Г. В. Горин
Матрица интеллекта
Мир как программа
Предисловие
Если допустить, что человеческий интеллект может служить моделью некоторого суперкомпьютера, то можно ставить вопрос и о модели его операционной системы. Настоящий очерк посвящен операционной структуре интеллекта и уровням кодирования человеческого опыта. Для удобства материалы первых двух очерков этой серии (2001 г., 2003 г.) в сокращенном и переработанном виде даны в Приложении. Возможно, кому-то будет удобнее начать именно с него, поскольку многие понятия, такие, как собственная карта, реестр карты и др. вводятся там и не дублируются в основном тексте.
Буду рад любому обсуждению затронутых вопросов. Вопросы, нарекания, сетования и пр. принимаются по почте:
gorin-g-v@mail.ru
Буду рад любому обсуждению затронутых вопросов. Вопросы, нарекания, сетования и пр. принимаются по почте:
gorin-g-v@mail.ru
1. Кодирование и хранение опыта
Сначала коротко о том, как я бросил курить. Я вовсе не собирался бросать курить, меня просто интересовало, сколько в этой привычке «психологии», а сколько «физиологии». Вокруг было много разговоров о том, как трудно бросить курить, трудно преодолеть физиологическую зависимость. По наивности я думал, что с «психологией» справиться легко, а вот как проявляет себя «физиология»? Для выяснения этого я решил сначала отделить одно от другого и по возможности избавиться от сопутствующих привычек. От тех, которые не определяют и не составляют физиологическую зависимость. Поскольку манера определенным способом держать сигарету является сопутствующей привычкой, я решил избавиться от нее и стал держать сигарету всякий раз по-разному всякими немыслимыми способами, никогда не повторяя привычный. Затем я решил избавиться от привычки поболтать во время перекура. Я решил предупредить всех своих родственников, сослуживцев и приятелей, что впредь я курю только в одиночестве. Поболтать тоже можно, но в любое другое время. Если, тем не менее, меня кто-то приглашал покурить вместе с ним, я отвечал, что уже покурил, или что сделаю это чуть позже. Если со мной кто-то заговаривал, когда я курил, я сначала тушил сигарету, а затем вступал в беседу. Так прошло недели две и закончилось совершенно неожиданным для меня образом. Как-то я вдруг обнаружил, что держу в руке отвратительно смрадную и коптящую вонючку и мне это не только совсем не нужно, но и крайне неприятно. А если еще вспомнить, что это стоит денег и здоровья! Следующую сигарету я закурил года через два только для самопроверки. Реакция неприязни подтвердилась. Что же произошло? Где-то внутри меня много лет подряд функционировал процесс, не управляемый сознательно. В какие-то случайные моменты времени рука сама доставала пачку сигарет, потому что вдруг возникало желание покурить. Значит, все это время во мне был активным и функционировал некий процесс, который и руководил этой частью моего поведения. Но наличие такого процесса никак не осознавалось. Мне это напоминало компьютерную программу, называемую драйвером. Но разве человек только и делает, что курит? Какие-то процессы следят за артериальным давлением или выделением желудочного сока, другие – за поведением, третьи за общением и т. д. И таких процессов очень много. Трудно даже перечислить. Но в целом поведение человека организовано и целесообразно. Как же такое множество процессов не мешает друг другу, как все они между собой согласуются? Видимо, над всем этим множеством процессов есть какая-то система, которая и организует их согласованное функционирование. Я предположил, что внутри человеческого интеллекта существует нечто, что можно отождествить (возможно, метафорически) с операционной системой. В дальнейшем оказалось, что операционная метафора представления структуры человеческого интеллекта очень похожа на правду. Вот как обычно формируется драйвер курения. Первоначальное побуждение имеет, как правило, социальные корни. Подросток считает, что будет выглядеть более самостоятельным, будет достойным членом своей «тусовки», если будет курить. Он пробует закурить. Первая сигарета вызывает отвратительные ощущения, кашель, удушье. Подросток при этом формирует убеждение, что преодоление этих ощущений и есть проявление мужества и самостоятельности, «крутизны» в современном жаргоне. Это убеждение рождает в подсознании другое: курить хорошо. Кстати сказать, таких «вредных» убеждений у каждого из нас великое множество. Сознательная воля выглядеть «своим» и креативным реализуется услужливым подсознанием как подавление неприятных ощущений и замена их на приятные, вроде «вот какой (какая) я способный (способная)». Программа ощущения удушья лишается возможности сообщать свои данные сознанию. Между ней и сознательным процессором внедряется и активизируется драйвер курения, который подавляет неприятные ощущения и вместо них сообщает сознанию: «Ты успешно справился, ты способный, ты можешь быть значимым. Отныне ты сможешь курить». Часто это дополняется коммуникационными драйверами, например, слова «пойдем, покурим» часто означают «пойдем, поболтаем, мы свои, мы курильщики». Если драйверы курения и общения успели объединиться, то человек во время курения и в одиночку будет мысленно беседовать с кем-нибудь или сам с собой. Если вы хотите бросить курить, не ставьте себе это в качестве ближайшей цели, а просто разграничьте курение и общение, начните курить только в одиночку, и почаще как можно полнее и ярче вспоминайте свои настоящие впечатления от первых в вашей жизни сигарет. Если вы их не можете вспомнить, просто придумайте, какие они были отвратительные и поверьте в это. Вместе с этим, еще не отказываясь от курения, заставьте себя держать сигарету по-другому, например, другой рукой, в другой манере. Через некоторое время вам потребуются совсем небольшие усилия, чтобы навсегда отказаться от курения. Еще одно отступление. Представьте себе, что перед вами на столе стоит стакан с соком. Вы протягиваете руку, берете стакан, подносите его ко рту и выпиваете. Это настолько простое действие, что вы никогда не задумываетесь, как вы это делаете. Специалисты по робототехнике, программисты знают, что для такого действия нужен очень большой объем информации. Нужно знать, какой длины ваша рука, какова кинематика ее суставов, какова ее масса и масса стакана с соком. И еще много чего. Если этой информации нет, или если она неполна, целенаправленное действие будет невозможно. Вы не сможете взять стакан и напиться. Вся эта и масса другой информации каким-то образом доступна вашему интеллекту, она есть и где-то хранится. Конечно, не в цифровом виде, не как в компьютере. В каком именно виде – это и есть самый интересный вопрос. Вашему интеллекту неосознаваемо известно, какие у вас руки, какие ноги, каковы ваши пропорции, что с печенью, почками, когда выделять желудочный сок, когда и насколько поднимать или опускать артериальное давление и т. д. вплоть до глубинных физиологических процессов, названия которых нам даже неизвестны. Все вместе это составляет карту вашей личности, которая где-то и как-то хранится внутри вас. Теперь предположим, что вы пришли к врачу-диетологу по поводу избыточного веса, прошли все необходимые обследования и получили соответствующие рекомендации. (Как правило, они будут содержать ограничения на жиры и углеводы в подходящем для вас контексте.) Вы стали выполнять эти рекомендации, появились первые результаты. Но это означает, что в вашей собственной карте вес или толщина некоторой мышцы были такие-то, а в реальности стали на несколько граммов или миллиметров меньше. Это немедленно сказывается на точности движений. Организм начинает бить тревогу, нужно восстановить прежние значения, иначе придется менять множество динамических процедур, связанных с любым движением. Сознательно человек еще ничего не замечает, но неосознаваемая часть его интеллекта уже зафиксировала, что движения становятся не вполне точными, присутствуют некоторые несоответствия. И все эти отклонения происходят из-за изменений пищевых привычек по таким-то и таким-то параметрам. Нужно информировать сознание, что потребление жира или углеводов стало меньше. Путем вполне осознаваемого увеличения аппетита именно к такой пище. Вся эта неосознаваемая деятельность собственного интеллекта ощущается как непреодолимое желание плюнуть на всю эту диету, которая приводит к постоянной тревожности, необходимости подавлять всплески аппетита и т.п. Такая борьба с самим собой и неприятна, и утомительна. Кроме того, кто бы ни победил, вы в проигрыше. Сознательно человек хотел бы уменьшить свой вес, изменить пищевые привычки. Но какие-то неосознаваемые процессы внутри него мешают это сделать. Налицо внутренний конфликт. Это естественно. Такова наша природа. И если не запущены процессы корректировки собственной карты, поддерживаемые мощной мотивацией, результаты такой диеты рано или поздно будут организмом отменены. Восстановятся все прежние значения веса и объема, возможно даже с некоторым превышением (про запас, на случай повторения менее сытных обстоятельств). Как же запустить процессы корректировки собственной карты и сделать результаты диетического поведения стабильными? Ведь даже тогда, когда мотивация в наличии, результат может оказаться трудно достижимым. Рассмотрим самую простую технологию. Нужно сообщить неким способом организму, что требуются новые параметры объема и массы, что диета – это не случайное «ухудшение» питания, а целенаправленная деятельность сознательной части вашего интеллекта. Деятельность, направленная на лучшую адаптация в вашей социальной среде, большую успешность и т.д. Как это закодировать и вручить своему бессознательному процессору? Есть много способов сделать это. Бессознательная часть интеллекта не понимает (и не предназначена для понимания) последовательной логики. Последовательная логика – это изобретение сознательного разума. Логика слов, логика вывода – это пустое для бессознательного. У психо– и гипнотерапевтов есть свои технологии работы с зависимостями, у профессиональных НЛПеров – свои. Можно предложить простой информационный метод. Организм должен знать, к чему стремиться. Давайте сообщим ему об этом не с помощью словесных доводов, которые он все равно не поймет, а с помощью сенсорно воспринимаемого кинестетического опыта. Выберите себе прототип (или прототипы), которые имеют почти такие же, как у вас пропорции роста, но меньший вес, близкий к тому, к которому вы стремитесь. Это могут быть ваши приятели или подруги, актеры или актрисы, другие публичные лица, комплекция которых вам нравится. Лучше всего подходят на эту роль какие-нибудь киногерои, поскольку на домашнем видео можно тщательно и подробно рассматривать их движения, снова и снова возвращаясь к нужным фрагментам. Выбранный прототип должен быть того же возраста или моложе, чтобы случайно не копировать возрастные особенности и ограничения. Изучите их движения тщательно: как встает, как садится, как поворачивается, как поднимает руку и т. д. Повторяйте их как можно более точно с приемлемой регулярностью до тех пор, пока ваш организм не поймет, к чему вы стремитесь. Это просто тренинг движений. Нужно не только максимально точно «схватить» разучиваемый элемент движения прототипа, но и максимально точно его повторять во всех деталях. Можно различными способами добиваться этого. Если вы отчетливо будете представлять, из чего состоит конкретное движение вашего прототипа, из чего состоит ваше аналогичное движение, чем они отличаются, какие элементы вашего движения нужно изменить, вы на пути к успеху. Если во время тренинга вы сумеете вообразить себя тем человеком, поместить мысленно себя в те же условия и будете повторять разучиваемое движение снова и снова, добиваясь полного соответствия, ваш успех близок. Сначала все будет получаться неуклюже, поскольку ваши кинематические и динамические характеристики отличны от прототипа. Утешением может служить то, что такие тренинги сами по себе весьма увлекательны. Инструментом контроля на достаточную степень совпадения движений может служить обычное зеркало. Если вам интереснее следить за собой с помощью видеокамеры или видеозаписи с последующим анализом, позвольте себе такое развлечение. Движения лучше заучивать в некотором комплексе. Например, группа движений может содержать следующие: сесть, встать, повернуться влево, повернуться вправо, поднять ногу, опустить ногу, поднять руку, опустить руку, наклониться, распрямиться. Чем большее количество движений вы вовлечете в процесс освоения, тем лучше. Если совпадаемость элементов движений от раза к разу увеличивается, ваш тренинг весьма эффективен. Если вы очень тучны, или если чем-то болеете, то перед началом такой «физкультуры» вам лучше посоветоваться со своим врачом. В физическом смысле такой тренинг не тяжелее легкой утренней физзарядки. Все выбираемые элементы должны быть легкими, не требующими напряжения. Это самые обычные движения, повторяемые снова и снова. Изучать движения прототипа вообще можно заранее в любой комфортной обстановке. Уже первые тренировки дадут заметные результаты. Как только внутреннее взаимопонимание между осознаваемой социальной потребностью в снижении веса и неосознаваемыми физиологическими процессами будет достигнуто, вся мощь вашей интуиции будет вам помогать в достижении и фиксировании того результата, к которому вы стремитесь. Как же кодируется опыт, как получить доступ к этому коду? Введем простые обозначения. Пусть М – это мир, Х – некоторый конкретный интеллект, ХМ – карта мира М, созданная интеллектом Х, ХХ – собственная карта интеллекта Х, R – любой реестр.
Рассмотрим подробнее структуру кодирования опыта.
Г. Бейтсон [2] пишет: «В обычной нетехнической речи слово "обучение" часто применяется к тому, что здесь называется "нулевым обучением", т.е. к простому получению информации от внешнего события таким образом, что подобное событие в соответствующее время в будущем передаст ту же информацию. Например, я "научился" узнавать по фабричному гудку, когда наступает двенадцать часов». Рассмотрим этот пример подробнее.
Пусть, например, первый гудок был услышан в понедельник, в 12-00. Услышавший его впервые некто отметит для себя что-то вроде «вот какой-то звук», подтвердив тем самым сенсорное восприятие события, его узнавание и размещение в том хранилище сенсорного опыта, которое называется «звуки». При этом он отметит в своей карте мира ХМ, что «вот бывают такие звуки», и запомнит тембр, громкость, прочие характеристики звука, время дня, сопутствующую погоду, все сопутствующие обстоятельства, в том числе и те, которые не имеют вербального аналога. Другими словами, весь сопутствующий контекст события. Во вторник, снова в 12-00 раздался гудок. Упомянутый некто отметит для себя «опять звук, такой же, как вчера», подтвердив тем самым сенсорное восприятие события, и его узнавание. При этом в его карте мира ХМ будет отмечено, что этот звук повторился, имеет такой-то тембр, громкость и т.д. Событию сопутствовало такое-то время дня, такая-то погода и прочие сопутствующие обстоятельства, весь осознаваемый и неосознаваемый контекст. В среду, в 12-00 снова раздался гудок. Отклик может отметить, что это опять тот же звук и опять в то же время. И снова отметит все совпадающие и все несовпадающие элементы сопутствующего контекста. Время сенсорно не воспринимается, оно отмечается как контекст основного события. А в карте мира ХМ будет отмечено, что этот звук повторился в то же самое время дня. В четверг, в 12-00 опять раздался гудок. Индивид отмечает: «опять в 12-00», тем самым маркируя событие текущим временем. В карте мира отмечается, что гудок повторился в 12-00. В пятницу, в 12-00 – снова гудок. Отклик: «И опять в 12-00», производит смысловое маркирование события, а в карте мира ХМ отмечается: «Гудок повторяется в 12-00». Наступила суббота, и снова гудок в 12-00. Индивид отмечает: «О, сейчас 12-00», демонстрируя восприятие маркера элемента контекста события, и отмечает в своей карте мира, что гудок означает полдень. Элемент карты мира «вот этот конкретный гудок» и элемент карты мира «полдень текущего дня» связываются отношением эквивалентности в реестре карты мира R(XM). В воскресенье, в 12-00, услышав гудок, индивид отметит: «полдень». В карте мира будет отмечено наступление полдня текущего дня. Впредь программа восприятия событий вместо результата «какой-то звук» будет выдавать результат «полдень текущего дня». Конечно, в реальной жизни такое нуль-кодирование опыта происходит быстрее, а при наличии вербального сообщения – вовсе по-другому. Но рассмотренный пример показывает, что нуль-кодирование опыта или то, что Бейтсон называет Обучением-0, это маркирование (в том числе сенсорно не воспринимаемых) элементов контекста воспринимаемого события. Элементу контекста события присваивается имя и впредь это событие отождествляется с этим именем. (См. рис. 1) При этом логическая типизация элементов контекста не влияет на способ маркирования. Нулевое кодирование выглядит единообразно для любого уровня иерархии логических типов, сколь бы сложны они не были. Но, конечно, перечень элементов контекста события вполне индивидуален и уникален для каждого интеллекта.
Рис. 1. Нулевое кодирование опыта
Рассмотрим теперь некоторое множество М0 элементов, накопленных индивидом в результате сенсорного восприятия и нуль-кодирования опыта. Все они имеют свой контекст, и некоторые из этих контекстов могут совпадать между собой. Совпадение (вторичных) контекстов выделяет их из числа прочих в некоторое подмножество. Например, полдень может быть временем обеда. Обед в этом случае является контекстом полдня. Но обед может являться и контекстом некоторых других элементов множества М0. (Интеллект может получать информацию о наступлении времени обеда многими различными способами.) Совпадение некоторых контекстов элементов множества М0 между собой разбивает это множество на некоторое число подмножеств, в пределах каждого из которых контекст одинаков для всех своих членов. Это кодирование накопленного опыта просто устанавливает связь между некоторыми членами множества, выделяя их тем самым как группу из числа других. Это кодирование, следуя Бейтсону, назовем первичным кодированием или кодированием первого уровня.
Если интеллекту предстоит выбор одного из членов обособленной группы, то породивший ее контекст-признак и сообщает интеллекту, какой из наборов альтернатив он представляет. Другой контекст-признак по-другому выделит из множества М0 свое подмножество. (*) Это подмножество будет другим, но любой элемент из М0 может входить одновременно в любое число таких подмножеств. Таким образом, первичное кодирование – это присвоение любому контексту значения характеристического признака и последующее выделение характеристического подмножества в множестве М0 элементов накопленного сенсорным восприятием и нуль-кодированием опыта. (См. рис. 2) В зависимости от значения контекста-признака группа может содержать элементы карты собственной реальности ХХ и элементы карты мира ХМ. Поэтому контекст-признак отмечается либо в реестре R(XX/XM) как связь между элементами из ХХ и ХМ, либо в реестрах R(XX) и R(XM) как связь между элементами из ХХ и между элементами из ХМ соответственно. Но на этом первичное кодирование не заканчивается. Рассмотрим теперь множество М1, элементами которого являются выделенные своими характеристическими признаками подмножества М0. В М1 фиксированные контексты также образуют подмножества и отмечают образующие связи. Так продолжается до тех пор, пока совпадающего контекста не окажется ни у каких двух элементов.
Рис. 2. Первичное кодирование опыта в М0
М1 есть множество некоторых подмножеств из М0, М2 – подмножества из М1, и т.д. Получается своеобразная «пирамида» Рх из множеств М0, М1, М2 … Мк, которая и является хранилищем индивидуального опыта интеллекта Х.
Таким образом, именно первичное кодирование выстраивает Рх. Этот процесс происходит не единовременно, а на протяжении всей жизни по мере появления элементов нового опыта. Каждый элемент нового опыта становится элементом того подмножества множества М0, которое идентифицирует соответствующий контекст. Если соответствующего контекста еще не существует, то элемент становится характеристическим признаком для нового подмножества в М0. При этом появляется новый элемент в множестве М1, для которого тоже может не найтись «своего» подмножества.
Рис. 3. «Пирамида» первичного кодирования
И так далее. Нулевое кодирование обеспечивает только накопление информации, первичное же кодирование обеспечивает ее типизацию на базе совпадающих контекстов. Заметим, что у профессионального НЛПера в последнем, самом верхнем множестве Мк всего шесть подмножеств, шесть характеристических признаков: поведение, окружение, способности, убеждения, идентичность и системность. Не самый плохой вариант. Некоторые новые единицы накапливаемого опыта могут переформировывать подмножества в М0 в связи с появлением других контекстов. Элементы нового опыта, которые становятся характеристическими для новых подмножеств в М0, являются обусловленными и тем, что уже содержит Рх. Любой новый опыт может либо добавляться в одно из существующих подмножеств, либо может становиться зародышем нового подмножества. Когда новое подмножество образуется, старые могут меняться просто потому, что некоторые их элементы перетекают в новое, как более подходящее по контексту. Это может происходить постоянно при любом накоплении опыта. Эти изменения определяют и соответствующие изменения в М1 и, возможно, в следующих Мi. Более того, может измениться само количество этих Мi. Рх принимает другой вид. Процесс переформирования Рх будем называть вторичным кодированием: Рх – Рх1 – Рх2 … Рхn …
Рис. 4. Вторичное кодирование опыта
Для того чтобы заметить контекст вторичного кодирования и, возможно, использовать его в систематических целях, само вторичное кодирование должно стать ежедневной неосознаваемой нормой. Это означает, что новый опыт должен стать ежедневным. И не просто любой новый опыт, а только такой, который ведет к модификации способов упорядочения информации внутри интеллекта. Именно здесь открываются гигантские возможности человеческого интеллекта, до сих пор остававшиеся невостребованными. Примеры проявления этих возможностей нужно искать у людей творческих и духовных.
Можно ли как-то ограничивать или направлять вторичное кодирование? Способен ли человеческий интеллект на более высокий уровень кодирования?
Рх – это организация памяти. Операционная система интеллекта (ИСО) использует Рх для доступа к элементам опыта и реорганизации.
Вторичное кодирование модифицирует структуру пирамиды в некоторых ее элементах, не затрагивая всех остальных. Если же происходит массированная перестройка пирамиды над множеством М0 и на его базе выстраивается совершенно новая структура из М1, М2, …, в которой остаются неизменными только утилитарные части старой конструкции, то этот очень редкий процесс будем называть третичным кодированием. Если есть изменение, то есть и процесс, который его проводит. Программа третичного кодирования должна обеспечивать управление жизнедеятельностью интеллекта в то время, когда старая пирамида уже модифицируется, а новая еще не создана. Если программа третичного кодирования на это не настроена, защитные подсистемы ИСО не допускают ее активизации. При работе такой программы меняется все и единовременно. Пересматриваются контексты и их маркеры, способы образования множеств М1, М2, …, Мк, их число, количество «транзитов» и т.д. Такие случаи редки, но, как указывают некоторые авторы, иногда случаются, например, при чудесном исцелении от неизлечимой болезни, религиозном «просветлении», глубокой психотерапевтической интервенции и т.д.
Рассмотрим подробнее структуру кодирования опыта.
Г. Бейтсон [2] пишет: «В обычной нетехнической речи слово "обучение" часто применяется к тому, что здесь называется "нулевым обучением", т.е. к простому получению информации от внешнего события таким образом, что подобное событие в соответствующее время в будущем передаст ту же информацию. Например, я "научился" узнавать по фабричному гудку, когда наступает двенадцать часов». Рассмотрим этот пример подробнее.
Пусть, например, первый гудок был услышан в понедельник, в 12-00. Услышавший его впервые некто отметит для себя что-то вроде «вот какой-то звук», подтвердив тем самым сенсорное восприятие события, его узнавание и размещение в том хранилище сенсорного опыта, которое называется «звуки». При этом он отметит в своей карте мира ХМ, что «вот бывают такие звуки», и запомнит тембр, громкость, прочие характеристики звука, время дня, сопутствующую погоду, все сопутствующие обстоятельства, в том числе и те, которые не имеют вербального аналога. Другими словами, весь сопутствующий контекст события. Во вторник, снова в 12-00 раздался гудок. Упомянутый некто отметит для себя «опять звук, такой же, как вчера», подтвердив тем самым сенсорное восприятие события, и его узнавание. При этом в его карте мира ХМ будет отмечено, что этот звук повторился, имеет такой-то тембр, громкость и т.д. Событию сопутствовало такое-то время дня, такая-то погода и прочие сопутствующие обстоятельства, весь осознаваемый и неосознаваемый контекст. В среду, в 12-00 снова раздался гудок. Отклик может отметить, что это опять тот же звук и опять в то же время. И снова отметит все совпадающие и все несовпадающие элементы сопутствующего контекста. Время сенсорно не воспринимается, оно отмечается как контекст основного события. А в карте мира ХМ будет отмечено, что этот звук повторился в то же самое время дня. В четверг, в 12-00 опять раздался гудок. Индивид отмечает: «опять в 12-00», тем самым маркируя событие текущим временем. В карте мира отмечается, что гудок повторился в 12-00. В пятницу, в 12-00 – снова гудок. Отклик: «И опять в 12-00», производит смысловое маркирование события, а в карте мира ХМ отмечается: «Гудок повторяется в 12-00». Наступила суббота, и снова гудок в 12-00. Индивид отмечает: «О, сейчас 12-00», демонстрируя восприятие маркера элемента контекста события, и отмечает в своей карте мира, что гудок означает полдень. Элемент карты мира «вот этот конкретный гудок» и элемент карты мира «полдень текущего дня» связываются отношением эквивалентности в реестре карты мира R(XM). В воскресенье, в 12-00, услышав гудок, индивид отметит: «полдень». В карте мира будет отмечено наступление полдня текущего дня. Впредь программа восприятия событий вместо результата «какой-то звук» будет выдавать результат «полдень текущего дня». Конечно, в реальной жизни такое нуль-кодирование опыта происходит быстрее, а при наличии вербального сообщения – вовсе по-другому. Но рассмотренный пример показывает, что нуль-кодирование опыта или то, что Бейтсон называет Обучением-0, это маркирование (в том числе сенсорно не воспринимаемых) элементов контекста воспринимаемого события. Элементу контекста события присваивается имя и впредь это событие отождествляется с этим именем. (См. рис. 1) При этом логическая типизация элементов контекста не влияет на способ маркирования. Нулевое кодирование выглядит единообразно для любого уровня иерархии логических типов, сколь бы сложны они не были. Но, конечно, перечень элементов контекста события вполне индивидуален и уникален для каждого интеллекта.
Рассмотрим теперь некоторое множество М0 элементов, накопленных индивидом в результате сенсорного восприятия и нуль-кодирования опыта. Все они имеют свой контекст, и некоторые из этих контекстов могут совпадать между собой. Совпадение (вторичных) контекстов выделяет их из числа прочих в некоторое подмножество. Например, полдень может быть временем обеда. Обед в этом случае является контекстом полдня. Но обед может являться и контекстом некоторых других элементов множества М0. (Интеллект может получать информацию о наступлении времени обеда многими различными способами.) Совпадение некоторых контекстов элементов множества М0 между собой разбивает это множество на некоторое число подмножеств, в пределах каждого из которых контекст одинаков для всех своих членов. Это кодирование накопленного опыта просто устанавливает связь между некоторыми членами множества, выделяя их тем самым как группу из числа других. Это кодирование, следуя Бейтсону, назовем первичным кодированием или кодированием первого уровня.
Если интеллекту предстоит выбор одного из членов обособленной группы, то породивший ее контекст-признак и сообщает интеллекту, какой из наборов альтернатив он представляет. Другой контекст-признак по-другому выделит из множества М0 свое подмножество. (*) Это подмножество будет другим, но любой элемент из М0 может входить одновременно в любое число таких подмножеств. Таким образом, первичное кодирование – это присвоение любому контексту значения характеристического признака и последующее выделение характеристического подмножества в множестве М0 элементов накопленного сенсорным восприятием и нуль-кодированием опыта. (См. рис. 2) В зависимости от значения контекста-признака группа может содержать элементы карты собственной реальности ХХ и элементы карты мира ХМ. Поэтому контекст-признак отмечается либо в реестре R(XX/XM) как связь между элементами из ХХ и ХМ, либо в реестрах R(XX) и R(XM) как связь между элементами из ХХ и между элементами из ХМ соответственно. Но на этом первичное кодирование не заканчивается. Рассмотрим теперь множество М1, элементами которого являются выделенные своими характеристическими признаками подмножества М0. В М1 фиксированные контексты также образуют подмножества и отмечают образующие связи. Так продолжается до тех пор, пока совпадающего контекста не окажется ни у каких двух элементов.
М1 есть множество некоторых подмножеств из М0, М2 – подмножества из М1, и т.д. Получается своеобразная «пирамида» Рх из множеств М0, М1, М2 … Мк, которая и является хранилищем индивидуального опыта интеллекта Х.
Таким образом, именно первичное кодирование выстраивает Рх. Этот процесс происходит не единовременно, а на протяжении всей жизни по мере появления элементов нового опыта. Каждый элемент нового опыта становится элементом того подмножества множества М0, которое идентифицирует соответствующий контекст. Если соответствующего контекста еще не существует, то элемент становится характеристическим признаком для нового подмножества в М0. При этом появляется новый элемент в множестве М1, для которого тоже может не найтись «своего» подмножества.
И так далее. Нулевое кодирование обеспечивает только накопление информации, первичное же кодирование обеспечивает ее типизацию на базе совпадающих контекстов. Заметим, что у профессионального НЛПера в последнем, самом верхнем множестве Мк всего шесть подмножеств, шесть характеристических признаков: поведение, окружение, способности, убеждения, идентичность и системность. Не самый плохой вариант. Некоторые новые единицы накапливаемого опыта могут переформировывать подмножества в М0 в связи с появлением других контекстов. Элементы нового опыта, которые становятся характеристическими для новых подмножеств в М0, являются обусловленными и тем, что уже содержит Рх. Любой новый опыт может либо добавляться в одно из существующих подмножеств, либо может становиться зародышем нового подмножества. Когда новое подмножество образуется, старые могут меняться просто потому, что некоторые их элементы перетекают в новое, как более подходящее по контексту. Это может происходить постоянно при любом накоплении опыта. Эти изменения определяют и соответствующие изменения в М1 и, возможно, в следующих Мi. Более того, может измениться само количество этих Мi. Рх принимает другой вид. Процесс переформирования Рх будем называть вторичным кодированием: Рх – Рх1 – Рх2 … Рхn …
Для того чтобы заметить контекст вторичного кодирования и, возможно, использовать его в систематических целях, само вторичное кодирование должно стать ежедневной неосознаваемой нормой. Это означает, что новый опыт должен стать ежедневным. И не просто любой новый опыт, а только такой, который ведет к модификации способов упорядочения информации внутри интеллекта. Именно здесь открываются гигантские возможности человеческого интеллекта, до сих пор остававшиеся невостребованными. Примеры проявления этих возможностей нужно искать у людей творческих и духовных.
Можно ли как-то ограничивать или направлять вторичное кодирование? Способен ли человеческий интеллект на более высокий уровень кодирования?
Рх – это организация памяти. Операционная система интеллекта (ИСО) использует Рх для доступа к элементам опыта и реорганизации.
Вторичное кодирование модифицирует структуру пирамиды в некоторых ее элементах, не затрагивая всех остальных. Если же происходит массированная перестройка пирамиды над множеством М0 и на его базе выстраивается совершенно новая структура из М1, М2, …, в которой остаются неизменными только утилитарные части старой конструкции, то этот очень редкий процесс будем называть третичным кодированием. Если есть изменение, то есть и процесс, который его проводит. Программа третичного кодирования должна обеспечивать управление жизнедеятельностью интеллекта в то время, когда старая пирамида уже модифицируется, а новая еще не создана. Если программа третичного кодирования на это не настроена, защитные подсистемы ИСО не допускают ее активизации. При работе такой программы меняется все и единовременно. Пересматриваются контексты и их маркеры, способы образования множеств М1, М2, …, Мк, их число, количество «транзитов» и т.д. Такие случаи редки, но, как указывают некоторые авторы, иногда случаются, например, при чудесном исцелении от неизлечимой болезни, религиозном «просветлении», глубокой психотерапевтической интервенции и т.д.
2. Программные интерфейсы
Как уже отмечалось, наибольшие успехи в программировании третьего уровня достигнуты в нейро-лингвистическом программировании. Я уже не раз упоминал эту дисциплину и ее продолжения в виде нового кода НЛП и DHE. Последняя аббревиатура в русскоязычной транскрипции не прижилась, и на то есть свои причины. Что же за кот в мешке это самое НЛП?
В последние годы издается много книг по НЛП. Как самих авторов-изобретателей НЛП, так и многочисленных толкователей и практиков. Здесь представлено частное понимание сущности НЛП. Это не систематическое изложение его основ, не анализ или обоснование, не подтверждение или отрицание. Это просто частное мнение. Если вы хотите всерьез познакомиться с НЛП, то лучше сначала прочитать, что про него пишут сами авторы, Гриндер и Бендлер. Это книги: «Из лягушек в принцы», «Трансформейшн», «Структура магии». Из последователей нельзя не назвать работы Р. Дилтса, такие, как «Моделирование с помощью НЛП», «Изменение убеждений с помощью НЛП», «Фокусы языка», «Стратегии гениев». И, конечно, пройти тренинг НЛП у профессионалов.
Что интересного я нашел в НЛП для себя? Первая мысль, которая мне очень понравилась, была следующей. Даже для успешного пользования кухонным комбайном неплохо изучить инструкцию о том, как он работает. Для успешности в жизни тем более неплохо знать, как работает то, что находится в нашей черепной коробке. И хотя это не кухонный комбайн, и узнать это в полном объеме проблематично, любые детали были бы полезны. НЛП использует несколько простых и практичных допущений. Они следующие.
У успешных людей можно научиться. Тому, что они делают лучше других.
Это научение может проводиться на уровне моделирования их поведенческих стереотипов.
У всех успешных людей в поведенческих стереотипах имеется нечто общее. Если это общее сформулировать в виде правил и придерживаться их, то и жить станет легче, и жизнь станет успешнее.
НЛП не занимается логическим или строго научным обоснованием этих правил. НЛП не предлагает истинных или ложных способов поведения. Оно предлагает ранжировать способы поведения как полезные или нет.
Профессионал в НЛП называется не доктором НЛПешных наук, не профессором НЛП, а мастером или тренером. Или просто практиком НЛП.
Есть две крайних точки зрения на НЛП. Одна состоит в том, что НЛП – это такой мощный инструмент, который может решить любую жизненную проблему у любого человека. Вот типичное высказывание такого толка ( Р. Дилтс): «Масштаб возможностей метамодели и самого процесса моделирования (в НЛП) произвел на меня огромное впечатление. Я почувствовал, что моделирование можно широко применять во всех сферах человеческой деятельности, будь то политика, искусство, менеджмент, наука или педагогика».
Другая может быть выражена словами одного из очень успешных и творческих психотерапевтов нашего времени. Это Э. Росси. Он пишет: «…с моей профессиональной точки зрения, НЛП – это шаг назад по трем причинам. "Нейро" – потому что здесь нет никакого признания нервных процессов и тех молекул-посланников, о которых я вам говорил. "Лингвистическое" – это шаг назад, потому что все внимание уделяется словам, а не эмоциональному, духовному, внутреннему. Само слово "программирование" – это полный провал, с моей точки зрения… Я вовсе не хочу сказать, что не существует талантливых практиков НЛП, которые хорошо делают эту работу. Но с точки зрения философии я резко не согласен со всем, что хотя бы чуть-чуть отдает программированием».
Я согласен с обоими авторами. На мой взгляд, в НЛП есть много полезного для организации работы собственного интеллекта и общения с другими, но многие техники краткосрочны и должны быть модифицированы для обеспечения долговременного эффекта. Если серьезно, то действительно очень мало работ, посвященных долговременности и стабильности личностных изменений. Многие авторы абсолютно некритично «перепевают» то, что стало уже классикой, ведь классику можно не критиковать.
Но есть техники, эффект от которых вполне стабилен, положительные изменения происходят навсегда. В качестве примера я хочу подробнее остановиться на одной из таких «классических» техник, связанных с достижением эффекта «врожденной грамотности». Мне не известно ни одного случая, когда бы это не сработало. Вполне долговременно. И у детей, и у взрослых. Эта техника описана у многих авторов, поэтому, чтобы не обидеть других, ссылаться ни на кого не буду. Суть состоит в следующем. Есть люди, для которых грамотное, безошибочное письмо является проблемой, а есть, совсем наоборот, у кого грамотность кажется врожденной, а грамотное письмо не требует никаких усилий. При тщательном исследовании тех и других выяснилось, что образы слов (фраз), хранимые где-то внутри их интеллекта, доступны им по-разному. Грамотные, как правило, представляют слово визуально, как бы видят его написанным или напечатанным. А вот если образ слова доступен как звучание, как эмоция или ощущение, то это и создает условия для постоянных ошибок. Путь изменения – это тренинг визуализации слов. Такой тренинг ни в какой мере не отменяет стандартные способы обучения. Он просто способствует успешности обучения. В обычные способы работы с ошибками включаются процедуры визуализации. Например, слово, написанное с ошибкой, записывается правильно. Затем, с закрытыми глазами, представляется, как оно выглядит написанным от руки, как оно выглядит напечатанным, как оно выглядит написанным красной краской на огромной стене, на вывеске, на плакате. Как цвет слова меняется на зеленый и т.д. Если такая работа (с 5–10 различными словами ежедневно) проводится систематически, то буквально через месяц тренинга визуализация слов превращается в неосознаваемый процесс, а грамотность значительно возрастает. (При условии, что человек хоть что-то читает. Хотя бы вывески и рекламу). У детей это происходит даже быстрее, если тренинг построен в виде увлекательной игры. Зато взрослые могут работать над этим самостоятельно и более мотивированно.
В последние годы издается много книг по НЛП. Как самих авторов-изобретателей НЛП, так и многочисленных толкователей и практиков. Здесь представлено частное понимание сущности НЛП. Это не систематическое изложение его основ, не анализ или обоснование, не подтверждение или отрицание. Это просто частное мнение. Если вы хотите всерьез познакомиться с НЛП, то лучше сначала прочитать, что про него пишут сами авторы, Гриндер и Бендлер. Это книги: «Из лягушек в принцы», «Трансформейшн», «Структура магии». Из последователей нельзя не назвать работы Р. Дилтса, такие, как «Моделирование с помощью НЛП», «Изменение убеждений с помощью НЛП», «Фокусы языка», «Стратегии гениев». И, конечно, пройти тренинг НЛП у профессионалов.
Что интересного я нашел в НЛП для себя? Первая мысль, которая мне очень понравилась, была следующей. Даже для успешного пользования кухонным комбайном неплохо изучить инструкцию о том, как он работает. Для успешности в жизни тем более неплохо знать, как работает то, что находится в нашей черепной коробке. И хотя это не кухонный комбайн, и узнать это в полном объеме проблематично, любые детали были бы полезны. НЛП использует несколько простых и практичных допущений. Они следующие.
У успешных людей можно научиться. Тому, что они делают лучше других.
Это научение может проводиться на уровне моделирования их поведенческих стереотипов.
У всех успешных людей в поведенческих стереотипах имеется нечто общее. Если это общее сформулировать в виде правил и придерживаться их, то и жить станет легче, и жизнь станет успешнее.
НЛП не занимается логическим или строго научным обоснованием этих правил. НЛП не предлагает истинных или ложных способов поведения. Оно предлагает ранжировать способы поведения как полезные или нет.
Профессионал в НЛП называется не доктором НЛПешных наук, не профессором НЛП, а мастером или тренером. Или просто практиком НЛП.
Есть две крайних точки зрения на НЛП. Одна состоит в том, что НЛП – это такой мощный инструмент, который может решить любую жизненную проблему у любого человека. Вот типичное высказывание такого толка ( Р. Дилтс): «Масштаб возможностей метамодели и самого процесса моделирования (в НЛП) произвел на меня огромное впечатление. Я почувствовал, что моделирование можно широко применять во всех сферах человеческой деятельности, будь то политика, искусство, менеджмент, наука или педагогика».
Другая может быть выражена словами одного из очень успешных и творческих психотерапевтов нашего времени. Это Э. Росси. Он пишет: «…с моей профессиональной точки зрения, НЛП – это шаг назад по трем причинам. "Нейро" – потому что здесь нет никакого признания нервных процессов и тех молекул-посланников, о которых я вам говорил. "Лингвистическое" – это шаг назад, потому что все внимание уделяется словам, а не эмоциональному, духовному, внутреннему. Само слово "программирование" – это полный провал, с моей точки зрения… Я вовсе не хочу сказать, что не существует талантливых практиков НЛП, которые хорошо делают эту работу. Но с точки зрения философии я резко не согласен со всем, что хотя бы чуть-чуть отдает программированием».
Я согласен с обоими авторами. На мой взгляд, в НЛП есть много полезного для организации работы собственного интеллекта и общения с другими, но многие техники краткосрочны и должны быть модифицированы для обеспечения долговременного эффекта. Если серьезно, то действительно очень мало работ, посвященных долговременности и стабильности личностных изменений. Многие авторы абсолютно некритично «перепевают» то, что стало уже классикой, ведь классику можно не критиковать.
Но есть техники, эффект от которых вполне стабилен, положительные изменения происходят навсегда. В качестве примера я хочу подробнее остановиться на одной из таких «классических» техник, связанных с достижением эффекта «врожденной грамотности». Мне не известно ни одного случая, когда бы это не сработало. Вполне долговременно. И у детей, и у взрослых. Эта техника описана у многих авторов, поэтому, чтобы не обидеть других, ссылаться ни на кого не буду. Суть состоит в следующем. Есть люди, для которых грамотное, безошибочное письмо является проблемой, а есть, совсем наоборот, у кого грамотность кажется врожденной, а грамотное письмо не требует никаких усилий. При тщательном исследовании тех и других выяснилось, что образы слов (фраз), хранимые где-то внутри их интеллекта, доступны им по-разному. Грамотные, как правило, представляют слово визуально, как бы видят его написанным или напечатанным. А вот если образ слова доступен как звучание, как эмоция или ощущение, то это и создает условия для постоянных ошибок. Путь изменения – это тренинг визуализации слов. Такой тренинг ни в какой мере не отменяет стандартные способы обучения. Он просто способствует успешности обучения. В обычные способы работы с ошибками включаются процедуры визуализации. Например, слово, написанное с ошибкой, записывается правильно. Затем, с закрытыми глазами, представляется, как оно выглядит написанным от руки, как оно выглядит напечатанным, как оно выглядит написанным красной краской на огромной стене, на вывеске, на плакате. Как цвет слова меняется на зеленый и т.д. Если такая работа (с 5–10 различными словами ежедневно) проводится систематически, то буквально через месяц тренинга визуализация слов превращается в неосознаваемый процесс, а грамотность значительно возрастает. (При условии, что человек хоть что-то читает. Хотя бы вывески и рекламу). У детей это происходит даже быстрее, если тренинг построен в виде увлекательной игры. Зато взрослые могут работать над этим самостоятельно и более мотивированно.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента