Страница:
Назревал кровавый конфликт между тремя группами европейцев. Однако они справедливо рассудили, что даже если кто-то и победит, его наверняка уничтожат индейцы. Федерман согласился получить выкуп, отказавшись от прав на этот район. Кесада и Белалькасар установили границу между своими землями.
Кесада завладел страной, богатой золотом, изумрудами и солью. Он привез в Испанию богатейшую добычу. Возможно, слухи о его богатстве были преувеличены. Но король усомнился в том, что получил положенную пятую часть добычи. Кесаде не позволили вернуться в Америку и не назначили губернатором завоеванной страны. А он уверял, что настоящее Эльдорадо еще не обнаружено, и рвался на его поиски.
Только в 1549 году Кесаде удалось, наконец, вновь отправиться в страну золота. Семидесятилетний искатель Эльдорадо с большим отрядом выступил в верховья Ориноко. Три года они блуждали в этих краях, погибая от болезней и в стычках с индейцами, но встречая лишь небольшие и небогатые поселения. Немногим удалось вернуться в Санта-Фе, а затем отправиться на родину. Кесада после опасных приключений спокойно завершил свою бурную жизнь, добившись славы и богатства, но так и не найдя вожделенного Эльдорадо.
Мечта об этой стране продолжала волновать сердца искателей приключений и золота еще много десятилетий. Погоня за этим призраком приводила к географическим открытиям и во многом содействовала освоению многих труднодоступных районов Нового Света.
А в середине XVIII века европейцы смогли прочесть о путешествии в Эльдорадо в философской повести Вольтера «Кандид, или Оптимист». Герой повести и его спутник наблюдали такую картину: «Несколько деревенских детей, одетых в лохмотья из золотой парчи, кидали у околицы метательные диски», сделанные из золота, изумрудов, рубинов. Когда прозвенел звонок на урок, дети побросали диски куда попало и убежали учиться. В самых простеньких домишках местных жителей двери были из серебра или золота. А старик эльдорадец пояснил пришельцам: только благодаря неприступным горам и пропастям местные жители могут «не опасаться жадности народов Европы, которыми владеет непостижимая страсть к грязи и камням нашей земли и которые, чтобы завладеть ими, убили бы нас всех до единого».
По справедливому мнению Вольтера, можно быть счастливым и без драгоценных металлов и камней. Увы, искателям Эльдорадо эта простая мысль не приходила в голову. Они, словно завороженные призраком богатства, тысячами гибли в Южной Америке — свирепые и несчастные жертвы золотого тельца и красивой легенды.
ПОЧЕМУ ПОГИБЛА ЦИВИЛИЗАЦИЯ МАЙЯ
ОТ ПОБЕРЕЖЬЯ В ГЛУБЬ АМЕРИКАНСКОГО КОНТИНЕНТА
БАССЕЙН ВЕЛИКИХ РЕК
Кесада завладел страной, богатой золотом, изумрудами и солью. Он привез в Испанию богатейшую добычу. Возможно, слухи о его богатстве были преувеличены. Но король усомнился в том, что получил положенную пятую часть добычи. Кесаде не позволили вернуться в Америку и не назначили губернатором завоеванной страны. А он уверял, что настоящее Эльдорадо еще не обнаружено, и рвался на его поиски.
Только в 1549 году Кесаде удалось, наконец, вновь отправиться в страну золота. Семидесятилетний искатель Эльдорадо с большим отрядом выступил в верховья Ориноко. Три года они блуждали в этих краях, погибая от болезней и в стычках с индейцами, но встречая лишь небольшие и небогатые поселения. Немногим удалось вернуться в Санта-Фе, а затем отправиться на родину. Кесада после опасных приключений спокойно завершил свою бурную жизнь, добившись славы и богатства, но так и не найдя вожделенного Эльдорадо.
Мечта об этой стране продолжала волновать сердца искателей приключений и золота еще много десятилетий. Погоня за этим призраком приводила к географическим открытиям и во многом содействовала освоению многих труднодоступных районов Нового Света.
А в середине XVIII века европейцы смогли прочесть о путешествии в Эльдорадо в философской повести Вольтера «Кандид, или Оптимист». Герой повести и его спутник наблюдали такую картину: «Несколько деревенских детей, одетых в лохмотья из золотой парчи, кидали у околицы метательные диски», сделанные из золота, изумрудов, рубинов. Когда прозвенел звонок на урок, дети побросали диски куда попало и убежали учиться. В самых простеньких домишках местных жителей двери были из серебра или золота. А старик эльдорадец пояснил пришельцам: только благодаря неприступным горам и пропастям местные жители могут «не опасаться жадности народов Европы, которыми владеет непостижимая страсть к грязи и камням нашей земли и которые, чтобы завладеть ими, убили бы нас всех до единого».
По справедливому мнению Вольтера, можно быть счастливым и без драгоценных металлов и камней. Увы, искателям Эльдорадо эта простая мысль не приходила в голову. Они, словно завороженные призраком богатства, тысячами гибли в Южной Америке — свирепые и несчастные жертвы золотого тельца и красивой легенды.
ПОЧЕМУ ПОГИБЛА ЦИВИЛИЗАЦИЯ МАЙЯ
Многие географические открытия европейцев завершались колонизацией новых земель и жестоким подавлением или даже истреблением местных народов. Так было и с открытием полуострова Юкатан и культуры майя.
Вообще-то судьбами цивилизаций интересуются прежде всего историки. При этом очень немногие из них обращают внимание на естественные, природные причины, приведшие к деградации и гибели ту или иную цивилизацию. Обычно считается, что главные виновники — соседние государства или воинственные племена-завоеватели, а также пришельцы из Европы.
Однако объяснить такими причинами крах культуры майя оказалось не так-то просто. Выяснилось, что в данном случае приходится учитывать географические факторы и проводить палеогеографические исследования. Они, в свою очередь, пролили свет на сложный комплекс причин, которые воздействуют на любое общество, ибо оно находится в нерасторжимом единстве с окружающей природной средой.
Но для начала надо вернуться в XVI век. После неудачной экспедиции Франсиско Кордовы был организован новый поход под начальством Хуана Грихальвы — на четырех кораблях с 240 солдатами. Старшим кормчим был Аламинос, а одним из участников — Берналь Диас. На этот раз они высадились сначала на прибрежный остров, а затем на материк — на северо-восточную окраину Юкатана, западнее Кордовы.
После вооруженных столкновений с индейцами Грихальва сумел наладить с ними товарообмен, получая пищу и небольшое количество изделий из низкопробного золота. Местные жители указывали на запад, давая понять, что там золота много, и повторяя при этом слово «Мехико». Но и без того золота было немало, потому что император Мексики, вождь ацтеков Монтесума, приказал не препятствовать продвижению пришельцев и обменивать желтый металл, который они так любят, на их товары.
И на этот раз испанцам довелось видеть алтари, залитые человеческой кровью, ужасных идолов. Видели они тела жертв с отрубленными руками и ногами, вскрытой грудью. Один из кровавых обрядов видел Диас: «В тот день они принесли в жертву двух мальчиков, рассекли им грудь и положили их окровавленные сердца в дар пакостному своему богу. Хотели они нас окурить, но мы не дались. Очень уж потряс нас вид так жестоко зарезанных мальчиков».
На этот раз экспедиция обследовала побережье Юкатана на протяжении около 1000 км, окончательно убедившись, что это полуостров. Привезенный груз золота разжег страсти конкистадоров, узнавших о существовании богатой страны на континенте. Это стало началом открытия, завоевания и разрушения империи ацтеков, майя. (Впрочем, процветавшие поначалу на захваченном золоте Испания и Португалия в конце концов низвели свою экономику на второразрядный уровень в Европе.)
Возникает вопрос, актуальный и для нашей эпохи: почему сравнительно быстро рухнули великие цивилизации Нового Света? Если бы государства инков и ацтеков находились в расцвете могущества и культуры, небольшие отряды конкистадоров не смогли бы их покорить. Это подтверждают события, сопутствовавшие открытию европейцами Юкатана. А ведь в этом случае конкистадорам противостояли порядком одичавшие потомки великих майя, некогда создавших самый точный в древнем мире календарь.
Это был удивительный народ. Остается загадкой, как они смогли верно определить продолжительность года без оптических приборов и многовековых астрономических наблюдений. Иероглифическая письменность майя настолько сложна, что до сих пор вызывает споры у специалистов и не во всем поддается расшифровке. В математике этот народ первым ввел понятие нуля. Им принадлежат оригинальные памятники культуры, колоритная живопись, великолепные архитектурные сооружения.
О происхождении майя высказывались самые фантастические версии. Бартоломео Лас Касас предполагал, что это потомки одного из пропавших колен Израиля, упомянутых в Библии, которые после поражения от ассирийского царя Саргона II переселились в Новый Свет. Гонсало Фернандес де Овьедо-и-Вальдес был уверен, что на Юкатан переселились уцелевшие жители затонувшей Атлантиды. Однако подтвердилось мнение Диего де Ланды: культура майя сложилась и расцвела на местной почве.
Историки безуспешно пытались разгадать тайну гибели культуры майя. К ним подключились почвоведы, экологи и палеогеографы. Они и выяснили некоторые интересные факты. Оказывается, на Юкатане верхние почвенные горизонты ослаблены, обеднены питательными веществами. Установили причину этого: долгое господство подсечно-огневого земледелия На периодически — через 10—12 лет — выжигаемых участках почвы не успевали восстановить плодородие и постоянно истощались, деградировали. Начинались неурожаи, голод, вымирание населения.
Побывавший в этих краях замечательный биогеограф Н.И. Вавилов писал: «Отсутствие сельскохозяйственных животных заставило человека ограничить площадь посева небольшими участками, обрабатывать тщательно небольшие площадки, вырабатывать своеобразные навыки ухода за растениями… Многие сорта кукурузы, фасоли, папайи, плодовых и хлопчатника достигли здесь большого совершенства».
В дальнейшем выяснилось, что майя практиковали не только подсечно-огневое земледелие. Они устраивали земледельческие террасы, ирригационные сооружения. Как пишет историк В.И. Гуляев: «За два месяца работ земледелец-майя классического периода производил такое количество пищи, которое покрывало все потребности его семьи за год, а также налоги и дани, уплачиваемые общиной правящей касте. Оставшееся время он тратил на всякого рода домашние занятия и ремесла, охоту и отбывал трудовую повинность на строительстве храмов, дворцов и других общественных зданий».
Именно в ту пору были воздвигнуты величественные пирамиды майя. Как все циклопические сооружения, они свидетельствуют о расцвете цивилизации, осознании народом и правителями своего могущества.
Жречество являлось интеллектуальной элитой общества, хранителем сокровенных знаний. По свидетельству Диего де Ланда, верховный жрец майя «назначал жрецов в селениях, когда в этом была нужда, испытывая их в науках и церемониях, и поручал им дела по должности, обязывая их быть хорошим примером для народа, снабжая их книгами и отправляя их на места. И эти жрецы занимались службой в храмах и обучением своим наукам, а также сочинением религиозных книг. Они давали своим ученикам знания о следующих вещах: летоисчислении, празднествах и церемониях, управлении таинствами, о несчастных днях и циклах, способах их предсказания, пророчествах, памятных событиях, лекарствах от различных болезней, памятниках старины, о том, как читать и писать их иероглифы и рисунки».
Как знатоки календаря жрецы указывали сроки земледельческих работ. В тропиках, где почти неразличимы времена года, такие сведения были жизненно необходимы для рационального ведения сельского хозяйства.
Жрецы и правители практически брали на себя ответственность за все происходящее в стране. Постоянные ссылки на высшие силы, божественные установки при природных катастрофах — сильных засухах, землетрясениях или тропических циклонах — оборачивались социальными конфликтами: получалось, что боги недовольны происходящим на земле, гневаются на земных владык. Вспыхивали бунты. Утрачивалась вера в жрецов. Возможно, приобретя власть над обществом, само жречество вырождалось, тупо справляя ритуалы, утрачивая смысл знаний, не заботясь об их проверке или уточнениях.
Вдобавок ко всему эта каста «хранителей знаний и таинств» скрывала от остального народа свои познания и секреты. И когда во время социальных катастроф, восстаний жрецов уничтожали или изгоняли, это со временем оборачивалось экономическим упадком: некому было вести календарь, определять сроки посевов и других сельскохозяйственных работ. Терялась информация — ценнейшее общественное достояние. Это наносило удар по всей хозяйственной системе.
Возможно, что и без того жречество, замыкаясь как привилегированная каста, теряло саму суть навыков и обрядов, бездумно повторяя одно и то же, соблюдая формальные предписания автоматически. А как известно, бездумное повторение информации — обесценивает ее.
Великая цивилизация майя не смогла удержаться на достигнутом высоком уровне культуры. А если общественный организм не развивается, если он превращается в подобие инертного механизма, если в нем замирает интеллектуальная деятельность, то он сравнительно быстро начинает деградировать. Тем более что в империи майя росло обособление отдельных каст и регионов, городов-государств, терялось единство общества, снижались интеллектуальный потенциал и жизненная энергия. И все это происходило на фоне уменьшения плодородия почв, роста опустынивания.
Цивилизация майя — одна из немногих, которая прошла полный естественный цикл развития: становление, рост, расцвет, стабильность, упадок и гибель. Последнюю фазу завершили конкистадоры. На этом поучительном примере можно изучать особенности взаимодействия экологических, социальных, экономических и интеллектуальных факторов в общественной жизни. Сейчас, когда техническая цивилизация стала глобальной, пример майя особенно ценен. Ведь наша глобальная цивилизация становится все более однообразной — по американскому образцу.
…Открытие европейцами Юкатана и затем Мексики обернулось трагедией для местного населения. Пришельцы жаждали только материальных ценностей, не обращая внимания на ценности духовные. Было уничтожено множество памятников духовной культуры ацтеков, майя, инков. Фактически только в XX веке начались активные исследования этих исчезнувших цивилизаций и выяснились прежде всего экологические факторы их деградации. Это уже было открытие в области исторической географии и экологии общества. Такое научное открытие пока еще, пожалуй, не оценено по достоинству и остается незавершенным. Это обширное поле для новых исследований, результаты которых могут оказаться чрезвычайно плодотворными и актуальными.
Вообще-то судьбами цивилизаций интересуются прежде всего историки. При этом очень немногие из них обращают внимание на естественные, природные причины, приведшие к деградации и гибели ту или иную цивилизацию. Обычно считается, что главные виновники — соседние государства или воинственные племена-завоеватели, а также пришельцы из Европы.
Однако объяснить такими причинами крах культуры майя оказалось не так-то просто. Выяснилось, что в данном случае приходится учитывать географические факторы и проводить палеогеографические исследования. Они, в свою очередь, пролили свет на сложный комплекс причин, которые воздействуют на любое общество, ибо оно находится в нерасторжимом единстве с окружающей природной средой.
Но для начала надо вернуться в XVI век. После неудачной экспедиции Франсиско Кордовы был организован новый поход под начальством Хуана Грихальвы — на четырех кораблях с 240 солдатами. Старшим кормчим был Аламинос, а одним из участников — Берналь Диас. На этот раз они высадились сначала на прибрежный остров, а затем на материк — на северо-восточную окраину Юкатана, западнее Кордовы.
После вооруженных столкновений с индейцами Грихальва сумел наладить с ними товарообмен, получая пищу и небольшое количество изделий из низкопробного золота. Местные жители указывали на запад, давая понять, что там золота много, и повторяя при этом слово «Мехико». Но и без того золота было немало, потому что император Мексики, вождь ацтеков Монтесума, приказал не препятствовать продвижению пришельцев и обменивать желтый металл, который они так любят, на их товары.
И на этот раз испанцам довелось видеть алтари, залитые человеческой кровью, ужасных идолов. Видели они тела жертв с отрубленными руками и ногами, вскрытой грудью. Один из кровавых обрядов видел Диас: «В тот день они принесли в жертву двух мальчиков, рассекли им грудь и положили их окровавленные сердца в дар пакостному своему богу. Хотели они нас окурить, но мы не дались. Очень уж потряс нас вид так жестоко зарезанных мальчиков».
На этот раз экспедиция обследовала побережье Юкатана на протяжении около 1000 км, окончательно убедившись, что это полуостров. Привезенный груз золота разжег страсти конкистадоров, узнавших о существовании богатой страны на континенте. Это стало началом открытия, завоевания и разрушения империи ацтеков, майя. (Впрочем, процветавшие поначалу на захваченном золоте Испания и Португалия в конце концов низвели свою экономику на второразрядный уровень в Европе.)
Возникает вопрос, актуальный и для нашей эпохи: почему сравнительно быстро рухнули великие цивилизации Нового Света? Если бы государства инков и ацтеков находились в расцвете могущества и культуры, небольшие отряды конкистадоров не смогли бы их покорить. Это подтверждают события, сопутствовавшие открытию европейцами Юкатана. А ведь в этом случае конкистадорам противостояли порядком одичавшие потомки великих майя, некогда создавших самый точный в древнем мире календарь.
Это был удивительный народ. Остается загадкой, как они смогли верно определить продолжительность года без оптических приборов и многовековых астрономических наблюдений. Иероглифическая письменность майя настолько сложна, что до сих пор вызывает споры у специалистов и не во всем поддается расшифровке. В математике этот народ первым ввел понятие нуля. Им принадлежат оригинальные памятники культуры, колоритная живопись, великолепные архитектурные сооружения.
О происхождении майя высказывались самые фантастические версии. Бартоломео Лас Касас предполагал, что это потомки одного из пропавших колен Израиля, упомянутых в Библии, которые после поражения от ассирийского царя Саргона II переселились в Новый Свет. Гонсало Фернандес де Овьедо-и-Вальдес был уверен, что на Юкатан переселились уцелевшие жители затонувшей Атлантиды. Однако подтвердилось мнение Диего де Ланды: культура майя сложилась и расцвела на местной почве.
Историки безуспешно пытались разгадать тайну гибели культуры майя. К ним подключились почвоведы, экологи и палеогеографы. Они и выяснили некоторые интересные факты. Оказывается, на Юкатане верхние почвенные горизонты ослаблены, обеднены питательными веществами. Установили причину этого: долгое господство подсечно-огневого земледелия На периодически — через 10—12 лет — выжигаемых участках почвы не успевали восстановить плодородие и постоянно истощались, деградировали. Начинались неурожаи, голод, вымирание населения.
Побывавший в этих краях замечательный биогеограф Н.И. Вавилов писал: «Отсутствие сельскохозяйственных животных заставило человека ограничить площадь посева небольшими участками, обрабатывать тщательно небольшие площадки, вырабатывать своеобразные навыки ухода за растениями… Многие сорта кукурузы, фасоли, папайи, плодовых и хлопчатника достигли здесь большого совершенства».
В дальнейшем выяснилось, что майя практиковали не только подсечно-огневое земледелие. Они устраивали земледельческие террасы, ирригационные сооружения. Как пишет историк В.И. Гуляев: «За два месяца работ земледелец-майя классического периода производил такое количество пищи, которое покрывало все потребности его семьи за год, а также налоги и дани, уплачиваемые общиной правящей касте. Оставшееся время он тратил на всякого рода домашние занятия и ремесла, охоту и отбывал трудовую повинность на строительстве храмов, дворцов и других общественных зданий».
Именно в ту пору были воздвигнуты величественные пирамиды майя. Как все циклопические сооружения, они свидетельствуют о расцвете цивилизации, осознании народом и правителями своего могущества.
Жречество являлось интеллектуальной элитой общества, хранителем сокровенных знаний. По свидетельству Диего де Ланда, верховный жрец майя «назначал жрецов в селениях, когда в этом была нужда, испытывая их в науках и церемониях, и поручал им дела по должности, обязывая их быть хорошим примером для народа, снабжая их книгами и отправляя их на места. И эти жрецы занимались службой в храмах и обучением своим наукам, а также сочинением религиозных книг. Они давали своим ученикам знания о следующих вещах: летоисчислении, празднествах и церемониях, управлении таинствами, о несчастных днях и циклах, способах их предсказания, пророчествах, памятных событиях, лекарствах от различных болезней, памятниках старины, о том, как читать и писать их иероглифы и рисунки».
Как знатоки календаря жрецы указывали сроки земледельческих работ. В тропиках, где почти неразличимы времена года, такие сведения были жизненно необходимы для рационального ведения сельского хозяйства.
Жрецы и правители практически брали на себя ответственность за все происходящее в стране. Постоянные ссылки на высшие силы, божественные установки при природных катастрофах — сильных засухах, землетрясениях или тропических циклонах — оборачивались социальными конфликтами: получалось, что боги недовольны происходящим на земле, гневаются на земных владык. Вспыхивали бунты. Утрачивалась вера в жрецов. Возможно, приобретя власть над обществом, само жречество вырождалось, тупо справляя ритуалы, утрачивая смысл знаний, не заботясь об их проверке или уточнениях.
Вдобавок ко всему эта каста «хранителей знаний и таинств» скрывала от остального народа свои познания и секреты. И когда во время социальных катастроф, восстаний жрецов уничтожали или изгоняли, это со временем оборачивалось экономическим упадком: некому было вести календарь, определять сроки посевов и других сельскохозяйственных работ. Терялась информация — ценнейшее общественное достояние. Это наносило удар по всей хозяйственной системе.
Возможно, что и без того жречество, замыкаясь как привилегированная каста, теряло саму суть навыков и обрядов, бездумно повторяя одно и то же, соблюдая формальные предписания автоматически. А как известно, бездумное повторение информации — обесценивает ее.
Великая цивилизация майя не смогла удержаться на достигнутом высоком уровне культуры. А если общественный организм не развивается, если он превращается в подобие инертного механизма, если в нем замирает интеллектуальная деятельность, то он сравнительно быстро начинает деградировать. Тем более что в империи майя росло обособление отдельных каст и регионов, городов-государств, терялось единство общества, снижались интеллектуальный потенциал и жизненная энергия. И все это происходило на фоне уменьшения плодородия почв, роста опустынивания.
Цивилизация майя — одна из немногих, которая прошла полный естественный цикл развития: становление, рост, расцвет, стабильность, упадок и гибель. Последнюю фазу завершили конкистадоры. На этом поучительном примере можно изучать особенности взаимодействия экологических, социальных, экономических и интеллектуальных факторов в общественной жизни. Сейчас, когда техническая цивилизация стала глобальной, пример майя особенно ценен. Ведь наша глобальная цивилизация становится все более однообразной — по американскому образцу.
…Открытие европейцами Юкатана и затем Мексики обернулось трагедией для местного населения. Пришельцы жаждали только материальных ценностей, не обращая внимания на ценности духовные. Было уничтожено множество памятников духовной культуры ацтеков, майя, инков. Фактически только в XX веке начались активные исследования этих исчезнувших цивилизаций и выяснились прежде всего экологические факторы их деградации. Это уже было открытие в области исторической географии и экологии общества. Такое научное открытие пока еще, пожалуй, не оценено по достоинству и остается незавершенным. Это обширное поле для новых исследований, результаты которых могут оказаться чрезвычайно плодотворными и актуальными.
ОТ ПОБЕРЕЖЬЯ В ГЛУБЬ АМЕРИКАНСКОГО КОНТИНЕНТА
Испанцы первыми пришли в Америку. Еще в 30-х годах XVI века они открыли побережье Мексиканского залива, полуострова Флорида (на востоке) и Калифорния (на западе). В глубь материка их увлекала легенда «о семи городах», переполненных сокровищами, якобы скрывающихся за какой-то пустыней. И вот они специально идут по пустыням, которых в Средней Америке немало.
Первым начал искать «семь городов» Нуньо Гусман, основавший на Калифорнийском заливе город Кульякан как базу дальних походов. В 1536 году в этот город пришли четверо испанцев, восемь лет скитавшихся среди индейцев. Переходя от одного племени к другому, они пересекли огромное пространство — от Флориды до Калифорнии. Один из пленников, выброшенных на берег после кораблекрушения, Кавеса де Вака, описал эту «одиссею». Они кочевали по пустыне, часто питаясь лишь плодами кактуса — опунции. Впервые европейцы встретили бизона и сумчатую (съедобную) крысу — опоссума.
Они открыли Великие равнины Америки, перевалили Скалистые горы близ горы Сакраменто и переправились через реку Рио-Гранде, прошли вдоль склонов Западной Сьерры-Мауре и прибыли в Кульякан, как будто специально для них построенный.
В отчете де Вака, посланном королю, преувеличенно расписано благополучие индейцев, и это поддержало веру испанцев в «семь городов».
Франсиско Васкес Коронадо в 1540 году отправился в поход с тысячью испанцев и индейцев. Он двигался вдоль узкой приморской низменности и вышел к левому притоку реки Колорадо, достигнув одного из индейских «городов», на деле оказавшимся жалким селением, где о сокровищах не могло быть и речи. Коронадо посылает в разные стороны разведывательные отряды. Они исследовали плато Колорадо. Отряд Гарсиа Карденеса вышел к южному краю Большого Каньона, вид которого вызвал у испанцев глубокое потрясение. Никто из них не видел столь глубокого ущелья, отвесные скалы уходили почти на два километра вниз, к реке, текущей по дну ущелья.
Ушедший на восток отряд Эрнандо Альварадо открыл долину реки Рио-Гранде и водораздел рек бассейнов Тихого и Атлантического океанов. На Великих равнинах испанцы встретили несметные стада бизонов, на которых охотились индейцы.
За два года странствия отряды Коронадо прошли несколько тысяч километров внутри материка, открыв Скалистые горы, крупные реки, сухие плато и прерии. И поразительный каньон Колорадо.
В центральную часть материка Северной Америки, в самое его «сердце» проник испанский конкистадор Антонио Гутьеррес. Конечно, он шел за золотом и серебром. Его отряд преодолел по Великим равнинам около тысячи километров и вышел на 100-й меридиан западной долготы. Обратно из всего отряда вернулся только один — остальных убили индейцы.
Эру поиска «семи городов» и индейских сокровищ завершило трехлетнее путешествие Хуана Оньяте, начатое весной 1598 года. Испанцы пересекли прерии, вышли к реке Арканзас в среднем течении. Несомненной заслугой Хуана Оньяте было ведение журнала, на основе которого и со слов одного из участников похода была составлена карта Центральной части Северной Америки, самая первая из дошедших до нас. На рубеже XVI и XVII веков к Испании была присоединена территория в миллион квадратных километров. В 1609 году построена была столица этой колонии — Новой Мексики — город Санта-Фе («Святая вера») в верховьях реки Пекос.
В середине XVII века на атлантическом побережье Северной Америки впервые появились переселенцы из Англии. Началось их движение на запад. Закрепляя захваченные земли, они строили укрепленные поселения. Начало положил Форт Генри, построенный в 1646 году на реке Джемс. Его первый комендант Авраам Вуд осенью 1671 году, взяв с собой четверых колонистов, отправился искать реки, текущие в Южное море, то есть в Мексиканский залив. Путники попали в самое сердце Аппалачских гор. Один из участников похода, Роберт Фаллам, так описал открывшуюся им картину: «Хоть и страшное это было зрелище, но мы радовались, глядя, как горы и холмы громоздятся одни на другие».
Они все же вышли к реке, впадающей в один из притоков Миссисипи, — величайшей реки Северной Америки, впадающей в Мексиканский залив. Правда, найдя на деревьях сделанные углем условные отметки латинскими буквами, они поняли, что европейцы побывали здесь до них. Но кто это был, до сих пор неизвестно…
Через два года отряд, отправленный А. Вудом, вышел к верховьям реки Теннесси, совершенно очевидно входящей в систему Миссисипи. Примерно в те же годы, или немного раньше (в 1658—1659 годах), французы из Бретани Медар Грозойлье и Пьер Радиссон в своих скитаниях оказались первыми в верхней части Миссисипи.
Одновременно на Великих озерах организуют свои миссии иезуиты. Один из их учеников, скупщик пушнины Луи Жолье, вместе с монахом Жаком Маркеттом (с ними были еще пять торговых агентов) в мае 1673 года спустился на индийских челнах по реке Висконсин и через месяц вошел в необычайно широкую реку, величаво катившую свои воды прямо на юг. «Патриот» Жолье нарек реку Кольбер, по имени министра финансов в правительстве Людовика XIV, французского короля.
Сначала река неслась по безлюдной местности, и только стада бизонов паслись на ее берегах, но потом стали попадаться селения индейцев племени иллинойс. Зная, что они здесь первые из европейцев, французы с удивлением встречали и у индейцев европейские товары, даже ружья: товары шли на сотни километров впереди людей — их доставляли в глубину страны посредники — приморские индейцы.
За полтора месяца французы проплыли сотни километров. С запада влилась в Миссисипи другая река — вырвавшаяся из гор, бурная и грязная Миссури, и даже чистые воды притока слева — реки Огайо не смогли вернуть ей былую прозрачность. Но главное, река текла все время на юг (потом французы назовут ее за это постоянство «меридианом в движении»). А Жюлье и его спутники рассчитывали попасть по ней либо в Атлантический, либо в Тихий океан. Сообразив, что Миссисипи несет их в Мексиканский залив, они решили повернуть назад, потому что не решились встретиться там с испанцами, их соперниками.
Первооткрыватели Миссисипи провели зиму на южном берегу озера Мичиган, а весной 1674 года вышли через Великие озера на реку Святого Лаврентия. Не обошлось без накладок: лодка, в которой сидел Жолье, попала у порогов в водоворот и перевернулась. Жолье спасся, но его журнал и заметки утонули. Все же по памяти он составил карту путешествия, на которой изображены почти все течения Миссисипи.
Первым начал искать «семь городов» Нуньо Гусман, основавший на Калифорнийском заливе город Кульякан как базу дальних походов. В 1536 году в этот город пришли четверо испанцев, восемь лет скитавшихся среди индейцев. Переходя от одного племени к другому, они пересекли огромное пространство — от Флориды до Калифорнии. Один из пленников, выброшенных на берег после кораблекрушения, Кавеса де Вака, описал эту «одиссею». Они кочевали по пустыне, часто питаясь лишь плодами кактуса — опунции. Впервые европейцы встретили бизона и сумчатую (съедобную) крысу — опоссума.
Они открыли Великие равнины Америки, перевалили Скалистые горы близ горы Сакраменто и переправились через реку Рио-Гранде, прошли вдоль склонов Западной Сьерры-Мауре и прибыли в Кульякан, как будто специально для них построенный.
В отчете де Вака, посланном королю, преувеличенно расписано благополучие индейцев, и это поддержало веру испанцев в «семь городов».
Франсиско Васкес Коронадо в 1540 году отправился в поход с тысячью испанцев и индейцев. Он двигался вдоль узкой приморской низменности и вышел к левому притоку реки Колорадо, достигнув одного из индейских «городов», на деле оказавшимся жалким селением, где о сокровищах не могло быть и речи. Коронадо посылает в разные стороны разведывательные отряды. Они исследовали плато Колорадо. Отряд Гарсиа Карденеса вышел к южному краю Большого Каньона, вид которого вызвал у испанцев глубокое потрясение. Никто из них не видел столь глубокого ущелья, отвесные скалы уходили почти на два километра вниз, к реке, текущей по дну ущелья.
Ушедший на восток отряд Эрнандо Альварадо открыл долину реки Рио-Гранде и водораздел рек бассейнов Тихого и Атлантического океанов. На Великих равнинах испанцы встретили несметные стада бизонов, на которых охотились индейцы.
За два года странствия отряды Коронадо прошли несколько тысяч километров внутри материка, открыв Скалистые горы, крупные реки, сухие плато и прерии. И поразительный каньон Колорадо.
В центральную часть материка Северной Америки, в самое его «сердце» проник испанский конкистадор Антонио Гутьеррес. Конечно, он шел за золотом и серебром. Его отряд преодолел по Великим равнинам около тысячи километров и вышел на 100-й меридиан западной долготы. Обратно из всего отряда вернулся только один — остальных убили индейцы.
Эру поиска «семи городов» и индейских сокровищ завершило трехлетнее путешествие Хуана Оньяте, начатое весной 1598 года. Испанцы пересекли прерии, вышли к реке Арканзас в среднем течении. Несомненной заслугой Хуана Оньяте было ведение журнала, на основе которого и со слов одного из участников похода была составлена карта Центральной части Северной Америки, самая первая из дошедших до нас. На рубеже XVI и XVII веков к Испании была присоединена территория в миллион квадратных километров. В 1609 году построена была столица этой колонии — Новой Мексики — город Санта-Фе («Святая вера») в верховьях реки Пекос.
В середине XVII века на атлантическом побережье Северной Америки впервые появились переселенцы из Англии. Началось их движение на запад. Закрепляя захваченные земли, они строили укрепленные поселения. Начало положил Форт Генри, построенный в 1646 году на реке Джемс. Его первый комендант Авраам Вуд осенью 1671 году, взяв с собой четверых колонистов, отправился искать реки, текущие в Южное море, то есть в Мексиканский залив. Путники попали в самое сердце Аппалачских гор. Один из участников похода, Роберт Фаллам, так описал открывшуюся им картину: «Хоть и страшное это было зрелище, но мы радовались, глядя, как горы и холмы громоздятся одни на другие».
Они все же вышли к реке, впадающей в один из притоков Миссисипи, — величайшей реки Северной Америки, впадающей в Мексиканский залив. Правда, найдя на деревьях сделанные углем условные отметки латинскими буквами, они поняли, что европейцы побывали здесь до них. Но кто это был, до сих пор неизвестно…
Через два года отряд, отправленный А. Вудом, вышел к верховьям реки Теннесси, совершенно очевидно входящей в систему Миссисипи. Примерно в те же годы, или немного раньше (в 1658—1659 годах), французы из Бретани Медар Грозойлье и Пьер Радиссон в своих скитаниях оказались первыми в верхней части Миссисипи.
Одновременно на Великих озерах организуют свои миссии иезуиты. Один из их учеников, скупщик пушнины Луи Жолье, вместе с монахом Жаком Маркеттом (с ними были еще пять торговых агентов) в мае 1673 года спустился на индийских челнах по реке Висконсин и через месяц вошел в необычайно широкую реку, величаво катившую свои воды прямо на юг. «Патриот» Жолье нарек реку Кольбер, по имени министра финансов в правительстве Людовика XIV, французского короля.
Сначала река неслась по безлюдной местности, и только стада бизонов паслись на ее берегах, но потом стали попадаться селения индейцев племени иллинойс. Зная, что они здесь первые из европейцев, французы с удивлением встречали и у индейцев европейские товары, даже ружья: товары шли на сотни километров впереди людей — их доставляли в глубину страны посредники — приморские индейцы.
За полтора месяца французы проплыли сотни километров. С запада влилась в Миссисипи другая река — вырвавшаяся из гор, бурная и грязная Миссури, и даже чистые воды притока слева — реки Огайо не смогли вернуть ей былую прозрачность. Но главное, река текла все время на юг (потом французы назовут ее за это постоянство «меридианом в движении»). А Жюлье и его спутники рассчитывали попасть по ней либо в Атлантический, либо в Тихий океан. Сообразив, что Миссисипи несет их в Мексиканский залив, они решили повернуть назад, потому что не решились встретиться там с испанцами, их соперниками.
Первооткрыватели Миссисипи провели зиму на южном берегу озера Мичиган, а весной 1674 года вышли через Великие озера на реку Святого Лаврентия. Не обошлось без накладок: лодка, в которой сидел Жолье, попала у порогов в водоворот и перевернулась. Жолье спасся, но его журнал и заметки утонули. Все же по памяти он составил карту путешествия, на которой изображены почти все течения Миссисипи.
БАССЕЙН ВЕЛИКИХ РЕК
(Миссисипи — Миссури)
В 1541 году испанский отряд Эрнандо де Сото вышел на среднее течение Миссисипи. В свое время в Перу Эрнандо де Сото был заместителем Франсиско Писарро. В Испанию он вернулся разбогатевшим, но ему этого было мало, и он отправился к берегам Флориды, чтобы найти мифическую страну «семи городов» (с несколькими сотнями солдат, с тремя сотнями лошадей и целым стадом свиней, которых испанцы гнали как запас питания). С боями отряд пробился к широкой реке с мутными водами, потеряв по пути половину солдат. Рекой Святого Духа назвали они Миссисипи. За месяц построили четыре баржи и переправились через реку на правый берег. А там, чтобы баржи не достались индейцам, они изрубили их на куски и пошли на запад… Потом вернулись к Миссисипи и двинулись на юг по берегу мощного потока. В мае 1542 года в устье его притока, реки Ред-Ривер, в тайне от индейцев похоронили убитого ими де Сото, затопив гроб в одном из рукавов реки.
Прошло еще 16 месяцев тяжелых скитаний по сухим степям, лесам, болотам и рекам Дикого Запада в постоянных столкновениях с индейцами. В сентябре 1543 года испанцы, истощенные, больные, одетые в звериные шкуры, так и не найдя сокровищ «семи городов», закончили почти трехлетний поход. Из 1000 человек в живых осталось триста одиннадцать.
В том же году Европа узнала о больших открытиях на северо-востоке Америки. Они прежде всего связаны с именем Жака Картье, бывшего корсара. В 1534 году он выходит в плавание из рыбачьего порта Сан-Мало на берегу Бретани на двух больших кораблях по правительственному заданию — найти северный морской путь в Китай. 10 мая Картье достиг берега Ньюфаундленда и, идя вдоль кромки льда, через месяц дошел до северной оконечности острова, где узкий пролив Бель-Иль отделял его от огромной земли кортериалов (полуострова Лабрадор). Он подробно изучил побережье Лабрадора и нелестно о нем отозвался: «Если бы земля была так же хороша, как гавани, она была бы благословением божьим; на самом же деле она не заслуживает даже самого названия земли, до того она покрыта камнями и высокими обрывистыми скалами…»
Второе путешествие Картье в 1535 году ознаменовалось открытием устья реки Святого Лаврентия, о которой индейцы сказали ему, что нет человека, который достиг бы ее истоков. Но 24 августа Картье отправился в плавание вверх по реке. Кое-где по берегам среди леса попадались поселения индейцев. Путешественники называли их «канада». И слово это перенесено было на название всей страны. 7 сентября Картье достиг острова, которому дал имя Орлеан, а через неделю суда остановились в устье реки Сен-Шарль.
«Во время плавания, — писал потом Картье, — мы все время имели местность настолько приятную, а поверхность такую ровную, что лучшего и пожелать нельзя». 2 октября достигли горы, которую назвали Королевской (Монт Рояль). На этом месте возник город Монреаль. Во время зимовки Картье узнал от индейцев, что на юго-западе находится «большая вода» (имелись в виду Великие озера). Картье туда не пошел, думая, что достиг Азии со всеми ее богатствами. И после зимовки, во время которой погибло 25 человек, вернулся на родину, объявив, что присоединил к Франции новооткрытые земли. Они названы «Новой Францией». Назначен был вице-король Жан Франсуа Роберваль, отправившийся в Канаду в 1541 году с пятью кораблями. Не обнаружив богатств, обещанных Картье, он вернулся во Францию.
На великие открытия Жака Картье не сразу обратили внимание. В этом регионе предпринимателей из Европы привлекали прежде всего воды Северной Атлантики, изобиловавшие китами и рыбой, преимущественно треской. К концу XVI века близ Ньюфаундленда каждый год собиралось до 400 рыболовецких судов из разных стран мира.
Постепенно первенство захватывают англичане. Не считаясь с претензиями Франции, королева Елизавета I выдала Хенфри Гилберту патент «на открытие и управление Ньюфаундлендом», поскольку остров был открыт англичанином Каботом. Первая попытка колонизации оказалась неудачной.
Только в 1585 году была основана первая английская колония в Северной Америке — Виргиния. В ней поселилось 180 человек, но они не освоились на новом месте и их на следующий год вывез на родину знаменитый пират Френсис Дрейк. Новая попытка колонизации предпринята в 1587 году: на трех кораблях прибыло более двухсот человек, но в годы англо-испанской войны колония была заброшена и вскоре вымерла.
Дело сдвинулось только в 1606 году при короле Якове I Стюарте, предоставившем возникшим в Лондоне и Плимуте компаниям по колонизации Америки право владеть землей между 34° и 45° с.ш., «от моря до моря». Первый английский поселок в Новом Свете, Джемстаун, основан 14 мая 1607 года в Чесапикском заливе, на реке Джемс. Поднявшись на 200 километров вверх по реке, англичане достигли линии Водопадов. Среди новопоселенцев выделился своей энергией и предприимчивостью Джон Смит, бывший солдат, попавший в плен к туркам, проданный ими в рабство в Крым, бежавший на Дон к русским и странствовавший несколько лет по миру, пока не попал в Америку.
Джон Смит стал первым правителем Виргинии. «Пусть переселенцы погибнут еще и еще раз, а я буду постоянно привозить новых и новых», — говорил он. Смит обследовал бассейн реки Джемс, открыл реку Йорк, первым перешел за линию Водопадов в предгорьях Аппалачей и достиг Голубого хребта — Блу-Ридж, длиной более 1000 км. Им составлена карта и написана «Общая история Виргинии».
В 1609 году пожизненным правителем всех американских владений был назначен лорд Томас Делавэр. Он ничего не открыл и вообще скоро уехал, но его именем назвали залив Атлантического океана и реку, в низовьях которой в 1682 году основал город Филадельфия.
Колония, основанная лондонской компанией в Виргинии, снискала дурную славу. Колонисты захватывали земли индейцев. Именно они завезли большую партию негров из Африки, положив начало рабовладельческой «цивилизации» Северной Америки.
Из Плимута в 1620 году прибыли пилигримы, обосновавшиеся в заливе Массачусетс примерно в 1000 км от Виргинии. Был основан Новый Плимут.
Представители из других европейских стран основывали здесь свои колонии. Так возникли нидерландская, шведская и другие колонии.
Прошло еще 16 месяцев тяжелых скитаний по сухим степям, лесам, болотам и рекам Дикого Запада в постоянных столкновениях с индейцами. В сентябре 1543 года испанцы, истощенные, больные, одетые в звериные шкуры, так и не найдя сокровищ «семи городов», закончили почти трехлетний поход. Из 1000 человек в живых осталось триста одиннадцать.
В том же году Европа узнала о больших открытиях на северо-востоке Америки. Они прежде всего связаны с именем Жака Картье, бывшего корсара. В 1534 году он выходит в плавание из рыбачьего порта Сан-Мало на берегу Бретани на двух больших кораблях по правительственному заданию — найти северный морской путь в Китай. 10 мая Картье достиг берега Ньюфаундленда и, идя вдоль кромки льда, через месяц дошел до северной оконечности острова, где узкий пролив Бель-Иль отделял его от огромной земли кортериалов (полуострова Лабрадор). Он подробно изучил побережье Лабрадора и нелестно о нем отозвался: «Если бы земля была так же хороша, как гавани, она была бы благословением божьим; на самом же деле она не заслуживает даже самого названия земли, до того она покрыта камнями и высокими обрывистыми скалами…»
Второе путешествие Картье в 1535 году ознаменовалось открытием устья реки Святого Лаврентия, о которой индейцы сказали ему, что нет человека, который достиг бы ее истоков. Но 24 августа Картье отправился в плавание вверх по реке. Кое-где по берегам среди леса попадались поселения индейцев. Путешественники называли их «канада». И слово это перенесено было на название всей страны. 7 сентября Картье достиг острова, которому дал имя Орлеан, а через неделю суда остановились в устье реки Сен-Шарль.
«Во время плавания, — писал потом Картье, — мы все время имели местность настолько приятную, а поверхность такую ровную, что лучшего и пожелать нельзя». 2 октября достигли горы, которую назвали Королевской (Монт Рояль). На этом месте возник город Монреаль. Во время зимовки Картье узнал от индейцев, что на юго-западе находится «большая вода» (имелись в виду Великие озера). Картье туда не пошел, думая, что достиг Азии со всеми ее богатствами. И после зимовки, во время которой погибло 25 человек, вернулся на родину, объявив, что присоединил к Франции новооткрытые земли. Они названы «Новой Францией». Назначен был вице-король Жан Франсуа Роберваль, отправившийся в Канаду в 1541 году с пятью кораблями. Не обнаружив богатств, обещанных Картье, он вернулся во Францию.
На великие открытия Жака Картье не сразу обратили внимание. В этом регионе предпринимателей из Европы привлекали прежде всего воды Северной Атлантики, изобиловавшие китами и рыбой, преимущественно треской. К концу XVI века близ Ньюфаундленда каждый год собиралось до 400 рыболовецких судов из разных стран мира.
Постепенно первенство захватывают англичане. Не считаясь с претензиями Франции, королева Елизавета I выдала Хенфри Гилберту патент «на открытие и управление Ньюфаундлендом», поскольку остров был открыт англичанином Каботом. Первая попытка колонизации оказалась неудачной.
Только в 1585 году была основана первая английская колония в Северной Америке — Виргиния. В ней поселилось 180 человек, но они не освоились на новом месте и их на следующий год вывез на родину знаменитый пират Френсис Дрейк. Новая попытка колонизации предпринята в 1587 году: на трех кораблях прибыло более двухсот человек, но в годы англо-испанской войны колония была заброшена и вскоре вымерла.
Дело сдвинулось только в 1606 году при короле Якове I Стюарте, предоставившем возникшим в Лондоне и Плимуте компаниям по колонизации Америки право владеть землей между 34° и 45° с.ш., «от моря до моря». Первый английский поселок в Новом Свете, Джемстаун, основан 14 мая 1607 года в Чесапикском заливе, на реке Джемс. Поднявшись на 200 километров вверх по реке, англичане достигли линии Водопадов. Среди новопоселенцев выделился своей энергией и предприимчивостью Джон Смит, бывший солдат, попавший в плен к туркам, проданный ими в рабство в Крым, бежавший на Дон к русским и странствовавший несколько лет по миру, пока не попал в Америку.
Джон Смит стал первым правителем Виргинии. «Пусть переселенцы погибнут еще и еще раз, а я буду постоянно привозить новых и новых», — говорил он. Смит обследовал бассейн реки Джемс, открыл реку Йорк, первым перешел за линию Водопадов в предгорьях Аппалачей и достиг Голубого хребта — Блу-Ридж, длиной более 1000 км. Им составлена карта и написана «Общая история Виргинии».
В 1609 году пожизненным правителем всех американских владений был назначен лорд Томас Делавэр. Он ничего не открыл и вообще скоро уехал, но его именем назвали залив Атлантического океана и реку, в низовьях которой в 1682 году основал город Филадельфия.
Колония, основанная лондонской компанией в Виргинии, снискала дурную славу. Колонисты захватывали земли индейцев. Именно они завезли большую партию негров из Африки, положив начало рабовладельческой «цивилизации» Северной Америки.
Из Плимута в 1620 году прибыли пилигримы, обосновавшиеся в заливе Массачусетс примерно в 1000 км от Виргинии. Был основан Новый Плимут.
Представители из других европейских стран основывали здесь свои колонии. Так возникли нидерландская, шведская и другие колонии.