Платонов Aндрей Платонович. Умная внучка

Платонов Андрей
Умная внучка

   Андрей Платонов
   Умная внучка
   Жили старик со старухой, и с ними внучка Дуня жила. Не такая уж Дуня была красивая, как в сказках сказывается, только умная она была и охотная к домашней работе.
   Вот раз собираются старики на базар в большое село и думают: как им быть-то? Кто им щи сварит и кашу сготовит, кто корову напоит и подоит, кто курам проса даст и на насест их загонит? А Дуня им говорит: - Кто ж, как не я! Я и щи вам сварю, и кашу напарю, я и корову из стада встречу, я и кур угомоню, я и в избе приберу, я и сено поворошу, пока вёдро стоит на дворе.
   - Да ты мала еще, внученька, - говорит ей бабушка. - Семь годов всего сроку тебе!
   - Семь - не два, бабушка, семь - это много. Я управлюсь!
   Уехали старики на базар, а к вечеру воротились. Видят они, и правда: в избе прибрано, пища сготовлена, на дворе порядок, скотина и птица сытые, сено просушено, плетень починен (дедушка-то два лета собирался его починить), вокруг колодезного сруба песком посыпано - наработано столько, словно тут четверо было.
   Глядят старик со старухой на свою внучку и думают: жить им теперь да радоваться!
   Однако недолго пришлось бабушке радоваться на внучку: заболела она и померла. Остался старик один с Дуней. Трудно было дедушке одному остаться на старости лет.
   Вот живут они одни. Дуня за дедушкой смотрит и всякую работу в хозяйстве справляет одна; хоть и мала была, да ведь прилежна.
   Случилось дедушке в город поехать: надобность пришла. По дороге он нагнал богатого соседа, тот тоже в город ехал. Поехали они вместе. Ехали-ехали, и ночь наступила. Богатый сосед и бедный Дунин дедушка увидели огонек в придорожной избе и постучались в ворота. Стали они на ночлег, распрягли лошадей. У Дуниного дедушки-то была кобыла, а у богатого мужика мерин.
   Ночью дедушкина лошадь родила жеребенка, а жеребенок несмышленый, отвалился он от матери и очутился под телегой того богатого мужика.
   Проснулся утром богатый.
   - Гляди-ко, сосед, - говорит он старику. - У меня мерин жеребенка ночью родил!
   - Как можно! - дедушка говорит. - В камень просо не сеют, а мерин жеребят не рожает! Это моя кобыла принесла!
   А богатый сосед:
   - Нет, - говорит, - это мой жеребенок! Кабы твоя кобыла принесла, жеребенок-то и был бы возле нее! А то ишь где - под моей телегой!
   Заспорили они, а спору конца нету: у бедного правда, а у богатого выгода, один другому не уступает.
   Приехали они в город. В том городе в те времена царь жил, а царь тот был самый богатый человек во всем царстве. Он считал себя самым умным и любил судить-рядить своих подданных.
   Вот пришли богатый и бедный к царю-судье. Дунин дедушка и жалуется царю:
   - Не отдает мне богатый жеребенка, говорит-де, жеребенка мерин родил!
   А царю-судье что за дело до правды: он и так и этак мог рассудить, да ему сперва потешиться захотелось.
   И он сказал:
   - Вот четыре загадки вам. Кто решит, тот и жеребенка получит. Что всего на свете сильней и быстрей? А что всего на свете жирней? А еще: что всего мягче и что всего милее?
   Дал им царь сроку три дня, а на четвертый день чтоб ответ был.
   А пока суд да дело, царь велел оставить у себя во дворе дедушкину лошадь с жеребенком и телегой и мерина богатого мужика: пусть и бедный и богатый пешими живут, пока их царь не рассудит.
   Пошли богатый и бедный домой. Богатый думает: пустое, дескать, царь загадал, я отгадку знаю. А бедный горюет: не знает он отгадки.
   Дуня встретила дедушку и спрашивает:
   - О ком ты, дедушка, скучаешь? О бабушке? Так ведь я с тобой осталась!
   Рассказал дедушка внучке, как дело было, и заплакал: жалко ему жеребенка.
   - А еще, - дедушка говорит, - царь загадки загадал, а я отгадки не знаю. Где уж мне их отгадать!
   - А скажи, дедушка, каковы загадки? Не умнее они ума.
   Дедушка сказал загадки. Дуня послушала и говорит в ответ:
   - Поедешь к царю и скажешь: сильнее и быстрее всего на свете ветер; жирнее всего земля - что ни растет на ней, что ни живет, всех она питает; а мягче всего на свете руки, дедушка, - на что человек ни ляжет, все руку под голову кладет; а милее сна ничего на свете не бывает, дедушка.
   Через три дня пришли к царю-судье Дунин дедушка и его богатый сосед.
   Богатый и говорит царю:
   - Хоть и мудрые твои загадки, государь наш судья, а я их сразу отгадал: сильнее и быстрее всего - так это каряя кобыла из вашей конюшни; коли кнутом ее ударить, так она зайца догонит. А жирнее всего - так это ваш рябой боров: он такой жирный стал, что давно на ноги не поднимается. А мягче всего ваша пуховая перина, на которой вы почиваете. А милее всего ваш сынок Никитушка!
   Послушал царь-судья, и к старику бедняку:
   - А ты что скажешь? Принес отгадку или нет? Старик и отвечает, как внучка его научила. Отвечает, а сам боится: должно быть, не так он отгадывает; должно быть, богатый сосед правильно сказал. Царь-судья выслушал и спрашивает:
   - Сам ты придумал ответ, иль научил тебя кто?
   Старик правду говорит:
   - Да где же мне самому-то, царь-сударь! Внучка у меня есть, таково смышленая да умелая, она и научила меня.
   Царю любопытно стало, да и забавно, а делать ему все равно нечего.
   - Коли умна твоя внучка, - говорит царь-судья, - и на дело умелая, отнеси ей вот эту ниточку шелковую. Пусть она соткет мне полотенце узорчатое, и чтоб к утру готово было. Слыхал иль нет?
   - Слышу, слышу! - отвечает дедушка царю. - Аль я уж бестолковый такой!
   Спрятал он ниточку за пазуху и пошел домой. Идет, а сам робеет: где уж тут из одной нитки целое полотенце соткать - того и Дуняшка не сумеет... Да к утру, еще и с узорами!
   Выслушала Дуня своего деда и говорит:
   - Не кручинься, дедушка. Это не беда еще!
   Взяла она веник, отломила от него прутик, подала дедушке и сказала:
   - Пойди к царю-судье этому и скажи ему: пусть найдет он такого мастера, который сделает из этого прутика кроены, чтобы было мне на чем полотенце ткать.
   Пошел старик опять к царю. Идет, а сам другой беды ждет, другой задачи, на которую и ума у Дуняшки не хватит.
   Так оно и вышло.
   Дал царь старику полтораста яиц и велел, чтобы стариковская внучка к завтрашнему дню полтораста цыплят вывела.
   Вернулся дед ко двору.
   - Одна беда не ушла, - говорит, - другая явилась. И рассказал он внучке новую царскую задачу.
   А Дуня ему в ответ:
   - И это еще не беда, дедушка!
   Взяла она яйца, испекла их и к ужину подала. А на другой день говорит:
   - Ступай, дедушка, сызнова к царю. Скажи ему, чтобы прислал он цыплятам на корм однодневного пшена: пусть в один день поле вспашут, просом засеют, созреть дадут, а потом сожнут да обмолотят, провеют и обсушат. Скажи царю: цыплята другого пшена не клюют, того гляди помрут.
   И пошел дед снова. Выслушал его царь-судья и говорит:
   - Хитра твоя внучка, да и я не прост. Пусть твоя внучка явится утром ко мне - не пешком, не на лошади, не голая, не одетая, не с гостинцем, да и не без подарочка!
   Пошел дед домой. "Эка прихоть!" - думает. Как узнала Дуня новую загадку, то загорюнилась было, а потом повеселела и говорит:
   - Ступай, дедушка, в лес к охотникам да купи мне живого зайца и перепелку живую... Ан нет, не ходи, ты старый, уморился ходить, ты отдыхай. Я сама пойду - я маленькая, мне охотники и даром дадут зайца и перепелку, а покупать их не на что. Отправилась Дунюшка в лес и принесла оттуда зайца да перепелку. А как наступило утро, сняла с себя Дуня рубаху, надела рыбацкую сеть, взяла в руки перепелку, села верхом на зайца и поехала к царю-судье.
   Царь, как увидел ее, удивился и испугался:
   - Откуда страшилище едет такое? Прежде не видано было такого урода!
   А Дунюшка поклонилась царю и говорит:
   Вот тебе, батюшка, принимай, что принести велено было!
   И подает ему перепелку. Протянул руку царь-судья, а перепелка порх! и улетела.
   Поглядел царь на Дуню.
   - Ни в чем, - говорит, - не отступила: как я велел, так и приехала. А чем вы, - спрашивает, - кормитесь с дедом?
   Дуня и отвечает царю:
   - А мой дедушка на сухом берегу рыбу ловит, он сетей в воду не становит. А я подолом рыбу домой ношу да уху в горсти варю!
   Царь-судья рассердился:
   - Что ты говоришь, глупая! Где это рыба на сухом берегу живет? Где уху в горстях варят?
   А Дуня против ему говорит:
   - А ты-то ль умен? Где это видано, чтобы мерин жеребенка родил? А в твоем царстве и мерин рожает!
   Озадачился тут царь-судья:
   - А как узнать было, чей жеребенок? Может, чужой забежал!
   Осерчала Дунюшка.
   - Как узнать? - говорит. - Да тут бы и дурень рассудил, а ты царь! Пусть мой дедушка на своей лошади в одну сторону поедет, а богатый сосед в другую. Куда побежит жеребенок, там и мать его.
   Царь-судья удивился:
   - А ведь и правда! Как же я-то не рассудил, не догадался?
   - Коли бы ты по правде судил, - ответила Дуня, - тебе бы и богатым не быть.
   - Ах ты, язва! - сказал царь. - Что далее из тебя выйдет, когда ты большая вырастешь?
   - А ты рассуди сперва, чей жеребенок, тогда я и скажу тебе, кем я большая буду!
   Царь-судья назначил тут суд на неделе. Пришли на царский двор Дунин дедушка и сосед их богатый. Царь велел вывести их лошадей с телегами. Сел Дунин дедушка в свою телегу, а богатый в свою, и поехали они в разные стороны. Царь и выпустил тогда жеребенка, а жеребенок побежал к своей матери, дедушкиной лошади. Тут и суд весь. Остался жеребенок у дедушки.
   А царь-судья спрашивает у Дуни:
   - Скажи теперь, кем же ты большая будешь?
   - Судьею буду.
   Царь засмеялся:
   - Зачем тебе судьею быть? Судья-то ведь я! - Тебя чтоб судить!
   Дедушка видит - плохо дело, как бы царь-судья не рассерчал. Схватил он внучку да в телегу ее. Погнал он лошадь, а жеребенок рядом бежит.
   Царь выпустил им вослед злого пса, чтоб он разорвал и внучку и деда. А Дунин дедушка хоть и стар был, да сноровист и внучку в обиду никому не давал. Пес догнал телегу, кинулся было, а дед его кнутовищем, кнутовищем, а потом взял запасную важку-оглобельку, что в телеге лежала, да оглобелькой его, - пес и свалился.
   А дедушка обнял внучку.
   - Никому, никому, - говорит, - я тебя не отдам: ни псу, ни царю. Расти большая, умница моя.