Ольга Дорофеева
С жемчужными крыльями
– Везде это чертово отродье… – злобно пробормотала растрепанная прохожая неопределенного возраста. Сама она, дерганая истеричка с усталыми глазами, тоже никакой симпатии не вызывала, но в целом Константин был с ней согласен. Хотя одно дело – бормотать под нос, а другое – выйти на улицу хотя бы с бейсбольной битой. Ага. Константин мечтательно улыбнулся, представляя себя, высокого и мощного, над растерянными и улепетывающими в разные стороны синими.
На самом деле, никакой биты у него отродясь не было. Это у них, в Америке, синих бьют битами, а в России оружие простое. Нож. Охотничий, десантный, да просто кухонный. Лишь бы острый да подлиннее. И есть у него такой.
Вечером Константин отправился прошвырнуться с друзьями. Пучеглазая с первого этажа, как всегда, пялилась в окно, мелко тряся двойным подбородком. Никогда ни «здрасьте» тебе, ни «до свидания», а смотрит, словно следит и запоминает. Раздражало это Константина, но, с другой стороны, как-то и вдохновляло.
«Ничего, – думал он, – с синими покончим, потом со своей нечистью разберемся».
Выйдя из двора, он свернул налево, мимо обшарпанной глухой стены на узкую дорожку сплошь из ям и выбоин; на развилке пошел вдоль соседнего дома, хотя в последнее время предпочитал более длинный путь, через гаражный кооператив. Дорога там была хуже, вся в глубоких невысыхающих лужах, но зато очень уж грел Константина вид ворот в собственный гараж, за которыми жил новенький «хундаевский» флаер. Подойдя сбоку, Костя ласково шлепал ладонью по шершавому крашеному полотну и прислушивался. Флаер, естественно, молчал, – только блестел, наверное, серебристыми ручками в темноте и удивлялся постороннему шуму. Константин улыбался: нет, не жди, в такую грязь хороший хозяин новый флаер не выведет, вот выпадет первый снег, тогда…
На «банке», небольшой площадке посреди газона, с клумбой, давно превратившейся в урну-пепельницу, уже сидели Жеря и Иван.
– О, а ты чо, без пива? – дружно закричали они, хлопая Константина по открытой ладони.
– Демыча еще нет? – так же в тему ответил он. Нашли дурака. Пиво им носить, как же!
Константин считал и Жерю, и Ивана ниже себя «по рангу» в их маленькой «боевой единице», поэтому его злило, что они, похоже, так не думали. Хорошо еще, если они вообще не думали что-то противоположное – а иначе с чего такие наезды про пиво? «Или я слишком мнительный? – терзался Константин. – И они это так, по глупости? Без задней мысли?»
Старшим и главным был, конечно, Демыч. Иногда он приводил с собой друзей – таких же крутых и не очень разговорчивых. Эти тоже были вне конкуренции. Но следующим на иерархической лестнице должен был стоять Константин! Спортивный, решительный, умный. Инженер-конструктор. Не то что эти убогие тупицы: ни роста, ни мускулов, образование – старшая группа детского сада. Если Жеря хоть трудился где-то на ниве жилищно-коммунального хозяйства, то Иван был полукриминальным безработным. Вон, на бутылку пива денег нет.
В этой ситуации обижало, что Демыч не видел между ними особой разницы. Никак не выделял Константина. Только иногда Костя ловил на себе задумчивый взгляд серых глаз, – но вожак быстро отворачивался, а то и вовсе начинал разговор о чем-то постороннем. «С чего гляделки эти?» – думал Константин. Оценивает, прикидывает, насколько можно доверять? Подбирает зама, не иначе! Или даже хочет собрать новую группу бойцов, ищет себе замену! «Такое бы сделать, чтоб доказать! – У Константина дух перехватывало. – Только что?»
– Отойдем, – Иван слегка наклонил голову, показывая глазами на проезжую часть, над которой медленно парил двухместный полицейский флаер.
– Чего ты боишься? – усмехнулся Константин. – Стой спокойно, не отсвечивай.
– Это ты ничего не боишься, – непонятно, то ли с уважением, то ли с издевкой ответил приятель. – Слышал, на севере синие убили девчонку? Теперь ждут, что наши пойдут их мочить. Защищать теперь их будут, уродов.
– Убили? – удивился Костя. – Зачем?
– Ну, ты скажешь, – Иван осуждающе хмыкнул, а Жеря, поддерживая друга, смачно сплюнул на погибшую клумбу. – Они же выродки, каракатицы! Венеру свою просрали, а теперь хотят нашу Землю захватить.
Один из «каракатиц» вертелся неподалеку, не решаясь подойти к замусоренной площадке, пока там стояли люди. С веником и совком на высоких палках, в типичной одежде уборщика – зеленые штаны, зеленая блуза с серебряными светоотражающими вставками. Константину показалось, что это тот же самый дворник, которого он не раз видел у своего дома, с ним еще ходила маленькая дочка. Это было необычно: детей-венерианцев на Землю почти не привозили. Странно, что синему досталась такая большая территория. Впрочем, может, это был не он. Все они похожи: круглая синяя голова с темными глазами и слегка крючковатым клювом, бесформенное тело под мешковатой одеждой, толстые щупальца с обрубками пальцев-присосок.
– Выродки, – раздосадованно повторил Константин. Его раздражало, что он вроде как соглашается с недалеким Иваном.
– Завтра у нас совместная операция. Мы и… – Демыч помедлил, – еще несколько групп. Знакомиться не будем, это ни к чему.
– Меньше знаешь, крепче спишь! – оскалил желтые зубы Иван.
– Вроде того. Короче: они будут идти по набережной с собрания, а ребята их догонят и замесят. Мы, типа, будем ждать в засаде. Кто побежит – примем. Встретимся в шесть на проспекте Президента, там, где терминалы. Только, – Демыч ухмыльнулся, – не вздумайте ничего покупать, и вообще, близко не подходите, чтобы камеры не срисовали. Все ясно?
Константин летел домой, как на крыльях. Завтра, завтра у него будет шанс показать всем, кто здесь кто. Словно кадры кинохроники прокручивались перед глазами: толпа синих неспешно ковыляет по набережной, наперерез им выходит группа бойцов. Синие кидаются вперед, расталкивая людей, прорываются на свободу. Демыч медлит, колеблется; Жеря сплевывает: «Ох, блин!», – делает шаг назад. И все зависит только от него, Константина! Он – хладнокровен и бесстрашен; смотрит на венерианцев, оценивает расстояние, командует: «Вперед!» «Мы с тобой, Костян!» – орут рядом Иван и Жеря. «Если бы не ты…» – шепчет изумленный Демыч. Константин поднимает руку… руку… картинка дрогнула и поблекла. А с чем рука? Демыч ни слова не сказал, с чем приходить. Палка? Нож?
Нож, конечно! Подошел бы револьвер – чтобы меткими выстрелами уложить мерзавцев одного за другим на асфальте, а потом так вздохнуть, не обращая внимания на восхищенные взгляды… нет, лучше дунуть на дымок над дулом. Но и нож – хорошо. Подскочить к первому синему, не отшатываясь брезгливо от прелого, сладковатого запаха, и коротким замахом ткнуть под зеленую куртку. Рука сразу мокрая, горячая… а какая кровь-то у них? Может, и вовсе холодная, как у тараканов. Так, рука мокрая… и сразу – о-па! – поворот направо, широкий полукруг! Щупальце летит на мостовую! В глаз, в черный глаз! И повернуть! Константин даже тихонько взвизгнул, подпрыгивая на ходу от переполнявшего его адреналина. «Круто!» – с уважением и завистью бормочет Иван. «Я в тебе не ошибся», – Демыч. А что это с Демычем? Он… он на тротуаре, в луже крови, умирает. «Наклонись. Вот, в телефоне – пароли, адреса, явки. Ты теперь вместо меня, боец. Передай…» – Глаза закатились. «Я не подведу!» Все смотрят с уважением… только эта… Эта чертова старуха!..
В окне первого этажа, как всегда, тряслась знакомая квашня.
– Опять сидит! Ну, я тебе сейчас сделаю, – прошептал Константин, сжимая кулаки. Жаль, ножа нет! Ладно, ей и одного правой хватит. Хотя бить старуху, даже такую мерзкую – последнее дело. Даже если она – выродок.
Взлетев на первый этаж, Константин немного успокоился и решил, что просто осадит пучеглазую. «Какого черта следишь, старая дура?» Это ее напугает, будет хотя бы за занавеской прятаться.
Но просто ломиться в чужой дом – тоже не годится. Нужен какой-то повод. Озарение пришло внезапно: он подскочил к почтовым ящикам и потянул вверх дверцу с номером квартиры старухи. Быстро выловил из вороха рекламы плотный конверт.
На самом деле, никакой биты у него отродясь не было. Это у них, в Америке, синих бьют битами, а в России оружие простое. Нож. Охотничий, десантный, да просто кухонный. Лишь бы острый да подлиннее. И есть у него такой.
Вечером Константин отправился прошвырнуться с друзьями. Пучеглазая с первого этажа, как всегда, пялилась в окно, мелко тряся двойным подбородком. Никогда ни «здрасьте» тебе, ни «до свидания», а смотрит, словно следит и запоминает. Раздражало это Константина, но, с другой стороны, как-то и вдохновляло.
«Ничего, – думал он, – с синими покончим, потом со своей нечистью разберемся».
Выйдя из двора, он свернул налево, мимо обшарпанной глухой стены на узкую дорожку сплошь из ям и выбоин; на развилке пошел вдоль соседнего дома, хотя в последнее время предпочитал более длинный путь, через гаражный кооператив. Дорога там была хуже, вся в глубоких невысыхающих лужах, но зато очень уж грел Константина вид ворот в собственный гараж, за которыми жил новенький «хундаевский» флаер. Подойдя сбоку, Костя ласково шлепал ладонью по шершавому крашеному полотну и прислушивался. Флаер, естественно, молчал, – только блестел, наверное, серебристыми ручками в темноте и удивлялся постороннему шуму. Константин улыбался: нет, не жди, в такую грязь хороший хозяин новый флаер не выведет, вот выпадет первый снег, тогда…
На «банке», небольшой площадке посреди газона, с клумбой, давно превратившейся в урну-пепельницу, уже сидели Жеря и Иван.
– О, а ты чо, без пива? – дружно закричали они, хлопая Константина по открытой ладони.
– Демыча еще нет? – так же в тему ответил он. Нашли дурака. Пиво им носить, как же!
Константин считал и Жерю, и Ивана ниже себя «по рангу» в их маленькой «боевой единице», поэтому его злило, что они, похоже, так не думали. Хорошо еще, если они вообще не думали что-то противоположное – а иначе с чего такие наезды про пиво? «Или я слишком мнительный? – терзался Константин. – И они это так, по глупости? Без задней мысли?»
Старшим и главным был, конечно, Демыч. Иногда он приводил с собой друзей – таких же крутых и не очень разговорчивых. Эти тоже были вне конкуренции. Но следующим на иерархической лестнице должен был стоять Константин! Спортивный, решительный, умный. Инженер-конструктор. Не то что эти убогие тупицы: ни роста, ни мускулов, образование – старшая группа детского сада. Если Жеря хоть трудился где-то на ниве жилищно-коммунального хозяйства, то Иван был полукриминальным безработным. Вон, на бутылку пива денег нет.
В этой ситуации обижало, что Демыч не видел между ними особой разницы. Никак не выделял Константина. Только иногда Костя ловил на себе задумчивый взгляд серых глаз, – но вожак быстро отворачивался, а то и вовсе начинал разговор о чем-то постороннем. «С чего гляделки эти?» – думал Константин. Оценивает, прикидывает, насколько можно доверять? Подбирает зама, не иначе! Или даже хочет собрать новую группу бойцов, ищет себе замену! «Такое бы сделать, чтоб доказать! – У Константина дух перехватывало. – Только что?»
– Отойдем, – Иван слегка наклонил голову, показывая глазами на проезжую часть, над которой медленно парил двухместный полицейский флаер.
– Чего ты боишься? – усмехнулся Константин. – Стой спокойно, не отсвечивай.
– Это ты ничего не боишься, – непонятно, то ли с уважением, то ли с издевкой ответил приятель. – Слышал, на севере синие убили девчонку? Теперь ждут, что наши пойдут их мочить. Защищать теперь их будут, уродов.
– Убили? – удивился Костя. – Зачем?
– Ну, ты скажешь, – Иван осуждающе хмыкнул, а Жеря, поддерживая друга, смачно сплюнул на погибшую клумбу. – Они же выродки, каракатицы! Венеру свою просрали, а теперь хотят нашу Землю захватить.
Один из «каракатиц» вертелся неподалеку, не решаясь подойти к замусоренной площадке, пока там стояли люди. С веником и совком на высоких палках, в типичной одежде уборщика – зеленые штаны, зеленая блуза с серебряными светоотражающими вставками. Константину показалось, что это тот же самый дворник, которого он не раз видел у своего дома, с ним еще ходила маленькая дочка. Это было необычно: детей-венерианцев на Землю почти не привозили. Странно, что синему досталась такая большая территория. Впрочем, может, это был не он. Все они похожи: круглая синяя голова с темными глазами и слегка крючковатым клювом, бесформенное тело под мешковатой одеждой, толстые щупальца с обрубками пальцев-присосок.
– Выродки, – раздосадованно повторил Константин. Его раздражало, что он вроде как соглашается с недалеким Иваном.
– Завтра у нас совместная операция. Мы и… – Демыч помедлил, – еще несколько групп. Знакомиться не будем, это ни к чему.
– Меньше знаешь, крепче спишь! – оскалил желтые зубы Иван.
– Вроде того. Короче: они будут идти по набережной с собрания, а ребята их догонят и замесят. Мы, типа, будем ждать в засаде. Кто побежит – примем. Встретимся в шесть на проспекте Президента, там, где терминалы. Только, – Демыч ухмыльнулся, – не вздумайте ничего покупать, и вообще, близко не подходите, чтобы камеры не срисовали. Все ясно?
Константин летел домой, как на крыльях. Завтра, завтра у него будет шанс показать всем, кто здесь кто. Словно кадры кинохроники прокручивались перед глазами: толпа синих неспешно ковыляет по набережной, наперерез им выходит группа бойцов. Синие кидаются вперед, расталкивая людей, прорываются на свободу. Демыч медлит, колеблется; Жеря сплевывает: «Ох, блин!», – делает шаг назад. И все зависит только от него, Константина! Он – хладнокровен и бесстрашен; смотрит на венерианцев, оценивает расстояние, командует: «Вперед!» «Мы с тобой, Костян!» – орут рядом Иван и Жеря. «Если бы не ты…» – шепчет изумленный Демыч. Константин поднимает руку… руку… картинка дрогнула и поблекла. А с чем рука? Демыч ни слова не сказал, с чем приходить. Палка? Нож?
Нож, конечно! Подошел бы револьвер – чтобы меткими выстрелами уложить мерзавцев одного за другим на асфальте, а потом так вздохнуть, не обращая внимания на восхищенные взгляды… нет, лучше дунуть на дымок над дулом. Но и нож – хорошо. Подскочить к первому синему, не отшатываясь брезгливо от прелого, сладковатого запаха, и коротким замахом ткнуть под зеленую куртку. Рука сразу мокрая, горячая… а какая кровь-то у них? Может, и вовсе холодная, как у тараканов. Так, рука мокрая… и сразу – о-па! – поворот направо, широкий полукруг! Щупальце летит на мостовую! В глаз, в черный глаз! И повернуть! Константин даже тихонько взвизгнул, подпрыгивая на ходу от переполнявшего его адреналина. «Круто!» – с уважением и завистью бормочет Иван. «Я в тебе не ошибся», – Демыч. А что это с Демычем? Он… он на тротуаре, в луже крови, умирает. «Наклонись. Вот, в телефоне – пароли, адреса, явки. Ты теперь вместо меня, боец. Передай…» – Глаза закатились. «Я не подведу!» Все смотрят с уважением… только эта… Эта чертова старуха!..
В окне первого этажа, как всегда, тряслась знакомая квашня.
– Опять сидит! Ну, я тебе сейчас сделаю, – прошептал Константин, сжимая кулаки. Жаль, ножа нет! Ладно, ей и одного правой хватит. Хотя бить старуху, даже такую мерзкую – последнее дело. Даже если она – выродок.
Взлетев на первый этаж, Константин немного успокоился и решил, что просто осадит пучеглазую. «Какого черта следишь, старая дура?» Это ее напугает, будет хотя бы за занавеской прятаться.
Но просто ломиться в чужой дом – тоже не годится. Нужен какой-то повод. Озарение пришло внезапно: он подскочил к почтовым ящикам и потянул вверх дверцу с номером квартиры старухи. Быстро выловил из вороха рекламы плотный конверт.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента