Страница:
Когда же славяне и финны оказались подданными варягов, то сами постепенно сделались Русью. Сначала слово относилось к варягам-воинам, потом ко князю и дружине, в основном скандинавского происхождения, затем распространилось на подвластные русскому князю земли. Наконец, спустя века, оно стало этнонимом части восточных славян.
Другие упоминания слова «Рось», или «Русь»
Кто такие варяги?
Ладога – Адельгьюборг
Загадочная Русь
Спор о норманнах-викингах-варягах
Кто такие норманисты?
Циклы борьбы с «норманизмом»
Кем мог быть Рюрик?
Другие упоминания слова «Рось», или «Русь»
Есть и другие мнения. Еще в XVIII веке народ россов-руссов стали связывать с одним из балтских племен – с пруссами. До XIII века пруссы обитали на южном побережье Балтийского моря, между устьями Немана и Вислы.
В IX – X веках немецкие миссионеры пытались нести им христианство... Безрезультатно – пруссы убивали миссионеров, упорно оставаясь язычниками. В XIII веке земли пруссов были завоеваны германцами, и это племя постепенно ассимилировалось. Уже в XVII веке немецкие историки еще собирали фольклор пруссов: изучили их язык, издали несколько книг на эту тему.
Тогда же некоторые историки начали связывать пруссов и руссов. Предположений два: или существовал особый народ руссов, родственный пруссам, или пруссы – это и есть руссы. Если так, то часть балтского племени пруссов в VI – IX веках ушла на восток и юго-восток, покорила некоторые восточнославянские племена и дала им свое название как общее для всего надплеменного объединения. Естественно, эта кучка балтов быстро растворилась среди славян и финно-угров, а название руссов осталось. Искаженное слово «пруссы».
Еще в XIX веке некоторые немецкие историки считали: Рюрик и его братья – сыновья ободритского князя Готлиба, погибшего в войне с датским конунгом. В своей книге историк XIX столетия ссылается на ученого XVII века Фридриха Хемница – мол, у него были документы.
О связях пруссов и руссов в Германии иногда пишут и по сей день, версия это совершенно реальная. Но никаких документов «от Хемница» никто никогда не видел ни в XVII веке, ни в XIX, ни в XX.
В любом случае русские, росские, русь – это название части восточных славян. Ядром этой общности стали подданные не то германцев-россов, не то балтов-пруссов, не то славян с речки Рось.
В IX – X веках немецкие миссионеры пытались нести им христианство... Безрезультатно – пруссы убивали миссионеров, упорно оставаясь язычниками. В XIII веке земли пруссов были завоеваны германцами, и это племя постепенно ассимилировалось. Уже в XVII веке немецкие историки еще собирали фольклор пруссов: изучили их язык, издали несколько книг на эту тему.
Тогда же некоторые историки начали связывать пруссов и руссов. Предположений два: или существовал особый народ руссов, родственный пруссам, или пруссы – это и есть руссы. Если так, то часть балтского племени пруссов в VI – IX веках ушла на восток и юго-восток, покорила некоторые восточнославянские племена и дала им свое название как общее для всего надплеменного объединения. Естественно, эта кучка балтов быстро растворилась среди славян и финно-угров, а название руссов осталось. Искаженное слово «пруссы».
Еще в XIX веке некоторые немецкие историки считали: Рюрик и его братья – сыновья ободритского князя Готлиба, погибшего в войне с датским конунгом. В своей книге историк XIX столетия ссылается на ученого XVII века Фридриха Хемница – мол, у него были документы.
О связях пруссов и руссов в Германии иногда пишут и по сей день, версия это совершенно реальная. Но никаких документов «от Хемница» никто никогда не видел ни в XVII веке, ни в XIX, ни в XX.
В любом случае русские, росские, русь – это название части восточных славян. Ядром этой общности стали подданные не то германцев-россов, не то балтов-пруссов, не то славян с речки Рось.
Кто такие варяги?
Русь – это такие варяги? Но кто такие варяги? Варягами называли выходцев из Скандинавии. Слово происходит от клятвы: «вараг», или «вар». Собираясь в поход, скандинавы сходились под священным дубом, и каждый приносил такую клятву всем остальным.
Их называли еще викингами (от слова «вик» – так назывался завоевательный и грабительский поход).
Еще варягов называли норманнами или нурманнами – то есть «северными людьми». От слова «норманн» происходят, вероятно, топонимы[3] «мурманский берег» и «Мурманск».
Их называли еще викингами (от слова «вик» – так назывался завоевательный и грабительский поход).
Еще варягов называли норманнами или нурманнами – то есть «северными людьми». От слова «норманн» происходят, вероятно, топонимы[3] «мурманский берег» и «Мурманск».
Ладога – Адельгьюборг
На южном берегу Ладоги, на реке Волхов, стояла варяжская – то есть древнешведская – крепость Адельгьюборг (или Адельгейм). Славяне называли ее Ладога. Самые ранние археологические слои в Ладоге датируются 753 годом. В Заладожье варяги поставили город Алабор (современный Олонец).
В Приладожском крае варяги – самое обычное население, они господствуют над завоеванными финнами. Славяне тут появились намного позже.
В слоях VIII и IX веков в Ладоге найдены идолы богов Одина и Тора. По поверьям скандинавов, вороны Одина – Хугин и Мугин – могли летать там, где стоят изваяния этого божества. Для живших в Ладоге варягов их край был продолжением родной Швеции – земель, где властвуют их боги.
В Приладожском крае варяги – самое обычное население, они господствуют над завоеванными финнами. Славяне тут появились намного позже.
В слоях VIII и IX веков в Ладоге найдены идолы богов Одина и Тора. По поверьям скандинавов, вороны Одина – Хугин и Мугин – могли летать там, где стоят изваяния этого божества. Для живших в Ладоге варягов их край был продолжением родной Швеции – земель, где властвуют их боги.
Загадочная Русь
Итак, слово «русь» появляется в летописях еще до 862 года. Варягов в год призвания тоже почему-то называют «русью». Об Олеге сказано: «были у него варяги и словене, и прочие, прозвавшиеся русью». Не сказано: было варяжское племя русь, ничего подобного. У Олега были варяги – но варяги, прозвавшиеся русью.
Как ни удивительно, но уважаемым коллегам до сих пор не приходило в голову варяги вполне могли стать «русью» во время жизни на самой Руси. Действительно, по меньшей мере с 753 и 780 годов существуют варяжские, то есть древнешведские, поселения на южном побережье Балтики. За восемьдесят или даже за сто десять лет до летописного «призвания варягов».
В Приладожском крае варяги – самое обычное население, такое же, как финно-угры, и более обычное, чем редкие пока в этих краях славяне. Они господствуют над завоеванными финнами. Руотси – финское название варягов. Как обычно и случается, это слово начинает означать всех подданных скандинавов-руотси. Вот и Русь... По мере того как славяне попадают в этот племенной союз, они тоже становятся русью. Тем более для славян финское слово «руотси» – не родное, оно лишено для них того же четкого смысла. Для финнов руотси – это все скандинавы, и которые за морем, и которые здесь же, в Приладожье. Для славян сразу же возникает разделение: варяги, норманны, живут за морем; мы их знаем, но мы – не они, они – не мы. А руотси, русь... Они наши соседи, один из народов нашего края.
Если принять это предположение, становится понятно и насчет «призвания варягов». Не просто ведь варягов, а варягов, нареченных русью!
До «призвания» восстали племена, уже давно, по крайней мере восемьдесят лет назад завоеванные варягами-руотси. Какую форму принимала свара первобытных людей, хорошо известно хотя бы по резне древлян полянами в годы правления Хельги-Ольги...
Варяги, спасаясь от истребления, бегут... Но между прочим, еще совершенно неизвестно, куда именно они убежали! Нигде в летописях не сказано, что варяги из Руси бежали именно за море. Нигде не сказано – «поплыли славяне в Скандинавию через Варяжское море и оттуда позвали варягов». Ничего нет в летописях про это морское путешествие. Сказано: мол, послали к варягам...
О причинах возвращения варягов летопись говорит совершенно определенно – «вста род на род», началось взаимное истребление. Так тоже бывало множество раз, и вовсе не только в русской истории: лишившись общего хозяина, подданные резали друг друга еще более свирепо и беспощадно, чем раньше.
Получается – варяги-русь задолго до «призвания», а точнее до возвращения, были частью Руси; одним из местных народов, но при том – господствующим народом. Их сначала свергли, а потом опять позвали. Возможно, позвали не из Скандинавии, а из Ладоги.
В Старой Ладоге похоронен Олег. До наших дней над излучиной Волхова и руинами древней крепости высится курган Олега Вещего. Олег основал в Ладоге крепость.
Современные ученые склоняются к мысли, что останки Олега вряд ли лежат под курганом – скорее всего, исторический Олег скончался от укуса змеи у себя на родине, в Скандинавии, а в Ладоге насыпан только памятный курган – кенотаф. Но почему же родиной Олега должна быть именно Скандинавия? К середине IX века поколений пять варягов уже прожили в Приладожье, на своей новой родине. Олег вполне мог быть местным, и Скандинавия была для него такой же «старой доброй родиной», как Англия для современного новозеландца или австралийца: чем-то сентиментально почитаемым, но по существу – совершенно чужим.
Даже став владыками всей или почти всей Руси, именно в Приладожье «варяги чувствовали себя дома, здесь у них было гнездо и родное пепелище»[4].
Варяжское влияние мало сказывалось на юго-западе и западе – у волынян, белых хорватов, тиверцев, уличей. По всему пути «из варяг в греки» господствовал «славяно-скандинавский симбиоз второй половины IX – первой половины X века»[5].
А в Ладоге и во всем Приладожском крае господствовала Скандинавия. Руническая надпись IX века, написанная шведско-датскими «рекскими» рунами, описывает магический обряд: «богиня-мать» Гевьон превращает в быков четырех своих сыновей и опахивает остров Зеландию – таким образом возникает священное пространство, недоступное для врагов.
«Наверху облаченный в свое оперенье орла, покрытый инеем господин; сияющий лунный волк; пядей плуга широкий путь», – сообщает надпись. Из легенд скандинавов мы знаем про лунного волка Скати, про великана Хрэсвелы, который обращается орлом.
Идолы богов Одина и Тора найдены в слоях Ладоги VIII и IX веков. По поверьям скандинавов, вороны Одина – Хугин и Мугин – могли летать там, где стоят изваяния этого божества: могли или нет, спорить не буду. Важнее то, что скандинавы в это верили; для живших в Ладоге варягов их край был продолжением родной Швеции, земель, где властвуют их боги.
Трудно представить себе, что, постепенно заселяя Приладожский край, славяне не прикоснулись к этому пласту культуры. Именно на Ладоге «русско-скандинавский контакт вполне охватил высший – магический – уровень духовной культуры»[6].
Как ни удивительно, но уважаемым коллегам до сих пор не приходило в голову варяги вполне могли стать «русью» во время жизни на самой Руси. Действительно, по меньшей мере с 753 и 780 годов существуют варяжские, то есть древнешведские, поселения на южном побережье Балтики. За восемьдесят или даже за сто десять лет до летописного «призвания варягов».
В Приладожском крае варяги – самое обычное население, такое же, как финно-угры, и более обычное, чем редкие пока в этих краях славяне. Они господствуют над завоеванными финнами. Руотси – финское название варягов. Как обычно и случается, это слово начинает означать всех подданных скандинавов-руотси. Вот и Русь... По мере того как славяне попадают в этот племенной союз, они тоже становятся русью. Тем более для славян финское слово «руотси» – не родное, оно лишено для них того же четкого смысла. Для финнов руотси – это все скандинавы, и которые за морем, и которые здесь же, в Приладожье. Для славян сразу же возникает разделение: варяги, норманны, живут за морем; мы их знаем, но мы – не они, они – не мы. А руотси, русь... Они наши соседи, один из народов нашего края.
Если принять это предположение, становится понятно и насчет «призвания варягов». Не просто ведь варягов, а варягов, нареченных русью!
До «призвания» восстали племена, уже давно, по крайней мере восемьдесят лет назад завоеванные варягами-руотси. Какую форму принимала свара первобытных людей, хорошо известно хотя бы по резне древлян полянами в годы правления Хельги-Ольги...
Варяги, спасаясь от истребления, бегут... Но между прочим, еще совершенно неизвестно, куда именно они убежали! Нигде в летописях не сказано, что варяги из Руси бежали именно за море. Нигде не сказано – «поплыли славяне в Скандинавию через Варяжское море и оттуда позвали варягов». Ничего нет в летописях про это морское путешествие. Сказано: мол, послали к варягам...
О причинах возвращения варягов летопись говорит совершенно определенно – «вста род на род», началось взаимное истребление. Так тоже бывало множество раз, и вовсе не только в русской истории: лишившись общего хозяина, подданные резали друг друга еще более свирепо и беспощадно, чем раньше.
Получается – варяги-русь задолго до «призвания», а точнее до возвращения, были частью Руси; одним из местных народов, но при том – господствующим народом. Их сначала свергли, а потом опять позвали. Возможно, позвали не из Скандинавии, а из Ладоги.
В Старой Ладоге похоронен Олег. До наших дней над излучиной Волхова и руинами древней крепости высится курган Олега Вещего. Олег основал в Ладоге крепость.
Современные ученые склоняются к мысли, что останки Олега вряд ли лежат под курганом – скорее всего, исторический Олег скончался от укуса змеи у себя на родине, в Скандинавии, а в Ладоге насыпан только памятный курган – кенотаф. Но почему же родиной Олега должна быть именно Скандинавия? К середине IX века поколений пять варягов уже прожили в Приладожье, на своей новой родине. Олег вполне мог быть местным, и Скандинавия была для него такой же «старой доброй родиной», как Англия для современного новозеландца или австралийца: чем-то сентиментально почитаемым, но по существу – совершенно чужим.
Даже став владыками всей или почти всей Руси, именно в Приладожье «варяги чувствовали себя дома, здесь у них было гнездо и родное пепелище»[4].
Варяжское влияние мало сказывалось на юго-западе и западе – у волынян, белых хорватов, тиверцев, уличей. По всему пути «из варяг в греки» господствовал «славяно-скандинавский симбиоз второй половины IX – первой половины X века»[5].
А в Ладоге и во всем Приладожском крае господствовала Скандинавия. Руническая надпись IX века, написанная шведско-датскими «рекскими» рунами, описывает магический обряд: «богиня-мать» Гевьон превращает в быков четырех своих сыновей и опахивает остров Зеландию – таким образом возникает священное пространство, недоступное для врагов.
«Наверху облаченный в свое оперенье орла, покрытый инеем господин; сияющий лунный волк; пядей плуга широкий путь», – сообщает надпись. Из легенд скандинавов мы знаем про лунного волка Скати, про великана Хрэсвелы, который обращается орлом.
Идолы богов Одина и Тора найдены в слоях Ладоги VIII и IX веков. По поверьям скандинавов, вороны Одина – Хугин и Мугин – могли летать там, где стоят изваяния этого божества: могли или нет, спорить не буду. Важнее то, что скандинавы в это верили; для живших в Ладоге варягов их край был продолжением родной Швеции, земель, где властвуют их боги.
Трудно представить себе, что, постепенно заселяя Приладожский край, славяне не прикоснулись к этому пласту культуры. Именно на Ладоге «русско-скандинавский контакт вполне охватил высший – магический – уровень духовной культуры»[6].
Спор о норманнах-викингах-варягах
Для людей Средневековья легенда о призвании правителя была очень престижной – ведь получается, что не князь с дружиной завоевал нашу землю, а мы сами позвали. Чем более славный и знаменитый князь принял предложение владеть землей, тем больше чести.
Так же престижно было взять жену из далекой земли. Само слово «невеста» и означает – «невесть откуда». Чем из большей дали невеста – тем больше чести жениху и всему его роду. Чем из большей дали князь – тем больше чести племени, в котором он княжит.
Так когда-то бритты позвали саксов владеть Британией со словами: «Обширную, бескрайнюю свою страну, изобилующую разными благами, готовы вручить вашей власти...»
Но возможна и совершенно другая логика.
Да потому, что это важно для самооценки народа, для его самоопределения. Сам факт то ли призвания варягов, то ли завоевания варягами Руси многим кажется каким-то обидным. Если племя руссов завоевало славян, а потом нас завоевали еще и варяги – это вообще что же такое получается?! Вечно нас завоевывают немцы... Наверное, русским так легко было поверить в «норманизм» (а в него ухитряются верить и сегодня) потому, что в самом факте этих завоеваний им видится что-то унизительное и обидное. Одна обида развивается в сторону другой: ясное дело, «они» «нас» за людей «не держат», считают неполноценными и неспособными к созданию собственного государства. Если людям «обидно», их очень легко убедить в логике: «Раз Рюрик варяг, немцы нас не считают за людей». Логика, конечно, странная, но сторонников у нее довольно много.
В «норманизм» в России тоже верят. Многие до сих пор уверены, что «немцы так думают» – а в самой Германии ни о каком таком «норманизме» и слыхом не слыхали. Конечно же, советские ученые и публицисты не упускали случая попрекнуть идеологов Третьего рейха «норманизмом». Но и это неправда.
В Третьем рейхе охотно распространялись нелепые представления о том, что само название «славяне» происходят от «sklaven» – рабы, в головы бедным подданным Гитлера и Геббельса внедрялись мысли о неполноценности славян. Германец Рюрик в роли культуртрегера, несущего свой нордический стойкий характер в земли sklaven, – это было то, что нужно! Но и тогда нацисты в описании походов Рюрика делали массу ошибок, германские имена первых князей и их приближенных не интерпретировали, и Рюрика с россами-русью не связывали. Уверен – будь у них нужные сведения, нацисты своего не упустили бы. Видимо, они плоховато знали историю.
Вообще же борьба с «норманизмом» началась в XVIII веке.
Так же престижно было взять жену из далекой земли. Само слово «невеста» и означает – «невесть откуда». Чем из большей дали невеста – тем больше чести жениху и всему его роду. Чем из большей дали князь – тем больше чести племени, в котором он княжит.
Так когда-то бритты позвали саксов владеть Британией со словами: «Обширную, бескрайнюю свою страну, изобилующую разными благами, готовы вручить вашей власти...»
Но возможна и совершенно другая логика.
Да потому, что это важно для самооценки народа, для его самоопределения. Сам факт то ли призвания варягов, то ли завоевания варягами Руси многим кажется каким-то обидным. Если племя руссов завоевало славян, а потом нас завоевали еще и варяги – это вообще что же такое получается?! Вечно нас завоевывают немцы... Наверное, русским так легко было поверить в «норманизм» (а в него ухитряются верить и сегодня) потому, что в самом факте этих завоеваний им видится что-то унизительное и обидное. Одна обида развивается в сторону другой: ясное дело, «они» «нас» за людей «не держат», считают неполноценными и неспособными к созданию собственного государства. Если людям «обидно», их очень легко убедить в логике: «Раз Рюрик варяг, немцы нас не считают за людей». Логика, конечно, странная, но сторонников у нее довольно много.
В «норманизм» в России тоже верят. Многие до сих пор уверены, что «немцы так думают» – а в самой Германии ни о каком таком «норманизме» и слыхом не слыхали. Конечно же, советские ученые и публицисты не упускали случая попрекнуть идеологов Третьего рейха «норманизмом». Но и это неправда.
В Третьем рейхе охотно распространялись нелепые представления о том, что само название «славяне» происходят от «sklaven» – рабы, в головы бедным подданным Гитлера и Геббельса внедрялись мысли о неполноценности славян. Германец Рюрик в роли культуртрегера, несущего свой нордический стойкий характер в земли sklaven, – это было то, что нужно! Но и тогда нацисты в описании походов Рюрика делали массу ошибок, германские имена первых князей и их приближенных не интерпретировали, и Рюрика с россами-русью не связывали. Уверен – будь у них нужные сведения, нацисты своего не упустили бы. Видимо, они плоховато знали историю.
Вообще же борьба с «норманизмом» началась в XVIII веке.
Кто такие норманисты?
В 1749 году известный популяризатор науки Михайло Васильевич Ломоносов обвинил сотрудника Академии наук, профессора Герарда Фридриха (Федора Ивановича) Миллера (1705 – 1783), в нанесении оскорблений русскому народу. Якобы Ф.И. Миллер, «залетный немец», отрицал умственные способности русских и их способность создать собственное государство.
Крупный историк, свободно владевший русским, древнерусским и церковнославянским языками, Ф.И. Миллер готовил речь на тему «О начале народа и имени российского». Он сослался на статью «De Varagis» («Варяги»), которая была опубликована на латинском языке Готлибом Зигфридом Байером в IV томе Комментариев Петербургской академии наук.
Российский патриот, Миллер с 1747 года перешел в российское подданство. Он всегда очень уважительно отзывался о русском народе и его истории. До конца дней Ф.И. Миллер сохранил уверенность, что первая правившая на Руси династия Рюриковичей – германского, скорее всего скандинавского, происхождения. Это не мешало ему искренне любить русский народ и постоянно отмечать почтенную древность и славную историю россов и вообще всех славян.
Не менее симпатичной личностью был и Готлиб Зигфрид Байер (1694 – 1738) – крупный ученый, близкий друг и сотрудник Татищева, он очень помог Татищеву в написании его «Истории Российской». Ни он, ни Миллер никогда ни слова не говорили о неполноценности славян, об их неспособности создать государство, о необходимости руководить славянами и так далее.
Все эти мысли им приписал Ломоносов. Он обвинял Миллера и Байера в том, чего они никогда не говорили.
М.В. Ломоносов придумал «норманнскую теорию», чтобы пугать и обвинять своих врагов во враждебности к русским и на этом делать собственную карьеру. Если верить легендам, Михайло Васильевич завел даже огромную собаку, и этот пес бросался на кого угодно по команде «Норманист!».
Дело в том, что 25 ноября 1741 года произошел очередной дворцовый переворот – царевна Елизавета Петровна с помощью гвардии свергла Брауншвейгскую династию, родственников умершей в 1740 году императрицы Анны Иоанновны.
Переворот осуществлялся под знаменами возвращения на престол дочери Петра I, продолжательницы его великих дел. Елизавета шла к власти как патриотка, враг иноземного засилья.
Уже в ночь переворота несколько специально отряженных людей сели писать некий Манифест. Манифест от 28 декабря 1741 года – ярчайший пример фальсификации. Там утверждалось, что это «немец Андрей Остерман» призвал на царствование Анну Иоанновну, нарушив таким образом права Елизаветы. И что он же и «прочие такие же» после смерти Анны Иоанновны передали престол Брауншвейгской династии. Так вся внутренняя политическая жизнь Российской империи между 1730 и 1741 годами сводится к заговору немцев во главе с Остерманом.
Елизавета провела чистку государственного аппарата и армии, повыгоняла со службы довольно много немцев – в том числе решительно ни в чем не повинных.
Все годы своего правления (1741 – 1761) Елизавета подчеркивала, что она – царица «чисто русская», иноземцам предпочтения не отдает и даже по-немецки говорит плохо.
Считалось, что годы правления Анны Иоанновны (1730 – 1740) – эпоха всевластия ее любовника Эрнста Бирона, время засилья иностранцев, жестокости, нарушения национальных интересов. По разным данным, было репрессировано от 10 до 20 тысяч человек – при численности всего русского дворянства не более 120 тысяч.
Ужасы бироновщины русское общество охотно приписывало немцам, хотя царицей была русская Анна Иоанновна, а главой политической полиции – русский Андрей Иванович Ушаков.
Причем нет никаких оснований считать, будто Бирон относился к русским плохо, хуже, чем к немцам: среди его и сотрудников, и собутыльников было множество русских.
Ниоткуда не видно, что русское дворянство было благороднее, лучше, приличнее Остермана или Бирона. Оно точно так же грабило и расточало богатства страны, творило невероятные жестокости, писало доносы, шпионило... Без доносов и взаимного подсиживания бироновщина не прожила бы и трех дней.
Но иноземные послы не раз доносили между 1730 и 1740 годами, что «дворянство, по-видимому, очень недовольно, что Ее величество окружает себя иноземцами... [это] очень не по сердцу русским, которые надеялись, что им будет отдано предпочтение».
Факт немецкого засилья при Анне оказывался удобен – он позволил русским видеть любые проблемы страны именно в самом этом засилье. Русские охотно валили все на немцев, хотя и сами не хотели обсуждать многих проблем Российской империи и российского общества.
На волне борьбы с «немецким засильем» М.В. Ломоносов делает карьеру. При этом нельзя приписать ему ненависть к немцам. Учился он в Марбурге под руководством физика и философа Христиана фон Вольфа (1679 – 1754), во Фрейберге – уметаллурга и химика Йохана Фридриха Генкеля (1678 – 1744). В Германии Ломоносов провел больше пяти лет, с 1736-го по январь 1742 года, и вернулся с немецкой женой.
«Экспериментальную физику» Вольфа Ломоносов перевел на русский язык и вообще всегда отзывался о нем, как о дорогом учителе, от жены имел дочь, эксперименты по изучению молний проводил вместе с Георгом Вильгельмом Рихманом (1711 – 1753).
Крупный историк, свободно владевший русским, древнерусским и церковнославянским языками, Ф.И. Миллер готовил речь на тему «О начале народа и имени российского». Он сослался на статью «De Varagis» («Варяги»), которая была опубликована на латинском языке Готлибом Зигфридом Байером в IV томе Комментариев Петербургской академии наук.
Российский патриот, Миллер с 1747 года перешел в российское подданство. Он всегда очень уважительно отзывался о русском народе и его истории. До конца дней Ф.И. Миллер сохранил уверенность, что первая правившая на Руси династия Рюриковичей – германского, скорее всего скандинавского, происхождения. Это не мешало ему искренне любить русский народ и постоянно отмечать почтенную древность и славную историю россов и вообще всех славян.
Не менее симпатичной личностью был и Готлиб Зигфрид Байер (1694 – 1738) – крупный ученый, близкий друг и сотрудник Татищева, он очень помог Татищеву в написании его «Истории Российской». Ни он, ни Миллер никогда ни слова не говорили о неполноценности славян, об их неспособности создать государство, о необходимости руководить славянами и так далее.
Все эти мысли им приписал Ломоносов. Он обвинял Миллера и Байера в том, чего они никогда не говорили.
М.В. Ломоносов придумал «норманнскую теорию», чтобы пугать и обвинять своих врагов во враждебности к русским и на этом делать собственную карьеру. Если верить легендам, Михайло Васильевич завел даже огромную собаку, и этот пес бросался на кого угодно по команде «Норманист!».
Дело в том, что 25 ноября 1741 года произошел очередной дворцовый переворот – царевна Елизавета Петровна с помощью гвардии свергла Брауншвейгскую династию, родственников умершей в 1740 году императрицы Анны Иоанновны.
Переворот осуществлялся под знаменами возвращения на престол дочери Петра I, продолжательницы его великих дел. Елизавета шла к власти как патриотка, враг иноземного засилья.
Уже в ночь переворота несколько специально отряженных людей сели писать некий Манифест. Манифест от 28 декабря 1741 года – ярчайший пример фальсификации. Там утверждалось, что это «немец Андрей Остерман» призвал на царствование Анну Иоанновну, нарушив таким образом права Елизаветы. И что он же и «прочие такие же» после смерти Анны Иоанновны передали престол Брауншвейгской династии. Так вся внутренняя политическая жизнь Российской империи между 1730 и 1741 годами сводится к заговору немцев во главе с Остерманом.
Елизавета провела чистку государственного аппарата и армии, повыгоняла со службы довольно много немцев – в том числе решительно ни в чем не повинных.
Все годы своего правления (1741 – 1761) Елизавета подчеркивала, что она – царица «чисто русская», иноземцам предпочтения не отдает и даже по-немецки говорит плохо.
Считалось, что годы правления Анны Иоанновны (1730 – 1740) – эпоха всевластия ее любовника Эрнста Бирона, время засилья иностранцев, жестокости, нарушения национальных интересов. По разным данным, было репрессировано от 10 до 20 тысяч человек – при численности всего русского дворянства не более 120 тысяч.
Ужасы бироновщины русское общество охотно приписывало немцам, хотя царицей была русская Анна Иоанновна, а главой политической полиции – русский Андрей Иванович Ушаков.
Причем нет никаких оснований считать, будто Бирон относился к русским плохо, хуже, чем к немцам: среди его и сотрудников, и собутыльников было множество русских.
Ниоткуда не видно, что русское дворянство было благороднее, лучше, приличнее Остермана или Бирона. Оно точно так же грабило и расточало богатства страны, творило невероятные жестокости, писало доносы, шпионило... Без доносов и взаимного подсиживания бироновщина не прожила бы и трех дней.
Но иноземные послы не раз доносили между 1730 и 1740 годами, что «дворянство, по-видимому, очень недовольно, что Ее величество окружает себя иноземцами... [это] очень не по сердцу русским, которые надеялись, что им будет отдано предпочтение».
Факт немецкого засилья при Анне оказывался удобен – он позволил русским видеть любые проблемы страны именно в самом этом засилье. Русские охотно валили все на немцев, хотя и сами не хотели обсуждать многих проблем Российской империи и российского общества.
На волне борьбы с «немецким засильем» М.В. Ломоносов делает карьеру. При этом нельзя приписать ему ненависть к немцам. Учился он в Марбурге под руководством физика и философа Христиана фон Вольфа (1679 – 1754), во Фрейберге – уметаллурга и химика Йохана Фридриха Генкеля (1678 – 1744). В Германии Ломоносов провел больше пяти лет, с 1736-го по январь 1742 года, и вернулся с немецкой женой.
«Экспериментальную физику» Вольфа Ломоносов перевел на русский язык и вообще всегда отзывался о нем, как о дорогом учителе, от жены имел дочь, эксперименты по изучению молний проводил вместе с Георгом Вильгельмом Рихманом (1711 – 1753).
Циклы борьбы с «норманизмом»
«Норманизма» как попытки доказать неполноценность славян не существует, но уже 250 лет то угасает, то снова вспыхивает борьба с «норманизмом».
Научная аргументация мало интересует антинорманистов. Их представления не имеют ничего общего с наукой. Их обвинения несуществующим «врагам России» важны только для политической пропаганды.
Крики про «норманизм» становятся громче в периоды русской великодержавности, когда «нужно» любой ценой доказать: Россия – родина слонов. В эпоху сталинщины «норманистов» поносили даже активнее, чем «безродных космополитов». Начали ругать их раньше, уже в середине – конце 1930-х годов, а кончили позже, потому что даже и после смерти Сталина успокоились не сразу. «Норманистические бредни так называемого финского «профессора», «неграмотная буржуазная чушь», «высосанные из пальца бездарные теорийки» – все это из статьи 1949 года в профессиональном альманахе «Советская археология». Повод? Некий профессор из Финляндии допускает, что название одного из порогов Днепра – германского происхождения. А ведь «каждому ясно», что все названия у нас на Родине могут быть только нашего происхождения – чисто русского и притом рабоче-крестьянского.
Вот официальное мнение уже более поздних времен: «Норманисты» – сторонники антинаучной «норманнской» теории происхождения Древнерусского государства, выдвинутой и усиленно пропагандировавшейся работавшими в России реакционными немецкими историками XVIII века Г.З. Байером, Г.Ф. Миллером, А.Л. Шлецером и др. Стремясь оправдать немецекое засилье в России и сохранить захваченное иностранцами при попустительстве придворной клики положение в русской науке и культуре, Н. выступали с отрицанием способности русского народа к самостоятельному историч. развитию. Образование древнерусского государства и все важнейшие события в его ...жизни Н. приписывали норманнам (варягам), утверждая, что они будто бы стояли по культурному развитию и социально-политич. строю выше славянского населения Древней Руси, что находится в полном противоречии с историч. фактами».
Ну и конечно же: «Несостоятельность аргументации Н. была показана уже в работах многих русских историков XIX – XX вв. (С.А. Гедеонов, В.Г. Васильевский и др.). Исходя из марксистско-ленинского учения о государтве и опираясь на большой археологич. материал, советские историки окончательно разгромили «норманскую» теорию»[7].
Для людей, не отягощенных образованием, даже ругать «норманистов» и доказывать древность русской культуры недостаточно – они слишком плохо знают, и кто такие «норманисты», и что такое культура. У них возникает желание еще радикальнее переиначить раннюю русскую историю... Например, объявить Рюрика и варягов славянами... Ну хоть что-то придумать по этому поводу! Преимущество 1930 – 1950 годов перед нашим временем простое – тогда больше уважали науку, полет фантазии ограничивался ее данными. Мы живем не в такое страшное время, но вот почтение к научной доказательности изрядно утратили. Ну, и появляются в печати перлы про то, что Рюрик «конечно же» был славянином, а вовсе не гнусным варягом, и не приплыл из-за моря, а жил-поживал в Старой Руссе и варил там соль[8].
Другие «антинорманисты» утверждают, что Рюрика никогда не было.
Третьи – что он происходил из западных славян, а вовсе не из варягов.
Четвертые – что он был из славян, хотя и плавал на судах викингов.
И в любом случае «антинорманисты» яростно отрицают роль варяжской династии как первой объединительницы Руси. Ну не в силах они этого вынести.
История слишком тесно связала и слишком часто сталкивала народы славянского и германского корней, чтобы между ними никогда не возникало «разборок». В ходе «разборок» появляются и мифы, и прямые попытки «дразниться». Надо понимать, почему появились эти дразнилки и мифы, но нельзя же всерьез опираться на них в своей работе.
Научная аргументация мало интересует антинорманистов. Их представления не имеют ничего общего с наукой. Их обвинения несуществующим «врагам России» важны только для политической пропаганды.
Крики про «норманизм» становятся громче в периоды русской великодержавности, когда «нужно» любой ценой доказать: Россия – родина слонов. В эпоху сталинщины «норманистов» поносили даже активнее, чем «безродных космополитов». Начали ругать их раньше, уже в середине – конце 1930-х годов, а кончили позже, потому что даже и после смерти Сталина успокоились не сразу. «Норманистические бредни так называемого финского «профессора», «неграмотная буржуазная чушь», «высосанные из пальца бездарные теорийки» – все это из статьи 1949 года в профессиональном альманахе «Советская археология». Повод? Некий профессор из Финляндии допускает, что название одного из порогов Днепра – германского происхождения. А ведь «каждому ясно», что все названия у нас на Родине могут быть только нашего происхождения – чисто русского и притом рабоче-крестьянского.
Вот официальное мнение уже более поздних времен: «Норманисты» – сторонники антинаучной «норманнской» теории происхождения Древнерусского государства, выдвинутой и усиленно пропагандировавшейся работавшими в России реакционными немецкими историками XVIII века Г.З. Байером, Г.Ф. Миллером, А.Л. Шлецером и др. Стремясь оправдать немецекое засилье в России и сохранить захваченное иностранцами при попустительстве придворной клики положение в русской науке и культуре, Н. выступали с отрицанием способности русского народа к самостоятельному историч. развитию. Образование древнерусского государства и все важнейшие события в его ...жизни Н. приписывали норманнам (варягам), утверждая, что они будто бы стояли по культурному развитию и социально-политич. строю выше славянского населения Древней Руси, что находится в полном противоречии с историч. фактами».
Ну и конечно же: «Несостоятельность аргументации Н. была показана уже в работах многих русских историков XIX – XX вв. (С.А. Гедеонов, В.Г. Васильевский и др.). Исходя из марксистско-ленинского учения о государтве и опираясь на большой археологич. материал, советские историки окончательно разгромили «норманскую» теорию»[7].
Для людей, не отягощенных образованием, даже ругать «норманистов» и доказывать древность русской культуры недостаточно – они слишком плохо знают, и кто такие «норманисты», и что такое культура. У них возникает желание еще радикальнее переиначить раннюю русскую историю... Например, объявить Рюрика и варягов славянами... Ну хоть что-то придумать по этому поводу! Преимущество 1930 – 1950 годов перед нашим временем простое – тогда больше уважали науку, полет фантазии ограничивался ее данными. Мы живем не в такое страшное время, но вот почтение к научной доказательности изрядно утратили. Ну, и появляются в печати перлы про то, что Рюрик «конечно же» был славянином, а вовсе не гнусным варягом, и не приплыл из-за моря, а жил-поживал в Старой Руссе и варил там соль[8].
Другие «антинорманисты» утверждают, что Рюрика никогда не было.
Третьи – что он происходил из западных славян, а вовсе не из варягов.
Четвертые – что он был из славян, хотя и плавал на судах викингов.
И в любом случае «антинорманисты» яростно отрицают роль варяжской династии как первой объединительницы Руси. Ну не в силах они этого вынести.
История слишком тесно связала и слишком часто сталкивала народы славянского и германского корней, чтобы между ними никогда не возникало «разборок». В ходе «разборок» появляются и мифы, и прямые попытки «дразниться». Надо понимать, почему появились эти дразнилки и мифы, но нельзя же всерьез опираться на них в своей работе.
Кем мог быть Рюрик?
862 год считается годом основания Древнерусского государства. Фактически это год, когда Рюрик, основатель династии Рюриковичей, начал княжить в Новгороде.
Но кто такой Рюрик и откуда пришел, до сих пор неизвестно.
Конечно же, много раз пытались найти «настоящего Рюрика». Такое имя и сегодня распространено в скандинавских странах: в Финляндии, Дании, Швеции и Исландии. Похожие имена есть везде, где проходили германские племена: Родерик, Родерих, Родриго.
В Древней Скандинавии было имя Хрорик, или Хрерик, восходящее к словам «знатный» и «славный». Иногда происхождение этого имени объясняют заимствованием из латыни – от rex, то есть царь.
Из эпоса и из истории известно довольно много «Рюриков» и «Рориков».
Это Хрерик из эпоса «Беовульф» – сын датского короля в V веке.
Это Рорик, датский король VII века, дед знаменитого принца Гамлета. Саму историю Гамлета описал датский летописец XII века Саксон Грамматик, а в 1600 – 1601 годах на основе летописной легенды написал свою пьесу Шекспир.
Родериком звали одного из королей вестготов в Испании в 710 – 711 годах.
Хререком звали норвежского конунга, которого в начале XI века ослепил знаменитый конунг Олаф Святой. Об этом подробно рассказано в саге «Прядь об Эймунде Хрингссоне».
Но конечно же, все эти Рюрики не имеют прямого отношения к «нашему».
«Нашего» же Рюрика отождествляют иногда с конунгом Рериком из Хедебю в современной Дании. Известно о нем не много – в основном, что умер он до 882 года.
По другой версии, Рюрик – это Эйрик Эмундарсон, конунг шведского государства со столицей в городе Упсала.
В сочинении исландского скальда начала XIII века Снорри Стурлуссона «Круг земной» рассказано о тинге, то есть вечевом собрании 1018 года в тогдашней шведской столице Упсале. Среди всего прочего звучат на тинге и такие речи: «Торгнир, мой дед по отцу, помнил Эйрика Эмундарсона, конунга Упсалы, и говорил о нем, что пока он мог, он каждое лето предпринимал поход из своей страны и ходил в различные страны и покорил Финланд и Кирьялаланд, Эйстланд и Курланд и много земель в Аустрленд... А если ты хочешь вернуть под свою власть те государства в Аустрвеге, которыми там владели твои родичи и предки, тогда все мы хотим следовать в этом за тобой».
География подвигов Эйрика Эмударсона понятна: южное побережье Балтики, Эстляндия, Курляндия, Финляндия, Карьяла – тогда она была не частью Финляндии, а племенным княжением карьялов. Аустрленд – это Восточная земля на тогдашнем шведском языке; Аустрвег – это Восточный путь. Так долгое время именовалась в скандинавских сагах территория будущей Руси, а если уж совсем точно, то Приладожья. Ведь именно Приладожье лежит к востоку от Швеции.
Эрик, или Эйрик, сын Эмунда (Эдмонда), конунг Упсалы, умер в 882 году. Шведский археолог Биргер Неман считает, что он «покорял Восточные земли» в начале своего правления – в 850 – 860 годы. Такие даты почти идеально совпадают с датами правления Рюрика...
Сложность в том, что Биргер Неман и сам не мог толком объяснить, как он вычислил именно эти сроки покорения Аустрленда Эриком Эдмундовичем.
По третьей версии, Рюрик – это Хререк, который был сыном норвежского конунга Харальда Прекрасноволосого. Кроме имени, о Хререке совершенно ничего не известно. И ничто, кроме имени, не делает его вероятным «нашим» Рюриком.
Возможно, Рюриком был Рерик, или Рорик Датский, – брат или племянник изгнанного датского короля Харальда Клака. Этот Рерик Датский служил франкским королям – Людовику Благочестивому и Лотарю I, воевал в Дании, грабил Фризию, земли по Рейну и по побережью Немецкого моря[9].
Первое упоминание о Рерике Датском относится к 845 году. Нет никаких, даже косвенных, сведений о походе Рерика в земли восточных славян. Известно, что он воевал со шведами и заставил платить дань часть западных славян. В 882 году император Карл Толстый передал Фризию племяннику Рерика Готфриду. Из этого обычно делают вывод, что в это время Рерик Датский умер.
В XII веке хронист Гельмольд рассказывает про «фризов, которые называются рустры». На картах XVII века в Восточной Фрисландии, на границе современной Германии с Нидерландами, отмечена приморская провинция Rüstringen.
Но кто такой Рюрик и откуда пришел, до сих пор неизвестно.
Конечно же, много раз пытались найти «настоящего Рюрика». Такое имя и сегодня распространено в скандинавских странах: в Финляндии, Дании, Швеции и Исландии. Похожие имена есть везде, где проходили германские племена: Родерик, Родерих, Родриго.
В Древней Скандинавии было имя Хрорик, или Хрерик, восходящее к словам «знатный» и «славный». Иногда происхождение этого имени объясняют заимствованием из латыни – от rex, то есть царь.
Из эпоса и из истории известно довольно много «Рюриков» и «Рориков».
Это Хрерик из эпоса «Беовульф» – сын датского короля в V веке.
Это Рорик, датский король VII века, дед знаменитого принца Гамлета. Саму историю Гамлета описал датский летописец XII века Саксон Грамматик, а в 1600 – 1601 годах на основе летописной легенды написал свою пьесу Шекспир.
Родериком звали одного из королей вестготов в Испании в 710 – 711 годах.
Хререком звали норвежского конунга, которого в начале XI века ослепил знаменитый конунг Олаф Святой. Об этом подробно рассказано в саге «Прядь об Эймунде Хрингссоне».
Но конечно же, все эти Рюрики не имеют прямого отношения к «нашему».
«Нашего» же Рюрика отождествляют иногда с конунгом Рериком из Хедебю в современной Дании. Известно о нем не много – в основном, что умер он до 882 года.
По другой версии, Рюрик – это Эйрик Эмундарсон, конунг шведского государства со столицей в городе Упсала.
В сочинении исландского скальда начала XIII века Снорри Стурлуссона «Круг земной» рассказано о тинге, то есть вечевом собрании 1018 года в тогдашней шведской столице Упсале. Среди всего прочего звучат на тинге и такие речи: «Торгнир, мой дед по отцу, помнил Эйрика Эмундарсона, конунга Упсалы, и говорил о нем, что пока он мог, он каждое лето предпринимал поход из своей страны и ходил в различные страны и покорил Финланд и Кирьялаланд, Эйстланд и Курланд и много земель в Аустрленд... А если ты хочешь вернуть под свою власть те государства в Аустрвеге, которыми там владели твои родичи и предки, тогда все мы хотим следовать в этом за тобой».
География подвигов Эйрика Эмударсона понятна: южное побережье Балтики, Эстляндия, Курляндия, Финляндия, Карьяла – тогда она была не частью Финляндии, а племенным княжением карьялов. Аустрленд – это Восточная земля на тогдашнем шведском языке; Аустрвег – это Восточный путь. Так долгое время именовалась в скандинавских сагах территория будущей Руси, а если уж совсем точно, то Приладожья. Ведь именно Приладожье лежит к востоку от Швеции.
Эрик, или Эйрик, сын Эмунда (Эдмонда), конунг Упсалы, умер в 882 году. Шведский археолог Биргер Неман считает, что он «покорял Восточные земли» в начале своего правления – в 850 – 860 годы. Такие даты почти идеально совпадают с датами правления Рюрика...
Сложность в том, что Биргер Неман и сам не мог толком объяснить, как он вычислил именно эти сроки покорения Аустрленда Эриком Эдмундовичем.
По третьей версии, Рюрик – это Хререк, который был сыном норвежского конунга Харальда Прекрасноволосого. Кроме имени, о Хререке совершенно ничего не известно. И ничто, кроме имени, не делает его вероятным «нашим» Рюриком.
Возможно, Рюриком был Рерик, или Рорик Датский, – брат или племянник изгнанного датского короля Харальда Клака. Этот Рерик Датский служил франкским королям – Людовику Благочестивому и Лотарю I, воевал в Дании, грабил Фризию, земли по Рейну и по побережью Немецкого моря[9].
Первое упоминание о Рерике Датском относится к 845 году. Нет никаких, даже косвенных, сведений о походе Рерика в земли восточных славян. Известно, что он воевал со шведами и заставил платить дань часть западных славян. В 882 году император Карл Толстый передал Фризию племяннику Рерика Готфриду. Из этого обычно делают вывод, что в это время Рерик Датский умер.
В XII веке хронист Гельмольд рассказывает про «фризов, которые называются рустры». На картах XVII века в Восточной Фрисландии, на границе современной Германии с Нидерландами, отмечена приморская провинция Rüstringen.