Андрей Дашков. Библиотека
Андрей ДАШКОВ
БИБЛИОТЕКА
Одноактная пьеса
Действующие лица:
Профессор
Молодой человек
Занавес поднимается. Двое сидят на стопках книг.
То, что один из персонажей назван Профессором, а другой Молодым человеком, не имеет никакого отношения к их внешнему виду. Судя по всему, оба находятся здесь достаточно долго и уже выяснили, что выхода нет.
На сцене стоят большие часы, похожие на вертикальный гроб. Маятник и стрелки неподвижны. В задней части сцены видны уходящие в бесконечность ряды библиотечных стеллажей.
Разговор начинается после достаточно продолжительного молчания. Профессор неизменно вежлив. В тоне Молодого человека проскальзывают самоуверенность, чувство превосходства, порой раздражение.
Профессор. Молодой человек, позвольте задать вам вопрос.
Молодой человек. Валяйте.
Профессор. Что начинаешь ценить только после того, как потеряешь?
Молодой человек. Всё.
Профессор. Нельзя ли конкретнее?
Молодой человек. Долго перечислять.
Профессор. Попробуем иначе. Расставьте, пожалуйста, в порядке убывания ценности: мать, отец, здоровье, родина, деньги, молодость, красота, работа, вера, свобода, женщины…
Молодой человек. Издеваетесь?
Профессор. Почему же. Я совершенно серьезно.
Молодой человек. Вам что – больше не о чем поговорить?
Профессор. А о чем, собственно? Разве что-нибудь теперь имеет значение?
Молодой человек. Тогда заткнитесь. Пожалуйста.
Профессор. Хорошо.
Некоторое время оба бесцельно разгуливают по сцене. После длительной паузы:
Молодой человек. Ну ладно. Здоровье.
Профессор. Что – здоровье?
Молодой человек. В вашей дурацкой иерархии я поставил на первое место здоровье.
Профессор. Гм… А вы ничего не забыли?
Молодой человек. И откуда берутся такие занудные кретины!
Профессор. Да-а, нервишки у вас ни к черту, молодой человек.
Молодой человек медленно считает до десяти и выдыхает.
Молодой человек(почти спокойно). Так что я там забыл?
Профессор. Сущий пустяк. Всего лишь жизнь.
Молодой человек. Жизнь?
Профессор. Ну да. Потерять здоровье крайне огорчительно при одном условии: что вы еще не потеряли жизнь.
Молодой человек. Шутите?
Профессор. Вовсе нет.
Молодой человек(презрительно). Если вы сдохли, то и говорить не о чем.
Профессор. Не скажите. Вот, например, вам не кажется странным, что нас не мучают ни голод, ни жажда? А ведь прошло уже часов тридцать как мы здесь. Насколько я понимаю, с прочими физиологическими потребностями тоже нет проблем. И если вы присмотритесь повнимательнее, то заметите, что я не моргаю. Кстати, вы тоже.
Молодой человек. Хотите сказать, что мы оба – мертвецы?
Профессор. Ну, осторожно выражаясь, не вполне живые.
Молодой человек. Что значит «не вполне»?
Профессор. А вот эту тончайшую грань я не возьму на себя смелость определить.
Молодой человек(передразнивая). «Не возьму на себя смелость»… Тошно от вашей болтовни.
Профессор. Могу поспорить, что вас не тошнит. Пульс давно щупали?
Молодой человек. Нет ни хрена никакого пульса.
Профессор. То-то и оно.
Молодой человек. Ну и что это доказывает?
Профессор. Только то, что я сказал. Либо нам обоим все это снится, включая наши… м-м-м… необычные ощущения, либо…
Молодой человек. Либо мы уже в раю, папаша. Правда, я что-то не вижу ангелов.
Профессор. Но и на ад не очень похоже, верно?
Молодой человек. Не знаю, не знаю. Откуда мне знать, на что похож ад?
Профессор. Да, пожалуй, это очень индивидуально. Раньше я думал, что ад – это время.
Молодой человек. А теперь?
Профессор. А теперь я так же чисто выбрит, как и двое суток назад.
Молодой человек. Понимаю, о чем вы. Какая-то половинчатая смерть, верно?
Профессор. На призраков мы точно не тянем – сила тяжести и все такое. С одной стороны, вроде есть тело, с другой – его как бы и нет. То же самое и со временем – куда денешь причинно-следственную связь? Из этого я делаю вывод, что мы в самой худшей из ловушек. Примите мои соболезнования, коллега.
Молодой человек. Кто-то же эту ловушку соорудил?
Профессор. Мы сами, дружище, мы сами. Подлое серенькое вещество. Оно сыграло со мной – пардон, с нами – злую шутку.
Молодой человек. Херня какая-то. При чем тут ваши гениальные мозги? И что тогда случилось с моими?
Профессор. У вас есть другие объяснения? С удовольствием послушаю.
Молодой человек(хмуро). Нет у меня объяснений. Меня волнует только одно: как бы выбраться отсюда.
Профессор. Боюсь, что выбраться уже не удастся. В некотором смысле мы сами придумали себе такую смерть. Кстати, насчет ваших, как вы выразились, мозгов. С ними-то все в порядке. Правила игры изменились, а ваши мозги – нет. В этом и проблема.
Молодой человек. Пошли вы к дьяволу! «Придумали смерть»! Я, например, вообще не собирался подыхать.
Профессор. Хм, сомневаюсь, что вы когда-нибудь собрались бы. Интересно, как вы себе это представляли, а? Сначала нафантазировать бог знает что, а потом выбрать то, что устраивает вас лично? Нет, дорогой мой, это была бы сделка на уровне дурдома.
Молодой человек. Между прочим, отличное объяснение. Правда, палата великовата и санитаров что-то не видно, но ведь это все шутки нашего подлого серенького вещества, не так ли?
Профессор. Мне отчего-то кажется, что через годик-другой – по шкале, выбитой на ваших извилинах, – вам будет не до шуток.
Молодой человек. А мне и сейчас не до шуток. И я с удовольствием пересчитал бы зубы тому кретину, который запер меня здесь.
Профессор. Для этого достаточно сунуть палец себе в рот.
Молодой человек. Не испытывайте мое терпение.
Профессор. И в мыслях не было. Оно вам еще пригодится.
Молодой человек. И, несмотря на ваш академический умишко, вы здесь со мной, а значит, в таком же дерьме.
Профессор. Это доказывает только одно. Мой инструмент гораздо совершеннее вашего, но они оба непригодны в изменившихся условиях. Все равно как если бы мы взялись измерять линейкой расстояния на поверхности шара.
Молодой человек. Можно согнуть линейку.
Профессор. Ни мне, ни вам для этого, очевидно, не хватает гибкости.
Молодой человек. Насколько я понимаю, у нас вечность впереди.
Профессор (с иронией). Если я мешаю вам медитировать, можем разойтись.
Молодой человек. Нет, зачем же. С вами не так скучно. Это я, наверное, слишком прост для вас. В таком случае…
Профессор. Уверяю, вы отличное зеркало.
Молодой человек. Зеркало?
Профессор. Я же вам сказал: шуточки серого вещества. В одиночку даже в пинг-понг не сыграешь. Нужна хотя бы стенка.
Молодой человек. Спасибо за доверие, профессор. Только вряд ли смогу соответствовать глубине ваших мыслей.
Профессор. Вы все еще не понимаете. Само появление мысли уже означает наличие внутреннего отражения и без последнего попросту невозможно.
Молодой человек. Слишком сложно для стенки.
Профессор. Честно говоря, и для меня тоже. Иначе сидел бы я тут с вами…
Молодой человек. Пройтись не желаете? Книжки полистать? Тут их до черта и больше.
Профессор. Если точнее, бесконечное количество.
Пауза.
Профессор. Почему замолчали?
Молодой человек. Жду, когда вы произнесете: «Ад – это бесконечность».
Профессор. Вот. А говорили, что вам не до шуток.
Занавес.
2005 г.
Профессор
Молодой человек
Занавес поднимается. Двое сидят на стопках книг.
То, что один из персонажей назван Профессором, а другой Молодым человеком, не имеет никакого отношения к их внешнему виду. Судя по всему, оба находятся здесь достаточно долго и уже выяснили, что выхода нет.
На сцене стоят большие часы, похожие на вертикальный гроб. Маятник и стрелки неподвижны. В задней части сцены видны уходящие в бесконечность ряды библиотечных стеллажей.
Разговор начинается после достаточно продолжительного молчания. Профессор неизменно вежлив. В тоне Молодого человека проскальзывают самоуверенность, чувство превосходства, порой раздражение.
Профессор. Молодой человек, позвольте задать вам вопрос.
Молодой человек. Валяйте.
Профессор. Что начинаешь ценить только после того, как потеряешь?
Молодой человек. Всё.
Профессор. Нельзя ли конкретнее?
Молодой человек. Долго перечислять.
Профессор. Попробуем иначе. Расставьте, пожалуйста, в порядке убывания ценности: мать, отец, здоровье, родина, деньги, молодость, красота, работа, вера, свобода, женщины…
Молодой человек. Издеваетесь?
Профессор. Почему же. Я совершенно серьезно.
Молодой человек. Вам что – больше не о чем поговорить?
Профессор. А о чем, собственно? Разве что-нибудь теперь имеет значение?
Молодой человек. Тогда заткнитесь. Пожалуйста.
Профессор. Хорошо.
Некоторое время оба бесцельно разгуливают по сцене. После длительной паузы:
Молодой человек. Ну ладно. Здоровье.
Профессор. Что – здоровье?
Молодой человек. В вашей дурацкой иерархии я поставил на первое место здоровье.
Профессор. Гм… А вы ничего не забыли?
Молодой человек. И откуда берутся такие занудные кретины!
Профессор. Да-а, нервишки у вас ни к черту, молодой человек.
Молодой человек медленно считает до десяти и выдыхает.
Молодой человек(почти спокойно). Так что я там забыл?
Профессор. Сущий пустяк. Всего лишь жизнь.
Молодой человек. Жизнь?
Профессор. Ну да. Потерять здоровье крайне огорчительно при одном условии: что вы еще не потеряли жизнь.
Молодой человек. Шутите?
Профессор. Вовсе нет.
Молодой человек(презрительно). Если вы сдохли, то и говорить не о чем.
Профессор. Не скажите. Вот, например, вам не кажется странным, что нас не мучают ни голод, ни жажда? А ведь прошло уже часов тридцать как мы здесь. Насколько я понимаю, с прочими физиологическими потребностями тоже нет проблем. И если вы присмотритесь повнимательнее, то заметите, что я не моргаю. Кстати, вы тоже.
Молодой человек. Хотите сказать, что мы оба – мертвецы?
Профессор. Ну, осторожно выражаясь, не вполне живые.
Молодой человек. Что значит «не вполне»?
Профессор. А вот эту тончайшую грань я не возьму на себя смелость определить.
Молодой человек(передразнивая). «Не возьму на себя смелость»… Тошно от вашей болтовни.
Профессор. Могу поспорить, что вас не тошнит. Пульс давно щупали?
Молодой человек. Нет ни хрена никакого пульса.
Профессор. То-то и оно.
Молодой человек. Ну и что это доказывает?
Профессор. Только то, что я сказал. Либо нам обоим все это снится, включая наши… м-м-м… необычные ощущения, либо…
Молодой человек. Либо мы уже в раю, папаша. Правда, я что-то не вижу ангелов.
Профессор. Но и на ад не очень похоже, верно?
Молодой человек. Не знаю, не знаю. Откуда мне знать, на что похож ад?
Профессор. Да, пожалуй, это очень индивидуально. Раньше я думал, что ад – это время.
Молодой человек. А теперь?
Профессор. А теперь я так же чисто выбрит, как и двое суток назад.
Молодой человек. Понимаю, о чем вы. Какая-то половинчатая смерть, верно?
Профессор. На призраков мы точно не тянем – сила тяжести и все такое. С одной стороны, вроде есть тело, с другой – его как бы и нет. То же самое и со временем – куда денешь причинно-следственную связь? Из этого я делаю вывод, что мы в самой худшей из ловушек. Примите мои соболезнования, коллега.
Молодой человек. Кто-то же эту ловушку соорудил?
Профессор. Мы сами, дружище, мы сами. Подлое серенькое вещество. Оно сыграло со мной – пардон, с нами – злую шутку.
Молодой человек. Херня какая-то. При чем тут ваши гениальные мозги? И что тогда случилось с моими?
Профессор. У вас есть другие объяснения? С удовольствием послушаю.
Молодой человек(хмуро). Нет у меня объяснений. Меня волнует только одно: как бы выбраться отсюда.
Профессор. Боюсь, что выбраться уже не удастся. В некотором смысле мы сами придумали себе такую смерть. Кстати, насчет ваших, как вы выразились, мозгов. С ними-то все в порядке. Правила игры изменились, а ваши мозги – нет. В этом и проблема.
Молодой человек. Пошли вы к дьяволу! «Придумали смерть»! Я, например, вообще не собирался подыхать.
Профессор. Хм, сомневаюсь, что вы когда-нибудь собрались бы. Интересно, как вы себе это представляли, а? Сначала нафантазировать бог знает что, а потом выбрать то, что устраивает вас лично? Нет, дорогой мой, это была бы сделка на уровне дурдома.
Молодой человек. Между прочим, отличное объяснение. Правда, палата великовата и санитаров что-то не видно, но ведь это все шутки нашего подлого серенького вещества, не так ли?
Профессор. Мне отчего-то кажется, что через годик-другой – по шкале, выбитой на ваших извилинах, – вам будет не до шуток.
Молодой человек. А мне и сейчас не до шуток. И я с удовольствием пересчитал бы зубы тому кретину, который запер меня здесь.
Профессор. Для этого достаточно сунуть палец себе в рот.
Молодой человек. Не испытывайте мое терпение.
Профессор. И в мыслях не было. Оно вам еще пригодится.
Молодой человек. И, несмотря на ваш академический умишко, вы здесь со мной, а значит, в таком же дерьме.
Профессор. Это доказывает только одно. Мой инструмент гораздо совершеннее вашего, но они оба непригодны в изменившихся условиях. Все равно как если бы мы взялись измерять линейкой расстояния на поверхности шара.
Молодой человек. Можно согнуть линейку.
Профессор. Ни мне, ни вам для этого, очевидно, не хватает гибкости.
Молодой человек. Насколько я понимаю, у нас вечность впереди.
Профессор (с иронией). Если я мешаю вам медитировать, можем разойтись.
Молодой человек. Нет, зачем же. С вами не так скучно. Это я, наверное, слишком прост для вас. В таком случае…
Профессор. Уверяю, вы отличное зеркало.
Молодой человек. Зеркало?
Профессор. Я же вам сказал: шуточки серого вещества. В одиночку даже в пинг-понг не сыграешь. Нужна хотя бы стенка.
Молодой человек. Спасибо за доверие, профессор. Только вряд ли смогу соответствовать глубине ваших мыслей.
Профессор. Вы все еще не понимаете. Само появление мысли уже означает наличие внутреннего отражения и без последнего попросту невозможно.
Молодой человек. Слишком сложно для стенки.
Профессор. Честно говоря, и для меня тоже. Иначе сидел бы я тут с вами…
Молодой человек. Пройтись не желаете? Книжки полистать? Тут их до черта и больше.
Профессор. Если точнее, бесконечное количество.
Пауза.
Профессор. Почему замолчали?
Молодой человек. Жду, когда вы произнесете: «Ад – это бесконечность».
Профессор. Вот. А говорили, что вам не до шуток.
Занавес.
2005 г.