Алексей Зайцев
Песочные часы
Когда я проснулся и открыл глаза, она еще была рядом. Божественно красивая и бесстыдно нагая, она лежала, положив голову мне на грудь. Ее густые каштановые волосы подобно темному ручью стекали по моей белой коже. Ее длинные, изящные пальцы рисовали какие-то непонятные иероглифы у меня на плече. Острые ногти впивались в кожу и оставляли на ней кровавые знаки, дающие мне шанс разгадать терзающую мою душу вот уже который век загадку. Когда-то я знал тот язык, на котором она изъяснялась, но теперь от того времени не осталось и следа. Видя, что я снова никак не могу вспомнить, она разозлилась и прокусила мне до крови правое запястье. Укус был довольно болезненным, но, чтобы ее не спугнуть, я смолчал. Я все еще не решался повернуть голову и посмотреть ей в глаза, но ощущал каким-то шестым чувством, что по щекам ее бегут слезы. Спустя мгновение одна из них коснулась моего тела.
Я вновь попытался закрыть глаза, но было уже поздно. В ухо влетел до боли знакомый звук падения Икара о камни. Нехотя я перевел взгляд на стол. Они разумеется никуда не исчезли. Проснувшись, они стояли на своем прежнем месте – на маленьком жестком папирусе и сыпали вниз песок. Мне захотелось кричать.
Отвернувшись от ненавистного предмета, я посмотрел ей в глаза. Они были сухими, но выражали неподдельную скорбь. Я виновато отвел взгляд в сторону. Когда дна бездны коснулись еще три песчинки, я вновь заглянул ей в глаза. На сей раз они уже успели сменить цвет и теперь были угольно-черными. Из груди моей вылетел вековой вздох, и круг снова сомкнулся. По традиции я потянулся к ней, в попытке поцеловать. Она подалась мне навстречу, но за долю секунды до того, как наши с ней губы соприкоснулись, в бездну упала девятая песчинка, и поцелуй не произошел. Вместо этого, спрыгнув с кровати, она накинула на плечи легкий халат и сделала несколько шагов в сторону двери. Я перевел взгляд на часы. Устроившись на жестком папирусе, они сыпали песок вниз. Касаясь стеклянных стенок сосуда, слепленные из песка души в последнем крике катились вниз. Они все еще пытались уцепиться за скользкие стены, когда я, разрываясь от боли в сердце, встал с кровати и двинулся вслед за ней. Ее босые ступни уходили от меня, будто последняя капля воды в сухой раскаленный песок. Будто последний шанс утолить свою жажду исчезал в иссушающей душу тоске.
Я вновь попытался закрыть глаза, но было уже поздно. В ухо влетел до боли знакомый звук падения Икара о камни. Нехотя я перевел взгляд на стол. Они разумеется никуда не исчезли. Проснувшись, они стояли на своем прежнем месте – на маленьком жестком папирусе и сыпали вниз песок. Мне захотелось кричать.
Отвернувшись от ненавистного предмета, я посмотрел ей в глаза. Они были сухими, но выражали неподдельную скорбь. Я виновато отвел взгляд в сторону. Когда дна бездны коснулись еще три песчинки, я вновь заглянул ей в глаза. На сей раз они уже успели сменить цвет и теперь были угольно-черными. Из груди моей вылетел вековой вздох, и круг снова сомкнулся. По традиции я потянулся к ней, в попытке поцеловать. Она подалась мне навстречу, но за долю секунды до того, как наши с ней губы соприкоснулись, в бездну упала девятая песчинка, и поцелуй не произошел. Вместо этого, спрыгнув с кровати, она накинула на плечи легкий халат и сделала несколько шагов в сторону двери. Я перевел взгляд на часы. Устроившись на жестком папирусе, они сыпали песок вниз. Касаясь стеклянных стенок сосуда, слепленные из песка души в последнем крике катились вниз. Они все еще пытались уцепиться за скользкие стены, когда я, разрываясь от боли в сердце, встал с кровати и двинулся вслед за ней. Ее босые ступни уходили от меня, будто последняя капля воды в сухой раскаленный песок. Будто последний шанс утолить свою жажду исчезал в иссушающей душу тоске.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента