Эрл Стенли Гарднер
«Дело упрямого свидетеля»

   Джерри Бейн яростно тер глаза кулаками в надежде окончательно проснуться. Откинув одеяло, он спросил:
   — Который час, Магз?
   — Десять тридцать, сэр, — ответил Магз Магу.
   Бейн спрыгнул с кровати, подбежал к открытому окну и принялся делать зарядку. Она представляла собой ряд быстрых танцевальных движений.
   Магу молча наблюдал за ним взглядом человека, привыкшего фиксировать мельчайшие детали. Он впитывал в себя все происходившее вокруг, словно промокашка.
   Джерри Бейн перестал танцевать. Вытянув руки вперед, он сделал несколько резких приседаний.
   — Как у меня получается, Магз?
   — Неплохо, — без энтузиазма ответил тот. — Вы просто не из тех, кто толстеет. Какая у вас талия? — поинтересовался он.
   — Двадцать восемь.[1]
   Последовавший за этим комментарий Магза был основан на пятидесяти годах скептических наблюдений.
   — Все это хорошо, пока ты молод, и девушки сходят с ума от хорошего танцора. Но когда приближаешься к тому, что лично я называю возрастом вынужденной конкуренции, требуется мясо, чтобы компенсировать худобу. Когда я служил в полиции, нас учили: настоящая мощь требует мяса. Обратите внимание, не жира, а мяса и костей.
   — Понятно, — иронически улыбнулся Бейн.
   Магз бросил взгляд на свой пустой правый рукав и, помолчав, добавил:
   — Конечно, сейчас я могу бить только одной рукой. Но этого будет вполне достаточно, если бить в нужное место и в нужное время… Что хотите на завтрак?
   — Яйца-пашот и кофе… Что значит — в нужное время, Магз?
   — Нужно бить первым, — пожал плечами Магз. Джерри весело захихикал.
   — Не забудьте выпить апельсиновый сок, прежде чем пойдете в душ, — напомнил Магз. — Скоро сюда заявится ваш лучший друг Артур Арман Ансон.
   Бейн рассмеялся:
   — Не называй этот замшелый пень моим другом. Он всего лишь адвокат и распорядитель наследства моего дяди. Не больше. И часто не одобряет мои чувства… Что там у нас в почте?
   — Вы заказывали фотографии в агентстве фотоновостей? — в свою очередь спросил Магз.
   Джерри Бейн утвердительно кивнул.
   — У меня возникла идея. Мой ответ Ансону, — объяснил он. Ведь фотографы агентства фиксируют все новости. Это — шустрые ребята. Так вот. Учитывая твою гениальную память, твое знание криминального мира, всевозможных проходимцев и святош, мне пришла в голову гениальная мысль. Мы займемся изучением фотоновостей. Другими словами, Магз, мы можем организовать дело. Конечно, не совсем обычное, но весьма прибыльное.
   — И столь же опасное? — с интересом спросил Магз.
   В ответ Джерри лишь пренебрежительно усмехнулся.
   — Ты знаешь, Магз, — начал он, — что Артур Арман Ансон по завещанию моего дяди является распорядителем оставленного мне наследства. Так вот, у него хватило наглости заявить мне, что поэтому он может, если сочтет нужным, не дать мне оттуда ни цента… Ты представляешь?.. Те десять тысяч, которые мы получили сразу, — продолжал Джерри, — наверное, уже подходят к концу. Адвокат, само собой, будет упираться как бык, поэтому нам надо бить точно. По-снайперски. Он живет своими мозгами, а мы будем жить своей смекалкой. Вот так.
   — Понятно, — сказал Магз, не меняя выражения лица.
   — Ну что, этих десяти тысяч действительно уже нет? — прямо спросил Джерри.
   Магз направился на кухню.
   — Пойду присмотрю за кофе, — вместо ответа пробурчал он.
   — Хорошо, присмотри, — понимающе улыбнулся Бейн.
   Он уселся перед зеркалом, открыл пакет с фотографиями, выпил свой апельсиновый сок, затем включил в розетку электробритву…
   — Ансон будет здесь с минуты на минуту, — напомнил Магз, выходя из кухни. — Надеюсь, вы не обидитесь на меня, если я скажу, что адвокату не понравится ваш вид в пижаме. Очень не понравится.
   — Знаю. Этот старый огрызок решил, что имеет право указывать, как мне жить. И только потому, что назначен попечителем моего наследства… Кстати, а сколько у нас осталось на счету, Магз?
   Магз старательно прочистил горло:
   — Точно не помню, сэр.
   Бейн выключил электробритву:
   — Магз, какого черта ты мнешься?! Давай выкладывай!
   — Извините, но вы перебрали триста восемьдесят семь долларов. Банк уже прислал официальное извещение…
   — Не сомневаюсь, что банк поставил в известность об этом и Артура Ансона. Вот он и несется сюда со всех ног распинать меня, сыпать соль на открытые раны…
   — Адвокат сжалится и простит вас, — предположил Магз без особой уверенности. Именно поэтому ваш дядя и сделал его попечителем.
   — Ну уж нет! — возразил Джерри Бейн. — Кто-кто, но только не Ансон. Этот твердолобый сухарь полон решимости управлять моей жизнью. Приказывать, наставлять! Если я поддамся, то очень скоро стану еще одним Артуром Арманом Ансоном. С изрытым морщинами костлявым лицом, тонкими, как лезвие бритвы, губами и таким же острым взглядом; буду шаркать повсюду с клюкой и потертым портфелем. Да, кстати, Магз, — прервал философствования хозяин, — прости, но пока не знаю, как быть с твоей зарплатой. Ведь сегодня, кажется, день…
   — Пусть вас это не беспокоит, — поспешно сказал Магз. — Когда вы меня подобрали, я торговал на улице карандашами и никогда не знал, где буду спать.
   — Вопрос не в том, что ты делал, а в том, что ты делаешь… — дружелюбно бросил Бейн. — Ладно, сначала бакенбарды, затем душ, потом завтрак, и наконец — финансы.
   Джерри Бейн снова включил бритву. Он приводил в порядок свою щеку, одновременно рассматривая фотографии, присланные агентством. Это были снимки размером восемь на десять на прекрасной глянцевой бумаге. На каждом было отпечатано стандартное предупреждение о необходимости уплаты кредита точно в срок и краткое содержание сюжета. Это чтобы новые редакторы имели возможность придумывать и использовать свои собственные заголовки. Первой Джерри отбросил фотографию автомобильной катастрофы.
   — Боюсь, замысел этой картинки не очень хорош, Магз. Такое впечатление, что фоторепортеры носятся как сумасшедшие, высунув язык, и выискивают жуткие, пугающие людей подробности.
   — Да, но при этом хотят этих самых людей кое-чему научить, — заметил Магз.
   Бейн пожал плечами.
   — В любом случае такие фотографии меня мало интересуют… Слушай, Магз, ты ведь известный глаз-алмаз. Будь другом, пробегись глазами по этим фотографиям, пока я приму душ. Мне просто не по себе, когда я смотрю на эти изувеченные тела и исковерканные автомобили. Посмотри, нет ли там какого-нибудь прохвоста, о котором ты можешь мне рассказать. Тогда мы с тобой подумаем, с какой стороны к нему подступиться.
   — Я устарел, мистер Бейн. Конечно, в нашем деле появилась целая куча новеньких и шустрых, с тех пор как я…
   — Знаю, знаю, — смеясь, перебил его Джерри. — Ты всегда плачешься. Но факт остается фактом — у тебя глаз-алмаз. Отсюда и твоя кличка. От твоей феноменальной способности все замечать и запоминать лица. Говорят, ты никогда не забываешь раз увиденного лица, раз услышанного имени или взаимосвязи между ними.
   — Да, но всё в былые времена, — с сожалением протянул Магз. — Тогда у меня были обе руки, и я служил в полиции. А потом…
   — Да-да, знаю, — снова перебил его Джерри. — А потом ты связался с политикой, потерял руку, запил и оказался на улице. Продавал карандаши.
   — В общем-то так. Но у меня был хороший шанс после знакомства с господином по имени мистер Прайс, — не без сожаления в голосе заметил Магз Магу. — Ловкий такой парень, этот мистер Прайс, чем-то напоминал вас… Но я снова запил и…
   — Зато сейчас ты на коне, — ободряюще произнес Бейн, внимательно изучая свое отражение в зеркале. — С бакенбардами, кажется, мы справились довольно успешно, — констатировал он. — Пойду приму душ. Потом и завтрак. А ты пока посмотри фотографии и попробуй найти там старого знакомца.
   Все еще облаченный в пижаму, Джерри Бейн сел завтракать.
   — Ну что там насчет фотографий, Магз? — отпив кофе, спросил он.
   — Есть тут одна неплохая куколка, сэр. Почти голенькая. Это вам не автокатастрофы, уж поверьте.
   — Дай-ка взглянуть, — заинтересовался хозяин. Магз передал ему фотографию красивой девушки в купальном костюме. Бейн бросил беглый взгляд на снимок, вслух прочел строки внизу: «Вчера участники заседания федерального суда весьма оживились, когда в ходе слушания дела о степени открытости купальника танцовщица ночного клуба Стелла Дарлинг продемонстрировала его суду. „Снимите этот предмет одежды, он будет свидетельством номер один со стороны истца“, — распорядился судья Аза Лансинг. „Не здесь! Не здесь! — поспешно добавил он. В то время как зал буквально сотрясался от хохота“.
   Бейн присмотрелся к фотографии внимательнее:
   — А что, эта крошка вполне ничего.
   Магз согласно кивнул.
   — И подставки что надо, — констатировал хозяин. Магз снова кивнул.
   — А вот лицо не очень-то сочетается с ножками, — отметил Джерри. — Печальное какое-то, почти трагическое. Такое выражение лица можно увидеть на деревянной маске. Ну и что с этой куколкой?
   — Была отличной девчонкой, когда я впервые узнал ее, — ответил Магз. — Победила на конкурсе красоты и стала мисс что-то в сорок третьем. А затем пошло-поехало. Захотела шикарной жизни, вышла замуж за неплохого паренька. Но затем вдруг влюбилась в другого. Муж застукал ее на измене, застрелил любовника. Но неписаный закон не помог ему, и он сел за решетку. Вдова отправилась на Запад, объявилась там в ночных клубах. Неплохой, по сути, человек, но слухи о прошлом не заставили себя долго ждать. Жаль. Ей никак не дают шанса начать все сначала. У сплетен длинные ноги…
   Бейн задумчиво кивнул.
   — Если разобраться, Магз, то ее мало что отличает от множества людей, которые смотрят на нее сверху вниз.
   — Всего каких-то тридцать минут, — задумчиво сказал Магз. — Как кофе, сэр?
   — Кофе просто превосходный… А при чем тут тридцать минут, Магз?
   — Поезд, на котором ехал ее муж, мог ведь опоздать, сэр!
   Джерри ухмыльнулся:
   — Ну, что еще, Магз? Есть что-нибудь?
   — Есть снимок, в котором мне не все ясно.
   Магз передал хозяину фотографию. На ней — молодая женщина в магазине самообслуживания. Она обвиняюще тыкала пальцем в широкоплечего мужчину, который в свою очередь обвиняюще тыкал пальцем в нее. У ног женщины лежал пес. Покупки на прилавке рядом с кассой явно принадлежали мужчине.
   — С чего это они тычут друг в друга? — поинтересовался Бейн.
   — Прочтите сами.
   «Обвинение обвинителя! В странном скандале, имевшем место вчера во второй половине дня, Бернис Кэлхаун 23-х лет, прож.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента