- Хороший, значит. - И мама тихо, но так же, как бабушка, нараспев сказала: - Да, ты у меня баской, только ещё непонятливый. - И она быстро поцеловала сына.
"Теперь я стану здесь жить, - думал Вася. - И тоже буду понятливый"
На следующее утро Вася проснулся очень рано. В подпечье уже не горели зелёные огоньки, а за стенкой кричал петух и мычали коровы.
Вася выбежал из дома. Прямо по улице медленно двигалось стадо коров может, сто, а может, и больше мычащих рогатых голов. Вася прижался к штакетинам огорода. Что в деревне много коров, Вася, конечно, знал, но чтоб столько! Когда издали на них смотришь, с самолёта или в кино, другое дело. А здесь, рядом, кто их знает, что они задумали, эти коровы белые, чёрные, рыжие, пятнистые? А ещё бык. Он наклонил голову и посмотрел на Васю злыми глазами.
"Уступлю ему дорогу!" - подумал Вася. И уступил. Очень поспешно уступил. Полез, как кошка, на забор. А бык подошёл поближе, совсем близко. Вася полез выше, забор затрещал. Поросёнок, что лежал в огороде среди грядок, недовольно поднял голову. Он, конечно, не думал, что в это тихое утро кто-то будет ему мешать. И вдруг Вася вместе с забором рухнул вниз. Коровы шарахнулись в сторону. А Вася почувствовал под руками что-то тёплое, живое... И тут же дикий визг разнёсся по деревне. Поросёнок вырвался из Васиных объятий и побежал через огород. А Вася сидел на земле - ничего не понимал.
На крыльцо вышла бабушка:
- Что случилось, Васенька? Почему в калитку не шёл?
- Меня бык хотел забодать, - сказал Вася, поднимаясь и отряхивая землю с колен.
- Охти, бык? - удивилась бабушка и поглядела на поваленный забор. Откуда он? У нас его в стаде нету, быка-то...
Вася тоже поглядел. По улице бежал мальчишка в телогрейке, махал длинной хворостиной и кричал на отбившихся коров.
- Нету быка, - повторила бабушка. - В другом стаде есть, а в этом нет.
И она пошла за дом, где всё ещё кричал поросёнок. Вася поплёлся за ней. Около большой бочки лежал поросёнок и повизгивал.
- Охти, беды! Надо деда звать, - сказала бабушка. - Ты, Васенька, иди погуляй.
- Я, наверное, его сильно стукнул, когда упал, - сказал Вася.
- Ничего, ничего, Васенька! Иди погуляй, - повторила бабушка.
Мама открыла дверь, испуганно глянула на Васю:
- Что случилось?
Бабушка подошла к маме, что-то зашептала. Вася только разобрал слова: "Убился... Ничего, привыкнет. Охти, привыкнет..."
ЧВАН... ЧВАН... ЧВАН...
"А если я догоню стадо, коровы меня забодают? Может, они теперь меня знают?" - так думал Вася и шагал к лугу, где паслись коровы. Там он спрятался в траву и стал ждать.
Подул ветер.
Трава лизнула Васино лицо тоненькими язычками. Язычки ласковые. Они шептали Васе смешные слова:
Канапута, пута, пута,
Велопута, пута, пута...
Шурлы-ы, луш-ш,
Шурлы-ы, луш-ш...
Луш-ш-ш, луш-ш...
Рядом дзенькали кузнечики. А издали неслось: хруп-хруп, хруп... И у самой земли слышались тяжёлые шаги огромных ног. Вася поднял голову и увидел, что в его сторону медленно двигалось стадо коров. Рогатые головы низко опускались к земле.
Хруп-хруп, хрунжи-хруп... Чван... чван... чван...
Вася хотел вскочить и побежать. И тут же подумал: "Чего я испугался? Это же коровы. Надо к ним привыкнуть".
И Вася остался лежать.
А рядом так же громко трещали кузнечики.
Ещё не поздно вскочить и убежать.
Не поздно. Но тогда Вася будет всегда их бояться, каждый день.
Он прижался к земле. Перед самым его ртом раскачивался на тоненькой ножке одуванчик.
Хруп-хруп, хрунжи-хруп... - раздалось совсем рядом. Из травы высунулась огромная рогатая голова. Одуванчик вдруг качнулся, рассыпались над землёй маленькие белые парашютики. Большие глаза посмотрели на Васю. Вася протянул руку и дотронулся до жёсткой шерсти и стал гладить коровью морду. Он почувствовал на руке шершавый язык, и вдруг точно тёплый ветер над головой - это вздохнула корова. Не удивилась, не рассердилась, а вздохнула и пошла дальше.
- Не забодала! - обрадовался Вася.
Он поднялся с земли. Кругом по луговине разбрелись коровы.
- А ты откуда взялся? - услышал Вася.
Рядом в траве сидел на старой телогрейке паренёк-пастушок.
- Я спал, - соврал Вася.
- А я тебя знаю, - сказал паренёк. - Ты к дяде Григорию приехал.
- Да. Ты их каждый день пасёшь?
- Коров-то? А нет. Дедушке помогаю. Вот уж придёт скоро.
- Тебя как звать?
- А Пронька Цицерин.
- Чичерин?
- Ага. У нас полдеревни Цицерины. А тебя-то как?
- Вася. Я из города на поезде приехал. А потом на самолёте прилетел.
- Ага. Приходи вечерком к конюшне, лошадей погоним.
- Ладно. Я приду, - сказал Вася.
ВВЕРХ ПО УГОРУ
Седой конюх передал ребятам лошадей.
- Быстрее! - подгонял конюх. - Чего там? Взяли и ведите проворнее.
Кони, аккуратно переступая ногами, шли неторопливо вслед за ребятами. Ребят было четверо: Пронька Чичерин, Николка и Галя Дружининские и Вася. А лошадей пять: три рыжих, одна белая и ещё пегая, а ещё маленький жеребёнок у белой лошади - рыженький.
Ребята садились на лошадей с угорышка, недалеко от берега Яхронги. Первым, ухватившись за гриву, ловко вскочил на свою пегую лошадку Пронька. Вслед за ним и другие ребята подводили лошадей к угорышку.
Вася подошёл последним. Вот сейчас как вскочит он на спину своему рыжему коню, как вскинется рыжий конь да как блеснёт боками и понесётся вверх по угору - и через мост...
- Она тихая кобыла, - сказал Пронька. - Не бойся.
- А я и не боюсь. Ну, ты, ну! - приговаривал Вася и гладил шею лошади. Потом уцепился за гриву...
Лошадь скосила на Васю большой тёмный глаз - вдруг отпрянула, будто ударил её Вася. И поскакала. Поскакала вниз с угора, к берегу Яхронги. Потом остановилась и начала щипать траву, точно ничего не случилось, точно так и надо.
- Сейчас её заворочу, озорницу! - крикнул Пронька и поскакал к реке.
Ребята смотрели, как Пронька заворотил беглянку и опять погнал её на угор.
- Она какая-то дикая, - сказал Вася. - Я на таких лошадях не ездил.
- Она, наверное, городских боится! - засмеялась Галя.
Вася сказал:
- Вы уж езжайте. Мне бабушка велела воды в баню натаскать.
- У вас разве нынче банька? - удивилась Галя. - Нынче ведь пятница, а не суббота!
- Ну и что?! - крикнул Вася. - А мне бабушка велела. Это у вас только по субботам банька!
И так ему стало обидно, так обидно, что захотелось заплакать. Подумаешь, какая-то Галька сидит на лошади и не верит.
- Потом съездишь, - сказал Пронька.
Он кивнул Васе и тихонько тронул. И ребята двинулись, а Вася остался стоять на угоре.
Потом ребята чуть припустили лошадей, только не очень. Потому что сзади за белой лошадью бежал глупый рыжий жеребёнок. Он то и дело останавливался, щипал траву, а после торопился, догонял.
А Вася всё глядел...
- Идём, браток, баньку истопим.
Вася оглянулся и увидел Мишу.
БАНЬКА
Динь-дон! динь-дон! - покачиваются вёдра на коромысле, вёдра, полные воды из Яхронги. Васе всё хочется делать самому: и начерпать и принести побольше. Вася дошёл почти до середины реки по скрипучему мостку. Наклоняется. Ох, какая чёрная вода в Яхронге! А в ней плавают зелёные нитки водорослей.
- Давайте скорее, баню затапливаем! - слышит Вася мамин голос.
Вася махнул ведром, да чуть не бултыхнулся в воду - хорошо, что Миша вовремя за руку схватил.
- Ну и торопливый ты, паря Вася, ну и торопливый! - смеётся Миша.
Баня притаилась в углу огорода, в левом углу огорода, у забора. Это маленький белый домик, срубленный из толстых брёвен. Как живые глядят два маленьких оконца... Они ждут, когда же Миша с Васей наполнят большой чёрный чан, вмазанный в белую печку.
Сначала моются старшие. Бабушка Мария раскраснелась после баньки, ещё легче стала, пушинкой носится по избе от печки к столу.
Васина мама, тоже нарумяненная банькой, говорит с поклоном дедушке и бабушке:
- С лёгким паром!
А вот и Васин черёд настал. В бане они вдвоём с Мишей. Чистые белые доски пахнут берёзой. Миша плескает из медного ковшика воду на маленькую толстую печку. И печка делает: пфу! И всё сразу закрывает паром. Миша улыбается, Миша смеётся. Вася тоже смеётся. Хватает медный ковш, черпает кипяток из чёрного чана и тоже выплёскивает его на камни печки. Пуф, пуф, пуф! - отдувается печка.
- Где будешь - наверху или внизу? - спрашивает Миша.
- Наверху, - говорит Вася. И храбро лезет на полок, в белые клубы пара.
Миша протягивает Васе таз с кипятком.
- Молодец, по-нашему, значит. Вот тебе, чтоб не замёрз. А рядом в ведре холодная... Ну как, жив?
- Жив! - весело кричит Вася и тычет в стороны черпачком. Он почти ослеп от горячей духоты. - А хорошо, что я с ребятами не поехал...
- Другой раз съездишь, - отвечает Миша. - Видать, ты подходящий паря, Вася! - И Миша засмеялся. - На поросятах научился кататься и на лошадях научишься.
Миша смеётся, а вместе с ним будто смеются клубы белого пара и пузатая печка.
Пуф! Пуф! - отзывается пузатая печка.
Васе сделалось нестерпимо жарко.
- Что ты смеёшься, Миша! Не буду с тобой мыться! - крикнул Вася и прыгнул вниз.
А вслед грохнулся таз с кипятком, прямо в ноги Мише.
Миша громко вскрикнул, схватился за ноги.
- А-а-а! - испуганно закричал Вася. - А-а-а! - и выбежал из бани.
РЕШЕНИЕ
Деревня засыпала. Она будто прилегла на угоре. Прилегла отдохнуть и задремала.
Деревья молчали - не кланялись.
Яхронга молчала - не плескалась.
И травы молчали - не перешёптывались.
А Вася никак не мог заснуть. Он сидел на кровати и думал.
"Значит, так... - думал Вася. - Конечно, я уеду отсюда. Только что будет с Мишей?" И Вася начинал плакать.
Целый день он не выходил из дома, сидел в своём углу, у печки.
"Значит, так..." - думал Вася. И он вспомнил слова отца: "Что прежде всего должен делать мужчина? Мужчина прежде всего должен принять решение".
- Значит, так, - шептал Вася и опять начинал плакать.
Тёплая спинка Мурика потёрлась о Васины ноги, пригрела. Вася погладил Мурика, прошептал:
- Мишу в больницу отвезли... А я ведь не нарочно. Честное слово! Ты мне веришь, Мурик?
Больше всего на свете Вася не любил, когда ему не верили.
- Мурик, ты мне веришь? - опять спросил Вася.
"Мяу", - откликнулся Мурик.
- Никто теперь меня не будет любить: ни мама, ни бабушка, ни Миша. Давай отсюда вместе уедем. Я тебя с собой возьму. И мы поедем далеко-далеко...
Вася рано лёг в постель, а Мурик залез в подпечье. И долго ещё глядели оттуда на Васю два зелёных огонька.
Хорошо, что у нас на Севере в подпечье оставляют маленькое окошко. И оттуда смотрят дружеские зелёные огоньки.
Вечером в гости к дедушке Григорию зашёл его племянник - дядя Игорь. Вася никогда не видел таких больших племянников, вообще таких великанов. Изба ему была маловата. Если бы дядя Игорь распрямился, он бы вышиб потолок и смахнул крышу над головой.
- Васенька! - позвала бабушка. - Иди с нами чай пить. Поешь рыбничка.
- Не хочу, - ответил Вася. - Я сплю.
Мама повернулась к дяде Игорю, зашептала что-то. Вася уже знал, о ком мама шепчет. И верно, дядя Игорь встал, подошёл к Васе.
- Давай познакомимся, - загремел он своим басом.
Вася молчал.
- Ты как? Неразговорчивый?
- Другой раз так разговорится, нам и не понять, - сказала бабушка Мария. - Расстроился он. От беды и молчит. Охти! А так он хороший мальчик. Хороший.
- Погоди-ка, Мария, - сказал дядя Игорь. - Мы с ним поговорим как мужчина с мужчиной. Приходи ко мне в гости, Вася. Я живу на хуторе, недалеко - километров восемь от Больших Ветрищ. А работаю комбайнером. Да вот случай какой - заболел мой помощник. Надо бы мне кого найти, а то один не справлюсь.
Вася ничего не ответил.
- Значит, так: если кто согласится на комбайне мне помогать, я бы жить у себя оставил. - И, не дожидаясь ответа, дядя Игорь повернулся и пошёл к столу чай допивать.
Поздно вечером Вася принял решение: он возьмёт с собой Мурика и переедет к дяде Игорю на хутор.
САМОСТОЯТЕЛЬНЫЙ ПАРЕНЬ
У дедушки Григория стояли на печи две корзинки - зобеньки. Одна зобенька была для Васи. В ней лежали яйца, четыре пирожка с рыбой, кулёк с конфетами. Уезжал Вася утром на хутор, туда, где живёт великан дядя Игорь. А рядом стояла побольше зобенька - для мамы. Уезжала мама с колхозниками на дальний покос.
Вместе с зобеньками Вася и мама забрались на грузовую машину. В кузове было много колхозниц, все сидели на деревянных лавках, тесно прижавшись друг к другу.
Колхозницы были в платках, и мама тоже.
В кузове сильно трясло. Но никто из колхозниц не боялся упасть. И мама тоже не боялась. И когда все смеялись, мама тоже со всеми смеялась. Может, потому, что было много солнца.
Машина остановилась прямо в лесу на развилке дорог. Рядом не было никакого жилья.
Шофёр - незнакомый дяденька с усами - открыл дверцу, встал на ступеньку и, заглянув в кузов, сказал:
- Ну, Вася, слезай. Приехал.
Вася поднялся. Огляделся. Кругом был лес. Ни одного домика.
- Теперь недалеко, - сказал шофёр. - Ещё полтора километра по тропке - и хутор. А нам направо, на Иллинские наволоки.
Вася увидел тоненькую тропочку, она уходила в сторону от дороги.
- А налево куда? - спросил он.
- В Кокшеньгскую больницу, - ответили сразу несколько женщин.
Вася полез к борту. Мама рванулась:
- И я с тобой. Я тебя провожу. А потом на покос.
У Васи глаза сделались тёмными, сердитыми.
- Что я, маленький? Что я, не дойду?
- Верно, - сказал шофёр. - Не дойдёт, так добежит. Сразу видно парень самостоятельный.
Вдруг замяукал Мурик у Васи под рубахой.
Женщины засмеялись:
- Со своим хозяйством мужик переезжает. Добежит, ничего.
Шофёр помог Васе слезть на землю. Мама протянула маленькую зобеньку.
Машина тронулась. Шофёр махнул Васе рукой, крикнул:
- Никуда не сворачивай! Всё прямо!
Вася поглядел вслед машине, а когда она скрылась, свернул налево.
ЗАДАНИЕ
Впереди Вася увидел маленькую девочку. Издали она казалась беленьким одуванчиком. "Леночка!" - узнал Вася. Он нагнал девочку и вежливо сказал:
- Здравствуй, ты куда идёшь?
- В Кокшеньгу, - ответила Леночка.
- И я туда, - сказал Вася.
Они помолчали.
- А больница у вас большая? - спросил Вася.
- Большая, я там тоже лежала, - похвасталась Леночка.
- Когда корью обсыпалась? - вспомнил Вася.
- Да, - сказала Леночка. - Я там целый месяц лежала. Я как заболею, меня опять мама в больницу отвезёт.
Вася вдруг остановился, спросил:
- И ты всё в больнице знаешь?
- А как же, - сказала Леночка и тоже остановилась.
- Слушай, ты шофёра Мишу Силинского знаешь.
- Знаю. Он сливки на молокозавод возит.
- Теперь не возит, - нахмурился Вася. - Он теперь в больнице лежит.
- Заболел, да?
Вася не ответил.
- Он, наверное, из машины упал. Он, наверное, быстро поехал и упал.
- Нет. Он ноги ошпарил.
- Ой, мамочки! - всплеснула руками Лена. - Как же это он ошпарил? Сам, что ли? Или кто ещё?
- "Как же, как же"! - рассердился Вася. Потом узнаешь. Вот передай эту корзинку Мише в больницу. И записку тоже. Только не говори от кого. Поняла?
- А зачем не говорить?
- Так надо. Про меня ни слова, договорились?
- Ага!
Леночка взяла зобеньку, а Вася повернулся и побежал в обратную сторону. Леночка удивленно посмотрела Васе вслед. "Какой смешной этот городской, - подумала Леночка. - Убежал... И разговаривает чудно. И сам чудной. Глупый не глупый, а так... Мама говорит, что в городе все чудные... Все куда-то бегут... И от шума голова трещит". Так думала Леночка, а сама шагала по дороге к больнице.
"ЗОБЕНЬКА, ТЫ ОТКУДА ПРИШЛА?"
Днём на пороге, у самой двери Кокшеньгской больницы, сестра Клава нашла маленькую зобеньку. Сестра Клава была молодой и очень смешливой. Она рассмеялась и спросила:
- Зобенька, ты откуда пришла?
А зобенька молчала.
- Ну подойди ко мне! Подойди ко мне! - позвала сестра Клава.
А зобенька не хотела.
- Ну ладно, - сказала Клава. - Тогда я сама подойду. - Она подняла зобеньку. - А теперь расскажи мне, пожалуйста, к кому ты пришла? Ой, да у тебя здесь что-то написано! - Клава протянула руку и взяла маленький клочок бумаги в клеточку. На бумажке было выведено карандашом: "Передать лично в руки Михаилу Силинскому". - А Миши нет, - сказала Клава и села на ступеньку. - Миша только сегодня утром выписался из больницы и ушёл домой... Как же быть? Ну-ка покажи, милая зобенька, что ты ему принесла?
Клава вынула три пирожка с рыбой, яйца и кулёк с конфетами.
- Ты не рассердишься, если я возьму одну конфетку? - И Клава взяла конфету. - Раз ты сама при шла, то теперь иди сама домой, к Мише... Слышишь, зобенька? - Сестра Клава засмеялась. - Домой! Что ж ты стоишь? Ах, ты боишься заблудиться? Ну вот что я придумала: кончу работать, и мы вместе разыщем Мишу, ладно?
- Ладно, - вдруг тихо ответила зобенька.
Сестра Клава подняла голову, и ей показалось, что за порогом больницы скрылась девочка, беленькая, как одуванчик.
ЧУДНОЙ ЛЕС
А в это время Вася уже шагал по тропинке через ржаное поле. Впереди он видел комбайн, на котором, наверное, работал дядя Игорь. Но почему-то радости Вася не испытывал, а даже подумал:
"А что, если Леночка не отнесла корзинку в больницу? Может, она её потеряла? А может, пришла Леночка в больницу, а Мише совсем-совсем плохо..."
Ф-р-р-р-ры!
Вася вздрогнул. В ту же минуту увидел над головой самолёт. Самолёт развернулся и низко пошёл кружить над лесом.
"Если пойду лесом, - решил Вася, - то обгоню Леночку".
- Мурик, - сказал Вася, - а давай мы сначала сходим к Мише в больницу, а потом на хутор.
"Мяу!" - ответил Мурик.
- Ну вот и хорошо, - сказал Вася и повернул к лесу.
Рео! Рео-о-о! - гудело вверху.
Вася увидел: совсем низко над деревьями пролетел самолёт. Подумал: может, это его знакомые лётчики - высокий и толстый? И Вася вспомнил, как они с мамой летели, и улыбнулся. Он выбежал на поляну, замахал руками:
- Здравствуйте! Я здесь! Я здесь!
Самолёт развернулся и пошёл в обратную сторону.
Следом за самолётом потянулся жёлтый хвост.
- Я здесь! - кричал Вася.
Самолёт сделал ещё круг и улетел. Васе показалось, что стало темнее. То ли туман, то ли серая пыль закрыла верхушки деревьев. Васе хотелось чихать, что-то неприятное забилось в рот и нос. Он огляделся: все деревья и кусты были какие-то серые, будто неживые. Вася испугался. И полез сквозь кусты, без дороги, наугад. Впереди показалась просека. Вася выбежал и остановился. По просеке проходила дорога. Только совсем непонятная - из брёвен. Вася забрался на деревянную дорогу. "Куда она ведёт? - подумал Вася. - Куда она ведёт? И кто сделал эту великанскую дорогу?"
"ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!"
Паук-крестовик плёл паутину по ту сторону окна. А по эту сторону окна раскачивался на маленькой паутинке маленький паучок с чёрным пузиком. Потом тот, что с чёрным пузиком, быстро-быстро побежал по паутинке кверху, к щёлочке в раме.
Конечно, пауки думали, что на них никто не глядит. А на них смотрела Васина мама. Она сидела около окна, рядом с дедушкой, совсем будто другая, не такая, как приехала, - загорелая и в платке. Это она после покоса такая.
- Погода-то как быстро поменялась, - вздохнула бабушка.
Васина мама смотрела, как раскачивался паук-крестовик. А над угором бежали по небу быстрые лохматые облака.
- Надо бы протопить, - сказал дедушка и поглядел на холодную печку, а потом добавил: - На воскресенье волки колхозного жеребёнка зажрали.
- А в прошлом годе зимой, в Кривцах, - сказала бабушка, - волк через окно в овчарню залез. Пять овец передушил.
Тогда дедушка рассказал, как медведь на корову напал.
А бабушка - про двух медведей. А дедушка - про стаю волков.
- Совсем вы меня запугали! - засмеялась мама.
- Охти! Что там Васенька наш сейчас поделывает? - вздохнула бабушка.
- Миша придёт, и мы поедем на хутор, - сказала мама.
- Зря внука отсылала, - заворчал дедушка. - Теперь уж после суходуя непогодь начнётся. Настоящего ветра надо ждать.
- Это почему же? - спросила Васина мама.
- Вон, - кивнул головой на окно дедушка. - Паук-крестовик основу у паутины рвёт.
Васина мама глянула: паук за окном торопливо рвал паутину.
- О-ох! - почти как бабушка, вздохнула мама. И так ей захотелось увидеть Васю, так захотелось...
Молчавшее на стене радио вдруг захрипело, будто откашлялось, и тревожным женским голосом сказало:
"Внимание! Внимание! Говорит местный радиоузел. В районе Иллинских наволок в лесу пропал мальчик. Днём он находился в зоне опыления. Всем председателям близлежащих колхозов предоставить транспорт и людей на поиски пропавшего мальчика".
- Это Вася! - крикнула мама. Она сорвала со стены пальто и кинулась к дверям.
"БЫСТРЕЕ! БЫСТРЕЕ!"
Если в нашей северной стороне случается беда, никто не сидит дома.
Всюду по деревне хлопали калитки, выбегали люди.
Васина мама побежала к конторе колхоза. Около конторы стояла машина. Несколько человек уже сидели в кузове.
- Куда?! - крикнула Васина мама.
Миша открыл дверцу кабины.
- Садись, садись! - сказал он.
- Пропал Вася... - сказала мама, залезая в кабину. - Как ты думаешь, - голос её сделался совсем тихим, - это очень опасно?
- Не знаю, - покачал головой Миша. - А может, это и не Вася пропал.
- Нет, Вася. Я чувствую, - сказала мама.
- Пожалуй, правда, - согласился Миша. - Никто из деревенских не полезет под самолёт, когда лес опыляют. - И, высунувшись наружу, спросил: - Поехали, что ли?
- Поехали! - закричали сверху.
Миша включил газ, и машина рванула вперёд.
- Быстрее! Быстрее! - сказала Васина мама.
Миша повернул голову и увидел, что она плачет.
ПОМОЧЬ
А какой ветер бывает в нашей северной стороне! Очень сердитый ветер. Он заламывает ветки у елей и сосен, вырывает с корнем большие деревья.
Люди шли цепочкой по лесу и перекликались:
- Эгей! Эй!
- Вася-а-а! Ва-ся-а-а! - звала мама.
Сердитый ветер, не уставая, бил ветками по лицу.
- Ва-ся-а-а!
"Мяу-у!.." - вдруг раздалось жалобно.
"Откуда в лесу котёнок?" - подумала мама. Она шла следом за Мишей.
И, точно отвечая её мыслям, Миша сказал:
- Заблудился, глупый! Ишь куда забрался...
Миша наклонился к поваленной сосне, раздвинул ветки, и они увидели мальчика.
В это время Вася открыл глаза, посмотрел удивлённо. Мама бросилась к нему, стала обнимать. И заплакала.
- Зде-есь! - крикнул Миша.
Васе было неловко за маму, он закрывал руками мамино лицо, потому что на шум с разных сторон подходили люди.
А мама ни на кого не обращала внимания и продолжала громко всхлипывать. И слёзы текли по Васиным рукам.
Вася засопел сердито и полез из ямы. Он повернулся к Мише, сказал:
- Это мама испугалась, что я потерялся. А я просто заблудился, а потом заснул.
Вася думал, что сейчас начнут смеяться над ним и над мамой. Но никто не смеялся.
Только Миша улыбнулся:
- А я слышу, кто-то мяукает.
- Если б не Мурик, - сказал Вася, - вы бы меня ни за что не нашли.
- Как не найти, - сказал Миша. - У нас все на помочь пошли. А раз все - так уж найдём.
Вася поглядел: много собралось народу, ещё подходили, даже дедушка Григорий был тут.
- Это верно, - сказал дедушка Григорий. - Человеку у нас не потеряться. Ну пошли, что ли, по домам.
И все пошли.
На дороге Вася увидел Мишину машину. Он подбежал к машине. Вскочил на подножку, нажал на сигнал.
- Что ты делаешь?! - крикнула мама.
- Это не я, а машина. Она радуется, что вы все нашлись.
Миша подошёл и поднял Васю. И Вася вдруг заплакал. Но Миша поднял его ещё выше, и никто ничего не заметил.
ВАСЯ-ВЕТЕРОК
Вечером бабушка Мария испекла пироги. И у нас была в гостях сестра из больницы - тётя Клава. Она думала, что Васе ещё нужна медицинская помощь.
А Вася был совсем здоров. Только он очень много съел пирогов, и ему хотелось спать.
- А у меня есть угощение, - сказала сестра Клава.
Она побежала в сени и принесла оттуда зобеньку. Поставила посередине стола и достала из маленькой корзинки три пирожка с рыбой, яйца и кулёк с конфетами.
- Ты не рассердишься, Миша, если я у тебя возьму ещё одну конфетку? спросила Клава.
Миша удивился:
- А почему у меня?
- Эта зобенька сама пришла ко мне в больницу, - сказала Клава. - Я и не знала, к кому она пришла. А потом я прочитала вот что, - и Клава протянула записку. - "Передать лично в руки Михаилу Силинскому".
Ни Миша, ни бабушка с дедушкой не сказали, что узнали маленькую зобеньку. А дедушка Григорий спросил:
- Как, паря Вася, не надоело тебе у нас?
- Не-ет. - Вася повернулся к маме: - Давай останемся здесь навсегда?
Дедушка Григорий кивнул:
- Оставайся, внучек. Можно сказать, большим ветром тебя сегодня окрестило.
- Верно! - засмеялся Миша. - И будешь у нас Вася-ветерок.
- А твоя мама наша, деревенская, - сказала бабушка. - Погуляла в городе и опять в деревню вернулась.
- Ой, да, правда, - сказала мама. Она обняла Васю и повела спать.
ПОЗДНО НОЧЬЮ
Деревня засыпала. Она будто прилегла на угоре.
Прилегла отдохнуть и задремала.
Деревья молчали - не кланялись.
Яхронга молчала - не плескалась.
И травы молчали - не перешёптывались.
Даже ветер теперь обтекал деревню стороною, чтоб не шуметь, чтобы не будить.
И только Вася никак не мог заснуть. Он всё ворочался с боку на бок на кровати: то задремлет и увидит большие деревья, услышит рёв ветра, почувствует на щеке колючую ветку ели, то опять откроет глаза.
- Миша! - позвал шёпотом Вася. - Миша!
- Чего?
- А куда ведёт эта дорога?
- Какая дорога?
- А такая, деревянная, в лесу...
- Лежнёвка, что ли? По ней лес возят машинами в Крутую Осыпь.
- В Крутую Осыпь? - переспросил Вася. - Далеко, да?
- Нет, километров за двадцать пять, на лесопункт.
- Миша, а давай мы тоже съездим туда, в Крутую Осыпь.
- Можно. Мы с тобой всё кругом объездим.
- Всё кругом, - прошептал Вася и тут же крепко заснул.
* * *
Вот так Вася стал Васей-ветерком, и полюбилась ему наша северная сторона.
Хочешь, и ты к нам приезжай. Бери с собой маму и приезжай.
"Теперь я стану здесь жить, - думал Вася. - И тоже буду понятливый"
На следующее утро Вася проснулся очень рано. В подпечье уже не горели зелёные огоньки, а за стенкой кричал петух и мычали коровы.
Вася выбежал из дома. Прямо по улице медленно двигалось стадо коров может, сто, а может, и больше мычащих рогатых голов. Вася прижался к штакетинам огорода. Что в деревне много коров, Вася, конечно, знал, но чтоб столько! Когда издали на них смотришь, с самолёта или в кино, другое дело. А здесь, рядом, кто их знает, что они задумали, эти коровы белые, чёрные, рыжие, пятнистые? А ещё бык. Он наклонил голову и посмотрел на Васю злыми глазами.
"Уступлю ему дорогу!" - подумал Вася. И уступил. Очень поспешно уступил. Полез, как кошка, на забор. А бык подошёл поближе, совсем близко. Вася полез выше, забор затрещал. Поросёнок, что лежал в огороде среди грядок, недовольно поднял голову. Он, конечно, не думал, что в это тихое утро кто-то будет ему мешать. И вдруг Вася вместе с забором рухнул вниз. Коровы шарахнулись в сторону. А Вася почувствовал под руками что-то тёплое, живое... И тут же дикий визг разнёсся по деревне. Поросёнок вырвался из Васиных объятий и побежал через огород. А Вася сидел на земле - ничего не понимал.
На крыльцо вышла бабушка:
- Что случилось, Васенька? Почему в калитку не шёл?
- Меня бык хотел забодать, - сказал Вася, поднимаясь и отряхивая землю с колен.
- Охти, бык? - удивилась бабушка и поглядела на поваленный забор. Откуда он? У нас его в стаде нету, быка-то...
Вася тоже поглядел. По улице бежал мальчишка в телогрейке, махал длинной хворостиной и кричал на отбившихся коров.
- Нету быка, - повторила бабушка. - В другом стаде есть, а в этом нет.
И она пошла за дом, где всё ещё кричал поросёнок. Вася поплёлся за ней. Около большой бочки лежал поросёнок и повизгивал.
- Охти, беды! Надо деда звать, - сказала бабушка. - Ты, Васенька, иди погуляй.
- Я, наверное, его сильно стукнул, когда упал, - сказал Вася.
- Ничего, ничего, Васенька! Иди погуляй, - повторила бабушка.
Мама открыла дверь, испуганно глянула на Васю:
- Что случилось?
Бабушка подошла к маме, что-то зашептала. Вася только разобрал слова: "Убился... Ничего, привыкнет. Охти, привыкнет..."
ЧВАН... ЧВАН... ЧВАН...
"А если я догоню стадо, коровы меня забодают? Может, они теперь меня знают?" - так думал Вася и шагал к лугу, где паслись коровы. Там он спрятался в траву и стал ждать.
Подул ветер.
Трава лизнула Васино лицо тоненькими язычками. Язычки ласковые. Они шептали Васе смешные слова:
Канапута, пута, пута,
Велопута, пута, пута...
Шурлы-ы, луш-ш,
Шурлы-ы, луш-ш...
Луш-ш-ш, луш-ш...
Рядом дзенькали кузнечики. А издали неслось: хруп-хруп, хруп... И у самой земли слышались тяжёлые шаги огромных ног. Вася поднял голову и увидел, что в его сторону медленно двигалось стадо коров. Рогатые головы низко опускались к земле.
Хруп-хруп, хрунжи-хруп... Чван... чван... чван...
Вася хотел вскочить и побежать. И тут же подумал: "Чего я испугался? Это же коровы. Надо к ним привыкнуть".
И Вася остался лежать.
А рядом так же громко трещали кузнечики.
Ещё не поздно вскочить и убежать.
Не поздно. Но тогда Вася будет всегда их бояться, каждый день.
Он прижался к земле. Перед самым его ртом раскачивался на тоненькой ножке одуванчик.
Хруп-хруп, хрунжи-хруп... - раздалось совсем рядом. Из травы высунулась огромная рогатая голова. Одуванчик вдруг качнулся, рассыпались над землёй маленькие белые парашютики. Большие глаза посмотрели на Васю. Вася протянул руку и дотронулся до жёсткой шерсти и стал гладить коровью морду. Он почувствовал на руке шершавый язык, и вдруг точно тёплый ветер над головой - это вздохнула корова. Не удивилась, не рассердилась, а вздохнула и пошла дальше.
- Не забодала! - обрадовался Вася.
Он поднялся с земли. Кругом по луговине разбрелись коровы.
- А ты откуда взялся? - услышал Вася.
Рядом в траве сидел на старой телогрейке паренёк-пастушок.
- Я спал, - соврал Вася.
- А я тебя знаю, - сказал паренёк. - Ты к дяде Григорию приехал.
- Да. Ты их каждый день пасёшь?
- Коров-то? А нет. Дедушке помогаю. Вот уж придёт скоро.
- Тебя как звать?
- А Пронька Цицерин.
- Чичерин?
- Ага. У нас полдеревни Цицерины. А тебя-то как?
- Вася. Я из города на поезде приехал. А потом на самолёте прилетел.
- Ага. Приходи вечерком к конюшне, лошадей погоним.
- Ладно. Я приду, - сказал Вася.
ВВЕРХ ПО УГОРУ
Седой конюх передал ребятам лошадей.
- Быстрее! - подгонял конюх. - Чего там? Взяли и ведите проворнее.
Кони, аккуратно переступая ногами, шли неторопливо вслед за ребятами. Ребят было четверо: Пронька Чичерин, Николка и Галя Дружининские и Вася. А лошадей пять: три рыжих, одна белая и ещё пегая, а ещё маленький жеребёнок у белой лошади - рыженький.
Ребята садились на лошадей с угорышка, недалеко от берега Яхронги. Первым, ухватившись за гриву, ловко вскочил на свою пегую лошадку Пронька. Вслед за ним и другие ребята подводили лошадей к угорышку.
Вася подошёл последним. Вот сейчас как вскочит он на спину своему рыжему коню, как вскинется рыжий конь да как блеснёт боками и понесётся вверх по угору - и через мост...
- Она тихая кобыла, - сказал Пронька. - Не бойся.
- А я и не боюсь. Ну, ты, ну! - приговаривал Вася и гладил шею лошади. Потом уцепился за гриву...
Лошадь скосила на Васю большой тёмный глаз - вдруг отпрянула, будто ударил её Вася. И поскакала. Поскакала вниз с угора, к берегу Яхронги. Потом остановилась и начала щипать траву, точно ничего не случилось, точно так и надо.
- Сейчас её заворочу, озорницу! - крикнул Пронька и поскакал к реке.
Ребята смотрели, как Пронька заворотил беглянку и опять погнал её на угор.
- Она какая-то дикая, - сказал Вася. - Я на таких лошадях не ездил.
- Она, наверное, городских боится! - засмеялась Галя.
Вася сказал:
- Вы уж езжайте. Мне бабушка велела воды в баню натаскать.
- У вас разве нынче банька? - удивилась Галя. - Нынче ведь пятница, а не суббота!
- Ну и что?! - крикнул Вася. - А мне бабушка велела. Это у вас только по субботам банька!
И так ему стало обидно, так обидно, что захотелось заплакать. Подумаешь, какая-то Галька сидит на лошади и не верит.
- Потом съездишь, - сказал Пронька.
Он кивнул Васе и тихонько тронул. И ребята двинулись, а Вася остался стоять на угоре.
Потом ребята чуть припустили лошадей, только не очень. Потому что сзади за белой лошадью бежал глупый рыжий жеребёнок. Он то и дело останавливался, щипал траву, а после торопился, догонял.
А Вася всё глядел...
- Идём, браток, баньку истопим.
Вася оглянулся и увидел Мишу.
БАНЬКА
Динь-дон! динь-дон! - покачиваются вёдра на коромысле, вёдра, полные воды из Яхронги. Васе всё хочется делать самому: и начерпать и принести побольше. Вася дошёл почти до середины реки по скрипучему мостку. Наклоняется. Ох, какая чёрная вода в Яхронге! А в ней плавают зелёные нитки водорослей.
- Давайте скорее, баню затапливаем! - слышит Вася мамин голос.
Вася махнул ведром, да чуть не бултыхнулся в воду - хорошо, что Миша вовремя за руку схватил.
- Ну и торопливый ты, паря Вася, ну и торопливый! - смеётся Миша.
Баня притаилась в углу огорода, в левом углу огорода, у забора. Это маленький белый домик, срубленный из толстых брёвен. Как живые глядят два маленьких оконца... Они ждут, когда же Миша с Васей наполнят большой чёрный чан, вмазанный в белую печку.
Сначала моются старшие. Бабушка Мария раскраснелась после баньки, ещё легче стала, пушинкой носится по избе от печки к столу.
Васина мама, тоже нарумяненная банькой, говорит с поклоном дедушке и бабушке:
- С лёгким паром!
А вот и Васин черёд настал. В бане они вдвоём с Мишей. Чистые белые доски пахнут берёзой. Миша плескает из медного ковшика воду на маленькую толстую печку. И печка делает: пфу! И всё сразу закрывает паром. Миша улыбается, Миша смеётся. Вася тоже смеётся. Хватает медный ковш, черпает кипяток из чёрного чана и тоже выплёскивает его на камни печки. Пуф, пуф, пуф! - отдувается печка.
- Где будешь - наверху или внизу? - спрашивает Миша.
- Наверху, - говорит Вася. И храбро лезет на полок, в белые клубы пара.
Миша протягивает Васе таз с кипятком.
- Молодец, по-нашему, значит. Вот тебе, чтоб не замёрз. А рядом в ведре холодная... Ну как, жив?
- Жив! - весело кричит Вася и тычет в стороны черпачком. Он почти ослеп от горячей духоты. - А хорошо, что я с ребятами не поехал...
- Другой раз съездишь, - отвечает Миша. - Видать, ты подходящий паря, Вася! - И Миша засмеялся. - На поросятах научился кататься и на лошадях научишься.
Миша смеётся, а вместе с ним будто смеются клубы белого пара и пузатая печка.
Пуф! Пуф! - отзывается пузатая печка.
Васе сделалось нестерпимо жарко.
- Что ты смеёшься, Миша! Не буду с тобой мыться! - крикнул Вася и прыгнул вниз.
А вслед грохнулся таз с кипятком, прямо в ноги Мише.
Миша громко вскрикнул, схватился за ноги.
- А-а-а! - испуганно закричал Вася. - А-а-а! - и выбежал из бани.
РЕШЕНИЕ
Деревня засыпала. Она будто прилегла на угоре. Прилегла отдохнуть и задремала.
Деревья молчали - не кланялись.
Яхронга молчала - не плескалась.
И травы молчали - не перешёптывались.
А Вася никак не мог заснуть. Он сидел на кровати и думал.
"Значит, так... - думал Вася. - Конечно, я уеду отсюда. Только что будет с Мишей?" И Вася начинал плакать.
Целый день он не выходил из дома, сидел в своём углу, у печки.
"Значит, так..." - думал Вася. И он вспомнил слова отца: "Что прежде всего должен делать мужчина? Мужчина прежде всего должен принять решение".
- Значит, так, - шептал Вася и опять начинал плакать.
Тёплая спинка Мурика потёрлась о Васины ноги, пригрела. Вася погладил Мурика, прошептал:
- Мишу в больницу отвезли... А я ведь не нарочно. Честное слово! Ты мне веришь, Мурик?
Больше всего на свете Вася не любил, когда ему не верили.
- Мурик, ты мне веришь? - опять спросил Вася.
"Мяу", - откликнулся Мурик.
- Никто теперь меня не будет любить: ни мама, ни бабушка, ни Миша. Давай отсюда вместе уедем. Я тебя с собой возьму. И мы поедем далеко-далеко...
Вася рано лёг в постель, а Мурик залез в подпечье. И долго ещё глядели оттуда на Васю два зелёных огонька.
Хорошо, что у нас на Севере в подпечье оставляют маленькое окошко. И оттуда смотрят дружеские зелёные огоньки.
Вечером в гости к дедушке Григорию зашёл его племянник - дядя Игорь. Вася никогда не видел таких больших племянников, вообще таких великанов. Изба ему была маловата. Если бы дядя Игорь распрямился, он бы вышиб потолок и смахнул крышу над головой.
- Васенька! - позвала бабушка. - Иди с нами чай пить. Поешь рыбничка.
- Не хочу, - ответил Вася. - Я сплю.
Мама повернулась к дяде Игорю, зашептала что-то. Вася уже знал, о ком мама шепчет. И верно, дядя Игорь встал, подошёл к Васе.
- Давай познакомимся, - загремел он своим басом.
Вася молчал.
- Ты как? Неразговорчивый?
- Другой раз так разговорится, нам и не понять, - сказала бабушка Мария. - Расстроился он. От беды и молчит. Охти! А так он хороший мальчик. Хороший.
- Погоди-ка, Мария, - сказал дядя Игорь. - Мы с ним поговорим как мужчина с мужчиной. Приходи ко мне в гости, Вася. Я живу на хуторе, недалеко - километров восемь от Больших Ветрищ. А работаю комбайнером. Да вот случай какой - заболел мой помощник. Надо бы мне кого найти, а то один не справлюсь.
Вася ничего не ответил.
- Значит, так: если кто согласится на комбайне мне помогать, я бы жить у себя оставил. - И, не дожидаясь ответа, дядя Игорь повернулся и пошёл к столу чай допивать.
Поздно вечером Вася принял решение: он возьмёт с собой Мурика и переедет к дяде Игорю на хутор.
САМОСТОЯТЕЛЬНЫЙ ПАРЕНЬ
У дедушки Григория стояли на печи две корзинки - зобеньки. Одна зобенька была для Васи. В ней лежали яйца, четыре пирожка с рыбой, кулёк с конфетами. Уезжал Вася утром на хутор, туда, где живёт великан дядя Игорь. А рядом стояла побольше зобенька - для мамы. Уезжала мама с колхозниками на дальний покос.
Вместе с зобеньками Вася и мама забрались на грузовую машину. В кузове было много колхозниц, все сидели на деревянных лавках, тесно прижавшись друг к другу.
Колхозницы были в платках, и мама тоже.
В кузове сильно трясло. Но никто из колхозниц не боялся упасть. И мама тоже не боялась. И когда все смеялись, мама тоже со всеми смеялась. Может, потому, что было много солнца.
Машина остановилась прямо в лесу на развилке дорог. Рядом не было никакого жилья.
Шофёр - незнакомый дяденька с усами - открыл дверцу, встал на ступеньку и, заглянув в кузов, сказал:
- Ну, Вася, слезай. Приехал.
Вася поднялся. Огляделся. Кругом был лес. Ни одного домика.
- Теперь недалеко, - сказал шофёр. - Ещё полтора километра по тропке - и хутор. А нам направо, на Иллинские наволоки.
Вася увидел тоненькую тропочку, она уходила в сторону от дороги.
- А налево куда? - спросил он.
- В Кокшеньгскую больницу, - ответили сразу несколько женщин.
Вася полез к борту. Мама рванулась:
- И я с тобой. Я тебя провожу. А потом на покос.
У Васи глаза сделались тёмными, сердитыми.
- Что я, маленький? Что я, не дойду?
- Верно, - сказал шофёр. - Не дойдёт, так добежит. Сразу видно парень самостоятельный.
Вдруг замяукал Мурик у Васи под рубахой.
Женщины засмеялись:
- Со своим хозяйством мужик переезжает. Добежит, ничего.
Шофёр помог Васе слезть на землю. Мама протянула маленькую зобеньку.
Машина тронулась. Шофёр махнул Васе рукой, крикнул:
- Никуда не сворачивай! Всё прямо!
Вася поглядел вслед машине, а когда она скрылась, свернул налево.
ЗАДАНИЕ
Впереди Вася увидел маленькую девочку. Издали она казалась беленьким одуванчиком. "Леночка!" - узнал Вася. Он нагнал девочку и вежливо сказал:
- Здравствуй, ты куда идёшь?
- В Кокшеньгу, - ответила Леночка.
- И я туда, - сказал Вася.
Они помолчали.
- А больница у вас большая? - спросил Вася.
- Большая, я там тоже лежала, - похвасталась Леночка.
- Когда корью обсыпалась? - вспомнил Вася.
- Да, - сказала Леночка. - Я там целый месяц лежала. Я как заболею, меня опять мама в больницу отвезёт.
Вася вдруг остановился, спросил:
- И ты всё в больнице знаешь?
- А как же, - сказала Леночка и тоже остановилась.
- Слушай, ты шофёра Мишу Силинского знаешь.
- Знаю. Он сливки на молокозавод возит.
- Теперь не возит, - нахмурился Вася. - Он теперь в больнице лежит.
- Заболел, да?
Вася не ответил.
- Он, наверное, из машины упал. Он, наверное, быстро поехал и упал.
- Нет. Он ноги ошпарил.
- Ой, мамочки! - всплеснула руками Лена. - Как же это он ошпарил? Сам, что ли? Или кто ещё?
- "Как же, как же"! - рассердился Вася. Потом узнаешь. Вот передай эту корзинку Мише в больницу. И записку тоже. Только не говори от кого. Поняла?
- А зачем не говорить?
- Так надо. Про меня ни слова, договорились?
- Ага!
Леночка взяла зобеньку, а Вася повернулся и побежал в обратную сторону. Леночка удивленно посмотрела Васе вслед. "Какой смешной этот городской, - подумала Леночка. - Убежал... И разговаривает чудно. И сам чудной. Глупый не глупый, а так... Мама говорит, что в городе все чудные... Все куда-то бегут... И от шума голова трещит". Так думала Леночка, а сама шагала по дороге к больнице.
"ЗОБЕНЬКА, ТЫ ОТКУДА ПРИШЛА?"
Днём на пороге, у самой двери Кокшеньгской больницы, сестра Клава нашла маленькую зобеньку. Сестра Клава была молодой и очень смешливой. Она рассмеялась и спросила:
- Зобенька, ты откуда пришла?
А зобенька молчала.
- Ну подойди ко мне! Подойди ко мне! - позвала сестра Клава.
А зобенька не хотела.
- Ну ладно, - сказала Клава. - Тогда я сама подойду. - Она подняла зобеньку. - А теперь расскажи мне, пожалуйста, к кому ты пришла? Ой, да у тебя здесь что-то написано! - Клава протянула руку и взяла маленький клочок бумаги в клеточку. На бумажке было выведено карандашом: "Передать лично в руки Михаилу Силинскому". - А Миши нет, - сказала Клава и села на ступеньку. - Миша только сегодня утром выписался из больницы и ушёл домой... Как же быть? Ну-ка покажи, милая зобенька, что ты ему принесла?
Клава вынула три пирожка с рыбой, яйца и кулёк с конфетами.
- Ты не рассердишься, если я возьму одну конфетку? - И Клава взяла конфету. - Раз ты сама при шла, то теперь иди сама домой, к Мише... Слышишь, зобенька? - Сестра Клава засмеялась. - Домой! Что ж ты стоишь? Ах, ты боишься заблудиться? Ну вот что я придумала: кончу работать, и мы вместе разыщем Мишу, ладно?
- Ладно, - вдруг тихо ответила зобенька.
Сестра Клава подняла голову, и ей показалось, что за порогом больницы скрылась девочка, беленькая, как одуванчик.
ЧУДНОЙ ЛЕС
А в это время Вася уже шагал по тропинке через ржаное поле. Впереди он видел комбайн, на котором, наверное, работал дядя Игорь. Но почему-то радости Вася не испытывал, а даже подумал:
"А что, если Леночка не отнесла корзинку в больницу? Может, она её потеряла? А может, пришла Леночка в больницу, а Мише совсем-совсем плохо..."
Ф-р-р-р-ры!
Вася вздрогнул. В ту же минуту увидел над головой самолёт. Самолёт развернулся и низко пошёл кружить над лесом.
"Если пойду лесом, - решил Вася, - то обгоню Леночку".
- Мурик, - сказал Вася, - а давай мы сначала сходим к Мише в больницу, а потом на хутор.
"Мяу!" - ответил Мурик.
- Ну вот и хорошо, - сказал Вася и повернул к лесу.
Рео! Рео-о-о! - гудело вверху.
Вася увидел: совсем низко над деревьями пролетел самолёт. Подумал: может, это его знакомые лётчики - высокий и толстый? И Вася вспомнил, как они с мамой летели, и улыбнулся. Он выбежал на поляну, замахал руками:
- Здравствуйте! Я здесь! Я здесь!
Самолёт развернулся и пошёл в обратную сторону.
Следом за самолётом потянулся жёлтый хвост.
- Я здесь! - кричал Вася.
Самолёт сделал ещё круг и улетел. Васе показалось, что стало темнее. То ли туман, то ли серая пыль закрыла верхушки деревьев. Васе хотелось чихать, что-то неприятное забилось в рот и нос. Он огляделся: все деревья и кусты были какие-то серые, будто неживые. Вася испугался. И полез сквозь кусты, без дороги, наугад. Впереди показалась просека. Вася выбежал и остановился. По просеке проходила дорога. Только совсем непонятная - из брёвен. Вася забрался на деревянную дорогу. "Куда она ведёт? - подумал Вася. - Куда она ведёт? И кто сделал эту великанскую дорогу?"
"ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!"
Паук-крестовик плёл паутину по ту сторону окна. А по эту сторону окна раскачивался на маленькой паутинке маленький паучок с чёрным пузиком. Потом тот, что с чёрным пузиком, быстро-быстро побежал по паутинке кверху, к щёлочке в раме.
Конечно, пауки думали, что на них никто не глядит. А на них смотрела Васина мама. Она сидела около окна, рядом с дедушкой, совсем будто другая, не такая, как приехала, - загорелая и в платке. Это она после покоса такая.
- Погода-то как быстро поменялась, - вздохнула бабушка.
Васина мама смотрела, как раскачивался паук-крестовик. А над угором бежали по небу быстрые лохматые облака.
- Надо бы протопить, - сказал дедушка и поглядел на холодную печку, а потом добавил: - На воскресенье волки колхозного жеребёнка зажрали.
- А в прошлом годе зимой, в Кривцах, - сказала бабушка, - волк через окно в овчарню залез. Пять овец передушил.
Тогда дедушка рассказал, как медведь на корову напал.
А бабушка - про двух медведей. А дедушка - про стаю волков.
- Совсем вы меня запугали! - засмеялась мама.
- Охти! Что там Васенька наш сейчас поделывает? - вздохнула бабушка.
- Миша придёт, и мы поедем на хутор, - сказала мама.
- Зря внука отсылала, - заворчал дедушка. - Теперь уж после суходуя непогодь начнётся. Настоящего ветра надо ждать.
- Это почему же? - спросила Васина мама.
- Вон, - кивнул головой на окно дедушка. - Паук-крестовик основу у паутины рвёт.
Васина мама глянула: паук за окном торопливо рвал паутину.
- О-ох! - почти как бабушка, вздохнула мама. И так ей захотелось увидеть Васю, так захотелось...
Молчавшее на стене радио вдруг захрипело, будто откашлялось, и тревожным женским голосом сказало:
"Внимание! Внимание! Говорит местный радиоузел. В районе Иллинских наволок в лесу пропал мальчик. Днём он находился в зоне опыления. Всем председателям близлежащих колхозов предоставить транспорт и людей на поиски пропавшего мальчика".
- Это Вася! - крикнула мама. Она сорвала со стены пальто и кинулась к дверям.
"БЫСТРЕЕ! БЫСТРЕЕ!"
Если в нашей северной стороне случается беда, никто не сидит дома.
Всюду по деревне хлопали калитки, выбегали люди.
Васина мама побежала к конторе колхоза. Около конторы стояла машина. Несколько человек уже сидели в кузове.
- Куда?! - крикнула Васина мама.
Миша открыл дверцу кабины.
- Садись, садись! - сказал он.
- Пропал Вася... - сказала мама, залезая в кабину. - Как ты думаешь, - голос её сделался совсем тихим, - это очень опасно?
- Не знаю, - покачал головой Миша. - А может, это и не Вася пропал.
- Нет, Вася. Я чувствую, - сказала мама.
- Пожалуй, правда, - согласился Миша. - Никто из деревенских не полезет под самолёт, когда лес опыляют. - И, высунувшись наружу, спросил: - Поехали, что ли?
- Поехали! - закричали сверху.
Миша включил газ, и машина рванула вперёд.
- Быстрее! Быстрее! - сказала Васина мама.
Миша повернул голову и увидел, что она плачет.
ПОМОЧЬ
А какой ветер бывает в нашей северной стороне! Очень сердитый ветер. Он заламывает ветки у елей и сосен, вырывает с корнем большие деревья.
Люди шли цепочкой по лесу и перекликались:
- Эгей! Эй!
- Вася-а-а! Ва-ся-а-а! - звала мама.
Сердитый ветер, не уставая, бил ветками по лицу.
- Ва-ся-а-а!
"Мяу-у!.." - вдруг раздалось жалобно.
"Откуда в лесу котёнок?" - подумала мама. Она шла следом за Мишей.
И, точно отвечая её мыслям, Миша сказал:
- Заблудился, глупый! Ишь куда забрался...
Миша наклонился к поваленной сосне, раздвинул ветки, и они увидели мальчика.
В это время Вася открыл глаза, посмотрел удивлённо. Мама бросилась к нему, стала обнимать. И заплакала.
- Зде-есь! - крикнул Миша.
Васе было неловко за маму, он закрывал руками мамино лицо, потому что на шум с разных сторон подходили люди.
А мама ни на кого не обращала внимания и продолжала громко всхлипывать. И слёзы текли по Васиным рукам.
Вася засопел сердито и полез из ямы. Он повернулся к Мише, сказал:
- Это мама испугалась, что я потерялся. А я просто заблудился, а потом заснул.
Вася думал, что сейчас начнут смеяться над ним и над мамой. Но никто не смеялся.
Только Миша улыбнулся:
- А я слышу, кто-то мяукает.
- Если б не Мурик, - сказал Вася, - вы бы меня ни за что не нашли.
- Как не найти, - сказал Миша. - У нас все на помочь пошли. А раз все - так уж найдём.
Вася поглядел: много собралось народу, ещё подходили, даже дедушка Григорий был тут.
- Это верно, - сказал дедушка Григорий. - Человеку у нас не потеряться. Ну пошли, что ли, по домам.
И все пошли.
На дороге Вася увидел Мишину машину. Он подбежал к машине. Вскочил на подножку, нажал на сигнал.
- Что ты делаешь?! - крикнула мама.
- Это не я, а машина. Она радуется, что вы все нашлись.
Миша подошёл и поднял Васю. И Вася вдруг заплакал. Но Миша поднял его ещё выше, и никто ничего не заметил.
ВАСЯ-ВЕТЕРОК
Вечером бабушка Мария испекла пироги. И у нас была в гостях сестра из больницы - тётя Клава. Она думала, что Васе ещё нужна медицинская помощь.
А Вася был совсем здоров. Только он очень много съел пирогов, и ему хотелось спать.
- А у меня есть угощение, - сказала сестра Клава.
Она побежала в сени и принесла оттуда зобеньку. Поставила посередине стола и достала из маленькой корзинки три пирожка с рыбой, яйца и кулёк с конфетами.
- Ты не рассердишься, Миша, если я у тебя возьму ещё одну конфетку? спросила Клава.
Миша удивился:
- А почему у меня?
- Эта зобенька сама пришла ко мне в больницу, - сказала Клава. - Я и не знала, к кому она пришла. А потом я прочитала вот что, - и Клава протянула записку. - "Передать лично в руки Михаилу Силинскому".
Ни Миша, ни бабушка с дедушкой не сказали, что узнали маленькую зобеньку. А дедушка Григорий спросил:
- Как, паря Вася, не надоело тебе у нас?
- Не-ет. - Вася повернулся к маме: - Давай останемся здесь навсегда?
Дедушка Григорий кивнул:
- Оставайся, внучек. Можно сказать, большим ветром тебя сегодня окрестило.
- Верно! - засмеялся Миша. - И будешь у нас Вася-ветерок.
- А твоя мама наша, деревенская, - сказала бабушка. - Погуляла в городе и опять в деревню вернулась.
- Ой, да, правда, - сказала мама. Она обняла Васю и повела спать.
ПОЗДНО НОЧЬЮ
Деревня засыпала. Она будто прилегла на угоре.
Прилегла отдохнуть и задремала.
Деревья молчали - не кланялись.
Яхронга молчала - не плескалась.
И травы молчали - не перешёптывались.
Даже ветер теперь обтекал деревню стороною, чтоб не шуметь, чтобы не будить.
И только Вася никак не мог заснуть. Он всё ворочался с боку на бок на кровати: то задремлет и увидит большие деревья, услышит рёв ветра, почувствует на щеке колючую ветку ели, то опять откроет глаза.
- Миша! - позвал шёпотом Вася. - Миша!
- Чего?
- А куда ведёт эта дорога?
- Какая дорога?
- А такая, деревянная, в лесу...
- Лежнёвка, что ли? По ней лес возят машинами в Крутую Осыпь.
- В Крутую Осыпь? - переспросил Вася. - Далеко, да?
- Нет, километров за двадцать пять, на лесопункт.
- Миша, а давай мы тоже съездим туда, в Крутую Осыпь.
- Можно. Мы с тобой всё кругом объездим.
- Всё кругом, - прошептал Вася и тут же крепко заснул.
* * *
Вот так Вася стал Васей-ветерком, и полюбилась ему наша северная сторона.
Хочешь, и ты к нам приезжай. Бери с собой маму и приезжай.