– У тебя есть брат, с которым мы когда-то, ну, скажем так, сотрудничали. – Синти поморщилась, а он, увидев это, злобно продолжил: – Не делай вид, что тебе ничего не известно о его прошлом. Он, кажется, завязал? Что-то верится с трудом. Но тем более жаль, что мне не удалось в свое время отправить его в тюрьму.
Бандит примолк, а затем хищно и с досадой осклабился. Догадаться об этом можно было только по тому, как обнажились его зубы в прорези маски.
– Твой братец, – опять заговорил он, – не делился с тобой своими маленькими секретами? Ну, это и не важно. Ты наверняка слышала имя Элен Ланкастер, не так ли?
Вот так история… Разумеется, слышала. Синти прекрасно знала, что Элен Ланкастер угодила за решетку.
Призрак шагнул вперед, мрачно нависнув над своей пленницей. От него словно распространялись волны гнева.
– Элен была моей женой. Вернее, она и сейчас является таковой, но обвинение в убийстве двух охранников сулит ей долгие годы заключения. Так что наш брак вряд ли сохранится.
Слушая все это, Синти никак не могла понять, куда он клонит, в чем причина гнева, обрушившегося на нее. Не считает ли он ее каким-то образом повинной в том, что для его жены то ограбление закончилось столь печально? Или, может, причина в Найджеле?
– Я предлагал твоему братцу принять участие в деле. Ему отводилась важная роль в моем сценарии, так сказать… – Призрак злорадно захихикал, – жертвенного агнца. Именно его, а не мою жену должны были поймать легавые. А мы бы все ушли…
Чувствовалось, что этот пункт плана доставлял ему особое удовольствие.
– Как это благородно! Подставлять своих – очень в твоем духе, – сказала Синти, – И как тонко, как остроумно!
– Не скалься! Он вовсе не «свой». Эта гнида, твой братец, всегда был ненадежен. Он никогда не участвовал ни в одном стоящем деле. Отказался и в этот раз, потому и вышла такая заморочка… Да, кстати, – с иезуитски проницательным видом осведомился бандит, – уж не вздумал ли он тогда нас перехитрить? Может, скажешь мне? Что ты делила там в кустах? Думаешь, я не знаю? Он подослал тебя, чтобы ты перехватила у нас то чертово ожерелье. Ха! Послать бабу вместо себя! А это в его духе? – Он сделал акцент на этом «в его». – Мы вынуждены были на ходу менять сценарий.
Вот влипла, подумала Синти, попробуй ему теперь что-нибудь объяснить!
– Считай, что для тебя настал час расплаты, рыбка! – прошептал Призрак, наклонившись так близко, что его губы в прорези маски почти касались уха Синти.
Та вздрогнула. Она находилась и полной власти этого жуткого человека, и вырваться из его когтей не было никакой возможности.
– О, я польщена! – сказала Синти, глядя куда угодно, но только не на пытающегося запугать ее Призрака. – Хочешь сказать, что ты затеял все это лишь ради меня одной? – Сделав над собой усилие, она все-таки посмотрела прямо в его глаза. – По-моему, тебе просто следовало убить меня, еще тогда. Так было бы гораздо проще.
Призрак усмехнулся.
– Верно, но менее забавно. Будет лучше… – Не успел он закончить фразу, как Синти вскинула колено, метя в самое уязвимое у мужчин место. Это ей удалось, и Призрак, охнув, сложился пополам, а затем упал как подкошенный. В ту же секунду она повернулась и помчалась к выходу с такой скоростью, какую позволяли развить связанные за спиной руки…
В это время Мэтт, договорившийся с Джиной о том, что до решающего момента каждый из них будет действовать самостоятельно, услышал какой-то шум и решил воспользоваться им, чтобы незаметно пробраться внутрь здания. Оказавшись в небольшом темном холле, он скользнул за колонну и прислушался.
Вдруг распахнулась дверь, за которой горел свет, и в холл выбежала Синти. Но едва Мэтт успел сообразить, что это она, как какой-то верзила в два прыжка догнал ее, схватил за волосы и поволок обратно.
Мэтт молниеносно скользнул рукой к рукоятке пистолета… однако его пальцы ухватили пустоту кобуры не было. Она преспокойно осталась лежать дома, когда он, как очумелый, выскочил сегодня из квартиры после разговора с сестрой. Вот идиот!
Глаза Синти слезились после ощутимой оплеухи, которую закатил ей Призрак.
– Попробуй еще раз выкинуть такой фортель, и я тебе устрою приятный вечер! Не надейся быстро умереть. Сначала помучаешься.
Он прошипел это Синти в лицо, и та невольно отшатнулась. У нее мелькнула мысль, что сейчас очень удобно было бы ударить его лбом, но она тут же отмела подобную идею. Сейчас остальные громилы настороже, так что этим ей ничего не добиться.
По-видимому, решив, что пленница усвоила его предупреждение, бандит толкнул ее па груду рам, из которых его подручные успели вырезать полотна.
– Между прочим, ты на крючке у полиции, – процедила Синти сквозь зубы.
– Ну и что? Пусть попробуют меня вытащить! Я скользкий. И потом, легавые никогда не догадаются связать факты воедино. Так что не тешь себя напрасными иллюзиями, детка. Я полиции не по зубам.
Синти лишь насмешливо хмыкнула, потому что ей было известно нечто такое, о чем Призрак даже не догадывался.
Тот несколько мгновений задумчиво рассматривал ее.
– А как ты сама узнала, что я наведаюсь сегодня сюда, а, рыбка? От своего хахаля, полицейской ищейки?
Она мгновенно ощутила сухость во рту. Призраку известно об их с Мэттом отношениях! Откуда?
И вдруг поняла. От возникшей в ее мозгу догадки все тело охватила дрожь. Выходит, вовсе не Мэтт виновник не отпускающего ее ощущения, что за ней следят. Все последнее время она находилась под неусыпным присмотром людей Призрака!
Эта мысль вызвала у нее приступ дурноты. Только не вздумай потерять сознание! Слышишь, не смей!
Немного успокоившись, Синти незаметно приняла такое положение, чтобы в случае необходимости можно было легко вскочить на ноги. Однако то, что она узнала сегодня, произвело на нее сильный отрезвляющий эффект. Представить только, сколько времени потратил Призрак, чтобы приготовить ей ловушку, а она даже ни о чем не догадывалась!
Синти пристально взглянула на своего недруга.
А все-таки, почему подготовка всего этого заняла так много времени? – пронеслось и ее мозгу. Ведь Призраку представлялось столько удобных возможностей рассчитаться со мной!
– Что еще берем, босс? – спросил один из одетых в черное парней.
В первое мгновение Сити показалось, что Призрак не услышал вопроса, потому что в этот миг он холодно разглядывал ее. Но в следующую минуту он кивнул вправо, не сводя, впрочем, глаз с пленницы.
– Все картины с этой стены. И поаккуратнее режьте холст.
Синти поежилась под ледяным взглядом главаря. С каждой секундой ей все труднее становилось сохранять самообладание.
Наконец он отвернулся. И она перевела дыхание, прислонившись к пустым рамам. Некоторые из них были поломаны, и в поясницу ей впился острый деревянный край.
Сердце Синти бешено забилось: ведь с помощью этого обломка можно разорвать липкую ленту, которой обмотаны запястья!
Она исподтишка огляделась, удостоверилась, что никто на нее не смотрит, и принялась прилаживать заведенные за спину руки к острому краю рамы. Больше всего Синти опасалась, что на осуществление задуманного потребуется слишком много времени и она не успеет… не успеет…
Неожиданно лента разошлась. Синти удивленно оглянулась… и сдавленно ахнула.
– Мэтт!
– Ш-ш-ш… – шепнул тот, поглядывая через ее плечо на налетчиков.
Мэтт!
Желудок Синти словно сковало спазмом, но в следующую минуту она расслабилась. Он пришел спасти ее!
Она мгновенно забыла все его беспочвенные обвинения, недоверие, которое он демонстрировал нынешним… вернее, уже вчерашним, утром. Неизвестно куда подевался и страх, что она совершила большую ошибку, завязав с Мэттом отношения.
– Когда я скажу «беги», – едва слышно произнес он, – не мешкая беги к выходу.
Синти коротко кивнула, показывая, что слышит.
Она приняла сидячее положение, оставив руки за спиной и изо всех сил стараясь не улыбаться. Кто бы мог подумать, что настанет день, когда се будет бесконечно радовать мысль о том, что Мэтт – полицейский?
Она прикинула, как ей лучше бежать: рывок влево – и что есть духу к двери. Ожидая сигнала, она вся напряглась.
Неожиданно дверь со стороны входа отворилась.
Синти вздрогнула. Налетчики мгновенно побросали все, что находилось в их руках, и схватились за оружие, направив его на возникшую на пороге одетую в темное фигуру.
– Эй, потише! – произнес вошедший, поднимая руки успокаивающим жестом и неспешно продвигаясь в глубь комнаты. Дверь за его спиной осталась открытой. – А то еще пристрелите своего…
– Беги! – услышала Синти голос Мэтта. Она сорвалась с места, по ту же секунду вновь прибывший сдернул с головы маску. Увидев его лицо, Синти остановилась как вкопанная.
– Найджел…
Перед ней был ее брат.
Что, черт побери, она делает? – с острой тревогой успел подумать Мэтт.
Он хоронился за находящейся почти у самого порога большой скульптурной композицией, готовый выскочить из комнаты следом за Синти и захлопнуть дверь прямо перед носом преследователей. Сейчас подвернулся очень подходящий момент: дверь распахнута, не нужно тратить время, чтобы ее открыть. Он дал Синти команду бежать, но та почему-то вдруг остановилась и уставилась на вошедшего грабителя.
Мэтт быстро перевел взгляд с ее ошеломленного лица на новоявленного громилу в темной одежде. Что-то знакомое… Да ведь это тот самый парень, с которым Синти на прошлой неделе беседовала в кафе!
Черт бы это все побрал! Если она не уберется отсюда сейчас, то вскоре прибудет полицейское подкрепление и кто знает, как поведут себя бандиты, поняв, что их операция раскрыта? Нет никаких гарантий, что они не начнут стрелять. Поэтому бежать нужно прямо сейчас…
11
Бандит примолк, а затем хищно и с досадой осклабился. Догадаться об этом можно было только по тому, как обнажились его зубы в прорези маски.
– Твой братец, – опять заговорил он, – не делился с тобой своими маленькими секретами? Ну, это и не важно. Ты наверняка слышала имя Элен Ланкастер, не так ли?
Вот так история… Разумеется, слышала. Синти прекрасно знала, что Элен Ланкастер угодила за решетку.
Призрак шагнул вперед, мрачно нависнув над своей пленницей. От него словно распространялись волны гнева.
– Элен была моей женой. Вернее, она и сейчас является таковой, но обвинение в убийстве двух охранников сулит ей долгие годы заключения. Так что наш брак вряд ли сохранится.
Слушая все это, Синти никак не могла понять, куда он клонит, в чем причина гнева, обрушившегося на нее. Не считает ли он ее каким-то образом повинной в том, что для его жены то ограбление закончилось столь печально? Или, может, причина в Найджеле?
– Я предлагал твоему братцу принять участие в деле. Ему отводилась важная роль в моем сценарии, так сказать… – Призрак злорадно захихикал, – жертвенного агнца. Именно его, а не мою жену должны были поймать легавые. А мы бы все ушли…
Чувствовалось, что этот пункт плана доставлял ему особое удовольствие.
– Как это благородно! Подставлять своих – очень в твоем духе, – сказала Синти, – И как тонко, как остроумно!
– Не скалься! Он вовсе не «свой». Эта гнида, твой братец, всегда был ненадежен. Он никогда не участвовал ни в одном стоящем деле. Отказался и в этот раз, потому и вышла такая заморочка… Да, кстати, – с иезуитски проницательным видом осведомился бандит, – уж не вздумал ли он тогда нас перехитрить? Может, скажешь мне? Что ты делила там в кустах? Думаешь, я не знаю? Он подослал тебя, чтобы ты перехватила у нас то чертово ожерелье. Ха! Послать бабу вместо себя! А это в его духе? – Он сделал акцент на этом «в его». – Мы вынуждены были на ходу менять сценарий.
Вот влипла, подумала Синти, попробуй ему теперь что-нибудь объяснить!
– Считай, что для тебя настал час расплаты, рыбка! – прошептал Призрак, наклонившись так близко, что его губы в прорези маски почти касались уха Синти.
Та вздрогнула. Она находилась и полной власти этого жуткого человека, и вырваться из его когтей не было никакой возможности.
– О, я польщена! – сказала Синти, глядя куда угодно, но только не на пытающегося запугать ее Призрака. – Хочешь сказать, что ты затеял все это лишь ради меня одной? – Сделав над собой усилие, она все-таки посмотрела прямо в его глаза. – По-моему, тебе просто следовало убить меня, еще тогда. Так было бы гораздо проще.
Призрак усмехнулся.
– Верно, но менее забавно. Будет лучше… – Не успел он закончить фразу, как Синти вскинула колено, метя в самое уязвимое у мужчин место. Это ей удалось, и Призрак, охнув, сложился пополам, а затем упал как подкошенный. В ту же секунду она повернулась и помчалась к выходу с такой скоростью, какую позволяли развить связанные за спиной руки…
В это время Мэтт, договорившийся с Джиной о том, что до решающего момента каждый из них будет действовать самостоятельно, услышал какой-то шум и решил воспользоваться им, чтобы незаметно пробраться внутрь здания. Оказавшись в небольшом темном холле, он скользнул за колонну и прислушался.
Вдруг распахнулась дверь, за которой горел свет, и в холл выбежала Синти. Но едва Мэтт успел сообразить, что это она, как какой-то верзила в два прыжка догнал ее, схватил за волосы и поволок обратно.
Мэтт молниеносно скользнул рукой к рукоятке пистолета… однако его пальцы ухватили пустоту кобуры не было. Она преспокойно осталась лежать дома, когда он, как очумелый, выскочил сегодня из квартиры после разговора с сестрой. Вот идиот!
Глаза Синти слезились после ощутимой оплеухи, которую закатил ей Призрак.
– Попробуй еще раз выкинуть такой фортель, и я тебе устрою приятный вечер! Не надейся быстро умереть. Сначала помучаешься.
Он прошипел это Синти в лицо, и та невольно отшатнулась. У нее мелькнула мысль, что сейчас очень удобно было бы ударить его лбом, но она тут же отмела подобную идею. Сейчас остальные громилы настороже, так что этим ей ничего не добиться.
По-видимому, решив, что пленница усвоила его предупреждение, бандит толкнул ее па груду рам, из которых его подручные успели вырезать полотна.
– Между прочим, ты на крючке у полиции, – процедила Синти сквозь зубы.
– Ну и что? Пусть попробуют меня вытащить! Я скользкий. И потом, легавые никогда не догадаются связать факты воедино. Так что не тешь себя напрасными иллюзиями, детка. Я полиции не по зубам.
Синти лишь насмешливо хмыкнула, потому что ей было известно нечто такое, о чем Призрак даже не догадывался.
Тот несколько мгновений задумчиво рассматривал ее.
– А как ты сама узнала, что я наведаюсь сегодня сюда, а, рыбка? От своего хахаля, полицейской ищейки?
Она мгновенно ощутила сухость во рту. Призраку известно об их с Мэттом отношениях! Откуда?
И вдруг поняла. От возникшей в ее мозгу догадки все тело охватила дрожь. Выходит, вовсе не Мэтт виновник не отпускающего ее ощущения, что за ней следят. Все последнее время она находилась под неусыпным присмотром людей Призрака!
Эта мысль вызвала у нее приступ дурноты. Только не вздумай потерять сознание! Слышишь, не смей!
Немного успокоившись, Синти незаметно приняла такое положение, чтобы в случае необходимости можно было легко вскочить на ноги. Однако то, что она узнала сегодня, произвело на нее сильный отрезвляющий эффект. Представить только, сколько времени потратил Призрак, чтобы приготовить ей ловушку, а она даже ни о чем не догадывалась!
Синти пристально взглянула на своего недруга.
А все-таки, почему подготовка всего этого заняла так много времени? – пронеслось и ее мозгу. Ведь Призраку представлялось столько удобных возможностей рассчитаться со мной!
– Что еще берем, босс? – спросил один из одетых в черное парней.
В первое мгновение Сити показалось, что Призрак не услышал вопроса, потому что в этот миг он холодно разглядывал ее. Но в следующую минуту он кивнул вправо, не сводя, впрочем, глаз с пленницы.
– Все картины с этой стены. И поаккуратнее режьте холст.
Синти поежилась под ледяным взглядом главаря. С каждой секундой ей все труднее становилось сохранять самообладание.
Наконец он отвернулся. И она перевела дыхание, прислонившись к пустым рамам. Некоторые из них были поломаны, и в поясницу ей впился острый деревянный край.
Сердце Синти бешено забилось: ведь с помощью этого обломка можно разорвать липкую ленту, которой обмотаны запястья!
Она исподтишка огляделась, удостоверилась, что никто на нее не смотрит, и принялась прилаживать заведенные за спину руки к острому краю рамы. Больше всего Синти опасалась, что на осуществление задуманного потребуется слишком много времени и она не успеет… не успеет…
Неожиданно лента разошлась. Синти удивленно оглянулась… и сдавленно ахнула.
– Мэтт!
– Ш-ш-ш… – шепнул тот, поглядывая через ее плечо на налетчиков.
Мэтт!
Желудок Синти словно сковало спазмом, но в следующую минуту она расслабилась. Он пришел спасти ее!
Она мгновенно забыла все его беспочвенные обвинения, недоверие, которое он демонстрировал нынешним… вернее, уже вчерашним, утром. Неизвестно куда подевался и страх, что она совершила большую ошибку, завязав с Мэттом отношения.
– Когда я скажу «беги», – едва слышно произнес он, – не мешкая беги к выходу.
Синти коротко кивнула, показывая, что слышит.
Она приняла сидячее положение, оставив руки за спиной и изо всех сил стараясь не улыбаться. Кто бы мог подумать, что настанет день, когда се будет бесконечно радовать мысль о том, что Мэтт – полицейский?
Она прикинула, как ей лучше бежать: рывок влево – и что есть духу к двери. Ожидая сигнала, она вся напряглась.
Неожиданно дверь со стороны входа отворилась.
Синти вздрогнула. Налетчики мгновенно побросали все, что находилось в их руках, и схватились за оружие, направив его на возникшую на пороге одетую в темное фигуру.
– Эй, потише! – произнес вошедший, поднимая руки успокаивающим жестом и неспешно продвигаясь в глубь комнаты. Дверь за его спиной осталась открытой. – А то еще пристрелите своего…
– Беги! – услышала Синти голос Мэтта. Она сорвалась с места, по ту же секунду вновь прибывший сдернул с головы маску. Увидев его лицо, Синти остановилась как вкопанная.
– Найджел…
Перед ней был ее брат.
Что, черт побери, она делает? – с острой тревогой успел подумать Мэтт.
Он хоронился за находящейся почти у самого порога большой скульптурной композицией, готовый выскочить из комнаты следом за Синти и захлопнуть дверь прямо перед носом преследователей. Сейчас подвернулся очень подходящий момент: дверь распахнута, не нужно тратить время, чтобы ее открыть. Он дал Синти команду бежать, но та почему-то вдруг остановилась и уставилась на вошедшего грабителя.
Мэтт быстро перевел взгляд с ее ошеломленного лица на новоявленного громилу в темной одежде. Что-то знакомое… Да ведь это тот самый парень, с которым Синти на прошлой неделе беседовала в кафе!
Черт бы это все побрал! Если она не уберется отсюда сейчас, то вскоре прибудет полицейское подкрепление и кто знает, как поведут себя бандиты, поняв, что их операция раскрыта? Нет никаких гарантий, что они не начнут стрелять. Поэтому бежать нужно прямо сейчас…
11
– Найджел! – произнесла Синти, по-прежнему не двигаясь с места.
– Боже… а ты что здесь делаешь?! – изумленно воскликнул тот. Затем он повернулся к человеку, который, как понял Мэтт, был среди грабителей главным. – Почему здесь находится моя сестра?
Брови Мэтта непроизвольно поползли вверх. Сестра? Выходит, этот парень – брат Синти? Какие еще сюрпризы ожидаются этой ночью?
Главарь приблизился к Найджелу и крепко взял его за руку.
– По той же причине, что и ты. – Другой рукой он выхватил свой заткнутый за пояс брюк пистолет. – Вы оба ограбили сегодня аукцион. А также, – он пожал плечами, – прикончили троих охранников.
Мэтт скрипнул зубами. Час от часу не легче!
– Что за…
Договорить Найджелу не пришлось, потому что один из грабителей с силой ударил его сзади рукояткой пистолета по голове. Найджел рухнул на колени, но тут же попытался подняться. Видя это, бандит повторил удар. После этого парень без сознания растянулся на полу.
– Не трогайте его! – крикнула Синти, сжимая кулаки и показывая тем самым, что ее руки больше не стянуты сзади скотчем.
В следующее мгновение она подхватила с пола увесистый обломок рамы и замахнулась, как будто намереваясь стукнуть по голове главаря. Тот с легкостью увернулся, но оказалось, что на самом деле Синти целила по его руке с пистолетом. От удара оружие вылетело, брякнулось на пол и заскользило к стене.
Взревев, главарь схватил пленницу поперек туловища, заставляя бросить обломок деревяшки. Синти стала вырываться.
Мэтт видел, что ей удалось нанести противнику несколько ударов – в том числе локтем в солнечное сплетение, – но тот в конце концов схватил ее за горло.
Дрянь дело!
Только Мэтт собрался броситься Синти на выручку, как с порога раздалось:
– Отпусти ее, ты, слизняк!
Мэтт увидел перешагнувшую порог Джину. В руке она держала револьвер, дуло которого было нацелено прямо в голову главаря.
Все повернулись к ней.
В этот момент у Мэтта возникло странное ощущение, что он участвует в какой-то нелепой киношной истории, причем здесь вооружены все, кроме него. Потому что бандит, державший Синти, ослабил захват и той удалось вырваться и даже подхватить выпавший ранее из рук главаря и опрометчиво оставленный им на полу пистолет.
В следующее мгновение она приставила дуло к виску того из одетых в черное парней, кто бил Найджела. Мэтту же оставалось лишь пассивно наблюдать за всем этим.
– Прикажи своим дружкам бросить оружие! – велела Джина главарю.
Никто не пошевелился.
– Ну! – крикнула она.
– Я бы на вашем месте делал так, как говорит леди, – заметил Мэтт, выступая из-за скульптурной композиции. Он решил, что настало время и ему выйти из тени, хотя бы ради моральной поддержки девушек. Сложив руки на груди, он с усмешкой оглядел грабителей. – Пошевеливайтесь, иначе как бы вам не пришлось пожалеть!
Наступила довольно продолжительная пауза, затем кто-то хохотнул.
– Браво, Макгриди! – произнес главарь, голос которого показался Мэтту странно знакомым. – Признаться, не ожидал тебя здесь увидеть. Никогда не думал, что тебе удастся подобраться ко мне. Когда мы еще вместе работали в полиции, я заметил, что тебе недостает воображения.
Вместе работали в полиции? В ту же секунду Мэтт сообразил, с кем имеет дело. А затем главарь и сам стянул маску с лица. Джефф Фипкпотл!
Он ушел из полиции два года назад, а работал в том же отделении, что и Мэтт. Вот откуда у него связи в расположенной в том же здании страховой компании!
Выходит, Призрак – а это, несомненно, он и есть – все время находился практически под носом.
Неожиданно раздался какой-то шум и в обеих дверях показались полицейские.
– Всем стоять!
Мэтт облегченно вздохнул: ребята подоспели вовремя.
…Сидя в полицейском фургоне и борясь с волнением, Синти дрожащими пальцами ощупывала голову брата. Тот пришел в сознание после появления полиции.
Мысль о том, что Призрак арестован, вызывала у Синти странные чувства. Ей как будто не верилось, что все кончилось.
– Вот, держите, это поможет вам успокоиться. – Молодая женщина, которую Мэтт представил как Джину Макгир, протянула Синти забытый Питерсоном термос.
– Осторожнее, – поспешно предупредил Мэтт, – там больше бренди, чем кофе. Джина и один мой коллега подкрепляются этим напитком во время дежурств.
– Ладно тебе, – сказала Джина.
Она выпрыгнула из боковой двери, обогнула капот и вновь забралась внутрь, устроившись на водительском сиденье.
Хотя Мэтт явно неодобрительно отзывался о кофе и бренди, эта смесь действительно помогла Синти унять нервную дрожь. Собственно, ей особо не о чем было волноваться. Мэтт сказал, что ее, Синти, и Найджела привлекут к этому делу лишь в качестве свидетелей.
Сейчас Мэтт сидел достаточно близко, чтобы до него можно было дотронуться, но все-таки держался на некоторой дистанции.
Синти прерывисто вздохнула и произнесла:
– Спасибо.
Мэтт взглянул на нее.
– За что?
– За… – Она на миг задумалась, потом улыбнулась. – В общем, за все. Но самое главное – за то, что выгородил моего брата.
Мэтт пожал плечами.
– Не стоит благодарности. Это не стоило мне никакого труда.
Синти удивленно взглянула на него.
– Правда?
Он усмехнулся и пожал плечами.
– Ну, почти никакого. Я сказал, что ты и твой брат сотрудничали сегодня со мной и Джиной.
– Ясно… – протянула Синти.
Повисла пауза, во время которой в фургон заглянул офицер полиции и попросил Найджела на минутку вернуться с ним в здание аукциона, чтобы кое-что уточнить. Джина отправилась с ними.
Некоторое время Синти и Мэтт сидели молча, затем он кашлянул.
– Я должен извиниться перед тобой.
Она медленно повернула голову и взглянула на него.
– За что? – Этот вопрос Синти почему-то задала шепотом.
– Я обвинил тебя сразу в двух кражах, которые ты не совершала.
Ее сердце забилось быстрее и начало наполняться надеждой, по телу прокатились волна тепла.
Мэтт вновь прокашлялся и посмотрел за окошко, и ночь, освещаемую вспышками установленных на полицейских автомобилях мигалок.
– В действительности изумрудное колье украл и успел унести с собой Призрак, Он уже сознался в этом. А жемчужное ожерелье моей матери взяла Лора, чтобы отдать в чистку перед празднованием очередной годовщины брака наших родителей. Это должно было стать своеобразным подарком.
После таких слов надежда Синти улетучилась.
– Вот оно что… – невнятно пробормотала она.
– Ты простишь меня за несправедливые обвинения?
Синти вяло улыбнулась.
– За это могу простить…
Мэтт накрыл ладонью ее пальцы. Но она убрала руку и он, взглянув ей и лицо, с удивлением обнаружил, что ее глаза наполнились слезами.
– Но за остальное… – продолжила Синти. – Ну ладно еще изумрудное колье… Может, ты и мог тогда что-то подозревать. Но что касается украшения твоей матери… Понимаешь, если бы ты сказал, что веришь в мою невиновность, еще до того, как узнал, кто на самом деле взял это «приданое», тогда другое дело. А так…
Она смотрела куда угодно, только не на Мэтта.
– Знаешь, что самое смешное? Только сегодня утром я поняла, что ты для меня важнее всего. Словом, ты стоить того, чтобы я изменила некоторые свои дурацкие наклонности. У меня есть хорошая профессия, любимое дело. Зачем я еще лезу во все эти криминальные истории? Вообразила себя детективом. Действительно дура…
Синти сама не понимала, зачем говорит все это. Просто ей хотелось, чтобы он знал.
– Странно, как все иной раз оборачивается, правда? Только я решила исправиться, как ты обвинил меня в краже принадлежащего твоей матери жемчуга! – Она уставилась взглядом в пол и невесело рассмеялась. – И тогда мне стало ясно, что в одночасье ничего переменить нельзя. Так не бывает.
– Синти, я…
Она жестом остановила Мэтта.
– Не нужно. Дай мне возможность сказать, что я хочу, ладно?
Он промолчал, и Синти продолжила, выдержав небольшую паузу, во время которой подбирала слова.
– Я не могу доверять тебе. – Она заставила себя посмотреть прямо в глаза Мэтту. – Да-да, ты не ослышался. Именно я не могу доверять. – С губ Синти слетел тяжелый вздох. – Вдруг на следующей неделе еще что-нибудь пропадет и ты снова подумаешь, что это моих рук дело. Как я могу быть уверена, что ты не станешь отслеживать каждый мой шаг, просто чтобы удостовериться, что я не нарушаю закон? – Ее голос пресекся, и она умолкла, пытаясь справиться с зашевелившейся в груди болью. – И если бы мы и дальше жили вместе, то, сам того не желая, ты каждый день разбивал бы мне сердце сноси подозрительностью.
Произнести эти слова оказалось так трудно – особенно после всех треволнений нынешней ночи, – что Синти даже охрипла.
И уж поистине титанических усилий стоило ей оторваться от сиденья, отодвинуть боковую дверь и выпрыгнуть из фургона. Отойдя на пару шагов, она обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на словно оцепеневшего Мэтта.
В эту минуту он показался ей таким красивым! Немного осунувшееся из-за бессонной ночи лицо, светлые волосы, зеленые глаза, тело – предмет мечтаний любой женщины…
Но не одной только красоты желала Синти. Ей необходимо было сердце этого парня.
Сделав над собой еще одно усилие, она улыбнулась, но очень грустно.
– Найди себе хорошую девушку, Мэтт. Такую, чтобы нравилась твоим родителям. И вообще заслуживала тебя. Потому что я тебе не пара.
…Месяц прошел с той ночи, когда Синти ушла от Мэтта, а он все никак не мог успокоиться. Кто сказал, что время лечит душевные раны?
Дни тянулись чередой. Он, как и прежде, ходил на работу, по воскресеньям обедал у родителей. Словом, вел такую же жизнь, какой она была, пока в ней не появилась Синти.
Призрак сидел в тюрьме, и вряд ли ему суждено было когда-нибудь выйти оттуда. А та храбрая девушка, любительница детективов, что помогла поместить его за решетку, находилась сейчас неизвестно где.
Мэтт встал из-за рабочего стола и подошел к доске, к которой до сих пор были прикреплены фотографии Синти. Вот она, в светлом парике, читает журнал, сидя за столиком в кафе. Вот улыбается гостиничному портье. А вот стоит на автобусной остановке и смотрит вдаль. Вид у нее грустный.
Он протянул руку и погладил последний снимок кончиками пальцев.
Здесь Синти выглядела потерянной, беззащитной. Такой, какой была, когда прощалась с ним. Печальное выражение ее лица преследовало Мэтта днем и ночью. Но иногда он вспоминал стоны, восклицания и вскрики, которые издавала Синти, когда они занимались любовью.
– Ты жалок, Макгриди, – сказал он себе. – И еще ты полный идиот.
Фото с изображением грустной девушки Мэтт сунул в карман, остальные сорвал с доски. Давно пора было сделать это. Ведь ясно же, что Синти не вернется.
Снятые фотографии он сунул в папку с делом Призрака, которую затем поставил в шкаф, где хранились завершенные дела.
В дверь постучали.
– Мистер Макгриди?
– Да, Элли. Что вы хотите?
– Тут мисс Макгир оставила для вас кое-что.
– Да? Что же? – Толстушка-дежурная протянула большой конверт. Мэтт взял его, недоумевая, что бы это могло быть.
Когда Элли вернулась на пост, он уселся за стол и положил конверт перед собой. Его взгляд скользнул по настольному календарю, одна дата на котором была обведена красным карандашом. Тридцать пятая годовщина свадьбы родителей.
Мэтту до сих пор трудно было в это поверить, но мать недавно позвонила ему и попросила адрес «той симпатичной девушки Синти». Они с отцом намеревались послать ей пригласительную открытку. Когда он признался, что не знает адреса, мать попросила дать хотя бы телефонный номер. Но его Мэтт не назвал бы ей, даже если б сам знал.
Он вновь опустил взгляд на конверт. На нем рукой Джины была сделана надпись: «Фото для твоей коллекции. А также кое-какие дополнительные сведении, потому что ты слишком глуп, чтобы раздобыть их самостоятельно».
Когда Мэтт вскрыл послание, в его руках оказалась фотография, изображающая Синти, стоящую на песке возле маленького, расположенного у воды коттеджа. Ее волосы заплетены в косу. Одета она была в белую майку и короткие брючки. У ее ног сидел Сниффи.
В висках Мэтта застучала кровь. Он понял, что снимок сделан недавно – иначе зачем было Джине передавать его?
На этой фотографии Синти мало чем напоминала себя прежнюю. Ее словно окружал ореол спокойствия, безмятежности. Куда подевался образ элегантной горожанки? Почему не заметно признаков присущей ей прежде буйной энергии?
Мэтт поспешно отсоединил от карточки прикрепленный скрепкой листок бумаги и прочел, что там было написано – все тем же почерком Джины.
Инспектор Макгир сообщала добытые ею сведения о Синти: где родилась, в какой школе училась, кто ее родители, где живет и чем занимается отец и даже как часто она его навещает.
Мэтт сопоставил даты и выяснил, что Синти виделась с отцом в тот день, когда сам он обвинил ее в краже «приданого» своей матери. Вот ведь несчастье!
В самом конце записки был указан адрес изображенного на снимке коттеджа. Вдобавок Джина разузнала, что дом был куплен три года назад на деньги матери Синти. Найджел использовал свою долю наследства для открытия собственной плотницкой мастерской.
Мэтт Макгриди долго сидел, глядя на разложенные на столе документы. Как много было неизвестно ему о Синти! Сколько всего она скрывала. А ведь он так бы ничего и не узнал, если бы Джина Макгир насильно не открыла ему глаза…
Выбора у него не было. Странно, что до сих пор он ничего не сделал сам, чтобы разыскать Синти и попробовать загладить свою вину перед ней. Действительно, почему? Он искал и не мог найти ответа.
Разве он недостаточно любит ее? Нет, за тот месяц, что прошел с момента разлуки, Мэтт окончательно убедился в своих чувствах к ней. Не было дня, чтобы он не терзался от тоски, чтобы не вспоминал эти колдовские, манящие глаза, чтобы, словно наяну, не ощущал вдруг на своей коже ее сладостных прикосновений.
Может, как раз он слишком любил ее и потому прежде всего не мог простить себя сам, не мог дерзнуть вновь подступиться к ней, выпросить разрешение на искупление своей вины, попробовать вернуть ее – самое дорогое, что встретилось ему к жизни? Нет ответа…
…Прошло еще дна дня. Синти подкатила к дому на маленьком пикапе, остановилась на усыпанной гравием площадке и принялась выгружать пакеты с разнообразной снедью и овощами.
Поднявшись на крыльцо, она отперла ключом дверь, затем толкнула ее плечом и вошла и прихожую. Навстречу ей немедленно бросился Сниффи. Пес юлой вертелся вокруг ног Синти, пока она шла на кухню.
– Ты мой хороший мальчик, – сказала она пушистому любимцу. – Заждался мамочку? – Шпиц шумно вздохнул. Синти принялась перекладывать продукты из пакетов в холодильник и на полки кухонного шкафа. Взяв пачку спагетти, она на минутку задержала на ней взгляд. Ей припомнился тот злополучный день, когда она решила приготовить Мэтту макароны под томатно-чесночным соусом…
Нет-нет, лучше не думать об этом! Синти вздохнула, поспешно кладя пачку в шкаф. Она давно запретила себе вспоминать Мэтта Макгриди.
Выскребая в миску Сниффи собачьи консервы, Синти вдруг услышала странный шорох.
В доме кто-то есть!
Она выпрямилась, напряженно прислушиваясь, и перед ее лицом неожиданно возникла чья-то ладонь, на которой лежала красная бархатная коробочка, прижимавшая собой небольшую розовую карточку. Вздрогнув, Синти резко обернулась…
– Мэтт!
– Это тебе, – улыбнулся тот. – Бери. Прочти, что там написано.
Дрожащей рукой она взяла подарок, «От меня не спрячешься!» – гласила надпись на карточке.
Словно но сне, Синти открыла крышечку маленького бархатного футляра. Внутри лежала изящная сапфировая брошь.
– Нравится? – спросил Мэтт.
Синти молча подняла на него изумленные глаза.
– Значит, не нравится, – не дождавшись ответа, разочарованно вздохнул он.
И тут она встрепенулась.
– Что ты! Я… я так давно ждала тебя. – На ее глаза навернулись слезы, и она поспешно отвернулась от Мэтта. – А подарок… Это так трогательно, – слетел с ее губ восхищенный шепот. – Эта брошь похожа на ту, что была у мамы…
Руки Синти все еще дрожали.
– Иди ко мне, – тихо произнес он, обнимая ее.
И она не стала противиться. Зачем? Ведь ясно же, что зеленоглазый красавец-полицейский, предмет ее ночных грез, не зря явился сюда.
– Стань моей женой, Синти! – горячо прошептал Мэтт, касаясь губами ее виска. – Давай поженимся. Представляешь, как приятно будет просыпаться утром в одной постели, сознавая, что мы муж и жена! Понимаешь, мы обязательно должны пожениться, потому что иначе я не смогу искупить свою вину и доказать, как сильно люблю тебя. Боюсь, для этого мне не хватит всей жизни…
Он нежно сжал ее плечи и легонько тряхнул, всматриваясь в лицо.
Синти ощутила в себе радостный трепет. В эту минуту ее душа была настолько переполнена чувствами, что она сумела лишь кивнуть, прикусив нижнюю губу.
– Согласна? – попытался уточнить Мэтт, словно не веря в возможность своего счастья.
– Да, – произнесла Синти. Сдавленно, потому что ей вдруг захотелось весело рассмеяться. – Да, дорогой, да!
– Тогда у меня есть еще кое-что для тебя… – С загадочным видом он полез в карман своего пиджака и вынул оттуда еще одну коробочку.
Синти удивленно вскинула брони, но потом на ее лице отразилось трепетное ожидание. Конечно, она уже все поняла, но Мэтт был так серьезен, что ей не хотелось нарушать торжественную церемониальность момента.
И все же она уже немного отошла от потрясения и в нее вновь вселился веселый и ироничный бесенок.
– Что это? Мэтт, милый! Ты ограбил банковский сейф? Я в восторге! – Синти была бы не Синти, если б смогла удержаться.
– Для тебя я готов на все, дорогая, – поддержал ее версию Мэтт.
Он открыл футляр и вынул оттуда кольцо из белого золота с брильянтом.
– Даже такое преступление было бы гораздо меньшим по сравнению с тем, какое я чуть не совершил, – я мог потерять тебя! – с намеренно занудным пафосом проговорил Мэтт, надевая кольцо на палец Синти и заглядывая в ее бездонные колдовские глаза.
Ом обнял и поцеловал ее. Их поцелуй был долгим, чувственным и бесконечно нежным, словно они никак не могли утолить всю накопившуюся за время разлуки душевную тоску.
– И все-таки я должен задать тебе еще один серьезный вопрос, – сказал Мэтт, отпуская наконец Синти из своих объятий. – Если быть последовательным, то, наверное, по логике вещей именно с него я и должен был начать. Никакой логики можно требовать от сердца?..
– Спрашивай! Я уже усвоила: задавать вопросы – твоя профессиональная обязанность. Кажется, ты уже однажды объяснял мне это, помнишь?
– Да. И к тому же ты должна знать, что сейчас я провожу самое главное в моей жизни расследование и обязан довести его до конца, – убежденно заявил Мэтт.
– Что ж, как законопослушная гражданка я не могу уклониться от помощи следствию. – Синти смиренно сложила руки на груди, всем своим видом демонстрируя почтительное внимание.
– Можно ли обижаться на такого болвана, как я? Простила ли ты меня за мою идиотскую подозрительность? Скажи мне! Между нами не должно оставаться ничего недосказанного, – проговорил Мэтт.
Сейчас он был действительно серьезен.
– Слушаюсь, инспектор, и отвечаю. Можно – потому я тогда и ушла от вас. Простила – потому я сегодня так рада вам. – Синти заглянула ему в глаза. – Еще вопросы есть?
– Есть. И самый главный… Любишь ли ты меня?
– Люблю, – просто сказала Синти. Сейчас она была действительно серьезна.
– Боже… а ты что здесь делаешь?! – изумленно воскликнул тот. Затем он повернулся к человеку, который, как понял Мэтт, был среди грабителей главным. – Почему здесь находится моя сестра?
Брови Мэтта непроизвольно поползли вверх. Сестра? Выходит, этот парень – брат Синти? Какие еще сюрпризы ожидаются этой ночью?
Главарь приблизился к Найджелу и крепко взял его за руку.
– По той же причине, что и ты. – Другой рукой он выхватил свой заткнутый за пояс брюк пистолет. – Вы оба ограбили сегодня аукцион. А также, – он пожал плечами, – прикончили троих охранников.
Мэтт скрипнул зубами. Час от часу не легче!
– Что за…
Договорить Найджелу не пришлось, потому что один из грабителей с силой ударил его сзади рукояткой пистолета по голове. Найджел рухнул на колени, но тут же попытался подняться. Видя это, бандит повторил удар. После этого парень без сознания растянулся на полу.
– Не трогайте его! – крикнула Синти, сжимая кулаки и показывая тем самым, что ее руки больше не стянуты сзади скотчем.
В следующее мгновение она подхватила с пола увесистый обломок рамы и замахнулась, как будто намереваясь стукнуть по голове главаря. Тот с легкостью увернулся, но оказалось, что на самом деле Синти целила по его руке с пистолетом. От удара оружие вылетело, брякнулось на пол и заскользило к стене.
Взревев, главарь схватил пленницу поперек туловища, заставляя бросить обломок деревяшки. Синти стала вырываться.
Мэтт видел, что ей удалось нанести противнику несколько ударов – в том числе локтем в солнечное сплетение, – но тот в конце концов схватил ее за горло.
Дрянь дело!
Только Мэтт собрался броситься Синти на выручку, как с порога раздалось:
– Отпусти ее, ты, слизняк!
Мэтт увидел перешагнувшую порог Джину. В руке она держала револьвер, дуло которого было нацелено прямо в голову главаря.
Все повернулись к ней.
В этот момент у Мэтта возникло странное ощущение, что он участвует в какой-то нелепой киношной истории, причем здесь вооружены все, кроме него. Потому что бандит, державший Синти, ослабил захват и той удалось вырваться и даже подхватить выпавший ранее из рук главаря и опрометчиво оставленный им на полу пистолет.
В следующее мгновение она приставила дуло к виску того из одетых в черное парней, кто бил Найджела. Мэтту же оставалось лишь пассивно наблюдать за всем этим.
– Прикажи своим дружкам бросить оружие! – велела Джина главарю.
Никто не пошевелился.
– Ну! – крикнула она.
– Я бы на вашем месте делал так, как говорит леди, – заметил Мэтт, выступая из-за скульптурной композиции. Он решил, что настало время и ему выйти из тени, хотя бы ради моральной поддержки девушек. Сложив руки на груди, он с усмешкой оглядел грабителей. – Пошевеливайтесь, иначе как бы вам не пришлось пожалеть!
Наступила довольно продолжительная пауза, затем кто-то хохотнул.
– Браво, Макгриди! – произнес главарь, голос которого показался Мэтту странно знакомым. – Признаться, не ожидал тебя здесь увидеть. Никогда не думал, что тебе удастся подобраться ко мне. Когда мы еще вместе работали в полиции, я заметил, что тебе недостает воображения.
Вместе работали в полиции? В ту же секунду Мэтт сообразил, с кем имеет дело. А затем главарь и сам стянул маску с лица. Джефф Фипкпотл!
Он ушел из полиции два года назад, а работал в том же отделении, что и Мэтт. Вот откуда у него связи в расположенной в том же здании страховой компании!
Выходит, Призрак – а это, несомненно, он и есть – все время находился практически под носом.
Неожиданно раздался какой-то шум и в обеих дверях показались полицейские.
– Всем стоять!
Мэтт облегченно вздохнул: ребята подоспели вовремя.
…Сидя в полицейском фургоне и борясь с волнением, Синти дрожащими пальцами ощупывала голову брата. Тот пришел в сознание после появления полиции.
Мысль о том, что Призрак арестован, вызывала у Синти странные чувства. Ей как будто не верилось, что все кончилось.
– Вот, держите, это поможет вам успокоиться. – Молодая женщина, которую Мэтт представил как Джину Макгир, протянула Синти забытый Питерсоном термос.
– Осторожнее, – поспешно предупредил Мэтт, – там больше бренди, чем кофе. Джина и один мой коллега подкрепляются этим напитком во время дежурств.
– Ладно тебе, – сказала Джина.
Она выпрыгнула из боковой двери, обогнула капот и вновь забралась внутрь, устроившись на водительском сиденье.
Хотя Мэтт явно неодобрительно отзывался о кофе и бренди, эта смесь действительно помогла Синти унять нервную дрожь. Собственно, ей особо не о чем было волноваться. Мэтт сказал, что ее, Синти, и Найджела привлекут к этому делу лишь в качестве свидетелей.
Сейчас Мэтт сидел достаточно близко, чтобы до него можно было дотронуться, но все-таки держался на некоторой дистанции.
Синти прерывисто вздохнула и произнесла:
– Спасибо.
Мэтт взглянул на нее.
– За что?
– За… – Она на миг задумалась, потом улыбнулась. – В общем, за все. Но самое главное – за то, что выгородил моего брата.
Мэтт пожал плечами.
– Не стоит благодарности. Это не стоило мне никакого труда.
Синти удивленно взглянула на него.
– Правда?
Он усмехнулся и пожал плечами.
– Ну, почти никакого. Я сказал, что ты и твой брат сотрудничали сегодня со мной и Джиной.
– Ясно… – протянула Синти.
Повисла пауза, во время которой в фургон заглянул офицер полиции и попросил Найджела на минутку вернуться с ним в здание аукциона, чтобы кое-что уточнить. Джина отправилась с ними.
Некоторое время Синти и Мэтт сидели молча, затем он кашлянул.
– Я должен извиниться перед тобой.
Она медленно повернула голову и взглянула на него.
– За что? – Этот вопрос Синти почему-то задала шепотом.
– Я обвинил тебя сразу в двух кражах, которые ты не совершала.
Ее сердце забилось быстрее и начало наполняться надеждой, по телу прокатились волна тепла.
Мэтт вновь прокашлялся и посмотрел за окошко, и ночь, освещаемую вспышками установленных на полицейских автомобилях мигалок.
– В действительности изумрудное колье украл и успел унести с собой Призрак, Он уже сознался в этом. А жемчужное ожерелье моей матери взяла Лора, чтобы отдать в чистку перед празднованием очередной годовщины брака наших родителей. Это должно было стать своеобразным подарком.
После таких слов надежда Синти улетучилась.
– Вот оно что… – невнятно пробормотала она.
– Ты простишь меня за несправедливые обвинения?
Синти вяло улыбнулась.
– За это могу простить…
Мэтт накрыл ладонью ее пальцы. Но она убрала руку и он, взглянув ей и лицо, с удивлением обнаружил, что ее глаза наполнились слезами.
– Но за остальное… – продолжила Синти. – Ну ладно еще изумрудное колье… Может, ты и мог тогда что-то подозревать. Но что касается украшения твоей матери… Понимаешь, если бы ты сказал, что веришь в мою невиновность, еще до того, как узнал, кто на самом деле взял это «приданое», тогда другое дело. А так…
Она смотрела куда угодно, только не на Мэтта.
– Знаешь, что самое смешное? Только сегодня утром я поняла, что ты для меня важнее всего. Словом, ты стоить того, чтобы я изменила некоторые свои дурацкие наклонности. У меня есть хорошая профессия, любимое дело. Зачем я еще лезу во все эти криминальные истории? Вообразила себя детективом. Действительно дура…
Синти сама не понимала, зачем говорит все это. Просто ей хотелось, чтобы он знал.
– Странно, как все иной раз оборачивается, правда? Только я решила исправиться, как ты обвинил меня в краже принадлежащего твоей матери жемчуга! – Она уставилась взглядом в пол и невесело рассмеялась. – И тогда мне стало ясно, что в одночасье ничего переменить нельзя. Так не бывает.
– Синти, я…
Она жестом остановила Мэтта.
– Не нужно. Дай мне возможность сказать, что я хочу, ладно?
Он промолчал, и Синти продолжила, выдержав небольшую паузу, во время которой подбирала слова.
– Я не могу доверять тебе. – Она заставила себя посмотреть прямо в глаза Мэтту. – Да-да, ты не ослышался. Именно я не могу доверять. – С губ Синти слетел тяжелый вздох. – Вдруг на следующей неделе еще что-нибудь пропадет и ты снова подумаешь, что это моих рук дело. Как я могу быть уверена, что ты не станешь отслеживать каждый мой шаг, просто чтобы удостовериться, что я не нарушаю закон? – Ее голос пресекся, и она умолкла, пытаясь справиться с зашевелившейся в груди болью. – И если бы мы и дальше жили вместе, то, сам того не желая, ты каждый день разбивал бы мне сердце сноси подозрительностью.
Произнести эти слова оказалось так трудно – особенно после всех треволнений нынешней ночи, – что Синти даже охрипла.
И уж поистине титанических усилий стоило ей оторваться от сиденья, отодвинуть боковую дверь и выпрыгнуть из фургона. Отойдя на пару шагов, она обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на словно оцепеневшего Мэтта.
В эту минуту он показался ей таким красивым! Немного осунувшееся из-за бессонной ночи лицо, светлые волосы, зеленые глаза, тело – предмет мечтаний любой женщины…
Но не одной только красоты желала Синти. Ей необходимо было сердце этого парня.
Сделав над собой еще одно усилие, она улыбнулась, но очень грустно.
– Найди себе хорошую девушку, Мэтт. Такую, чтобы нравилась твоим родителям. И вообще заслуживала тебя. Потому что я тебе не пара.
…Месяц прошел с той ночи, когда Синти ушла от Мэтта, а он все никак не мог успокоиться. Кто сказал, что время лечит душевные раны?
Дни тянулись чередой. Он, как и прежде, ходил на работу, по воскресеньям обедал у родителей. Словом, вел такую же жизнь, какой она была, пока в ней не появилась Синти.
Призрак сидел в тюрьме, и вряд ли ему суждено было когда-нибудь выйти оттуда. А та храбрая девушка, любительница детективов, что помогла поместить его за решетку, находилась сейчас неизвестно где.
Мэтт встал из-за рабочего стола и подошел к доске, к которой до сих пор были прикреплены фотографии Синти. Вот она, в светлом парике, читает журнал, сидя за столиком в кафе. Вот улыбается гостиничному портье. А вот стоит на автобусной остановке и смотрит вдаль. Вид у нее грустный.
Он протянул руку и погладил последний снимок кончиками пальцев.
Здесь Синти выглядела потерянной, беззащитной. Такой, какой была, когда прощалась с ним. Печальное выражение ее лица преследовало Мэтта днем и ночью. Но иногда он вспоминал стоны, восклицания и вскрики, которые издавала Синти, когда они занимались любовью.
– Ты жалок, Макгриди, – сказал он себе. – И еще ты полный идиот.
Фото с изображением грустной девушки Мэтт сунул в карман, остальные сорвал с доски. Давно пора было сделать это. Ведь ясно же, что Синти не вернется.
Снятые фотографии он сунул в папку с делом Призрака, которую затем поставил в шкаф, где хранились завершенные дела.
В дверь постучали.
– Мистер Макгриди?
– Да, Элли. Что вы хотите?
– Тут мисс Макгир оставила для вас кое-что.
– Да? Что же? – Толстушка-дежурная протянула большой конверт. Мэтт взял его, недоумевая, что бы это могло быть.
Когда Элли вернулась на пост, он уселся за стол и положил конверт перед собой. Его взгляд скользнул по настольному календарю, одна дата на котором была обведена красным карандашом. Тридцать пятая годовщина свадьбы родителей.
Мэтту до сих пор трудно было в это поверить, но мать недавно позвонила ему и попросила адрес «той симпатичной девушки Синти». Они с отцом намеревались послать ей пригласительную открытку. Когда он признался, что не знает адреса, мать попросила дать хотя бы телефонный номер. Но его Мэтт не назвал бы ей, даже если б сам знал.
Он вновь опустил взгляд на конверт. На нем рукой Джины была сделана надпись: «Фото для твоей коллекции. А также кое-какие дополнительные сведении, потому что ты слишком глуп, чтобы раздобыть их самостоятельно».
Когда Мэтт вскрыл послание, в его руках оказалась фотография, изображающая Синти, стоящую на песке возле маленького, расположенного у воды коттеджа. Ее волосы заплетены в косу. Одета она была в белую майку и короткие брючки. У ее ног сидел Сниффи.
В висках Мэтта застучала кровь. Он понял, что снимок сделан недавно – иначе зачем было Джине передавать его?
На этой фотографии Синти мало чем напоминала себя прежнюю. Ее словно окружал ореол спокойствия, безмятежности. Куда подевался образ элегантной горожанки? Почему не заметно признаков присущей ей прежде буйной энергии?
Мэтт поспешно отсоединил от карточки прикрепленный скрепкой листок бумаги и прочел, что там было написано – все тем же почерком Джины.
Инспектор Макгир сообщала добытые ею сведения о Синти: где родилась, в какой школе училась, кто ее родители, где живет и чем занимается отец и даже как часто она его навещает.
Мэтт сопоставил даты и выяснил, что Синти виделась с отцом в тот день, когда сам он обвинил ее в краже «приданого» своей матери. Вот ведь несчастье!
В самом конце записки был указан адрес изображенного на снимке коттеджа. Вдобавок Джина разузнала, что дом был куплен три года назад на деньги матери Синти. Найджел использовал свою долю наследства для открытия собственной плотницкой мастерской.
Мэтт Макгриди долго сидел, глядя на разложенные на столе документы. Как много было неизвестно ему о Синти! Сколько всего она скрывала. А ведь он так бы ничего и не узнал, если бы Джина Макгир насильно не открыла ему глаза…
Выбора у него не было. Странно, что до сих пор он ничего не сделал сам, чтобы разыскать Синти и попробовать загладить свою вину перед ней. Действительно, почему? Он искал и не мог найти ответа.
Разве он недостаточно любит ее? Нет, за тот месяц, что прошел с момента разлуки, Мэтт окончательно убедился в своих чувствах к ней. Не было дня, чтобы он не терзался от тоски, чтобы не вспоминал эти колдовские, манящие глаза, чтобы, словно наяну, не ощущал вдруг на своей коже ее сладостных прикосновений.
Может, как раз он слишком любил ее и потому прежде всего не мог простить себя сам, не мог дерзнуть вновь подступиться к ней, выпросить разрешение на искупление своей вины, попробовать вернуть ее – самое дорогое, что встретилось ему к жизни? Нет ответа…
…Прошло еще дна дня. Синти подкатила к дому на маленьком пикапе, остановилась на усыпанной гравием площадке и принялась выгружать пакеты с разнообразной снедью и овощами.
Поднявшись на крыльцо, она отперла ключом дверь, затем толкнула ее плечом и вошла и прихожую. Навстречу ей немедленно бросился Сниффи. Пес юлой вертелся вокруг ног Синти, пока она шла на кухню.
– Ты мой хороший мальчик, – сказала она пушистому любимцу. – Заждался мамочку? – Шпиц шумно вздохнул. Синти принялась перекладывать продукты из пакетов в холодильник и на полки кухонного шкафа. Взяв пачку спагетти, она на минутку задержала на ней взгляд. Ей припомнился тот злополучный день, когда она решила приготовить Мэтту макароны под томатно-чесночным соусом…
Нет-нет, лучше не думать об этом! Синти вздохнула, поспешно кладя пачку в шкаф. Она давно запретила себе вспоминать Мэтта Макгриди.
Выскребая в миску Сниффи собачьи консервы, Синти вдруг услышала странный шорох.
В доме кто-то есть!
Она выпрямилась, напряженно прислушиваясь, и перед ее лицом неожиданно возникла чья-то ладонь, на которой лежала красная бархатная коробочка, прижимавшая собой небольшую розовую карточку. Вздрогнув, Синти резко обернулась…
– Мэтт!
– Это тебе, – улыбнулся тот. – Бери. Прочти, что там написано.
Дрожащей рукой она взяла подарок, «От меня не спрячешься!» – гласила надпись на карточке.
Словно но сне, Синти открыла крышечку маленького бархатного футляра. Внутри лежала изящная сапфировая брошь.
– Нравится? – спросил Мэтт.
Синти молча подняла на него изумленные глаза.
– Значит, не нравится, – не дождавшись ответа, разочарованно вздохнул он.
И тут она встрепенулась.
– Что ты! Я… я так давно ждала тебя. – На ее глаза навернулись слезы, и она поспешно отвернулась от Мэтта. – А подарок… Это так трогательно, – слетел с ее губ восхищенный шепот. – Эта брошь похожа на ту, что была у мамы…
Руки Синти все еще дрожали.
– Иди ко мне, – тихо произнес он, обнимая ее.
И она не стала противиться. Зачем? Ведь ясно же, что зеленоглазый красавец-полицейский, предмет ее ночных грез, не зря явился сюда.
– Стань моей женой, Синти! – горячо прошептал Мэтт, касаясь губами ее виска. – Давай поженимся. Представляешь, как приятно будет просыпаться утром в одной постели, сознавая, что мы муж и жена! Понимаешь, мы обязательно должны пожениться, потому что иначе я не смогу искупить свою вину и доказать, как сильно люблю тебя. Боюсь, для этого мне не хватит всей жизни…
Он нежно сжал ее плечи и легонько тряхнул, всматриваясь в лицо.
Синти ощутила в себе радостный трепет. В эту минуту ее душа была настолько переполнена чувствами, что она сумела лишь кивнуть, прикусив нижнюю губу.
– Согласна? – попытался уточнить Мэтт, словно не веря в возможность своего счастья.
– Да, – произнесла Синти. Сдавленно, потому что ей вдруг захотелось весело рассмеяться. – Да, дорогой, да!
– Тогда у меня есть еще кое-что для тебя… – С загадочным видом он полез в карман своего пиджака и вынул оттуда еще одну коробочку.
Синти удивленно вскинула брони, но потом на ее лице отразилось трепетное ожидание. Конечно, она уже все поняла, но Мэтт был так серьезен, что ей не хотелось нарушать торжественную церемониальность момента.
И все же она уже немного отошла от потрясения и в нее вновь вселился веселый и ироничный бесенок.
– Что это? Мэтт, милый! Ты ограбил банковский сейф? Я в восторге! – Синти была бы не Синти, если б смогла удержаться.
– Для тебя я готов на все, дорогая, – поддержал ее версию Мэтт.
Он открыл футляр и вынул оттуда кольцо из белого золота с брильянтом.
– Даже такое преступление было бы гораздо меньшим по сравнению с тем, какое я чуть не совершил, – я мог потерять тебя! – с намеренно занудным пафосом проговорил Мэтт, надевая кольцо на палец Синти и заглядывая в ее бездонные колдовские глаза.
Ом обнял и поцеловал ее. Их поцелуй был долгим, чувственным и бесконечно нежным, словно они никак не могли утолить всю накопившуюся за время разлуки душевную тоску.
– И все-таки я должен задать тебе еще один серьезный вопрос, – сказал Мэтт, отпуская наконец Синти из своих объятий. – Если быть последовательным, то, наверное, по логике вещей именно с него я и должен был начать. Никакой логики можно требовать от сердца?..
– Спрашивай! Я уже усвоила: задавать вопросы – твоя профессиональная обязанность. Кажется, ты уже однажды объяснял мне это, помнишь?
– Да. И к тому же ты должна знать, что сейчас я провожу самое главное в моей жизни расследование и обязан довести его до конца, – убежденно заявил Мэтт.
– Что ж, как законопослушная гражданка я не могу уклониться от помощи следствию. – Синти смиренно сложила руки на груди, всем своим видом демонстрируя почтительное внимание.
– Можно ли обижаться на такого болвана, как я? Простила ли ты меня за мою идиотскую подозрительность? Скажи мне! Между нами не должно оставаться ничего недосказанного, – проговорил Мэтт.
Сейчас он был действительно серьезен.
– Слушаюсь, инспектор, и отвечаю. Можно – потому я тогда и ушла от вас. Простила – потому я сегодня так рада вам. – Синти заглянула ему в глаза. – Еще вопросы есть?
– Есть. И самый главный… Любишь ли ты меня?
– Люблю, – просто сказала Синти. Сейчас она была действительно серьезна.