Максим Горький
Преступники
Преступники
1
Унылая, кочковатая местность, – осушенное болото. На фоне мелколесья – частокол, над ним возвышается крыша, одна из них увенчана луковицей и крестом.2
Частокол, в нём – широкие ворота, в левом полотнище – калитка с «глазком». Над воротами дугой – вывеска:КОЛОНИЯ МАЛОЛЕТНИХ ПРЕСТУПНИКОВ ОСНОВАНА В 1885 ГОДУ ТЮРЕМНЫМ КОМИТЕТОМ НА СРЕДСТВА, ПОЖЕРТВОВАННЫЕ КУПЦОМ ПЕРВОЙ ГИЛЬДИИ Я. С. ЧЕРНОБЫЛЬНИКОВЫМ И ДРУГИМИ ИМЕНИТЫМИ ГРАЖДАНАМИ.
3
Двор колонии. Два деревянных одноэтажных корпуса один против другого – мастерские столярная и сапожная. В середине их – сараеобразная церковь, она же и школа. Около двери её, на перекладине двух столбов – колокол. Вправо и влево от церкви – по косой линии, как два её крыла – спальни преступников, в окнах – железные решётки. В глубине – двухэтажный дом администрации, сарай, погреб, за ним огород.4
Администраторы и воспитатели: Антон Васильевич Полувеков, смотритель колонии, бывший полицейский офицер, человек полубольной, тощий, раздражительный, одет неряшливо, белый китель, брюки навыпуск, ночные туфли, полицейская фуражка. Прихрамывает, ходит с палкой.5
Оношенко – помощник смотрителя – толстенький, круглый, благодушный старичок, тоже бывший полицейский. На пухлом личике – неувядаемая улыбочка, руки всегда в карманах брюк. Надзиратели. Четверо, люди в возрасте от сорока до шестидесяти лет.Повар Буянов, человек огромного роста и дикого вида, широколицый, небритый, лохматый, с выкатившимися глазами. Пьяница.
Трое сторожей, вооружены охотничьими двухстволками. Один из них – Миша, старый солдат, на обязанности его – пороть преступников розгами. Он – человек с хроническим насморком, часто чихает.
Поп, он же учитель грамоты. Суетливый, захудалый и как будто испуганный чем-то маленький старичок. Держится в стороне от всех, руки всегда за спиной. Ходит мелкими шагами, осторожно.
Климов – сапожник, угрюмый, лысый старик, с густыми бровями. Прислуживает в церкви за дьячка.
Яшин – столяр, весёленький пьяница.
6
Утро. Один из сторожей звонит в колокол. Сапожник Климов открывает дверь церкви. Надзиратели Ордынцев, Ивановский, Судаков и Делягин – у дверей бараков, командуют:– По трое в ряд – стройся! Смирно! На молитву – мар-ррш!..
7
Одновременно из обоих бараков идут преступники, их в общем сто – сто двадцать; мальчики возраста от 10 до 15 лет. Человек десять кажутся старше. Все гладко острижены, в круглых шапочках без козырьков, в однообразных курточках и лыковых лаптях.Надзиратели командуют:
– Ногу, ногу держи, черти оголтелые!
– Ать, два. Ать, два! Левой, левой!..
Следует подчеркнуть фигуры:
Васька Лисица – парень с виду лет 17, остроносое лицо, худощавый, ловкий, насмешливо прищуренные глаза. Он – любимчик Оношенко, шпион.
Иван Смирнов – лет 15, крепкий парень, лицо серьёзное, даже суровое, тяжёлая походка.
Арап – лет 12, изящный, ловкий, красивый.
Алёшка Чумовой – тоже лет 12–13, очень детское лицо, горячие глаза фантазёра.
Ерохин – мальчик лет 15, угрюмый, нахмуренные брови, кажется старше своих лет.
Сушков – слабенький, тощий, нервный, лет 11–12.
8
Из-за угла церкви выходят: повар, столяр.Их обгоняет попик, бежит в церковь. Идёт Оношенко. Буянов и Яшин останавливают его, шепчутся. Оношенко – кивая головой:
– Ладно, валяйте. (Кричит.) Лисица!..
9
Буянов, Яшин за углом церкви дают Лисице деньги:– Валяй в село. Возьмёшь с собой Сашку Макова. Принесёте по четыре бутылки. Быстро!
Лисица. Знаю!
Буянов. Как только кончится порка, смотритель уйдёт, – так и беги!
Лисица. Ладно. (Убежал в церковь.)
Яшин. Всю ночь не спал, комары едят, клопы едят.
Буянов. А того больше – скука ест.
10
Идёт Полувеков, за ним надзиратель со стулом и сторож Миша с пучком розог под мышкой. Полувеков, ответив на поклоны повара и столяра, проходит в церковь. Надзиратель Судаков приносит скамью.Яшин. Драть будем, дядя Миша!
Миша. Обязательно. Субботний расчёт за грехи недели, как полагается.
Яшин. Любишь ты это дело!
Миша. Заставят, и ты полюбишь.
Буянов. От скуки и самого себя выпороть можно.
Яшин. Вон как воют молитвы! И на кой пёс мальчишков этих берегут? Мастеровых из них не сделаем, работать они не охочи, да и силы у них нету, кормим плохо.
Буянов. Это ты врёшь. Кормим отлично.
Миша. Толокно-то загнило, да и капуста…
Буянов. И ты врёшь. Гляди: смотритель услышит…
Яшин. Воруете вы с Оношенко многовато…
Буянов отходит прочь.
11
Из церкви выходят преступники, надзиратели строят их в три колонны, покоем[1]Командуют:
– Смирно! Эй, кто там шапки надел? Снять!
12
Яшин (щупая розги). Сучков на розгах нет?Миша. А тебе какое дело?
Яшин. Намедни ты сучками до крови изранил мальчишек.
Миша. А они, сукины дети, сами розги резали, сами бы и смотрели – есть сучки али нет.
Яшин (вздыхает). Эхе-хе. Зряшное это дело.
Миша. А ты – попробуй переделай!
13
Из церкви выходят Полувеков и Оношенко.Полувеков. Здорово, колонисты!
– Здравия желаем, Антон Васильевич!
Полувеков садится на стул, Оношенко подаёт ему список преступников, подлежащих наказанию. Надев пенснэ, Полувеков говорит:
– Смирно! Ну, что же? Опять за эту неделю двадцать три зверёныша заслужили наказание? Вы, скоты, всё ещё не можете понять, что место ваше – в тюрьме, среди воров и убийц, среди каторжников и что здесь вы живёте из милости, по доброте людской, по милосердию честных
людей! Не понимаете этого? Ну, и пеняйте на себя. Сегодня будут наказаны (читает): Смирнов Иван за дерзости помощнику моему, за непослушание приказу надзирателя и воспитателю Климову, за разбитие стекла в окне – пятнадцать розог. Я тебя, Смирнов, усмирю. Ты у меня забудешь, как на мачеху ножом замахиваться.
Смирнов. Не ножом, а стамеской.
Полувеков. А за то, что ты смеешь поправлять меня, я тебе прибавлю ещё пяток. Двадцать – Смирнову! Михаилу Арапову за неприличное поведение в церкви – пятнадцать розог.
Арапов. У меня, Антон Васильич, живот болит…
Полувеков. Молчать! А то – прибавлю. Слесареву и Югову за драку – по десять. Ерохину, Сушкову, Макову и обоим Ивановым за кражу каравая белого хлеба – чистить отхожее место. Сверх того, Ерохину, за то, что прикрывал соучастников кражи, – десять розог. Я тебя, Ерохин, переломлю! Алексею Чумову за оскорбление преподавателя Климова – десять. Деева, Трофимова, Сидельникова на воскресенье в карцер. Остальных на завтра – без прогулки. Завтра наиболее отличившиеся поведением примерным идут в лес, за грибами. Таковых… Семнадцать человек. Начать экзекуцию со Смирнова. Делай! Солил розги?
Миша. Так точно!
Полувеков. Покажи рукавицу.
Миша показывает.
14
Двое надзирателей ведут Смирнова к скамье. Миша расправляет розги, пропуская их сквозь кулак, – на руках у него кожаная рукавица, смоченная солёной водой, он оглаживает розгу после каждого удара по телу наказуемого. Делалось это якобы в целях гигиенических. У ног Миши деревянное ведро с рассолом. Смирнов упирается, мычит. Его кладут, двое надзирателей держат за ноги и за руки.Оношенко (считает). Раз. Два. Три… Миша – не фальшивь! Четыре!
Полувеков. Смирнова за сопротивление – в карцер на сутки.
15
К скамье ведут Ерохина. Из фронта выскакивает Сушков, бросается в ноги Полувекову, визжит:– Не бейте меня… Простите! Я не буду, Антон Васильич – я не буду…
Полувеков. Убрать!
Оношенко оттаскивает Сушкова за ногу. Среди ребятишек некоторые, человек пять – восемь, испуганы, плачут.
16
Из окна дома администрации смотрит на экзекуцию жена Оношенко, толсторожая баба лет сорока, смотрит с наслаждением. Из-под руки её выглядывает дочь Полувекова, девочка лет 12.Оношенко. Гляди, какие у них крутенькие да крепкие. (Крякает.) Ты, Людмилочка, не высовывайся очень-то, папаша увидит, заругается. Не велит он показывать тебе, как мальчишек секут.
Людмила. А девочек тоже секут?
Оношенко. И девочек – тоже. Наука. Не накажешь – не научишь. Меня, милая, так били, что, бывало, даже все чувства повыбьют, ни крику, ни дыхания нет. Отец бил, потом – тётка, а как отдали в ученье, в швейки – хозяйка драла за волосья или по щекам нашлёпает.
Людмила. Михайловна, отчего так нехорошо везде? Только в лесу и хорошо.
Оношенко. В лесу, милая, очень даже хорошо! Где людей нет, там всегда прелестно…
Людмила. Скорее бы – осень и снова в училище. Там хоть дразнят меня за то, что хромая…
Оношенко. Там, конешно, подруги… Гляди, как Сушков-то извивается… ишь ты!
Людмила. Не хочу!
Оношенко. Ой, что ты кричишь! Спрячься скорей, присядь.
17
Полувеков – встал на ноги, смотрит в окно дома, грозит палкой. Яшин – льёт горстями воду на голову Сушкова, лежащего в обмороке на земле.
Преступники учатся
1
Школа. Алтарь и амвон скрыты занавесом. На грубых деревянных партах двадцать пять – тридцать малышей. На задних партах – шалят, возятся. За передней стоит Сушков. За столом – попик, непрерывно нервно барабанит пальцами, в левой руке – линейка. Он говорит мальчику, стоящему за первой партой:– Оказывается, ты, Анисимов, ничего не знаешь о сотворении мира. Сие не похвально, даже постыдно и достойно возмездия, кое и не минует тебя. Садись. Маков! Расскажи о потопе. Маков, тебе говорю – встань!
Маков. Меня держат.
Поп. Кто держит? Беси?
Маков (подскочил). Ой!
[Поп]. Что это значит?
Маков. Они щиплются.
Попик подходит к парте и бьёт линейкой плашмя по головам соседей Макова, кстати и по его голове.
– Говори!
Маков, шмыгая носом:
– Когда людей расплодилось много, они начали строить Вавилонову башню.
Попик. Зачем же это?
Маков. Чтобы спастись от потопа.
Попик. Так-так-так! Ну?
Маков. А этот… Ной, выстроил… баржу.
Попик. Дурак. Но – продолжай.
Маков. Тут у них смешались языки…
Попик. Так-так-так! Что значит – смешались языки?
Маков. Я не знаю.
Попик. Так. Ну, ты тоже ничего не знаешь, как Анисимов, Евченко и все другие. А не знаете вы потому, что не хотите знать. О чём и будет доложено смотрителю.
Маков. Батюшка, у нас время нет учиться.
Поп. Лжёшь.
Маков. Да вы сосчитайте часы-то!
Поп. Молчи. Ой, Маков, прикуси язык свой дерзкий! Начнём пение. Пожалуйте сюда, беси болотные, кикиморы!
Мальчики становятся полукругом у стола. Попик достал камертон и командует.
– Начинайте «Волю»! Ну – раз, два!
Взмахивает руками; дети поют:
Ах ты, воля, моя воля,
Золотая ты моя.
Воля – сокол поднебесный.
Воля – светлая заря.
Не с росой ли ты спустилась?
Не во сне ли вижу я?
Аль горячая молитва
Долетела до царя.
Знать, услышал он, голубчик,
Про житьё-бытьё, нужду,
Знать, увидел он, родимый,
Горемычную слезу.
2
Столярная мастерская. Перерыв в работе. Десятка два мальчиков окружают Яшина и Лисицу. Смирнов и Ерохин в углу, сидя на верстаке, о чём-то перешёптываются. Яшин – пьяненький, благодушен. Лисица показывает, как надобно воровать кошельки из карманов и как «перетыривать» их из рук в руки. Яшин восхищается:– Это-то фокус! Это – ловко! Ах, сукин кот! А часы срезать можешь?
Лисица. Часы, Степан Иванович, трудно. Это очень трудно!
Лапотошник. Бумажник – значит, тоже трудно стырить…
Вошёл Оношенко, стоит и наблюдает.
Яшин. Постой, сукин кот! Да ты уж слямзил часы-то! Ах, дьявол!
Оношенко. А Лисица учит ребят лучше, чем ты, Яшин, а? Ты, старый чёрт, опять балуешь? Гляди, – смотрителю доложу! (Бьёт Лисицу.) Я тебе, сволочь, говорил, чтоб ты бросил фокусы эти? Говорил?
Яшин. Ты – не сердись, не бей его! Он – хват! Эх, зря вы его держите здесь! На воле он – барином жил бы…
Оношенко. Будет болтать! Эй вы, за работу! Смирнов, Ерохин, опять вместе? Я кому сказал, что вместе вам не полагается быть, а? Запишу (вынул книжку, пишет).
3
Сапожная мастерская. Мальчики сучат дратву, кладут заплаты на обувь, клеят каблуки, подошвы. Медленно шагает Климов, присматриваясь к работе. В руке – шпандырь. Он колотит им ребятишек по головам, по спинам, кричит:– Как держишь головку, болван? Положи на колено. Конец шила сломан – не видишь? Отточить надо. Это что? Кривой каблук-то клеишь, осёл! Ну, отдых на четверть часа. Шабаш. Куда побежали? Не сметь! Дьяволята. За вас Христос страдал, святые угодники мучились, зверям на съедение шли, а вы, дьяволовы дети, в церкви воняете. (Сел на стул у окна.) Собирайтесь сюда, живо! (Ребята окружают его.) Намедни я вам рассказывал житие святых Кирика и Улиты, а сегодня слушайте Пантелеймона Целителя и великомученика житие. Не толкайтесь, мало вам места? Зверята! Тише! (Откашлялся.) В царствование императора римского… Арап, это что такое император?
Арап. Царь.
Климов. Какой?
Арап. Всё равно какой, всякий.
Климов. Осёл! Не всякий, а всероссийский.
Арап. Вы сказали – римский.
Климов. Я тебе, харя, объяснял: римских больше нет, в Риме теперь папа сидит. Дурак, тупая башка! Ты. чего смеёшься, косая морда!
4
На дворе, за домом администрации, преступники пилят дрова, укладывают их в поленницы, толстые поленья раскалывают. Роют канавы для стока воды. За ними наблюдает надзиратель. Работают молча.5
За углом церкви – Арап, Чумовой и Людмила, она – хромая, с костылём.Людмила. Вы – не стыдитесь…
Чумовой. Чего стыдиться?
Арап. Не мы порем, а нас порют. Наплевать нам на стыд.
Людмила. Девочек тоже секут.
Чумовой. Тебя – секли?
Людмила. Мне Оношенкова жена сказала, что секут.
Арап. Она – стерьва.
Чумовой. Настоящая стерьва. Ты её не слушай!
Людмила. За что вы её ругаете? Она – добрая.
Арап. Она с Лисицей живёт.
Людмила. Неправда! Она – с мужем, а Лисица – с вами в бараке живёт.
Мальчики, усмехаясь, переглянулись.
Арап. Ты не понимаешь, про что мы говорим.
Чумовой. Ей и не надо понимать это, она – хромая.
Людмила (обиделась). Я знаю, что хромая, а вы – дураки! И – врёте! У-у… Воришки! Дрянь.
Идёт прочь.
Чумовой. Обозлилась.
Арап. Дурочка. Эх, как есть хочется!
Чумовой. Айда в кухню, помои выносить. Может, хлеба украдём. (Уходят.)
6
В углу, в тени частокола, Людмила, сидя на земле, сплетает из травы венок. Ерохин идёт с лопатой на плече. Замедлив шаг, смотрит на Людмилу, она улыбается ему.Людмила. Вот – села, а встать – трудно.
Ерохин молча подаёт ей костыль, помогает встать.
Людмила. Спасибо. Ты всегда кому-нибудь помогаешь.
Ерохин (сконфуженно). Ну уж – всегда! Не всегда, а как приходится.
Людмила. За что тебя посадили сюда?
Ерохин. Голубей воровал.
Людмила. Я очень люблю голубей.
Ерохин (усмехаясь). Воровать? (Идёт прочь.)
Людмила грустно смотрит вслед ему. Бросила венок на землю, идёт к дому.
Преступники забавляются
1
В углу двора, за поленницей дров, четверо играют в карты, «в носы»: Лисица, Ерохин, Арап и Сушков. Чумовой на страже.Лисица. Готово? Подставляй нос…
Арап. Ты – смошенничал. Не давайся ему, Сушков!
Сушков. Ничего, пускай бьёт. Только не по щекам! Сжав большими пальцами нос, прикрывает щёки тылом ладоней.
2
Лисица бьёт картами по носу Сушкова, делая это с наслаждением садиста. Бьёт по крыльям носа и сверху вниз.Арап (кричит). Не бей сверху! Это – не закон!
Лисица. Не ори, в зубы получишь.
Арап. Ерохин – чего он делает? Заступись.
Сушков – плачет.
3
Ерохин. Брось, Лиса!Лисица. Ты – кто? Начальник? Семнадцать, восемнадцать.
Ерохин. Брось!
Лисица. Пошёл ты к чёрту! Девятнад…
Ерохин бьёт его ладонью по уху.
Арап. Так его!
4
Ерохин и Лисица – дерутся. Арап, прыгая вокруг них, подзадоривает:– Лупи его, Ероха-воха! Под душу дай.
5
Сушков, прислонясь к забору, гладя рукой распухший нос, вытирает другой слёзы из глаз. Чумовой – советует:– Ты, пойди, умойся.
6
Лисица, сидя на пне, сплёвывая кровь с разбитой губы, говорит:– Это ему даром не пройдёт! И Арапу не пройдёт.
Чумовой. Оношенке – наябедничаешь? Изобьём.
Лисица. Ты – изобьёшь?
Чумовой. Все. Как в прошлый раз.
Лисица пинком ноги в живот опрокинул Чумового.
– Получи задаток! Я вас, комаров, передавлю.
Уходит, поплёвывая. Чумовой пробует встать на ноги, падает.
7
По двору идёт, как слепая, жена Оношенко. Наткнулась на Лисицу, выскочившего из-за угла церкви.– Куда? Кто это тебе мурлетку расколол?
Лисица. Ерохин со Смирновым.
Оношенко. Эх ты, мозгляк! Все тебя бьют.
Лисица. Ну уж это – врёте!
Оношенко. Чего-о?
Лисица. Неправда. Я сам всех бью.
Оношенко. Маленьких. А Смирнова не можешь. Дрянь.
Лисица. Я…
Оношенко. Иди, иди! Разговорился… Сорока…
8
Ерохин, согнувшись, смотрит в щель забора. Отламывает кусок доски с треском, испугался, просунул кусок в щель. Идёт Смирнов, в руке – пила.– Ты что тут?
Ерохин. На волю гляжу.
Смирнов. Тебя Яшин спрашивал.
Ерохин. Лисицу надо бы выпороть.
Смирнов. Мало ли чего надо.
Ерохин. Сволочь он.
Смирнов. Все хороши.
Ерохин. Он с женой Оношенко путается.
Смирнов. А тебе – завидно? (Уходит.)
9
Ерохин, тупо посмотрев вслед ему, стучит лбом о забор.10
Смирнов, жена Оношенко – под колоколом.– Ты что же, дурачок, не пришёл, а?
Смирнов, глядя на неё исподлобья, молчит.
Оношенко. Считают тебя храбрым, а ты – бабы боишься. Что молчишь?
Смирнов. Шкура.
Оношенко. Ка-ак?
Смирнов. Шкура.
Идётпрочь. Женщина смотрит вслед ему, улыбаясь, потом, вздохнув, облизнула губы.
– Вот я скажу, как ты Лисицына избил!
Смирнов (оглянулся). Шкура.
Оношенко – смеётся.
11
Рассвет. Спальня. Тихо открывается дверь. Входит Лисица, за ним ещё четверо. В руках одного – одеяло. Подходит к одной койке, набрасывает на голову спящего одеяло, двое садятся на ноги его. Лисица и двое других – бьют. Проснулся, соскочил с койки Сушков, кричит:– Ой… что это? Братцы…
Лисица, схватив с койки одеяло Сушкова, набросил его на голову мальчика, свалил с ног и пинками забил под койку. Звуки мягких ударов, хрип, мычание.
12
У окна – избитый Ерохин ощупывает себя. Около него Сушков и ещё человека три, остальные – спят.Ерохин. А кто им дверь отпер?
Сушков. Кабы я, так они бы меня не били.
Ерохин. Дураков бьют и за – да и за – нет. Я знаю, что дверь снаружи заперта.
Один из ребят. А ключи – у Оношенка, значит – жена его дала ключи.
Сушков. Вот бы мышьяком отравить бабу.
Ерохин. А где у тебя мышьяк? Дура болванова.
Другой из ребят. Поджечь бы это заведение.
Преступники мечтают
1
Яркая, лунная ночь. В бараке на нарах под окном шестеро: Лисица, Чумовой, Арап и ещё трое.Арап. Кабы книжек давали…
Лисица. Эх ты, мозгляк! Попал сюда из-за книжек и – сиди.
Арап. Мне это не стыдно. Я – бедный, я книжки украл не на продажу.
Лисица. Украл! Умеешь ты украсть…
Арап. Научусь. Не больно форси.
Лисица. Дурак.
Арап. Ничего не дурак! Когда книжку читаешь, всё равно как в другом царстве живёшь.
Чумовой. А я, когда буду вором, свой цирк заведу.
Лисица. Ты сколько раз воровал?
Чумовой. Семь. Я всё около цирка. Украду, куплю билет, вот и – царь!
Лисица. Вора из тебя никогда не будет, глупый ты.
Арап. Ничего не глупый, он только глухой немножко.
Чумовой. Это по башке меня треснули, я и оглох.
Арап. Ух, как бьют…
Лисица. Умных – не бьют, а вот эдаких и надо бить.
У другого окна
1
Смирнов, Ерохин и Сушков.Смирнов. Я фигуры из дерева ловко резал.
Ерохин. Какие фигуры?
Смирнов. Людей, полицейских, собак. Свинью вырезал, а морда как у мачехи. Она у меня всё сожгла. Из-за неё и попал сюда.
Сушков. А меня дядя законопатил. Я – сирота, а он – сволочь. Маленький, хворый, как наш смотритель, а на него четырнадцать человек работают, вывески пишут.
Ерохин. Вот это я не понимаю, почему на плохих людей хорошие работают? У меня отец грузчик, он двадцать пудов поднимает, а подрядчик у него – старичишко, едва ходит, распух весь от жира. Как это допускается начальством?
Смирнов. Бежать отсюда надобно.
Сушков. Куда?
Смирнов. Там видно будет.
Ерохин. Куда побежишь? Родных у нас нету.
Смирнов. Родные-то хуже чужих.
Сушков. Да-а…
Входит надзиратель, кричит:
– Это что? Кто это не дрыхнет, а? Ложись, мать вашу…
Смирнов, Ерохин, Сушков вытягиваются на нарах. Спавшие – просыпаются.
Преступники бегут
1
Утро, серенький рассвет. У частокола около поленницы дров – Смирнов, Сушков, Ерохин. Смирнов осторожно влезает на дрова.2
Внешняя сторона частокола. На землю прыгает Смирнов, за ним Ерохин, потом – Сушков, он, упав на землю, вскрикивает.Смирнов. Ушибся?
Ерохин. Ну его к чёрту. Бежим!
Смирнов. Погоди…
Сушков. Ногу… ногу больно…
Ерохин бежит. Смирнов поглядел вслед ему, взглянул на Сушкова и тоже побежал.
3
Сушков – кричит. На дворе шум, сыплются дрова. Выстрел.4
Болотистый лес. Между деревьев мелькают, прыгая по кочкам, Ерохин и Смирнов.5
Двор колонии. Сторож звонит в колокол.6
Снова лес.7
На дворе – смятение, бегают надзиратели, сторожа. Оношенко тащит за шиворот Лисицу, орёт:– Кто бежал, а? Сукин ты сын! А? Кто?
Лисица. Я не знаю, ей-богу, не знаю!
Оношенко. А ты чего смотрел, а?
Лисица. Да я же – спал, господи…
8
Сторож втаскивает в калитку ворот Сушкова, мальчик кричит.Оношенко (Сушкову). Кто бежал?
Сушков. Ерохин… Смирнов… Они меня сманили… бросили… Я не виноват…
9
Болотная поляна в лесу. Смирнов, Ерохин, оба мокрые, щупают палками болотистую почву.Смирнов. Надо кругом бежать.
Ерохин. Прямо… Прямо, а то догонят. Слышал – стреляли?
Смирнов. Эх, Сушков-то… Это ты сманил его! А он – слабый… Сманил и бросил.
10
Двор. Оношенко – Лисице:– Беги, лови их. Возьми Розмыслова, Юрьева, Васильева. Живо!
11
Из бараков выбегают мальчики.Оношенко. Марш, назад, сукины дети! Ордынцев, Судаков – загоняйте их!
Надзиратели загоняют.
12
Лес. Бегут Лисица и его товарищи. За ними – сторожа, Миша с ружьём и надзиратель с палкой.13
Болото. Поперёк его шагают по грудь в воде Смирнов, Ерохин.Конец бесплатного ознакомительного фрагмента