Стивенсон Роберт Луис. Детский цветник стихов

Роберт Луис Стивенсон
Детский цветник стихов

ЗИМОЙ И ЛЕТОМ

   Зимой, еще не брезжит свет,
   А я уже умыт, одет.
   Напротив, летом спать меня
   Всегда кладут при свете дня.
   Средь бела дня я спать иду,
   А птицы прыгают в саду,
   И взрослые, покинув дом,
   Гуляют под моим окном.
   Скажите, это ли не зло:
   Когда еще совсем светло
   И так мне хочется играть,
   Вдруг должен я ложиться спать!

ДОЖДЬ

   Повсюду дождь: он льет на сад,
   На хмурый лес вдали,
   На наши зонтики, а там —
   В морях — на корабли.

БУРНАЯ НОЧЬ

   Когда ни звезды, ни луна
   Не светят в поздний час,
   Я слышу топот скакуна,
   Что мчится мимо нас.
   Кто это скачет на коне
   В сырую полночь, в тишине?
   Под ветром дерево скрипит,
   Качаются суда,
   И снова гулкий стук копыт
   Доносится сюда.
   И, возвращаясь в ту же ночь,
   Галопом всадник скачет прочь.

НА ПАРОХОДЕ

   Нам стулья темный дал чулан,
   Подушки разные — диван,
   И вот готов наш пароход
   Лететь стрелой по глади вод.
   У нас есть гвозди и пила,
   Воды нам няня принесла,
   А Том сказал: «Ты не забудь
   Взять яблоко и пряник в путь!»
   Теперь вперед в далекий край,
   Пока не позовут пить чай!
   Плывем мы день, плывем другой
   И наслаждаемся игрой...
   Вдруг Том упал, разбивши нос,
   И я один теперь матрос.

КУДА УПЛЫВАЕТ ЧЕЛНОК?

   Река с водой густою,
   Песок в ней — как звезда.
   Деревья над водою,
   Вода бежит всегда.
   Там смотрят в листья волны,
   Из пены замки там,
   Мои плывут там челны
   К безвестным берегам.
   Бежит вода в теченье,
   Уж мельница — вдали,
   Долины в отдаленье,
   Холмы в туман ушли.
   Мелькает зыбь, как сети.
   Сто верст бежит поток,
   А там другие дети
   Мой приютят челнок.

СТРАНА КРОВАТИ

   Когда я много дней хворал,
   На двух подушках я лежал,
   И чтоб весь день мне не скучать,
   Игрушки дали мне в кровать.
   Своих солдатиков порой
   Я расставлял за строем строй,
   Часами вел их на простор —
   По одеялу, между гор.
   Порой пускал я корабли;
   По простыне их флоты шли;
   Брал деревяшки иногда
   И всюду строил города.
   А сам я был как великан,
   Лежащий над раздольем стран —
   Над морем и громадой скал
   Из простыни и одеял!

МОЯ ТЕНЬ

   Тень бежит за мной вприпрыжку, чуть я только побегу.
   Что мне делать с этой тенью, я придумать не могу.
   Мы похожи друг на друга, тень проворна и смешна,
   И в постель под одеяло первой прыгает она.
   Но смешней всего, ребята, это как она растет.
   Ей терпенья не хватает подрастать из года в год.
   То взлетит она, как мячик по стене гулять пойдет,
   То вдруг так она сожмется, что и вовсе пропадет.
   Тень не знает, как играют, где найти других ребят.
   Целый день меня дурачит, и всегда на новый лад.
   Тень одна ходить боится, все за мной она бежит.
   Так за нянюшку цепляться для мальчишки просто стыд.
   Я поднялся рано-рано, до восхода полчаса,
   Я увидел, как сверкала в каждом лютике роса.
   Но ленивой в это утро что-то тень моя была,
   Не хотела встать с постели и до солнышка спала.

ПЕРЕД СНОМ

   Из комнат, из кухни во двор ночной
   Ложится квадратами свет,
   И медленно кружатся над головой
   Мириады звезд и планет.
   Столько листьев в саду не отыщешь ты,
   Столько в городе лиц не найдешь,
   Сколько глаз глядит на меня с высоты —
   Миганье, мерцанье, дрожь.
   Мне обе Медведицы там видны
   И Полярная там звезда,
   И рядом со мной в ведре у стены
   Созвездий полна вода.
   Они увидали меня, грозят
   И гонят меня в кровать,
   Но я их миганье, мерцанье, взгляд
   Увижу во сне опять.

МАРШ

   Марш играйте на гребенке!
   Мы идем в поход!
   В барабан упругий, звонкий
   Джонни громко бьет.
   Джен командует войсками,
   Питер держит тыл.
   Левой, правой! Взмах руками!
   Каждый в битве был.
   Любоваться можно нами
   На любом смотру,
   И салфетка, наше знамя,
   Вьется на ветру.
   Мы со славой воевали,
   Джен, начальник мой!
   Раз мы всюду побывали,
   Побежим домой.

МОЯ ПОСТЕЛЬ — ЛАДЬЯ

   Моя постель — как малый челн.
   Я с няней снаряжаюсь в путь,
   Чтоб вдруг, пловцом средь тихих волн,
   Во мраке потонуть.
   Чуть ночь, я на корабль всхожу,
   Шепнув «покойной ночи» всем,
   И к неземному рубежу
   Плыву, и тих и нем.
   И, как моряк, в ладью с собой
   Я нужный груз подчас кладу:
   Игрушку, или мячик свой,
   Иль пряник на меду.
   Всю ночь мы вдаль сквозь тьму скользим;
   Но в час зари я узнаю,
   Что я — и цел и невредим —
   У пристани стою.

МОИ СОКРОВИЩА

   Те орехи, что в красной коробке лежат,
   Где я прячу моих оловянных солдат,
   Были собраны летом: их няня и я
   Отыскали близ моря, в лесу у ручья.
   А вот этот свисток (как он звонко свистит!)
   Нами вырезан в поле, у старых ракит;
   Я и няня моим перочинным ножом
   Из тростинки его мастерили вдвоем.
   Этот камень большой, с разноцветной каймой
   Я едва дотащил, весь иззябнув, домой;
   Было так далеко, что шагов и не счесть...
   Что отец ни тверди, а в нем золото есть!
   Но что лучше всего, что как царь меж вещей
   И что вряд ли найдется у многих детей —
   Вот стамеска: зараз рукоять-лезвие...
   Настоящий столяр подарил мне ее!

ГОРОД ИЗ ДЕРЕВЯШЕК

   Бери деревяшки и строй городок:
   Дома и театры, музеи и док;
   Пусть дождик прольется и хлынет опять:
   Нам весело дома дворцы созидать!
   Диван — это горы, а море — ковер.
   Мы город построим близ моря, у гор.
   Вот — мельница, школа, здесь — башни, а там
   Обширная гавань — стоять кораблям.
   Дворец на холме и красив и высок;
   С террасой, колонной, он сам — городок:
   Пологая лестница сверху ведет
   До моря, где в бухте собрался наш флот.
   Идут корабли из неведомых стран;
   Матросы поют про седой океан
   И в окна глядят, как по залам дворца
   Заморские вещи несут без конца.
   Но время покончить! Всему есть свой срок.
   В минуту разрушен весь наш городок.
   Лежат деревяшки, как брошенный сор.
   Где ж город, наш город близ моря, у гор?
   Но был он! Я вижу его пред собой:
   Дома, корабли и дворцы с их толпой!
   И буду всю жизнь я любить с этих пор
   Тот город, наш город близ моря, у гор.

ВЫЧИТАННЫЕ СТРАНЫ

   Вкруг лампы за большим столом
   Садятся наши вечерком.
   Поют, читают, говорят,
   Но не шумят и не шалят.
   Тогда, сжимая карабин,
   Лишь я во тьме крадусь один
   Тропинкой тесной и глухой
   Между диваном и стеной.
   Меня никто не видит там,
   Ложусь я в тихий мой вигвам.
   Объятый тьмой и тишиной,
   Я — в мире книг, прочтенных мной.
   Здесь есть леса и цепи гор,
   Сиянье звезд, пустынь простор —
   И львы к ручью на водопой
   Идут рычащею толпой.
   Вкруг лампы люди — ну точь-в-точь
   Как лагерь, свет струящий в ночь,
   А я — индейский следопыт —
   Крадусь неслышно, тьмой сокрыт...
   Но няня уж идет за мной.
   Чрез океан плыву домой,
   Печально глядя сквозь туман
   На берег вычитанных стран.

МОЛЧАЛИВЫЙ СОЛДАТИК

   Луг был скошен, пуст и гол.
   Чью-то норку я нашел
   И солдатика впустил,
   Чтобы там он погостил.
   Вышли травы из земли,
   Маргаритки расцвели.
   И остался под травой
   Мой солдатик боевой.
   Дни покоса настают,
   Скоро косы отобьют.
   Сотня кос поднимет звон,
   И солдатик выйдет вон.
   Оловянный твердый взгляд
   Поднял в небо мой солдат.
   В облака навел свое
   Оловянное ружье.
   Я же знал, что на лугу
   Разыскать его смогу!
   Но не рад солдат совсем,
   Неподвижен он и нем.
   Не неделю и не две
   Прожил он в густой траве.
   Я хотел бы так пожить
   И луга посторожить.
   Там, где стебли, как леса,
   Он увидел чудеса.
   Он смотрел до темноты,
   Как вокруг росли цветы,
   Как на тонкий стебелек
   Опускался мотылек,
   Как, забыв свои дела,
   С мошкой спорила пчела.
   Он не скажет ничего.
   И солдата моего
   Я на полку уложу.
   Сам про все я расскажу.