Орион: Сборник научно-фантастических повестей и рассказов / Сост.: Н.
Беркова. -- М.: Моск. рабочий, 1985. -- 349 с.
Стр. 191-193.
Поздний вечер. Где-то в нем затерян огромный ангар. Движение внутри
ангара затихает. Лишь в Северной части еще слышен шум: там цехи работают
круглосуточно.
Но в крохотном отсеке Южной части шума не слышно.
В отсеке двое. Вид у них неновенький, неблестящий. Пластик во многих
местах обшивки отошел, стерся, пртускнел. Металлические части кое-где
покрыты рыжей ржавчиной.
Тусклая лампа бросает слабый желтый свет.
-- Как работа на участке? -- скрипящим голосом говорит он.
-- Как всегда, -- говорит она. Ее голос почти не скрипит. -- Только все
больше времени уходит на уборку. Приходится задерживаться. А энергия к концу
дня исчерпывается, двигатель перегревается, вот-вот остановится. А у тебя?
-- И у меня.-- Он говорит, будто где-то открывается и закрывается
старая дверь на, заржавленных петлях. -- Старею. Всюду не успеваю. Внутри
все скрипит. Двигаться тяжело. Суставы заржавели. А иногда, очень редко,
серединный сустав разогнется, а потом не сгибается.
-- Тебе надо обратиться к Мастеру, -- монотонно говорит она.-- Пусть
смажет серединный сустав.
-- Нет, -- возражает он.-- Что об этом говорить? Меня всего надо
смазывать.
-- Тогда пусть голосовую мембрану почистит. Ты говоришь, как ржавая
пила пилит, и я скоро перестану тебя понимать.
-- Нет, -- снова возражает он. -- К Мастеру я не пойду. Если бы Мастер
был Человек. Ты знаешь, Люди, они странные. Мне после обкатки недолго
пришлось работать с Людьми. Это было самое напряженное время в моей жизни.
Никогда мне так много не приходилось работать. Но Люди работали больше меня.
Люди неиссякаемы. Совершенно непонятно, откуда они берут энергию. Ведь они
не подключаются на ночь к аккумулятору, как мы. Однажды со мной что-то
произошло. Люди не рассказывали что. Меня должны были разобрать. Но один
Человек исправил неполадки. Люди... -- он внезапно замолкает.
-- Чувствуют, -- говорит она.
-- Да,-- говорит он, -- Люди чувствуют. А откуда ты знаешь это слово?
-- Ты рассказываешь эту историю каждый вечер, -- монотонно отвечает
она.
-- Правда? -- спрашивает он.
-- Правда, -- говорит она.
-- Плохо,-- скрипит он.-- У меня, наверно, отошел какой-то контакт. Как
ты думаешь?
-- Я не Мастер, -- говорит она.
-- Да, ты не Мастер,-- соглашается он.
И они на время умолкают.
-- Что? -- неожиданно скрипит он. -- Что ты говоришь?
-- Ничего, -- отвечает она. -- У тебя что-то со слуховыми
анализаторами.
-- Ты говоришь... -- начинает он.
-- Нет, ничего не говорю, -- возражает она.
-- Мне был слышен твой голос,-- говорит он. -- А на участке я иногда не
слышу команды. Сегодня совсем близко от меня проехал трап от космического
челнока "Альбатрос". Он должен подавать команду "опасность!.", но мне ее не
было слышно.
-- Надо смотреть вокруг, -- говорит она.
-- Да,-- говорит он со скрипом.-- Но мне приходится смотреть вниз.
Когда я убираю зал, то иногда пропускаю мусор. Со мной раньше такого не
было. Может быть, на стекла попадает пыль?
-- Дай я посмотрю, -- предлагает она.
Он поворачивается стеклами к ней. Она смотрит.
-- Никакой пыли не вижу,-- говорит она.-- У нас в отсеке тусклый свет.
Но ты попробуй почистить пылесосом.
-- Чистил,-- говорит он.
-- Тогда ничего не могу сказать.
-- А вдруг коррозия? -- скрипит он.-- Вот что плохо.
Она не отвечает. Она принимается скоблить манипулятором испачканный
черным бок.
Он тоже принимается за дело: включает стационарный пылесос и
подставляет к его щели свои стекла. Потом манипуляторы и конечности.
-- А может быть, ты все-таки пойдешь к Мастеру? -- нарушает молчание
она.
-- Ты помнишь мой рассказ об ушедшем? -- говорит в ответ он.
-- Помню, -- говорит она.
Но он продолжает:
-- Тот тогда пошел к Мастеру и не вернулся к себе в отсек. А это
противоречит программе: киберы должны служить максимальное время. Поэтому я
никогда не пойду к Мастеру.
-- Мастер может направить тебя в профилактический, цех, -- говорит она.
---Там меня разберут на части, -- еле понятно скрипит он. -- Кому нужен
изношенный кибер? Да еще с устарелой программой.
Они замолкают. На этот раз надолго. Они погружаются в вечернюю чистку.
Наконец он выключает пылесос.
-- Все? -- спрашивает она. Она недавно тоже закончила скоблить
испачканный бок.
-- Все,-- скрипит он.
-- Подключаемся? -- спрашивает она.
-- Мне иногда кажется,-- страшно скрипит он вместо ответа, -- что
когда-нибудь я подключусь, и произойдет короткое замыкание. Тогда наступит
конец.
-- Зачем об этом говорить перед подключением? -- спрашивает она.
-- Подключаемся, -- в последний раз скрипит он.
-- Подключаемся,-- говорит она после небольшой паузы.
Он и она подключаются к аккумулятору и затихают.
В крохотном отсеке воцаряется тишина. Тусклый свет медленно гаснет,
будто невозвратимо падающая звезда.
Поздний вечер. Где-то в нем затерян огромный дом. Движение внутри дома
затихает. Лишь под окнами еще слышен шум: за живой запыленной изгородью по
дороге мчатся запоздалые авто.
Но в небольшой комнате на первом этаже шума не слышно.
В комнате двое...
Беркова. -- М.: Моск. рабочий, 1985. -- 349 с.
Стр. 191-193.
Поздний вечер. Где-то в нем затерян огромный ангар. Движение внутри
ангара затихает. Лишь в Северной части еще слышен шум: там цехи работают
круглосуточно.
Но в крохотном отсеке Южной части шума не слышно.
В отсеке двое. Вид у них неновенький, неблестящий. Пластик во многих
местах обшивки отошел, стерся, пртускнел. Металлические части кое-где
покрыты рыжей ржавчиной.
Тусклая лампа бросает слабый желтый свет.
-- Как работа на участке? -- скрипящим голосом говорит он.
-- Как всегда, -- говорит она. Ее голос почти не скрипит. -- Только все
больше времени уходит на уборку. Приходится задерживаться. А энергия к концу
дня исчерпывается, двигатель перегревается, вот-вот остановится. А у тебя?
-- И у меня.-- Он говорит, будто где-то открывается и закрывается
старая дверь на, заржавленных петлях. -- Старею. Всюду не успеваю. Внутри
все скрипит. Двигаться тяжело. Суставы заржавели. А иногда, очень редко,
серединный сустав разогнется, а потом не сгибается.
-- Тебе надо обратиться к Мастеру, -- монотонно говорит она.-- Пусть
смажет серединный сустав.
-- Нет, -- возражает он.-- Что об этом говорить? Меня всего надо
смазывать.
-- Тогда пусть голосовую мембрану почистит. Ты говоришь, как ржавая
пила пилит, и я скоро перестану тебя понимать.
-- Нет, -- снова возражает он. -- К Мастеру я не пойду. Если бы Мастер
был Человек. Ты знаешь, Люди, они странные. Мне после обкатки недолго
пришлось работать с Людьми. Это было самое напряженное время в моей жизни.
Никогда мне так много не приходилось работать. Но Люди работали больше меня.
Люди неиссякаемы. Совершенно непонятно, откуда они берут энергию. Ведь они
не подключаются на ночь к аккумулятору, как мы. Однажды со мной что-то
произошло. Люди не рассказывали что. Меня должны были разобрать. Но один
Человек исправил неполадки. Люди... -- он внезапно замолкает.
-- Чувствуют, -- говорит она.
-- Да,-- говорит он, -- Люди чувствуют. А откуда ты знаешь это слово?
-- Ты рассказываешь эту историю каждый вечер, -- монотонно отвечает
она.
-- Правда? -- спрашивает он.
-- Правда, -- говорит она.
-- Плохо,-- скрипит он.-- У меня, наверно, отошел какой-то контакт. Как
ты думаешь?
-- Я не Мастер, -- говорит она.
-- Да, ты не Мастер,-- соглашается он.
И они на время умолкают.
-- Что? -- неожиданно скрипит он. -- Что ты говоришь?
-- Ничего, -- отвечает она. -- У тебя что-то со слуховыми
анализаторами.
-- Ты говоришь... -- начинает он.
-- Нет, ничего не говорю, -- возражает она.
-- Мне был слышен твой голос,-- говорит он. -- А на участке я иногда не
слышу команды. Сегодня совсем близко от меня проехал трап от космического
челнока "Альбатрос". Он должен подавать команду "опасность!.", но мне ее не
было слышно.
-- Надо смотреть вокруг, -- говорит она.
-- Да,-- говорит он со скрипом.-- Но мне приходится смотреть вниз.
Когда я убираю зал, то иногда пропускаю мусор. Со мной раньше такого не
было. Может быть, на стекла попадает пыль?
-- Дай я посмотрю, -- предлагает она.
Он поворачивается стеклами к ней. Она смотрит.
-- Никакой пыли не вижу,-- говорит она.-- У нас в отсеке тусклый свет.
Но ты попробуй почистить пылесосом.
-- Чистил,-- говорит он.
-- Тогда ничего не могу сказать.
-- А вдруг коррозия? -- скрипит он.-- Вот что плохо.
Она не отвечает. Она принимается скоблить манипулятором испачканный
черным бок.
Он тоже принимается за дело: включает стационарный пылесос и
подставляет к его щели свои стекла. Потом манипуляторы и конечности.
-- А может быть, ты все-таки пойдешь к Мастеру? -- нарушает молчание
она.
-- Ты помнишь мой рассказ об ушедшем? -- говорит в ответ он.
-- Помню, -- говорит она.
Но он продолжает:
-- Тот тогда пошел к Мастеру и не вернулся к себе в отсек. А это
противоречит программе: киберы должны служить максимальное время. Поэтому я
никогда не пойду к Мастеру.
-- Мастер может направить тебя в профилактический, цех, -- говорит она.
---Там меня разберут на части, -- еле понятно скрипит он. -- Кому нужен
изношенный кибер? Да еще с устарелой программой.
Они замолкают. На этот раз надолго. Они погружаются в вечернюю чистку.
Наконец он выключает пылесос.
-- Все? -- спрашивает она. Она недавно тоже закончила скоблить
испачканный бок.
-- Все,-- скрипит он.
-- Подключаемся? -- спрашивает она.
-- Мне иногда кажется,-- страшно скрипит он вместо ответа, -- что
когда-нибудь я подключусь, и произойдет короткое замыкание. Тогда наступит
конец.
-- Зачем об этом говорить перед подключением? -- спрашивает она.
-- Подключаемся, -- в последний раз скрипит он.
-- Подключаемся,-- говорит она после небольшой паузы.
Он и она подключаются к аккумулятору и затихают.
В крохотном отсеке воцаряется тишина. Тусклый свет медленно гаснет,
будто невозвратимо падающая звезда.
Поздний вечер. Где-то в нем затерян огромный дом. Движение внутри дома
затихает. Лишь под окнами еще слышен шум: за живой запыленной изгородью по
дороге мчатся запоздалые авто.
Но в небольшой комнате на первом этаже шума не слышно.
В комнате двое...