Лазарчук Андрей
Различить истину и вымысел невозможно
Андрей ЛАЗАРЧУК
"Различить истину и вымысел невозможно..."
Прямой разговор с известным отечественным прозаиком ведут читатели журнала "Если".
- В своих выступлениях Вы неоднократно "отрекались" от фантастики, тогда как Ваши романы - типичная фантастика. Откуда такая неприязнь к "собратьям по перу"? (А. Тарасов, г.Пермь)
- Думаю, все, кто меня знает, подтвердят: я не испытываю и никогда не испытывал неприязни к собратьям по перу (клавиатуре). Напротив, почти все они мне глубоко симпатичны, а самое сильное отрицательное чувство к некоторым избранным "экземплярам" - это легкое равнодушие. Возвращаясь же к голове вопроса...
Ну, хорошо. Если кто-то воспринимает мою прозу именно как фантастику, то это его дело. Смешно протестовать. Я и сам когда-то в порядке полемики доказывал, что в мировой литературе не существует ничего, кроме фантастики. Но надо различать, где кончается полемика и где начинается реальная жизнь. В каких-то рейтингах я, помнится, обнаруживал среди фантастических произведений "Мастера и Маргариту". Причем оценка этого шедевра общечеловеческого значения была ниже, чем "Понедельник начинается в субботу". Возможно, с точки зрения читателей преимущественно фантастики (ЧПФ) так оно и есть: то есть фантастическая составляющая "Понедельника..." существеннее и глубже. Не могу судить, поскольку никогда не был ЧПФ и не могу посмотреть на это с их колокольни. Так вот, поскольку мои романы имеют некую, условно говоря, фантастическую составляющую, то я не возражаю против отнесения их к оному жанру (или виду, как больше нравится). Но сам я - сугубо для себя - отчетливо различаю, где кончается фантастика и где начинается нечто другое. Почти с самого начала работы на литературном поприще я внутренне отгораживался от фантастики, понимая, что пишу что-то внешне похожее на нее, но - другое. Другим был сам посыл. Я не вполне понимал, скажем, что такое "новизна фантастической идеи", о которой так много говорили во времена моего литературного детства.
"Различить истину и вымысел невозможно..."
Прямой разговор с известным отечественным прозаиком ведут читатели журнала "Если".
- В своих выступлениях Вы неоднократно "отрекались" от фантастики, тогда как Ваши романы - типичная фантастика. Откуда такая неприязнь к "собратьям по перу"? (А. Тарасов, г.Пермь)
- Думаю, все, кто меня знает, подтвердят: я не испытываю и никогда не испытывал неприязни к собратьям по перу (клавиатуре). Напротив, почти все они мне глубоко симпатичны, а самое сильное отрицательное чувство к некоторым избранным "экземплярам" - это легкое равнодушие. Возвращаясь же к голове вопроса...
Ну, хорошо. Если кто-то воспринимает мою прозу именно как фантастику, то это его дело. Смешно протестовать. Я и сам когда-то в порядке полемики доказывал, что в мировой литературе не существует ничего, кроме фантастики. Но надо различать, где кончается полемика и где начинается реальная жизнь. В каких-то рейтингах я, помнится, обнаруживал среди фантастических произведений "Мастера и Маргариту". Причем оценка этого шедевра общечеловеческого значения была ниже, чем "Понедельник начинается в субботу". Возможно, с точки зрения читателей преимущественно фантастики (ЧПФ) так оно и есть: то есть фантастическая составляющая "Понедельника..." существеннее и глубже. Не могу судить, поскольку никогда не был ЧПФ и не могу посмотреть на это с их колокольни. Так вот, поскольку мои романы имеют некую, условно говоря, фантастическую составляющую, то я не возражаю против отнесения их к оному жанру (или виду, как больше нравится). Но сам я - сугубо для себя - отчетливо различаю, где кончается фантастика и где начинается нечто другое. Почти с самого начала работы на литературном поприще я внутренне отгораживался от фантастики, понимая, что пишу что-то внешне похожее на нее, но - другое. Другим был сам посыл. Я не вполне понимал, скажем, что такое "новизна фантастической идеи", о которой так много говорили во времена моего литературного детства.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента