Фрагмент 1-й главы из неопубликованной книги воспоминаний
о войне "Огненные версты" (1976 г.)
...История советских воздушнодесантных войск началась 29
июля 1930 года. В тот день под Воронежем были проведены первые
в нашей стране парашютно-десантные операции с выполнением
прыжков с самолета. Добровольцы, совершившие тренировочные
прыжки, были участниками первого в мире парашютного десанта.
Тогда же в нашей стране началось создание парашютной
промышленности.
Большую роль в организации советских воздушно-десантных
войск, в разработке теории их боевого применения сыграл Маршал
Советского Союза М. Н. Тухачевский. В труде "Новые вопросы
войны" он отмечал важность воздушных десантов в будущей борьбе
против агрессора.
Внимание к боевому применению воздушных десантов позволило
уже в начале 30-х годов обеспечить Красную Армию десантной
авиацией. парашютной и другой техникой и в короткие сроки
сформировать соединения и части воздушнодесантных войск.
К началу Великой Отечественной войны Советский Союз имел
уже обученные воздушиодесантные соединения. К сожалению,
применить эти войска в массовом масштабе в начале войны не
позволила стратегическая обстановка. Красная Армия, активно
обороняясь, отходила на восток. В силу этого и ряда других
причин наша армия, имея хорошо обученные и достаточно
оснащенные боевой техникой воздушнодесантные войска,
использовала их в ограниченных размерах.
В последних числах января 1941 г. командира корпуса и
меня, комиссара корпуса, вызвали в штаб воздушнодесантных войск
(ВДВ). Командующим ВДВ тогда был назначен генерал-майор В. А.
Глазунов, членами Военного совета т. т. В. Я. Клоков и Г. П.
Громов.
Первый прыжок десантника является как бы концентрированным
выражением всех человеческих качеств -- смелости, отваги,
бесстрашия, расчета, уверенности в себе, готовности идти на
известный риск, он связан с романтикой подвига в жизни
человека.
Когда, отделившись от самолета, увидишь над собой
раскрытый купол парашюта, эта минута кажется самой светлой и
радостной в жизни, хочется громко запеть от счастья. Это
мгновение наполняет человека гордостью, чувством собственного
достоинства, смелостью и отвагой.
В моем сердце и сознании десантники до конца жизни
сохранятся как смелое крылатое племя, воспитанное в самое
трудное время войны. Десантники на войне -- это дружная и
монолитная семья, спаянная единой целью -- готовностью и
умением драться в тылу врага. Все мы, командиры и
политработники, вместе с десантниками тщательно готовились к
этому. Много прыгали, лично сами укладывали парашюты, каждый
день напряженно учились подрывному и саперному делу, стрельбе,
выносливости, разведке, изучали противника, его сильные и
слабые стороны, готовились быть смелыми и дерзкими для действий
в тылу врага. И мы хорошо понимали, что воспитать мужественного
и дерзкого десантника -- это дело очень сложное, оно требует
большого умения и личного примера.
На прыжках, при тренировках на физическую выносливость, в
изучении подрывного дела наши политработники чаще всего
воздействовали на подчиненных личным примером, они первыми
совершали прыжки, показывали, как надо поджигать запалы
взрывчатки и бросать боевые гранаты, оказывать первую помощь
раненому или попавшему в беду товарищу. У комиссаров наших
десантных бригад тов. Евдана, Голофаста, Вырвича прыжков было
значительно больше, чем у рядовых и сержантов.
Из командного состава соединения опытными десантниками
были лишь командир корпуса генерал И. И. Губаревич и еще
несколько начальников парашютной службы. Многие офицеры
управления корпуса прибыли из пехоты и других родов войск и к
парашютным прыжкам особого пристрастия не имели. Комкор однажды
вызвал меня, улыбнулся:
-- Я командир, могу приказать людям прыгать. А ты --
комиссар. Сумей убедить их--спасибо скажу. Если надо, личным
примером убеди. У тебя ведь уже немало прыжков.
Я пригласил штабных работников для беседы.
-- Товарищ полковой комиссар,-- сказал мне начальник
оперативного отдела,-- а почему вы так настойчиво требуете,
чтобы все освоили парашют? Мы из пехоты, дело свое знаем. Но мы
-- люди в годах. Когда нужно, пойдем в бой. А парашют... Почему
бы наш корпус не выбросить посадочным десантом?
Беседа не очень удалась. Но кое-что все же запало людям в
души. Например, я объяснил, что после неудачного для нас начала
войны не хватает транспортных самолетов для посадочных
десантов. А вообще-то десантники должны владеть парашютом!
Однажды, присутствуя на заседании Военного совета ВДВ, я
поделился с командующим и членами Военного совета мыслью о
парашютной подготовке штабных работников корпуса. Генерал В. А.
Глазунов поддержал меня:
-- Правильно, комиссар. Всех, всех надо научить прыгать,
вплоть до музыкантов и поваров.
Забегая вперед, скажу об этом замечательном полководце. За
форсирование Днепра в сложных условиях и блестящий маневр
соединениями 4-го гвардейского стрелкового корпуса в обход
никопольской группировки противника Василию Афанасьевичу
Глазунову было присвоено звание Героя Советского Союза. Войска
корпуса, которым он командовал, во взаимодействии с другими
соединениями освободили Одессу.
Василий Афанасьевич проявил высокое мастерство в
руководстве десантными войсками при наступлении в
лесисто-болотистой местности, особенно при форсировании
Западного Буга и Вислы. За эту операцию Президиум Верховного
Совета СССР наградил командира корпуса генерал-лейтенанта В. А.
Глазунова второй медалью "Золотая Звезда".
Василий Афанасьевич был простым, скромным и трудолюбивым
военачальником. Все мы, десантники, любили своего командующего,
При первой же встрече В. А. Глазунов подробно расспросил о
настроении личного состава, о том, как обучаются десантники. Он
присутствовал на первых тренировочных прыжках. Вызвав
адъютанта, распоряжался:
-- Комиссару корпуса принеси маузер в деревянной колодке и
маленький "Вальтер". Мне же генерал пояснил:
-- Время тяжелое. Я тебя знаю еще по Дальнему Востоку,
нем-цам в бою живым не дашься. Если худо придется, вот этот
маленький пистолет тебе пригодится. А маузер... сам понимаешь!
Бей их до последнего.
Позднее, участвуя в боях, я не раз вспоминал этот
разговор. Десантникам приходилось драться в тылу, попадать в
самые невероятные переделки. Всякое случалось, но в плен они не
сдавались.
Особенно нас волновали вопросы, как воспитать в десантнике
волю, стойкость и выносливость, готовность переносить любые
трудности во время боя в тылу врага. Эти качества не даются от
природы. Они формируются в процессе обучения, на практике.
Стойкость и мужество для десантника -- норма его
поведения. Он не может даже и предположить, в какой момент
придется пережить критическое состояние. Кажется, что все идет
хорошо, парашют надежный и безотказный, прыжок, и вдруг...
Десантировались воины. Смело шагнул в проем самолетного
люка и рядовой Николай Козак. В воздухе, однако, случилось
непредвиденное. Какая-то сила вдруг быстро потянула младшего
сержанта Владимира Яриша вниз, относя его на парашют Козака.
Перехлест строп с неполным раскрытием купола!
-- Николай! Скользи!--тревожно прокричал Яриш. Рядовой
Козак схватил несколько строп, потянул вниз, чтобы уклониться
от летевшего на него Владимира Яриша. Но было уже поздно. Ноги
младшего сержанта коснулись купола, соскользнули с него... В
следующую секунду Владимир зацепился за стропы парашюта
товарища своим ранцем. Парашют Яриша "погас", ему не хватало
воздуха. С каждой секундой неумолимо сокращалось расстояние до
земли. Но десантники не растерялись.
Николай Козак решил ввести в действие запасной парашют.
Рывок за кольцо, и... шелковый купол падает вниз. Сказалось
нервное напряжение. "ЗП" (запасной парашют) надо было открывать
не рывком за вытяжное кольцо. Следовало осторожно, придерживая
левой рукой клапаны ранца, вытянуть кольцо, затем вытравить
пять-шесть метров строп и откинуть парашют в сторону. Но об
этом хорошо на земле рассуждать. А когда вместе с "пассажиром"
летишь на "жесткую планету"...
Младший сержант Яриш спокойно, словно это было не в
аварийной обстановке, а на предпрыжковой подготовке в
парашютном городке, по всем правилам вытянул кольцо своего
запасного парашюта, взял купол двумя руками и с силой бросил в
сторону и вверх под углом в 45 градусов. Купол стал тотчас
наполняться упругим воздухом. Приземление произошло
благополучно.
Опыт товарищей, настойчивая тренировка вселяют уверенность
в свои силы, в успех нового дела. Это и есть воспитание
психологической устойчивости, умение взять себя в руки,
побороть робость в любой, самой сложной обстановке. Каждый
человек может преодолеть чувство страха, робости или
неуверенности. Для этого надо в совершенстве знать свое дело,
постоянно закалять волю, учиться держать себя в руках.
Подолгу мы, политработники, горячо обсуждали, как лучше
воспитывать десантников волевыми, стойкими, мужественными и
самоотверженными, храбрыми и отважными, чтобы легче было с ними
воевать в тылу врага. Основой в этом важном деле было
воспитание любви и преданности нашей Родине, своему народу,
Коммунистической партии.
Каждый десантник воспитывался так, чтобы он смог без
колебаний, в любую минуту пойти в бой в тылу врага, сражаться и
побеждать там даже один, а если потребуется и умереть за
Родину, за наш народ. Эти качества прививали воинам
политработники. Убеждением, словом, личным примером.
Ставка Верховного Главнокомандующего приняла решение -- к
середине февраля 1943 года подготовить крупную наступательную
операцию с целью уничтожения в районе города Демянска
группировки противника, где находилась в полуокружении 16-я
фашистская армия.
В конце февраля 1943 года наша дивизия в составе Первой
ударной армии сосредоточилась у переднего края за Ловатью.
Боевой приказ командарма генерала Короткова обязал нас, не
теряя ни секунды, приступить к подготовке операции. Огромная
работа проводилась со всеми воинами по разъяснению значимости
предстоящей задачи.
Бой -- строгий судья. Постоянно кто-нибудь выбывает из
строя временно, а то уходит и навсегда, отдав жизнь за Родину.
Поэтому работа с активом приобретает здесь особое значение. Все
командиры и политработники уделяли много повседневного внимания
подбору и воспитанию партийного актива, особенно парторгов рот
и их заместителей. Основные усилия были сосредоточены на
индивидуальной работе с отличившимися в бою воинами, ибо это
был главный резерв пополнения непрерывно выбывающего из строя
актива. Работа с молодыми коммунистами начиналась буквально с
выдачи им партийного билета. Часто тут же они получали и
партийные задания, а в бою сразу становились активистами,
вожаками масс.
В бою часто нет времени и возможности собирать собрания
партактива, даже проводить короткие семинары или инструктажи.
Работа с активом велась главным образом индивидуально. Каждого
в отдельности инструктировали через звенья политработников, как
надо поднимать роту в атаку, что следует предпринимать, чтобы
неопытные бойцы не обморозились, особенно ночью.
С наступлением распутицы наше положение резко ухудшилось.
Продовольствие не подвозилось, его не было даже за Ловатью.
Люди голодали, пухли от недоедания. Оставшиеся лошади, на
которых надо было возить пушки, совершенно отощали, они ели
побеги, кору с деревьев и даже хвою с молодых сосен и елей.
Многие десантники болели цингой.
Мы постоянно находились на переднем крае, разъясняли
бойцам реально создавшуюся обстановку, поднимали их на
выполнение поставленной боевой задачи. Работа велась
непосредственно в окопах и блиндажах, но в большинстве мест
невозможно было даже вырыть эти окопы и не из чего сделать
блиндажи, так как во всей округе, кроме низкорослой болотистой
осины и кустарников, ничего не росло. А враг не давал поднять
головы: с утра до вечера буквально засыпал минами и снарядами,
с воздуха непрерывно утюжила боевые порядки и тылы вражеская
авиация. Она волнами налетала на районы сосредоточения войск и
на дороги, сделанные из бревен, и бомбила нас. Ночью негде было
обогреть и обсушить людей, нельзя было разжечь костра, а
палаток и печек и в помине не было. И, несмотря ни на что, мы
все время поддерживали боевой дух бойцов, вели их за собой в
бой.
Десантники дрались как герои, помогая Ленинграду прорвать
блокаду.
< ... >
Много прожито и много пережито. Есть о чем вспомнить. И
когда я задумываюсь над этим, в памяти моей неизбежно всплывают
огненные версты Великой Отечественной войны и героическое племя
бесстрашных солдат Отчизны.