Жорж Куртелин
Серия / La série
Серия
Кафе Питона, Медвежья улица, девять часов вечера. На зелёном сукне бильярдного стола, утопающего в потоках света, профессор Питон, мастер карамболя, играет партию с любителем. Тот (дебютировал блестящим слабым ударом) ждёт, с сигаретой в губах, когда ошибка профессора Питона позволит ему возобновить борьбу; но профессор держит серию и, ни коим образом, не выглядит расположенным её упускать. Под аплодисменты нескольких знатоков, обступивших бильярдный стол, он успешно применяет трудный контрбан, после чего объявляет свои очки:
ПРОФЕССОР ПИТОН
Двадцать шесть!
ХОР ЗНАТОКОВ
Великолепно!.. Чёрт возьми, как это собрано! Вот прекрасная подставка!
Действительно, настоящая подставка; бок о бок красный и белый шары, и ещё один белый – впереди, на расстоянии пяти сантиметров: один из тех, искусственно подготовленных ударов, который не промазал бы, даже нарочно, слепой пятилетний ребёнок. Но в венах профессора Питона течёт кровь артиста; исполненный презрения к подаркам судьбы, он заявляет, что этот карамболь произведёт сложно! Он говорит, предварительно помазав мелом наклейку кия:
ПРОФЕССОР ПИТОН
Внимание! Белый на белом – как это. Три борта: один, два, три! – как то. И красный шар – встречный. Готово! Двадцать семь!
ХОР ЗНАТОКОВ
Браво! Очень хорошо! Честь и слава профессору Питону! Восхвалим мягкость его игры, уверенность взгляда и изящество руки.
Между тем, на зелёном сукне, утопающем в потоках света, остановились три шара. Сейчас они тесно сближены (подобно трём девочкам, которые держатся за руки), настолько, что маскируют друг друга; и профессор Питон, лоб которого изборождён морщинами, задумчиво напевает сквозь зубы:
ПРОФЕССОР ПИТОН
Удар никуда не годится. О! А! Он никуда не годится, этот удар…
ПРОФЕССОР ПИТОН
Двадцать шесть!
ХОР ЗНАТОКОВ
Великолепно!.. Чёрт возьми, как это собрано! Вот прекрасная подставка!
Действительно, настоящая подставка; бок о бок красный и белый шары, и ещё один белый – впереди, на расстоянии пяти сантиметров: один из тех, искусственно подготовленных ударов, который не промазал бы, даже нарочно, слепой пятилетний ребёнок. Но в венах профессора Питона течёт кровь артиста; исполненный презрения к подаркам судьбы, он заявляет, что этот карамболь произведёт сложно! Он говорит, предварительно помазав мелом наклейку кия:
ПРОФЕССОР ПИТОН
Внимание! Белый на белом – как это. Три борта: один, два, три! – как то. И красный шар – встречный. Готово! Двадцать семь!
ХОР ЗНАТОКОВ
Браво! Очень хорошо! Честь и слава профессору Питону! Восхвалим мягкость его игры, уверенность взгляда и изящество руки.
Между тем, на зелёном сукне, утопающем в потоках света, остановились три шара. Сейчас они тесно сближены (подобно трём девочкам, которые держатся за руки), настолько, что маскируют друг друга; и профессор Питон, лоб которого изборождён морщинами, задумчиво напевает сквозь зубы:
ПРОФЕССОР ПИТОН
Удар никуда не годится. О! А! Он никуда не годится, этот удар…
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента