Лукьяненко Сергей
'Л' значит - Люди
Сергей ЛУКЬЯНЕНКО
"Л" ЗНАЧИТ: ЛЮДИ
Он лег спать человеком. Ритмично билось сердце, прогоняя кровь по сосудам, ныла ушибленная при посадке лодыжка. Две руки, две ноги, загорелая кожа, короткая стрижка... Все как положено.
Среди ночи он проснулся. Слабый свет из залитого бронестеклом окна падал на стул у изголовья. Поблескивала серебристая нашивка на рукаве куртки: "Ингвар Вистин, 37 лет. Космофлот. ГРИМ".
"ГРИМ".
Ингвар полежал, чувствуя, как расползается по телу жгучая, мучительная боль. Словно тысячи крошечных москитов впиваются в него изнутри тонкими отравленными жалами.
"ГРИМ".
Все как положено. Он уже четвертый час на планете. Пора...
Пошатываясь, Ингвар выбрался из комнаты. Идти было трудно - ноги укорачивались, причем неравномерно. Временами коленки подгибались назад.
Яркие лампы на потолке коридора были почти невидимы. Зато в стенах проступила пронзительно-синяя мерцающая паутина: кабели и провода, линии энергопитания и связи. Он начинал видеть в нечеловеческом спектре.
Люк шлюзовой камеры Ингвар открывал несколько минут. Пальцы на руках у него уже исчезли, превратившись в длинные, твердые как сталь шипы. Почти таких же усилий стоило закрыть люк. Зато теперь Ингвар оказался у цели.
С внешним люком он рассчитывал управиться быстрее. Отравленный кислородом воздух жег легкие, голова слегка кружилась. Но люк упорно не хотел открываться. Наконец до Ингвара дошло, что автоматика не собирается выпускать его из станции без скафандра.
Главный контрольный блок он нашел сразу - квадратное фиолетовое пятно в стене. Компьютер работал, блокируя неразумное поведение человека... Пробив рукой стальной корпус, Ингвар превратил прибор в горстку смятых радиодеталей.
Люк бесшумно открылся. Ингвар услышал легкий свист входящего воздуха - давление на планете было чуть выше земного. И пошел вперед на коротких, толстых, обросших роговыми пластинками ногах.
Джунгли подступали к Станции почти вплотную. Лишь в пяти метрах от купола, там, где начиналось действие подавляющего поля, деревья не росли. Здесь они образовывали непроходимую стену: сотни, тысячи сплетенных, ощетиненных иглами стволов.
Ингвар со всхлипом втянул в себя воздух планеты. Нос - или остатки носа, горло - или остатки горла - обожгла едкая, настоянная на аммиаке и серных парах смесь. Он присел на колени, часто и тяжело дыша. В растягивающемся до ушей рту медленно вырастали клыки. Воздух, словно наждак, ворвался в легкие. Конечно, если они еще не превратились в жабры...
- Я... почти... - прохрипел Ингвар. У него еще остались голосовые связки, и стоило их сохранить. - Почти... готов... я... ими...
Он закашлялся. Взглянул на небо, где тлела багровым огоньком Малая звезда.
Ультрафиолет. Доза смертельна для человека после пятиминутного облучения... Кожа начала саднить, покрываясь топорщащимися полупрозрачными чешуйками. Ингвар обвел глазами джунгли. Изломанные, похожие на переболевший ревматизмом бамбук деревья настороженно следили за ним. Именно следили - он видел теперь черные пятнышки светочувствительных клеток, разбросанные среди бледно-розовых вздрагивающих игл. Это не страшно, деревья не разумнее земных лягушек...
Он дернулся. Вытянул руки, медленно свел их. Между шипами заструились шелестящие белые молнии. Живительный ультрафиолет лился на аккумулирующие чешуйки. Каскадные жабры, разрастающиеся в груди, жадно впитывали аммиак. К утру Ингвар должен был полностью перестроить обмен. У него еще масса времени...
...В коридоре Станции он наткнулся на человека. Не то техник, не то просидевший ночь за приборами ученый неспешно вышел из лифта. И попятился назад, в сдвигающиеся створки лифта, бормоча вполголоса:
- Господи... Пресвятая дева...
Ингвар повернул к нему лицо - оно еще оставалось человеческим. И произнес извиняющимся тоном:
- Я Ингвар Вистин. Я из группы Имитации. Грим. Я прилетел на Станцию вчера, вы могли меня видеть...
- Хамелеон... - так же тихо продолжал мужчина. - Нелюдь проклятый...
Дверь за ним сомкнулась. Лифт зашумел, опускаясь в подвальные этажи Станции. Ингвар пошел дальше, в свою комнату. Идти было трудно - ноги стали уже совсем короткими. Но выручало то, что их теперь было четыре.
Завтрак начался как обычно: с перебранки сменяющихся дежурных. За ночь был перерасход энергии, да еще кто-то сломал автоматику шлюза. Потом, словно цепная реакция, ругань перекинулась на ученых. Решали, кому идти на внешние точки - набитые приборами купола, опоясывающие Станцию. Полкилометра - на любой другой планете это не расстояние. Но на Терфане не стоило удаляться от Станции и на десяток метров.
Роальд - временный начальник Станции - не вмешивался в происходящее до последнего. Но когда биолог, с багровым от ненависти лицом, начал привставать из-за стола, ему пришлось действовать...
Никто не обернулся на звук открывшейся двери. Персонал Станции забавлялся - наблюдал, как Роальд наводит порядок. Биолог, уже не красный, а побледневший от боли, валялся на диване в углу столовой. Роальд, с алго-пистолетом в руке, тряс за воротник второго участника конфликта ботаника Ясиньски. Маленький сухощавый поляк молча пытался высвободиться.
- Три внешних выхода вне очереди! Ясно? Повтори! Три выхода за пределы Станции! Повтори!
Ясиньски не отвечал. И вдруг, подняв дрожащую руку, указал на дверь. Роальд настороженно обернулся. Вскрикнул. И вскинул пистолет, отшвыривая ботаника в сторону.
Чудовище.
Оно было двух метров длиной и не более метра в высоту. Больше всего напоминало крокодила, покрытого прозрачной, слегка поблескивающей чешуей. Короткий и тонкий хвост чудовища заканчивался полуметровой, зазубренной на конце иглой. Вдоль туловища были вытянуты и плотно прижаты длинные, жутковато похожие на человеческие, руки. Вместо пальцев руки заканчивались когтями.
- Господи... - выдохнул кто-то.
Чудовище, удивительно быстро перебирая четырьмя толстыми лапами, оказалось у стола. Ему было трудно дышать в кислородной атмосфере, и клыкастая пасть открывалась часто и широко.
- Я Ингвар, - сказало чудовище абсолютно человеческим голосом. Имитатор. Тот самый, что прилетел вечером.
Ясиньски истерически засмеялся. Роальд медленно убрал пистолет.
- Вас могли убить, имитатор, - зло произнес он.
- Меня трудно убить. Тем более из этой штуки...
Ингвар вытянул руку. Подцепил со стола солонку, ловким движением переправил в пасть. Пожевал. В уголках пасти застыла пластиковая крошка вперемешку с солью.
- Не то... - разочарованно сказал Ингвар. Взял металлическую вилку, повертел перед глазами - узкими, прикрытыми немигающими прозрачными веками.
Столпившиеся у стены люди хмуро смотрела на него.
"Л" ЗНАЧИТ: ЛЮДИ
Он лег спать человеком. Ритмично билось сердце, прогоняя кровь по сосудам, ныла ушибленная при посадке лодыжка. Две руки, две ноги, загорелая кожа, короткая стрижка... Все как положено.
Среди ночи он проснулся. Слабый свет из залитого бронестеклом окна падал на стул у изголовья. Поблескивала серебристая нашивка на рукаве куртки: "Ингвар Вистин, 37 лет. Космофлот. ГРИМ".
"ГРИМ".
Ингвар полежал, чувствуя, как расползается по телу жгучая, мучительная боль. Словно тысячи крошечных москитов впиваются в него изнутри тонкими отравленными жалами.
"ГРИМ".
Все как положено. Он уже четвертый час на планете. Пора...
Пошатываясь, Ингвар выбрался из комнаты. Идти было трудно - ноги укорачивались, причем неравномерно. Временами коленки подгибались назад.
Яркие лампы на потолке коридора были почти невидимы. Зато в стенах проступила пронзительно-синяя мерцающая паутина: кабели и провода, линии энергопитания и связи. Он начинал видеть в нечеловеческом спектре.
Люк шлюзовой камеры Ингвар открывал несколько минут. Пальцы на руках у него уже исчезли, превратившись в длинные, твердые как сталь шипы. Почти таких же усилий стоило закрыть люк. Зато теперь Ингвар оказался у цели.
С внешним люком он рассчитывал управиться быстрее. Отравленный кислородом воздух жег легкие, голова слегка кружилась. Но люк упорно не хотел открываться. Наконец до Ингвара дошло, что автоматика не собирается выпускать его из станции без скафандра.
Главный контрольный блок он нашел сразу - квадратное фиолетовое пятно в стене. Компьютер работал, блокируя неразумное поведение человека... Пробив рукой стальной корпус, Ингвар превратил прибор в горстку смятых радиодеталей.
Люк бесшумно открылся. Ингвар услышал легкий свист входящего воздуха - давление на планете было чуть выше земного. И пошел вперед на коротких, толстых, обросших роговыми пластинками ногах.
Джунгли подступали к Станции почти вплотную. Лишь в пяти метрах от купола, там, где начиналось действие подавляющего поля, деревья не росли. Здесь они образовывали непроходимую стену: сотни, тысячи сплетенных, ощетиненных иглами стволов.
Ингвар со всхлипом втянул в себя воздух планеты. Нос - или остатки носа, горло - или остатки горла - обожгла едкая, настоянная на аммиаке и серных парах смесь. Он присел на колени, часто и тяжело дыша. В растягивающемся до ушей рту медленно вырастали клыки. Воздух, словно наждак, ворвался в легкие. Конечно, если они еще не превратились в жабры...
- Я... почти... - прохрипел Ингвар. У него еще остались голосовые связки, и стоило их сохранить. - Почти... готов... я... ими...
Он закашлялся. Взглянул на небо, где тлела багровым огоньком Малая звезда.
Ультрафиолет. Доза смертельна для человека после пятиминутного облучения... Кожа начала саднить, покрываясь топорщащимися полупрозрачными чешуйками. Ингвар обвел глазами джунгли. Изломанные, похожие на переболевший ревматизмом бамбук деревья настороженно следили за ним. Именно следили - он видел теперь черные пятнышки светочувствительных клеток, разбросанные среди бледно-розовых вздрагивающих игл. Это не страшно, деревья не разумнее земных лягушек...
Он дернулся. Вытянул руки, медленно свел их. Между шипами заструились шелестящие белые молнии. Живительный ультрафиолет лился на аккумулирующие чешуйки. Каскадные жабры, разрастающиеся в груди, жадно впитывали аммиак. К утру Ингвар должен был полностью перестроить обмен. У него еще масса времени...
...В коридоре Станции он наткнулся на человека. Не то техник, не то просидевший ночь за приборами ученый неспешно вышел из лифта. И попятился назад, в сдвигающиеся створки лифта, бормоча вполголоса:
- Господи... Пресвятая дева...
Ингвар повернул к нему лицо - оно еще оставалось человеческим. И произнес извиняющимся тоном:
- Я Ингвар Вистин. Я из группы Имитации. Грим. Я прилетел на Станцию вчера, вы могли меня видеть...
- Хамелеон... - так же тихо продолжал мужчина. - Нелюдь проклятый...
Дверь за ним сомкнулась. Лифт зашумел, опускаясь в подвальные этажи Станции. Ингвар пошел дальше, в свою комнату. Идти было трудно - ноги стали уже совсем короткими. Но выручало то, что их теперь было четыре.
Завтрак начался как обычно: с перебранки сменяющихся дежурных. За ночь был перерасход энергии, да еще кто-то сломал автоматику шлюза. Потом, словно цепная реакция, ругань перекинулась на ученых. Решали, кому идти на внешние точки - набитые приборами купола, опоясывающие Станцию. Полкилометра - на любой другой планете это не расстояние. Но на Терфане не стоило удаляться от Станции и на десяток метров.
Роальд - временный начальник Станции - не вмешивался в происходящее до последнего. Но когда биолог, с багровым от ненависти лицом, начал привставать из-за стола, ему пришлось действовать...
Никто не обернулся на звук открывшейся двери. Персонал Станции забавлялся - наблюдал, как Роальд наводит порядок. Биолог, уже не красный, а побледневший от боли, валялся на диване в углу столовой. Роальд, с алго-пистолетом в руке, тряс за воротник второго участника конфликта ботаника Ясиньски. Маленький сухощавый поляк молча пытался высвободиться.
- Три внешних выхода вне очереди! Ясно? Повтори! Три выхода за пределы Станции! Повтори!
Ясиньски не отвечал. И вдруг, подняв дрожащую руку, указал на дверь. Роальд настороженно обернулся. Вскрикнул. И вскинул пистолет, отшвыривая ботаника в сторону.
Чудовище.
Оно было двух метров длиной и не более метра в высоту. Больше всего напоминало крокодила, покрытого прозрачной, слегка поблескивающей чешуей. Короткий и тонкий хвост чудовища заканчивался полуметровой, зазубренной на конце иглой. Вдоль туловища были вытянуты и плотно прижаты длинные, жутковато похожие на человеческие, руки. Вместо пальцев руки заканчивались когтями.
- Господи... - выдохнул кто-то.
Чудовище, удивительно быстро перебирая четырьмя толстыми лапами, оказалось у стола. Ему было трудно дышать в кислородной атмосфере, и клыкастая пасть открывалась часто и широко.
- Я Ингвар, - сказало чудовище абсолютно человеческим голосом. Имитатор. Тот самый, что прилетел вечером.
Ясиньски истерически засмеялся. Роальд медленно убрал пистолет.
- Вас могли убить, имитатор, - зло произнес он.
- Меня трудно убить. Тем более из этой штуки...
Ингвар вытянул руку. Подцепил со стола солонку, ловким движением переправил в пасть. Пожевал. В уголках пасти застыла пластиковая крошка вперемешку с солью.
- Не то... - разочарованно сказал Ингвар. Взял металлическую вилку, повертел перед глазами - узкими, прикрытыми немигающими прозрачными веками.
Столпившиеся у стены люди хмуро смотрела на него.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента