Авторов Коллектив. Альманах «Литературная Республика» №1/2013

«Где же, Люба, твой милок?»
Тлеет горестно в печурке
Расставанья уголек.
 

Наступление ночи

 
Травинок легкий дух колышет суховей.
Закат почти потух. Мерцание огней.
А там уже туман ложбинки заволок.
Колодезь-истукан… Задернутый полог
Белеет на окне. Роса легла в траву.
Примолкло в вышине… Последнюю главу
Открыла в книжке дочь. И вот уже темно.
На ветви пала ночь. Чуть светится пятно
От лунного луча. Полуночный состав
Пронзительно вскричал… С готовкою устав,
Склоняется жена над прибранным столом.
Повисла тишина… Уселись под окном
Старуха и старик. Сверчок над головой
Застрекотал и сник. Зашаркал домовой…
Все звуки улеглись – и опустился сон.
На небесах зажглись Плеяды, Орион…
 

Виталий Григоров, Москва

Журавли

 
Я видел журавлей меж сел и городов:
Они летели так, как будто не летели.
В наш интернетный век пустопорожних слов
Высоким голосом они меня распели.
 
 
Я помахал им вслед, я проводил их взглядом.
Услышу ли еще так явно – не во сне?
Иль нам придется всем травиться горьким ядом
Безмолвия вокруг при солнце и луне?
 
 
Услышу ли еще их плач о скорбной доле?
Спою ли с ними я дуэтом и на бис?
В их образе святом народной столько боли —
Неужто и для них есть время закулис?
 
 
Не верю, нет, не верю я в погибель журавлей!
Пока они летят, неглупые поэты
Пусть песнь о них поют, простятся им, ей-ей,
С первичной птицею вторичные куплеты!..
 

Икона

 
Я понял, есть вещи – иконы:
Дела, города, имена.
Пред ними молись и поклоны
Клади от души, старина!
 
 
Пусть вера слепая, мы знаем:
Икона рождается в мир —
Как плод и кровавое знамя,
Как быль и слепой богатырь…
 
 
Грешно осквернять, не пытайся!
Что в молодости «просто так»,
То в зрелости, кайся – не кайся…
Коль понял, то ты не дурак.
 

Рыбки

 
В тишине твоей квартиры
Сверху льет свои сапфиры
Электричество на нас
В этот тихий ночи час.
 
 
На софе лежим мы оба.
Не сойдем с нее до гроба.
И ничто нас не проймет —
Ни болезнь, ни пулемет.
 
 
Как в аквариуме рыбки,
Мы на миг всего лишь прытки.
А когда покормят нас —
Снова будет тихий час.
 
 
И совсем нам невдомек,
Что есть мир: больших тревог,
Океанов и морей,
Троп лесных и шум степей!..
 

Памятник

   Я памятник себе…

Пушкин.

 
Я каждый день, беседуя со Словом,
Все воздвигаю памятник себе.
Когда умру – то и скажу «готово»,
Чехол сорву и покажу тебе.
 
 
Я воздвигаю из семьи, из сада,
Из тысяч книг, из четырех ветров,
Из города, из космоса и ада,
Из рая и весенних стебельков;
 
 
Я воздвигаю из копейки мятой,
Из рыбы, пива, из безумных снов,
Из утра сладкого, из чая с мятой,
Из бытовых и вечноживших слов;
 
 
Я воздвигаю, несмотря на грозы,
На злобу дня, на искорки надежд,
На суету сует, на скучность прозы,
На нищету и праздничность одежд;
 
 
Я воздвигаю, не лишенный зренья,
Что в мире – солнце, свет и красота,
Что счастлив я в свой каждый день рожденья,
Что бездна есть, но есть и высота;
 
 
Я воздвигаю – и не знаю точно,
Каков он выйдет, будет ли смешон
Или серьезен, слабо или прочно
Он виден будет с четырех сторон?..
 

Владислав Доброславский, Москва

Сударыне

 
Еще не остыло тепло ваших встреч,
Но стали объятья прохладны…
Видать, не спешили надежду сберечь, —
Бок о бок живут, ну и ладно!?.
Прошло на поверку не так много лет,
Всего-то лет десять – двенадцать…
А страсти былой не ищи! Ее нет,
И даже не стоит стараться!
Куда подевалось кипенье в крови?
Наверно в том возраст виновен?..
Назад не вернутся! Зови, не зови
Те дни, когда голос неровен,
Когда блеск задора светился в глазах,
В призывах волшебного взгляда…
Быть может, тот взгляд, что хотел, рассказал,
А радости нет и не надо!?.
Как короток век человечьих страстей?
Досадно, обидно и жалко!
По-прежнему ждут они добрых вестей,
Как милого сердцу подарка.
 

* * *

 
Не возносись!.. Ведь падать очень больно,
И гордецов не любят на Руси!
Тем, кто судьбой своею недовольны,
Даруй, Господь, прощенье и спаси!
Тот не достигнет ничего, что жаждал,
Кто малым не доволен никогда!..
Глоток воды не утоляет жажды,
Но к жизни возвращает иногда.
Парит орел высоко в поднебесьи,
Гордец спесиво занял кабинет…
К нему попасть как к водоему лесом
пробраться! Никакой дороги нет!
Велик Господь! Он каждому поможет,
Кто в помощи нуждается Его!..
А кто не верит, – пусть и не тревожит
напрасно! Не получит ничего!
 

* * *

 
Отдавать интересней, чем грабить!
Совершеннее нету идей?
Я мечтаю воспеть и прославить
Удивительно добрых людей!
Милосердие им не в новинку!
Грусть и жалость застыли в очах…
Где искусства у нас покровитель?
К сожаленью, пока не встречал!
Где попрятались вы, меценаты?
Богатеют все больше жлобы!
Мерседесы несут словно латы
Шеи толстые, узкие лбы.
 

Дремлет старый дед

 
Он дремлет вполглаза, а вовсе не спит,
Но снов вереница потом
Закружит, как Андерсен или как Свифт,
В мельканьи картин непростом.
Привык он спать сидя, а лежа – мечтать,
Как каждый из нас в детстве мог…
Во сне его гладит покойница мать,
И ангел хранит от тревог…
И кажется, стихла метель за окном,
И боль отпустила в ногах…
И вновь убаюкан целительным сном
Забудет старик о врагах.
 

* * *

 
Отчего же случилось так, граждане,
Необъятной недавно страны,
Что свободы, которых мы жаждали,
Стали вроде не очень нужны!?.
Обокрали нас быстро и весело,
К сожаленью, не только в рублях,
И звучат заграничные песенки
С содержанием фирменных блях.
 

Слушаяя Александра Блока

 
С загадочной магией звуков,
С таинственной силой стиха.
Читал он негромко и глухо
О сути любви и греха.
О том, что не все в наших силах,
И что испытанья нас ждут,
О призрачных женщинах милых,
Что, как не зови, не придут!
Казалось, и я был в том зале,
И так же внимал, как и все?..
«Откуда ты взялся?» – сказали,
А я прилетел по весне…
Но жизнь оборвала жестоко
Поэта чудесную песнь!..
И нет больше в Питере Блока,
Но есть небывалая весть
О том, что весной прилетает
К тем стенам мятущийся дух,
И тихо стихи он читает,
И голос по-прежнему глух.
 

Голос Есенина

 
Нравилось Есенина послушать
И народ тянулся как родной!..
Глуховатый, проникавший в душу,
С гулким хрипом рвался тембр грудной.
Он не соответствовал изящной
внешности Есенина никак!..
Ведь кричал Хлопуша настоящий,
скинувший на время свой армяк.
Монолог окончен, вытер слезы
Горький, встав со стула своего…
А Есенин грустный и серьезный
будто не заметил ничего.
Радостные зрители шумели
все, кому услышать довелось…
А в углу, на вешалке висели
скинутый пиджак, цилиндр и трость.
 

Раздумье

 
Компьютер упрощает жизнь!
Нажми лишь только кнопочки,
За мышку нежно подержись, и будет все тип-топ!?.
А для детей собою жизнь он заменяет попросту!..
Но жизнь совсем не так проста!
В ней не всегда все в лоб!
Ее проблемы должен ты решать самостоятельно,
Внимая опыту родных и голосам друзей…
Но иногда твои друзья к вопросам невнимательны, —
Тогда послушай верный зов родной души своей!
Он не обманет никогда! Уму придет на выручку!
Во все грядущие года да будет так всегда!
Компьютер помогает нам и облегчает выучку,
Но заменить друзей и ум не сможет никогда!
 

Волчьи ягоды

 
Нам не понять лесные волчьи вкусы!..
Что на десерт предпочитает зверь?
Висят они как кровяные бусы,
И мне сорвать их хочется поверь!
Но, говорят, что для людей опасны,
Как те, в чью честь и названы они?
И так же дики, так же неподвластны,
И так же смутно коротают дни!
Они растут на ветках одиноко
Ни для людей, ни для зверей и птиц!
Порой природа к ягодам жестока
К красивым каплям слез с лесных ресниц…
А может, волк, поранившийся в драке,
Их пожует и наберется сил,
И вновь его глаза горят во мраке,
Как бы осенний дождь не моросил!?
Неутомимо любопытство наше!
Найдя грибы мы скачем как мячи…
И, ягод куль набрав, как дети пляшем,
И долго снятся нам они в ночи!
 

Станислав Дружинин, Иваново

Ностальгическая Русь

 
Я – не пророк и не Мессия
И вам ответить не берусь,
Что лучше: новая Россия
Иль ностальгическая Русь?
 
 
Все глубже засыпает замять
Следы моих счастливых дней,
И остается только память,
Что бьется в темя все больней.
 
 
Где эта милая смуглянка,
Что избавляла от тоски?
Не раздается плач тальянки
Под грустной ивой у реки.
 
 
Напрасно расцвели сирени:
Жизнь изменилась навсегда.
Давно заброшены деревни,
Народ прибился к городам.
 
 
А вдалеке, над куполами —
Та, что люблю и не стыжусь.
Прощально машет мне крылами
Моя Есенинская Русь!
 

Ливень

 
Окончен зной. Уж не алеет
Из марева закатный стан.
Илья пророк, людей жалея,
Стучит в незримый барабан.
 
 
Восторженно запели струны
Мелодию дождя вдали.
И вот уже тугие струи
Летят в иссохший рот земли.
 
 
Потоки ливня снова, снова
Несутся вниз, срываясь с круч.
Ревет небесная корова,
Опрастывая вымя туч.
 
 
А я прошу у Громобоя:
«Вместо знамений и чудес
Дай родине моей покоя,
Напиться молока небес».
 

* * *

 
Уезжаю! Закончилось время
Долгожданных и радостных встреч.
Юных чувств возрожденное семя
Буду в сердце усталом беречь.
 
 
Не остудят святую влюбленность
Ни разлука, ни холод дождей.
Лишь судьба календарь утомленно
Отрывает листы светлых дней.
 
 
Скрылось солнце в пылающих листьях.
Всем желаю безоблачных лет…
Желтой пижмы пушистые кисти
С нежной грустью махали мне вслед.
 

Марина Завьялова, Москва

* * *

 
Как мало в жизни нам дано!
Как быстро время пролетает!
Смешными кадрами мелькает
Судьбы цветастое кино.
 
 
Все, что казалось столь серьезным,
Значительным и роковым,
С годами превратилось в дым,
Вдруг растворилось в мире звездном.
 
 
Пропали детский страх и стыд,
Исчезла юности печаль.
Крылатость молодости – жаль —
Уйдет. И время сотворит
 
 
Свое всегдашнее кино
Об иллюзорности стремлений.
И даже если это гений —
Ему смириться суждено.
 
 
Зато нелепые ошибки,
Штрихи, да просто ерунда
Вдруг помогают нам тогда,
Когда нет сил… И вновь, с улыбкой
 
 
Встаем. Поднявшись, начинаем
Крутить свое веретено.
Как много в жизни нам дано!
Как мало в жизни понимаем!..
 

Спираль, или Почему мы ходим по кругу

 
Все повторяется у всех.
По кругу вечное движение:
Победы, радости, успех,
Потом невзгоды, пораженья.
 
 
Чуть только станет легче жить
И со здоровьем, и с деньгами,
Захочется творить, дружить —
Пиши – пропало… Снова с нами
 
 
Сыграет шутку грусть и боль,
Случится новое ненастье…
И в этом жизни чудо-соль:
Чтоб не расслабиться от счастья,
 
 
Не замереть, остановившись,
Не омертветь душой навек,
А вечно бившись, бившись, бившись,
Мог жить на свете человек!
 
 
Лишь только так, скользя по краю,
Сильней становится душа.
«Я в эти игры не играю!» —
Кричать бессмысленно. Дыша,
 
 
Едва родившись, с первым плачем
Уже взошли мы на алтарь.
Не пытка это, а удача —
Судьбы прекрасная спираль.
 

Мольба

 
Люди – живые, прекрасные,
Вечно о чем-то волнуются!
В мыслях святые и страстные,
В жизни порою беснуются,
 
 
Делят, что сами и создали —
Мелкое, глупое, тленное…
Стали смешными и грозными…
Жизни снежинка мгновенная
 
 
Тает до слез предсказуемо.
Дети останутся, Господи!
Все и для них неминуемо.
Смилуйтесь, звездные россыпи!
 
 
Шепотом, криком – о, Господи!
Дай нам, за что зацепиться.
Яркие звездные россыпи
Чтоб не смогли позабыться,
 
 
Чтоб не смогли ни стереться,
Ни потускнеть от бескрылости…
Дай нам в любви отогреться,
Дай просто Божией милости…
 
 
Люди – живые, прекрасные,
Вечно о чем-то волнуются!
В мыслях святые и страстные,
В жизни порою беснуются,
 
 
Делят, что сами и создали, —
Мелкое, глупое, тленное…
Стали смешными и грозными…
Жизни снежинка мгновенная
 
 
Тает до слез предсказуемо.
Дети останутся, Господи!
Все и для них неминуемо.
Смилуйтесь, звездные россыпи!
 

Сорок
(поколению сорокалетних)

 
В сорок лет так хочется свободы.
Новых встреч, полетов и дорог!
Оторвать от жизни счастья клок,
Прокричать: какие наши годы!..
 
 
В сорок лет так хочется надежды
На добро, на разум, на весну.
Веры в то, что не пойдешь ко дну
И не сбросишь белые одежды.
 
 
В сорок лет так хочется здоровья,
Красоты, улыбок, новых сил.
Чтоб в груди моторчик не остыл,
Без таблеток чтоб у изголовья…
 
 
В сорок лет так хочется любви!
Вдруг она нечаянно зайдет?..
Одурманит, все перевернет
И запустит ураган в крови!
 
 
В сорок лет так хочется, чтоб жили
Долго мамы, папы и друзья.
Уходить от нас еще нельзя!
Мы ведь вас еще не долюбили…
 
 
В сорок лет так хочется, чтоб дети
Научились сами нас прощать.
Жить и ничего не обещать.
Просто жить счастливыми на свете.
 
 
В сорок лет так хочется, чтоб мир
Лучше стал, добрее, интересней.
Чтобы было много новых песен,
Новых звезд, открытий и… квартир!
 
 
Бесподобен солнца яркий свет.
Пусть здоровье, опыт, шутки, смех
Дарят оглушительный успех
В этот дивный возраст – сорок лет!
 

О пропорциональности

 
Удел поэтов – одиночество.
Судьба торговцев – обывательство.
Торгуют первые лишь творчеством.
Вторые – чутким издевательством.
 
 
Считать поэтом – оскорбительно.
Считать торговцем – в духе времени.
Читать стихи – всегда волнительно.
Монеты льнут к любому племени.
 
 
Как быть с культурой, все потеряно?
Ей смерть? Так в гугле лозунг высечен?
Торговцев в городе – немеряно.
Поэтов же – чуть больше тысячи.
 
 
Но выход есть. Ведь ночью белою,
Пока заря не разыграется,
Поэт на бирже ставки делает.
Торговец – над стишками мается…?
 

Актриса

 
Бог дал побыть в различных ипостасях:
Примерной дочери, девчонки озорной.
Тигрицей хитрой в бизнесе, женой.
Калейдоскоп ролей бодрит и красит.
 
 
Нрав делает сильнее, жизнь – богаче.
То мама я, заботами полна.
То вновь на сцене, и бокал вина
В конце спектакля веху обозначит.
 
 
С болезнью билась. Думала, умру
Тихонько… Не спасали и рубли.
Но люди, мир внезапно помогли
Подняться и опять вступить в игру.
 
 
Судьбу штормит: вопросы без ответа.
Работа, путешествия, полет…
Я в новой роли встречу новый год:
Корону дайте, веер и карету!
 

Инесса Ильина, Москва

* * *

 
Стихи – неблагодарная стезя!
Во все века меж «можно» и «нельзя»,
Но, если пишешь ты лишь то, что «можно»,
Кто вспомнит о тебе, спустя века?
 
 
Века, у воспаленного виска
Клинком, скользнувшим по челу на плахе,
Мучительна Судьба и высока —
По углям босиком, в срамной рубахе
 
 
Брести, без маяка в пути,
И не роптать на выбор свыше,
С достоинством свой крест нести
И верить, что тебя услышат.
 

Марина

 
И день настал – ее не стало.
И был мороз. И шли во след.
Ночь тяготила. Утро запоздало.
И на нее возложен был запрет.
 
 
Но губы тленные шептали так упорно:
«Отстанут многие, но многие дойдут»,
И призовут ее из летаргии сонной,
И руки сквозь столетья подадут.
 
 
И, словно разнесенная плотина,
Возникнет, всем цензурам вопреки,
Во веки незабвенное – Марина,
Душистыми цветами у реки.
 
 
И защебечут птицы утром ранним,
Когда восстанут светом в темноте,
И девочка с зелеными глазами,
И Бог ее, распятый на кресте.
 

Юродивый

 
Подайте на жизнь чуть-чуточку.
Услышьте меня на минуточку.
Могу вам напеть веселую,
А можно и грустную песенку…
 
 
А это для вас – маленький вальс.
Танцуйте, танцуйте, пока играю,
Я про вас все знаю… знаю…
Что, боитесь? Куда же вы, остановитесь!
 
 
Дайте ручку погадать,
Ваши судьбы рассказать,
Не бойтесь, я сумею…
Душою болею… О, как же я смею,
 
 
У вас рука белая, тонкая, могу по-ло-мать…
Пой, песня звонкая! Расхочется спать.
Куда вы, постойте, со мною спойте!
Не можете…
 
 
Ой, какое небо белое,
Горе-горе переспелое,
Затянулся этот дождичек,
Эта глина, глина серая…
 
 
Подайте на пропитание,
Вот рука для подаяния…
Целый день брожу по улице,
Солнце тучею зажмурится…
 
 
Тссс! Шарманка играет.
Слушайте. Это песенка.
Ой, играй моя хорошая,
Забывай обиды прошлые…
 
 
Да вы совсем не слушаете?
Вам не нравится…
Надо мне поправиться,
Чтобы дописать ту картину…
 
 
У меня всего одна лучина,
На одну ночь, и кисти старые,
А краски кончились…
Мне только чуть-чуть денег…
 
 
О, это слишком много…
Что с вами? Вы плачете…
Не надо! Я виноват,
Сыграю веселую:
 
 
Как хорошо у нас в таверне,
Много веселых кабальеро,
Деньги звенят, как какстаньеты,
Гоп ля, гоп ля!
 
 
Простите… О, встаньте!!!
Зачем вы, на колени
Передо мной?! Я не стою…
Я всего лишь художник…
 
 
Шарманщик… Юродивый…
 

Встреча вне времени
поэма

 
Мой отец, простой прозаик,
Не оставил мне в наслед
Ни стихов про глупых заек,
Ни рождественский сонет,
 
 
Так в кого же я поэт?
Все смеются мне в ответ.
Выручил меня сосед,
Что моложе парой лет.
 
 
«Я танцор, и весь секрет —
Был танцор мой третий дед!»
Танцевать люблю я тоже,
Но поэзия – дороже.
 
 
Поищу в архивах ветхих,
Где мои поэты предки?
Целый день в пыли трудилась,
Ночью – истина открылась…
 
 
В ночи ко мне явился странный гость.
Возник, как призрак, у меня в прихожей.
Повесил плащ, как водится, на гвоздь.
Дал мне понять – он не простой прохожий.
 
 
Его войти с почтеньем приглашаю.
Стул предлагая, мельком замечаю,
Что выглядит сей призрак старомодно.
Интересуюсь: что ему угодно?
 
 
Он на вопрос вопросом отвечает:
«Я вижу, Вы меня не ждали?
Я предок Ваш, прадед родного деда»,
И началась неспешная беседа.
 
 
«Мне одному из сонма домочадцев
Дано в Миру с потомками встречаться
И обращать столетия в мгновенья.
Воспользуйтесь, дитя, моим уменьем!
 
 
Искали Вы в архивах Ваших ветхих
Истоки поэтического предка,
Но слишком далеко Вы углубились.
Поэт – Ваш дед. Ведь Вы при нем родились».
 
 
Послушай, добрый старец, мне поведай
О жизни моего родного деда!
Ребенком помню все его черты:
Лицо, глаза, стол письменный, цветы,
 
 
Недавно срезаны, лежащие на нем,
Как в детстве, снится мне старинный дом!
И стены старые с причудливой резьбой,
И комнаты, одна светлей другой,
 
 
И сад огромный с спелым виноградом,
Но я не знаю главного!
«Постой, не виновата ты в неведенье своем.
Разлука долгая стирает нашу память.
 
 
Хоть не пришлось ему при жизни передать
Ребенку свой талант – перо поэта,
Но дух его, как божья благодать,
Переселился в Вас с другой планеты.
 
 
Проведайте младенчества места,
В дом уцелевший, дедовский, зайдите,
В благие дни поэзии душа
Спускается в забытую обитель».
 
 
Мчался поезд, мчался скорый,
Через степи и поля,
Над деревней приозерной
Встала красная заря,
 
 
Поезд мчался стоголовый,
Стовагонный великан,
Повторяя: «скоро, скоро
Мы проедем перевал».
 
 
Спали люди, спали стены,
Тихо вздрагивал вагон,
Раздавался колокольный
Полу-стон и полу-звон,
 
 
Сонно звякали стаканы
На столе проводника,
Растекалися туманы,
Путь дорога далека…
 
 
Едем сутки, двое, трое,
Спим, сидим, лежим, стоим,
За окном, как будто море
Зеленеет, а за ним
 
 
То ли садики-игрушки,
Золотые огоньки,
То ли елки на опушке,
Да степные ковыльки.
 
 
Ночью горы показались,
Словно призрачный Парнас,
Поманили и промчались,
Навсегда исчезли с глаз.
 
 
Горы, горы, ваши пики
Только душу бередят,
А на склонах ваших блики
От резвящихся ягнят.
 
 
Еду, еду, еду к деду,
К деду, к деду, к деду еду.
Стук колес, дороги даль,
Редкий дождик на стекле,
 
 
Лишь в душе моей печаль,
Как фиалка в ноябре.
Знаю, деда больше нет,
Вот тоски моей секрет.
 
 
Деда нет, а я – поэт.
Я – поэт, а деда нет!
Полу лепет, полу бред,
Я – поэт, а деда нет.
 
 
Здравствуй, город мне знакомый!
Мне знакомый, не родной.
Здесь я дома и не дома.
Одиноко мне одной.
 
 
Поезд свистнул и умчался,
Унося домой привет,
А по рельсам разметался
От колес прощальный след.
 
 
Длинной улицей зеленой,
Мимо окон и дворов,
Вдруг увидела знакомый
Старый сад, дверной засов,
 
 
Только окна-то, слепые,
Заколочены доской,
Словно стены неживые
Захлебнулися тоской!
 
 
Все, как день минувший встало
Предо мной и ясно вмиг —
Как хозяина не стало,
Сиротою дом поник.
 
 
Что ж, добрались, повидались,
Пусть теперь, чем никогда.
И расстались, может на год,
На два, или навсегда.
 
 
Мы душою повидались!
Проводила я его
В час, когда стихи слагались
Над могилой над его,
 
 
В час, когда на черном небе
Луч последний догорал,
Он промолвил: «Я здесь не был,
Это ветер нашептал
 
 
Моим голосом летящим
Песню мудрости воздал.
Я невидимым, скользящим,
Быстрым жестом, свой талант
 
 
Передал тебе и снова
Встал в гранитный пьедестал".
 
 
Как же так, ну как же так?!!
Сжав отчаянно кулак,
Боль почувствовав внезапно,
Раскрываю я его:
 
 
На ладони вижу ясно
Дедом данное перо!
 
 
Забрезжил свет в тумане Мирозданья.
Растаял призрак. Затворилась дверь.
Окончено вне времени свиданье.
Я продолжаю Путь твой, дед, поверь!
 

Елена Казакова, Москва

Доброта

 
Не обижайте детей и зверей,
Дарите тепло им и ласку,
Не забывайте своих друзей,
Снимите бездушия маску.
Заботой о близких живите,
Души не жалея тепло,
Домашний очаг храните,
Делайте людям добро.
Гордость и зависть отриньте,
Не будьте мелочны вы,
Чтобы в судьбы лабиринте
Не потерять головы.
Души чистоту и мыслей
Не замутите сребром,
Чтобы идти по жизни,
Строя свой мир трудом,
Не забывая о главном —
Правда на свете одна,
Чтобы ребенок бесправным
В мире не был никогда.
Животным нужна защита,
Уход, забота и корм,
Чтобы Земля покрыта
Была человека трудом.
 

Букет лилий

 
Белые лилии – символ света,
Нежной легкости и чистоты,
Изяществом и теплотою согрето
Изящество линий их красоты.
Полупрозрачна легкость их линий,
Легкий свет неизреченный хранят
Белые лилии солнца блики,
Капли росы на них блестят.
Нежные грани букета лилий
Рассматриваю я в чужом окне,
Многих людей красой поразили
Эти цветы на простом окне.
Нежность цветов взгляд привлекает,
Солнечный зайчик на лепестках
Дрожит, по стеклу пробегает
И замирает на миг на цветах.
Светятся лепестки белых лилий
Красотой и изяществом своих
Неповторимых утонченных линий,
Радуют взоры прохожих людей.
 

Блики свечи

 
Блики свечи ложатся
Тенью легкой на стол,
А за окном кружатся
Листья. Старый двор
Сумраком вечерним окутан,
Тихо и тепло за окном.
Ворох мыслей перепутан,
Старый закрыт альбом.
Что-то давно забылось,
Что-то забыть пора,
Что-то в душе осталось,
Что-то забыть нельзя.
Отблеск прошлого тихо
Колеблет пламя свечи,
Листает страницы книги
Ветер, влетевший в ночи
В комнату, небрежно треплет
Занавески на старом окне,
Кот на диване дремлет,
Сверчок стрекочет в тишине.
Сумерки сгущаются медленно,
Вечер тишиной объят,
Многое в жизни временно,
Дни, как птицы летят,
Прошлого страницы листая,
Жизни меняется ход,
Отблеск свечи освещает
Стол, ларец и комод.
 

Александр Крупнов, Московская область, Краснознаменск