Булгаков Михаил Афанасьевич. Игра природы

Михаил Афанасьевич Булгаков
ИГРА ПРИРОДЫ

   А у нас есть железнодорожник с фамилией Врангель...

Из письма рабкора

   Дверь, ведущую в местком станции М., отворил рослый человек с усами, завинченными в штопор. Военная выправка выпирала из человека.
   Предместком, сидящий за столом, окинул вошедшего взором и подумал: «Экий бравый»...
   — А вам чего, товарищ? — спросил он.
   — В союз желаю записаться, — ответил визитер.
   — Тэк-с... А вы где работаете?
   — Да я только что приехал, — пояснил гость, — весовщиком сюды назначили.
   — Тэк-с. Ваша как фамилия, товарищ?
   Лицо гостя немного потемнело.
   — Да фамилия, конечно... — заговорил он, — фамилия у меня... Врангель.
   Наступило молчание. Предместком уставился на посетителя, о чем-то подумал и вдруг машинально ощупал документы в левом кармане пиджака.
   — А имя и, извините, отчество? — спросил странным голосом.
   Вошедший горько и глубоко вздохнул и вымолвил:
   — Да, имя... ну, что имя, ну, Петр Николаевич.
   Предместком привстал с кресла, потом сел, потом опять привстал, глянул в окно, с окна на портрет Троцкого, с Троцкого на Врангеля, с Врангеля на дверной ключ, с ключа косо на телефон. Потом вытер пот и спросил сипло:
   — А скудова же вы приехали?
   Пришелец вздохнул так густо, что в предместкоме шевельнулись волосы, и молвил:
   — Да вы не думайте... Ну, из Крыма...
   Словно пружина развернулась в предместкоме.
   Он вскочил из-за стола и мгновенно исчез.
   — Так я и знал! — кисло сказал гость и тяжко сел на стул.
   Со звоном хлопнул ключ в дверях. Предместком, с глазами, сияющими как звезды, летел через зал 3-го класса, потом через 1-й класс и прямо к заветной двери. На лице у предместкома играли краски. По дороге он вертел руками и глазами, наткнулся на кого-то в форменной куртке и ему взвыл шепотом:
   — Беги, беги в месткоме дверь покарауль! Чтоб не убег!..
   — Кто?!
   — Врангель!..
   — Сдурел!
   Предместком ухватил носильщика за фартук и прошипел:
   — Беги скорей, дверь покарауль!..
   — Которую?!
   — Дурында... Награду получишь!..
   Носильщик выпучил глаза и стрельнул куда-то вбок... За ним — второй.
   Через три минуты у двери месткома бушевала густая толпа. В толпу клином врезался предместком, потный и бледный, а за ним двое в фуражках с красным верхом и синеватыми околышами. Они бодро пробирались в толпе, и первый звонко покрикивал:
   — Ничего интересного, граждане! Попрошу вас очистить помещение!.. Вам куда? В Киев? Второй звонок был. Попрошу очистить...
   — Кого поймали, родные?
   — Кого надо, того и поймали, попрошу пропустить...
   — Деникина словил месткомщик!..
   — Дурында, это Савинков убег... А его залопали у нас!
   — Я обнаружил его по усам, — бормотал предместком человеку в фуражке, — глянул... Думаю, батюшки — он!
   Двери открылись, толпа полезла друг на друга, и в щели мелькнул пришелец...
   Глянув на входящих, он горько вздохнул, кисло ухмыльнулся и уронил шапку.
   — Двери закрыть!.. Ваша фамилия?
   — Да Врангель же... да я ж говорю...
   — Ага!
   Форменные фуражки мгновенно овладели телефоном.
   Через пять минут перед дверьми было чисто от публики и по очистившемуся пространству проследовал кортеж из семи фуражек. В середине шел, возведя глаза к небу, пришелец и бормотал:
   — Вот, Твоя воля... замучился... В Херсоне водили... в Киеве водили... Вот горе-то... В Совнарком подам, пусть хоть какое хочут название дадут...
   — Я обнаружил, — бормотал предместком в хвосте, — батюшки, думаю, усы! Ну, у нас это, разумеется, быстро, по-военному: р-раз — и на ключ. Усы — самое главное...
 

___________

 
   Ровно через три дня дверь в тот же местком открылась и вошел тот же бравый. Физиономия у него была мрачная.
   Предместком встал и вытаращил глаза.
   — Э... вы?
   — Я, — мрачно ответил вошедший и затем молча ткнул бумагу.
   Предместком прочитал ее, покраснел и заявил:
   — Кто ж его знал... — забормотал он... — гм... да, игра природы... Главное, усы у вас, и Петр Николаевич...
   Вошедший мрачно молчал...
   — Ну что ж... Стало быть, препятствий не встречается... Да... Зачислим... Да, вот, усы сбили меня...
   Вошедший злобно молчал.
 

___________

 
   Еще через неделю подвыпивший весовщик Карасев подошел к мрачному Врангелю с целью пошутить.
   — Здравия желаю, ваше превосходительство, — заговорил он, взяв под козырек и подмигнув окружающим, — ну, как изволите поживать? Каково показалось вам при власти Советов и вообще у нас в Ресефесере?
   — Отойди от меня, — мрачно сказал Врангель.
   — Сердитый вы, господин генерал, — продолжал Карасев, — у-у, сердитый. Боюсь, как бы ты меня не расстрелял. У него это просто, взял пролетария...
   Врангель размахнулся и ударил Карасева в зубы так, что с того соскочила фуражка.
   Кругом засмеялись.
   — Что ж ты бьешься, гадюка перекопская? — сказал дрожащим голосом Карасев. — Я шутю, а ты...
   Врангель вытащил из кармана бумагу и ткнул ее в нос Карасеву. Бумагу облепили и начали читать:
   «...Ввиду того, что никакого мне проходу нету в жизни, просю мне роковую фамилию сменить на многоуважаемую фамилию по матери — Иванов...»
   Сбоку было написано химическим карандашом «удовлетворить».
   — Свинья ты... — заныл Карасев. — Что ж ты мне ударил?
   — А ты не дражни, — неожиданно сказали в толпе. — Иванов, с тебя магарыч!

Комментарии. В. И. Лосев
Игра природы

   Впервые — Гудок. 1924. 13 сентября. С подписью: «Михаил Булгаков».
   Печатается по тексту газеты «Гудок».
 
   Булгаков иногда позволял себе и в «Гудке», где естественными и нужными считались только фельетоны на производственные темы железнодорожного ведомства, блеснуть сатирой на общеполитические темы. И в этом вроде бы безобидном фельетоне разбросана по тексту большая порция яду. Например, такой кусочек: «...глянул... на портрет Троцкого, с Троцкого на Врангеля, с Врангеля...» Или еще: «Каково показалось вам при власти Советов и вообще у нас в Ре-Се-Фе-Се-Ре?» Это «Ре-Се-Фе-Се-Ре» Булгаков с наслаждением вкраплял и в другие свои сочинения. И конечно, без размашистого удара Врангеля-Иванова по физиономии глумливого пролетария Карасева фельетон не имел бы логического, эффектного конца.