Хернади Дьюла
Homo protesiensis
Дьюла ХЕРНАДИ
HOMO PROTESIENSIS
К. задумчиво брел по мостовой, ему надоело жить.
Он не знал в точности, сколько ему лет, а зайти в Центр ленился; единственное, что осталось в памяти, это что со времени последнего капитального ремонта прошло полторы тысячи лет.
Дважды он пытался покончить с собой.
Первый раз он подорвал себя динамитом, но уже через полчаса он опять новехонький, как с иголочки, пришел в себя на месте взрыва.
В Центральном Архиве, в разделе белков, хранились все исходные данные на каждого человека, на складах можно было найти протезы любой части тела, а стоило только выйти из строя тому или иному органу, как в течении четверти часа на месте происшествия оказывалась Ремонтная Бригада.
Если кто-то подвергался уничтожению, взрывался или распылялся, радарные установки тотчас же информировали Центр о самоубийстве или несчастном случае, и тогда Центр запрашивал из отдела Памяти точный генетический код погибшего индивида, объем его мозга, молекулярное строение органов и без промедления подбирал соответствующий комплект запасных частей, соединял их воедино, снабжал организм необходимым запасом энергии и знаний и доставлял новое существо на место.
Однажды в порыве отчаяния К. пробрался в кодовый зал, исправил в своем двоичном генетическом коде два нуля на единицы и после этого взорвал себя.
Через пять минут его снова вернули к жизни; беспрерывный, дублируемый контроль приборов обнаружил подделку, и К., водворенный на прежнее место, продолжал тоскливо загорать у плавательного бассейна.
Невеста бросила его, и он чувствовал себя несчастным, хотя и знал, что где-то в бескрайнем будущем девушка обязательно вернется к нему, нужно только подождать. Он ждал и томился от скуки.
К. достал древние стихи и погрузился в чтение. Ему попались стихи написанные еще в давние, доисторические времена.
Он рассеяно перелистывал страницы, пока не наткнулся на строчку, которая неожиданно ему понравилась: "И сегодня живу я в завтрашнем дне вчерашнего".
Еще в предвечности, в ту формацию, которую называли "двадцатым веком", какой-то безумец сочинил эти строки.
К. понравился запутанный текст.
После обеда он, прогуливаясь, направился в центр столицы и все твердил про себя запомнившуюся фразу.
В конце какого-то переулка он остановился перед громоздким сооружением, напоминающим гигантских размеров микрофон, и, улыбаясь, повторил в диктофон непонятную фразу: "И сегодня живу я в завтрашнем дне вчерашнего".
Громадный темпоральный компьютер, казалось, с давних времен ждал именно такой композиции символов. Противоположные временные протяженности - прошлое и будущее - К. одной фразой направил навстречу друг другу и, столкнув два энергопотока, вызвал цепную реакцию. В результате все кванты будущего и прошлого Земли, соединившись при взрыве, превратились в своеобразный темпоральный конгломерат фотонных впадин антиреальности.
В ничтожно малую долю секунды возник непроницаемый пласт протяженностью в сотни километров, и на Землю рухнуло плотное, шероховатое вещество.
Третья попытка оказалась удачной.
HOMO PROTESIENSIS
К. задумчиво брел по мостовой, ему надоело жить.
Он не знал в точности, сколько ему лет, а зайти в Центр ленился; единственное, что осталось в памяти, это что со времени последнего капитального ремонта прошло полторы тысячи лет.
Дважды он пытался покончить с собой.
Первый раз он подорвал себя динамитом, но уже через полчаса он опять новехонький, как с иголочки, пришел в себя на месте взрыва.
В Центральном Архиве, в разделе белков, хранились все исходные данные на каждого человека, на складах можно было найти протезы любой части тела, а стоило только выйти из строя тому или иному органу, как в течении четверти часа на месте происшествия оказывалась Ремонтная Бригада.
Если кто-то подвергался уничтожению, взрывался или распылялся, радарные установки тотчас же информировали Центр о самоубийстве или несчастном случае, и тогда Центр запрашивал из отдела Памяти точный генетический код погибшего индивида, объем его мозга, молекулярное строение органов и без промедления подбирал соответствующий комплект запасных частей, соединял их воедино, снабжал организм необходимым запасом энергии и знаний и доставлял новое существо на место.
Однажды в порыве отчаяния К. пробрался в кодовый зал, исправил в своем двоичном генетическом коде два нуля на единицы и после этого взорвал себя.
Через пять минут его снова вернули к жизни; беспрерывный, дублируемый контроль приборов обнаружил подделку, и К., водворенный на прежнее место, продолжал тоскливо загорать у плавательного бассейна.
Невеста бросила его, и он чувствовал себя несчастным, хотя и знал, что где-то в бескрайнем будущем девушка обязательно вернется к нему, нужно только подождать. Он ждал и томился от скуки.
К. достал древние стихи и погрузился в чтение. Ему попались стихи написанные еще в давние, доисторические времена.
Он рассеяно перелистывал страницы, пока не наткнулся на строчку, которая неожиданно ему понравилась: "И сегодня живу я в завтрашнем дне вчерашнего".
Еще в предвечности, в ту формацию, которую называли "двадцатым веком", какой-то безумец сочинил эти строки.
К. понравился запутанный текст.
После обеда он, прогуливаясь, направился в центр столицы и все твердил про себя запомнившуюся фразу.
В конце какого-то переулка он остановился перед громоздким сооружением, напоминающим гигантских размеров микрофон, и, улыбаясь, повторил в диктофон непонятную фразу: "И сегодня живу я в завтрашнем дне вчерашнего".
Громадный темпоральный компьютер, казалось, с давних времен ждал именно такой композиции символов. Противоположные временные протяженности - прошлое и будущее - К. одной фразой направил навстречу друг другу и, столкнув два энергопотока, вызвал цепную реакцию. В результате все кванты будущего и прошлого Земли, соединившись при взрыве, превратились в своеобразный темпоральный конгломерат фотонных впадин антиреальности.
В ничтожно малую долю секунды возник непроницаемый пласт протяженностью в сотни километров, и на Землю рухнуло плотное, шероховатое вещество.
Третья попытка оказалась удачной.