Бабкин Михаил Александрович. Гонец

   – Давно в полицейском участке не были, что ли? Им же только повод дай, заметут, и разбирайся после, кто ты, зачем на лавочке дрыхнешь... Побьют по темноте и деньги с великами отберут, ага, знаем! В лес, только в лес, к истокам, типа, природы. Там, конечно, тоже всякие разбойники бывают, ну так им и в морду дать не зазорно, не то что полицейским при исполнении.
   Против этого довода Игорь возразить не смог. Спросив у продавца магазинчика, где здесь выезд из города, и узнав заодно, что они как раз находятся на восточной окраине Ростона, путешественники двинули в указанном направлении.
   Меч Игорь перевесил за спину – надоело, что тот при езде по коленке все время хлопает, – и стал похож на ниндзю, собравшегося в убивательный поход на врагов: об этом Игорю тут же любезно сообщил Агап, ехавший позади него. Агап, видимо, не любил путешествовать молча – он то затягивал какую-нибудь песню, то на ходу принимался размышлять о всяческих ненужных и отвлеченных вещах вроде того, есть ли жизнь на тутошнем Марсе и есть ли здесь Марс вообще; можно ли где в этом мире купить али спереть волшебную палку и заделаться крутым магом или обязательно надо учиться; почему светят уличные фонари, коли в них электричества нету... При этих словах Агап отвлекся, заглядевшись на очередной фонарь, и немедленно врезался в столб с тем фонарем. Тут-то вопрос с освещением решился сам собой – фонарь рассыпался на сотни ярких светляков, которые покружились, покружились да вновь слепились в светящийся шар на верхушке столба. Агап встал, отряхнулся и, пока Игорь проверял, не погнулось ли колесо на Агаповом велосипеде, достал из рюкзака два полиэтиленовых пакета из-под хлеба. Бормоча, что «все одно халява беспризорная, а нам фары нужны», Агап, пыхтя, забрался на столб и ополовинил светящийся шар. Игорь сначала возмутился, но, обнаружив, что привязанные к рулю кульки и впрямь неплохо освещают дорогу, ругаться не стал, лишь попросил впредь спокойней относиться к «беспризорной халяве». А то, не ровен час, и впрямь в полицейский участок заберут за порчу муниципального имущества. На что Агап возразил, что никакой порчи нету, а наоборот, он весьма благое дело сделал – ополовиненный рой теперь начнет бурно размножаться и, стало быть, скоро пополнится молодыми, полными сил и света жуками. Отчего всем только польза будет, в смысле яркости омоложенного роя и рассеивания ночного мрака. Видя, что Агапа не переспорить, Игорь предпочел поскорее уехать от разоренного фонаря, который пока что не омолодился и потому светил заметно тусклее остальных.
   На выезде из города (блокпост №17, как было написано поверх здоровенного проема в городской стене) произошла небольшая заминка: трое полицейских, вооруженных автоматами явно земного происхождения, откровенно скучающие у запертого на висячий замок шлагбаума, остановили велотуристов и потребовали багаж к досмотру. Полицейские долго копались в рюкзаках, но, не найдя там ничего достойного внимания, приволокли из постовой будки толстенную книгу с устрашающим названием «Портреты разыскиваемых» и начали сличать рисунки в книге с физиономиями задержанных, светя им в лица фонариками. Агап стойко переносил неприятную процедуру, послушно поворачиваясь то в профиль, то анфас, а вот Игорь начал понемногу злиться: неуместное рвение стражей порядка ему уже порядком надоело.
   В конце концов Игорь не выдержал, предъявил кентавра на руке и сообщил, что они едут по срочному королевскому делу и всякий, мешающий исполнению воли короля, будет наказан столь ужасно, что... Дальше слушать полицейские не стали – замок был немедленно снят, шлагбаум поднят, и Гонец со слугой, замороченные досмотром и ослепленные фонариками, продолжили свой путь. Угроза оказалась настолько действенной, что о самодельных фарах из ворованных светляков никто из полицейских спрашивать не стал. Впрочем, никому из них и в голову не пришло, что те необычные фонари состряпаны из уличного светильника: разве ж будет нормальный гражданин заниматься подобной ерундой? Тем более – королевский Гонец.
   Дорога, которую охраняли бравые полицейские, оказалась малоезженой, заброшенной: минут через пять разбитое асфальтовое покрытие закончилось, сменившись обычной грунтовкой, а затем пошли колдобины и ухабы. Игорь ехал не глядя по сторонам, не до того было – отвлечешься от дороги, мигом в яму влетишь! – и не заметил, как они въехали в лес.
   Лес был густой и, наверное, дремучий – по темноте не разберешь, что там за ближними деревьями; дорога заметно сузилась и теперь более походила на широкую тропу. Было тихо, как в морге, только слышался мерный шелест колес да далекое уханье бессонной совы. Месяц на небе ушел за облака, спрятались за ними и звезды: в темноте светились лишь кульки-фары, да и те с каждой минутой становились все тусклее и тусклее.
   – Эт куда нас занесло-то? – изумленно спросил за спиной Игоря Агап. – Я и впрямь хотел на природу, но не в такую ж глухомань! Тут небось и лешие с Бабами Ягами водятся... Гор, стой! Ну его дальше ехать, оно тут везде одинаково дико и страшно. Тем более что светляки наши, кажись, дохнуть начинают... без воздуха, поди, сколько времени. Ах я балда! Забыл дырочки в кульках проткнуть, вот они и помирают.
   Игорь остановился, слез с велосипеда. Агап, расстроенно покряхтывая, отвязал почти совсем погасшие кульки и вытряхнул несчастных жуков на дорогу.
   – Амнистия, братцы! Пущай живет, кто уцелел, – мрачно сказал он, глядя, как светляки расползаются в разные стороны. – Кто ж знал, что оно так получится...
   – «Гринпис» на марше, – зевнул Игорь. – Ну, гринписовец, тогда мы здесь и заночуем. Раз без света остались, дальше ехать нельзя, не то и сами покалечимся, и технику разобьем.
   – Что, прямо на дороге спать будем? – уныло поинтересовался Агап. – А ну как задавят во сне... мало ли кто по ночам тут шастает! Я, по правде говоря, удивлен, что такую никчемную дорогу столько полицейских на блокпосте охраняют. С «калашами», надо же...
   – Наверное, есть причина с автоматами-то, – позевывая, ответил Игорь. – Может, какая нечисть из леса в город по ночам лезет. А может, по этой дороге преступников-смертников в лес этапируют, где их волки едят... Кого не доели и кто назад удрал, тех на блокпосте встречают троекратным приветственным залпом, в упор. Кто знает?
   – Спасибо, утешил, – окончательно сникнув, буркнул Агап. – Ладно, айда в лесополосу, ужинать и на боковую. Что-то я проголодался...
   Зашелестели верхушки деревьев: поднявшийся ветер разогнал облака, вновь появился месяц, и стало немного светлее – достаточно, чтобы не наткнуться на деревья или не угодить в какую яму. Игорь, а за ним Агап сошли с дороги: впечатление, что они ехали через густой лес, оказалось обманчивым – деревья по обочине дороги росли не так уж и часто, между ними вполне можно было пройти вдвоем, даже с велосипедами. Кроны деревьев – высокие и узкие, как у кипарисов, – небо почти не закрывали, в широких прорехах лиственной крыши был виден и месяц, и звезды, а вот движущихся фар-огоньков в звездной вышине не наблюдалось: или метлы не могли вылетать за пределы города, что вряд ли, или пролет над лесом был запрещен.
   Обнаружив среди деревьев небольшую проплешину с ровным каменным ложем, на котором даже трава не росла, Игорь предложил устроить здесь привал. Возражений не последовало: Агап вместо ответа немедленно принялся доставать из рюкзаков консервы и хлеб, сетуя, что зря они вина не прикупили, милое дело для эдакого места, типа лекарства против страха... и чем крепче лекарство, тем не страшнее, а с минералки какое лечение нервов, до утра однозначно загнешься от ночных ужасов! Игорь, посмеиваясь, охотно ему поддакивал, к месту и не к месту упоминая то кровожадных леших с железными когтями, то кикимор-душительниц, то оборотней-убийц, – Агап воспринимал россказни всерьез, охал и ахал, наконец не выдержал и попросил Игоря заткнуться. Чтобы, типа, беды на них не навлечь. Игорь расхохотался, обозвал Агапа суеверным и отсталым: какие, к черту, лешие и кикиморы, сказки это! На что Агап, посуровев, ответил: мол, сказки-то оно, конечно, сказки. Но не для этого мира. Тут Игорь призадумался, нашел в словах Агапа резон и немедленно заткнулся.
   Поужинали в темноте – костер раскладывать не решились, чтобы не привлечь к себе внимания ни возможных лесных жителей с когтями и зубами, ни возможных отчаянных путников с заброшенной Пороги. После ужина Игорь и Агап наломали веток, до каких смогли дотянуться, и обустроили себе пару лежанок. Щедро засыпав лежанки сорванной травой и отметившись неподалеку в чахлых кустиках, путешественники завалились спать.
   Когда Игорь проснулся, все еще была ночь: месяц висел почти там же, где и был, звездное небо ничуть не посветлело. Похоже, Игорь спал всего полчаса от силы – судя по тому, что происходило в небе. Вернее, по тому, что там не происходило. Спать дальше Игорю совершенно не хотелось, словно он отоспал все положенное для отдыха время, причем с лихвой. Рядом завозился Агап, тоже проснулся – сел, зевнул, потянулся.
   – Это чего ж такое происходит? – хриплым со сна голосом спросил бородач. – Я того, выспался напрочь, а утра нету... Странно, однако! Ты не знаешь, в чем дело? Может, тут ночи безобразно длинные, а? Или, упаси милиция, мы на заколдованной полянке дрыхли? На которой всегда сплошная ночь. Спальная поляна, ага!
   – Не знаю. – Игорь почесал в затылке. – Чертовщина какая-то...
   – Погодь, – насторожился Агап. – Слышишь? Шумит кто-то в лесочке, то ли дерутся, то ли песни поют.
   Игорь прислушался. Действительно, из чащи доносились едва слышные, приглушенные расстоянием и деревьями звуки: невнятные выкрики перемежались то резвым бренчанием на струнах, то стеклянным звоном бутылок.
   – Пьянка, – убежденно сказал Агап. – И неподалеку. Ночной пикничок с мадамами и винчишком! Очень, очень заманчиво. – Он нетерпеливо заерзал на месте. – Пошли, Гор, к народу! Авось стакашек нальют, расскажут чего интересного... Не сидеть же сиднем всю ночь на ветках, как сычи какие!
   – А если это лесная нечисть гульки устроила? – пряча улыбку, с тревогой спросил Игорь. – Которая с когтями, клыками... с шашлыками из человечины и пьяная вникуда. Загрызут ведь! Ты об этом подумал?
   – Чего тут думать, – отмахнулся Агап, предвкушающе облизываясь. – Мы сначала посмотрим, а уж затем... Дык ежели б там шашлыки жарили, то и запах был! А раз нет запаха, значит, нет и шашлыков, хоть из баранины, хоть из человечины. И вообще, нечисти бояться – в лес не ходить, вино с мамзелями не пить!
   – Логично, – с серьезным видом покивал Игорь. – Тогда бери велосипед и пошли.
   – Тю, – возмутился Агап. – Зачем? Пускай железяки педальные здесь валяются, вернемся после и заберем. Никто их не сопрет, кому они среди ночи потребуются?
   – Во-первых, уверен ли ты, что по темноте да после стакашка-другого найдешь дорогу к полянке? – усомнился Игорь, вставая и укладывая рюкзачки на багажники. – А во-вторых, негоже странствующему рыцарю бросать своего коня на произвол судьбы. Пусть и железного!
   Странствующий рыцарь, недовольно хмыкая в бороду, встал и, с неохотой взяв «железного коня» за руль, поплелся следом за Игорем – шаг в шаг, колесо в колесо.
   Шли они неожиданно долго: чудной лес обманчиво искажал звуки ночного веселья – отражаясь от деревьев, они слышались то с одной, то с другой стороны, а то и отовсюду сразу. К тому же приходилось искать обходные дорожки мимо колючих кустов, которые попадались на пути все чаще и чаще. Минут через десять блужданий по лесу Игорь уже не смог бы наверняка показать направление к каменной полянке и был очень доволен тем, что не согласился с предложением Агапа оставить велосипеды – поди теперь найди ту поляну!
   – Таки это неправильный лес, да-да, – придя к какому-то выводу, внезапно сообщил в спину Игоря Агап. – Что я, правильного леса не видел, что ли? Не лес это, а парк, точно тебе говорю! Только напрочь одичавший, неухоженный.
   – Почему ты так решил? – обернувшись, с интересом спросил Игорь и немедленно споткнулся, после чего оборачиваться перестал.
   – Деревья нарочно посажены, – охотно стал перечислять Агап. – Не абы как, а на одинаковом расстоянии друг от дружки, хоть линейкой измеряй! Опять же, в лесу завсегда самые разные деревца растут: то елки, то березки, то дубы с калинами-малинами, то лесник с ружьем... А тут, глянь-ка, все деревья одинаковые! И какой прок с них, чтобы растить в эдаком количестве? Может, они вроде корабельных сосен, а? В смысле, мачты из них делают или на спички пускают, чтобы однотипные были... – Агап задрал голову, разглядывая кроны. Разумеется, он сразу же споткнулся и упал, ненароком уронив на себя велосипед. Враз потеряв интерес к вопросам ботаники, Агап пошел дальше, глухо ругаясь и почесывая ушибленный бок.
   Голоса и треньканье струн, одно время ставшие заметно громче, вдруг резко стихли: Игорь начал было сомневаться, в верном ли направлении они шли, не заблудились ли окончательно, с этого странного леса станется! Но, как оказалось, не заблудились.
   Поляна обнаружилась внезапно: здоровенная, с вырубленными под корень деревьями, с туристическими палатками по кругу и непременным костром посреди лагеря. Обустроенная, не случайная поляна... Вокруг костра, в отдалении, сидел туристический люд – если, конечно, это были туристы Возможные туристы, все как один в темных балахонах, едва виднелись в полумраке; казалось, что высвеченные пламенем лица висят в воздухе сами по себе ни к чему не привязанными оранжевыми воздушными шариками.
   Возле костра на широких чурбаках-стульях сидели двое точно в таких же балахонах, как у остальных: на коленях у одного лежала гитара, а перед вторым стояла малопонятная для Игоря конструкция – десяток разных бутылок, уложенных на специальную подставку с ножками.
   – Эге, ты глянь-ка, – с нарастающим возмущением зашептал на ухо Игорю Агап. – Это ж натуральный бутылкофон! У нас на рынке один тип на таком деньгу зарабатывал, наяривал палочками на бутылках чего хочешь, хоть «Мурку», хоть Киркорова с Пугачевой... Неужто вовсе и не пьянка у них, э? Вон, в стельку трезвые сидят, смирные, как покойники, даже в носу никто не ковыряется! Ох и облом, зря, получается, мы через весь лес тащились... Обидно!
   – Погоди страдать, – раздраженно ответил Игорь. – Давай все– ж для начала поглядим, что здесь творится, а после...
   – И так понятно, чего у них тут, – с досадой сплюнул Агап. – Нормальные люди ночью в лесу песни поют, водку пьют и общаются на предмет секса, а не сидят вокруг костра истуканами. Сектанты они, ясен пень! Куклуксклановцы, одним словом. Сейчас пистолеты-топоры достанут и пойдут крушить чего ни попадя! Поймают нас, и того, обухом по башке – типа, привет от собратьев по разуму...
   – Господа Следопыты! – встав с чурбака, громко произнес куклуксклановец с гитарой. – А теперь после нашей совместной молитвы поздравляю вас с открытием очередного сезона поиска уэсби! Слава уэсби! Ищущий да обрящет! Ура, господа!
   – Слава! Слава! Слава! – хором проскандировали господа Следопыты. – Найдем и обрящем! Ура-а!
   – Какие-то уэсбисты, блин, – совсем огорчился Агап. – Кто такие? Не нравится мне это слово, очень оно на «особистов» похоже... Сейчас ка-а-ак начнутся у ребятишек тренировочные игрища, да ка-а-ак замочат они нас тренировочно, впопыхах! Дергаем отсель, пока живые и при ногах.
   – Помолчи, – вконец осердившись, шикнул на бородача Игорь. – Дай послушать! Удрать-то мы всегда успеем, было бы от чего удирать...
   – Тихо, господа, – звучно хлопнув по гитаре ладонью, продолжил оратор. – Условия поиска остаются прежними, как и во всех предыдущих сезонах: тот, кто найдет уэсби первым, имеет право воспользоваться им единолично, а после, при желании, уступить место товарищу... если, конечно, уэсби останется на месте. И если не полностью израсходуется его нынешняя разовая сила. Вопросы есть?
   – У меня вопрос, – поднял руку один из сидевших поодаль от костра. – А что, если уэсби в этом году уже кто-нибудь нашел и успел им попользоваться? А ты ищи, старайся, когда сила уэсби уже вся израсходована... Где гарантии? Я ведь немалые деньги за участие в поиске заплатил как-никак.
   – Отвечаю для новичков, – повысил голос оратор-гитарист. – Уэсби появляется раз в году, строго в одно и то же время! И существует от первой звезды одного вечера до первой звезды другого вечера. Так что вряд ли кто смог за прошедшие несколько часов его найти... Ищите, не сомневайтесь! У вас впереди сутки, не упустите свой шанс, господа Следопыты. – Последние слова, очевидно, послужили сигналом: Следопыты встали и, не разговаривая друг с дружкой, разошлись в ^разные стороны, растворились в темноте леса; гитарист и его молчаливый напарник остались у костра.
   – Пойдем, – сказал Игорь, выходя с велосипедом на поляну. Агап, настороженно поглядывая по сторонам, засеменил рядом, на всякий случай повесив свой велосипед на плечо – чтобы им драться сподручнее было в случае чего.
   – Так быстро? – удивился гитарист. – Что-то вы... О! Да это ж не наши. – Он, нахмурясь, уставился на гостей. – Кто такие?
   – Паломники мы, – брякнул Агап, прикидывая, каким колесом заехать в ухо собеседнику, если тот начнет доставать из карманов пистолеты-топоры. – По святым местам путешествуем.
   – А-а, – почему-то немедленно успокоился гитарист. – Ну да, ну да... Чего ж вы сейчас? Вам днем надо было приходить! У нас лицензия на следующие двадцать четыре часа, и посторонним находиться здесь не положено.
   – Дело веры не терпит отлагательства, – туманно ответил Игорь, подыгрывая нечаянной удаче Агапа. – Заблудились мы, если начистоту... А вы-то сами кто будете?
   – Мы? – растерялся гитарист. – Неожиданный вопрос... Вы что, о Следопытах не слышали?
   – Нет, – отрицательно замотал головой Агап, – сами мы не местные, издалека бредем: подаянием кормимся, на зорьке небу молимся, подайте, люди добрые, кто чего мо... – Он осекся, смущенно закашлялся. – Э-э... не обращайте внимания! Издержки бывшей профессии, н-да...
   – Он недавно паломником стал, – поспешил объяснить музыкантам Игорь, показывая Агапу за спиной кулак. – Еще не искоренил дурные привычки, но мы с этим боремся... Видите, велосипед на плече держит, не опускает? Это он сам на себя епитимью наложил, – злорадно добавил Игорь. – За неуместную болтовню! Наложил и не нарушает: как встретит незнакомых людей, так сразу хвать транспортное средство на плечо и держит его до тех пор, пока с теми людьми не побеседует и не распрощается...
   – Тогда я пошел, да? – с надеждой спросил Агап. – До свиданья, люди добрые...
   – Стоять, – приказал Игорь. – Разговор еще не окончен.
   Агап грустно вздохнул, устроил транспортное средство на плече поудобнее и приготовился ждать.
   – Разрешите нам остаться, – повернулся к музыкантам Игорь. – А то мы опять заблудимся... До рассвета подождем и пойдем дальше.
   – Ладно, – пожал плечами гитарист. – Не гнать же вас обратно в чащобу, право. Только у меня будет одно условие: пусть ваш спутник временно откажется от своего героического самоистязания! А то стоит столб столбом и раздражает – такое впечатление, что сейчас по голове колесом с маху огреет.
   – Запросто, – обрадовался Агап, – для хороших людей чего только не сделаешь! – И, довольный, снял с плеча изрядно надоевший ему велосипед. Игорь сердито покосился на Агапа, но тому было не до укоризненных взглядов: нарушитель епитимьи прилег на травку, закинул ногу на ногу, сложил руки на пузе и предоставил Игорю самому вести переговоры с таинственными музыкантами-Следопытами. Главное, что были они не людоедами, не куклуксклановцами и не особистами, а на остальное Агапу было наплевать. Тем более что выпивки и развлечений все одно не предвиделось.
   – Вы говорили о каких-то Следопытах, – напомнил Игорь гитаристу. – Поясните, будьте любезны! Очень, знаете ли, интересно... Мы, правда, кое-что слышали на подходе, но все равно ничего не поняли – уэсби какое-то...
   – Не «какое-то уэсби», а Ускользающий След Бога! – подняв руку, как святой на иконе – с указующим в небо перстом, торжественно изрек молчавший до этого специалист по игре на бутылках. – Отпечаток стопы, если понятнее. Стопы Бога, великого и благого!
   – Во как, – изумленно крякнул Агап, садясь. – Ни больше ни, меньше? Круто, ничего не скажешь...
   – Именно Бога, – с серьезным видом, подтвердил гитарист. – Мы так думаем. Э-э... все так думают. И король, между прочим, тоже! Иначе бы он не объявил свой охотничий парк святым местом, запретным для любых увеселительных посещений. И не закрыл бы воздушное пространство над парком для полетов на метлах...
   – След Бога? – Игорь невольно глянул вниз, не наступил ли он ненароком на тот след, но под ногами была одна трава и никаких следов на ней. Разве что пепел от костра, да и того немного.
   – А вы тогда как тут оказались? – Игорь посмотрел на музыкантов. – Если всем запрещено, то...
   – У нас частная королевская лицензия, – с гордостью пояснил гитарист. – ЗАО «Следопыт», профиль деятельности – туризм, развлечения и исполнение желаний! Я – руководитель, Кайлер – мой заместитель. – Он дружески хлопнул Кайлера-заместителя по плечу. – А все остальные, кто в лес ушел, наши сезонные клиенты. Оплаченные Следопыты то есть.
   – Так, с первыми двумя пунктами мне понятно. – Игорь положил велосипед и сел на траву, чего стоять, когда все сидят. – А при чем здесь исполнение желаний?
   – Это же След Бога! – потрясенный невежеством гостей, назидательно молвил Кайлер. – Вы что, не понимаете?
   – Погоди горячиться, – остановил его гитарист. – Видишь, люди издалека, паломники, откуда им знать, что у нас творится? Ускользающий След Бога – это, грубо говоря, такая небольшая полянка, сплошь каменная, в виде отпечатка человеческой стопы. Появилась впервые лет пятнадцать тому назад... Почему, отчего возникла – никто не ведает! Полянка эта особая: на одном месте долго не находится, блуждает сама по себе, переносится куда ей вздумается. Но – не дальше парка! И что любопытно, если проспать на той полянке достаточно долго – а это несложно, время на ней, пока спишь, останавливается, – то у нашедшего След Бога исполняется самое заветное, самое потаенное желание. В смысле – подсознательное.
   – Oпс. – У Игоря вдруг пересохло во рту. – Каменная? Время останавливается? Ну и дела...
   Гитарист по-своему истолковал слова любознательного паломника:
   – Правда-правда! У нас без обмана – за дюжину сезонов, что я руковожу «Следопытом», восемь человек нашли След Бога! Первый, к сожалению, немедленно умер – как объяснили врачи-психологи, у него было очень мощное подсознательное стремление к самоуничтожению... Мы с тех пор, прежде чем договор с клиентом подписываем, обязательно его на обследование к психологу направляем. Остальные же получили то, за чем пришли... Один, например, стал министром биоэнергетики, другой приобрел молодость и новую внешность. Третий превратился в чудовище и попер в город, где его убили... С тех пор на входе, со стороны парка, всегда дежурят вооруженные полицейские. А одна дама обернулась жар-птицей, наверное, до сих пор летает где-то, если пожарные не подстрелили. У трех оставшихся пока что исполнение желания никак не проявилось, но ведь ни мы, ни они не знают, чего захотело их подсознание...
   – Е-мае! – вытаращив глаза, просипел Агап. – Е-мае! – И принялся лихорадочно себя ощупывать, словно чертиков с перепоя затеял ловить.
   – Что с вашим спутником? – поразился гитарист. – Ему плохо?
   – Нет, это он лесных блох нацеплял, пока мы по парку блуждали. – Игорь нервно сглотнул. – Агап, бери свой драндулет и иди за палатки, подожди меня там.
   Бородач, горестно постанывая, взял велосипед и убрел к деревьям, где продолжил свои непонятные исследования.
   – А если... если двое на каменной полянке заночуют, тогда что? – Игорь замялся. – М-м... Предположим, что несколько Следопытов взяли и одновременно ту полянку нашли – что тогда?
   – Сила уэсби на двоих не делится, – голосом проповедника известил Кайлер. – Лишь один приобщится к таинству чуда, а второй останется ни с чем. Потому-то в условиях поиска и указано: «Воспользоваться единолично»!
   – А все же, – не унимался Игорь, – как узнать, кто из них приобщился, а? Какие-то признаки имеются?
   – Нет таких признаков, – отрезал гитарист. – И, собственно, почему вас это так интересует? – Он с подозрением посмотрел на Игоря.
   – Чисто теоретически, – опомнился Игорь, – не более того. Просто, мне кажется, интересная логическая задачка получилась – с двумя кандидатами на исполнение одного желания... Знаете что, не будем мы, пожалуй, утра ждать. Пойдем себе потихоньку! А то и посторонним здесь находиться нельзя, и вообще дорога у нас дальняя, лучше мы по ночному холодку пройдемся, чем днем по жаре ехать.
   – Ежели не секрет, куда вы направляетесь? – вежливо спросил Игоря Кайлер-заместитель, хотя по его физиономии было прекрасно видно, что ему начхать, куда и зачем направляются двое ненормальных паломников, один из которых блохастый, а другой явный дурак и вопросы у него дурацкие.
   – Туда, – неопределенно махнул рукой Игорь. – К Чертову кладбищу. Ехать и ехать...
   – Ага, тогда вы правильно дорогу сократили, – одобрил гитарист. – Если в обход парка, как положено, то дня три конного пути будет. А через парк всего ничего – к следующему вечеру на кладбище приедете. То-то я смотрю, меч у вас... – Он поцокал языком. – Хороший меч! Э, так бы сразу и сказали, что на Чертово кладбище едете, а то «мы паломники, мы не местные»... Ну, удачной охоты. – И, потеряв интерес к лжепаломникам, затренькал на гитаре что-то тихое, противное.