Страница:
В РГАСПИ выдаче не подлежат документы, которые содержат сведения о коллаборационистах и коллаборационистских формированиях, аморальных явлениях среди партизан (случаях дезертирства, пьянства), фактах их недоброжелательного отношения к местному населению (расстрелах, грабежах), протоколы допросов военнопленных противника. Не выдаются и документы о местах дислокации партизанских баз, а также сведения о количестве партизанских отрядов и участников партизанского движения.
В ЦАМО РФ в читальный зал не выдаются судебно-следственные дела и постановления военных советов фронтов и армий о снятии с военнослужащих судимости, отклоненный наградной материал, документы, содержащие сведения о чрезвычайных происшествиях и аморальных явлениях, нарушениях конвенций о ведении войны, стенограммы допросов военнопленных противника и другие источники. Только в декабре 2005 г. в ЦАМО РФ отменили цензурирование выписок исследователей из предоставленных им рассекреченных материалов и ограничение на вынос рабочих тетрадей с территории архива. Все эти ограничения, безусловно, сужают исследовательские возможности историков, специализирующихся на рассматриваемых проблемах. Следует отметить негативную тенденцию последних лет: повторно засекречиваются или немотивированно перестают выдаваться в читальный зал целые пласты документов, которые были доступны еще в начале 2000-х гг. К таковым относятся политдонесения, документация военных советов фронтов и другие документы.
Необходимым условием организации работы в любом архиве является соответствующий научно-справочный аппарат в виде путеводителей, каталогов и картотек, позволяющих в огромном количестве документов найти необходимые сведения. В большинстве федеральных и региональных архивов, содержащих материалы по истории горцев Северного Кавказа в 1941–1945 гг., имеются путеводители, систематические и именные каталоги. В ряде региональных архивов ведутся специальные каталоги и картотеки. Например, в УЦГА АС КБР имеются каталоги по истории государственных учреждений, фондов личного происхождения, картотеки граждан, расстрелянных в годы Великой Отечественной войны (она включает и сведения о ста с лишним лицах, сотрудничавших с противником), репрессированных, участников войны и другие. Следует отметить, что путеводитель по архивам Кабардино-Балкарской Республики полностью размещен на сайте республиканской архивной службы. Подобная практика используется и рядом федеральных архивов, однако на региональном уровне она, к сожалению, остается пока скорее исключением, чем правилом, хотя, безусловно, позволяет экономить время и исследователей, и архивистов, выполняющих их запросы.
Создание электронных каталогов и указателей к фондам, баз данных, перевод описей в электронный формат остается главным направлением развития и совершенствования архивного научно-справочного аппарата. Внедрение автоматизированных технологий выводит на новый уровень не только предоставление пользователям информации о составе и содержании архивных документов, но и организацию работы с ними в рамках самого архива, а оцифровка и микрофильмирование документов позволяют обеспечить их лучшую сохранность.
Однако в настоящее время далеко не все федеральные и тем более архивы субъектов Российской Федерации располагают системой электронного каталога, даже для внутреннего пользования, еще меньше сделано в сфере оцифровки документов. В ЦАМО РФ и ряде других архивов вообще отсутствуют путеводители, во многих других хранилищах, особенно региональных, их сведения в значительной степени устарели вследствие образования новых фондов, рассекречивания документов. Далеко не всегда соответствуют современным требованиям и аннотации к документам.
Существенные возможности для исследований истории горцев Северного Кавказа во время Великой Отечественной войны предоставляют фонды центральных и местных музеев, содержащие, наряду с артефактами, огромное количество фотографий, постановлений, приказов, распоряжений, донесений, удостоверений, благодарностей, воспоминаний, дневников, писем и других документов как официального, так и личного происхождения. Самые крупные собрания материалов по военной теме содержат Центральный музей Вооруженных сил Российской Федерации и Центральный музей Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. в Москве. Но наиболее значительные собрания источников, характеризующих непосредственно историю горцев Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны, представлены в музеях региона. Специальные экспозиции и документальные фонды по истории Великой Отечественной войны традиционно существуют во всех республиканских музеях – Государственном объединенном музее Кабардино-Балкарской Республики, Дагестанском государственном объединенном историко-архитектурном музее, Ингушском государственном музее краеведения им. Т.Х. Мальсагова, Карачаево-Черкесском государственном историко-краеведческом и природном музее-заповеднике, Национальном музее Республики Адыгеи, Северо-Осетинском государственном объединенном музее истории, архитектуры и литературы, районных и городских краеведческих музеях. Данной теме посвящен и ряд специальных музеев – Малгобекский музей боевой и трудовой славы (Ингушетия), Музей защитников Кавказа в ауле Кумыш (Карачаево-Черкесия), Музей обороны Приэльбрусья в поселке Терскол (Кабардино-Балкария), Историко-мемориальный музей защитников Суарского ущелья в Великой Отечественной войне в селении Майрамадаг, Историко-мемориальный дом-музей дважды Героя Советского Союза генерала армии И.А. Плиева во Владикавказе и мемориальный дом-музей С.Г. и ХД. Мамсуровых в селении Ольгинском (все – Северная Осетия). Постепенно идет восстановление разрушенного в период боевых действий в 1994–1995 гг. Национального музея Чеченской Республики.
Отдельные материалы по данной проблеме представлены в экспозициях и фондах Краснодарского государственного историко-археологического музея-заповедника и Ставропольского государственного историко-культурного и природно-ландшафтного музея-заповедника им. Г.Н. Прозрителева и Г.К. Праве. Трагедии репрессированных народов Северного Кавказа посвящены специальные мемориальные комплексы в Республике Ингушетии, Кабардино-Балкарской Республике, Карачаево-Черкесской Республике, Чеченской Республике.
Ценность хранящихся в музеях материалов возрастает в связи с тем, что рассекречивание в них нередко происходит быстрее, чем в архивах. В то же время описания музейных фондов, как правило, отражают порядок их комплектования, и у исследователей нередко возникают сложности с поиском необходимых документов. В данном отношении выделяется Ставропольский государственный музей-заповедник, в котором описи дел составлены по архивным образцам, что заметно облегчает работу исследователей. Создание электронных каталогов с подробным описанием и аннотированием музейных фондов позволит и в других музеях решить эти задачи.
Среди наиболее крупных документальных публикаций, отражающих различные вопросы истории горцев Северного Кавказа в годы войны, необходимо отметить серии «Русский архив», «Документы советской истории», «Россия. XX век. Документы» и другие. Представленные в этих и других публикациях разнообразные материалы позволяют раскрыть широкий круг сюжетов рассматриваемой проблемы. Публикация региональных документов в начале 1990-х гг. была затруднена прежде всего обстоятельствами материального порядка.
Основная масса документальных публикаций о войне 1990—2000-х гг. носила тематический характер. Вышли новые обобщающие документальные сборники, посвященные истории Карачаевской и Черкесской автономных областей, Кабардино-Балкарской АССР в годы Великой Отечественной войны236. По результатам работы специальной комиссии, созданной Президиумом Верховного Совета Кабардино-Балкарской Республики, вышел сборник, содержащий документы из фондов центральных и местных архивов, а также воспоминания очевидцев, рассказывающие об уничтожении мирных жителей Черекского ущелья в конце 1942 г.237
В Ставрополе изданы специальные сборники документов о битве за Кавказ и периоде немецкой оккупации, в которых представлен ряд документов об истории северокавказских автономий в 1942–1943 гг.238 Документальные сборники, материалы которых характеризуют различные вопросы истории Адыгейской автономной области в период Великой Отечественной войны, вышли в Краснодаре239. История северокавказских автономий в 1941–1945 гг. находит отражение и в других публикациях240.
Наиболее значительное количество документальных публикаций, вышедших в 1990—2000-х гг., посвящено депортациям народов региона. Первые документы по данному вопросу появились в журналах241 и научно-популярных сборниках242. При этом они не всегда соответствовали существующим правилам публикаций: нередко отсутствовали необходимые комментарии, сведения о происхождении и месте хранения документов. К тому же редакторы-составители различных сборников и изданий порой дублировали одни и те же документы, что отчасти объясняется значительным спросом на сведения по данной проблеме. Затем были изданы специальные сборники документов, создающие хорошие возможности для изучения как депортаций в целом243, так и судеб отдельных репрессированных народов – карачаевцев244 и балкарцев245, чеченцев и ингушей246. Материалы, отражающие обстоятельства жизни и труда высланных народов на спецпоселении, содержит один из томов многотомного издания по истории ГУЛАГа247. Крайне немногочисленны документальные публикации, рассказывающие о возвращении репрессированных народов248. Напротив, процессам реабилитации посвящено сразу несколько крупных изданий249. Особенно значительную роль во введении в научный оборот целого комплекса новых источников, включая документы высших органов государственной власти СССР, материалы «особых папок», имевших высшую степень секретности, сыграл Н.Ф. Бугай250. Указанные публикации позволяют раскрыть само проведение депортаций, их масштаб и последствия, а также обустройство спецпереселенцев на новых местах.
Особым документальным изданием стали Книги Памяти, позволяющие установить общее количество и имена не вернувшихся с войны жителей автономий Северного Кавказа251. Списки погибших, к числу которых относили и пропавших без вести, умерших от ран и болезней, составлялись на основе изучения документов и материалов военкоматов, архивов и музеев, отделений Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, советов ветеранов войны и труда, вооруженных сил и правоохранительных органов. В результате было установлено, например, что с войны не вернулось 30 543 чел. в Адыгее252, 21 570 чел. в Карачаево-Черкесии253.
Однако установить точную судьбу многих участников войны оказалось невозможно к моменту издания Книг Памяти, прежде всего из-за отсутствия полной и исчерпывающей информации. Нередко в документах военного времени встречаются ошибки и описки. Наиболее сложно установить имена тех, кто оказался похоронен за пределами России, а также находился в немецком плену. Поэтому составители одной из Книг Памяти справедливо отмечали необходимость продолжения работы над поименными списками погибших: «Это благородное дело нельзя считать законченным, так как половина не вернувшихся с полей земляков до сих пор считается пропавшими без вести»254. Только благодаря инициативе отдельных энтузиастов, привлечению данных родных и близких участников войны удалось добиться более или менее точных данных, опубликовать дополнительные списки погибших и пропавших без вести, внести соответствующие уточнения и изменения.
Помимо подготовки списков имен советских граждан, не вернувшихся с фронтов Великой Отечественной войны, в России и других постсоветских государствах в 1990-х гг. издавались Книги Памяти жертв политических репрессий. В частности, были опубликованы списки 45 797 спецпереселенцев-балкарцев, а также выселенных вместе с ними представителей других национальностей (всего 11481 семья)255. Посемейные справки включали место жительства, фамилию, имя, отчество, указания на родство с главой семьи, национальность, год рождения, местонахождение на момент выселения, состояние на момент реабилитации.
Особые сложности возникли с изданием Книг Памяти в Ингушетии и Чечне, так как еще в годы выселения в Среднюю Азию многие документы, включая данные сельсоветов и военкоматов, были потеряны или уничтожены, а в 1994–1995 гг. погибла значительная часть документального фонда архивов бывшей Чечено-Ингушской АССР. В результате при публикации списков погибших и призванных граждан в Книге Памяти Ингушетии отсутствие необходимых источников не позволило указать места их призыва и службы, воинские звания и награды, а во многих случаях даты рождения и смерти. Общее количество жителей Чечено-Ингушской АССР, ушедших на фронты Великой Отечественной войны, в данной работе определено в 17 413 чел., выселенных из республики и умерших на спецпоселениях в Казахстане и Узбекистане в 1944–1948 гг. – в 144 704 чел.256 Между тем в докладе Л.П. Берии И.В. Сталину в 1944 г. говорилось о выселении всего 91 250 ингушей257.
В 2010 г. издан первый том Книги Памяти Чеченской Республики. В него вошли данные о 25 тыс. жителей Чечено-Ингушской АССР, участвовавших в Великой Отечественной войне, в том числе о 12 тыс. чеченцев и ингушей. В этой работе указаны данные не только погибших, но и всех участников Великой Отечественной войны, приведены сведения о призывниках и добровольцах разных национальностей из бывшей Чечено-Ингушской АССР, а также чеченцах, которые ушли на фронт из других регионов СССР.
Следует особенно отметить создание Обобщенного компьютерного банка данных Министерством обороны Российской Федерации (далее – ОБД Мемориал), содержащего информацию о защитниках Отечества, погибших и пропавших без вести в годы Великой Отечественной войны, а также в послевоенный период. К настоящему времени в ОБД Мемориал введено 13,2 млн цифровых копий документов о безвозвратных потерях периода Великой Отечественной войны из 35 980 архивных дел ЦАМО РФ, ЦВМА МО РФ, РГВА, ГАРФ, региональных архивов, а также 31 660 паспортов воинских захоронений в Российской Федерации и за ее пределами, хранящихся в Военно-мемориальном центре Вооруженных сил Российской Федерации. Основной массив документов – донесения о безвозвратных потерях, а также «похоронки», документы госпиталей и медсанбатов, трофейные карточки советских военнопленных и т. д.258
В последние десятилетия опубликованы новые воспоминания участников войны259, других ее очевидцев260, предлагающие более разнообразные и свободные оценки событий военных лет. Впервые на русском языке изданы мемуары солдат противника – участников битвы за Кавказ261. Они позволяют «увидеть» картину событий истории горцев Северного Кавказа во время Великой Отечественной войны глазами непосредственных участников и очевидцев.
Необходимо отметить и появление ряда специализированных интернет-сайтов и информационных порталов: «Военная литература», «Великая война», «Солдат, ru», «Победа. ги», «История мировых войн» и других262. Наряду с исследованиями на них нередко размещаются комплексы документов, фотографий, карт и других материалов, рассказывающих об истории горцев Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны. Однако перенос архивного документа в новую, «виртуальную», информационную среду сопровождается изменением форм работы с ним и порождает новые вопросы, например о степени достоверности электронных копий. По мнению специалистов, научный электронный архив должен иметь официальный статус и гарантировать достоверность своих электронных копий, иначе его массивы могут быть использованы только в ознакомительных целях. В случае же предоставления электронному архиву права официальной публикации документов процесс электронного копирования документа и его научное описание могут стать новым и весьма перспективным направлением публикаторской деятельности263.
2
В ЦАМО РФ в читальный зал не выдаются судебно-следственные дела и постановления военных советов фронтов и армий о снятии с военнослужащих судимости, отклоненный наградной материал, документы, содержащие сведения о чрезвычайных происшествиях и аморальных явлениях, нарушениях конвенций о ведении войны, стенограммы допросов военнопленных противника и другие источники. Только в декабре 2005 г. в ЦАМО РФ отменили цензурирование выписок исследователей из предоставленных им рассекреченных материалов и ограничение на вынос рабочих тетрадей с территории архива. Все эти ограничения, безусловно, сужают исследовательские возможности историков, специализирующихся на рассматриваемых проблемах. Следует отметить негативную тенденцию последних лет: повторно засекречиваются или немотивированно перестают выдаваться в читальный зал целые пласты документов, которые были доступны еще в начале 2000-х гг. К таковым относятся политдонесения, документация военных советов фронтов и другие документы.
Необходимым условием организации работы в любом архиве является соответствующий научно-справочный аппарат в виде путеводителей, каталогов и картотек, позволяющих в огромном количестве документов найти необходимые сведения. В большинстве федеральных и региональных архивов, содержащих материалы по истории горцев Северного Кавказа в 1941–1945 гг., имеются путеводители, систематические и именные каталоги. В ряде региональных архивов ведутся специальные каталоги и картотеки. Например, в УЦГА АС КБР имеются каталоги по истории государственных учреждений, фондов личного происхождения, картотеки граждан, расстрелянных в годы Великой Отечественной войны (она включает и сведения о ста с лишним лицах, сотрудничавших с противником), репрессированных, участников войны и другие. Следует отметить, что путеводитель по архивам Кабардино-Балкарской Республики полностью размещен на сайте республиканской архивной службы. Подобная практика используется и рядом федеральных архивов, однако на региональном уровне она, к сожалению, остается пока скорее исключением, чем правилом, хотя, безусловно, позволяет экономить время и исследователей, и архивистов, выполняющих их запросы.
Создание электронных каталогов и указателей к фондам, баз данных, перевод описей в электронный формат остается главным направлением развития и совершенствования архивного научно-справочного аппарата. Внедрение автоматизированных технологий выводит на новый уровень не только предоставление пользователям информации о составе и содержании архивных документов, но и организацию работы с ними в рамках самого архива, а оцифровка и микрофильмирование документов позволяют обеспечить их лучшую сохранность.
Однако в настоящее время далеко не все федеральные и тем более архивы субъектов Российской Федерации располагают системой электронного каталога, даже для внутреннего пользования, еще меньше сделано в сфере оцифровки документов. В ЦАМО РФ и ряде других архивов вообще отсутствуют путеводители, во многих других хранилищах, особенно региональных, их сведения в значительной степени устарели вследствие образования новых фондов, рассекречивания документов. Далеко не всегда соответствуют современным требованиям и аннотации к документам.
Существенные возможности для исследований истории горцев Северного Кавказа во время Великой Отечественной войны предоставляют фонды центральных и местных музеев, содержащие, наряду с артефактами, огромное количество фотографий, постановлений, приказов, распоряжений, донесений, удостоверений, благодарностей, воспоминаний, дневников, писем и других документов как официального, так и личного происхождения. Самые крупные собрания материалов по военной теме содержат Центральный музей Вооруженных сил Российской Федерации и Центральный музей Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. в Москве. Но наиболее значительные собрания источников, характеризующих непосредственно историю горцев Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны, представлены в музеях региона. Специальные экспозиции и документальные фонды по истории Великой Отечественной войны традиционно существуют во всех республиканских музеях – Государственном объединенном музее Кабардино-Балкарской Республики, Дагестанском государственном объединенном историко-архитектурном музее, Ингушском государственном музее краеведения им. Т.Х. Мальсагова, Карачаево-Черкесском государственном историко-краеведческом и природном музее-заповеднике, Национальном музее Республики Адыгеи, Северо-Осетинском государственном объединенном музее истории, архитектуры и литературы, районных и городских краеведческих музеях. Данной теме посвящен и ряд специальных музеев – Малгобекский музей боевой и трудовой славы (Ингушетия), Музей защитников Кавказа в ауле Кумыш (Карачаево-Черкесия), Музей обороны Приэльбрусья в поселке Терскол (Кабардино-Балкария), Историко-мемориальный музей защитников Суарского ущелья в Великой Отечественной войне в селении Майрамадаг, Историко-мемориальный дом-музей дважды Героя Советского Союза генерала армии И.А. Плиева во Владикавказе и мемориальный дом-музей С.Г. и ХД. Мамсуровых в селении Ольгинском (все – Северная Осетия). Постепенно идет восстановление разрушенного в период боевых действий в 1994–1995 гг. Национального музея Чеченской Республики.
Отдельные материалы по данной проблеме представлены в экспозициях и фондах Краснодарского государственного историко-археологического музея-заповедника и Ставропольского государственного историко-культурного и природно-ландшафтного музея-заповедника им. Г.Н. Прозрителева и Г.К. Праве. Трагедии репрессированных народов Северного Кавказа посвящены специальные мемориальные комплексы в Республике Ингушетии, Кабардино-Балкарской Республике, Карачаево-Черкесской Республике, Чеченской Республике.
Ценность хранящихся в музеях материалов возрастает в связи с тем, что рассекречивание в них нередко происходит быстрее, чем в архивах. В то же время описания музейных фондов, как правило, отражают порядок их комплектования, и у исследователей нередко возникают сложности с поиском необходимых документов. В данном отношении выделяется Ставропольский государственный музей-заповедник, в котором описи дел составлены по архивным образцам, что заметно облегчает работу исследователей. Создание электронных каталогов с подробным описанием и аннотированием музейных фондов позволит и в других музеях решить эти задачи.
Среди наиболее крупных документальных публикаций, отражающих различные вопросы истории горцев Северного Кавказа в годы войны, необходимо отметить серии «Русский архив», «Документы советской истории», «Россия. XX век. Документы» и другие. Представленные в этих и других публикациях разнообразные материалы позволяют раскрыть широкий круг сюжетов рассматриваемой проблемы. Публикация региональных документов в начале 1990-х гг. была затруднена прежде всего обстоятельствами материального порядка.
Основная масса документальных публикаций о войне 1990—2000-х гг. носила тематический характер. Вышли новые обобщающие документальные сборники, посвященные истории Карачаевской и Черкесской автономных областей, Кабардино-Балкарской АССР в годы Великой Отечественной войны236. По результатам работы специальной комиссии, созданной Президиумом Верховного Совета Кабардино-Балкарской Республики, вышел сборник, содержащий документы из фондов центральных и местных архивов, а также воспоминания очевидцев, рассказывающие об уничтожении мирных жителей Черекского ущелья в конце 1942 г.237
В Ставрополе изданы специальные сборники документов о битве за Кавказ и периоде немецкой оккупации, в которых представлен ряд документов об истории северокавказских автономий в 1942–1943 гг.238 Документальные сборники, материалы которых характеризуют различные вопросы истории Адыгейской автономной области в период Великой Отечественной войны, вышли в Краснодаре239. История северокавказских автономий в 1941–1945 гг. находит отражение и в других публикациях240.
Наиболее значительное количество документальных публикаций, вышедших в 1990—2000-х гг., посвящено депортациям народов региона. Первые документы по данному вопросу появились в журналах241 и научно-популярных сборниках242. При этом они не всегда соответствовали существующим правилам публикаций: нередко отсутствовали необходимые комментарии, сведения о происхождении и месте хранения документов. К тому же редакторы-составители различных сборников и изданий порой дублировали одни и те же документы, что отчасти объясняется значительным спросом на сведения по данной проблеме. Затем были изданы специальные сборники документов, создающие хорошие возможности для изучения как депортаций в целом243, так и судеб отдельных репрессированных народов – карачаевцев244 и балкарцев245, чеченцев и ингушей246. Материалы, отражающие обстоятельства жизни и труда высланных народов на спецпоселении, содержит один из томов многотомного издания по истории ГУЛАГа247. Крайне немногочисленны документальные публикации, рассказывающие о возвращении репрессированных народов248. Напротив, процессам реабилитации посвящено сразу несколько крупных изданий249. Особенно значительную роль во введении в научный оборот целого комплекса новых источников, включая документы высших органов государственной власти СССР, материалы «особых папок», имевших высшую степень секретности, сыграл Н.Ф. Бугай250. Указанные публикации позволяют раскрыть само проведение депортаций, их масштаб и последствия, а также обустройство спецпереселенцев на новых местах.
Особым документальным изданием стали Книги Памяти, позволяющие установить общее количество и имена не вернувшихся с войны жителей автономий Северного Кавказа251. Списки погибших, к числу которых относили и пропавших без вести, умерших от ран и болезней, составлялись на основе изучения документов и материалов военкоматов, архивов и музеев, отделений Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, советов ветеранов войны и труда, вооруженных сил и правоохранительных органов. В результате было установлено, например, что с войны не вернулось 30 543 чел. в Адыгее252, 21 570 чел. в Карачаево-Черкесии253.
Однако установить точную судьбу многих участников войны оказалось невозможно к моменту издания Книг Памяти, прежде всего из-за отсутствия полной и исчерпывающей информации. Нередко в документах военного времени встречаются ошибки и описки. Наиболее сложно установить имена тех, кто оказался похоронен за пределами России, а также находился в немецком плену. Поэтому составители одной из Книг Памяти справедливо отмечали необходимость продолжения работы над поименными списками погибших: «Это благородное дело нельзя считать законченным, так как половина не вернувшихся с полей земляков до сих пор считается пропавшими без вести»254. Только благодаря инициативе отдельных энтузиастов, привлечению данных родных и близких участников войны удалось добиться более или менее точных данных, опубликовать дополнительные списки погибших и пропавших без вести, внести соответствующие уточнения и изменения.
Помимо подготовки списков имен советских граждан, не вернувшихся с фронтов Великой Отечественной войны, в России и других постсоветских государствах в 1990-х гг. издавались Книги Памяти жертв политических репрессий. В частности, были опубликованы списки 45 797 спецпереселенцев-балкарцев, а также выселенных вместе с ними представителей других национальностей (всего 11481 семья)255. Посемейные справки включали место жительства, фамилию, имя, отчество, указания на родство с главой семьи, национальность, год рождения, местонахождение на момент выселения, состояние на момент реабилитации.
Особые сложности возникли с изданием Книг Памяти в Ингушетии и Чечне, так как еще в годы выселения в Среднюю Азию многие документы, включая данные сельсоветов и военкоматов, были потеряны или уничтожены, а в 1994–1995 гг. погибла значительная часть документального фонда архивов бывшей Чечено-Ингушской АССР. В результате при публикации списков погибших и призванных граждан в Книге Памяти Ингушетии отсутствие необходимых источников не позволило указать места их призыва и службы, воинские звания и награды, а во многих случаях даты рождения и смерти. Общее количество жителей Чечено-Ингушской АССР, ушедших на фронты Великой Отечественной войны, в данной работе определено в 17 413 чел., выселенных из республики и умерших на спецпоселениях в Казахстане и Узбекистане в 1944–1948 гг. – в 144 704 чел.256 Между тем в докладе Л.П. Берии И.В. Сталину в 1944 г. говорилось о выселении всего 91 250 ингушей257.
В 2010 г. издан первый том Книги Памяти Чеченской Республики. В него вошли данные о 25 тыс. жителей Чечено-Ингушской АССР, участвовавших в Великой Отечественной войне, в том числе о 12 тыс. чеченцев и ингушей. В этой работе указаны данные не только погибших, но и всех участников Великой Отечественной войны, приведены сведения о призывниках и добровольцах разных национальностей из бывшей Чечено-Ингушской АССР, а также чеченцах, которые ушли на фронт из других регионов СССР.
Следует особенно отметить создание Обобщенного компьютерного банка данных Министерством обороны Российской Федерации (далее – ОБД Мемориал), содержащего информацию о защитниках Отечества, погибших и пропавших без вести в годы Великой Отечественной войны, а также в послевоенный период. К настоящему времени в ОБД Мемориал введено 13,2 млн цифровых копий документов о безвозвратных потерях периода Великой Отечественной войны из 35 980 архивных дел ЦАМО РФ, ЦВМА МО РФ, РГВА, ГАРФ, региональных архивов, а также 31 660 паспортов воинских захоронений в Российской Федерации и за ее пределами, хранящихся в Военно-мемориальном центре Вооруженных сил Российской Федерации. Основной массив документов – донесения о безвозвратных потерях, а также «похоронки», документы госпиталей и медсанбатов, трофейные карточки советских военнопленных и т. д.258
В последние десятилетия опубликованы новые воспоминания участников войны259, других ее очевидцев260, предлагающие более разнообразные и свободные оценки событий военных лет. Впервые на русском языке изданы мемуары солдат противника – участников битвы за Кавказ261. Они позволяют «увидеть» картину событий истории горцев Северного Кавказа во время Великой Отечественной войны глазами непосредственных участников и очевидцев.
Необходимо отметить и появление ряда специализированных интернет-сайтов и информационных порталов: «Военная литература», «Великая война», «Солдат, ru», «Победа. ги», «История мировых войн» и других262. Наряду с исследованиями на них нередко размещаются комплексы документов, фотографий, карт и других материалов, рассказывающих об истории горцев Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны. Однако перенос архивного документа в новую, «виртуальную», информационную среду сопровождается изменением форм работы с ним и порождает новые вопросы, например о степени достоверности электронных копий. По мнению специалистов, научный электронный архив должен иметь официальный статус и гарантировать достоверность своих электронных копий, иначе его массивы могут быть использованы только в ознакомительных целях. В случае же предоставления электронному архиву права официальной публикации документов процесс электронного копирования документа и его научное описание могут стать новым и весьма перспективным направлением публикаторской деятельности263.
2
Источники официального происхождения, их виды и возможности
В соответствии со сложившейся традицией исторические источники обычно разделяются на две большие группы: официального и личного происхождения. В свою очередь, официальные документы по истории горцев Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны можно разделить на несколько больших комплексов в соответствии с их происхождением и содержанием. Первый и самый крупный из них составляют советские источники официального происхождения, включающие гражданскую и военную документацию. Самый значительный массив данных по рассматриваемой проблеме содержит официальная советская гражданская документация, среди которой выделяют законодательные источники, директивную и делопроизводственную документацию государственных, партийных и советских органов, судебно-следственные материалы, документы общественных организаций, статистические источники.
Законодательные источники представлены законами СССР и РСФСР, указами и постановлениями Президиумов Верховных Советов СССР и РСФСР. Основная часть законодательных актов была опубликована непосредственно после их принятия, полные тексты других документов, например указов Президиума Верховного Совета СССР о принудительном выселении народов Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны, опубликованы в последние годы. Не публиковались подготовительные материалы, использование которых позволяет реконструировать сам процесс разработки и принятия данных законодательных актов.
Особенностью советского строя являлось то, что партийные директивы лежали в основе всей деятельности государства, комсомола и других общественных организаций, а решения высших и центральных органов служили базой для разработки нормативно-правовых актов на местах. Поэтому официальные советские документы разделяют на документацию директивно-политического и директивно-исполнительного характера высшего уровня, а также документацию, связанную с непосредственной организацией и обеспечением выполнения директивных документов высшего уровня. Необходимо также учитывать, что в рассматриваемый период действовало немало чрезвычайных органов власти, не всегда соответствовала правовым нормам и практика работы конституционных органов. В результате принятые решения не часто облекались в форму соответствующих нормативно-правовых актов, что создает определенные сложности для исследователей.
В подклассе документации директивно-политического характера высшего уровня выделяются, во-первых, указания и поручения И.В. Сталина на поступившие к нему документы; во-вторых, постановления Политбюро ВКП(б); в-третьих, протоколы заседаний Политбюро, Секретариата, совещаний членов Политбюро, секретарей ЦК ВКП(б) и материалы к ним, записи бесед членов Политбюро и секретарей ЦК. Значительное количество указанных документов, определявших выработку официального советского курса, содержится в фонде ЦК ВКП(б) в РГАСПИ. Однако по доступным в настоящее время исследователям кратким записям постановлений заседаний Политбюро ЦК ВКП(б) невозможно выяснить мнение того или иного партийного руководителя по принимаемому вопросу. Основная масса материалов – подготовленные документы к постановлениям Политбюро ЦК ВКП(б) – находится в закрытом для исследователей АП РФ, малодоступны для историков и стенограммы их заседаний.
Впрочем, даже расширение доступа исследователей ко всему комплексу документов, хранящихся в архивах, не решит всех проблем. Современные исследователи указывают на то, что «наиболее существенные с научной точки зрения документы, способные в какой-то мере раскрыть «кремлевские тайны», давно уничтожены»264. Например, когда материалы архивов И.В. Сталина, В.М. Молотова, Л.М. Кагановича и других советских лидеров поступили в РГАСПИ из АП РФ, выяснилось, что они не содержат принципиально новой информации о деятельности Политбюро ЦК ВКП(б). И.В. Сталин лично комплектовал свой архив и сам решал, какие документы оставить, а какие уничтожить265. Другие члены Политбюро ЦК ВКП(б) также самостоятельно решали, какие свои письма хранить в партийном архиве, а какие оставить у себя.
Самую значительную часть документов директивно-исполнительного характера высшего уровня составляют постановления и распоряжения СНК СССР и СНК РСФСР, бюро СНК РСФСР, союзных и республиканских наркоматов и других ведомств. К этой же группе относятся принятые в годы войны постановления ГКО СССР, которые фактически имели силу законов, приказы и распоряжения Центрального штаба партизанского движения (далее – ЦШПД). Законодательная и директивная документация высшего уровня позволяет представить основные направления советской политики на Северном Кавказе в годы войны. Помимо официальных документов общего характера, определявших развитие автономий Северного Кавказа, высшие и центральные партийные и советские органы приняли немало нормативно-правовых актов, посвященных непосредственно событиям в данном регионе.
Особый интерес представляют материалы «особых папок» И.В. Сталина, В.М. Молотова, Г.М. Маленкова и Н.С. Хрущева. Это документы оперативного делопроизводства Секретариата НКВД СССР, имеющие гриф «секретно» и «совершенно секретно». «Особые папки» формировались на базе материалов переписки высших советских руководителей с руководством НКГБ (МГБ), НКВД (МВД), других наркоматов (министерств) СССР, Прокуратурой СССР и другими ведомствами. Помимо прочей информации, они содержат планы осуществления принудительного переселения разных народов, докладные записки и другие документы о ходе данных операций. В донесениях, подготовленных республиканскими и областными партийными и советскими органами власти, а также спецкомендатурами в местах ссылки, приводились данные о высказывавшихся гражданами мнениях и оценках советской политики военного времени. Несомненную ценность имеют и материалы, отражающие использование труда спецпереселенцев в реализации народнохозяйственных планов. Данные материалы позволяют охарактеризовать сущность проводимой политики насильственных переселений и ее последствия для горцев Северного Кавказа, деятельность различных органов власти и ее оценку населением.
Основной массив документации, связанной с организацией и обеспечением выполнения директивных документов высшего уровня на Северном Кавказе, сосредоточен в архивах региона. По степени значимости выделяются, во-первых, директивные документы региональных партийных органов – постановления пленумов и бюро обкомов, окружкомов, горкомов и райкомов ВКП(б), так как именно они играли ключевую роль в системе органов власти и управления республик и областей Северного Кавказа. Не обладая формально высшей юридической силой, они фактически определяли порядок и направления деятельности других региональных органов власти и управления, отдельных предприятий и учреждений.
Во-вторых, это постановления городских комитетов обороны Майкопа, Орджоникидзе, Кизляра, приказы и распоряжения Южного, Краснодарского, Ставропольского штабов партизанского движения, созданных в период нацистской оккупации региона. В-третьих, материалы сессий местных Советов, постановления, решения и распоряжения краевых, областных, окружных, городских, районных и волостных исполкомов, поселковых и сельских Советов, протоколы общих собраний граждан населенных пунктов. Как и в центре, многие решения руководства республик и областей Северного Кавказа оформлялись совместными постановлениями партийных и советских органов и откладывались соответственно и в партийных, и в советских фондах.
Директивные документы партийных и советских органов региона характеризуют основные направления в их деятельности, условия жизни населения региона в рассматриваемый период времени. В мотивировочной части они нередко содержали оценку обстановки, в постановляющей – определяли задачи развития региона. Однако информация, содержащаяся в директивной документации, не раскрывает самих процессов принятия и выполнения решений, их результатов, реакции общества на деятельность власти.
В данной связи определенные возможности для исследователей представляет делопроизводственная документация, которую по ее характеру подразделяют на несколько основных групп. Во-первых, это документы, характеризующие задачи, компетенцию, порядок деятельности различных учреждений и организаций (к ним относятся различного рода нормативные акты, уставы и инструкции). Во-вторых, документация, освещающая процесс выработки, обсуждения и принятия решений по основным направлениям деятельности органов и учреждений (планы работы, проекты постановлений, протоколы и стенограммы). В-третьих, документы, раскрывающие ход исполнения принятых решений (докладные записки, справки, информации). В-четвертых, документация, посвященная итогам деятельности учреждения или органа за определенный временной промежуток (отчеты, справки).
Законодательные источники представлены законами СССР и РСФСР, указами и постановлениями Президиумов Верховных Советов СССР и РСФСР. Основная часть законодательных актов была опубликована непосредственно после их принятия, полные тексты других документов, например указов Президиума Верховного Совета СССР о принудительном выселении народов Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны, опубликованы в последние годы. Не публиковались подготовительные материалы, использование которых позволяет реконструировать сам процесс разработки и принятия данных законодательных актов.
Особенностью советского строя являлось то, что партийные директивы лежали в основе всей деятельности государства, комсомола и других общественных организаций, а решения высших и центральных органов служили базой для разработки нормативно-правовых актов на местах. Поэтому официальные советские документы разделяют на документацию директивно-политического и директивно-исполнительного характера высшего уровня, а также документацию, связанную с непосредственной организацией и обеспечением выполнения директивных документов высшего уровня. Необходимо также учитывать, что в рассматриваемый период действовало немало чрезвычайных органов власти, не всегда соответствовала правовым нормам и практика работы конституционных органов. В результате принятые решения не часто облекались в форму соответствующих нормативно-правовых актов, что создает определенные сложности для исследователей.
В подклассе документации директивно-политического характера высшего уровня выделяются, во-первых, указания и поручения И.В. Сталина на поступившие к нему документы; во-вторых, постановления Политбюро ВКП(б); в-третьих, протоколы заседаний Политбюро, Секретариата, совещаний членов Политбюро, секретарей ЦК ВКП(б) и материалы к ним, записи бесед членов Политбюро и секретарей ЦК. Значительное количество указанных документов, определявших выработку официального советского курса, содержится в фонде ЦК ВКП(б) в РГАСПИ. Однако по доступным в настоящее время исследователям кратким записям постановлений заседаний Политбюро ЦК ВКП(б) невозможно выяснить мнение того или иного партийного руководителя по принимаемому вопросу. Основная масса материалов – подготовленные документы к постановлениям Политбюро ЦК ВКП(б) – находится в закрытом для исследователей АП РФ, малодоступны для историков и стенограммы их заседаний.
Впрочем, даже расширение доступа исследователей ко всему комплексу документов, хранящихся в архивах, не решит всех проблем. Современные исследователи указывают на то, что «наиболее существенные с научной точки зрения документы, способные в какой-то мере раскрыть «кремлевские тайны», давно уничтожены»264. Например, когда материалы архивов И.В. Сталина, В.М. Молотова, Л.М. Кагановича и других советских лидеров поступили в РГАСПИ из АП РФ, выяснилось, что они не содержат принципиально новой информации о деятельности Политбюро ЦК ВКП(б). И.В. Сталин лично комплектовал свой архив и сам решал, какие документы оставить, а какие уничтожить265. Другие члены Политбюро ЦК ВКП(б) также самостоятельно решали, какие свои письма хранить в партийном архиве, а какие оставить у себя.
Самую значительную часть документов директивно-исполнительного характера высшего уровня составляют постановления и распоряжения СНК СССР и СНК РСФСР, бюро СНК РСФСР, союзных и республиканских наркоматов и других ведомств. К этой же группе относятся принятые в годы войны постановления ГКО СССР, которые фактически имели силу законов, приказы и распоряжения Центрального штаба партизанского движения (далее – ЦШПД). Законодательная и директивная документация высшего уровня позволяет представить основные направления советской политики на Северном Кавказе в годы войны. Помимо официальных документов общего характера, определявших развитие автономий Северного Кавказа, высшие и центральные партийные и советские органы приняли немало нормативно-правовых актов, посвященных непосредственно событиям в данном регионе.
Особый интерес представляют материалы «особых папок» И.В. Сталина, В.М. Молотова, Г.М. Маленкова и Н.С. Хрущева. Это документы оперативного делопроизводства Секретариата НКВД СССР, имеющие гриф «секретно» и «совершенно секретно». «Особые папки» формировались на базе материалов переписки высших советских руководителей с руководством НКГБ (МГБ), НКВД (МВД), других наркоматов (министерств) СССР, Прокуратурой СССР и другими ведомствами. Помимо прочей информации, они содержат планы осуществления принудительного переселения разных народов, докладные записки и другие документы о ходе данных операций. В донесениях, подготовленных республиканскими и областными партийными и советскими органами власти, а также спецкомендатурами в местах ссылки, приводились данные о высказывавшихся гражданами мнениях и оценках советской политики военного времени. Несомненную ценность имеют и материалы, отражающие использование труда спецпереселенцев в реализации народнохозяйственных планов. Данные материалы позволяют охарактеризовать сущность проводимой политики насильственных переселений и ее последствия для горцев Северного Кавказа, деятельность различных органов власти и ее оценку населением.
Основной массив документации, связанной с организацией и обеспечением выполнения директивных документов высшего уровня на Северном Кавказе, сосредоточен в архивах региона. По степени значимости выделяются, во-первых, директивные документы региональных партийных органов – постановления пленумов и бюро обкомов, окружкомов, горкомов и райкомов ВКП(б), так как именно они играли ключевую роль в системе органов власти и управления республик и областей Северного Кавказа. Не обладая формально высшей юридической силой, они фактически определяли порядок и направления деятельности других региональных органов власти и управления, отдельных предприятий и учреждений.
Во-вторых, это постановления городских комитетов обороны Майкопа, Орджоникидзе, Кизляра, приказы и распоряжения Южного, Краснодарского, Ставропольского штабов партизанского движения, созданных в период нацистской оккупации региона. В-третьих, материалы сессий местных Советов, постановления, решения и распоряжения краевых, областных, окружных, городских, районных и волостных исполкомов, поселковых и сельских Советов, протоколы общих собраний граждан населенных пунктов. Как и в центре, многие решения руководства республик и областей Северного Кавказа оформлялись совместными постановлениями партийных и советских органов и откладывались соответственно и в партийных, и в советских фондах.
Директивные документы партийных и советских органов региона характеризуют основные направления в их деятельности, условия жизни населения региона в рассматриваемый период времени. В мотивировочной части они нередко содержали оценку обстановки, в постановляющей – определяли задачи развития региона. Однако информация, содержащаяся в директивной документации, не раскрывает самих процессов принятия и выполнения решений, их результатов, реакции общества на деятельность власти.
В данной связи определенные возможности для исследователей представляет делопроизводственная документация, которую по ее характеру подразделяют на несколько основных групп. Во-первых, это документы, характеризующие задачи, компетенцию, порядок деятельности различных учреждений и организаций (к ним относятся различного рода нормативные акты, уставы и инструкции). Во-вторых, документация, освещающая процесс выработки, обсуждения и принятия решений по основным направлениям деятельности органов и учреждений (планы работы, проекты постановлений, протоколы и стенограммы). В-третьих, документы, раскрывающие ход исполнения принятых решений (докладные записки, справки, информации). В-четвертых, документация, посвященная итогам деятельности учреждения или органа за определенный временной промежуток (отчеты, справки).