Андрей Днепровский-Безбашенный
Дама с собачкой
(– Тяв, тяв, тяв, ааааууууу…!)
В не большеньком провинциальном городишке, в Российской всеми и богом забытой глубинке жизнь текла так себе, а иногда и ничего себе. Знаменательные события там происходили редко, звёзды эстрады этот городок игнорировали, развлечений там никаких не было, жизнь проходила скучно и до жгучей боли однообразно, по сему любимым занятием местных жителей было беспробудное пьянство и точение языками друг друга.
Среди жителей этого городка заслуживали внимания только две персоны, которые отличались своей неповторимой своеобразностью, они совершенно не вписывались в серые личности остальных граждан, которые кое-как влачили своё жалкое существование.
Ими были Сильвия Аполлоновна, заведующая пунктом приёмки КРС (крупно рогатого скота) и пьяница и бездельник Осип.
Сильвия Аполлоновна была слегка полна собой. Она никогда не мучила себя никакими диетами и справедливо считала, что хорошего человека должно быть много. И её было настолько много, что если бы (не дай бог) случись ей попасть в канализационный люк, то она бы как пробка в нём намертво застряла. У Сильвии Аполлоновны была маленькая такая стервозная собачонка по кличке Мусик, которую она любила больше всего на свете. Она над ней не просто дрожала и лелеяла, а любила неистовой нежной любовью больше жизни и крепче Родины, больше матери и своего мужа пьяницы, которого женщина за это самое пьянство била по морде и переломала в огороде о его спину все черенки вместе с граблями, вилами, тяпками и лопатами.
Сильвия Аполлоновна жила по принципу от противного: – Если как-нибудь – лучше, чем никак… Если она кого-то любила, то всем сердцем, а ненавидела, то всей душой. А не любила Сильвия Аполлоновна больше всего зиму. Предчувствие зимы всегда холодило её душу.
Она верила, что настоящая красота находится у человека внутри, а не снаружи, в душе считая себя самой красивой. (И как знать, может быть, она была и права…). Сильвия Апполоновна была незлопамятная, но вот только характер у неё очень тяжелый, а память злая. Алкоголе содержащие напитки она не употребляла и совершенно не переносила их на дух. Хотя, впрочем, если бы она их и употребляла, то встать на тропу блядства и разврата ей совсем не грозило по причине полного отсутствия внимания со стороны мужского пола. Её любимым занятием были – прогулка с собачкой по городку и чтение книги на единственной лавочке в парке возле поодаль вечно открытого канализационного люка, оставшегося ещё со староглинянных времён, где она сидела, гладила на коленях собачку и шуршала страницами с каждым абзацем погружаясь всё глубже и глубже в смысл прочитанного. Муся же в это время злобно зыркала по сторонам, (глаза-то ей не замажешь), и время от времени тявкала на редких прохожих, заливаясь на всю округу звонким и ядовитым лаем, который эхом летел над парком и туда дальше над городком. В такие моменты, Сильвия Аполлоновна обычно недовольно отрываясь от книги, прерывала чтение, гладила Мусю и ласково приговаривала.
– Ну, что это ты моя девочка, травмируют противные твою нервную систему своим шлянием туда и сюда, ну, успокойся моя хорошая – поднимала она на руки Мусю и целовала её в засос, от чего собачонка ещё долго чихала и тёрла нос лапками.
Осип же в отличие Сильвии Аполлоновны был гладкий как черт и всегда навеселе, представляя собою этакого наивнягу и добряка парня. Лицом он был рылатый, якшался с разными собутыльниками и совершенно ни чем не брезговал, ни водкой, ни пивком, ни портвешном, так как внутри у его всё одинаково хорошо приживалось. Он всегда был готов к труду и обороне, и к возлиянию он, в общем-то, тоже всегда был готов… Сейчас он находился в состоянии переходной биологической поры зрелого возраста, ближе к тому месту, когда совсем спиваются. Когда он сильно перебирал, его мозги позволяли делать телу всё, что оно захочет. Нельзя сказать, что Осип полностью состоял из одной дурости или глупости, но, однако по пьянке иногда чудил. По пьянке он часто вылавливал разных собак и заматывал им морды скотчем, как потом говорил – Что бы они на него паразиты, не тявкали… Осип терпеть не мог и не переносил когда собаки на него лают. Он обязательно их ловил, коих грыз, коим выкручивал и заламывал лапы за спину или же просто заматывал морды скотчем, после чего собаня долгое время не могла кушать и только пила воду. В своё время Осип попался, как любил говорить – на честном бодалове и целый год шил лапти из колючей проволоки, чем и гордился, одеваясь в закалённую в боях, прожженную, прокуренную и затёртую кожанку.
И вот, как-то тёплым приятным июльским вечером Осип в наипрекраснейшем духе и настроении под пивко возвращался с порнушки, так он любил называть свою баню с парилкой расположенной на берегу живописной реки. Он шел как раз через парк, где Сильвия Аполлоновна пребывая на лавочке читая взахлёб очередной бестселлер полученный ей только что из Москвы. И тут, на самом и что ни на есть интересном месте, когда описываемые события уже совсем вскружили ей голову, её любимая собачонка дёрнулась и залилась в сторону Осипа протяжным пронзительным лаем, который Осип совершенно и просто никак не переносил, от чего у него внутри даже вскипело пиво.
От такой неслыханной наглости Осип становился, но Муся по-прежнему продолжала на него тявкать, возможно, потому, что с мордой перемотанной скотчем она ещё никогда не бегала и не знала, что это такое.
Осип в душе с трепетным волнением шел… по этой васильковой тишине, а тут вдруг проявилась такая… неслыханная наглость…
– Тяв, тяв, тяв, ааааууууу…! – снова залилась Муся на Осипа.
Сильвия Аполлоновна в очередной раз оторвалась от чтения и смерила Осипа таким тяжеленным взглядом, от чего тот едва устоял на ногах. Замутилось тут озеро его души. Его смысловая нагрузка, полностью была утрачена, пиво во рту вновь вскипело, а гнев, накрыв туманной пеленой, стал застилать Осипу глаза…
– Рррррыыы…!!! – остановившись, тут же грозно зарычал Осип на Мусика.
От такой неожиданной картины книжка у дамы из рук вывалилась, а челюсть отвисла… И пока Сильвия Аполлоновна переключалась с прочитанного на настоящее, пока до её сознания доходила суть происходящего и она стала понимать, что здесь всё серьёзно, Осип опустился на четвереньки, а Мусик ощетинившись спрыгнула с коленей Сильвии Аполлоновны и приняла стойку с твёрдым решением не отступать ни на шаг.
– Рррррыыы…!!! – снова зло зарычал Осип на Мусю кидая назад землю руками и старыми ботинками.
– Тяв, тяв, тяв, ааааууууу…! – пуще прежнего залилась Муся.
– Я тебя сейчас рррррррразорву как грелку…!!! – зарычал на собачонку Осип и стал надвигаться на неё страшной грозовой тучей. – Я тебе сейчас морду скотчем-то перемотаю и хвостик узелком завяжу, а потом ещё подтяну…! – продолжал он копытить ботинками землю. – Я сейчас тебя всю так развенчаю, что никакого пуху на тебе не останется!!! – стремительно пошел в атаку захлебнувшийся в ярости распаренный после бани подпитый гражданин.
Муся ещё какое-то время бравурно держалась, но их весовые категории были слишком неравные, ей больше ничего не оставалось делать, как, поджав хвост, потихонечку пятится назад… до открытого канализационного люка, в который она и провалилась, булькнув где-то там глубоко в недрах последнего.
И тут весь ужас и смысл нереального, как показалось даме, но происходящего стал до неё доходить полностью… А если же сказать точнее, дошел стремительно. Сильвия Аполлоновна, ни секунды не теряя и не раздумывая решительно нырнула в этот самый люк в надежде спасти свою собачку и… Как пробка намертво в нём застряла… кверху воронкой. Платье с её ног опустилось вниз, до совершенно бесстыдного безобразия обнажив её пухлые окорочка, которыми она махала и семенила по воздуху до самого приезда пожарных. Те первые прибыли спасать Сильвию Аполлоновну. Они очень долго возились, и так её тянули и этак… И за ноги и за трусы, кои потом в служебном рвении оторвали…
Службы спасения тогда ещё не было. Пожарные на помощь вызвали ассенизаторов и подъёмный кран. А пока тяжелый кран ехал продираясь сквозь кусты и деревья по парку, по небу немыми мыслями степенно текли облака, и им казалось, что сейчас всё внимание во всём мире сосредоточенно только на этой бедной и несчастной женщине и на её собачке, которая до сих пор плавает в дерьме, если же она бедненькая в нём ещё не утонула…
Подъёмный кран подошел, ассенизаторы стали взаимодействовать с крановщиком… в общем, им стоило немалых усилий извлечь застрявшую даму а потом и её собачку из канализационного люка. Говорят, долго их потом отмывали пожарные…
– Уууууу…! Проклятый Осип! Изверг! Насмерть перепугал мою собачку…! – совсем не стесняясь до самого вечера ругалась и материлась Сильвия Аполлоновна в сторону Осипа.
Вот такая вот история произошла в этом маленьком и совсем малюсеньком городке, внеся интересное разнообразие в его монотонную жизнь. А до этого и после, в нём, в этом городишке ничего запоминающегося больше так и не происходило…
Андрей Днепровский-Безбашенный.
3 ноября 2006 г.