы, конечно, слишком сложно и в техническом отношении невыгодно.
Погода стояла очень жаркая, но, несмотря на это, спалось мне прекрасно. Я проснулся от солнечного света, пробивавшегося в комнату сквозь опущенные жалюзи. Проходя по коридору в ванную комнату, я заметил на полу что-то белое. Это был воскресный выпуск «Монитора» с цветной вкладкой: рано утром почтальон просунул его под входную дверь.
Подняв газету, я пробежал ее глазами. Как обычно, через всю страницу был дан крупным шрифтом заголовок, я бы сказал, синтезирующий обстановку на сегодня:
(Как правило, неблагоприятные прорицания преподносились «Монитором» в гипотетической форме.)
Была в заголовке и еще одна строка, набранная не столь броско:
Далее следовала редакционная статья, призывавшая к разумной осторожности всех, кто отправился на воскресный отдых: водителей автомашин, охотников, альпинистов и особенно купальщиков. Призывы эти были явно запоздалыми, так как большинство горожан потянулись к холмам, в горы, на озера и к морю с самого раннего утра, то есть еще до того, как получили газету. Чериелло, между прочим, мне уже объяснял, что точные гороскопы на один день можно составлять лишь на основании наблюдений за звездами накануне ночью; ну да, движение небесных тел можно, разумеется, рассчитать и заранее, но ведь количество звезд, с которыми пришлось бы иметь дело, так велико, что всякий раз на это уходили бы годы труда.
На пятой странице, после «индивидуальных» гороскопов, печатался даже список тех жителей Маcты, для которых негативное влияние звезд нынешним утром было чревато особой опасностью. Я сначала даже испугался, увидев в нем и фамилию Чериелло. Хорошо, что сам он в этот день находился очень далеко от дома и, таким образом, был практически «вне досягаемости».
Говоря по правде, я совершенно не верил в астрологию. Но в жизни случается всякое. Поэтому я решил, хотя бы ближайшие несколько часов, быть особенно осторожным в своих поступках, тем более что, находясь в Маcте, я как бы тоже оказывался в поле действия этих неблагоприятных «астральных сил». А вдруг астрологи из «Монитора» хоть в чем-то окажутся правы?
В доме Чериелло, человека педантичного, все прекрасно отлажено. Однако, войдя в ванную, я сразу заметил, что раковина засорена и вода плохо стекает.
Вот почему, умывшись, я постарался получше завернуть оба крана. При этом я, наверно, слишком налег на правый. Не знаю. В общем – трах – и вентиль стал проворачиваться вхолостую, а вода забила мощной струей. Вот напасть! Через несколько мгновений вода, заполнив раковину, польется через край. К счастью, в ванной было окно. Я бросился в кухню взять какую-нибудь посудину, чтобы вычерпывать воду и выливать ее за окошко.
Возвращаясь в ванную, я поскользнулся на «Мониторе», который, вероятно, сам бросил на пол, и, растянувшись во весь рост, пребольно подвернул руку. Потом, чертыхаясь, стал выливать за окно все прибывавшую воду. Но что давала эта бессмысленная работа? Не мог же я продержаться таким образом до следующего утра, когда явится прислуга: сегодня у нее выходной.
Кого-нибудь позвать? Но кого? Портье в доме не было. Очевидно, лучше обратиться к соседям и узнать, где можно поскорее найти водопроводчика. Но ведь воскресенье, какой уж тут водопроводчик!
Я подумал о роскошных старинных коврах в кабинете и гостиной: Чериелло так дорожит ими, а они скоро у меня поплывут; подумал о том, какой ущерб будет причинен нижним квартирам, куда вода тоже, конечно, протечет. Оставалось только звонить пожарникам. Но какой номер у пожарной команды? Перестав сражаться с водой, я бросился в прихожую, к телефону. Но телефонной книги возле него не оказалось. Я стал поспешно выдвигать все ближние ящики. Ничего не было и там. Куда аккуратист Чериелло мог запихнуть эту треклятую книгу? Невозможно же, да и неудобно, перерывать все ящики в доме.
Я бросился в комнату и натянул на себя минимум вещей, позволявших считать себя одетым. Уже выбежав на площадку, чтобы спросить у кого-нибудь из соседей номер телефона пожарной команды, я вспомнил, что не взял ключей от квартиры. И в этот момент от резкого порыва ветра дверь захлопнулась. Я остался снаружи.
Несчастья сыпались одно за другим. Чуть не плача и проклиная все на свете, я позвонил в дверь напротив. Раз, другой, третий: никого. (Между тем из квартиры Чериелло до меня уже доносился плеск воды, переливающейся через край раковины.)
Я спустился на один этаж и позвонил к нижним соседям. Открывшая дверь милая старушка, увидев меня, испугалась. Не без труда мне удалось успокоить ее и объяснить, в чем дело.
– Телефонная книга вон там, в шкафу, – сказала она, – но только телефон у нас сегодня с утра не работает.
– Как это – не работает?
– Да уж не знаю, – ответила она, теперь уже приветливо улыбаясь, – но во всем доме телефоны отключены.
– А где здесь ближайший автомат?
– Не могу сказать, синьор. Я всегда пользуюсь только своим телефоном!
– Может, здесь есть поблизости какой-нибудь бар?
– Должно быть, есть, должно быть…
Я выскочил из дома под палящее солнце. Улицы были пустынны, казалось, все люди покинули этот район. По обеим сторонам у тротуаров рядами стояли машины, но нигде не было видно ни души.
В этом проклятом квартале попадались только жилые дома, никаких тебе магазинов, лавчонок. До ближайшего бара пришлось пробежать с полкилометра. Был ли там телефон? Был. И работал? Разумеется, работал. И телефонная книга оказалась на месте? Да, оказалась.
На другом конце провода дежурный пожарной части, узнав о моей беде, хохотнул и с философским спокойствием заметил:
– Ну, дорогой синьор, испорченный кран сегодня – сущий пустяк. У нас с самого рассвета сплошные вызовы. Все команды на выезде.
– Что же мне теперь делать?
– Я запишу вызов, синьор, как только появится возможность, мы займемся вами.
Сколько бед натворил за это время мой потоп? Прекрасный многоквартирный дом рисовался в моей фантазии этаким фонтаном Треви, извергающим свои струи под аккомпанемент хора разъяренных жильцов.
Я спросил у хозяина бара, не знает ли он какого-нибудь водопроводчика.
– Ну как же, – ответил он. – Мой дядя отличный мастер.
– А вы не могли бы его вызвать?
– Да я не знаю, когда он вернется. Уехал сегодня порыбачить.
Впрочем, что тут мог поделать один водопроводчик без слесаря: ведь надо было еще и дверь взломать. Кроме Чериелло, я знал в этом городе – да и то заочно – лишь знаменитого Фоссомброни. Но и его, конечно же, не оказалось дома: прождав меня до одиннадцати, он куда-то ушел и, когда вернется, не сказал.
Сердце готово было выскочить у меня из груди, когда я метался по улицам от дома к дому, упрашивая, умоляя. Люди выражали мне свое сочувствие, сокрушались вместе со мной, но ведь было воскресенье. Все водопроводчики куда-то укатили, все слесари отправились на загородную прогулку.
Внезапно солнце померкло. Тучи, как это бывает только летом, очень быстро затянули небо. Я взглянул на часы. Оказывается, я пробегал как сумасшедший около трех часов – сейчас уже половина второго. За это время квартира Чериелло, не говоря уже о тех, что находились под ней, превратилась, наверно, в Ниагарский водопад.
Но тут Ниагарский водопад обрушился с неба. Ливень хлестал так, что улицы в мгновение ока опустели. Попробуйте в такой ситуации отыскать такси! Глупо было бы даже надеяться. Из последних сил шлепал я по огромным лужам. «Пожарники за это время, – думал я, – уже наверняка прибыли к дому Чериелло, а мне и подавно следовало быть на месте».
Но когда я, вымокший с головы до ног и едва живой от усталости и злости, добрался до дома, никаких красных машин я там не увидел. Ураган пронесся, небо начало очищаться от туч. Я посмотрел наверх, отыскивая глазами следы потопа. Но все выглядело нормально.
– Дино, что ты здесь делаешь в таком виде? Что стряслось?
Я обернулся.
Так, кажется, было написано в «Мониторе»?
Чериелло собственной персоной выходил из такси. Зная, что я в Маете, он поторопился с возвращением, чтобы побыть немного со мной.
Запинаясь, бормоча что-то нечленораздельное, я объяснил, какая беда приключилась по моей вине. Но он почему-то не рассердился, наоборот, даже рассмеялся.
– Пошли посмотрим, может, катастрофа не так уж страшна.
Мы вышли из лифта. Как ни странно, на лестничной площадке было сухо (но из квартиры все-таки явственно доносилось журчание воды).
Сухо было и в гостиной, и в кабинете. Мы вошли в ванную. Вода, переливаясь через край раковины, текла себе по кафельным плиткам и с бульканьем уходила вниз через медную решетку, специально вделанную в пол предусмотрительным Чериелло. А я этой решетки в волнении не заметил.
Промок только воскресный номер «Монитора», валявшийся на полу и смятый так, что из зловещего заголовка можно было разобрать лишь отдельные буквы:
В Масту я всегда езжу с удовольствием. Не только потому, что город этот необыкновенно красив, но и люди там такие приятные, сердечные, каких я нигде больше не встречал.
Прилетел я туда в субботу вечером. Дома у Чериелло царил полнейший порядок. Это был так называемый суператтик (квартира с обширным балконом под самой крышей дома) в новом квартале, выросшем на невысоком холме вдали от центра; оттуда можно было любоваться панорамой всего раскинувшегося внизу города.
Перед тем как лечь в постель, я от нечего делать полистал в кабинете Чериелло старинные книги по астрологии. Как известно, Маста – общепризнанная столица звездочетов: нигде не занимаются астрологией так серьезно и увлеченно, как здесь.
Город славится своей Высшей школой астрологических наук – настоящим университетом, в котором обучаются две тысячи студентов, приезжающих сюда из разных уголков мира.
Чериелло – страстный астролог-любитель (по профессии он музыкант) – не один долгий вечер провел в тщетных попытках растолковать мне, закоренелому скептику, какие удивительные – пусть даже чисто теоретические – возможности заглядывать в будущее и предсказывать судьбу отдельных людей дает нам изучение звезд и их перемещений на небосклоне.
На огромном столе в кабинете громоздились собранные за последние месяцы номера «Монитора судеб» – местной ежедневной газеты, занимающейся исключительно вопросами астрологии. Почти все двенадцать страниц большого формата этой газеты посвящены подробнейшим гороскопам – как индивидуального, так и общего характера.
К примеру, в ней имеются разделы политических и деловых прогнозов, медицинских советов, ну и, конечно же, персональные гороскопы, составляемые с учетом года рождения, профессии, пола и даже цвета волос заинтересованного лица.
Листая эти страницы, я обратил внимание на то, что диагнозы и прогнозы здесь формулируют, исходя не только, как это принято везде, из положения небесных тел нашей Солнечной системы, но и с учетом влияния таких далеких звезд, которые непосвященным даже неизвестны.
В последних номерах газеты я поискал гороскопы, имеющие какое-либо отношение ко мне, но их не было. Все предсказания предназначались только для жителей Маcты и ее окрестностей. Делать изыскания для жителей других городов было бы, конечно, слишком сложно и в техническом отношении невыгодно.
Погода стояла очень жаркая, но, несмотря на это, спалось мне прекрасно. Я проснулся от солнечного света, пробивавшегося в комнату сквозь опущенные жалюзи. Проходя по коридору в ванную комнату, я заметил на полу что-то белое. Это был воскресный выпуск «Монитора» с цветной вкладкой: рано утром почтальон просунул его под входную дверь.
Подняв газету, я пробежал ее глазами. Как обычно, через всю страницу был дан крупным шрифтом заголовок, я бы сказал, синтезирующий обстановку на сегодня:
С УТРА ВОЗМОЖНЫ ДОСАДНЫЕ НЕДОРАЗУМЕНИЯ, ВЕРОЯТНЫ ОГОРЧИТЕЛЬНЫЕ ИЛИ ДАЖЕ ПРИСКОРБНЫЕ ПРОИСШЕСТВИЯ
(Как правило, неблагоприятные прорицания преподносились «Монитором» в гипотетической форме.)
Была в заголовке и еще одна строка, набранная не столь броско:
НЕОЖИДАННО ВСЕ ПЕРЕМЕНИТСЯ К ЛУЧШЕМУ
Далее следовала редакционная статья, призывавшая к разумной осторожности всех, кто отправился на воскресный отдых: водителей автомашин, охотников, альпинистов и особенно купальщиков. Призывы эти были явно запоздалыми, так как большинство горожан потянулись к холмам, в горы, на озера и к морю с самого раннего утра, то есть еще до того, как получили газету. Чериелло, между прочим, мне уже объяснял, что точные гороскопы на один день можно составлять лишь на основании наблюдений за звездами накануне ночью; ну да, движение небесных тел можно, разумеется, рассчитать и заранее, но ведь количество звезд, с которыми пришлось бы иметь дело, так велико, что всякий раз на это уходили бы годы труда.
На пятой странице, после «индивидуальных» гороскопов, печатался даже список тех жителей Маcты, для которых негативное влияние звезд нынешним утром было чревато особой опасностью. Я сначала даже испугался, увидев в нем и фамилию Чериелло. Хорошо, что сам он в этот день находился очень далеко от дома и, таким образом, был практически «вне досягаемости».
Говоря по правде, я совершенно не верил в астрологию. Но в жизни случается всякое. Поэтому я решил, хотя бы ближайшие несколько часов, быть особенно осторожным в своих поступках, тем более что, находясь в Маcте, я как бы тоже оказывался в поле действия этих неблагоприятных «астральных сил». А вдруг астрологи из «Монитора» хоть в чем-то окажутся правы?
В доме Чериелло, человека педантичного, все прекрасно отлажено. Однако, войдя в ванную, я сразу заметил, что раковина засорена и вода плохо стекает.
Вот почему, умывшись, я постарался получше завернуть оба крана. При этом я, наверно, слишком налег на правый. Не знаю. В общем – трах – и вентиль стал проворачиваться вхолостую, а вода забила мощной струей. Вот напасть! Через несколько мгновений вода, заполнив раковину, польется через край. К счастью, в ванной было окно. Я бросился в кухню взять какую-нибудь посудину, чтобы вычерпывать воду и выливать ее за окошко.
Возвращаясь в ванную, я поскользнулся на «Мониторе», который, вероятно, сам бросил на пол, и, растянувшись во весь рост, пребольно подвернул руку. Потом, чертыхаясь, стал выливать за окно все прибывавшую воду. Но что давала эта бессмысленная работа? Не мог же я продержаться таким образом до следующего утра, когда явится прислуга: сегодня у нее выходной.
Кого-нибудь позвать? Но кого? Портье в доме не было. Очевидно, лучше обратиться к соседям и узнать, где можно поскорее найти водопроводчика. Но ведь воскресенье, какой уж тут водопроводчик!
Я подумал о роскошных старинных коврах в кабинете и гостиной: Чериелло так дорожит ими, а они скоро у меня поплывут; подумал о том, какой ущерб будет причинен нижним квартирам, куда вода тоже, конечно, протечет. Оставалось только звонить пожарникам. Но какой номер у пожарной команды? Перестав сражаться с водой, я бросился в прихожую, к телефону. Но телефонной книги возле него не оказалось. Я стал поспешно выдвигать все ближние ящики. Ничего не было и там. Куда аккуратист Чериелло мог запихнуть эту треклятую книгу? Невозможно же, да и неудобно, перерывать все ящики в доме.
Я бросился в комнату и натянул на себя минимум вещей, позволявших считать себя одетым. Уже выбежав на площадку, чтобы спросить у кого-нибудь из соседей номер телефона пожарной команды, я вспомнил, что не взял ключей от квартиры. И в этот момент от резкого порыва ветра дверь захлопнулась. Я остался снаружи.
Несчастья сыпались одно за другим. Чуть не плача и проклиная все на свете, я позвонил в дверь напротив. Раз, другой, третий: никого. (Между тем из квартиры Чериелло до меня уже доносился плеск воды, переливающейся через край раковины.)
Я спустился на один этаж и позвонил к нижним соседям. Открывшая дверь милая старушка, увидев меня, испугалась. Не без труда мне удалось успокоить ее и объяснить, в чем дело.
– Телефонная книга вон там, в шкафу, – сказала она, – но только телефон у нас сегодня с утра не работает.
– Как это – не работает?
– Да уж не знаю, – ответила она, теперь уже приветливо улыбаясь, – но во всем доме телефоны отключены.
– А где здесь ближайший автомат?
– Не могу сказать, синьор. Я всегда пользуюсь только своим телефоном!
– Может, здесь есть поблизости какой-нибудь бар?
– Должно быть, есть, должно быть…
Я выскочил из дома под палящее солнце. Улицы были пустынны, казалось, все люди покинули этот район. По обеим сторонам у тротуаров рядами стояли машины, но нигде не было видно ни души.
В этом проклятом квартале попадались только жилые дома, никаких тебе магазинов, лавчонок. До ближайшего бара пришлось пробежать с полкилометра. Был ли там телефон? Был. И работал? Разумеется, работал. И телефонная книга оказалась на месте? Да, оказалась.
На другом конце провода дежурный пожарной части, узнав о моей беде, хохотнул и с философским спокойствием заметил:
– Ну, дорогой синьор, испорченный кран сегодня – сущий пустяк. У нас с самого рассвета сплошные вызовы. Все команды на выезде.
– Что же мне теперь делать?
– Я запишу вызов, синьор, как только появится возможность, мы займемся вами.
Сколько бед натворил за это время мой потоп? Прекрасный многоквартирный дом рисовался в моей фантазии этаким фонтаном Треви, извергающим свои струи под аккомпанемент хора разъяренных жильцов.
Я спросил у хозяина бара, не знает ли он какого-нибудь водопроводчика.
– Ну как же, – ответил он. – Мой дядя отличный мастер.
– А вы не могли бы его вызвать?
– Да я не знаю, когда он вернется. Уехал сегодня порыбачить.
Впрочем, что тут мог поделать один водопроводчик без слесаря: ведь надо было еще и дверь взломать. Кроме Чериелло, я знал в этом городе – да и то заочно – лишь знаменитого Фоссомброни. Но и его, конечно же, не оказалось дома: прождав меня до одиннадцати, он куда-то ушел и, когда вернется, не сказал.
Сердце готово было выскочить у меня из груди, когда я метался по улицам от дома к дому, упрашивая, умоляя. Люди выражали мне свое сочувствие, сокрушались вместе со мной, но ведь было воскресенье. Все водопроводчики куда-то укатили, все слесари отправились на загородную прогулку.
Внезапно солнце померкло. Тучи, как это бывает только летом, очень быстро затянули небо. Я взглянул на часы. Оказывается, я пробегал как сумасшедший около трех часов – сейчас уже половина второго. За это время квартира Чериелло, не говоря уже о тех, что находились под ней, превратилась, наверно, в Ниагарский водопад.
Но тут Ниагарский водопад обрушился с неба. Ливень хлестал так, что улицы в мгновение ока опустели. Попробуйте в такой ситуации отыскать такси! Глупо было бы даже надеяться. Из последних сил шлепал я по огромным лужам. «Пожарники за это время, – думал я, – уже наверняка прибыли к дому Чериелло, а мне и подавно следовало быть на месте».
Но когда я, вымокший с головы до ног и едва живой от усталости и злости, добрался до дома, никаких красных машин я там не увидел. Ураган пронесся, небо начало очищаться от туч. Я посмотрел наверх, отыскивая глазами следы потопа. Но все выглядело нормально.
– Дино, что ты здесь делаешь в таком виде? Что стряслось?
Я обернулся.
НЕОЖИДАННО ВСЕ ПЕРЕМЕНИТСЯ К ЛУЧШЕМУ
Так, кажется, было написано в «Мониторе»?
Чериелло собственной персоной выходил из такси. Зная, что я в Маете, он поторопился с возвращением, чтобы побыть немного со мной.
Запинаясь, бормоча что-то нечленораздельное, я объяснил, какая беда приключилась по моей вине. Но он почему-то не рассердился, наоборот, даже рассмеялся.
– Пошли посмотрим, может, катастрофа не так уж страшна.
Мы вышли из лифта. Как ни странно, на лестничной площадке было сухо (но из квартиры все-таки явственно доносилось журчание воды).
Сухо было и в гостиной, и в кабинете. Мы вошли в ванную. Вода, переливаясь через край раковины, текла себе по кафельным плиткам и с бульканьем уходила вниз через медную решетку, специально вделанную в пол предусмотрительным Чериелло. А я этой решетки в волнении не заметил.
Промок только воскресный номер «Монитора», валявшийся на полу и смятый так, что из зловещего заголовка можно было разобрать лишь отдельные буквы: