Келли Тим
Эскиз простым карандашом
Тим Келли
ЭСКИЗ ПРОСТЫМ КАРАНДАШОМ
Пусть ему мало лет и его не всегда принимают всерьез, но зато он молод, весел и жизнерадостен, а в его глазах есть целеустремленность; по крайней мере мне он показался именно таким.
Я познакомился с ним на одной из сисопок, он пришел вместе со своим боссом. Веселый, пронизывающий взгляд из-под длинной, аккуратно подрезанной челки, пронзительный, по-настоящему детский смех, вот что выделяло его из толпы и запомнилось мне. А еще твердая походка, прямая спина, чуть сутулые, видимо от застенчивости, плечи. Ему не больше тринадцати-четырнадцати лет, он хрупок, но отнюдь не мягкотел, хорошо сложен, но не атлет простой, даже чересчур обычный мальчишка.
Пил пиво вместе со всеми (еще бы!), не налегая - явно зная меру, смеялся удачным шуткам, почти не разговаривал - куда ему тягаться со взрослыми, с вечными их проблемами и только им понятными мыслями. Его-то мысли никому не пришло в голову спросить, равно как и выслушать его проблемы. Ну да ладно - не за этим он сюда шел - ему хотелось побыть во взрослой компании.
Интересно, что в этот вечер никто не сквернословил, не отпускал сальных шуточек по поводу и без - сработал внутренний тормоз? Видно есть еще в нас что-то светлое, что не позволяет дурно высказываться о чем либо в присутствии детей...
Но он - не ребенок. Он так уже решил. На глупую шутку: "Такой маленький, а уже фидошник...", - по моему даже слегка обиделся. Но виду не подал - только, сделав вид, что не расслышал, повел недовольно плечом.
Уходя, расплатился сам за выпитый бокал, пожал руки остающимся, улыбнувшись на прощание. Жаль, что я даже не спросил, как его зовут - не пришлось как-то к слову, побоялся показаться навязчивым. Но ничего, еще узнаю - не такая уж это большая проблема, в одном городе живем все-таки.
Радостно мне за него - светится он изнутри задором, тем искренним задором, что присущ детям. Нам, взрослым, трудно уже быть беззаботными - время берет свое, груз забот заставляет опустить голову.
Я кладу карандаш на стол. Жаль, что я не художник - я бы нарисовал портрет детства. А позировать взял бы его - того мальчишку, который так стремится стать взрослым.
Все же есть что-то неповторимое, чудесное в наших детях осторожнее надо нам быть, не убить бы то самое "что-то".
Донецк, 29.06.1999 г.
ЭСКИЗ ПРОСТЫМ КАРАНДАШОМ
Пусть ему мало лет и его не всегда принимают всерьез, но зато он молод, весел и жизнерадостен, а в его глазах есть целеустремленность; по крайней мере мне он показался именно таким.
Я познакомился с ним на одной из сисопок, он пришел вместе со своим боссом. Веселый, пронизывающий взгляд из-под длинной, аккуратно подрезанной челки, пронзительный, по-настоящему детский смех, вот что выделяло его из толпы и запомнилось мне. А еще твердая походка, прямая спина, чуть сутулые, видимо от застенчивости, плечи. Ему не больше тринадцати-четырнадцати лет, он хрупок, но отнюдь не мягкотел, хорошо сложен, но не атлет простой, даже чересчур обычный мальчишка.
Пил пиво вместе со всеми (еще бы!), не налегая - явно зная меру, смеялся удачным шуткам, почти не разговаривал - куда ему тягаться со взрослыми, с вечными их проблемами и только им понятными мыслями. Его-то мысли никому не пришло в голову спросить, равно как и выслушать его проблемы. Ну да ладно - не за этим он сюда шел - ему хотелось побыть во взрослой компании.
Интересно, что в этот вечер никто не сквернословил, не отпускал сальных шуточек по поводу и без - сработал внутренний тормоз? Видно есть еще в нас что-то светлое, что не позволяет дурно высказываться о чем либо в присутствии детей...
Но он - не ребенок. Он так уже решил. На глупую шутку: "Такой маленький, а уже фидошник...", - по моему даже слегка обиделся. Но виду не подал - только, сделав вид, что не расслышал, повел недовольно плечом.
Уходя, расплатился сам за выпитый бокал, пожал руки остающимся, улыбнувшись на прощание. Жаль, что я даже не спросил, как его зовут - не пришлось как-то к слову, побоялся показаться навязчивым. Но ничего, еще узнаю - не такая уж это большая проблема, в одном городе живем все-таки.
Радостно мне за него - светится он изнутри задором, тем искренним задором, что присущ детям. Нам, взрослым, трудно уже быть беззаботными - время берет свое, груз забот заставляет опустить голову.
Я кладу карандаш на стол. Жаль, что я не художник - я бы нарисовал портрет детства. А позировать взял бы его - того мальчишку, который так стремится стать взрослым.
Все же есть что-то неповторимое, чудесное в наших детях осторожнее надо нам быть, не убить бы то самое "что-то".
Донецк, 29.06.1999 г.