Коваль Юрий. Сказка про Зелёную Лошадь (сборник)

Юрий Иосифович Коваль
Сказка про Зелёную Лошадь

 

Сказка про тигрёнка на подсолнухе

   В нашей далёкой уссурийской тайге жил-был тигрёнок.
   Он был уссурийский от носа до кончика хвоста, и даже полосочки у него на спине были уссурийские.
   Он дружил с белогрудыми медвежатами и с дядюшкой бурундуком, у которого на спине тоже были полосочки.
   Только у бурундука полосочки шли вдоль, а у тигрёнка поперёк. А кто не понимает, тот пускай на картинку поглядит, куда у кого идут полосочки.
   Но эта сказка не про полосочки, а про самого тигрёнка.
 

 
   Всё лето тигрёнок играл со своими друзьями.
   Как они играли? Очень просто.
   Залезали все вместе на самый старый и огромный кедр и находили там самую большую кедровую шишку.
   Они отрывали эти шишки и бросали вниз. Они думали, что шишка расколется и оттуда выскочат все орехи. Но шишка не раскалывалась, и орехи приходилось выковыривать. Но это было очень приятно – выковыривать из шишки орехи, пахнувшие смолой.
 

 
   Такая игра называлась у них – шишкование.
   Ну вы, наверно, знаете, что бывают такие игры: рисование, невнимание, орехоразгрызание. Вот эта игра очень на орехобросание-разгрызание была похожа.
   Играли они, играли, и вдруг – стало холодно.
   Пошёл снег, началась зима.
   Вначале это была маленькая зима. И снегу чуть-чуть – на траве да кустах. А потом зима окрепла, набрала силу. Ударил мороз.
 

 
   Однажды утром тигрёнок проснулся от холода. Смотрит – друзей его не видно. Нет никого.
   – Где же они?
   – Да они все спать легли, – протрещала птица кедровка. – Ты разве не знаешь, что медведи и бурундуки на зиму спать ложатся?
   Тигрёнок этого не знал и очень удивился. Как же это так? Они все спят, а он не спит. Странно.
   А если ты не спишь, что надо делать? Играть.
   Стал тигрёнок играть со снегом. Подбросит снег лапой, а потом снежинки ловит. Играл-играл – надоело.
   И тут началась метель. Стало очень холодно. Замёрз тигрёнок так сильно, что даже задрожал.
   – Ты что, замёрз, что ли? – услышал он вдруг.
   А это дядюшка бурундук выскочил из своей норки, которую вырыл под корнями деревьев.
 

 
   – Залезай ко мне, – говорит, – согреешься. У меня тепло.
   Вот полез тигрёнок к бурундуку, Лезет-лезет, а влезть не может. Норка-то маленькая, а тигрёнок – большой.
   И пока тигрёнок лез, бурундук зевал, зевал – да и заснул до самой весны.
   Пошёл тигрёнок по тайге. Вдруг слышит – кто-то храпит. Посмотрел, а это старый кедр храпит.
   «Неужели тоже заснул?» – подумал тигрёнок.
   – Да ты что! – прокричала кедровка. – Кедры никогда не спят. Вот берёзки да осинки зимой засыпают, а кедры – никогда.
   – Кто же это там так громко спит? – сказал тигрёнок и полез на вершину кедра.
   А там недалеко от вершины было огромное дупло. А в дупле спала медведица со своими медвежатами.
 

 
   Бурые-то медведи на земле спят, в берлоге, а вот уссурийские белогрудые на деревьях живут, на деревьях растут, на деревьях берлогу устраивают.
   Заглянул тигрёнок в эту берлогу, а медведица приоткрыла один глаз и говорит:
   – Ты что, малыш, замёрз, что ли? Залезай к нам, у нас тепло.
   Залез тигрёнок в дупло и только хотел в клубочек свернуться, как медведица вздохнула, а после так выдохнула, что он вылетел из дупла. Летел он, летел по воздуху, а потом в снег упал. Но не сильно упал, не разбился, а только в снег зарылся. И пока он летел, он всё время думал: «Хорошо бы где-нибудь в клубочек свернуться, чтоб согреться».
 

 
   И вот, когда он упал в снег, он сразу в клубочек свернулся и немного согрелся. Только он хотел закрыть глаза, чтобы заснуть, как вдруг увидел на земле под снегом семечко подсолнуха.
   И тигрёнок сразу захотел это семечко разгрызть и съесть, но потом подумал: «Нельзя же всё на свете съесть. Пожалею-ка я это семечко, ведь оно, наверно, замёрзло». И тигрёнок подышал на семечко.
   Семечко чуть-чуть шевельнулось. Подышал ещё – семечко треснуло, и из него появился зелёный росток.
   Окружил его тигрёнок своими мягкими лапами, положил на лапы голову, да и заснул под вой метели.
 

 
   И пока тигрёнок спал – семечко согрелось и стало расти, расти, подрастать, вырастать, и даже постепенно расцветать.
   И вот случилось настоящее чудо: прямо посреди тайги да посреди зимы расцвёл подсолнух.
   Он вырос высоко-высоко, поднялся выше всех деревьев, под самое солнце, и уже там, под солнцем, подсолнух раскрылся.
   И там, наверху, прямо на подсолнухе спал тигрёнок.
 

 
   И было ему, конечно, тепло, потому что все бури и метели бушевали внизу.
   – Тигрёнок на подсолнухе! – кричала кедровка. – Тигрёнок на подсолнухе!
   Скоро пришла весна. Проснулись бурундук и медвежата. Забрались на подсолнух, а там – тигрёнок спит. Разбудили его.
   – Как я сюда попал? – удивился тигрёнок.
   – Ты семечко согрел, – сказал мудрый дядюшка бурундук, – а теперь оно тебя греет.
 

 
   Вот и лето красное пришло, лето жаркое, уссурийское. Тигрёнок за подсолнухом ухаживает, когтями землю рыхлит, медвежата воду из ручья носят, подсолнух поливают. Хорошо тигрёнку. И всем зверям хорошо.
   Наступила осень. Как-то вечером собрались друзья на подсолнухе, ягоды едят, орехи грызут.
   – Хорошо-то как! – сказал мудрый дядюшка бурундук. – И видно далеко всё вокруг.
   – Вот бы нам всем на подсолнухах жить!
   – Ерунда! Ерунда! Ерунда! – кричала кедровка. – На всех подсолнухов не хватит!
   И тут задул холодный ветер. Закачался подсолнух. Побежали домой бурундук и медвежата. Остался тигрёнок один.
 

 
   И снова пошёл снег. Склонился подсолнух до самой земли от ветра да от снега. Опечалился тигрёнок. Забрался он под свой подсолнух и увидел на земле несколько последних семечек. Сгрёб их в кучку, прижал к себе, да и заснул.
   И что же вы думаете? Наш тигрёнок все семечки согрел.
   И вырос зимой посреди тайги целый букет подсолнухов. Раскрылись огромные цветы, и на каждом подсолнухе кто-нибудь под солнцем грелся.
   Там – медвежонок.
   Там – лисёнок.
   Там – волчонок.
   А уж на самом высоком подсолнухе крепко спал тигрёнок.
 

Сказка про жену Змея Горыныча

 
   Жили три брата. У каждого из них было по две собаки.
   И вот однажды все они – три брата, шесть собак – отправились гулять по белу свету. Один брат со своими собаками пошёл налево. Другой – направо. А третий, самый младший, – и собачки у него были самые молоденькие – пришёл в королевский город. Город был охвачен паникой. Девятиглавый Змей Горыныч ходил по Главной площади.
   – Король! – кричал Горыныч. – Отдавай мне свою дочку, а не то я весь город разнесу!
   Король и принцесса испуганно выглядывали из окошка и просто не знали, что тут поделать.
 

 
   – Не бойся! – заманивал Горыныч принцессу. – Пойдём со мной на дно морское, я тебе жемчужинки покажу.
   – Эй, Девятиглавый! – закричал младший брат. – Зачем тебе принцесса? У тебя хоть и девять голов, да все они глупые!
   Разъярился Горыныч и хотел уж расправиться с нахалом, но тут к нему подскочили собаки. Одна вцепилась ему в хвост, другая – в гриву. Пока Горыныч соображал, что к чему, – младший брат отрубил ему все девять голов, приговаривая: «Чик-чик-чик!»
   Тут из дворца выскочил король и закричал: «Ура!» За королём – принцесса. Увидала она младшего брата – и влюбилась. А младший брат, как увидел её, покраснел, протянул ей руку и сказал:
   – Хочется познакомиться!
 

 
   В общем, через недельку сыграли свадьбу, и младший брат стал жить со своею принцессой в королевском трёхэтажном дворце.
   Один раз пошёл он погулять к морю. С ним две его собаки. А принцесса дома осталась.
   Только подошёл он к морю – вдруг бежит на берег тяжёлая волна. Рассыпалась волна по песку, и вышла из неё страшная баба. Лицо зелёное, косы сплетены из коричневых водорослей. Это была жена Горыныча.
 

 
   – Ну вот, – сказала она. – Наконец-то ты мне попался! Зачем погубил ты моего Девятиглавого мужа?
   Взмахнула она своей косой – и в то же мгновенье младший брат и его собаки превратились в камни.
   Засмеялась жена Горыныча, ушла под воду. Три камня остались на берегу. И казалось, давно уже они лежат здесь, обкатанные волнами, заросшие морским мхом.
   Тем временем пришёл в королевский город средний брат. Принцесса рассказала ему печальную историю, и решил он выручить брата.
 

 
   Только пришёл средний брат на морской берег – выходит из волны жена Горыныча.
   – Пришёл за братцем? – спросила она.
   Он и кивнуть не успел – махнула она косой. Ещё три камня легли на берегу.
   Долго ли, коротко ли – пришёл в королевский город и старший брат. С ним его собаки. Узнал, что произошло с братьями, опечалился, пошёл потихоньку к морю.
   Смотрит – лежат на берегу камни. Шесть камней, обкатанные волнами, обросшие морским мхом. И только если уж очень внимательно вглядываться, можно разобрать, что два из них похожи на людей, а остальные – на остроухих собак.
   Не успел оглядеться старший брат – бежит на берег волна, рассыпается по песку и выходит на берег жена Змея Горыныча. Не растерялся старший брат.
 

 
   – Ах! – сказал он. – Какая ты красавица!
   Смутилась страшная жена Горыныча: её никогда не называли красавицей. Тут подскочили к ней собаки, вцепились в рукава и потянули в разные стороны. Потянули собаки за рукава в разные стороны, и вдруг – трах-бах – из одной жены Горыныча получились две молодые девушки. Да такие на вид милые и скромные, что просто удивительно! Старший брат сразу обомлел. Тогда одна девушка подошла к камням и дотронулась до них веточкой черёмухи. Зашевелились камни на морском берегу, посыпались с них песок да пыль – и встали два брата и их собаки, живые и невредимые. Тут кинулись братья целоваться да обниматься, а потом пошли все в королевский город.
   – Ура! – кричит король. Радуется принцесса.
   Стал младший брат жить со своей принцессой в королевском дворце. А средний брат и старший, недолго думая, женились на тех двух девушках, которые получились из одной жены Змея Горыныча.
   И что удивительно – хорошо жили!
 

Сказка про волка Евстифейку

 
   Жили-были старик со старухой. И были у них кошечка-судомоечка, собачка-пустолаечка, овечка-тихоня и Басуля-коровушка.
   А рядом с ними жил в овраге Евстифейко-волк. И этот Евстифейко большой разбойник был.
   И вот настала зима, снег выпал, ударил мороз. Нечего стало Евстифейке есть. Вот приходит он к старику и говорит:
   – Здорово, старик.
   – Здравствуй, Евстифейко-волк.
   – Ты, старик, отдай мне старуху, я её съем.
   – Вот ещё чего выдумал. Мне старуху жалко.
   – Тогда давай чего другое, а то у меня в животе бурчит.
 

 
   Пристал Евстифейко, никак от него не открутишься. Делать нечего, отдал старик кошечку-судомоечку. Проглотил её Евстифейко – опять к старику прибегает:
   – Давай старуху – в животе бурчит.
   Не хочется старику старуху отдавать – отдал собачку-пустолаечку. Но Евстифейке и этого мало. Пришлось старику овечку-тихоню отдать. Проглотил Евстифейко тихоню, опять прибегает:
   – Давай старуху.
   – Дудки, – сказал старик. – Не отдам бабку!
   – Дак в животе играет.
 

 
   Отдал Басулю-коровушку. А корова-то здоровенная была да бодливая. «Надеюсь, подавится», – думает старик.
   Но Евстифейко и коровушку проглотил. И два дня он – это верно – не приходил к старику, а тут опять заявляется. Идёт, кое-как лапы переставляет, еле брюхо по земле волочит.
   – Здорово, – говорит, – старик.
   – Здравствуй, Евстифейко-волк.
   – Да, вот они какие дела-то, – Евстифейко говорит, – с животом-то моим.
   – А чего такое-то? – старик говорит, будто не понимает.
   – Играет живот.
 

 
   Прислушался старик – и верно, играет живот. И собачка там лает, и кошка мяучит, и корова мычит. Только овечки-тихони не слышно. Непонятно, в животе овечка или ещё где.
   – Так ты чего? – старик говорит. – Старуху, что ли, хочешь?
   – Ну да, – Евстифейко объясняет, – давай бабку, я её съем.