Максим Горький
О кочке и точке
[1]
В Союзе Советов научно организованный разум получил неограниченную свободу в его борьбе против стихийных сил природы. Побеждая эти силы, заставляя их покорно служить великому, всемирному делу создания бесклассового общества равных, разум всё более дерзновенно, успешно и наглядно показывает свою мощь творца и организатора «второй природы», то есть культуры, на почве, на силах и сокровищах первой природы, древней, неорганизованной и даже враждебной интересам трудового человечества. Соединённый с волей пролетариата-диктатора, разум осушает болота, добывая из них топливо, орошает засушливые степи, изменяя течение рек, заставляет силу падения воды создавать электроэнергию и огонь, он режет дорогами непроходимые горы, побеждает вечные льды Арктики, соединяет моря каналами, он изменяет физическую географию огромной страны социалистических республик, делая природу всё более плодотворной, ёмкой, богатой, удобной для людей. В сельскохозяйственный обиход нашей страны смело вводится множество новых культур, быстрее растёт её техническое вооружение, и – самое главное – в ней растут дети, для которых наше дореволюционное прошлое со всеми его грязными и подлыми уродствами будет знакомо только по книгам как печальная и фантастическая, нелепая сказка.
Молодым людям покажется смешным, если я, старик, сознаюсь, что пишу сейчас в том настроении, которое на утренней заре культуры позволяло людям создавать неувядаемые поэмы, легенды. Да, я пишу именно в таком настроении, и очень тяжело мне сознавать, что у меня нет слов такой силы, которая была бы равна силе фактов, возбуждающих в душе радость и гордость дивными успехами в труде пролетариата-диктатора. Настроение радости и гордости вызвано у меня открытием Беломорско-Балтийского канала. Я не стану говорить о его хозяйственном значении для нашей страны, – это не моё дело. Я возьму этот факт со стороны его социально-культурного значения.
В чём дело? На строительстве канала работало несколько десятков тысяч людей, классово враждебных пролетариату, закоренелых собственников, людей социально опасных, нарушителей законов нашей страны. Многие тысячи этих людей в награду за их героическую, самоотверженную работу получили сокращение сроков наказания, многим возвращены права гражданства, даны премии и т. д. Тысячи получили высокую рабочую квалификацию. Образовался огромный кадр опытных гидротехников, строителей, которые пошли на работу по каналу Москва – Волга и на другие сооружения этого типа. Ещё более усилив свою опытность строителей, они пойдут на работу по созданию Каспийско-Черноморского канала. Не преувеличивая, мы имеем право сказать, что десятки тысяч людей перевоспитаны. Есть чему радоваться, не правда ли?
Но за этим скрыто нечто ещё более значительное. В этом государственном деле, на этом «опороченном» человеческом материале обнаружилось как нельзя более ясно, что наши грандиозно смелые предприятия, направляющие физическую энергию масс на борьбу с природой, особенно легко позволяют людям почувствовать своё истинное назначение – овладеть силами природы, укротить их бешенство. Я очень настаиваю на внимании к этой мысли, я уверен, что она достойна внимания. Люди, изуродованные условиями классового государства, где – как это особенно наглядно показывает Европа наших дней – «человек человеку» действительно «волк», люди, энергия которых была направлена «социально опасно» и выражалась в поступках, враждебных обществу, – эти люди были поставлены в условия, которые исключали необходимость волчьих схваток за вкусный кусок хлеба. Перед ними открыли широчайшие возможности свободного развития их способностей, в них разбудили естественное и плодотворное стремление к соревнованию. Вредители, кулаки, воры – они с различной степенью сознательности поняли, что можно жить не хватая друг друга за горло, что возможна жизнь, в которой человек человеку не враг, а товарищ по работе. Враг явился перед ними как неорганизованная, стихийная сила бурных рек, как гранитные скалы, топкие болота. Этого врага можно одолеть только организованной энергией человеческих коллективов. И вот люди воочию убедились в творческой, побеждающей все препятствия силе коллективного труда. Впрягая реки, точно лошадей, в работу на человека, многие из «врагов общества» поняли, что они работают на обогащение и счастье семьи в 160 миллионов единиц. Для литератора допустимо вообразить, что некоторые из бывших врагов почувствовали себя не мелкими собственниками и хищниками, какими они были, а владыками неизмеримых сил и сокровищ всей земли. Почувствовать так – значит вырасти выше и крупнее всех героев всех народов и веков.
Это – романтизм? Едва ли, товарищи. Я думаю, что вот это и есть социалистический реализм, – реализм людей, которые изменяют, перестраивают мир, реалистическое образное мышление, основанное на социалистическом опыте.
Единоличные примеры мало убедительны, но всё же я считаю себя вправе напомнить, что я – человек, непосредственно испытавший спасительную и облагораживающую радость физического труда, хотя это и был бессмысленно тяжёлый труд на паразитов, на убийц радости труда и отдыха, на убийц всех радостей жизни. Хорошо делать – значит хорошо жить. Эта простая, ясная истина отлично известна тысячам и сотням тысяч товарищей – первым строителям социализма на земле. Эта истина, крепко объединяющая теорию и практику, этику и эстетику, должна служить основой воспитания наших детей. Нигде в мире нет отцов, которые имеют так прекрасно обоснованное право гордиться пред детьми величием своего труда, как обосновал и укрепляет за собой это право пролетариат-диктатор Союза Советов.
Коренное различие капиталистического мира и нашего заключается именно в том, что у нас руководящая идея и вся хозяйственная практика, решительно отвергая эксплуатацию человека человеком, неустанно и успешно воспитывают людей как разумных эксплуататоров энергии природы.
Капитализм живёт эксплуатацией человека, а силы природы эксплуатирует настолько, насколько они помогают двуногим хищникам эксплуатировать рабочего как производителя и потребителя, мягкотелого интеллигента-гуманиста как примирителя в неизмеримой борьбе классов, паразитивную мелкую буржуазию как свой резерв, и вообще для капитализма человек есть нечто, осуждённое удовлетворять идиотизм страсти к наживе, укреплять и оправдывать безумие власти золота, которому Владимир Ильич Ленин предназначил роль[2] строительного материала для общественных уборных.
Я повторяю не однажды сказанное: нигде в прошлом, даже в эпохи величайших напряжений энергии, как, например, в эпоху Возрождения, количество талантов не росло с такой быстротой и в таком обилии, как растёт оно у нас за время после Октября. Основным стремлением наших талантов является дерзновенное стремление изменить все условия жизни в их основах, построить новый мир. Это известно нам как фраза, как слова, но мы плохо знаем это как наше дело, – ибо у нас нет органа, который ясно и последовательно показывал бы нам точные итоги наших достижений во всех областях промышленности, техники, науки, изобретательства, развития сельскохозяйственной культуры, роста энергии массового разума. Наиболее успешно и наглядно выражаются наши достижения в науке и технике. За моё преклонение пред людьми науки и техники надо мною всегда посмеивались, кое-кто и сейчас продолжает заниматься этим безобидным для меня, а объективно и социально вредным развлечением невежд. За этими усмешками прячется дрянненький пережиток старины, именно: скептицизм невежд, мещанский скептицизм.
В Союзе Советов научно организованный разум получил неограниченную свободу в его борьбе против стихийных сил природы. Побеждая эти силы, заставляя их покорно служить великому, всемирному делу создания бесклассового общества равных, разум всё более дерзновенно, успешно и наглядно показывает свою мощь творца и организатора «второй природы», то есть культуры, на почве, на силах и сокровищах первой природы, древней, неорганизованной и даже враждебной интересам трудового человечества. Соединённый с волей пролетариата-диктатора, разум осушает болота, добывая из них топливо, орошает засушливые степи, изменяя течение рек, заставляет силу падения воды создавать электроэнергию и огонь, он режет дорогами непроходимые горы, побеждает вечные льды Арктики, соединяет моря каналами, он изменяет физическую географию огромной страны социалистических республик, делая природу всё более плодотворной, ёмкой, богатой, удобной для людей. В сельскохозяйственный обиход нашей страны смело вводится множество новых культур, быстрее растёт её техническое вооружение, и – самое главное – в ней растут дети, для которых наше дореволюционное прошлое со всеми его грязными и подлыми уродствами будет знакомо только по книгам как печальная и фантастическая, нелепая сказка.
Молодым людям покажется смешным, если я, старик, сознаюсь, что пишу сейчас в том настроении, которое на утренней заре культуры позволяло людям создавать неувядаемые поэмы, легенды. Да, я пишу именно в таком настроении, и очень тяжело мне сознавать, что у меня нет слов такой силы, которая была бы равна силе фактов, возбуждающих в душе радость и гордость дивными успехами в труде пролетариата-диктатора. Настроение радости и гордости вызвано у меня открытием Беломорско-Балтийского канала. Я не стану говорить о его хозяйственном значении для нашей страны, – это не моё дело. Я возьму этот факт со стороны его социально-культурного значения.
В чём дело? На строительстве канала работало несколько десятков тысяч людей, классово враждебных пролетариату, закоренелых собственников, людей социально опасных, нарушителей законов нашей страны. Многие тысячи этих людей в награду за их героическую, самоотверженную работу получили сокращение сроков наказания, многим возвращены права гражданства, даны премии и т. д. Тысячи получили высокую рабочую квалификацию. Образовался огромный кадр опытных гидротехников, строителей, которые пошли на работу по каналу Москва – Волга и на другие сооружения этого типа. Ещё более усилив свою опытность строителей, они пойдут на работу по созданию Каспийско-Черноморского канала. Не преувеличивая, мы имеем право сказать, что десятки тысяч людей перевоспитаны. Есть чему радоваться, не правда ли?
Но за этим скрыто нечто ещё более значительное. В этом государственном деле, на этом «опороченном» человеческом материале обнаружилось как нельзя более ясно, что наши грандиозно смелые предприятия, направляющие физическую энергию масс на борьбу с природой, особенно легко позволяют людям почувствовать своё истинное назначение – овладеть силами природы, укротить их бешенство. Я очень настаиваю на внимании к этой мысли, я уверен, что она достойна внимания. Люди, изуродованные условиями классового государства, где – как это особенно наглядно показывает Европа наших дней – «человек человеку» действительно «волк», люди, энергия которых была направлена «социально опасно» и выражалась в поступках, враждебных обществу, – эти люди были поставлены в условия, которые исключали необходимость волчьих схваток за вкусный кусок хлеба. Перед ними открыли широчайшие возможности свободного развития их способностей, в них разбудили естественное и плодотворное стремление к соревнованию. Вредители, кулаки, воры – они с различной степенью сознательности поняли, что можно жить не хватая друг друга за горло, что возможна жизнь, в которой человек человеку не враг, а товарищ по работе. Враг явился перед ними как неорганизованная, стихийная сила бурных рек, как гранитные скалы, топкие болота. Этого врага можно одолеть только организованной энергией человеческих коллективов. И вот люди воочию убедились в творческой, побеждающей все препятствия силе коллективного труда. Впрягая реки, точно лошадей, в работу на человека, многие из «врагов общества» поняли, что они работают на обогащение и счастье семьи в 160 миллионов единиц. Для литератора допустимо вообразить, что некоторые из бывших врагов почувствовали себя не мелкими собственниками и хищниками, какими они были, а владыками неизмеримых сил и сокровищ всей земли. Почувствовать так – значит вырасти выше и крупнее всех героев всех народов и веков.
Это – романтизм? Едва ли, товарищи. Я думаю, что вот это и есть социалистический реализм, – реализм людей, которые изменяют, перестраивают мир, реалистическое образное мышление, основанное на социалистическом опыте.
Единоличные примеры мало убедительны, но всё же я считаю себя вправе напомнить, что я – человек, непосредственно испытавший спасительную и облагораживающую радость физического труда, хотя это и был бессмысленно тяжёлый труд на паразитов, на убийц радости труда и отдыха, на убийц всех радостей жизни. Хорошо делать – значит хорошо жить. Эта простая, ясная истина отлично известна тысячам и сотням тысяч товарищей – первым строителям социализма на земле. Эта истина, крепко объединяющая теорию и практику, этику и эстетику, должна служить основой воспитания наших детей. Нигде в мире нет отцов, которые имеют так прекрасно обоснованное право гордиться пред детьми величием своего труда, как обосновал и укрепляет за собой это право пролетариат-диктатор Союза Советов.
Коренное различие капиталистического мира и нашего заключается именно в том, что у нас руководящая идея и вся хозяйственная практика, решительно отвергая эксплуатацию человека человеком, неустанно и успешно воспитывают людей как разумных эксплуататоров энергии природы.
Капитализм живёт эксплуатацией человека, а силы природы эксплуатирует настолько, насколько они помогают двуногим хищникам эксплуатировать рабочего как производителя и потребителя, мягкотелого интеллигента-гуманиста как примирителя в неизмеримой борьбе классов, паразитивную мелкую буржуазию как свой резерв, и вообще для капитализма человек есть нечто, осуждённое удовлетворять идиотизм страсти к наживе, укреплять и оправдывать безумие власти золота, которому Владимир Ильич Ленин предназначил роль[2] строительного материала для общественных уборных.
Я повторяю не однажды сказанное: нигде в прошлом, даже в эпохи величайших напряжений энергии, как, например, в эпоху Возрождения, количество талантов не росло с такой быстротой и в таком обилии, как растёт оно у нас за время после Октября. Основным стремлением наших талантов является дерзновенное стремление изменить все условия жизни в их основах, построить новый мир. Это известно нам как фраза, как слова, но мы плохо знаем это как наше дело, – ибо у нас нет органа, который ясно и последовательно показывал бы нам точные итоги наших достижений во всех областях промышленности, техники, науки, изобретательства, развития сельскохозяйственной культуры, роста энергии массового разума. Наиболее успешно и наглядно выражаются наши достижения в науке и технике. За моё преклонение пред людьми науки и техники надо мною всегда посмеивались, кое-кто и сейчас продолжает заниматься этим безобидным для меня, а объективно и социально вредным развлечением невежд. За этими усмешками прячется дрянненький пережиток старины, именно: скептицизм невежд, мещанский скептицизм.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента