Илья Деревянко
Кровная месть
Все имена, фамилии, прозвища действующих лиц, равно как и названия населенных пунктов, улиц, печатных изданий, увеселительных заведений и т. д. – вымышлены. Любые совпадения случайны.
ПРОЛОГ
Октябрь 2004 года.
Где-то в окрестностях Н-ска
Забетонированный подвал находился глубоко под землей и гарантировал надежную звукоизоляцию. Под потолком ярко светила электрическая лампа в проволочном абажуре. В спертом воздухе воняло потом, кровью и паленым мясом. На сооруженной из подручных средств дыбе висел раздетый догола славянин с некогда темно-русыми, а теперь абсолютно седыми волосами. Загорелую кожу покрывали многочисленные язвы, раны и струпья. Ногти на руках и ногах были содраны все до единого. На полу, в луже крови, валялись вырезанные со спины «ремни». Лицо пытаемого осунулось, посерело. На распухших губах пузырилась красноватая слюна. Под помутневшими от боли глазами виднелись дорожки слез. Грудь дышала неровно, прерывисто, с прихлюпом… Тем не менее он до сих пор оставался жив, в отличие от своего товарища по несчастью – тоже рослого, крепко сложенного, но оказавшегося менее выносливым и умершего от болевого шока полтора часа назад. В настоящий момент труп упомянутого товарища окровенелой куклой застыл в противоположном углу помещения, и висевший на дыбе люто ему завидовал.
– Думаешь, не врет? – обратился статный пожилой чеченец к более молодому – приземистому, с непомерно развитыми плечами, заросшему трехдневной щетиной.
– Думаю, нет, – чуть помедлив, ответил молодой. – И показания того слабака, – горец презрительно сплюнул на труп, – только подтверждают это! Они оба действительно не причастны к произошедшему. Даже косвенно. Иначе раскололись бы до задницы! У меня, уважаемый Салман-Хаджи, немалый опыт в развязывании языков!
– Выходит, Исрапи, мы с тобой пошли по ложному следу, – тяжко вздохнул пожилой. – Жаль, очень жаль!
На несколько секунд в подвале воцарилось молчание, а славянин, хорошо понимавший чеченскую речь, вяло встрепенулся. «Наконец-то поверили!» – просочилась в помраченный страданиями мозг радостная мысль.
– Снимите! Дайте обезболивающее! Я же не виновен! Вы сами убедились! – прошамкал он разбитым ртом. Оба нохчи переглянулись. Затем старший что-то шепнул на ухо младшему. Исрапи взял острый нож (ранее применявшийся в процессе пытки) и небрежным движением перерезал веревку. Славянин грузно шлепнулся на грязный пол, приглушенно охнул и с нетерпением уставился на своих палачей, дескать: «Давайте дальше! Колите промедолом! Расстегните наручники и ножные кандалы! Вызовите врача!»
– И не надейся, собака, – словно прочитав его мысли, процедил Салман-Хаджи, прикурил сигарету, выпустил облако дыма и медленно угрюмо заговорил: – Сегодня ночью мне приснился сын. Мертвый, закопанный в каком-то гнусном месте, с веревкой на шее и с вываленным наружу, прокушенным языком. Одновременно я видел бессмертную душу Лечи. Она страшно мучилась в бездне ада, ее душили и грызли огромные скользкие черви с крысиными мордами. А кроме того, – чеченец хотел сказать: «Лечи постоянно насиловала в зад здоровенная огненная обезьяна», но вовремя удержался, притворно закашлялся и прорычал со звериной ненавистью: – Кроме того, мой сын звал по имени тебя, просил помочь… Враги застали Лечи врасплох, без охраны, задавили численным перевесом и повесили за шею. В результате он попал в ад[1], – проглотив комок в горле, подытожил Салман-Хаджи. – А ты, шелудивый пес, в это время в карты играл, вино пил…
– Постойте!!! Но он же приказал охране оставаться на месте! Сказал, сам доберется до дома, «без нянек»! – отчаянно простонал славянин. – И ваш брат тоже. Аллахом клянусь! – тут он бросил умоляющий взгляд на Исрапи. – Пощадите, умоляю! Я же просто выполнял приказ! Как и подобает прилежному нукеру!!!
– Ты вел себя как последний пидорас, а потому и умрешь смертью пидораса, – проигнорировав его слова, заявил Салман-Хаджи, вооружился длинным шомполом, пинком ноги перевернул голое тело ягодицами вверх и сунул шомпол в жаровню с горящими углями, чтобы металл раскалился добела…
Где-то в окрестностях Н-ска
Забетонированный подвал находился глубоко под землей и гарантировал надежную звукоизоляцию. Под потолком ярко светила электрическая лампа в проволочном абажуре. В спертом воздухе воняло потом, кровью и паленым мясом. На сооруженной из подручных средств дыбе висел раздетый догола славянин с некогда темно-русыми, а теперь абсолютно седыми волосами. Загорелую кожу покрывали многочисленные язвы, раны и струпья. Ногти на руках и ногах были содраны все до единого. На полу, в луже крови, валялись вырезанные со спины «ремни». Лицо пытаемого осунулось, посерело. На распухших губах пузырилась красноватая слюна. Под помутневшими от боли глазами виднелись дорожки слез. Грудь дышала неровно, прерывисто, с прихлюпом… Тем не менее он до сих пор оставался жив, в отличие от своего товарища по несчастью – тоже рослого, крепко сложенного, но оказавшегося менее выносливым и умершего от болевого шока полтора часа назад. В настоящий момент труп упомянутого товарища окровенелой куклой застыл в противоположном углу помещения, и висевший на дыбе люто ему завидовал.
– Думаешь, не врет? – обратился статный пожилой чеченец к более молодому – приземистому, с непомерно развитыми плечами, заросшему трехдневной щетиной.
– Думаю, нет, – чуть помедлив, ответил молодой. – И показания того слабака, – горец презрительно сплюнул на труп, – только подтверждают это! Они оба действительно не причастны к произошедшему. Даже косвенно. Иначе раскололись бы до задницы! У меня, уважаемый Салман-Хаджи, немалый опыт в развязывании языков!
– Выходит, Исрапи, мы с тобой пошли по ложному следу, – тяжко вздохнул пожилой. – Жаль, очень жаль!
На несколько секунд в подвале воцарилось молчание, а славянин, хорошо понимавший чеченскую речь, вяло встрепенулся. «Наконец-то поверили!» – просочилась в помраченный страданиями мозг радостная мысль.
– Снимите! Дайте обезболивающее! Я же не виновен! Вы сами убедились! – прошамкал он разбитым ртом. Оба нохчи переглянулись. Затем старший что-то шепнул на ухо младшему. Исрапи взял острый нож (ранее применявшийся в процессе пытки) и небрежным движением перерезал веревку. Славянин грузно шлепнулся на грязный пол, приглушенно охнул и с нетерпением уставился на своих палачей, дескать: «Давайте дальше! Колите промедолом! Расстегните наручники и ножные кандалы! Вызовите врача!»
– И не надейся, собака, – словно прочитав его мысли, процедил Салман-Хаджи, прикурил сигарету, выпустил облако дыма и медленно угрюмо заговорил: – Сегодня ночью мне приснился сын. Мертвый, закопанный в каком-то гнусном месте, с веревкой на шее и с вываленным наружу, прокушенным языком. Одновременно я видел бессмертную душу Лечи. Она страшно мучилась в бездне ада, ее душили и грызли огромные скользкие черви с крысиными мордами. А кроме того, – чеченец хотел сказать: «Лечи постоянно насиловала в зад здоровенная огненная обезьяна», но вовремя удержался, притворно закашлялся и прорычал со звериной ненавистью: – Кроме того, мой сын звал по имени тебя, просил помочь… Враги застали Лечи врасплох, без охраны, задавили численным перевесом и повесили за шею. В результате он попал в ад[1], – проглотив комок в горле, подытожил Салман-Хаджи. – А ты, шелудивый пес, в это время в карты играл, вино пил…
– Постойте!!! Но он же приказал охране оставаться на месте! Сказал, сам доберется до дома, «без нянек»! – отчаянно простонал славянин. – И ваш брат тоже. Аллахом клянусь! – тут он бросил умоляющий взгляд на Исрапи. – Пощадите, умоляю! Я же просто выполнял приказ! Как и подобает прилежному нукеру!!!
– Ты вел себя как последний пидорас, а потому и умрешь смертью пидораса, – проигнорировав его слова, заявил Салман-Хаджи, вооружился длинным шомполом, пинком ноги перевернул голое тело ягодицами вверх и сунул шомпол в жаровню с горящими углями, чтобы металл раскалился добела…
1
Из донесения тайного агента ФСБ
Вахида Асланова по прозвищу Эмир.
…Неделю назад в Н-ск приехали отец Лечи Рашидова Салман-Хаджи и старший брат Хамида Халилова Исрапи. Заручившись поддержкой лидеров диаспоры, они проводят расследование обстоятельств исчезновения своих родных. Недавно, сутки напролет, они пытали Юнуса Тимошенко и Тимура Мансурова, возглавлявших личную охрану Лечи и Хамида. Подозревали их в сдаче хозяев. Признания в измене не добились, но все равно убили обоих. Мансуров, по слухам, умер от пыток, а Тимошенко – воткнули в зад раскаленный железный шомпол. На мой взгляд, Салман-Хаджи Рашидов и Исрапи Халилов представляют собой серьезную опасность в смысле подготовки целой серии кровавых террористических актов. Прошу срочной встречи с Шахом.
Эмир.
– Не то слово, – усмехнулся полковник. – С личика спал, похудел, побледнел, ручонки дрожат. При встрече со мной чуть не расплакался, сердешный! А про «серию террактов» он наплел от фонаря. Просто хочет, чтобы мы поскорее ликвидировали обоих «гостей»! Совсем потерял голову от страха.
– Дурак, – презрительно фыркнул я. – Сам себя подставляет! Ведь между ним и пропажей тех двух уродов невозможно проследить ни малейшей связи! Однако, попадись он в таком трясущемся виде на глаза родственникам повешенных, разоблачат в момент! И мы потеряем ценного стукача. Может, и впрямь шлепнуть абреков, пока не поздно?!
– Плохая мысль, – покачал головой Рябов. – Вслед за ними припрутся следующие. И так далее и тому подобное. Тейпы большие, мужчин в них много. Как говорится, «таскать нам, не перетаскать». У меня есть идея получше.
– ???
– На, ознакомься, – начальник отдела выложил на стол цветную фотографию и рядом с ней два листа убористого печатного текста.
– Шамиль Аюбов, – прочел я. – Семьдесят четвертого года рождения, любимый сын Расула Аюбова, крупного наркоторговца и старого друга Аслана Масхадова. Местонахождение Аюбова-старшего неизвестно. А Аюбов-младший с некоторых пор возглавляет боевую организацию чеченской диаспоры Н-ска. Согласно тем же данным, Шамиль – высококлассный ликвидатор. В период первой и в начале второй кавказских войн командовал элитным отрядом спецназа мятежников под названием «Бешеные волки». (Далее шло подробное перечисление успешных действий этого отряда против федеральных войск.) В конце справки сообщалось: – в 2001 году «Бешеные волки» уничтожены спецназом ГРУ. Шамиль – единственный, кому удалось скрыться. В настоящее время он находится то ли в самом Н-ске, то ли в его окрестностях. Но где именно, установить не удается…
– Крутой парнишка, – прочитав справку и внимательно всматриваясь в фотографию, сказал я. – Такому палец в рот не клади!.. Е-мое!!! До чего на Аслана похож!!! Рост, сложение, цвет волос…
– Вот-вот! – улыбнулся полковник. – Исключительно похож. Надеюсь, Коновалову не составит большого труда поменять их мордочки на пленке с записью казни «без вести пропавших». И пускай тогда тейпы Халиловых и Рашидовых объявляют Аюбовым кровную месть. То-то смеху будет! Полагаю, в конце концов от них от всех мало чего останется! Это вам не двух шестерок на части порвать, за которых и заступиться-то некому!
– Кстати, что за странное сочетание – Юнус Тимошенко? – вдруг вспомнил я. – У нохчи, да славянская фамилия.
– А он и есть славянин. Вернее, был, – поморщился Рябов. – Уроженец Львовской области Виктор Тимошенко, активный член УНА-УНСО[2], в 1994—1996 годах воевал в Чечне на стороне мятежников, принял ислам и превратился из Виктора в Юнуса. Собственноручно убил не менее десятка русских пленных. После Хасавюрта след христопродавца надолго затерялся и обнаружился лишь в донесении Эмира. Второй замученный охранник – татарин по национальности. Потому наши мстители и не сочли нужным церемониться. Н-да-а. А теперь, Корсаков, давай обмозгуем этапы предстоящей операции под условным названием «Кровная месть»…
Таким образом мы:
1. Малость приподнимали Ваху в глазах соплеменников.
2. Давали ему возможность (не вызывая подозрений диаспоры) вовсе не показываться на людях. И отсиживаться в укромном местечке на окраине Н-ска с липовым паспортом в кармане. (Паспорт предоставил, естественно, Рябов.)
Второй этап заключался в создании компромата-подделки. Отправляясь на встречу с Коноваловым, я в придачу к подлинной пленке захватил не только фотографию Шамиля Аюбова, но также трофейную видеокассету. На ней означенный джигит с геройским видом творил разнообразные мерзости: заживо отрезал головы нашим пленным, гнусно лыбясь, мочился на агонизирующие тела, собственноручно вешал какую-то чеченскую женщину «за пособничество оккупантам» и т. д. и т. п. При этом я преследовал сразу две цели: дать Компьютерщику побольше различных ракурсов для улучшения качества работы и пресечь на корню возможную жалость к будущей жертве фальсификации. Не знаю как насчет первого (тут я не особо разбираюсь), но во втором случае кассета пришлась очень кстати!
– Вообще-то я не киношник, видеомонтаж вам делать, – выслушав мою просьбу и просмотрев запись казни (встреча происходила на одной из конспиративных квартир), хмуро проворчал Коновалов. – Оно, конечно, не сложно технически, но… слишком подло все как-то получается! Я понимаю: мятежники гады еще те, вешатель – ваш агент, ценный информатор, однако подставлять под жестокую месть кровников невиновного человека…
– Минуточку, уважаемый Виктор Иванович, – прервал я начавшего распаляться ученого. – Посмотрите сперва один любительский фильм, а потом вместе порассуждаем о подлости, невиновности и прочих вещах…
Как я и предполагал, «фильм» произвел должное впечатление.
– Простите, Дима, старого дурня! – на пятой минуте просмотра раскаялся Компьютерщик. – Интеллигентская муть в голову ударила!!! Да-а-а уж, хорош гусь! – не отрывая негодующих глаз от экрана, сквозь зубы процедил он. – Такого выродка и подставить не грех!
– Сколько вам потребуется времени? – спросил я.
– Позвоните через два дня, – подумав, ответил Коновалов. – Можно бы и побыстрее управиться, но знаете, Дмитрий, у меня появилась занятная идея, касающаяся обработки записи. Я хочу… Впрочем, сами увидите!!!..
…Вчера «….» октября 2004 года в квартире восемнадцать дома номер пять на улице Смоленская обнаружены мертвыми Ароян Гурген Хачатурович 1960 года рождения, его тридцатипятилетняя жена Светлана и шестилетний сын Эдик. У все троих вспороты животы, искромсаны ножом половые органы и отрезаны головы. Милиция ведет активный розыск по горячим следам. По сведениям Н-ского УВД проверяются алиби ряда лиц, имеющих психические отклонения и состоящих на учете в псих. диспансерах. Похоже, в городе завелся очередной маньяк…
(для внутреннего пользования)
…Согласно полученной информации, убийство на улице Смоленская совершили представители чеченской преступной группировки под личным руководством небезызвестного Шамиля Аюбова. Убийство носит демонстративный, запугивающий характер. Покойный гражданин Ароян был оптовым торговцем крупами, детским питанием и колбасными изделиями на Т…м продовольственном рынке, контролируемом чеченской диаспорой Н-ска и незадолго до смерти снизил цены на некоторые виды товаров с целью скорейшей их реализации, что, очевидно, пошло вразрез с ценовой политикой, проводимой закулисными хозяевами рынка. После расправы над семьей Арояна цены подскочили в два раза и устойчиво держатся на таком уровне, невзирая на значительное уменьшение покупательского спроса. Продавцы сильно напуганы. Многие подумывают о смене места работы. Установить местонахождение Шамиля Аюбова по-прежнему не представляется возможным…
Вахида Асланова по прозвищу Эмир.
…Неделю назад в Н-ск приехали отец Лечи Рашидова Салман-Хаджи и старший брат Хамида Халилова Исрапи. Заручившись поддержкой лидеров диаспоры, они проводят расследование обстоятельств исчезновения своих родных. Недавно, сутки напролет, они пытали Юнуса Тимошенко и Тимура Мансурова, возглавлявших личную охрану Лечи и Хамида. Подозревали их в сдаче хозяев. Признания в измене не добились, но все равно убили обоих. Мансуров, по слухам, умер от пыток, а Тимошенко – воткнули в зад раскаленный железный шомпол. На мой взгляд, Салман-Хаджи Рашидов и Исрапи Халилов представляют собой серьезную опасность в смысле подготовки целой серии кровавых террористических актов. Прошу срочной встречи с Шахом.
Эмир.
* * *
– А Ваха-то наш изрядно напуган, – ознакомившись с донесением, заметил я.– Не то слово, – усмехнулся полковник. – С личика спал, похудел, побледнел, ручонки дрожат. При встрече со мной чуть не расплакался, сердешный! А про «серию террактов» он наплел от фонаря. Просто хочет, чтобы мы поскорее ликвидировали обоих «гостей»! Совсем потерял голову от страха.
– Дурак, – презрительно фыркнул я. – Сам себя подставляет! Ведь между ним и пропажей тех двух уродов невозможно проследить ни малейшей связи! Однако, попадись он в таком трясущемся виде на глаза родственникам повешенных, разоблачат в момент! И мы потеряем ценного стукача. Может, и впрямь шлепнуть абреков, пока не поздно?!
– Плохая мысль, – покачал головой Рябов. – Вслед за ними припрутся следующие. И так далее и тому подобное. Тейпы большие, мужчин в них много. Как говорится, «таскать нам, не перетаскать». У меня есть идея получше.
– ???
– На, ознакомься, – начальник отдела выложил на стол цветную фотографию и рядом с ней два листа убористого печатного текста.
– Шамиль Аюбов, – прочел я. – Семьдесят четвертого года рождения, любимый сын Расула Аюбова, крупного наркоторговца и старого друга Аслана Масхадова. Местонахождение Аюбова-старшего неизвестно. А Аюбов-младший с некоторых пор возглавляет боевую организацию чеченской диаспоры Н-ска. Согласно тем же данным, Шамиль – высококлассный ликвидатор. В период первой и в начале второй кавказских войн командовал элитным отрядом спецназа мятежников под названием «Бешеные волки». (Далее шло подробное перечисление успешных действий этого отряда против федеральных войск.) В конце справки сообщалось: – в 2001 году «Бешеные волки» уничтожены спецназом ГРУ. Шамиль – единственный, кому удалось скрыться. В настоящее время он находится то ли в самом Н-ске, то ли в его окрестностях. Но где именно, установить не удается…
– Крутой парнишка, – прочитав справку и внимательно всматриваясь в фотографию, сказал я. – Такому палец в рот не клади!.. Е-мое!!! До чего на Аслана похож!!! Рост, сложение, цвет волос…
– Вот-вот! – улыбнулся полковник. – Исключительно похож. Надеюсь, Коновалову не составит большого труда поменять их мордочки на пленке с записью казни «без вести пропавших». И пускай тогда тейпы Халиловых и Рашидовых объявляют Аюбовым кровную месть. То-то смеху будет! Полагаю, в конце концов от них от всех мало чего останется! Это вам не двух шестерок на части порвать, за которых и заступиться-то некому!
– Кстати, что за странное сочетание – Юнус Тимошенко? – вдруг вспомнил я. – У нохчи, да славянская фамилия.
– А он и есть славянин. Вернее, был, – поморщился Рябов. – Уроженец Львовской области Виктор Тимошенко, активный член УНА-УНСО[2], в 1994—1996 годах воевал в Чечне на стороне мятежников, принял ислам и превратился из Виктора в Юнуса. Собственноручно убил не менее десятка русских пленных. После Хасавюрта след христопродавца надолго затерялся и обнаружился лишь в донесении Эмира. Второй замученный охранник – татарин по национальности. Потому наши мстители и не сочли нужным церемониться. Н-да-а. А теперь, Корсаков, давай обмозгуем этапы предстоящей операции под условным названием «Кровная месть»…
* * *
В качестве первого шага мы решили припрятать понадежнее нашего пугливого Эмира и, предварительно предупредив Ваху, объявили его в федеральный розыск. В тот же день по городу расклеили корявые фотороботы Асланова со следующим текстом внизу: «Такой-то такой-то подозревается в покушении на жизнь сотрудника правоохранительных органов. Гражданам, знающим о его местонахождении, звонить по телефонам… Крупное денежное вознаграждение гарантируется».Таким образом мы:
1. Малость приподнимали Ваху в глазах соплеменников.
2. Давали ему возможность (не вызывая подозрений диаспоры) вовсе не показываться на людях. И отсиживаться в укромном местечке на окраине Н-ска с липовым паспортом в кармане. (Паспорт предоставил, естественно, Рябов.)
Второй этап заключался в создании компромата-подделки. Отправляясь на встречу с Коноваловым, я в придачу к подлинной пленке захватил не только фотографию Шамиля Аюбова, но также трофейную видеокассету. На ней означенный джигит с геройским видом творил разнообразные мерзости: заживо отрезал головы нашим пленным, гнусно лыбясь, мочился на агонизирующие тела, собственноручно вешал какую-то чеченскую женщину «за пособничество оккупантам» и т. д. и т. п. При этом я преследовал сразу две цели: дать Компьютерщику побольше различных ракурсов для улучшения качества работы и пресечь на корню возможную жалость к будущей жертве фальсификации. Не знаю как насчет первого (тут я не особо разбираюсь), но во втором случае кассета пришлась очень кстати!
– Вообще-то я не киношник, видеомонтаж вам делать, – выслушав мою просьбу и просмотрев запись казни (встреча происходила на одной из конспиративных квартир), хмуро проворчал Коновалов. – Оно, конечно, не сложно технически, но… слишком подло все как-то получается! Я понимаю: мятежники гады еще те, вешатель – ваш агент, ценный информатор, однако подставлять под жестокую месть кровников невиновного человека…
– Минуточку, уважаемый Виктор Иванович, – прервал я начавшего распаляться ученого. – Посмотрите сперва один любительский фильм, а потом вместе порассуждаем о подлости, невиновности и прочих вещах…
Как я и предполагал, «фильм» произвел должное впечатление.
– Простите, Дима, старого дурня! – на пятой минуте просмотра раскаялся Компьютерщик. – Интеллигентская муть в голову ударила!!! Да-а-а уж, хорош гусь! – не отрывая негодующих глаз от экрана, сквозь зубы процедил он. – Такого выродка и подставить не грех!
– Сколько вам потребуется времени? – спросил я.
– Позвоните через два дня, – подумав, ответил Коновалов. – Можно бы и побыстрее управиться, но знаете, Дмитрий, у меня появилась занятная идея, касающаяся обработки записи. Я хочу… Впрочем, сами увидите!!!..
* * *
Из сообщения в СМИ.…Вчера «….» октября 2004 года в квартире восемнадцать дома номер пять на улице Смоленская обнаружены мертвыми Ароян Гурген Хачатурович 1960 года рождения, его тридцатипятилетняя жена Светлана и шестилетний сын Эдик. У все троих вспороты животы, искромсаны ножом половые органы и отрезаны головы. Милиция ведет активный розыск по горячим следам. По сведениям Н-ского УВД проверяются алиби ряда лиц, имеющих психические отклонения и состоящих на учете в псих. диспансерах. Похоже, в городе завелся очередной маньяк…
* * *
Из оперативной сводки ФСБ.(для внутреннего пользования)
…Согласно полученной информации, убийство на улице Смоленская совершили представители чеченской преступной группировки под личным руководством небезызвестного Шамиля Аюбова. Убийство носит демонстративный, запугивающий характер. Покойный гражданин Ароян был оптовым торговцем крупами, детским питанием и колбасными изделиями на Т…м продовольственном рынке, контролируемом чеченской диаспорой Н-ска и незадолго до смерти снизил цены на некоторые виды товаров с целью скорейшей их реализации, что, очевидно, пошло вразрез с ценовой политикой, проводимой закулисными хозяевами рынка. После расправы над семьей Арояна цены подскочили в два раза и устойчиво держатся на таком уровне, невзирая на значительное уменьшение покупательского спроса. Продавцы сильно напуганы. Многие подумывают о смене места работы. Установить местонахождение Шамиля Аюбова по-прежнему не представляется возможным…
2
На третий день после встречи с Коноваловым переделанная пленка была у меня в руках. Она превзошла самые смелые ожидания, являясь подлинным произведением искусства в художественном отношении (об этом чуть позже), и, главное, мы могли не опасаться разоблачения. Ну, может, почти не опасаться. По словам Виктора Ивановича, подделку мог распознать только специалист его уровня. И я крепко сомневался, что нохчи сумеют найти такого специалиста. По крайней мере в ближайшие сто лет…
Получив компромат на Аюбова, я через шефа связался с Эмиром и пригласил его на конспиративную квартиру. Но не на ту, где общался с Коноваловым, а на другую, хорошо знакомую Вахе по августовским событиям. Асланов пришел под покровом ночи, сильно загримированный и выряженный под панка – мятая кожанка, драные джинсы, заклепки, цепи, булавки, ярко-розовая прическа «петушиный гребень».
– Ты бы еще кольцо в нос продел! – не удержался от смеха я. – К чему такие выкрутасы? По нашим фотороботам тебя мать родная не узнает!
Получив компромат на Аюбова, я через шефа связался с Эмиром и пригласил его на конспиративную квартиру. Но не на ту, где общался с Коноваловым, а на другую, хорошо знакомую Вахе по августовским событиям. Асланов пришел под покровом ночи, сильно загримированный и выряженный под панка – мятая кожанка, драные джинсы, заклепки, цепи, булавки, ярко-розовая прическа «петушиный гребень».
– Ты бы еще кольцо в нос продел! – не удержался от смеха я. – К чему такие выкрутасы? По нашим фотороботам тебя мать родная не узнает!
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента