Последний из эмпириков
Муркинд был стихийным философом, из тех, кого называют "доморощенными".
Сам себя он называл эмпирио-гностиком. Его не устраивали абстрактные умозаключения,
он все проверял на себе. Например, чтобы убедиться в материальности мира,
он бил себя кулаком по лбу. Доказательство примитивное, но неоспоримое.
Особо Муркинд гордился тем, что в мире, кроме него, практически не осталось
эмпириков. Почему они вымерли, его не очень волновало, главное, он чувствовал
себя мыслителем-одиночкой. Ему нравилось слово "индивидуум":
в нем было и что-то от индусов с их древней мудростью, и "вид",
и "ум".
Для Муркинда не существовало вопросов, которые он не мог бы решить на
основе своего опыта, но все же он чувствовал, что еще не подошел к решению
Главного Вопроса всей своей жизни. Он долгое время даже не знал, в чем
заключается этот вопрос, но интуитивно чувствовал, что такой вопрос существует
и ждет своей разгадки.
И вот однажды теплым весенним утром, когда через тюлевую занавеску
на подушку пробился узорный луч желтой звезды класса G2, Муркинд поморщился,
потянулся и спросил себя: "А есть ли Бог?" Нет, неправильно...
Он вовсе не спросил себя, а лишь зарегистрировал вопрос - и сразу понял,
что это и есть тот самый Главный Вопрос всей его жизни. Неизвестно, откуда
этот Вопрос взялся: то ли он пробился под череп Муркинда с лучом звезды,
то ли всплыл из глубин подсознания на поверхность мозговой корки, - но,
как бы то ни было, по извилинам серого вещества пробежал легкой трусцой
непраздный импульс. Следующий вопрос пришел уже осознанно: "И как
это проверить?"
С эмпирическим решением философских задач Муркинд никогда не торопился,
и в этом случае - особенно. Во-первых, на сей раз перед ним стоял Главный
Вопрос, требовавший основательного подхода. Во-вторых, было воскресенье.
Куда спешить по выходным?
Муркинд сделал зарядку, сполоснулся под холодным душем, сварил два яйца
всмятку, позавтракал и отправился в центральный городской парк. На природе
ему всегда лучше думалось.
На улице у него была привычка присматриваться к людям, домам и предметам
в поиске зацепок: любая самая незначительная деталь, будь то мазутные разводы
на асфальте или покосившаяся башня подъемного крана, могла дать ключ к
разгадке терзавшего его вопроса. Строго говоря, эмпиризм Муркинда был несколько
мистического свойства: опыты, которые он ставил для решения философских
дилемм, внешне никак не были связаны логически с их результатом, то есть
с победной мыслью, которая приходила в итоге в голову экспериментатора.
Например, для ответа на вопрос о бессмертии души Муркинду пришлось прыгнуть
с высокого моста в реку. Казалось бы, причем здесь душа, если речь идет
о теле - разобьется оно или нет? Но у Муркинда были свои мысли на этот
счет: если он не забоится прыгнуть с моста, значит, душа вечна - чего ей
бояться?! И он не забоялся! Кроме того, ему повезло: он упал в сугроб (дело
было в январе) и отделался переломом ноги. Вот какой он был отчаянный философ,
рисковый эмпирик и бесшабашный гностик!
На этот раз зацепок не просматривалось, все было как обычно: во дворе
женщины остервенело выбивали пыль, как из ковров, из своих мужей, перекинутых
через перекладины за помойкой, в метро просили милостыню, безбожно коверкая
русские слова, черные беженцы из Алабамы, а неподалеку от входа в парк
рабочие устанавливали щит с рекламой резных тампонов из красного дерева.
В парке Муркинд обломал с куста сирени ветку, объел с нее душистые ягоды
и, усевшись на лавочку, стал чертить на песке чертеж мироздания в виде
совокупляющихся Инь и Янь. Чертеж уже почти был готов, оставалось нанести
пару пикантных штрихов, когда на него внезапно наступили чьи-то босые немытые
ноги. Муркинд поднял глаза и увидел огромного человека в синей рабочей
робе, заляпанной подозрительными бурыми пятнами. На крупной и круглой,
как шар, голове этого странного человека сияло множество алмазных диадем,
а из широко раскрытого рта торчал острый меч.
- Вы кто? - взволнованно спросил Муркинд. - Вы Бог?
- Не-е-ет, шпагоглота-а-атель! - прогремело в утробе человека густым
ехидным басом, казалось - семплированным.
- Так Вы... тот самый Высший Разум? - усомнился незадачливый эмпирик.
- Одолжи ботинки, тогда скажу.
- Послушайте, милейший! Это как-то не по-божески, - возмутился Муркинд.
- Зачем Вам мои ботинки, если Вы Бог? Возьмите и сами себе сотворите, какие
хотите, хоть "Саламандру", хоть "Гучи"... А у меня
разве ботинки? Позор один: фабрика "Скороход" на микропорке,
я их уже десять лет ношу, левая стелька совсем в пятке стерлась...
- Стыдись! - оборвал его странный человек (человек ли?). - Ты жалеешь
отдать за истину пару жалких ботинок!
Муркинд на самом деле покраснел от стыда: "Какой я, к чертовой
бабушке философ, если пекусь о материальном?!" Он расшнуровал ботинки,
стянул их и поджал пальцы, чтобы скрыть дырку на носке. Нагнувшись, он
развернул свои облезлые "скороходы" на 180 градусов и аккуратно
придвинул их к непомерно большим, будто распухшим, ногам странного существа.
- Извиняюсь, у Вас какой размер? - деликатно спросил Муркинд. - У меня
сорок второй... Вы мою обувку носить сможете? Извиняюсь еще раз...
- Для меня нет невозможного, - суровым назидательным тоном ответило
существо.
Оно легко вставило ноги в ботинки - и... о, чудо! Шнурки сами завязались
на игривый двойной бантик. Муркинд вопросительно глянул на существо в ожидании
истины.
- Нет, не выдержал ты испытания, скурвился, - укоризненно покачало головой
существо. - Жаба тебя душила!
Муркинд едва не расплакался от обиды: ни ботинок, ни истины!
- Может... еще один шанс? - взмолился он.
- Ладно, - согласилось существо. - Давай часы!
Часы "Ситизен", с будильником и датой, были самой ценной вещью
Муркинда и по стоимости, и по значению: их ему подарила мама по случаю
окончания средней школы. Без лишних раздумий Муркинд торопливо расстегнул
ремешок и протянул часы существу. Оно взяло часы, не глядя одело их на
руку и сказало:
- А чего ты так вздыхаешь?
- Я?! - подпрыгнул Муркинд на скамейке от возмущения. - Когда? Да я
ни единым намеком... Это Вам показалось так!
- Огрызаешься, дерзишь, - констатировало существо.
Муркинд в отчаянии взглянул на незнакомца. Может, это и не высшее существо,
а обычный аферист? "Фокусник из шапито: ночью пропил или проиграл
в карты ботинки, а теперь у меня их вымогает. И часы заодно... Загонит
их у пивбара первому встречному по дешевке - вот и деньги на опохмел!"
- Бес сомнения тебя обуревает, - отметило существо.
Оно повернулось, чтобы уйти. Нет, так не годится: ни ботинок, ни часов,
ни ответа на Главный Вопрос всей жизни! Момент истины ускальзывал - нужно
было срочно удержать его...
- Постойте! - вскричал Муркинд. - Ради всего святого! Последнее испытание!
- Даю тебе последний шанс! - утробно прогремело существо. - Отсосешь
у меня?
Муркинд смутился... "Надо срочно обдумать! Главное - не подавать
виду, не то все пропало! Нет, не обдумать - решиться... Очень необычное
предложение... Хотя, известный писатель-экзистенциалист делал минет чернокожему,
а тут и вовсе высшее существо, пожалуй, и не зазорно будет... Правда, люди
вокруг... Но что люди? Сделают вид, будто ничего не заметили: не замечают
ведь они торчащий из его рта меч! - Муркинд кивнул в знак согласия. - Хм...
А кивок-то у меня жеманный вышел... Докатился! Нет, нельзя так думать,
нельзя, не то все насмарку!"
Существо неспешно расстегнуло пуговицы на ширинке и высунуло из штанов
прозрачный розовый леденец в виде фаллоса средних размеров.
- Открой, открой ротик! - существо поставило одну ногу на лавочку и
ткнуло леденец под нос Муркинда.
Муркинд скосил глаза вниз и лизнул леденец - он был с кисловатым цитрусовым
привкусом. "Ну вот, совсем не страшно: член-то не настоящий, леденец
отчего бы и не пососать!"
- Бери, бери, - подбодрило его существо.
Муркинд взял в рот леденец в форме колбаски и задвигал головой взад-вперед,
водя губами по его скользкой поверхности.
- Сладкий ты мой! - застонало существо от удовольствия.
Неожиданно Муркинд с ужасом заметил, что леденец быстро растет в размерах
и подбирается к его горлу. Он попытался отстраниться, но существо больно
взяло его за уши и властно притянуло голову к своему паху. Муркинд подавился
и слезливо закашлялся... В ту же секунду в горло ему хлынул теплый сладкий
сироп - часть его Муркинд судорожно сглотнул, а часть выплюнул. Когда он
прокашлялся, то увидел, что леденец совсем растаял, и от него осталась
одна тощая деревянная палочка. Существо с легким хрустом отломило от лобка
палочку и дружливо протянуло ее Муркинду, мол, бери на память.
- Так кто же Вы? - спросил Муркинд, бережно опуская палочку в карман
пиджака.
Существо застегнуло пуговицы на штанах, прошлось ладонью по ширинке,
оглаживая материю, вынуло с булькающим звуком изо рта окровавленный меч
и сказало неожиданно высоким гортанным голосом:
- Я с хуесосами не разговариваю.
... И одним ловким движением засунуло меч обратно. Муркинд не мог поверить
собственным ушам.
- Ну и как же мне теперь жить, Боже! - зарыдал он во весь голос.
Существо вместо ответа махнуло рукой, мол, живи как знаешь, повернулось
и пошло по песочной дорожке в направлении выхода из парка. По молодой зеленой
листве пробежали радужные отблески алмазных диадем - и незнакомец исчез.
Муркинд вытер со щек рукавом слезы, смешавшиеся с липким сиропом, вздохнул,
коротко матернулся на выдохе, встал и понуро побрел домой. Он дал себе
слово, что никогда больше не будет решать философские вопросы эмпирическим
путем.
Copyright (C) Алексрома