Александр Вампилов
Процесс
Протокол в одном действии
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
МИШАЙКИН – в прошлом каменщик, бетонщик, кровельщик, сварщик, арматурщик. Ныне опасный человек.
ДОН АНТОНИО БЕЗБАБКО – негоциант.
ЕВГЕНИЙ САМАРСКИЙ – капитан в отставке.
МСЬЕ ДВУРОЖКО – солидный предприниматель.
КАПИТОЛИЙ ЛАЗАРЕНКО – рецидивист по кличке «Прости, Тула!».
РУБИ-КИРЯЙ – восточный мудрец.
ЛАРИСА-АНТУАНЕТТА – женщина.
СИДОРОВ \
ВОРОБЬЕВ – присяжные.
КУРЬЕРЫ (десять тысяч).
КОМИССИИ (несколько).
ДЕТЕКТИВЫ (количество не определенное).
ПРОСТОЙ НАРОД – писатели.
МИШАЙКИН – в прошлом каменщик, бетонщик, кровельщик, сварщик, арматурщик. Ныне опасный человек.
ДОН АНТОНИО БЕЗБАБКО – негоциант.
ЕВГЕНИЙ САМАРСКИЙ – капитан в отставке.
МСЬЕ ДВУРОЖКО – солидный предприниматель.
КАПИТОЛИЙ ЛАЗАРЕНКО – рецидивист по кличке «Прости, Тула!».
РУБИ-КИРЯЙ – восточный мудрец.
ЛАРИСА-АНТУАНЕТТА – женщина.
СИДОРОВ \
ВОРОБЬЕВ – присяжные.
КУРЬЕРЫ (десять тысяч).
КОМИССИИ (несколько).
ДЕТЕКТИВЫ (количество не определенное).
ПРОСТОЙ НАРОД – писатели.
Тверской бульвар. Собрание, митинг, вече, суд, аукцион. Мишайкин стоит перед толпой на коленях. Самарский разгуливает по лобному месту. В руках у него топор.
САМАРСКИЙ (зычно). Люди! Вы собрались сюда, чтобы узнать страшную правду: среди нас есть бездарный писатель!
Гул изумления. Возгласы: «Какой ужас!», «Невероятно!», «Не может этого быть!»
Да, товарищи, да! Это суровая нелицеприятная правда!.. Нам поступило заявление нашего друга дона Антонио Безбабко… Дон Антонио, прошу.
ДОН АНТОНИО (глухо). Я пришел к вам, чтобы открыть вам глаза. Дело в том, что этот человек (указывает на Мишайкина пальцем)? этот человек клеветник! Он утверждает, что я сплю с женщинами!
САМАРСКИЙ. Грязная ложь!
ЛАЗАРЕНКО. Ужас! Я далеко не ханжа, но это… это… (ужасается.)
САМАРСКИЙ. Чудовищная клевета! За такие вещи… (Скрипит зубами.) Я требую высшей меры!
ЛАЗАРЕНКО. К тому же есть подозрения, что сам Мишайкин иногда спит с женщинами!
МСЬЕ ДВУРОЖКО. Позор!
МИШАЙКИН. Я протестую! Я импотент!
ДОН АНТОНИО. Клевета! Это я импотент!
МИШАЙКИН (визжит). Я стопроцентный импотент!
ДОН АНТОНИО. Я! Не он, а я! У меня есть справка. (Шарит по карманам.)
ЛАРИСА-АНТУАНЕТТА (авторитетно). Оба импотенты.
РУБИ-КИРЯЙ. Они друг друга оскорбили. Пусть они подерутся!
ЛАРИСА-АНТУАНЕТТА (визгливо). На шпагах!
ДОН АНТОНИО (чистосердечно). Что такое шпага?
САМАРСКИЙ. Да, что такое шпага? Никаких шпаг! Продолжаем… Итак, нетоварищеское отношение к женщине. Так и запишем… Но это еще не все!
МСЬЕ ДВУРОЖКО. Вчера этот негодяй чихнул на Советской площади!
ЛАЗАРЕНКО (ужаснулся). Что-о?
МСЬЕ ДВУРОЖКО. Позор!
ЛАЗАРЕНКО. Стыд!
ЛАРИСА-АНТУАНЕТТА. Срам!
САМАРСКИЙ. Я требую высшей меры!
МИШАЙКИН. Я протестую! У меня насморк.
Народ волнуется.
САМАРСКИЙ. Слышали?! У него насморк! Об этом должны знать все! Повсюду! Это не шутки!
Курьеры разбегаются в разные стороны.
Он нечистоплотен!
ЛАЗАРЕНКО. У него геморрой!
ЛАРИСА-АНТУАНЕТТА. Он никогда не умывается!
ЛАЗАРЕНКО. Не ходит в баню!
САМАРСКИЙ. Чудовищно!
ЛАРИСА-АНТУАНЕТТА. Жуть!
МСЬЕ ДВУРОЖКО. Он опасен для государства!
САМАРСКИЙ (зажигательно). В шею его!
ЛАЗАРЕНКО. Вон!
СИДОРОВ. Гнать!
ВОРОБЬЕВ. Судить!
МСЬЕ ДВУРОЖКО. Четвертовать!
МИШАЙКИН. Я протестую! У меня договор в Детгизе!
САМАРСКИЙ. Тем хуже!
Бросаются на Мишайкина, рвут его на куски. Народ безмолвствует. В толпе действуют комиссии, прохаживаются детективы.
РУБИ-КИРЯЙ (отважно). Произвол! Его уводят.
МСЬЕ ДВУРОЖКО (вытирая руки о рубаху Самарского). Я так и знал. Когда я увидел его в первый раз, я сразу понял, что мы его растерзаем.
ЛАЗАРЕНКО (вытирая руки о рубаху мсье Двурожко). А все-таки жалко парня.
САМАРСКИЙ. Здесь не место либерализму (помахивает топором). Кто следующий?
Народ молча расходится.
Занавес
САМАРСКИЙ (зычно). Люди! Вы собрались сюда, чтобы узнать страшную правду: среди нас есть бездарный писатель!
Гул изумления. Возгласы: «Какой ужас!», «Невероятно!», «Не может этого быть!»
Да, товарищи, да! Это суровая нелицеприятная правда!.. Нам поступило заявление нашего друга дона Антонио Безбабко… Дон Антонио, прошу.
ДОН АНТОНИО (глухо). Я пришел к вам, чтобы открыть вам глаза. Дело в том, что этот человек (указывает на Мишайкина пальцем)? этот человек клеветник! Он утверждает, что я сплю с женщинами!
САМАРСКИЙ. Грязная ложь!
ЛАЗАРЕНКО. Ужас! Я далеко не ханжа, но это… это… (ужасается.)
САМАРСКИЙ. Чудовищная клевета! За такие вещи… (Скрипит зубами.) Я требую высшей меры!
ЛАЗАРЕНКО. К тому же есть подозрения, что сам Мишайкин иногда спит с женщинами!
МСЬЕ ДВУРОЖКО. Позор!
МИШАЙКИН. Я протестую! Я импотент!
ДОН АНТОНИО. Клевета! Это я импотент!
МИШАЙКИН (визжит). Я стопроцентный импотент!
ДОН АНТОНИО. Я! Не он, а я! У меня есть справка. (Шарит по карманам.)
ЛАРИСА-АНТУАНЕТТА (авторитетно). Оба импотенты.
РУБИ-КИРЯЙ. Они друг друга оскорбили. Пусть они подерутся!
ЛАРИСА-АНТУАНЕТТА (визгливо). На шпагах!
ДОН АНТОНИО (чистосердечно). Что такое шпага?
САМАРСКИЙ. Да, что такое шпага? Никаких шпаг! Продолжаем… Итак, нетоварищеское отношение к женщине. Так и запишем… Но это еще не все!
МСЬЕ ДВУРОЖКО. Вчера этот негодяй чихнул на Советской площади!
ЛАЗАРЕНКО (ужаснулся). Что-о?
МСЬЕ ДВУРОЖКО. Позор!
ЛАЗАРЕНКО. Стыд!
ЛАРИСА-АНТУАНЕТТА. Срам!
САМАРСКИЙ. Я требую высшей меры!
МИШАЙКИН. Я протестую! У меня насморк.
Народ волнуется.
САМАРСКИЙ. Слышали?! У него насморк! Об этом должны знать все! Повсюду! Это не шутки!
Курьеры разбегаются в разные стороны.
Он нечистоплотен!
ЛАЗАРЕНКО. У него геморрой!
ЛАРИСА-АНТУАНЕТТА. Он никогда не умывается!
ЛАЗАРЕНКО. Не ходит в баню!
САМАРСКИЙ. Чудовищно!
ЛАРИСА-АНТУАНЕТТА. Жуть!
МСЬЕ ДВУРОЖКО. Он опасен для государства!
САМАРСКИЙ (зажигательно). В шею его!
ЛАЗАРЕНКО. Вон!
СИДОРОВ. Гнать!
ВОРОБЬЕВ. Судить!
МСЬЕ ДВУРОЖКО. Четвертовать!
МИШАЙКИН. Я протестую! У меня договор в Детгизе!
САМАРСКИЙ. Тем хуже!
Бросаются на Мишайкина, рвут его на куски. Народ безмолвствует. В толпе действуют комиссии, прохаживаются детективы.
РУБИ-КИРЯЙ (отважно). Произвол! Его уводят.
МСЬЕ ДВУРОЖКО (вытирая руки о рубаху Самарского). Я так и знал. Когда я увидел его в первый раз, я сразу понял, что мы его растерзаем.
ЛАЗАРЕНКО (вытирая руки о рубаху мсье Двурожко). А все-таки жалко парня.
САМАРСКИЙ. Здесь не место либерализму (помахивает топором). Кто следующий?
Народ молча расходится.
Занавес
Комментарии
Одноактная пьеса. Написана во время учебы на Высших литературных курсах в Москве в 1966-1967 гг. О факте существования этого произведения, об описываемых событиях и действующих лицах пьесы рассказал в письме к В. Шугаеву сокурсник Вампилова, имя которого, к сожалению, установить не удалось. Его письмо датировано 26 декабря 1977 г.:
«Слава!
Шлю тебе Саши Вампилова вещичку. Написана она им в 66 году, когда мы вместе учились на ВЛК. Было у нас собрание, на котором мы взяли да и исключили с ВЛК Мишаткина Юру. Он живет сейчас в Волгограде. Теперь уже трудно восстановить, что послужило причиной. В общем-то какая-то ерунда, что-то действительно было связано с женщинами. Вроде бы он где-то что-то про кого-то болтанул. Все вошли в раж, и кончилось это его исключением. Теперь все мы с сожалением вспоминаем про это дурацкое собрание. А Саша сразу же сочинил вот эту пьеску. Почему она оказалась у меня и не первый экземпляр, я тоже уже не помню. Впрочем, я собирал всякие эпиграммы и шаржи за те два года и вот недавно полез в архив и вдруг обнаружил Сашино сочинение. Я знаю, есть комиссия по наследству, но кто в ней – не знаю. Думаю, что ты больше меня знаешь в этом. Вот и шлю ее, эту вещь, в комиссию.
Мишайкин – Мишаткин Юра. Самарский – Евг. Астахов из Куйбышева. Лазаренко – Вл. Лазарев из Тулы. Двурожко – Вал. Рожка из Кишинева. Руби-Киряй – Кутби-Киром из Душанбе. Лариса-Антуанетта – Лар. Романенко из Риги. Сидоров – Сидоров из Владимира. Воробьев – Воробьев из Чебоксар. Дон Антонио Безбабко – какой-то проходимец, фамилию не помню, с нами он не учился, но почему-то жил в общежитии. По-моему, с него-то весь сыр-бор и загорелся. Он выдавал себя за испанца.
Для тех, кто знает всех действующих лиц, – вещь очень смешна и зла. Саша схватил суть дела очень тонко, и «герои» обрисованы зримо. Видны характеры. А самое главное – так вот по чьему-то желанию могли расправиться с любым. И если вдуматься, то пьеска-то страшная. И это еще раз подтверждает, как чуток был Саша ко всякой несправедливости.
С Новым годом! Пусть он принесет тебе успехи и радости! Да сгинут все печали!
С приветом, (подпись неразборчива)».
Публикуется впервые.
Т. Глазкова
«Слава!
Шлю тебе Саши Вампилова вещичку. Написана она им в 66 году, когда мы вместе учились на ВЛК. Было у нас собрание, на котором мы взяли да и исключили с ВЛК Мишаткина Юру. Он живет сейчас в Волгограде. Теперь уже трудно восстановить, что послужило причиной. В общем-то какая-то ерунда, что-то действительно было связано с женщинами. Вроде бы он где-то что-то про кого-то болтанул. Все вошли в раж, и кончилось это его исключением. Теперь все мы с сожалением вспоминаем про это дурацкое собрание. А Саша сразу же сочинил вот эту пьеску. Почему она оказалась у меня и не первый экземпляр, я тоже уже не помню. Впрочем, я собирал всякие эпиграммы и шаржи за те два года и вот недавно полез в архив и вдруг обнаружил Сашино сочинение. Я знаю, есть комиссия по наследству, но кто в ней – не знаю. Думаю, что ты больше меня знаешь в этом. Вот и шлю ее, эту вещь, в комиссию.
Мишайкин – Мишаткин Юра. Самарский – Евг. Астахов из Куйбышева. Лазаренко – Вл. Лазарев из Тулы. Двурожко – Вал. Рожка из Кишинева. Руби-Киряй – Кутби-Киром из Душанбе. Лариса-Антуанетта – Лар. Романенко из Риги. Сидоров – Сидоров из Владимира. Воробьев – Воробьев из Чебоксар. Дон Антонио Безбабко – какой-то проходимец, фамилию не помню, с нами он не учился, но почему-то жил в общежитии. По-моему, с него-то весь сыр-бор и загорелся. Он выдавал себя за испанца.
Для тех, кто знает всех действующих лиц, – вещь очень смешна и зла. Саша схватил суть дела очень тонко, и «герои» обрисованы зримо. Видны характеры. А самое главное – так вот по чьему-то желанию могли расправиться с любым. И если вдуматься, то пьеска-то страшная. И это еще раз подтверждает, как чуток был Саша ко всякой несправедливости.
С Новым годом! Пусть он принесет тебе успехи и радости! Да сгинут все печали!
С приветом, (подпись неразборчива)».
Публикуется впервые.
Т. Глазкова