- Увы, - вздохнул Покровский и помешал варево длинной деревянной ложкой. - Но ты не беспокойся - и я, и мои друзья, мы все поможем тебе вернуться на верный путь... - Поняв по взгляду девушки, что сказал что-то не то, Иван замолк.
- Погоди, Ваня, - удивленно заговорила Марфа, - что значит на верный путь? Разве твои друзья не говорили тебе, кто я такая?
- Ну, вообще-то говорили, - нехотя согласился Покровский, - но зачем старое ворошить? Главное, что ты вернулась в человеческое обличье, а все остальное пустяки!
- A все-таки? - допытывалась девушка.
- Ну, будто бы тебя заколдовали в наказание за... - Иван пытался подобрать наиболее мягкие выражения того, за что наказали Марфу, но в голове, как назло, вертелись только неприличные слова. - Ну, в общем, за нехорошее поведение...
- Чего? - Марфа уставилась на Ивана, по-лягушечьи выкатив свои прекрасные серые глаза.
- A что, разве это не так?
- Я - Марфа, из рода князей Шушков, превращенная в лягушку по указанию князя Григория, мужа и убийцы моей двоюродной сестры Ольги. - Все это Марфа произнесла как-то устало и даже грустно.
- Ух ты! - несколько невпопад изумился Иван. - Как жаль...
- Тебе жаль, что ты освободил из многолетних пут не падшую девицу, а княжну? - покачала головой Марфа. - Может быть, если бы ты знал, кто я на самом деле, то не стал бы этого делать?
- Нет, ну почему же, - совсем смутился Покровский, - я очень рад, что помог Вашей Светлости вернуть прежний облик. Только видишь ли, Марфа, выходит, что меня просто использовали... Но я не в обиде!
- Как это, использовали? - Марфа с удовольствием отпила глоток чая. И хоть заварен он был на болотной водице, но в сочетании с черносмородинной заваркой из пакетиков вкус получился неожиданно приятным.
- Когда мне предложили отправиться на твои поиски, то нажимали в основном на чувство сострадания - нужно, мол, освободить бедняжку из лягушачьей шкуры, - объяснил Иван. - A про то, что ты княжна, ни слова. Но я на своих друзей без претензий - они люди порядочные и дурного дела не стали бы предлагать в любом случае.
- A что это за друзья такие? - пристально глянула Марфа на Ивана. Можешь не называть их имен, скажи только, откуда они - из Белой Пущи, из Царь-Города, из Новой Ютландии? Или еще откуда?
- Из Кислоярска, - простодушно ответил Покровский. Княжна промолчала, но ясно было, что это название мало о чем ей говорит. Ну разве что о Кислоярском царстве. - A их имена никакой тайны не представляют - это частный детектив Василий Дубов и журналистка Надежда Чаликова.
Марфа кивнула, хотя ни имена, ни род занятий тоже ничего ей не говорили. Возможно даже, что названия профессий она приняла за какие-то неведомые ей заморские почетные титулы.
Тем временем Иван снял с костра котелок и поставил его прямо на кочку перед Марфой:
- Прошу к столу!
Княжна зачерпнула немного варева в ложку и, подув, осторожно проглотила.
- Ну как? - чуть заметно улыбнулся Покровский.
- Бесподобно! - совершенно искренне ответила Марфа. И ничего удивительного - даже столь незатейливая стряпня могла показаться изысканным блюдом после двух сотен лет питания мошками, комарами, бузиной, осотом и прочими дарами болота.
- Как же я не сообразил сразу, - заговорил Покровский, - что здесь что-то не так. Например, что я должен проводить тебя не куда-нибудь, а прямо в королевский замок.
- Вот оно что! - протянула Марфа. - A ведь именно туда, к королю Иову, я и бежала от злодея Григория. Он ведь сгубил всю мою семью - и отца с матерью, и дядю, и сестру Ольгу... - Не очень красивое, но чем-то необычайно привлекательное лицо княжны на миг омрачилось. - Да, я должна идти в замок. Немного огляжусь, а потом решу, что делать дальше, если, конечно, твои друзья уже этого не решили за меня... O, уже вот-вот начнет темнеть. Так что скоро пойдем. - Марфа зачерпнула еще ложку похлебки с кусками грибов и с удовольствием проглотила.
- A я, по правде говоря, не очень-то в тебя верил, - признался Покровский. - Думал, что все это просто красивая легенда.
- Но ведь сюда пошел? - проницательно глянула на него княжна.
- A отчего ж не пойти! Если честно то, мне здесь нравится, - ответил Иван, - тишина, покой... Вот как вернусь домой, непременно напишу поэму о том, какие чудеса на свете творятся.
- Ты еще не знаешь всех здешних чудес, - вздохнула Марфа. - Вот, помню... когда ж это было? И счет годам потеряла. Давно, хоть к тому времени я уж долго в лягушках прожила. Как-то вижу - едет прямо по болоту золотая телега, запряженная четверкой черных коней. A на телеге хрустальный гроб. Подскакала я поближе и увидала, что куда кони идут, там болота расступаются. A лошадьми правит тот самый колдун, что надо мною надругался. Тут я недолго думая вскочила сзади на телегу и спряталась в уголке. A колдун правит прямо к Черной трясине, это самое топкое место на наших болотах. A как раз посреди трясины стоит такой как бы островок с невысоким пригорком - туда-то он гроб и завез. Я спрыгнула с повозки и в траве затаилась - жду, что дальше будет. A колдун стащил гроб с повозки и поставил его прямо на землю. Открыл крышку, а там женщина лежит. Этот колдун что-то над ней проговорил, должно быть, какое заклинание. A когда крышку закрывал, то пробормотал так злорадно: "Ну все, Наталья Кирилловна, лежи здесь до скончания веков, пока за тобой твой внучек не явится!". И захохотал так, что вся трава полегла. A потом сел на повозку и обратно поехал. A за ним дорога опять в болото превраща... Ваня, что с тобой? перебила сама себя Марфа, увидев, как побледнел ее слушатель.
- Наталья Кирилловна, - прошептал Покровский. - Значит, это она...
- Кто - она?
- Баронесса Наталья Кирилловна Покровская, бесследно исчезнувшая более полутора века назад. Моя прабабушка.
- Да что ты говоришь! - изумилась Марфа.
- Все сходится, - радостно подхватил Иван. - В бумагах моего предка барона Саввы Лукича, супруга Натальи Кирилловны, сохранились сведения о его знакомстве с неким Херклаффом. И похоже, что это тот самый колдун, что заколдовал и тебя, и мою прабабушку.
- Ну, меня-то понятно почему, - вздохнула Марфа, - чтобы убрать еще одну помеху князя Григория на пути к власти. A Наталью-то Кирилловну зачем?
- A вот это мы от нее самой и узнаем, - заявил Иван. - Хотя выяснилось, что я к тем баронам Покровским прямого отношения не имею, но попытаться можно.
- И не думай! - замахала руками княжна, едва не опрокинув котелок. - Там ведь топи непролазные. A этот колдун, как из трясины выбрался, наложил на нее страшное заклятие, и теперь там не только человек не пройдет - даже лягушка не проскочит.
- A я все-таки пойду, - упрямо повторил Покровский. - Вот провожу тебя в королевский замок, и... Постой, но ведь в замке теперь нет короля. Будто бы какие-то лиходеи свергли Александра с престола, а на его место посадили кого-то другого. Так что не знаю, стоит ли тебе туда идти?
- Пойду в замок, - решительно заявила Марфа. - Не съедят же меня там, в самом деле!
- Не съедят, пожалуй, - вынужден был согласиться Иван, еще не знавший о недавних нашумевших событиях в королевском замке.
- Я тоже так думаю, - улыбнулась княжна. - Но тебе со мною лучше туда не идти.
- Ну, как знаешь, - пожал плечами Иван. - Да, уж вечереет. Пора. Кажется, и одежка совсем высохла. - Покровский встал и принялся укладывать вещи в рюкзак. Марфа, как зачарованная, глядела на угольки догоравшего костра.
- A ты куда? - спросила княжна, легко вскочив. Иван привычно накинул рюкзак на плечи:
- В корчму. A завтра попрошу водяного, чтобы провел меня к этой, как ты сказала, Черной трясине. - И, заметив протестующий жест княжны, добавил: - Но я буду осторожным, ты не беспокойся.
За разговорами они довольно быстро прошли по сквозной "грядке", менее заросшей кустарником, чем та, ставшая роковою для Марфы, миновали опавший клен, а когда тропинка вывела их на дорогу, уже почти стемнело.
- Ну, теперь тебе туда, а мне сюда, - сказала Марфа. - Спасибо за все, Иван-царевич.
- Тебе спасибо, - ответил Покровский. - Только какой уж я Иван-царевич. Скорее, Иванушка-дурачок.
Княжна рассмеялась и крепко расцеловала своего избавителя - видимо, чтобы надежнее закрепить чудесное превращение.
***
Совещание в зале Беовульфова замка напомнило Дубову знаменитую картину "Совет в Филях", о чем детектив не преминул тихонько сообщить Надежде Чаликовой.
- A Беовульф - прямо вылитый Кутузов, - смешливо шепнула Надя в ответ.
Сам же "Кутузов" тем временем брал осадой короля Александра. Впрочем, "крепость" не была столь уж неприступной, и Беовульф, чуя это, усиливал натиск:
- Поверьте, Ваше Величество, все наши славные рыцари только и ждут, когда будет кинут боевой клич. Но мы слишком разобщены, да еще всякий со своим гонором.
- В том-то и наша беда, - вздохнул король. Он сидел в глубоком кресле у тлеющего камина и довольно рассеянно слушал речи Беовульфа.
- Увы, это так, - подлил себе немного вина славный рыцарь. - Вот скажи мне кто угодно, дескать, нужна твоя помощь в благородном деле, но придется встать под начало какого-нибудь, ну, скажем, Дионисия. Нет, ну я, конечно же, глубоко уважаю Дионисия и всегда готов признать его лучшие качества, но чтобы сражаться под его началом - ни в жизнь! И сам Дионисий то же самое, и все остальные! A вот ежели поход возглавите Ваше Величество, так это уже совсем другое дело - всяк рад служить своему Королю и Повелителю!
- Но я же мало смыслю в военных походах, - тихо промолвил Александр. Да и вообще, ничего у нас не получится...
- Конечно, не получится, если ничего не делать! - громогласно заявил Беовульф. - И вообще, нам надобно поспешить, чтобы взять их тепленькими. Пока эти упыри не прислали подкрепления.
- Ну хорошо, допустим, мы войдем в замок и восстановим законную власть, с сомнением проговорил король. - A что дальше? Сможем ли мы оказать достойное сопротивление, если Белая Пуща все-таки пришлет свои отборные дружины? - Александр вздохнул. - Поймите, господин Беовульф, если бы это касалось только меня или только вас, то я не раздумывая сказал бы "да". Но приходится думать еще и о том, как любое событие обернется для моих подданных. - И, погрустнев, добавил: - Бывших подданных.
Тут уж не выдержала Надя:
- Стыдитесь, Ваше Величество!.. Вася, не удерживайте меня, я знаю, что это вмешательство, но молчать не могу. Главное же не военная сила, а воля к свободе! Лучше умереть стоя, чем жить на коленях!
- Замечательно! - во всю глотку загромыхал хозяин. - Вот под этим вот боевым кличем мы и отправимся в поход за правое дело!
- Ну ладно, я согласен, - обреченно развел руками король. - Что вы собираетесь делать?
- Перво-наперво пошлю гонцов к своим соседям, благородным рыцарям, деловито заговорил Беовульф. - Думаю, к завтрему все соберутся. И под вашим мудрым руководством, - церемонно поклонился хозяин в сторону Его Величества, - будем думать, с какой стороны нам лучше наступать на королевский замок...
И тут Дубов со всех сил хлопнул себя по лбу:
- Замок! Боже мой, какой же я дурак!..
- Не вы один, - утешил его Беовульф. - A в чем, собственно, дело?
- За всеми сегодняшними хлопотами я совсем забыл о Покровском. Ну, об Иване-царевиче. Ему же было дано указание в случае удачи проводить расколдованную княжну в королевский замок. - Василий даже поежился, вспомнив о недавней поездке к Виктору.
- Да уж, туда им идти никак нельзя, - озабоченно покачала головой Надя.
- Вряд ли Иван так быстро расколдовал Марфу, - несколько успокоившись, заговорил Дубов. - Но предупредить его непременно нужно. Попросим Гренделя, он же обещал повести нас к тому месту, где заколдовали Марфу.
- Точно! - радостно подхватил Беовульф. И уже тише продолжал: - Жаль, что сам я лично не смогу туда пойти - нужно готовиться к приезду доблестных рыцарей. Но вы с Гренделем запросто можете туда прогуляться... Эй, Грендель! - гаркнул хозяин, так что у гостей аж уши заложило. Грендель же в это время рассеянно прохаживался в дальнем конце залы с отрешенно-задумчивым выражением на лице.
- A? Что? - обернулся он. - A я тут стихи сочиняю... - И поэт нараспев прочитал:
- Уж нет ни боли, ни тревоги
В душе, исполненной тоски.
Мы разошлись, как две дороги,
Не слившись, будто две реки...
- Это он все о той змеюке, о госпоже Глухаревой, - вполголоса пояснил Беовульф, украдкой смахнув сентиментальную рыцарскую слезу. - Все никак не забудет ее, бедняга.
- Господин Грендель, мне вновь нужна ваша помощь, - заговорил Василий, когда поэт дочитал свой новый шедевр.
- Да-да, я все слышал, - откликнулся Грендель. - Ну что же, сходим. Прямо с утра и отправимся.
A Беовульф тем временем развертывал перед Александром грандиозную картину:
- Представляете, Ваше Величество, собираются здесь, в этой самой зале, все наши благородные рыцари - ну, как всегда, свары, старые дрязги, никто друг друга слушать, конечно, не хочет. И тут распахиваются вон те двери, и въезжаете вы на белом коне и говорите: "Друзья мои, доблестные рыцари, отложите в сторону свои разномыслия, и вперед за свободу!". И все как один преклоняют колена и, целуя свои булатные мечи, отвечают: "Веди нас, наш славный и законный король, на грозную битву за справедливое дело!"
- Ну, насчет белого коня это уж как-то немного слишком, - с сомнением покачал головой Александр. - Я ж не Калигула все-таки.
- Ну ладно, можно и без белого коня, - нехотя согласился Беовульф. Тогда так: открывается дверь, и на пороге вы - весь в белом... - Беовульф аж сладко зажмурился, представляя себе в подробностях сию восхитительную мизансцену.
***
Уже начало смеркаться, когда черная карета, запряженная рысаками, прогрохотала по каменному мосту и, миновав мощные ворота Белопущенского кремля, остановилась перед входом в Военный приказ. Подскочившие стрельцы с низкими поклонами отворили дверцу, и из кареты вышла высокая светловолосая дама в темном платье. A уже на крыльце ее лично приветствовал воевода Селифан:
- O, Анна Сергеевна, вы приехали! - Воевода церемонно поклонился и в порыве чувств даже поцеловал даме ручку. - A мы вас так ждали... Барон Альберт готов побеседовать с вами хоть сей миг.
- Ну что ж, побеседуем, - процедила Анна Сергеевна, и Селифан повел гостью в сторону мрачного серого здания, где на втором этаже располагался кабинет князя Григория, ныне занимаемый бароном Альбертом.
Кучер щелкнул кнутом, и лошадки зацокали в сторону каретного амбара. И никто даже не заметил, как из кареты выскочило какое-то маленькое существо.
- Эх-ма, совсем растрясло в дороге, - бормотал необычный пассажир, быстро семеня по каменной площадке перед Приказом, - то ли дело у бабки на печке... - И с этими словами он юркнул под крыльцо.
В это время Анна Сергеевна и Селифан неспеша шли по территории кремля.
- A я ведь, как вы понимаете, не просто так сюда приехала, - говорила госпожа Глухарева, - а со вполне определенными целями.
- Догадываюсь, - вздохнул воевода. - Поверьте, Анна Сергеевна, я целиком на вашей стороне, но от меня мало что зависит.
- Так делайте же что-нибудь! - повысила голос Глухарева. - A то заварили всю эту кашу, и в сторону, а Виктора оставили на произвол судьбы. Или, вернее, на произвол этих мерзавцев Беовульфа и боярина Василия. Тогда уж не стоило и начинать!
- Да я уж говорил барону, - безнадежно пожал плечами Селифан, - а он словно и не слышит.
- Не слышит, говорите? - прошипела Анна Сергеевна. - Ну так я сама с ним поговорю. Уж меня-то он услышит!
- Ну, только вы не очень-то усердствуйте, - охладил Селифан пыл дорогой гостьи. И, остановившись под облетевшей осиной, надолго задумался. Глухарева ждала, брезгливо поглядывая на охранников, которые торчали чуть не на каждом шагу. - Кажется, я догадался, как можно воздействовать на Альберта, - наконец заговорил воевода. - Только вы, Анна Сергеевна, ни во что не вмешивайтесь.
- Попытаюсь, - выдавила из себя Анна Сергеевна. И так резво двинулась вперед, что воевода едва за нею поспевал.
- Погодите, - бормотал он, - я уж не мальчик. Пятьсот годков без малого, как-никак...
Барон Альберт при виде входящей в кабинет Анны Сергеевны был сама любезность:
- Ах, дорогая моя, как я рад вас видеть! Хорошо ли доехали?
- Премерзко, - бросила Анна Сергеевна. - И я вообще предпочла бы сюда не ездить!
- Ну что вы, Анна Сергеевна, - расплылся в радостной улыбочке Альберт, ведь вы же знаете, как мы вам завсегда рады! Вы для всех наших начинаний как соль, необходимая в любом кушанье.
Благосклонно выслушав сей сомнительный комплимент, Глухарева хотела уже приступить к делу, но ее опередил Селифан:
- Видишь ли, Альберт, положение в Мухоморье тревожит не только Анну Сергеевну, но и лично меня. Я уверен, что и ты всполошился бы, если бы узнал истинное положение вещей!
- Я прекрасно знаю истинное положение вещей, - холодно ответил барон. Мой тайный приказ работает без сбоев. И поверь мне, Селифан, когда возникнет надобность, я приму все надлежащие меры.
Анна Сергеевна уже раскрыла было свой симпатичный ротик, чтобы высказать все, что она думает о надлежащих мерах, но Селифан поспешно заговорил сам:
- Насчет тайного приказа, ты извини, конечно, барон, но и он порою дает сбои. Это ведь именно он допустил гибель, - Селифан непритворно вздохнул, - нашего дорогого князя Григория. A ведомо ли твоему тайному приказу, о чем мне намедни рассказывал купец Авелат?
- Неведомо, - буркнул Альберт.
- Авелат как раз прибыл из Новой Ютландии, где проездом гостил у нашего злейшего врага Беовульфа. И передал мне дословно то, что говорил ему за чаркой вина этот изверг.
- Ну и что же? - без особого интереса спросил барон. - Впрочем, догадываюсь...
- Он говорил, что после гибели князя Григория все эти вурдалаки, Альберт и его семиупырщина, дрожат, как осиновый лист, и с содроганием своих мелких душонок ждут, когда доблестный рыцарь Беовульф со своими друзьями нагрянет в Белую Пущу и собственноручно изрубит их в капусту.
Все это было истинная правда, и Альберт мог бы при случае удостовериться у самого Авелата, что такой разговор действительно имел место. A Селифан передавал его барону в подробностях по той причине, что зная Альберта многие годы, ведал и некоторые струнки его души, на которых при случае можно было бы сыграть.
- Ну, Беовульф - известный суеслов, - пробормотал Альберт. Он был изрядно уязвлен, однако виду старался не подавать. A Селифан ковал железо, пока горячо:
- Беовульф-то суеслов, а мы сами что? Меня тут все спрашивают - когда, мол, вы свершите отмщение за нашего князя Григория? Ну ладно, Чумичка далеко, боярин Василий находится под покровительством царя Дормидонта, но Беовульф-то и Грендель - кто нам мешает схватить их и предать грозному, но справедливому суду?
Альберт молчал - возразить было нечего. Анна Сергеевна с нескрываемым любопытством наблюдала за "наездами" воеводы.
- Всему свое время, - выдавил наконец из себя барон.
- A еще говорят, - понизив голос, продолжал Cелифан, - что ты нарочно впустил князеубийц в кремль, дабы самому сесть на место Григория...
- Кто говорит? - как ошпаренный, вскочил из-за стола Альберт.
- A на что твой хваленый тайный приказ? - насмешливо переспросил воевода. - Все кому не лень говорят, а ты последний узнаешь. Так что единственный способ унять все эти кривотолки - послать в Мухоморье отборную дружину, дабы укрепить власть нашего поставленника Виктора, а злодея Беовульфа вкупе с Гренделем, заковав в железо, доставить сюда на справедливый народный суд!
- Я должен подумать, - ответил Альберт. - Такие дела с наскока не решить.
Анна Сергеевна вновь открыла рот, чтобы вмешаться, и вновь ее остановил воевода.
- A еще, - заговорил он, понизив голос до интимного полушепота, - нынче ночью я вновь видел князя Григория... - Это означало, что Селифан решил затронуть другую, не менее трепетную струнку бароновой сущности. - И он сказал мне: "Что ж вы не выполняете усех моих заветов? Даже мой замысел у Мухоморье до конца довести не можете!"
Это заявление Альберту проверить было бы сложнее, но он и сам видел по ночам подобные сны, хотя являвшийся ему князь Григорий пока что ценных указаний по части руководства государством не давал.
- Ну ладно, вижу, все-таки придется послать в Новую Ютландию нашу дружину, - вздохнул барон, - хотя я предпочел бы обойтись наемниками.
- Ну так завтра же с утра и выступим, - обрадовался воевода. - Если ты не против, то я сам поведу войска в наступление!
Не удержавшись, Анна Сергеевна громко фыркнула. Селифан поглядел на нее с укоризной.
- Не будем спешить, - охладил воеводин пыл барон Альберт. - Завтра с утречка заходите ко мне, обговорим подробности. Ну и для вас, уважаемая Анна Сергеевна, дельце найдется.
Когда обнадеженные воевода и госпожа Глухарева покинули кабинет, барон взял со стола кружку и на всякий случай выплеснул содержимое на двор. Хотя во время аудиенции он ни разу не отворачивался от стола, но после Анны Сергеевны любая предосторожность не была бы излишней.
***
После ужина, прошедшего в самой что ни на есть унылой обстановке, Виктора в коридоре задержал Теофил:
- Ваше Высочество, извините, что беспокою, но вас желает видеть одна особа.
- Что за особа? - безо всякого интереса спросил Виктор.
- Молодая девушка. Говорит, что пришла с болот...
Виктор невесело усмехнулся:
- Неужели вы полагаете, Теофил, что мне теперь до девушек? Тому уж радуюсь, что нынче я лишен счастья лицезреть за ужином почтеннейшую госпожу Глухареву.
- Нет-нет, это что-то совсем другое, - доверительно понизил голос старый слуга. - Она и одета как-то совсем не по-осеннему, да и на обычную селянку совсем не похожа.
- Ну хорошо, накормите ее, оставьте переночевать, не знаю, дайте что-нибудь из одежды, - слегка рассердился Виктор. - Мне ли вас учить?
- Мне кажется, Ваше Высочество, что вам следовало бы с ней поговорить, совсем тихо сказал Теофил, заметив Петровича, который затаился в конце полутемного коридора и явно пытался подслушивать. - Поверьте моему жизненному опыту - она тут неспроста.
- Ну ладно, - сдался Виктор, - проводите эту таинственную незнакомку в мою рабочую горницу.
C этими словами Виктор вместо опочивальни отправился к себе в кабинет, и вскоре Теофил ввел туда молодую девушку в темном платье и с длинными, ниспадающими до плеч волосами.
- Прошу вас, сударыня, - нарочито сухо указал Виктор на кресло.
- Приношу извинения Вашему Высочеству, что отрываю от важных государственных забот, - проговорила гостья, усаживаясь в кресло и оправляя платье.
- Попрошу к делу, - буркнул Виктор, стараясь не смотреть на девушку. Кто вы и что вам от меня нужно?
- Извините, я хотела бы поговорить с вами наедине, - искоса глянула девушка на Теофила. Слуга молча повернулся, но Виктор остановил его:
- Сударыня, Теофилу я доверяю всецело. Так что смело можете говорить при нем.
- Ну ладно, - вздохнула гостья, - тогда сразу к делу. Я - княжна Марфа.
- Очень приятно, - усмехнулся хозяин. - A я - принц Виктор.
- Нет, Ваше Высочество, вы, кажется, не совсем поняли, - чуть нахмурилась девушка. - Я - княжна Марфа Ярославна, из рода князей Шушков, превращенная в лягушку более двухсот лет назад по указанию князя Григория.
Услышав это, Теофил удивленно поднял брови. Виктор же, кажется, не особо удивился:
- Я вам, конечно же, м-м-м, верю, но чем вы могли бы подтвердить ваши слова?
Марфа ненадолго задумалась:
- Кроме меня самой, это может подтвердить Иван Покровский, который и был тем самым Иваном-царевичем, что поцеловал лягушку и превратил ее обратно в меня. Еще это мог бы подтвердить господин Херклафф, тот колдун, который меня заколдовал, но его, должно быть, давно уж нет в живых...
- Ну, Херклафф-то и по сей день живее многих живых, - заметил Виктор, а в настоящее время, сколь мне ведомо, находится в Белой Пуще. Сомневаюсь только, что он стал бы что-либо подтверждать, даже если бы его очень об этом попросили... Да, так где же ваш Иван-царевич?
- Ивана можно найти в ближайшей корчме, где он остановился на ночь, объяснила Марфа. - Но завтра вы его вряд ли там застанете.
- Мы могли бы послать за ним, - почтительно предложил Теофил.
- Думаю, это ни к чему, - подумав, сказал Виктор. - Тем более что вряд ли свидетельству господина Ивана Покровского можно будет доверять больше, чем словам нашей уважаемой гостьи.
- Но, Ваше Высочество!.. - возмутилась княжна.
- Извините, сударыня, я не хотел бросать тень сомнения ни на вас, ни на кого бы то ни было, но нужны доказательства.
- Ну, разве что... - Княжна запустила руку под высокий воротник платья и извлекла оттуда медальон на серебряной цепочке. - Здесь наш родовой знак.
Виктор бросил мимолетный взор на медальон, перевел его чуть выше, на лицо Марфы и, встретившись с прямым спокойным взглядом княжны, отвел глаза в сторону:
- Я в этих родовых знаках ничего не смыслю...
Теофил деликатно кашлянул:
- Ваше Высочество, можно было бы пригласить господина Пирума.
- A ведь верно! - обрадовался Виктор. И пояснил для гостьи: - Пирум это наш древлехранитель и скрижалеписец.
Теофил бесшумно вышел из комнаты. Виктор молчал. Молчала и Марфа. Наконец хозяин разомкнул уста:
- Сударыня, пока вы здесь, вам не следует никому больше говорить, что вы - княжна Марфа.
- Почему? - гордо вскинула голову гостья.
- Видимо, вы еще не знаете истинного положения вещей и в Белой Пуще, и у нас в Новой Ютландии... Ну что там опять?!
В коридоре раздался какой-то шум, визг, а затем в кабинет вошел летописец Пирум в сопровождении Теофила.
- Да там, похоже, опять наш Уильям с господином Петровичем повздорил, скорбно вздохнув, пояснил слуга.
- Погоди, Ваня, - удивленно заговорила Марфа, - что значит на верный путь? Разве твои друзья не говорили тебе, кто я такая?
- Ну, вообще-то говорили, - нехотя согласился Покровский, - но зачем старое ворошить? Главное, что ты вернулась в человеческое обличье, а все остальное пустяки!
- A все-таки? - допытывалась девушка.
- Ну, будто бы тебя заколдовали в наказание за... - Иван пытался подобрать наиболее мягкие выражения того, за что наказали Марфу, но в голове, как назло, вертелись только неприличные слова. - Ну, в общем, за нехорошее поведение...
- Чего? - Марфа уставилась на Ивана, по-лягушечьи выкатив свои прекрасные серые глаза.
- A что, разве это не так?
- Я - Марфа, из рода князей Шушков, превращенная в лягушку по указанию князя Григория, мужа и убийцы моей двоюродной сестры Ольги. - Все это Марфа произнесла как-то устало и даже грустно.
- Ух ты! - несколько невпопад изумился Иван. - Как жаль...
- Тебе жаль, что ты освободил из многолетних пут не падшую девицу, а княжну? - покачала головой Марфа. - Может быть, если бы ты знал, кто я на самом деле, то не стал бы этого делать?
- Нет, ну почему же, - совсем смутился Покровский, - я очень рад, что помог Вашей Светлости вернуть прежний облик. Только видишь ли, Марфа, выходит, что меня просто использовали... Но я не в обиде!
- Как это, использовали? - Марфа с удовольствием отпила глоток чая. И хоть заварен он был на болотной водице, но в сочетании с черносмородинной заваркой из пакетиков вкус получился неожиданно приятным.
- Когда мне предложили отправиться на твои поиски, то нажимали в основном на чувство сострадания - нужно, мол, освободить бедняжку из лягушачьей шкуры, - объяснил Иван. - A про то, что ты княжна, ни слова. Но я на своих друзей без претензий - они люди порядочные и дурного дела не стали бы предлагать в любом случае.
- A что это за друзья такие? - пристально глянула Марфа на Ивана. Можешь не называть их имен, скажи только, откуда они - из Белой Пущи, из Царь-Города, из Новой Ютландии? Или еще откуда?
- Из Кислоярска, - простодушно ответил Покровский. Княжна промолчала, но ясно было, что это название мало о чем ей говорит. Ну разве что о Кислоярском царстве. - A их имена никакой тайны не представляют - это частный детектив Василий Дубов и журналистка Надежда Чаликова.
Марфа кивнула, хотя ни имена, ни род занятий тоже ничего ей не говорили. Возможно даже, что названия профессий она приняла за какие-то неведомые ей заморские почетные титулы.
Тем временем Иван снял с костра котелок и поставил его прямо на кочку перед Марфой:
- Прошу к столу!
Княжна зачерпнула немного варева в ложку и, подув, осторожно проглотила.
- Ну как? - чуть заметно улыбнулся Покровский.
- Бесподобно! - совершенно искренне ответила Марфа. И ничего удивительного - даже столь незатейливая стряпня могла показаться изысканным блюдом после двух сотен лет питания мошками, комарами, бузиной, осотом и прочими дарами болота.
- Как же я не сообразил сразу, - заговорил Покровский, - что здесь что-то не так. Например, что я должен проводить тебя не куда-нибудь, а прямо в королевский замок.
- Вот оно что! - протянула Марфа. - A ведь именно туда, к королю Иову, я и бежала от злодея Григория. Он ведь сгубил всю мою семью - и отца с матерью, и дядю, и сестру Ольгу... - Не очень красивое, но чем-то необычайно привлекательное лицо княжны на миг омрачилось. - Да, я должна идти в замок. Немного огляжусь, а потом решу, что делать дальше, если, конечно, твои друзья уже этого не решили за меня... O, уже вот-вот начнет темнеть. Так что скоро пойдем. - Марфа зачерпнула еще ложку похлебки с кусками грибов и с удовольствием проглотила.
- A я, по правде говоря, не очень-то в тебя верил, - признался Покровский. - Думал, что все это просто красивая легенда.
- Но ведь сюда пошел? - проницательно глянула на него княжна.
- A отчего ж не пойти! Если честно то, мне здесь нравится, - ответил Иван, - тишина, покой... Вот как вернусь домой, непременно напишу поэму о том, какие чудеса на свете творятся.
- Ты еще не знаешь всех здешних чудес, - вздохнула Марфа. - Вот, помню... когда ж это было? И счет годам потеряла. Давно, хоть к тому времени я уж долго в лягушках прожила. Как-то вижу - едет прямо по болоту золотая телега, запряженная четверкой черных коней. A на телеге хрустальный гроб. Подскакала я поближе и увидала, что куда кони идут, там болота расступаются. A лошадьми правит тот самый колдун, что надо мною надругался. Тут я недолго думая вскочила сзади на телегу и спряталась в уголке. A колдун правит прямо к Черной трясине, это самое топкое место на наших болотах. A как раз посреди трясины стоит такой как бы островок с невысоким пригорком - туда-то он гроб и завез. Я спрыгнула с повозки и в траве затаилась - жду, что дальше будет. A колдун стащил гроб с повозки и поставил его прямо на землю. Открыл крышку, а там женщина лежит. Этот колдун что-то над ней проговорил, должно быть, какое заклинание. A когда крышку закрывал, то пробормотал так злорадно: "Ну все, Наталья Кирилловна, лежи здесь до скончания веков, пока за тобой твой внучек не явится!". И захохотал так, что вся трава полегла. A потом сел на повозку и обратно поехал. A за ним дорога опять в болото превраща... Ваня, что с тобой? перебила сама себя Марфа, увидев, как побледнел ее слушатель.
- Наталья Кирилловна, - прошептал Покровский. - Значит, это она...
- Кто - она?
- Баронесса Наталья Кирилловна Покровская, бесследно исчезнувшая более полутора века назад. Моя прабабушка.
- Да что ты говоришь! - изумилась Марфа.
- Все сходится, - радостно подхватил Иван. - В бумагах моего предка барона Саввы Лукича, супруга Натальи Кирилловны, сохранились сведения о его знакомстве с неким Херклаффом. И похоже, что это тот самый колдун, что заколдовал и тебя, и мою прабабушку.
- Ну, меня-то понятно почему, - вздохнула Марфа, - чтобы убрать еще одну помеху князя Григория на пути к власти. A Наталью-то Кирилловну зачем?
- A вот это мы от нее самой и узнаем, - заявил Иван. - Хотя выяснилось, что я к тем баронам Покровским прямого отношения не имею, но попытаться можно.
- И не думай! - замахала руками княжна, едва не опрокинув котелок. - Там ведь топи непролазные. A этот колдун, как из трясины выбрался, наложил на нее страшное заклятие, и теперь там не только человек не пройдет - даже лягушка не проскочит.
- A я все-таки пойду, - упрямо повторил Покровский. - Вот провожу тебя в королевский замок, и... Постой, но ведь в замке теперь нет короля. Будто бы какие-то лиходеи свергли Александра с престола, а на его место посадили кого-то другого. Так что не знаю, стоит ли тебе туда идти?
- Пойду в замок, - решительно заявила Марфа. - Не съедят же меня там, в самом деле!
- Не съедят, пожалуй, - вынужден был согласиться Иван, еще не знавший о недавних нашумевших событиях в королевском замке.
- Я тоже так думаю, - улыбнулась княжна. - Но тебе со мною лучше туда не идти.
- Ну, как знаешь, - пожал плечами Иван. - Да, уж вечереет. Пора. Кажется, и одежка совсем высохла. - Покровский встал и принялся укладывать вещи в рюкзак. Марфа, как зачарованная, глядела на угольки догоравшего костра.
- A ты куда? - спросила княжна, легко вскочив. Иван привычно накинул рюкзак на плечи:
- В корчму. A завтра попрошу водяного, чтобы провел меня к этой, как ты сказала, Черной трясине. - И, заметив протестующий жест княжны, добавил: - Но я буду осторожным, ты не беспокойся.
За разговорами они довольно быстро прошли по сквозной "грядке", менее заросшей кустарником, чем та, ставшая роковою для Марфы, миновали опавший клен, а когда тропинка вывела их на дорогу, уже почти стемнело.
- Ну, теперь тебе туда, а мне сюда, - сказала Марфа. - Спасибо за все, Иван-царевич.
- Тебе спасибо, - ответил Покровский. - Только какой уж я Иван-царевич. Скорее, Иванушка-дурачок.
Княжна рассмеялась и крепко расцеловала своего избавителя - видимо, чтобы надежнее закрепить чудесное превращение.
***
Совещание в зале Беовульфова замка напомнило Дубову знаменитую картину "Совет в Филях", о чем детектив не преминул тихонько сообщить Надежде Чаликовой.
- A Беовульф - прямо вылитый Кутузов, - смешливо шепнула Надя в ответ.
Сам же "Кутузов" тем временем брал осадой короля Александра. Впрочем, "крепость" не была столь уж неприступной, и Беовульф, чуя это, усиливал натиск:
- Поверьте, Ваше Величество, все наши славные рыцари только и ждут, когда будет кинут боевой клич. Но мы слишком разобщены, да еще всякий со своим гонором.
- В том-то и наша беда, - вздохнул король. Он сидел в глубоком кресле у тлеющего камина и довольно рассеянно слушал речи Беовульфа.
- Увы, это так, - подлил себе немного вина славный рыцарь. - Вот скажи мне кто угодно, дескать, нужна твоя помощь в благородном деле, но придется встать под начало какого-нибудь, ну, скажем, Дионисия. Нет, ну я, конечно же, глубоко уважаю Дионисия и всегда готов признать его лучшие качества, но чтобы сражаться под его началом - ни в жизнь! И сам Дионисий то же самое, и все остальные! A вот ежели поход возглавите Ваше Величество, так это уже совсем другое дело - всяк рад служить своему Королю и Повелителю!
- Но я же мало смыслю в военных походах, - тихо промолвил Александр. Да и вообще, ничего у нас не получится...
- Конечно, не получится, если ничего не делать! - громогласно заявил Беовульф. - И вообще, нам надобно поспешить, чтобы взять их тепленькими. Пока эти упыри не прислали подкрепления.
- Ну хорошо, допустим, мы войдем в замок и восстановим законную власть, с сомнением проговорил король. - A что дальше? Сможем ли мы оказать достойное сопротивление, если Белая Пуща все-таки пришлет свои отборные дружины? - Александр вздохнул. - Поймите, господин Беовульф, если бы это касалось только меня или только вас, то я не раздумывая сказал бы "да". Но приходится думать еще и о том, как любое событие обернется для моих подданных. - И, погрустнев, добавил: - Бывших подданных.
Тут уж не выдержала Надя:
- Стыдитесь, Ваше Величество!.. Вася, не удерживайте меня, я знаю, что это вмешательство, но молчать не могу. Главное же не военная сила, а воля к свободе! Лучше умереть стоя, чем жить на коленях!
- Замечательно! - во всю глотку загромыхал хозяин. - Вот под этим вот боевым кличем мы и отправимся в поход за правое дело!
- Ну ладно, я согласен, - обреченно развел руками король. - Что вы собираетесь делать?
- Перво-наперво пошлю гонцов к своим соседям, благородным рыцарям, деловито заговорил Беовульф. - Думаю, к завтрему все соберутся. И под вашим мудрым руководством, - церемонно поклонился хозяин в сторону Его Величества, - будем думать, с какой стороны нам лучше наступать на королевский замок...
И тут Дубов со всех сил хлопнул себя по лбу:
- Замок! Боже мой, какой же я дурак!..
- Не вы один, - утешил его Беовульф. - A в чем, собственно, дело?
- За всеми сегодняшними хлопотами я совсем забыл о Покровском. Ну, об Иване-царевиче. Ему же было дано указание в случае удачи проводить расколдованную княжну в королевский замок. - Василий даже поежился, вспомнив о недавней поездке к Виктору.
- Да уж, туда им идти никак нельзя, - озабоченно покачала головой Надя.
- Вряд ли Иван так быстро расколдовал Марфу, - несколько успокоившись, заговорил Дубов. - Но предупредить его непременно нужно. Попросим Гренделя, он же обещал повести нас к тому месту, где заколдовали Марфу.
- Точно! - радостно подхватил Беовульф. И уже тише продолжал: - Жаль, что сам я лично не смогу туда пойти - нужно готовиться к приезду доблестных рыцарей. Но вы с Гренделем запросто можете туда прогуляться... Эй, Грендель! - гаркнул хозяин, так что у гостей аж уши заложило. Грендель же в это время рассеянно прохаживался в дальнем конце залы с отрешенно-задумчивым выражением на лице.
- A? Что? - обернулся он. - A я тут стихи сочиняю... - И поэт нараспев прочитал:
- Уж нет ни боли, ни тревоги
В душе, исполненной тоски.
Мы разошлись, как две дороги,
Не слившись, будто две реки...
- Это он все о той змеюке, о госпоже Глухаревой, - вполголоса пояснил Беовульф, украдкой смахнув сентиментальную рыцарскую слезу. - Все никак не забудет ее, бедняга.
- Господин Грендель, мне вновь нужна ваша помощь, - заговорил Василий, когда поэт дочитал свой новый шедевр.
- Да-да, я все слышал, - откликнулся Грендель. - Ну что же, сходим. Прямо с утра и отправимся.
A Беовульф тем временем развертывал перед Александром грандиозную картину:
- Представляете, Ваше Величество, собираются здесь, в этой самой зале, все наши благородные рыцари - ну, как всегда, свары, старые дрязги, никто друг друга слушать, конечно, не хочет. И тут распахиваются вон те двери, и въезжаете вы на белом коне и говорите: "Друзья мои, доблестные рыцари, отложите в сторону свои разномыслия, и вперед за свободу!". И все как один преклоняют колена и, целуя свои булатные мечи, отвечают: "Веди нас, наш славный и законный король, на грозную битву за справедливое дело!"
- Ну, насчет белого коня это уж как-то немного слишком, - с сомнением покачал головой Александр. - Я ж не Калигула все-таки.
- Ну ладно, можно и без белого коня, - нехотя согласился Беовульф. Тогда так: открывается дверь, и на пороге вы - весь в белом... - Беовульф аж сладко зажмурился, представляя себе в подробностях сию восхитительную мизансцену.
***
Уже начало смеркаться, когда черная карета, запряженная рысаками, прогрохотала по каменному мосту и, миновав мощные ворота Белопущенского кремля, остановилась перед входом в Военный приказ. Подскочившие стрельцы с низкими поклонами отворили дверцу, и из кареты вышла высокая светловолосая дама в темном платье. A уже на крыльце ее лично приветствовал воевода Селифан:
- O, Анна Сергеевна, вы приехали! - Воевода церемонно поклонился и в порыве чувств даже поцеловал даме ручку. - A мы вас так ждали... Барон Альберт готов побеседовать с вами хоть сей миг.
- Ну что ж, побеседуем, - процедила Анна Сергеевна, и Селифан повел гостью в сторону мрачного серого здания, где на втором этаже располагался кабинет князя Григория, ныне занимаемый бароном Альбертом.
Кучер щелкнул кнутом, и лошадки зацокали в сторону каретного амбара. И никто даже не заметил, как из кареты выскочило какое-то маленькое существо.
- Эх-ма, совсем растрясло в дороге, - бормотал необычный пассажир, быстро семеня по каменной площадке перед Приказом, - то ли дело у бабки на печке... - И с этими словами он юркнул под крыльцо.
В это время Анна Сергеевна и Селифан неспеша шли по территории кремля.
- A я ведь, как вы понимаете, не просто так сюда приехала, - говорила госпожа Глухарева, - а со вполне определенными целями.
- Догадываюсь, - вздохнул воевода. - Поверьте, Анна Сергеевна, я целиком на вашей стороне, но от меня мало что зависит.
- Так делайте же что-нибудь! - повысила голос Глухарева. - A то заварили всю эту кашу, и в сторону, а Виктора оставили на произвол судьбы. Или, вернее, на произвол этих мерзавцев Беовульфа и боярина Василия. Тогда уж не стоило и начинать!
- Да я уж говорил барону, - безнадежно пожал плечами Селифан, - а он словно и не слышит.
- Не слышит, говорите? - прошипела Анна Сергеевна. - Ну так я сама с ним поговорю. Уж меня-то он услышит!
- Ну, только вы не очень-то усердствуйте, - охладил Селифан пыл дорогой гостьи. И, остановившись под облетевшей осиной, надолго задумался. Глухарева ждала, брезгливо поглядывая на охранников, которые торчали чуть не на каждом шагу. - Кажется, я догадался, как можно воздействовать на Альберта, - наконец заговорил воевода. - Только вы, Анна Сергеевна, ни во что не вмешивайтесь.
- Попытаюсь, - выдавила из себя Анна Сергеевна. И так резво двинулась вперед, что воевода едва за нею поспевал.
- Погодите, - бормотал он, - я уж не мальчик. Пятьсот годков без малого, как-никак...
Барон Альберт при виде входящей в кабинет Анны Сергеевны был сама любезность:
- Ах, дорогая моя, как я рад вас видеть! Хорошо ли доехали?
- Премерзко, - бросила Анна Сергеевна. - И я вообще предпочла бы сюда не ездить!
- Ну что вы, Анна Сергеевна, - расплылся в радостной улыбочке Альберт, ведь вы же знаете, как мы вам завсегда рады! Вы для всех наших начинаний как соль, необходимая в любом кушанье.
Благосклонно выслушав сей сомнительный комплимент, Глухарева хотела уже приступить к делу, но ее опередил Селифан:
- Видишь ли, Альберт, положение в Мухоморье тревожит не только Анну Сергеевну, но и лично меня. Я уверен, что и ты всполошился бы, если бы узнал истинное положение вещей!
- Я прекрасно знаю истинное положение вещей, - холодно ответил барон. Мой тайный приказ работает без сбоев. И поверь мне, Селифан, когда возникнет надобность, я приму все надлежащие меры.
Анна Сергеевна уже раскрыла было свой симпатичный ротик, чтобы высказать все, что она думает о надлежащих мерах, но Селифан поспешно заговорил сам:
- Насчет тайного приказа, ты извини, конечно, барон, но и он порою дает сбои. Это ведь именно он допустил гибель, - Селифан непритворно вздохнул, - нашего дорогого князя Григория. A ведомо ли твоему тайному приказу, о чем мне намедни рассказывал купец Авелат?
- Неведомо, - буркнул Альберт.
- Авелат как раз прибыл из Новой Ютландии, где проездом гостил у нашего злейшего врага Беовульфа. И передал мне дословно то, что говорил ему за чаркой вина этот изверг.
- Ну и что же? - без особого интереса спросил барон. - Впрочем, догадываюсь...
- Он говорил, что после гибели князя Григория все эти вурдалаки, Альберт и его семиупырщина, дрожат, как осиновый лист, и с содроганием своих мелких душонок ждут, когда доблестный рыцарь Беовульф со своими друзьями нагрянет в Белую Пущу и собственноручно изрубит их в капусту.
Все это было истинная правда, и Альберт мог бы при случае удостовериться у самого Авелата, что такой разговор действительно имел место. A Селифан передавал его барону в подробностях по той причине, что зная Альберта многие годы, ведал и некоторые струнки его души, на которых при случае можно было бы сыграть.
- Ну, Беовульф - известный суеслов, - пробормотал Альберт. Он был изрядно уязвлен, однако виду старался не подавать. A Селифан ковал железо, пока горячо:
- Беовульф-то суеслов, а мы сами что? Меня тут все спрашивают - когда, мол, вы свершите отмщение за нашего князя Григория? Ну ладно, Чумичка далеко, боярин Василий находится под покровительством царя Дормидонта, но Беовульф-то и Грендель - кто нам мешает схватить их и предать грозному, но справедливому суду?
Альберт молчал - возразить было нечего. Анна Сергеевна с нескрываемым любопытством наблюдала за "наездами" воеводы.
- Всему свое время, - выдавил наконец из себя барон.
- A еще говорят, - понизив голос, продолжал Cелифан, - что ты нарочно впустил князеубийц в кремль, дабы самому сесть на место Григория...
- Кто говорит? - как ошпаренный, вскочил из-за стола Альберт.
- A на что твой хваленый тайный приказ? - насмешливо переспросил воевода. - Все кому не лень говорят, а ты последний узнаешь. Так что единственный способ унять все эти кривотолки - послать в Мухоморье отборную дружину, дабы укрепить власть нашего поставленника Виктора, а злодея Беовульфа вкупе с Гренделем, заковав в железо, доставить сюда на справедливый народный суд!
- Я должен подумать, - ответил Альберт. - Такие дела с наскока не решить.
Анна Сергеевна вновь открыла рот, чтобы вмешаться, и вновь ее остановил воевода.
- A еще, - заговорил он, понизив голос до интимного полушепота, - нынче ночью я вновь видел князя Григория... - Это означало, что Селифан решил затронуть другую, не менее трепетную струнку бароновой сущности. - И он сказал мне: "Что ж вы не выполняете усех моих заветов? Даже мой замысел у Мухоморье до конца довести не можете!"
Это заявление Альберту проверить было бы сложнее, но он и сам видел по ночам подобные сны, хотя являвшийся ему князь Григорий пока что ценных указаний по части руководства государством не давал.
- Ну ладно, вижу, все-таки придется послать в Новую Ютландию нашу дружину, - вздохнул барон, - хотя я предпочел бы обойтись наемниками.
- Ну так завтра же с утра и выступим, - обрадовался воевода. - Если ты не против, то я сам поведу войска в наступление!
Не удержавшись, Анна Сергеевна громко фыркнула. Селифан поглядел на нее с укоризной.
- Не будем спешить, - охладил воеводин пыл барон Альберт. - Завтра с утречка заходите ко мне, обговорим подробности. Ну и для вас, уважаемая Анна Сергеевна, дельце найдется.
Когда обнадеженные воевода и госпожа Глухарева покинули кабинет, барон взял со стола кружку и на всякий случай выплеснул содержимое на двор. Хотя во время аудиенции он ни разу не отворачивался от стола, но после Анны Сергеевны любая предосторожность не была бы излишней.
***
После ужина, прошедшего в самой что ни на есть унылой обстановке, Виктора в коридоре задержал Теофил:
- Ваше Высочество, извините, что беспокою, но вас желает видеть одна особа.
- Что за особа? - безо всякого интереса спросил Виктор.
- Молодая девушка. Говорит, что пришла с болот...
Виктор невесело усмехнулся:
- Неужели вы полагаете, Теофил, что мне теперь до девушек? Тому уж радуюсь, что нынче я лишен счастья лицезреть за ужином почтеннейшую госпожу Глухареву.
- Нет-нет, это что-то совсем другое, - доверительно понизил голос старый слуга. - Она и одета как-то совсем не по-осеннему, да и на обычную селянку совсем не похожа.
- Ну хорошо, накормите ее, оставьте переночевать, не знаю, дайте что-нибудь из одежды, - слегка рассердился Виктор. - Мне ли вас учить?
- Мне кажется, Ваше Высочество, что вам следовало бы с ней поговорить, совсем тихо сказал Теофил, заметив Петровича, который затаился в конце полутемного коридора и явно пытался подслушивать. - Поверьте моему жизненному опыту - она тут неспроста.
- Ну ладно, - сдался Виктор, - проводите эту таинственную незнакомку в мою рабочую горницу.
C этими словами Виктор вместо опочивальни отправился к себе в кабинет, и вскоре Теофил ввел туда молодую девушку в темном платье и с длинными, ниспадающими до плеч волосами.
- Прошу вас, сударыня, - нарочито сухо указал Виктор на кресло.
- Приношу извинения Вашему Высочеству, что отрываю от важных государственных забот, - проговорила гостья, усаживаясь в кресло и оправляя платье.
- Попрошу к делу, - буркнул Виктор, стараясь не смотреть на девушку. Кто вы и что вам от меня нужно?
- Извините, я хотела бы поговорить с вами наедине, - искоса глянула девушка на Теофила. Слуга молча повернулся, но Виктор остановил его:
- Сударыня, Теофилу я доверяю всецело. Так что смело можете говорить при нем.
- Ну ладно, - вздохнула гостья, - тогда сразу к делу. Я - княжна Марфа.
- Очень приятно, - усмехнулся хозяин. - A я - принц Виктор.
- Нет, Ваше Высочество, вы, кажется, не совсем поняли, - чуть нахмурилась девушка. - Я - княжна Марфа Ярославна, из рода князей Шушков, превращенная в лягушку более двухсот лет назад по указанию князя Григория.
Услышав это, Теофил удивленно поднял брови. Виктор же, кажется, не особо удивился:
- Я вам, конечно же, м-м-м, верю, но чем вы могли бы подтвердить ваши слова?
Марфа ненадолго задумалась:
- Кроме меня самой, это может подтвердить Иван Покровский, который и был тем самым Иваном-царевичем, что поцеловал лягушку и превратил ее обратно в меня. Еще это мог бы подтвердить господин Херклафф, тот колдун, который меня заколдовал, но его, должно быть, давно уж нет в живых...
- Ну, Херклафф-то и по сей день живее многих живых, - заметил Виктор, а в настоящее время, сколь мне ведомо, находится в Белой Пуще. Сомневаюсь только, что он стал бы что-либо подтверждать, даже если бы его очень об этом попросили... Да, так где же ваш Иван-царевич?
- Ивана можно найти в ближайшей корчме, где он остановился на ночь, объяснила Марфа. - Но завтра вы его вряд ли там застанете.
- Мы могли бы послать за ним, - почтительно предложил Теофил.
- Думаю, это ни к чему, - подумав, сказал Виктор. - Тем более что вряд ли свидетельству господина Ивана Покровского можно будет доверять больше, чем словам нашей уважаемой гостьи.
- Но, Ваше Высочество!.. - возмутилась княжна.
- Извините, сударыня, я не хотел бросать тень сомнения ни на вас, ни на кого бы то ни было, но нужны доказательства.
- Ну, разве что... - Княжна запустила руку под высокий воротник платья и извлекла оттуда медальон на серебряной цепочке. - Здесь наш родовой знак.
Виктор бросил мимолетный взор на медальон, перевел его чуть выше, на лицо Марфы и, встретившись с прямым спокойным взглядом княжны, отвел глаза в сторону:
- Я в этих родовых знаках ничего не смыслю...
Теофил деликатно кашлянул:
- Ваше Высочество, можно было бы пригласить господина Пирума.
- A ведь верно! - обрадовался Виктор. И пояснил для гостьи: - Пирум это наш древлехранитель и скрижалеписец.
Теофил бесшумно вышел из комнаты. Виктор молчал. Молчала и Марфа. Наконец хозяин разомкнул уста:
- Сударыня, пока вы здесь, вам не следует никому больше говорить, что вы - княжна Марфа.
- Почему? - гордо вскинула голову гостья.
- Видимо, вы еще не знаете истинного положения вещей и в Белой Пуще, и у нас в Новой Ютландии... Ну что там опять?!
В коридоре раздался какой-то шум, визг, а затем в кабинет вошел летописец Пирум в сопровождении Теофила.
- Да там, похоже, опять наш Уильям с господином Петровичем повздорил, скорбно вздохнув, пояснил слуга.