Страница:
В другом отчете, классифицированном как «событие, могущее вызвать политическую, медийную или международную реакцию», на специфическом военном сленге рассказывается о том, как «в подозрительном доме» американским военным не открыли дверь. Тогда они попросту взорвали вход. «Войдя в дом, морпехи обнаружили трех раненых иракской национальности: (1) мужская особь десяти лет, (1) женская особь десяти лет и (1) мужская особь двух лет. Женская особь десяти лет и мужская особь двух лет скончались в ожидании медицинской эвакуации. Десятилетний мальчик (по-видимому, выживший паренек обрел в сознании солдат человеческие черты. – Прим. сост.) эвакуирован для дальнейшего лечения. Родителей во время происшествия дома не оказалось».
Сотни документов свидетельствуют о том, что американские военные не только закрывали глаза на пытки задержанных иракскими полицейскими, но и передавали им тех, кого задерживали сами. По-видимому, именно потому, что «местные» могли позволить себе более эффективные методы допроса. «Допросами с пристрастием» в иракской полиции занимался спецбатальон, прозванный американскими солдатами «Волчья бригада». Их практики ничем не отличались от принятых при тиране Саддаме. Донесения говорят о том, что арестованных не только били руками, ногами и током, но и обливали кислотой, отрезали пальцы и т. п. Большинство подобных докладов носят приписку, закодированную таинственной аббревиатурой «frago 242». Она значит: «Об очевидных нарушениях со стороны или против союзного персонала или гражданского населения будет сделан лишь исходный отчет. Дальнейшего разбирательства не требуется». Формально же, искореняя тиранию, американцы строили демократический Ирак. Документы свидетельствуют: что делают в действительности иракцы с иракцами, американское командование все эти годы совершенно не интересовало.
Реакция на публикацию секретных материалов последовала вполне предсказуемая. Журналисты увлеченно взялись за их анализ, эксперты взялись гадать, какое влияние столь яркий «слив» окажет на американскую политику, ООН обратилась к Бараку Обаме с просьбой провести проверку вскрывшихся фактов. Пентагон, признав, что это действительно самая грандиозная утечка в истории, заявил, что огласка государственных тайн недопустима, так как ставит под угрозу жизни американских солдат и офицеров, а также сотрудничающих с ними иракцев.
Сам Эссендж с Пентагоном категорически не согласился:
– Это они, помнится, уже говорили – летом, когда мы рассекретили 90 тысяч документов «Афганского досье», – сказал он по этому поводу в интервью «Русскому репортеру». – Прошло много недель, а ни одного конкретного случая, когда наша информация причинила бы вред, Пентагон так и не представил. И это несмотря на то, что при этом ведомстве создана специальная структура для борьбы с нами: 120 человек вкалывают 24 часа в сутки, 7 дней в неделю. В каком-то смысле это даже лестно – нас признали одной из важнейших угроз для непрозрачности и несправедливости. К сожалению, традиционные СМИ пока не могут первыми публиковать подобную информацию и вынуждены ждать, пока мы расчистим им дорогу. Но ничего, у нас в запасе еще «тонны» неопубликованных секретных документов из разных стран, которые однажды непременно станут достоянием общества. Интернет и цифровые технологии, конечно, позволяют военным и спецслужбам собирать огромное количество информации о гражданах. Однако те же самые технологии делают любую закрытую систему более уязвимой, увеличивая вероятность утечки. Борьба правды и лжи – своего рода саморегулирующийся процесс.
Наиболее же сенсационной за все время существования WikiLeaks стала недавняя публикация «утекших» дипломатических депеш США. На веб-сайте WikiLeaks и в нескольких крупных газетах были обнародованы конфиденциальные документы, которые подробно освещали взаимодействие Государственного департамента Соединенных Штатов с его посольствами по всему миру. Первые несколько десятков из 251 287 документов были обнародованы 28 ноября с одновременным освещением в таких газетах, как: El País (Испания), Le Monde (Франция), Der Spiegel (Германия), The Guardian (Великобритания) и The New York Times (Соединенные Штаты). В России эти документы анализирует и публикует по соглашению с WikiLeaks журнал «Русский репортер».
Депеши о международных делах датируются 1966–2010 годами и касаются практически всех американских посольств и представительств. Содержание депеш включает в себя дипломатический анализ мировых лидеров, оценки стран, в которых располагались посольства, а также обсуждение многих международных и локальных вопросов – от положения на Ближнем Востоке до ядерного разоружения, от войны против терроризма до закрытия тюрьмы в Гуантанамо.
Закипевшие после публикации дипломатической переписки страсти оказались не менее показательны и интересны, чем сами публикуемые WikiLeaks документы. Секретные депеши Госдепа США, как правило, лишь подтверждают то, что и так было известно в общих чертах. А вот столь масштабной скоординированной атаки корпораций и правительств на организацию, которая занимается своего рода издательским бизнесом и против которой не выдвинуто ни одного официального обвинения, – такого, пожалуй, в истории еще не было. Как не было в ней и прецедента глобального Интернет-сопротивления.
Вскоре после начала публикации госдеповской «утечки» WikiLeaks понесла первые потери, причем удары были нанесены со всех сторон – финансовой, технологической, информационной и, косвенно, юридической. Под не выдерживающими критики предлогами крупнейшие платежные системы планеты PayPal, Visa и MasterCard перестали принимать пожертвования для WikiLeaks (Moneybookers подала пример несколькими месяцами ранее). Швейцарский банк Postfinance и Bank of America отказались обслуживать ее счет, а австралийские власти объявили о закрытии «на реконструкцию» почтового отделения, которое много лет принимало «конвертные» пожертвования WikiLeaks. Попытки мятежа были подавлены. Так, например, исландская платежная компания Datacell, не согласившаяся по требованию Visa перестать принимать пожертвования, была попросту вся целиком отключена от платежной системы.
В то же время компания Amazon отказала WikiLeaks в хостинге, а EveryDNS лишила доменного имени. На сайт WikiLeaks обрушились многочисленные DDoS-атаки. Параллельно шла борьба на информационном фронте. Возглавляемые американским истеблишментом консервативные политики по всему миру призывали к занесению WikiLeaks в список террористических организаций, преследованию ее сторонников и даже физическому устранению Джулиана Эссенджа. В Вашингтоне истерика вокруг кейблограмм WikiLeaks достигла апогея. Бывшая кандидат в вице-президенты США Сара Пэйлин на своей странице в Facebook спрашивает, почему на Эссенджа не объявлена такая же охота, как на предводителя «Аль-Каиды» Усаму бен-Ладена (после этого в твиттере WikiLeaks появилось ироничное замечание: «Если за Джулианом будут так же охотиться, он будет чувствовать себя в безопасности как минимум десять лет»). А президент Института Эдмунда Берка Джеффри Кунер в своей статье в The Washington Times напрямую призывает убить Джулиана Эссенджа. «Генеральный прокурор Эрик Холдер-младший обещает рассмотреть возможные уголовные обвинения в адрес Эссенджа. Но для жесткого разговора слишком поздно. Сейчас мы уже вышли за пределы обвинительных заключений и судов. Ущерб был нанесен, люди погибли – и будут гибнуть из-за действий этого инфантильного, самовлюбленного нарцисса. По новым данным, основатель WikiLeaks скрывается в Англии. Если это так, мы должны поступить с Эссенджем так же, как и с другими особо опасными деятелями терроризма, – убить его», – считает Кунер.
Этого пока не произошло, зато шведской прокуратурой было реанимировано закрытое еще летом «дело об изнасиловании». По шведскому ордеру Эссендж был задержан в Великобритании (как и в случае с Мэннингом, несмотря на то, что против него так и не было выдвинуто официальных обвинений). Формально шведы лишь хотят его допросить – уникальная причина для ареста. В свою очередь британский судья отказался выпустить добровольно явившегося в полицию Эссенджа, невзирая на поручительство известных политиков и то, что в Англии его прегрешения вообще не могли бы считаться составом преступления. Впрочем, проведя неделю в одиночной камере, Эссендж все-таки был отпущен под залог.
Тем временем в США уже не только Пентагон создал специальный отдел, отвечающий исключительно за противодействие WikiLeaks. Аналогичной структурой с символичной аббревиатурой WTF (нет, все-таки не «what the fuck», а WikiLeaks Task Force, то есть «Силы по делу Викиликс») обзавелось ЦРУ. А генеральный прокурор объявил, что открывает уголовное расследование, чтобы выяснить, можно ли осудить WikiLeaks по американским законам, например, по «Акту о шпионаже» – редко используемому драконовскому документу столетней давности.
Столь массированное внесудебное наступление на организацию, чья деятельность отличается от действий любого другого издания на планете лишь большим общественным резонансом, логично вызвало ответное недовольство. По всему миру проходят тематические демонстрации. Журналисты, блогеры, правозащитники, хакеры и клерки перешли в контрнаступление доступными им средствами. Журналисты пишут в защиту организации гневные колонки, напоминая, что «сегодня они пришли за WikiLeaks, завтра придут за тобой». Правозащитники грозят обидчикам WikiLeaks судебными разбирательствами. Десятки тысяч блогеров и клерков жертвуют личные средства по оставшимся функциональными каналам: за последний год WikiLeaks получила более полутора миллионов долларов пожертвований. На радостях Эссендж даже впервые в истории WikiLeaks назначил себе зарплату (5500 евро в месяц).
Что касается стран, то пока что в открытую поддержать WikiLeaks решились только две. Вице-президент Боливии разместил переписку Госдепа США на одном из своих официальных серверов. Президент Бразилии Луис Игнасио Лула да Сильва в свою очередь упрекнул правительства других стран в малодушии и сказал: «На этого парня давят, и я не вижу какого-либо протеста против угрозы свободе самовыражения… Появился WikiLeaks, обнаживший дипломатию, которая кажется неприступной, самой защищенной в мире, и начался сыск. Не знаю, повесили ли уже плакаты, как на Диком Западе: «Разыскивается. Живой или мертвый». Если уж винить кого-то в обнародовании этих документов, то должны быть виноваты и те, кто их написал». В свою очередь верховный комиссар ООН по правам человека Нэви Пиллей выступила в Женеве с заявлением о серьезной обеспокоенности ее организации по поводу возможного правительственного давления на частные организации – платежные системы. Еще через несколько дней специальное заявление в защиту WikiLeaks выпустил и офис ООН, занимающийся вопросами свободы слова.
Самым ярким проявлением общественной «аллергии» на жесткие неправовые меры против WikiLeaks стал сетевой протест невиданного масштаба. И речь здесь не столько о петиции, которую за пару дней подписали более полумиллиона человек, и даже не о полутора тысячах «зеркальных» сайтов WikiLeaks, в одночасье возникших во Всемирной паутине, чтобы не допустить уничтожения ресурса. Наиболее ярким проявлением недовольства «Интернет-граждан» стало их участие в массированных DDoS-атаках на сайты «обидчиков» WikiLeaks. Девизом недовольных стали слова одного из создателей правозащитной организации Electronic Frontier Foundation Джона-Перри Барлоу: «Первая серьезная информационная война началась. Поле битвы – WikiLeaks. Солдаты – это вы».
Формально ответственность за обвал Интернет-представительств Visa, MasterCard и PayPal, а также сайтов правительства Швеции и web-страниц американских политиков Джо Либермана и Сары Пэйлин взяла на себя хакерская группировка Anonymous, начавшая сразу две операции: «Поквитаться за Эссенджа» и «Расплата». То, что значительная часть хакеров мира объединилась под идеологическими знаменами, само по себе необычно. Впрочем, такое уже случалось (тот же Anonymous несколько недель подряд проводил глобальные атаки на организации, защищающие авторские права).
Однако есть одна причина, по которой нынешний киберпротест можно считать беспрецедентным – в нем массово участвовали самые обычные пользователи, ни бельмеса не смыслящие в хакерстве. Для привлечения добровольцев продвинутые члены сопротивления выложили в Сеть дистанционно управляемый софт, необходимый для проведения DDoS-атак, сопроводив релиз подробными инструкциями «для чайников». И недовольные пользователи ноутбуков по всей планете охотно подхватили почин – одну только программу LOIC за два дня с 8 по 10 декабря скачали более 30 тысяч раз. Если представить себе, что вся армия поклонников WikiLeaks (в социальной сети Facebook таких уже 1,2 млн.) скачает софт и начнет травить ресурсы оппонентов, эффект может получиться весьма впечатляющим. Впрочем, до этого далеко – пока даже сами хакеры не пытаются «уничтожить» противника.
Перспектива столкнуться с неконтролируемым и эффективным Интернет-бунтом сегодня вполне реальна. Наиболее вероятной реакцией властей по всему миру станут аресты и «публичные порки» кибервоинов. В декабре в Голландии за подобные «шалости» уже был арестован подросток-активист.
Репрессивный ответ на массовые протесты – то, к чему привыкли прибегать правительства от Мьянмы до США. Вряд ли они смогут удержаться и на этот раз. Однако, если есть столь массовое, можно сказать, планетарное недовольство, значит, есть и проблема. Наиболее здравым и экономичным решением была бы либерализация политики, ее большая открытость для граждан. Пока же мы видим, что мировые элиты склоняются к традиционному контрпродуктивному ответу: ужесточению информационного режима и занесению недовольных в список «террористов». В этом случае грядущие кибервойны населения с истеблишментом неизбежны и, похоже, проводиться они будут по принципу «всех не перевешаешь».
Впрочем, сам Джулиан Эссендж оптимизма не теряет и уверяет, что публикации WikiLeaks будут продолжены. На очереди – несущие колонны американского истеблишмента: банки. И это может быть даже опаснее, чем публикация секретной дипломатической переписки: утрата доверия к любому из крупнейших банков США может стать спусковым крючком нового мирового экономического кризиса.
Кто придумал WikiLeaks
Сотни документов свидетельствуют о том, что американские военные не только закрывали глаза на пытки задержанных иракскими полицейскими, но и передавали им тех, кого задерживали сами. По-видимому, именно потому, что «местные» могли позволить себе более эффективные методы допроса. «Допросами с пристрастием» в иракской полиции занимался спецбатальон, прозванный американскими солдатами «Волчья бригада». Их практики ничем не отличались от принятых при тиране Саддаме. Донесения говорят о том, что арестованных не только били руками, ногами и током, но и обливали кислотой, отрезали пальцы и т. п. Большинство подобных докладов носят приписку, закодированную таинственной аббревиатурой «frago 242». Она значит: «Об очевидных нарушениях со стороны или против союзного персонала или гражданского населения будет сделан лишь исходный отчет. Дальнейшего разбирательства не требуется». Формально же, искореняя тиранию, американцы строили демократический Ирак. Документы свидетельствуют: что делают в действительности иракцы с иракцами, американское командование все эти годы совершенно не интересовало.
Реакция на публикацию секретных материалов последовала вполне предсказуемая. Журналисты увлеченно взялись за их анализ, эксперты взялись гадать, какое влияние столь яркий «слив» окажет на американскую политику, ООН обратилась к Бараку Обаме с просьбой провести проверку вскрывшихся фактов. Пентагон, признав, что это действительно самая грандиозная утечка в истории, заявил, что огласка государственных тайн недопустима, так как ставит под угрозу жизни американских солдат и офицеров, а также сотрудничающих с ними иракцев.
Сам Эссендж с Пентагоном категорически не согласился:
– Это они, помнится, уже говорили – летом, когда мы рассекретили 90 тысяч документов «Афганского досье», – сказал он по этому поводу в интервью «Русскому репортеру». – Прошло много недель, а ни одного конкретного случая, когда наша информация причинила бы вред, Пентагон так и не представил. И это несмотря на то, что при этом ведомстве создана специальная структура для борьбы с нами: 120 человек вкалывают 24 часа в сутки, 7 дней в неделю. В каком-то смысле это даже лестно – нас признали одной из важнейших угроз для непрозрачности и несправедливости. К сожалению, традиционные СМИ пока не могут первыми публиковать подобную информацию и вынуждены ждать, пока мы расчистим им дорогу. Но ничего, у нас в запасе еще «тонны» неопубликованных секретных документов из разных стран, которые однажды непременно станут достоянием общества. Интернет и цифровые технологии, конечно, позволяют военным и спецслужбам собирать огромное количество информации о гражданах. Однако те же самые технологии делают любую закрытую систему более уязвимой, увеличивая вероятность утечки. Борьба правды и лжи – своего рода саморегулирующийся процесс.
Наиболее же сенсационной за все время существования WikiLeaks стала недавняя публикация «утекших» дипломатических депеш США. На веб-сайте WikiLeaks и в нескольких крупных газетах были обнародованы конфиденциальные документы, которые подробно освещали взаимодействие Государственного департамента Соединенных Штатов с его посольствами по всему миру. Первые несколько десятков из 251 287 документов были обнародованы 28 ноября с одновременным освещением в таких газетах, как: El País (Испания), Le Monde (Франция), Der Spiegel (Германия), The Guardian (Великобритания) и The New York Times (Соединенные Штаты). В России эти документы анализирует и публикует по соглашению с WikiLeaks журнал «Русский репортер».
Депеши о международных делах датируются 1966–2010 годами и касаются практически всех американских посольств и представительств. Содержание депеш включает в себя дипломатический анализ мировых лидеров, оценки стран, в которых располагались посольства, а также обсуждение многих международных и локальных вопросов – от положения на Ближнем Востоке до ядерного разоружения, от войны против терроризма до закрытия тюрьмы в Гуантанамо.
Закипевшие после публикации дипломатической переписки страсти оказались не менее показательны и интересны, чем сами публикуемые WikiLeaks документы. Секретные депеши Госдепа США, как правило, лишь подтверждают то, что и так было известно в общих чертах. А вот столь масштабной скоординированной атаки корпораций и правительств на организацию, которая занимается своего рода издательским бизнесом и против которой не выдвинуто ни одного официального обвинения, – такого, пожалуй, в истории еще не было. Как не было в ней и прецедента глобального Интернет-сопротивления.
Вскоре после начала публикации госдеповской «утечки» WikiLeaks понесла первые потери, причем удары были нанесены со всех сторон – финансовой, технологической, информационной и, косвенно, юридической. Под не выдерживающими критики предлогами крупнейшие платежные системы планеты PayPal, Visa и MasterCard перестали принимать пожертвования для WikiLeaks (Moneybookers подала пример несколькими месяцами ранее). Швейцарский банк Postfinance и Bank of America отказались обслуживать ее счет, а австралийские власти объявили о закрытии «на реконструкцию» почтового отделения, которое много лет принимало «конвертные» пожертвования WikiLeaks. Попытки мятежа были подавлены. Так, например, исландская платежная компания Datacell, не согласившаяся по требованию Visa перестать принимать пожертвования, была попросту вся целиком отключена от платежной системы.
В то же время компания Amazon отказала WikiLeaks в хостинге, а EveryDNS лишила доменного имени. На сайт WikiLeaks обрушились многочисленные DDoS-атаки. Параллельно шла борьба на информационном фронте. Возглавляемые американским истеблишментом консервативные политики по всему миру призывали к занесению WikiLeaks в список террористических организаций, преследованию ее сторонников и даже физическому устранению Джулиана Эссенджа. В Вашингтоне истерика вокруг кейблограмм WikiLeaks достигла апогея. Бывшая кандидат в вице-президенты США Сара Пэйлин на своей странице в Facebook спрашивает, почему на Эссенджа не объявлена такая же охота, как на предводителя «Аль-Каиды» Усаму бен-Ладена (после этого в твиттере WikiLeaks появилось ироничное замечание: «Если за Джулианом будут так же охотиться, он будет чувствовать себя в безопасности как минимум десять лет»). А президент Института Эдмунда Берка Джеффри Кунер в своей статье в The Washington Times напрямую призывает убить Джулиана Эссенджа. «Генеральный прокурор Эрик Холдер-младший обещает рассмотреть возможные уголовные обвинения в адрес Эссенджа. Но для жесткого разговора слишком поздно. Сейчас мы уже вышли за пределы обвинительных заключений и судов. Ущерб был нанесен, люди погибли – и будут гибнуть из-за действий этого инфантильного, самовлюбленного нарцисса. По новым данным, основатель WikiLeaks скрывается в Англии. Если это так, мы должны поступить с Эссенджем так же, как и с другими особо опасными деятелями терроризма, – убить его», – считает Кунер.
Этого пока не произошло, зато шведской прокуратурой было реанимировано закрытое еще летом «дело об изнасиловании». По шведскому ордеру Эссендж был задержан в Великобритании (как и в случае с Мэннингом, несмотря на то, что против него так и не было выдвинуто официальных обвинений). Формально шведы лишь хотят его допросить – уникальная причина для ареста. В свою очередь британский судья отказался выпустить добровольно явившегося в полицию Эссенджа, невзирая на поручительство известных политиков и то, что в Англии его прегрешения вообще не могли бы считаться составом преступления. Впрочем, проведя неделю в одиночной камере, Эссендж все-таки был отпущен под залог.
Тем временем в США уже не только Пентагон создал специальный отдел, отвечающий исключительно за противодействие WikiLeaks. Аналогичной структурой с символичной аббревиатурой WTF (нет, все-таки не «what the fuck», а WikiLeaks Task Force, то есть «Силы по делу Викиликс») обзавелось ЦРУ. А генеральный прокурор объявил, что открывает уголовное расследование, чтобы выяснить, можно ли осудить WikiLeaks по американским законам, например, по «Акту о шпионаже» – редко используемому драконовскому документу столетней давности.
Столь массированное внесудебное наступление на организацию, чья деятельность отличается от действий любого другого издания на планете лишь большим общественным резонансом, логично вызвало ответное недовольство. По всему миру проходят тематические демонстрации. Журналисты, блогеры, правозащитники, хакеры и клерки перешли в контрнаступление доступными им средствами. Журналисты пишут в защиту организации гневные колонки, напоминая, что «сегодня они пришли за WikiLeaks, завтра придут за тобой». Правозащитники грозят обидчикам WikiLeaks судебными разбирательствами. Десятки тысяч блогеров и клерков жертвуют личные средства по оставшимся функциональными каналам: за последний год WikiLeaks получила более полутора миллионов долларов пожертвований. На радостях Эссендж даже впервые в истории WikiLeaks назначил себе зарплату (5500 евро в месяц).
Что касается стран, то пока что в открытую поддержать WikiLeaks решились только две. Вице-президент Боливии разместил переписку Госдепа США на одном из своих официальных серверов. Президент Бразилии Луис Игнасио Лула да Сильва в свою очередь упрекнул правительства других стран в малодушии и сказал: «На этого парня давят, и я не вижу какого-либо протеста против угрозы свободе самовыражения… Появился WikiLeaks, обнаживший дипломатию, которая кажется неприступной, самой защищенной в мире, и начался сыск. Не знаю, повесили ли уже плакаты, как на Диком Западе: «Разыскивается. Живой или мертвый». Если уж винить кого-то в обнародовании этих документов, то должны быть виноваты и те, кто их написал». В свою очередь верховный комиссар ООН по правам человека Нэви Пиллей выступила в Женеве с заявлением о серьезной обеспокоенности ее организации по поводу возможного правительственного давления на частные организации – платежные системы. Еще через несколько дней специальное заявление в защиту WikiLeaks выпустил и офис ООН, занимающийся вопросами свободы слова.
Самым ярким проявлением общественной «аллергии» на жесткие неправовые меры против WikiLeaks стал сетевой протест невиданного масштаба. И речь здесь не столько о петиции, которую за пару дней подписали более полумиллиона человек, и даже не о полутора тысячах «зеркальных» сайтов WikiLeaks, в одночасье возникших во Всемирной паутине, чтобы не допустить уничтожения ресурса. Наиболее ярким проявлением недовольства «Интернет-граждан» стало их участие в массированных DDoS-атаках на сайты «обидчиков» WikiLeaks. Девизом недовольных стали слова одного из создателей правозащитной организации Electronic Frontier Foundation Джона-Перри Барлоу: «Первая серьезная информационная война началась. Поле битвы – WikiLeaks. Солдаты – это вы».
Формально ответственность за обвал Интернет-представительств Visa, MasterCard и PayPal, а также сайтов правительства Швеции и web-страниц американских политиков Джо Либермана и Сары Пэйлин взяла на себя хакерская группировка Anonymous, начавшая сразу две операции: «Поквитаться за Эссенджа» и «Расплата». То, что значительная часть хакеров мира объединилась под идеологическими знаменами, само по себе необычно. Впрочем, такое уже случалось (тот же Anonymous несколько недель подряд проводил глобальные атаки на организации, защищающие авторские права).
Однако есть одна причина, по которой нынешний киберпротест можно считать беспрецедентным – в нем массово участвовали самые обычные пользователи, ни бельмеса не смыслящие в хакерстве. Для привлечения добровольцев продвинутые члены сопротивления выложили в Сеть дистанционно управляемый софт, необходимый для проведения DDoS-атак, сопроводив релиз подробными инструкциями «для чайников». И недовольные пользователи ноутбуков по всей планете охотно подхватили почин – одну только программу LOIC за два дня с 8 по 10 декабря скачали более 30 тысяч раз. Если представить себе, что вся армия поклонников WikiLeaks (в социальной сети Facebook таких уже 1,2 млн.) скачает софт и начнет травить ресурсы оппонентов, эффект может получиться весьма впечатляющим. Впрочем, до этого далеко – пока даже сами хакеры не пытаются «уничтожить» противника.
Перспектива столкнуться с неконтролируемым и эффективным Интернет-бунтом сегодня вполне реальна. Наиболее вероятной реакцией властей по всему миру станут аресты и «публичные порки» кибервоинов. В декабре в Голландии за подобные «шалости» уже был арестован подросток-активист.
Репрессивный ответ на массовые протесты – то, к чему привыкли прибегать правительства от Мьянмы до США. Вряд ли они смогут удержаться и на этот раз. Однако, если есть столь массовое, можно сказать, планетарное недовольство, значит, есть и проблема. Наиболее здравым и экономичным решением была бы либерализация политики, ее большая открытость для граждан. Пока же мы видим, что мировые элиты склоняются к традиционному контрпродуктивному ответу: ужесточению информационного режима и занесению недовольных в список «террористов». В этом случае грядущие кибервойны населения с истеблишментом неизбежны и, похоже, проводиться они будут по принципу «всех не перевешаешь».
Впрочем, сам Джулиан Эссендж оптимизма не теряет и уверяет, что публикации WikiLeaks будут продолжены. На очереди – несущие колонны американского истеблишмента: банки. И это может быть даже опаснее, чем публикация секретной дипломатической переписки: утрата доверия к любому из крупнейших банков США может стать спусковым крючком нового мирового экономического кризиса.
Кто придумал WikiLeaks
Джулиан Пол Эссендж родился 3 июля 1971 года в небольшом городке Таунсвилле, на северо-восточном побережье Австралии. Про его семью известно немного, но и этого достаточно, чтобы считать детство Джулиана достаточно необычным. Биологический отец в жизни малыша не участвовал, а его мать Кристин спустя год после родов вышла замуж за директора бродячего театра. С тех пор Эссендж вместе с фамильным театром постоянно колесил по Австралии.
Мало что изменилось и после того, как в 1979 году мать Джулиана вновь вышла замуж – на этот раз за музыканта. Второй отчим оказался членом австралийской секты «Семья» (также известной как «Великое белое братство») – движения, сочетавшего в себе индуизм, йогу и христианство. Основательница движения Анна Хамильтон-Берн ратовала за то, чтобы дети членов секты оставались жить с ней. Они получали фамилию Хамильтон-Берн, носили одинаковую одежду и прическу (даже цвет волос был унифицирован – все малыши принудительно перекрашивались в блондинов). Детей подвергали частым физическим наказаниям и голодным диетам, им регулярно давали наркотики – ЛСД, диазепам, галоперидол… В итоге, когда у Джулиана родился сводный брат, его мать забрала обоих малышей и пустилась в бега, скрываясь от мужа-сектанта.
Разъезды стали канвой жизненного пути Эссенджа – он и сейчас называет свое существование «кочевым». Джулиан сменил 37 школ, ни в одной из которых он по понятным причинам не чувствовал себя «своим». Нередко он и вовсе никуда не ходил, а учился на дому – его мать была не в восторге от школьного образования, считая, что там вместо знаний, самостоятельности и умения думать прививают слепое почитание авторитетов.
Понятно, что в условиях социальной изоляции и вполне объективной невозможности выстроить длительные отношения с окружающим миром возможностей для поддержания самооценки у ребенка немного. Как завоевать авторитет у сверстников, когда ты вечно остаешься «новеньким»? Как подружиться с вновь обретенными одноклассниками, если через пару месяцев тебя увезут на другой конец страны? Никак. Однако, если нет возможности опираться на типичные для подростка внешние факторы, он может попытаться «уйти в себя», сделать ставку на внутренний мир – познание, интеллект, фантазии.
Похоже, именно этим путем пошел маленький Эссендж – он начал ходить в библиотеки, занялся самообразованием, особенно интересуясь точными и естественными науками. А еще Джулиан часами засиживался в ближайшем к дому магазине электроники, пытаясь научиться программировать. Узнав об этом, мать решила купить ему компьютер. Она сняла жилье подешевле и на вырученные деньги подарила сыну Commodore – 64 килобайта оперативной памяти, частота процессора 1 мегагерц, возможность работать с дискетами (жесткие диски тогда еще были для ПК чем-то невероятным) – восхитительная для середины 80-х машина! Так началась компьютерная «карьера» Эссенджа. Довольно быстро он обнаружил, что уже написанные кем-то программы можно не только запускать, но и деконструировать. Взламывая созданные «взрослыми дядями из больших корпораций» утилиты, мальчик получал доступ к скрытым их создателями сообщениям, мог их модифицировать – одним словом, оказывался равен им, а в чем-то даже и более могуществен: его слово оказывалось последним. «Мало с чем сравнимое удовольствие!» – так сам Эссендж описывал впоследствии свои юношеские ощущения от проникновения в потайной мир «взрослых». Ощущение, которое, похоже, не покинуло его и по сей день.
Впоследствии к компьютеру добавился модем, и это открыло Джулиану массу новых возможностей. Прежде всего, постоянно рвущееся телефонное соединение стало ниточкой, связывающей его с единомышленниками. Теперь он не зависел от переездов – друзья всегда были рядом, на другом конце провода. Интернета тогда еще не было, однако существовали отдельные «форумы», действовавшие по принципу доски объявлений. Как правило, это был чей-то персональный компьютер, на котором и хранились сообщения других пользователей, подключавшихся к нему по очереди – больше телефонная линия не позволяла. «Доски» рубрицировались по интересам – были, конечно, знакомства, барахолки и просто треп; однако главными для Джулиана стали разделы, посвященные программированию и хакерству.
Авторитет в глазах старших и более опытных взломщиков надо было завоевывать. В этом шестнадцатилетнему Эссенджу помогло то, что он уже умел – ломать защиту на лицензионных программах. В отсутствие полноценного Интернета доказательствами успешного крэкинга приходилось делиться по почте. Поскольку денег у юных энтузиастов практически не было, приходилось идти на ухищрения.
– С деньгами у меня тогда было туго, а «друзья по переписке» жили в разных концах планеты – в Европе, США, Латинской Америке. Поэтому мы придумали, как сделать почтовые марки многоразовыми, – смеясь, рассказывал мне Джулиан в прошлом году. – Берешь конверт, кладешь в него дискету, наклеиваешь марку, а поверх нее мажешь тонкий слой канцелярского клея. На почте марку гасят, и письмо благополучно отправляется, скажем, в Нью-Йорк. Там получатель ножницами вырезает эту марку и отправляет обратно вместе со своей дискеткой. Получив обратно свою марку, я теплой водой смываю с нее клей – а вместе с ним и почтовый штамп. Вуаля, марка вновь готова к употреблению.
Постепенно основной страстью талантливого тинейджера стало хакерство. Чтобы не платить за международное соединение, использовались разнообразные методы, получившие название «фрикинг» – взлом телефонных систем. В ход шло все – от примитивного подключения к телефонному щитку на соседней улице до чрезвычайно искусных изобретений, изменявших тональность набора модема или изменения напряжения в телефонной линии. Помимо экономии важнейшим плюсом грамотного фрикинга была анонимность – отследить местоположение звонящего было чрезвычайно сложно.
В хакерском мире Эссендж был известен под ником Mendax, позаимствованным из оксюморона Горация splendide mendax – благородный лжец. Во-первых, это очевидно отражает его собственное восприятие мира информации, в котором табу существуют не априори, а лишь в соотношении со степенью «благородства» поставленной цели. Во-вторых, это весьма созвучно правилам, которых придерживалась элита первых австралийских хакеров: не наносить вреда компьютерным системам, которые ты взламываешь (не говоря уже об их уничтожении); не изменять информацию в этих системах (за исключением изменения регистрации, чтобы замести следы); делиться информацией с другими «исследователями». Для большинства ранних австралийских хакеров посещение чьей-то системы было сродни экскурсии в национальный парк: оставь все в том же виде, как оно было до твоего прихода.
Большую часть взломов Mendax проделывал вместе с двумя приятелями – свою троицу они называли International Subversives («Международные подрывники»). От имени этого общества Эссендж публиковал одноименный журнал – похоже, стезя издателя привлекала его с юных лет. Вот как описывается этот журнал в написанной совместно с Эссенджем книге Сьюлетт Дрейфус «Компьютерное подполье. Истории о хакинге, безумии и одержимости»:
«У электронного журнала The International Subversives была очень простая редакторская политика. Экземпляр журнала мог получить только тот, кто написал для него «статью». Такая политика отлично защищала от «сосунков» – неумелых и неопытных хакеров, которые могли случайно привлечь внимание полиции. «Сосунки» также были способны злоупотребить хакерскими и фрикерскими техниками, в результате чего Telecom мог закрыть лазейки в системе безопасности. Таким образом, читателями IS были всего три человека. Для нехакера IS выглядел полной абракадаброй – даже телефонный справочник было читать намного интереснее. Но для члена компьютерного подполья IS являлся картой острова сокровищ. Умелый хакер мог пройти по следам модемных телефонных номеров и паролей, а затем использовать указания IS, чтобы исчезнуть сквозь тайные входы в лабиринте компьютерных сетей. С журналом в руках он мог выскользнуть из незаметной щели, перехитрить сисадминов и найти сокровище, спрятанное в каждой компьютерной системе».
К двадцати годам Эссендж стал одним из самых сноровистых хакеров мира. При помощи друзей и допотопного модема он ухитрялся проникать в наиболее защищенные сети планеты – крупнейших университетов, ВВС США, Пентагона, транснациональных телекоммуникационных компаний. Сидя в австралийской глубинке за своим стареньким компьютером, Эссендж управлял десятками новейших машин на другой стороне планеты. Они послушно перебирали пароли пользователей очередной заинтересовавшей Эссенджа организации при помощи написанной самим же Mendax’ом программы Sycophant («Подхалим»). Иногда хакеры собирали «урожай» в виде 100 тысяч учетных записей за одну ночь.
Со слов самого Эссенджа, Дрейфус пишет:
«Они побывали в таком количестве сайтов, что часто не могли вспомнить, что за компьютер сейчас взламывают. Места, которые удержались в их памяти, можно было читать как справочник «Кто есть кто?» в американском военно-промышленном комплексе. Командный пункт седьмого полка ВВС США в Пентагоне. Стэнфордский исследовательский институт в Калифорнии. Военный центр надводного флота в Виргинии. Завод тактических авиационных систем для ВВС корпорации Lockheed Martin в Техасе. Корпорация Unisys в Блю-Белл, Пенсильвания. Годдардовский центр управления космическими полетами, NASA. Motorola Inc. в Иллинойсе. TRW Inc. в Редондобич в Калифорнии. Alcoa в Питсбурге. Panasonic Corp в Нью-Джерси. Военно-инженерная база подводного флота США. Siemens-Nixdorf Information System в Массачусетсе. Securities Industry Automation Corp в Нью-Йорке. Национальная лаборатория имени Лоренса Ливермора в Калифорнии. Исследовательский институт Bell Communications, Нью-Джерси. Исследовательский центр корпорации Xerox в Пало-Альто, Калифорния».
И это только в США…
Понятно, что бесконечно так продолжаться не могло. Юными хакерами занялась уже не только муниципальная, но и федеральная полиция Австралии. «Международные подрывники» знали об этом – они взломали почтовые ящики сотрудников отдела по борьбе с киберпреступностью и немало веселились, по вечерам читая друг дружке рапорты «ищеек». Полицейские были озадачены, но работали не покладая рук, и в конце концов им на помощь пришел случай. Системный администратор австралийского отделения международной телекоммуникационной корпорации Nortel как-то зашел во внутреннюю сеть в «неурочное» время. Ночью, с домашнего компьютера. Он обнаружил там созданную хакерами папку – к этому времени Эссендж со товарищи рылись в этой сети уже несколько месяцев. Там же он обнаружил и самого Эссенджа. «Запеленговать» хакера сисадмин, правда, не сумел, однако на следующий же день при помощи полиции был отслежен номер его друга. После этого полиция начала слежку за неблагонадежной троицей и стала прослушивать их телефоны.
Мало что изменилось и после того, как в 1979 году мать Джулиана вновь вышла замуж – на этот раз за музыканта. Второй отчим оказался членом австралийской секты «Семья» (также известной как «Великое белое братство») – движения, сочетавшего в себе индуизм, йогу и христианство. Основательница движения Анна Хамильтон-Берн ратовала за то, чтобы дети членов секты оставались жить с ней. Они получали фамилию Хамильтон-Берн, носили одинаковую одежду и прическу (даже цвет волос был унифицирован – все малыши принудительно перекрашивались в блондинов). Детей подвергали частым физическим наказаниям и голодным диетам, им регулярно давали наркотики – ЛСД, диазепам, галоперидол… В итоге, когда у Джулиана родился сводный брат, его мать забрала обоих малышей и пустилась в бега, скрываясь от мужа-сектанта.
Разъезды стали канвой жизненного пути Эссенджа – он и сейчас называет свое существование «кочевым». Джулиан сменил 37 школ, ни в одной из которых он по понятным причинам не чувствовал себя «своим». Нередко он и вовсе никуда не ходил, а учился на дому – его мать была не в восторге от школьного образования, считая, что там вместо знаний, самостоятельности и умения думать прививают слепое почитание авторитетов.
Понятно, что в условиях социальной изоляции и вполне объективной невозможности выстроить длительные отношения с окружающим миром возможностей для поддержания самооценки у ребенка немного. Как завоевать авторитет у сверстников, когда ты вечно остаешься «новеньким»? Как подружиться с вновь обретенными одноклассниками, если через пару месяцев тебя увезут на другой конец страны? Никак. Однако, если нет возможности опираться на типичные для подростка внешние факторы, он может попытаться «уйти в себя», сделать ставку на внутренний мир – познание, интеллект, фантазии.
Похоже, именно этим путем пошел маленький Эссендж – он начал ходить в библиотеки, занялся самообразованием, особенно интересуясь точными и естественными науками. А еще Джулиан часами засиживался в ближайшем к дому магазине электроники, пытаясь научиться программировать. Узнав об этом, мать решила купить ему компьютер. Она сняла жилье подешевле и на вырученные деньги подарила сыну Commodore – 64 килобайта оперативной памяти, частота процессора 1 мегагерц, возможность работать с дискетами (жесткие диски тогда еще были для ПК чем-то невероятным) – восхитительная для середины 80-х машина! Так началась компьютерная «карьера» Эссенджа. Довольно быстро он обнаружил, что уже написанные кем-то программы можно не только запускать, но и деконструировать. Взламывая созданные «взрослыми дядями из больших корпораций» утилиты, мальчик получал доступ к скрытым их создателями сообщениям, мог их модифицировать – одним словом, оказывался равен им, а в чем-то даже и более могуществен: его слово оказывалось последним. «Мало с чем сравнимое удовольствие!» – так сам Эссендж описывал впоследствии свои юношеские ощущения от проникновения в потайной мир «взрослых». Ощущение, которое, похоже, не покинуло его и по сей день.
Впоследствии к компьютеру добавился модем, и это открыло Джулиану массу новых возможностей. Прежде всего, постоянно рвущееся телефонное соединение стало ниточкой, связывающей его с единомышленниками. Теперь он не зависел от переездов – друзья всегда были рядом, на другом конце провода. Интернета тогда еще не было, однако существовали отдельные «форумы», действовавшие по принципу доски объявлений. Как правило, это был чей-то персональный компьютер, на котором и хранились сообщения других пользователей, подключавшихся к нему по очереди – больше телефонная линия не позволяла. «Доски» рубрицировались по интересам – были, конечно, знакомства, барахолки и просто треп; однако главными для Джулиана стали разделы, посвященные программированию и хакерству.
Авторитет в глазах старших и более опытных взломщиков надо было завоевывать. В этом шестнадцатилетнему Эссенджу помогло то, что он уже умел – ломать защиту на лицензионных программах. В отсутствие полноценного Интернета доказательствами успешного крэкинга приходилось делиться по почте. Поскольку денег у юных энтузиастов практически не было, приходилось идти на ухищрения.
– С деньгами у меня тогда было туго, а «друзья по переписке» жили в разных концах планеты – в Европе, США, Латинской Америке. Поэтому мы придумали, как сделать почтовые марки многоразовыми, – смеясь, рассказывал мне Джулиан в прошлом году. – Берешь конверт, кладешь в него дискету, наклеиваешь марку, а поверх нее мажешь тонкий слой канцелярского клея. На почте марку гасят, и письмо благополучно отправляется, скажем, в Нью-Йорк. Там получатель ножницами вырезает эту марку и отправляет обратно вместе со своей дискеткой. Получив обратно свою марку, я теплой водой смываю с нее клей – а вместе с ним и почтовый штамп. Вуаля, марка вновь готова к употреблению.
Постепенно основной страстью талантливого тинейджера стало хакерство. Чтобы не платить за международное соединение, использовались разнообразные методы, получившие название «фрикинг» – взлом телефонных систем. В ход шло все – от примитивного подключения к телефонному щитку на соседней улице до чрезвычайно искусных изобретений, изменявших тональность набора модема или изменения напряжения в телефонной линии. Помимо экономии важнейшим плюсом грамотного фрикинга была анонимность – отследить местоположение звонящего было чрезвычайно сложно.
В хакерском мире Эссендж был известен под ником Mendax, позаимствованным из оксюморона Горация splendide mendax – благородный лжец. Во-первых, это очевидно отражает его собственное восприятие мира информации, в котором табу существуют не априори, а лишь в соотношении со степенью «благородства» поставленной цели. Во-вторых, это весьма созвучно правилам, которых придерживалась элита первых австралийских хакеров: не наносить вреда компьютерным системам, которые ты взламываешь (не говоря уже об их уничтожении); не изменять информацию в этих системах (за исключением изменения регистрации, чтобы замести следы); делиться информацией с другими «исследователями». Для большинства ранних австралийских хакеров посещение чьей-то системы было сродни экскурсии в национальный парк: оставь все в том же виде, как оно было до твоего прихода.
Большую часть взломов Mendax проделывал вместе с двумя приятелями – свою троицу они называли International Subversives («Международные подрывники»). От имени этого общества Эссендж публиковал одноименный журнал – похоже, стезя издателя привлекала его с юных лет. Вот как описывается этот журнал в написанной совместно с Эссенджем книге Сьюлетт Дрейфус «Компьютерное подполье. Истории о хакинге, безумии и одержимости»:
«У электронного журнала The International Subversives была очень простая редакторская политика. Экземпляр журнала мог получить только тот, кто написал для него «статью». Такая политика отлично защищала от «сосунков» – неумелых и неопытных хакеров, которые могли случайно привлечь внимание полиции. «Сосунки» также были способны злоупотребить хакерскими и фрикерскими техниками, в результате чего Telecom мог закрыть лазейки в системе безопасности. Таким образом, читателями IS были всего три человека. Для нехакера IS выглядел полной абракадаброй – даже телефонный справочник было читать намного интереснее. Но для члена компьютерного подполья IS являлся картой острова сокровищ. Умелый хакер мог пройти по следам модемных телефонных номеров и паролей, а затем использовать указания IS, чтобы исчезнуть сквозь тайные входы в лабиринте компьютерных сетей. С журналом в руках он мог выскользнуть из незаметной щели, перехитрить сисадминов и найти сокровище, спрятанное в каждой компьютерной системе».
К двадцати годам Эссендж стал одним из самых сноровистых хакеров мира. При помощи друзей и допотопного модема он ухитрялся проникать в наиболее защищенные сети планеты – крупнейших университетов, ВВС США, Пентагона, транснациональных телекоммуникационных компаний. Сидя в австралийской глубинке за своим стареньким компьютером, Эссендж управлял десятками новейших машин на другой стороне планеты. Они послушно перебирали пароли пользователей очередной заинтересовавшей Эссенджа организации при помощи написанной самим же Mendax’ом программы Sycophant («Подхалим»). Иногда хакеры собирали «урожай» в виде 100 тысяч учетных записей за одну ночь.
Со слов самого Эссенджа, Дрейфус пишет:
«Они побывали в таком количестве сайтов, что часто не могли вспомнить, что за компьютер сейчас взламывают. Места, которые удержались в их памяти, можно было читать как справочник «Кто есть кто?» в американском военно-промышленном комплексе. Командный пункт седьмого полка ВВС США в Пентагоне. Стэнфордский исследовательский институт в Калифорнии. Военный центр надводного флота в Виргинии. Завод тактических авиационных систем для ВВС корпорации Lockheed Martin в Техасе. Корпорация Unisys в Блю-Белл, Пенсильвания. Годдардовский центр управления космическими полетами, NASA. Motorola Inc. в Иллинойсе. TRW Inc. в Редондобич в Калифорнии. Alcoa в Питсбурге. Panasonic Corp в Нью-Джерси. Военно-инженерная база подводного флота США. Siemens-Nixdorf Information System в Массачусетсе. Securities Industry Automation Corp в Нью-Йорке. Национальная лаборатория имени Лоренса Ливермора в Калифорнии. Исследовательский институт Bell Communications, Нью-Джерси. Исследовательский центр корпорации Xerox в Пало-Альто, Калифорния».
И это только в США…
Понятно, что бесконечно так продолжаться не могло. Юными хакерами занялась уже не только муниципальная, но и федеральная полиция Австралии. «Международные подрывники» знали об этом – они взломали почтовые ящики сотрудников отдела по борьбе с киберпреступностью и немало веселились, по вечерам читая друг дружке рапорты «ищеек». Полицейские были озадачены, но работали не покладая рук, и в конце концов им на помощь пришел случай. Системный администратор австралийского отделения международной телекоммуникационной корпорации Nortel как-то зашел во внутреннюю сеть в «неурочное» время. Ночью, с домашнего компьютера. Он обнаружил там созданную хакерами папку – к этому времени Эссендж со товарищи рылись в этой сети уже несколько месяцев. Там же он обнаружил и самого Эссенджа. «Запеленговать» хакера сисадмин, правда, не сумел, однако на следующий же день при помощи полиции был отслежен номер его друга. После этого полиция начала слежку за неблагонадежной троицей и стала прослушивать их телефоны.