Кир Булычев
Альтернатива
Рассказ был написан лет десять-пятнадцать назад, и я решил его никому не показывать. Самому не очень понравилось…
Скептицизм и усталость владели сотрудниками Института Времени.
До тех пор, пока в будущее отправлялись слитки свинца, жуки-скарабеи, белые мыши и собака Шарик, прогресс был несомненным. Но все шестьсот сорок попыток отправить туда человека провалились.
Группа хрононавтов в составе трех человек была в плохих отношениях с экспериментаторами, так как хрононавты были убеждены, что их водят за нос и путешествие во времени невозможно. Экспериментаторы же писали докладные директору института академику Стассу, утверждая, что хрононавтов следует сменить, как не справившихся с работой.
Директор, положивший всю сознательную жизнь на изобретение машины времени, выступал третейским судьей. Все свои речи он кончал словами:
— Но истина дороже!
Он верил в то, что машина времени заработает, и занимался ее усовершенствованием.
В подобной ситуации трения неизбежно выплескиваются наружу. Призванная жалобами ревизия высказала свои опасения, но ассигнования пока не были срезаны — направление поиска было признано прогрессивным, а результаты — внушающими надежду.
Директор был человеком замкнутым, неприятным в общении, и злые языки утверждали, что он не видит своих современников, потому что живет в будущем.
Скептицизм и усталость владели сотрудниками Института Времени.
До тех пор, пока в будущее отправлялись слитки свинца, жуки-скарабеи, белые мыши и собака Шарик, прогресс был несомненным. Но все шестьсот сорок попыток отправить туда человека провалились.
Группа хрононавтов в составе трех человек была в плохих отношениях с экспериментаторами, так как хрононавты были убеждены, что их водят за нос и путешествие во времени невозможно. Экспериментаторы же писали докладные директору института академику Стассу, утверждая, что хрононавтов следует сменить, как не справившихся с работой.
Директор, положивший всю сознательную жизнь на изобретение машины времени, выступал третейским судьей. Все свои речи он кончал словами:
— Но истина дороже!
Он верил в то, что машина времени заработает, и занимался ее усовершенствованием.
В подобной ситуации трения неизбежно выплескиваются наружу. Призванная жалобами ревизия высказала свои опасения, но ассигнования пока не были срезаны — направление поиска было признано прогрессивным, а результаты — внушающими надежду.
Директор был человеком замкнутым, неприятным в общении, и злые языки утверждали, что он не видит своих современников, потому что живет в будущем.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента