Иван Федорович Горбунов. На большой дороге

Иван Федорович Горбунов
На большой дороге

   ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
   Потап, бедный крестьянин.
 
   Матрена, его сестра.
 
   Степка, 7 лет, Серега, 6 лет, его дети.
 
   Дементий, его сосед, 30 лет.
 
   Рогонок, Клеймо беспаспортные личности, одетые в дубленые полушубки.
 
   Вавиловна, прохожая старушка.

   Действие происходит в деревне, на большой дороге.
   Деревенская изба.

ЯВЛЕНИЕ I

   Рогонок (подпоясываясь).
   Справляйся скорей.
 
   Клеймо.
   Я сейчас, за мной дело не станет. Пущай лошадь-то пожует маленько, умаялась-чай. (Смеется).
 
   Рогонок.
   Да уж задали ей жару! Долго помнить будет.
 
   Клеймо.
   Чай уж теперича хватился.
 
   Рогонок.
   Как не хватиться: часа три мы гнали, да час, пожалуй, здесь сидим… Чай уж навылся досыта.
 
   Клеймо.
   Экой у нас народ глупой!
 
   Рогонок.
   Мы тоже летось в Питере у чухонца лошадь угнали; опосля я его увидал, недели через две: худой такой стал…
 
   Клеймо.
   Грустно, значит. (Смеется).
 
   Рогонок.
   Всем бы хороша наша должность, кабы острога не было, а то попадешься – томят, томят…
 
   Клеймо.
   Я разов шесть в уголовной-то парился, да Бог миловал, один раз только в сильном подозрении оставили. А уж однова как приходилось: если бы попался, миногами бы накормили.
 
   Рогонок.
   На темную что ль кого взял?
 
   Клеймо.
   Нет, я рук не кровянил и бить чтобы оченно кого тоже не приходилось; раз только одного немца потрепал маленько. А это, братец, вот как было: ушел я тогда с этапу, на родину меня послали. Ну, как ушел, прямо сейчас в Питер… К Лаврюшке – в части! к Гуську – в остроге! Что делать? К Никонычу: нет, говорит, брат, ступай, я больше вашего брата не пущаю, потому, говорит, меня самого затаскали. Дня четыре я путался по Питеру-то, кое-чем да кое-чем пробавлялся. Только иду раз по Обуховскому, смотрю: часовня. Подошел, помолился, копеечку в кружку опустил, а сам замок пощупал. Думаю, постараться можно. Три ночи сбирался, да все как-то опасился. На мое счастье дождик, и ночь такая темная – зги не видать. Известное дело, в такую пору не токма дворников – собаки на улице не найдешь. Пошел. До костей меня прохватило, покуда я дошел-то. Только что я перекрестился да лом за обруч-то запустил, как меня сзади дубиной раз!.. два!.. Караул!.. Стрела так не летит, как я бросился!.. И ничего, т. е. никакой боли не чувствую. Слышу: карета едет, я маленько остановился: только что она поравнялась со мной, я разбежался да на задке и повис, да вплоть до Сенной и ехал.
 
   Рогонок.
   Чисто!
 
   Клеймо.
   Да такой штуки в другой раз, пожалуй, не сделаешь. Опосля самому смешно стало. Уж и досталось же мне! Ведь как пришлось-то! Кабы это на сухопарого человека, – до смерти бы на месте убил, и я-то две недели не разгибался! (Надевает полушубок).

ЯВЛЕНИЕ II

   Те же и МАТРЕНА.
 
   Матрена.
   В дорогу справляетесь?
 
   Рогонок.
   Да, тетушка, замешкались.
 
   Матрена.
   А вы откелева?
 
   Рогонок.
   По хозяйским делам…
 
   Матрена.
   Дальние?
 
   Клеймо.
   Нет, тутошние…
 
   Матрена.
   Погода завернула, неспособно вам ехать-то. Мятелица такая, что – и!..
 
   Рогонок.
   Доедем. Прощенья просим.
 
   Матрена.
   Дай Бог час, господа честные.
 
   Клеймо.
   Ужли, тетушка, мужиков-то у тебя нет, одна живешь?
 
   Матрена.
   Как, касатик, без мужиков – без мужиков нельзя. В город сам-то уехал, да вот что-то нет долго. (Клеймо и Рогонок переглядываются).
 
   Рогонок (тихо).
   Не здешняя ли лошадь-то?
 
   Клеймо.
   Прощай, тетушка.
 
   Матрена.
   Не посветить ли, голубчики?
 
   Рогонок.
   Нет, не требуется. (Быстро уходят).

ЯВЛЕНИЕ III

   МАТРЕНА, потом ДЕМЕНТИЙ, СТЕПКА и СЕРЕГА.
 
   Матрена.
   Нет, должно, ноне не приедет, заночует. (Зевает). Эх, грехи, грехи! Куда скучно в экую погоду-то.
 
   Дементий (входя).
   Вот я тебе, тетушка Матрена, ребят привел.
 
   (Серега при входе в избу, быстро бросается на печь).
 
   Матрена.
   Ты бы ноги-то в сенцах околачивал. Ишь ты что снегу-то в избу наворотил. Некому тут за вами прибирать-то!