Влас Михайлович Дорошевич
Чехову 50 лет
* * *
Сегодня Антону Павловичу «стукнуло» бы 50 лет.
Это был бы большой праздник для его старушки-матушки, для всей его семьи, праздник для его друзей.
Читатели с еще большей нежностью вспомнили бы сегодня писателя, которого все любили.
Сам «виновник торжества» напустил бы на себя мрачность и бурчал:
– Еще «маститым» назовут. Чему обрадовались? У меня жена молодая, а они меня стариком делают.
Он получил бы много приветственных телеграмм.
– И чего деньги тратят!
И несколько дружеских писем… Его правилом было:
– Не ответить на письмо – это все равно что не подать руки, когда вам протягивают руку.
И последний на Руси человек, умевший писать письма, – ответил бы милыми, длинными, полными добрых улыбок. Прибавилось бы еще несколько очаровательных:
– Чеховских писем.
В этих письмах он рассказывал бы о «дне своего пятидесятилетия» с таким же юмором, с каким на следующий день после первого представления «Вишневого сада» рассказывал о «чествовании» в Художественном театре.
– Вышел Немирович и говорит: «Многоуважаемый Антон Павлович». Точь-в-точь как Станиславский только что говорил на сцене: «Многоуважаемый шкаф».
Или про какого-то говорившего речь сибиряка.
Это был бы большой праздник для его старушки-матушки, для всей его семьи, праздник для его друзей.
Читатели с еще большей нежностью вспомнили бы сегодня писателя, которого все любили.
Сам «виновник торжества» напустил бы на себя мрачность и бурчал:
– Еще «маститым» назовут. Чему обрадовались? У меня жена молодая, а они меня стариком делают.
Он получил бы много приветственных телеграмм.
– И чего деньги тратят!
И несколько дружеских писем… Его правилом было:
– Не ответить на письмо – это все равно что не подать руки, когда вам протягивают руку.
И последний на Руси человек, умевший писать письма, – ответил бы милыми, длинными, полными добрых улыбок. Прибавилось бы еще несколько очаровательных:
– Чеховских писем.
В этих письмах он рассказывал бы о «дне своего пятидесятилетия» с таким же юмором, с каким на следующий день после первого представления «Вишневого сада» рассказывал о «чествовании» в Художественном театре.
– Вышел Немирович и говорит: «Многоуважаемый Антон Павлович». Точь-в-точь как Станиславский только что говорил на сцене: «Многоуважаемый шкаф».
Или про какого-то говорившего речь сибиряка.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента