Александр Рудазов
Миниатюры
Старый боров рылся в помоях, жадно похрюкивая. Хозяйка всего минуту назад вывалила целое ведро очистков, и теперь щетинистый пятачок умудренного жизнью свина старательно выискивал среди них самые лакомые кусочки. Толстый зад подергивался одновременно с каждым глотком, спиралевидный хвостик вихлялся из стороны в сторону.
На забор уселся соловей. Крохотная серая птичка с интересом повернула голову, рассматривая пожирателя отбросов, а потом тоненькое горлышко напряглось, пернатая грудка раздулась, и из распахнутого клюва полилась чудесная мелодия.
Свин отвлекся от еды и поднял голову. Малюсенькие глазки смерили пичугу непонимающим взглядом, кожа на лбу пошла складками. Боров оглядел взглядом двор и обнаружил, что все животные с большим вниманием слушают соловья. Тогда в движение пришли задние ноги – свинские копыта замелькали в воздухе, забрасывая несчастную птаху помоями. Соловей, превращенный в ком грязи, последний раз пискнул и упал на землю.
– Никому не нравится здоровая критика! – обиженно хрюкнул боров.
Под куполом цирка шло очередное представление. Зрители, затаив дыхание, следили за происходящим на арене, слышались вскрики ужаса – звери, выступающие внизу, могли напугать кого угодно.
Укротитель смотрел на это, затаенно улыбаясь. О, сам-то он нисколько не боится своих питомцев! Пусть они свирепые хищники, пусть их зубы и когти остры и безжалостны – но в его венах течет кровь настоящего мужчины!
– Алле-оп! – гаркнул дрессировщик, хлестнув бичом.
Полосатая зверюга утробно взвыла и перепрыгнула на соседнюю тумбу. Желтые глаза горят бешеной яростью, усы гневно топорщатся – получи он малейшую возможность, и франтовской костюм этого ничтожного двуногого обагрится алым!
Укротитель вновь улыбнулся. Он прекрасно понимает, о чем думают его питомцы. Однако страха по-прежнему не испытывает – хотя на теле хватает шрамов, полученных от столкновений с этими зверюгами.
Храбрец сожалеет только об одном… Он до сих пор не сумел исполнить заветную мечту, совершить коронный номер всех укротителей хищников – засунуть голову в пасть зверя. Возможно, никогда и не совершит… А как бы хотелось однажды… но увы, увы…
Он выпрямился и раскланялся во все стороны – не годится показывать публике грустные мысли.
А зрители продолжали скандировать:
– Ку-кла-чев! Ку-кла-чев! Ку-кла-чев!
На скамейке сидит старенький дедушка, кутающийся в рваненький тулупчик. Настороженный взгляд не отрывается от подростков, снующих туда-сюда по аллее. У многих в руках чудные приборы, мигающие огоньками, в ушах торчали диковинные штуковины, они ведут странные и непонятные речи на каком-то диком жаргоне.
Старик взирал на это с ужасом – все это так не похоже на блаженные времена молодости! Нынешняя молодежь не имеет ничего общего с той, что была когда-то. Культура исчезла бесследно, остался какой-то уродливый суррогат!