/TOLKIEN/doroga/r2-025.txt
r2-025.txt
"Кто есть кто"
(появление Аэлин, Сонка, Книма, Ольги, Хэлдара и Арвен)
Удивленные возгласы дозорных лагеря отвлекли Арагорна от
перевязки ран гвардейцам. На поляну шагом выехали шесть
всадников.
На черной кирасе ушастого и пушистого воина с
внушительным боевым топором был глубоко вчеканен серебряный
герб страны Ца - стилизованное изображение дерева, и
над ним - семь звезд светлой короной.
- Кто ты, воин?
- Я, Книмвар, сын Гаквара, потомок Странствующих по
Отражениям, - Арагорн удивился, а Сонк пояснил Аэлин: "А на
здешнем - посланец Таинственной Тени", - И это, - Кним показал
на развернутое рядом с шатром знамя Арагорна, - герб моего короля.
А по какому праву носишь его ты?
- Я - Арагорн, сын Араторна, король Гондора и Арнора, и это
мой герб.
- Тогда я служу тебе, ибо здесь ты - король. - Кним спешился.
Даже рядом с Арагорном он выглядел великаном.
Король повернулся к Арвен и сказал по-эльфийски:
- Я вижу, твоя свита увеличилась, и весьма странным образом.
Сонк усмехнулся и тихо сказал Аэлин: "Ещя одна игра слов".
- Для Короля Гоблинов это тоже будет неожиданностью. - кивнула
Арвен, изящно спрыгнув с коня и бросив поводья Аэлин. А Ольга,
передав поводья Книму, подбежала к лежавшему на плаще раненому. На
его плече была всего лишь неглубокая царапина, но он хрипел и
заходился в кашле. Ольга склонилась над ним. Кто-то мрачно
пояснил ей:
- Отравленный клинок урук-хэя.
Она кивнула и положила одну руку на плечо человека, а другую
- на лоб. Через минуту он перестал хрипеть, и ровно, спокойно
задышал. Он спал. Царапина затянулась, хотя и не зажила
окончательно.
- А ты опытная врачевательница. - сказал Арагорн. Ольга
наморщила лоб, разбирая странное звучание слов, но ответила:
- Что вы! У нас многие так умеют.
...
На поляну выехал на коне крупный орк с черным щитом. На щите
кроваво-красный рот злобно ухмылялся потрескавшимися губами. Рот
чем-то напоминал глаз, бывший эмблемой орков Саурона.
За орком находился еще весьма значительный отряд более мелких
орков с такими же щитами.
Лагерь Арагорна приготовился к драке, но орки остановились на
приличном расстоянии, и их глава обьявил:
- Я, посол Короля Восточных Орков, Повелителя Восьмерых,
Гласа Умолкшего. Я пришел к братьям нашим по крови и прошлым
победам - гоблинам. Почему же на моем пути встали люди и гномы?
- Если тебя примут твои братья, проходи. - раздался голос со
стороны гномов.
Стражники в воротах скрестили алебарды, закрывая вход.
Король Гоблинов ответил:
- Я не считаю возможным пустить вас в Морию. Я также не
считаю себя вправе договариваться с вами о чем-либо без согласия
на то всех пришедших сюда. Говори сейчас, с чем пришел ты ко
мне, Королю Гоблинов.
- Мой повелитель предлагает тебе военный союз.
- Мы не хотим войн. Да и с кем воевать?
- В подчинении у моего Короля - Восемь возрожденных назгулов
- сила, против которой не устоит никто! А у тебя - барлог.
Обьединимся - и мир станет нашим.
- Нет, посол. Твой повелитель жаждет крови. Я не пойду на
это. Я предлагаю мир.
- Мир?! Ну что ж! Ты, конечно, отсидишься под защитой
барлога. Но посмотрим, как завоют люди и гномы под
опустошительным полетом назгулов!
- Эй ты! Сейчас я прощаю тебе неосторожные угрозы. Но передай
Королю Орков, что Гондор и Рохан, Раздол и Лориен, царство Под
Горой и Железные Горы не испугаются его вызова!
Орк плюнул, развернулся к лесу и скрылся за деревьями. Его
отряд исчез вслед за ним.
...
(Арагорн представляет Аэлин и Сонка Глоину)
- Итак, Глоин, это те двое...
- Вижу. Мы увидели много странного. Гоблины мирятся с гномами
и ссорятся с орками. Восемь Черных Всадников скачут по дорогам.
Про ваших ушасто-пушистых я и не говорю. И, наконец, в Минас
Тирите появились двое людей, - он взглянул
на Сонка и Аэлин, - у которых в роду были эльфы. В этом никто не
сомневается, - Арвен кивнула, - Но для любого гнома несомненно и
то, что в вашем роду были гномы.
- Почему? - спросила Аэлин.
- Есть такой самоцвет. - Гном вынул из-за пазухи
перстень с крупным камнем. В свете свечи он казался
рубиново-красным. - Он меняет цвет при разном освещении. На
дневном свете он зеленый, голубой при Луне. Наши, да и твои
глаза, меняют свой цвет почти так же, как он. - Глоин слегка
поклонился, - Мы сочтем за честь такое родство, но мы о нем
ничего не знаем.
......
Его история была весьма неприятна эльфам. Лишь поступки Эола,
непосредственно связанные с падением Гондолина, описаны в
сказаниях. И ничего не было сказано про дочь Эола Элаорин
Печальную, выданную замуж за короля гномов Казад-Дума. Именно ей
достался в наследство орин Эола.
- Орин Эола?! - воскликнул Гэндальф.
- Да. Оринов сделано на один больше, чем было валар в те
времена. - Гэндальф облегченно вздохнул, - и он нам помощник. Вы
спрашиваете, откуда мы пришли, - Аэлин повернулась к Арагорну, -
Мы из других миров. И вы просто не можете пройти нашей дорогой.
Наши предки действительно отсюда. Правнуки Элаорин бежали из
Средиземья когда разбушевалось Огненное Лихо Дарина - барлог.
А сейчас мы ищем потерянных родственников.
- Почему же тайно? - перебил Гэндальф.
- Как тайно?! - воскликнул Сонк, - мы ни от кого не
прятались. Отвечаем все что вы ни спросите. Вот вы, Гэндальф,
рады теперь, что орин не на шее Мелькора висит. Нет бы раньше
спросить - и не чуйствовать себя не в своей тарелке!
.......
- А вам, Глоин, я расскажу кое-что о Казад-Думе.
Гном недоверчиво посмотрел на Хогбена.
- В великих глубинах Казад-Дума есть сеть нежилых пещер. Она
прорыта в пустой породе. Там куча кривых штолен и уж совсем
непонятных закоулков. Как мне рассказывал дедуля, эти ходы
копал Дарин в годы старости, и остальные гномы разве что плечами
пожимали - мол, совсем старик сбрендил. Потом эти неудобные пещеры
так никто и не тронул. Но барлог полез в бутылку и погнал наших
из Мории. Они спросили совета у орина. И он указал
путь не наружу, а внутрь, чуть ли не прямо этому паскудному
зверюге в пасть. Но все-таки пошли. А в Морию тогда ворвались еще
и орки. И часть воинов осталась прикрывать отход своих. Ну, первая
группа бежала так, что пятки сверкали, да оставляла знаки, куда
свернуть в лабиринте. Только вот выбрались они - а тут ни орков,
ни барлога, и места незнакомые. Это потом сообразили, что вышли в
другой мир. Вот от них мы, Хогбены, и происходим.
Мы так и не дождались вторую группу - думали, что они
погибли. Ан нет! То ли знак оказался нечеткий, то ли преследователи
не дали времени рассмотреть как следует, только ошиблись они на
последней развилке и вышли в третий мир. Там прижились, почти как свои,
но было их, видать, немного, и постепенно растворились в нем. О них
даже настоящей памяти не осталось - одни побасенки о жителях холмов,
маленьких эльфах, лесных гномах... и такие как Аэлин.
......
