Страница:
Кири. Здравствуйте, гвардейцы!
Арапы. Здр… жел… ваше величество!
Ликки становится рядом с Кири.
Кири. Видал?
Ликки. Ты действительно гениальный человек! Теперь я вижу!
Кири. То-то! (Туземцам.) Итак, мои драгоценные… Если у вас хватит терпения остаться здесь, на этом Майдане, еще всего лишь три луны, то мы попадем в Европейский архипелаг через… Сию минуту посчитаю. (Тихо.) Ноль из ноля — ноль. Единица из единицы — ноль… Следовательно, два ноля. Ноль плюс ноль — ноль. Лет через сто, иначе не получается… Чертов Остров слишком беден, чтобы быстро ползти… (Громко.) Через семь лет! Но мы с вами сделаем все возможное, чтобы этот срок сократился до трех. Мы будемо щаслывыми!
Маленькая девочка-туземка (тянет Кири за рукав). Дядько, а що ж мы будемо исты впродовж цього велыкого пути?
Кири(тихо). А кто обещал, что вас в дороге будут кормить? (Громко.) Дытынко, мы не будемо исты, мы будемо пыты воздух свободы!
Восторг туземцев усиливается до предела. Кири вновь залезает на бочку и воздевает руки к небу.
Кири. Дорогу оранжевой революции! Разом нас багато, нас не подолаты!
Кири протягивает руку к груди и вырывает яркий оранжевый фонарь, символизирующий сердце. С ним в руке он уходит со сцены, увлекая за собой всех остальных туземцев.
Акт второй
Картина первая
Картина вторая
Картина третья
Картина четвертая
Арапы. Здр… жел… ваше величество!
Ликки становится рядом с Кири.
Кири. Видал?
Ликки. Ты действительно гениальный человек! Теперь я вижу!
Кири. То-то! (Туземцам.) Итак, мои драгоценные… Если у вас хватит терпения остаться здесь, на этом Майдане, еще всего лишь три луны, то мы попадем в Европейский архипелаг через… Сию минуту посчитаю. (Тихо.) Ноль из ноля — ноль. Единица из единицы — ноль… Следовательно, два ноля. Ноль плюс ноль — ноль. Лет через сто, иначе не получается… Чертов Остров слишком беден, чтобы быстро ползти… (Громко.) Через семь лет! Но мы с вами сделаем все возможное, чтобы этот срок сократился до трех. Мы будемо щаслывыми!
Маленькая девочка-туземка (тянет Кири за рукав). Дядько, а що ж мы будемо исты впродовж цього велыкого пути?
Кири(тихо). А кто обещал, что вас в дороге будут кормить? (Громко.) Дытынко, мы не будемо исты, мы будемо пыты воздух свободы!
Восторг туземцев усиливается до предела. Кири вновь залезает на бочку и воздевает руки к небу.
Кири. Дорогу оранжевой революции! Разом нас багато, нас не подолаты!
Кири протягивает руку к груди и вырывает яркий оранжевый фонарь, символизирующий сердце. С ним в руке он уходит со сцены, увлекая за собой всех остальных туземцев.
Акт второй
Картина первая
Кири-Куки дает пресс-конференцию для туземных и иностранных журналистов. Он cидит за длинным столом в новом царском вигваме. Рядом с ним Тохонга, Ликки, еще несколько ярко одетых арапов. В зале на стульях сидят представители СМИ, в том числе 1-я, 2-я, 3-я и 4-я журналистки, а также Астерикс, Обеликс, Месье Жакуй и Корнелиус Фадж — наблюдатели от Европейского союза — и лорд Вольдеморт — международный посредник, личный представитель генсека ООН. Лицами и костюмами очень похожи на своих кинопрототипов.
Кири. Позвольте вас поздравить, медам и мусью, по поводу прибытия на наш уважаемый Оранжевый Остров. Позвольте кратко ознакомить вас с текущей ситуацией. Мы, свободные с недавних пор туземцы, живем здесь, зарегистрированы на Острове. Честь имею рекомендовать себя. Я Кири-Куки, президент свободной демократической республики. Вот гвардия моя, арапы верные, и все еще исполняющий обязанности пример-министра Ликки-Тикки. Ранее Островом владел преступный коррумпированный режим Сизи-Бузи Второго, тирана и узурпатора, угнетавшего туземцев. Но наша оранжевая революция смела полчища приспешников царя и растопила лед сердец малодушных и сомневающихся. После того как вулкан революции уничтожил власть Сизи, я, движимый желанием спасти родной Остров от анархии и ужаса безначалия, принял предложение лучшей своей части туземного народа стать их повелителем.
1-я журналистка(в глубине зала тихо говорит 2-й журналистке). Ах, какое забавное племя мы открыли!
Кири. Судя по спискам приглашенных, среди вас находятся журналисты цивилизованных СМИ и наблюдатели от Европейского союза. Сердцу моему приятны знатные гости.
1-я журналистка(тихо). Shit! [23]Дикарь галантен!
Кири. Народ у нас — желтые и голубые туземцы. Добрый народ, можно сказать, очаровательнейший народишко, господа! Тут намедни двоих приводили… впрочем, ничего. Они живут там, далеко. Но большинство их них по моему призыву, облачившись в оранжевые революционные цвета, сейчас дежурят на Западной стороне Острова. Они хотят накренить Остров в сторону Европы.
1-я журналистка(встает). Лайза Митчелл, «Нью-Йорк таймс», вторая древнейшая профессия. Как много людей участвует в вашей революционной акции?
Кири. О, много… один… два… пятнадцать… и еще много полчищ.
1-я журналистка. It is interesting! (Записывает.) Вы управляете, а они мерзнут на улицах?
Кири. Так, дорогая мэм, так. Но у нас тепло круглый год, не замерзнешь.
Месье Уй. Я есть наблюдатель… как это по-туземному? Смотрящий? За вашим Островом от ОБСЕ. Месье Жакуй.
3-я журналистка(записывает в блокнот). Простите, comment? [24]
Месье Уй. Жакуй, Жак Уй. Но для своих можно просто коротко — месье Уй.
Кири(тихо). Похож.
Месье Уй. Ваш способ делать революции очень интересен есть! Европа оценит ваше остроумие.
Астерикс. Я Астерикс и также представляю Евросоюз. Но стоило ли так жестоко поступать с вашим бедным царем? Он уже стар и сильно пострадал от роковых событий, а вы хотите вдобавок заточить его в тюрьму. Вы как будто напились волшебного ускорителя — раз-раз, и готово? Это не совсем демократично.
Кири. Такова беспощадная логика революции, мосье Астерикс. Либо мы их, либо они нас… Но в данном случае на нашей стороне подавляющее большинство избирателей. У нас явный численный перевес, и никакие дешевые уловки старой власти не могут скрыть этот неоспоримый факт.
2-я журналистка. Нэнси Франкенштейн, Си-эн-эн, первая древнейшая профессия.
1-я журналистка(тихо). Почему это первая?
2-я журналистка(тихо). Потому, my dear, [25]что телевидение сейчас всегда на первом месте. Никакая революция невозможна, если ее не покажут по ТиВи. Мы — это детонатор всех современных революций. В любом случае для меня это не профессия, а любимое дело. (Громко.) Скажите, мистер президент Острова, но ведь вам еще не отдали знак высшей власти — священный золотой трезубец?
Кири. О мисс, это простая формальность. Через две луны у нас второй тур голосования… ну то есть третий, если считать от первого от начала к концу. Наше преимущество неоспоримо. Народ не сломить! (Тихо.) Пусть только попробует не отдать старый хрыч — оставлю без пенсии.
3-я журналистка. Мари Клер, «Пари матч». Просто представительница свободной профессии. И наконец, последний банальный вопрос, чтобы прояснить ситуацию… богат ли ваш Остров?
Кири. Слава богам, живем не жалуемся. На Острове у нас есть маис, рис, черепахи, слоны, попугаи, уголь, а в прошлом году объявился жемчуг.
3-я журналистка. C'est tr?s int?ressant! Жемчуг? О, это крайне интересно! Какая дивная земля!
Астерикс(тихо). Мадам имеет резон. Европейский союз не может допустить, чтобы Остров валялся на дороге беспризорным.
Обеликс. О да.
Корнелиус Фадж. Жемчуг? Goddammit! Вы говорите — жемчуг? И много вы добываете его?
Кири. Немного, дорогой мистер… Фадж, я не ошибаюсь? Тонн пятьсот каждый год.
Все присутствующие (кроме туземцев, хором). Сколь-ко?! How much? Combien?
Кири. Почему вы так удивились, о знатные иностранцы?
Лорд Вольдеморт. Мало. Но я, лорд Вольдеморт, как личный представитель генерального секретаря ООН уже сейчас вижу, что ваш Остров представляет собой исключительную научную и художественную ценность. И куда вы деваете этот жемчуг?
Кири. Продали.
Лорд Вольдеморт. Кому?
Корнелиус Фадж. Продали! Вот shit!
Лорд Вольдеморт. Мистер Фадж, прошу вас помолчать. Shut up! [26]
Кири. Да тут один москаль материковый к нам заезжал… Говорил, что олигарх. Ну Сизи ему и продал все по оптовым ценам.
Корнелиус Фадж. Всюду эти москальские олигархи! Чертовы бароны-разбойники!
Лорд Вольдеморт. И сколько он вам заплатил?
Кири. Пятьсот аршин ситцу фабрики «Красный лапоть», двадцать бочонков пива «Клинское продвинутое», одного миссионера — отца Онуфрия, который все время обходил окрестности и занимался вуайеризмом, и, кроме того, он подарил мне брюки от «Версаче»… Вот эти самые штаны. А Сизи он подарил на память пятьсот своих денежных ваучеров с личной подписью Чубайса, и он ими обклеил туалет в своем вигваме.
Лорд Вольдеморт. И он забрал пятьсот тонн жемчуга?
Кири. И увез. Я говорил его бывшему величеству, что мы продешевили. Как последних лохов нас развели.
Корнелиус Фадж. Мошенник. Мало им, что они увели у нас «Челси»! У меня такое чувство, мой лорд, будто я шлепнулся с метлы во время чемпионата мира по квиддичу.
Лорд Вольдеморт. Ты же никогда не играл в него, даже в юности.
Корнелиус Фадж. Не важно, это принципиальный вопрос.
Лорд Вольдеморт. Я также возмущен. Я и сам люблю превращаться в настоящую змею во внеслужебное время, но это переходит границы даже моих принципов.
Кири. Неужели он так сильно нас надул? А ведь он обещал вернуться к нам на своей мегаультраяхте океанского класса «Асталависта-2! Говорил, вот только заскочит к корешам на кинофестиваль в Каннах — и назад…
Месье Уй. И когда он вернется на этой яхте, ты должен послать его обратно в… откуда он вылез, этот мерзавец. Да если он еще раз явится сюда и ты не спустишь его со ржавым якорем на ногах в океан… я прямо… Ах, чтоб тебя перевернуло килем кверху!..
Лорд Вольдеморт. Месье Уй, успокойтесь.
Месье Уй. Да не могу я, ваша светлость, с этими арапами… Хуже арабов… О мон дье! [27]
Лорд Вольдеморт. Ну вот что… Сейчас есть жемчуг?
Кири. Сейчас, дорогой лорд, не имеем. Весною будет, через три месяца.
3-я журналистка. Покажите, какой он? Образчик.
Кири. Показать можно. Тохонга, принеси из вигвама жемчужину, которой я забиваю гвозди.
охонга приносит жемчужину сверхъестественных размеров.
Тохонга. Вот.
Кири. Вуаля!
3-я журналистка. Ах, мне нехорошо… (Пытается упасть в обморок. Присутствующие суетятся и приводят ее в чувство с помощью нашатыря.)
Астерикс. Собор Парижской Богоматери!
Обеликс. Чуть меньше, но все равно впечатляет. C» est impressionnante!
Корнелиус Фадж. Пятьсот тонн такого? Такого?
Кири. Нет, тот был крупнее. Гораздо крупнее, ваше сиятельство.
Лорд Вольдеморт. Ну вот что. Briefly. [28]Мне скоро нужно come back to USA… Делать доклад на Совете Безопасности ООН. Пойми, президент, что у тебя был жулик.
Кири. Ах, ах! Дух Вайдуа его накажет.
Месье Уй. Конечно, держи карман шире!
Лорд Вольдеморт. Мистер Уй, попрошу меня не перебивать. So… [29]От имени ООН я покупаю весь ваш жемчуг. И не только тот, что вы добудете весной… Но все, что вы выловите за ближайшие двадцать лет. По программе «Жемчуг в обмен на продовольствие». Я заплачу вам…
Месье Уй. Пополам со мной. Евросоюз тоже входит в долю.
Лорд Вольдеморт. Да, пополам с мистером Уйем… или УйПм, все эти французские фамилии так трудны для произношения… Ты видел когда-нибудь кредитную карточку American Express?
Кири. Нет, дорогой лорд. Это что?
Лорд Вольдеморт. Это удобная вещь. Я и сам теперь пользуюсь только ею — вместо волшебной палочки. Всюду, где бы ты ни был на земном шаре, одним словом, эта карточка… вот она. Всюду, где бы ты ни предъявлял ее, стоит только сунуть ее в магическую щель, и ты получишь груду ситца, горы табака, модных штанов и сколько угодно огненной воды.
Корнелиус Фадж. Да, не вонючего москальского пива или этой вашей переперченной горилки…
Лорд Вольдеморт. А настоящего шотландского виски! Виски! И первосортного колумбийского кокса.
Кири. Боги да благословят вас, о иностранцы.
Лорд Вольдеморт. Look me… Слушай сюда внимательно. Я положу на твой личный счет в швейцарском банке астрономическую сумму. И ты закутаешь свой Остров в оранжевый ситец, как в юбку. Я дам тебе по линии гуманитарной помощи пятьсот бочек коллекционного бренди, который горит, как солома, если к нему поднести спичку, я дам тебе тысячу метров уникального китайского шелка, тысячу! Понимаешь? One hundred… сто… десять раз сто… Пятьсот коробок фуа-гра… Чего ты еще хочешь?
Кири. Thank you very much! Больше ничего не хочу. Вы великодушные иностранцы.
Корнелиус Фадж. А я тебе, in my turn, [30]дарю свой любимый цилиндр… то есть пробковый колониальный шлем, с условием, что к моему приезду сукин сын олигарх будет висеть здесь на дереве, как гнилой банан.
1-й политтехнолог(выходит с края сцены, обращается к зрителям). Вот он, вот он, этот добрый, но строгий дядя-колонизатор в пробковом шлеме! Коварный тип гражданской наружности!
Лорд Вольдеморт. О'кей. Я заплачу тебе все это сейчас, вперед, understand? Как это по-вашему? Розумиешь?
Кири. God bless America end Europe! Розумию.
Лорд Вольдеморт. Подпишись здесь. Это секретный меморандум — приложение номер девятнадцать к общему дипломатическому торговому соглашению между Островом и Свободным Миром.
Кири. Позвольте, лорд. Вот, пожалте. К, и — Ки. Кири. Куки.
1-я журналистка. О, ви есть грамотный. (Тихо.) Он очень pretty, [31]этот арап. (Громко). Кто выучил вас?
Кири. Заезжие иностранцы, пани.
Лорд Вольдеморт. А в качестве сувенира… Вот этот походный рюкзак армии США для героев операции «Беспощадная справедливость в пустыне» и к нему швейцарский складной нож. Здесь наличные на мелкие расходы (показывает лежащие в рюкзаке пачки долларов), так как на вашем диком Острове еще в ходу бумажные деньги. Рюкзак можешь использовать как чемодан.
Кири. Какая прелесть! Верить ли мне моим голубым глазам! Ах! Ах! Нет, я недостоин такого чемодана. Позвольте мне обнять вас, лорд. (Лорд Вольдеморт уклоняется. Кири обнимает 1-ю журналистку.)
1-я журналистка. Ах вы, дерзкий! Pert boy!
Лорд Вольдеморт. Итак, получай… (Выдает сверкающую золотом карточку.) Вот твоя American Express Gold. Но помни… честным нужно быть! Скоро я приеду за жемчугом. Олигарха, если появится, гнать! Не плутовать! Иначе я рассержусь. И загрызу насмерть.
Месье Уй. Я тоже. Европа не любит бунт, клянусь Французской республикой! Мы сделаем войну. Пиф-паф! Объединенные миротворческие силы НАТО и все такое. Гаагский трибунал. Старая конас Карла дель Понте. Тебе это надо?
Кири. Ах, что пугаешь бедного Кири? Вин не обмане. (Прячет карточку на то место на груди, откуда он ранее вырывал оранжевое «сердце».)
Лорд Вольдеморт. Ну молодец! Good job!
Кири. Позвольте вам, пани, поднести на память эту жемчужину. Приятное украшение вашей гостиной на берегу Гудзона.
Ликки. Ловок, каналья!
1-я журналистка. Он очарователен! Ах, чудо! Wonderful!
Кири. И в придачу наше национальное туземное лакомство — «сало в шоколаде»! (Причмокивает.) Очень вкусно!
1-я журналистка. О, супер! Как это… зашибись!
Кири. Назначаю завтра вечером праздник всем моим гостям, и придворным, и верной моей гвардии, и пусть в час восхода ночного светила потешат нас пляскою одалиски из нашего гарема. Ну, ти, що остались.
Лорд Вольдеморт. Гуд бай! (Уходит.)
Месье Уй. Оревуар! Бон суар! (Уходит.)
Кири. Пока.
Тохонга. Честь имею поздравить, ваше величество, с выгодной сделкой!
Ликки. А я тебя с чемоданом! Умеешь ты клянчить, чертов сын!
Кири. Ты знаешь, Ликки, здаеться, у мене закохалася [32]иноземка.
Ликки. Ну, конечно, она николы не бачила такого красеня, [33]як ты!
Тохонга. Как прикажете быть с продуктами?
Кири. Спрятать в мои кладовые.
В это время журналисты почти разошлись, и только с последнего ряда встает 4-я журналистка в розовой кофточке.
4-я журналистка. Нюра Борзопискина, «Сельская лайф». Скажите, Кири, а почему в вашей речи было так много ремейков? Ведь Сизи все эти годы говорил почти то же самое…
Кири(внезапно раздражаясь). Нет, я больше не в силах разговаривать с ними. Наказание, честное слово! Все, мене нервуе ваша розова кофточка, ваши сиськи та ваш мыкрофон! Встала и вышла отсюда! Встала и вышла! На пресс-конференции к царям нужно приходить подготовленной! Да! Звезда, не буду рифмовать! «До свидания» по-туземному говорить не научилась! Арапы, допоможить ий.
Арапы выносят 4-ю журналистку за двери.
Тохонга(у дверей). Заберить бейджик… ну, нагрудный знак… И память из фотоаппарата выньте… так не зубами! Скильки вчиты… Нет, сначала выньте, потом сам фотик вдребезги…
Голос сверху. Уважаемые дамы и господа! На этом пресс-конференция президента Свободного Острова объявляется закрытой! (Если антракт будет после этой части, то 1-й политтехнолог может крикнуть… «И вы тоже встали все и вышли! Антракт!»)
Кири. Позвольте вас поздравить, медам и мусью, по поводу прибытия на наш уважаемый Оранжевый Остров. Позвольте кратко ознакомить вас с текущей ситуацией. Мы, свободные с недавних пор туземцы, живем здесь, зарегистрированы на Острове. Честь имею рекомендовать себя. Я Кири-Куки, президент свободной демократической республики. Вот гвардия моя, арапы верные, и все еще исполняющий обязанности пример-министра Ликки-Тикки. Ранее Островом владел преступный коррумпированный режим Сизи-Бузи Второго, тирана и узурпатора, угнетавшего туземцев. Но наша оранжевая революция смела полчища приспешников царя и растопила лед сердец малодушных и сомневающихся. После того как вулкан революции уничтожил власть Сизи, я, движимый желанием спасти родной Остров от анархии и ужаса безначалия, принял предложение лучшей своей части туземного народа стать их повелителем.
1-я журналистка(в глубине зала тихо говорит 2-й журналистке). Ах, какое забавное племя мы открыли!
Кири. Судя по спискам приглашенных, среди вас находятся журналисты цивилизованных СМИ и наблюдатели от Европейского союза. Сердцу моему приятны знатные гости.
1-я журналистка(тихо). Shit! [23]Дикарь галантен!
Кири. Народ у нас — желтые и голубые туземцы. Добрый народ, можно сказать, очаровательнейший народишко, господа! Тут намедни двоих приводили… впрочем, ничего. Они живут там, далеко. Но большинство их них по моему призыву, облачившись в оранжевые революционные цвета, сейчас дежурят на Западной стороне Острова. Они хотят накренить Остров в сторону Европы.
1-я журналистка(встает). Лайза Митчелл, «Нью-Йорк таймс», вторая древнейшая профессия. Как много людей участвует в вашей революционной акции?
Кири. О, много… один… два… пятнадцать… и еще много полчищ.
1-я журналистка. It is interesting! (Записывает.) Вы управляете, а они мерзнут на улицах?
Кири. Так, дорогая мэм, так. Но у нас тепло круглый год, не замерзнешь.
Месье Уй. Я есть наблюдатель… как это по-туземному? Смотрящий? За вашим Островом от ОБСЕ. Месье Жакуй.
3-я журналистка(записывает в блокнот). Простите, comment? [24]
Месье Уй. Жакуй, Жак Уй. Но для своих можно просто коротко — месье Уй.
Кири(тихо). Похож.
Месье Уй. Ваш способ делать революции очень интересен есть! Европа оценит ваше остроумие.
Астерикс. Я Астерикс и также представляю Евросоюз. Но стоило ли так жестоко поступать с вашим бедным царем? Он уже стар и сильно пострадал от роковых событий, а вы хотите вдобавок заточить его в тюрьму. Вы как будто напились волшебного ускорителя — раз-раз, и готово? Это не совсем демократично.
Кири. Такова беспощадная логика революции, мосье Астерикс. Либо мы их, либо они нас… Но в данном случае на нашей стороне подавляющее большинство избирателей. У нас явный численный перевес, и никакие дешевые уловки старой власти не могут скрыть этот неоспоримый факт.
2-я журналистка. Нэнси Франкенштейн, Си-эн-эн, первая древнейшая профессия.
1-я журналистка(тихо). Почему это первая?
2-я журналистка(тихо). Потому, my dear, [25]что телевидение сейчас всегда на первом месте. Никакая революция невозможна, если ее не покажут по ТиВи. Мы — это детонатор всех современных революций. В любом случае для меня это не профессия, а любимое дело. (Громко.) Скажите, мистер президент Острова, но ведь вам еще не отдали знак высшей власти — священный золотой трезубец?
Кири. О мисс, это простая формальность. Через две луны у нас второй тур голосования… ну то есть третий, если считать от первого от начала к концу. Наше преимущество неоспоримо. Народ не сломить! (Тихо.) Пусть только попробует не отдать старый хрыч — оставлю без пенсии.
3-я журналистка. Мари Клер, «Пари матч». Просто представительница свободной профессии. И наконец, последний банальный вопрос, чтобы прояснить ситуацию… богат ли ваш Остров?
Кири. Слава богам, живем не жалуемся. На Острове у нас есть маис, рис, черепахи, слоны, попугаи, уголь, а в прошлом году объявился жемчуг.
3-я журналистка. C'est tr?s int?ressant! Жемчуг? О, это крайне интересно! Какая дивная земля!
Астерикс(тихо). Мадам имеет резон. Европейский союз не может допустить, чтобы Остров валялся на дороге беспризорным.
Обеликс. О да.
Корнелиус Фадж. Жемчуг? Goddammit! Вы говорите — жемчуг? И много вы добываете его?
Кири. Немного, дорогой мистер… Фадж, я не ошибаюсь? Тонн пятьсот каждый год.
Все присутствующие (кроме туземцев, хором). Сколь-ко?! How much? Combien?
Кири. Почему вы так удивились, о знатные иностранцы?
Лорд Вольдеморт. Мало. Но я, лорд Вольдеморт, как личный представитель генерального секретаря ООН уже сейчас вижу, что ваш Остров представляет собой исключительную научную и художественную ценность. И куда вы деваете этот жемчуг?
Кири. Продали.
Лорд Вольдеморт. Кому?
Корнелиус Фадж. Продали! Вот shit!
Лорд Вольдеморт. Мистер Фадж, прошу вас помолчать. Shut up! [26]
Кири. Да тут один москаль материковый к нам заезжал… Говорил, что олигарх. Ну Сизи ему и продал все по оптовым ценам.
Корнелиус Фадж. Всюду эти москальские олигархи! Чертовы бароны-разбойники!
Лорд Вольдеморт. И сколько он вам заплатил?
Кири. Пятьсот аршин ситцу фабрики «Красный лапоть», двадцать бочонков пива «Клинское продвинутое», одного миссионера — отца Онуфрия, который все время обходил окрестности и занимался вуайеризмом, и, кроме того, он подарил мне брюки от «Версаче»… Вот эти самые штаны. А Сизи он подарил на память пятьсот своих денежных ваучеров с личной подписью Чубайса, и он ими обклеил туалет в своем вигваме.
Лорд Вольдеморт. И он забрал пятьсот тонн жемчуга?
Кири. И увез. Я говорил его бывшему величеству, что мы продешевили. Как последних лохов нас развели.
Корнелиус Фадж. Мошенник. Мало им, что они увели у нас «Челси»! У меня такое чувство, мой лорд, будто я шлепнулся с метлы во время чемпионата мира по квиддичу.
Лорд Вольдеморт. Ты же никогда не играл в него, даже в юности.
Корнелиус Фадж. Не важно, это принципиальный вопрос.
Лорд Вольдеморт. Я также возмущен. Я и сам люблю превращаться в настоящую змею во внеслужебное время, но это переходит границы даже моих принципов.
Кири. Неужели он так сильно нас надул? А ведь он обещал вернуться к нам на своей мегаультраяхте океанского класса «Асталависта-2! Говорил, вот только заскочит к корешам на кинофестиваль в Каннах — и назад…
Месье Уй. И когда он вернется на этой яхте, ты должен послать его обратно в… откуда он вылез, этот мерзавец. Да если он еще раз явится сюда и ты не спустишь его со ржавым якорем на ногах в океан… я прямо… Ах, чтоб тебя перевернуло килем кверху!..
Лорд Вольдеморт. Месье Уй, успокойтесь.
Месье Уй. Да не могу я, ваша светлость, с этими арапами… Хуже арабов… О мон дье! [27]
Лорд Вольдеморт. Ну вот что… Сейчас есть жемчуг?
Кири. Сейчас, дорогой лорд, не имеем. Весною будет, через три месяца.
3-я журналистка. Покажите, какой он? Образчик.
Кири. Показать можно. Тохонга, принеси из вигвама жемчужину, которой я забиваю гвозди.
охонга приносит жемчужину сверхъестественных размеров.
Тохонга. Вот.
Кири. Вуаля!
3-я журналистка. Ах, мне нехорошо… (Пытается упасть в обморок. Присутствующие суетятся и приводят ее в чувство с помощью нашатыря.)
Астерикс. Собор Парижской Богоматери!
Обеликс. Чуть меньше, но все равно впечатляет. C» est impressionnante!
Корнелиус Фадж. Пятьсот тонн такого? Такого?
Кири. Нет, тот был крупнее. Гораздо крупнее, ваше сиятельство.
Лорд Вольдеморт. Ну вот что. Briefly. [28]Мне скоро нужно come back to USA… Делать доклад на Совете Безопасности ООН. Пойми, президент, что у тебя был жулик.
Кири. Ах, ах! Дух Вайдуа его накажет.
Месье Уй. Конечно, держи карман шире!
Лорд Вольдеморт. Мистер Уй, попрошу меня не перебивать. So… [29]От имени ООН я покупаю весь ваш жемчуг. И не только тот, что вы добудете весной… Но все, что вы выловите за ближайшие двадцать лет. По программе «Жемчуг в обмен на продовольствие». Я заплачу вам…
Месье Уй. Пополам со мной. Евросоюз тоже входит в долю.
Лорд Вольдеморт. Да, пополам с мистером Уйем… или УйПм, все эти французские фамилии так трудны для произношения… Ты видел когда-нибудь кредитную карточку American Express?
Кири. Нет, дорогой лорд. Это что?
Лорд Вольдеморт. Это удобная вещь. Я и сам теперь пользуюсь только ею — вместо волшебной палочки. Всюду, где бы ты ни был на земном шаре, одним словом, эта карточка… вот она. Всюду, где бы ты ни предъявлял ее, стоит только сунуть ее в магическую щель, и ты получишь груду ситца, горы табака, модных штанов и сколько угодно огненной воды.
Корнелиус Фадж. Да, не вонючего москальского пива или этой вашей переперченной горилки…
Лорд Вольдеморт. А настоящего шотландского виски! Виски! И первосортного колумбийского кокса.
Кири. Боги да благословят вас, о иностранцы.
Лорд Вольдеморт. Look me… Слушай сюда внимательно. Я положу на твой личный счет в швейцарском банке астрономическую сумму. И ты закутаешь свой Остров в оранжевый ситец, как в юбку. Я дам тебе по линии гуманитарной помощи пятьсот бочек коллекционного бренди, который горит, как солома, если к нему поднести спичку, я дам тебе тысячу метров уникального китайского шелка, тысячу! Понимаешь? One hundred… сто… десять раз сто… Пятьсот коробок фуа-гра… Чего ты еще хочешь?
Кири. Thank you very much! Больше ничего не хочу. Вы великодушные иностранцы.
Корнелиус Фадж. А я тебе, in my turn, [30]дарю свой любимый цилиндр… то есть пробковый колониальный шлем, с условием, что к моему приезду сукин сын олигарх будет висеть здесь на дереве, как гнилой банан.
1-й политтехнолог(выходит с края сцены, обращается к зрителям). Вот он, вот он, этот добрый, но строгий дядя-колонизатор в пробковом шлеме! Коварный тип гражданской наружности!
Лорд Вольдеморт. О'кей. Я заплачу тебе все это сейчас, вперед, understand? Как это по-вашему? Розумиешь?
Кири. God bless America end Europe! Розумию.
Лорд Вольдеморт. Подпишись здесь. Это секретный меморандум — приложение номер девятнадцать к общему дипломатическому торговому соглашению между Островом и Свободным Миром.
Кири. Позвольте, лорд. Вот, пожалте. К, и — Ки. Кири. Куки.
1-я журналистка. О, ви есть грамотный. (Тихо.) Он очень pretty, [31]этот арап. (Громко). Кто выучил вас?
Кири. Заезжие иностранцы, пани.
Лорд Вольдеморт. А в качестве сувенира… Вот этот походный рюкзак армии США для героев операции «Беспощадная справедливость в пустыне» и к нему швейцарский складной нож. Здесь наличные на мелкие расходы (показывает лежащие в рюкзаке пачки долларов), так как на вашем диком Острове еще в ходу бумажные деньги. Рюкзак можешь использовать как чемодан.
Кири. Какая прелесть! Верить ли мне моим голубым глазам! Ах! Ах! Нет, я недостоин такого чемодана. Позвольте мне обнять вас, лорд. (Лорд Вольдеморт уклоняется. Кири обнимает 1-ю журналистку.)
1-я журналистка. Ах вы, дерзкий! Pert boy!
Лорд Вольдеморт. Итак, получай… (Выдает сверкающую золотом карточку.) Вот твоя American Express Gold. Но помни… честным нужно быть! Скоро я приеду за жемчугом. Олигарха, если появится, гнать! Не плутовать! Иначе я рассержусь. И загрызу насмерть.
Месье Уй. Я тоже. Европа не любит бунт, клянусь Французской республикой! Мы сделаем войну. Пиф-паф! Объединенные миротворческие силы НАТО и все такое. Гаагский трибунал. Старая конас Карла дель Понте. Тебе это надо?
Кири. Ах, что пугаешь бедного Кири? Вин не обмане. (Прячет карточку на то место на груди, откуда он ранее вырывал оранжевое «сердце».)
Лорд Вольдеморт. Ну молодец! Good job!
Кири. Позвольте вам, пани, поднести на память эту жемчужину. Приятное украшение вашей гостиной на берегу Гудзона.
Ликки. Ловок, каналья!
1-я журналистка. Он очарователен! Ах, чудо! Wonderful!
Кири. И в придачу наше национальное туземное лакомство — «сало в шоколаде»! (Причмокивает.) Очень вкусно!
1-я журналистка. О, супер! Как это… зашибись!
Кири. Назначаю завтра вечером праздник всем моим гостям, и придворным, и верной моей гвардии, и пусть в час восхода ночного светила потешат нас пляскою одалиски из нашего гарема. Ну, ти, що остались.
Лорд Вольдеморт. Гуд бай! (Уходит.)
Месье Уй. Оревуар! Бон суар! (Уходит.)
Кири. Пока.
Тохонга. Честь имею поздравить, ваше величество, с выгодной сделкой!
Ликки. А я тебя с чемоданом! Умеешь ты клянчить, чертов сын!
Кири. Ты знаешь, Ликки, здаеться, у мене закохалася [32]иноземка.
Ликки. Ну, конечно, она николы не бачила такого красеня, [33]як ты!
Тохонга. Как прикажете быть с продуктами?
Кири. Спрятать в мои кладовые.
В это время журналисты почти разошлись, и только с последнего ряда встает 4-я журналистка в розовой кофточке.
4-я журналистка. Нюра Борзопискина, «Сельская лайф». Скажите, Кири, а почему в вашей речи было так много ремейков? Ведь Сизи все эти годы говорил почти то же самое…
Кири(внезапно раздражаясь). Нет, я больше не в силах разговаривать с ними. Наказание, честное слово! Все, мене нервуе ваша розова кофточка, ваши сиськи та ваш мыкрофон! Встала и вышла отсюда! Встала и вышла! На пресс-конференции к царям нужно приходить подготовленной! Да! Звезда, не буду рифмовать! «До свидания» по-туземному говорить не научилась! Арапы, допоможить ий.
Арапы выносят 4-ю журналистку за двери.
Тохонга(у дверей). Заберить бейджик… ну, нагрудный знак… И память из фотоаппарата выньте… так не зубами! Скильки вчиты… Нет, сначала выньте, потом сам фотик вдребезги…
Голос сверху. Уважаемые дамы и господа! На этом пресс-конференция президента Свободного Острова объявляется закрытой! (Если антракт будет после этой части, то 1-й политтехнолог может крикнуть… «И вы тоже встали все и вышли! Антракт!»)
Картина вторая
Остатки бывшего царского вигвама Сизи-Бузи. От стола остался небольшой обломок. На нем немного закуски и выпивки. Все залито вулканической лавой, засыпано пеплом. Сам Сизи полулежит, опираясь о диван, с перевязанной головой, рядом стоят костыли. При разговоре он стонет и вздыхает. Рядом сидят Ликки и Тохонга.
Сизи. Ох надул, надул, чертов сын! Ты ж мене пидманула! Меня! В тюрьму! Я — ворюга! Ще що выдумав! (К Ликки.) А ты что скажешь, дорогой мой?
Ликки. Я тоже, ваше величество, в нем разочаровался. Трус и трепач. Насулил туземцам черт знает чего, теперь отдувайся. (Иронически.) Друг туземного народа! (Жует.) Кто квакал… всего у нас вдоволь будет, вдоволь и рису, и маису… то есть апельсинов… и огненной воды. Все для вас и все про вас. Вы сами господари. Вспоминаете, як вин им мовыв? Ну, вот они и хозяйничают. Уже весь столичный Майдан засралы…
Тохонга(жует). Да…
Ликки. Що ты говорышь?
Тохонга. Я говорю — да.
Ликки. «Да»! А что — да? Только и умеешь, что молчать. Ты бы лучше совет дал.
Тохонга. Это не моя специальность — советы давать. Мне что поручено? Караулить бывшего царя, чтобы он не убег. Я и караулю. (К Сизи.) Простите, ваше царское экс-величество. Вот при вас хорошо было!
Сизи. Чем, спрашивается?
Ликки. При вас порядок был, вот чем!
Сизи. Нужно и теперь навести порядок.
Ликки. Теперь трудно, ваше величество. Слишком Кири их избаловал. Я хотел военной силой, да куда там. Вот этот саботажник Тохонга все дело забастовал. «Солдаты не повернуть оружие проты народу» — ишь какая цаца, черт возьми!
Тохонга. А ты сам что кричал? «Ришення политычной проблемы за допомогою сылы непрыпустыме!» Да и куда ж я поверну — у них людей тьма. Толпы. Народне повстання.
Сизи. Это я ему не велел. Если бы повернул, мне бы голову и вовсе напрочь оторвали. А так я гуманист, не хотел обагрять рук кровью. Хоть это на меня не повесят.
Ликки. А теперь пиздно. Э-хе-хех.
Сизи. Ну, нечего скулить! Этим дела не поправишь. Но у меня есть тут одна идейка… Тохонга, ты не забыл, что служил мне не только министром обороны, но и возглавлял Службу безопасности Острова?
Тохонга. А как же, ваше царское! По совместительству. Я и по обороне, я и при дворцовой гвардии, все я да я… На одну зарплату сейчас хиба ж проживешь?
Сизи. Так-с. Ну, посмотрим… Взгляни там, в шкафу, на нижней полке.
Тохонга(достает большую бутыль с надписью «Эйджент Оранж».). Ось, знайшов…
Сизи. Значит, не разбился. (Читает этикетку.) Диоксин «Эйджент Оранж» — лучшее средство от политических крыс. Маде ин СыШиА, импортер — фирма «Северные волки», СПб, Материк. Що наш бывший друг там наговорыв? «Меня хотели казнить с особой жестокостью»? Сейчас мы его сказку… его Кафку сделаем былью. Оранжевому — оранжевое, «каждому — свое»… Мы ему тут фирменную горилку с перцем намешаем. Тохонга, давай!
Тохонга зачерпывает горстями порошок из бутыли и сыплет в огромную флягу с перцовкой.
Сизи. Да куды ж ты стильки черпаешь? Средство дорогое, импортное. Не напасешься. Одного скопытишь, а где я на других возьму?
Тохонга. Виноват! Я человек военный. У меня рука сама стильки загрибае.
Ликки. Ну, я отворачиваюсь в сторонку. Я ничего не видел. Это без меня. Хотя душой, ваше величество, полностью разделяю и поддерживаю!
Сизи(трясет бутыль). Эге ж, добре. (К зрителям.) Коктейль «Царская горилка»! У нас в буфете сегодня такую продают.
Тохонга. Ну а если он ее пить не станет? А якщо вин злякается? [34]
Сизи. А ты его на дачу пригласи. Свижий воздух, все дела. Скажи, что будут пыво, раки, горилка та бабы… Или наоборот… бабы, водка, пиво и раки. Все видразу и багато! Прибежит, даю последнюю ногу на отсечение.
Тохонга. Слушаюсь!
Ликки. А можно и еще проще. Кири устраивает банкет для гостей и прессы, ВИП-вигвам-парти. Ну, большую пьянку. Вот там и… того-с!
Сизи. Ну это вы уж себе как хотите, только чтобы раз — и нет Кирюшеньки… Его имидж должен быть безвозвратно испорчен… (К Ликки.) А ты тоже, что ли, к ним на огонек забреди. Пидтрымай морально друзив. [35]Будь готов!
Ликки. Всегда готов!
Сизи. И учти. На Востоке туземцы недовольны тем, что закрывают шахты. Им, видите ли, исты ничого не буде. [36]Конечно, Кири на это плевать с высокой колокольни — на Западенський оранжевой сторони для него люди, а на Восточной — так, быдло. Но тебе мы будемо просуваты. [37]Тут казачки наши засланные еще не уехали, мы тебя им отдадим на раскрутку.
Ликки. Зрозумив. Партия сказало «надо» — комсомол ответил «есть»! Завжды готовый выконуваты задачу батькивщины. [38]
Сизи. Ну що ж, дякую, що видвидали одынокого, всимы забутого старця. Заходьте еще. Всегда милости просим!
Сизи. Ох надул, надул, чертов сын! Ты ж мене пидманула! Меня! В тюрьму! Я — ворюга! Ще що выдумав! (К Ликки.) А ты что скажешь, дорогой мой?
Ликки. Я тоже, ваше величество, в нем разочаровался. Трус и трепач. Насулил туземцам черт знает чего, теперь отдувайся. (Иронически.) Друг туземного народа! (Жует.) Кто квакал… всего у нас вдоволь будет, вдоволь и рису, и маису… то есть апельсинов… и огненной воды. Все для вас и все про вас. Вы сами господари. Вспоминаете, як вин им мовыв? Ну, вот они и хозяйничают. Уже весь столичный Майдан засралы…
Тохонга(жует). Да…
Ликки. Що ты говорышь?
Тохонга. Я говорю — да.
Ликки. «Да»! А что — да? Только и умеешь, что молчать. Ты бы лучше совет дал.
Тохонга. Это не моя специальность — советы давать. Мне что поручено? Караулить бывшего царя, чтобы он не убег. Я и караулю. (К Сизи.) Простите, ваше царское экс-величество. Вот при вас хорошо было!
Сизи. Чем, спрашивается?
Ликки. При вас порядок был, вот чем!
Сизи. Нужно и теперь навести порядок.
Ликки. Теперь трудно, ваше величество. Слишком Кири их избаловал. Я хотел военной силой, да куда там. Вот этот саботажник Тохонга все дело забастовал. «Солдаты не повернуть оружие проты народу» — ишь какая цаца, черт возьми!
Тохонга. А ты сам что кричал? «Ришення политычной проблемы за допомогою сылы непрыпустыме!» Да и куда ж я поверну — у них людей тьма. Толпы. Народне повстання.
Сизи. Это я ему не велел. Если бы повернул, мне бы голову и вовсе напрочь оторвали. А так я гуманист, не хотел обагрять рук кровью. Хоть это на меня не повесят.
Ликки. А теперь пиздно. Э-хе-хех.
Сизи. Ну, нечего скулить! Этим дела не поправишь. Но у меня есть тут одна идейка… Тохонга, ты не забыл, что служил мне не только министром обороны, но и возглавлял Службу безопасности Острова?
Тохонга. А как же, ваше царское! По совместительству. Я и по обороне, я и при дворцовой гвардии, все я да я… На одну зарплату сейчас хиба ж проживешь?
Сизи. Так-с. Ну, посмотрим… Взгляни там, в шкафу, на нижней полке.
Тохонга(достает большую бутыль с надписью «Эйджент Оранж».). Ось, знайшов…
Сизи. Значит, не разбился. (Читает этикетку.) Диоксин «Эйджент Оранж» — лучшее средство от политических крыс. Маде ин СыШиА, импортер — фирма «Северные волки», СПб, Материк. Що наш бывший друг там наговорыв? «Меня хотели казнить с особой жестокостью»? Сейчас мы его сказку… его Кафку сделаем былью. Оранжевому — оранжевое, «каждому — свое»… Мы ему тут фирменную горилку с перцем намешаем. Тохонга, давай!
Тохонга зачерпывает горстями порошок из бутыли и сыплет в огромную флягу с перцовкой.
Сизи. Да куды ж ты стильки черпаешь? Средство дорогое, импортное. Не напасешься. Одного скопытишь, а где я на других возьму?
Тохонга. Виноват! Я человек военный. У меня рука сама стильки загрибае.
Ликки. Ну, я отворачиваюсь в сторонку. Я ничего не видел. Это без меня. Хотя душой, ваше величество, полностью разделяю и поддерживаю!
Сизи(трясет бутыль). Эге ж, добре. (К зрителям.) Коктейль «Царская горилка»! У нас в буфете сегодня такую продают.
Тохонга. Ну а если он ее пить не станет? А якщо вин злякается? [34]
Сизи. А ты его на дачу пригласи. Свижий воздух, все дела. Скажи, что будут пыво, раки, горилка та бабы… Или наоборот… бабы, водка, пиво и раки. Все видразу и багато! Прибежит, даю последнюю ногу на отсечение.
Тохонга. Слушаюсь!
Ликки. А можно и еще проще. Кири устраивает банкет для гостей и прессы, ВИП-вигвам-парти. Ну, большую пьянку. Вот там и… того-с!
Сизи. Ну это вы уж себе как хотите, только чтобы раз — и нет Кирюшеньки… Его имидж должен быть безвозвратно испорчен… (К Ликки.) А ты тоже, что ли, к ним на огонек забреди. Пидтрымай морально друзив. [35]Будь готов!
Ликки. Всегда готов!
Сизи. И учти. На Востоке туземцы недовольны тем, что закрывают шахты. Им, видите ли, исты ничого не буде. [36]Конечно, Кири на это плевать с высокой колокольни — на Западенський оранжевой сторони для него люди, а на Восточной — так, быдло. Но тебе мы будемо просуваты. [37]Тут казачки наши засланные еще не уехали, мы тебя им отдадим на раскрутку.
Ликки. Зрозумив. Партия сказало «надо» — комсомол ответил «есть»! Завжды готовый выконуваты задачу батькивщины. [38]
Сизи. Ну що ж, дякую, що видвидали одынокого, всимы забутого старця. Заходьте еще. Всегда милости просим!
Картина третья
Банкет в президентских покоях Кири в самом разгаре. Все уже навеселе. Столы, накрытые а-ля фуршет, блистают роскошью. Состав участников тот же, что и на пресс-конференции, но без 4-й журналистки.
Кири(продолжает свою речь). Дорогой лорд! Боги видят, что я честно хочу выполнить обязательство перед вами. Я взываю к лучшим чувствам вашим! К чувствам человека и гражданина. А кроме того, уважаемый лорд, я уверяю вас, что вы ничего не получите с Острова, если какая-нибудь сила не водворит меня на него.
Лорд Вольдеморт. Вы сознательный правитель. Я теперь вижу. Вы сумеете навести жесткий, но необходимый порядок.
Кири. Совершенно правильно изволили заметить, ваше сиятельство. Ежели их в страхе божием не держать…
Месье Уй. О, он понимает, этот белый арап!
Кири. Ваше сиятельство! Як же мени не розумиты? [39]Слава богу, побывал в Европе!
Лорд Вольдеморт. Когда заедете к нам снова, вы останетесь у меня жить. Будете мой гость.
Кири. Очень приятно, очень приятно. (Тохонге.) Рюмочку коньяку!
Тохонга. Сейчас! (Подает, наливая из фирменной бутыли с «Царской горилкой».)
Кири. Вотр сантэ, мадам! Итак, позвольте провозгласить тост. За здоровье его сиятельства лорда Вольдеморта, а равно также наших очаровательных акул пера!
1-я журналистка. Право, он изумительно галантен!
3-я журналистка. Дикарь стал положительно очаровашка в Европе. Ах, шарман!
Кири. За успешное присоединение Острова к семье братских нашим туземцам европейских народов и благополучное возвращение лорду Вольдеморту и мсье Уйю затраченных ими средств! Ура!
Месье Уй. Дикарь, право, мог бы быть дипломатом. Сэр, клянусь семнадцатой репродукцией Моны Лизы, висящей в Лувре, вам нужно сказать ответный тост.
Лорд Вольдеморт. Йез! (Дает знак оркестру.) Я пью за благополучное воцарение на Острове его законного повелителя президента Кири-Куки Первого.
Музыка.
Кири(восторженно). Ура! Я люблю тебя, твое сиятельство!
Лорд Вольдеморт. Я тебя тоже, только обслюнил ты меня всего. Целуй мсье Уйя.
Месье Уй. Мерси, я поцеловался позавчера. И сыт.
Кири. Ни, це сыльнише за мене! [40](Заключает Месье Уйя в объятия и целует.)
Все присутствующие, включая охранников-арапов. Ура! Ура! Ура!
Кири. А теперь — дискотека!
Тохонга вскрывает бочку с бренди. Она вспыхивает синим огнем в сумерках.
Тохонга. Вот это я понимаю!
Одалиски из гарема начинают пляску. Все присутствующие поддерживают это начинание. Радостнее всех пляшет Кири-Куки с рюкзаком-чемоданом.
Кири(продолжает свою речь). Дорогой лорд! Боги видят, что я честно хочу выполнить обязательство перед вами. Я взываю к лучшим чувствам вашим! К чувствам человека и гражданина. А кроме того, уважаемый лорд, я уверяю вас, что вы ничего не получите с Острова, если какая-нибудь сила не водворит меня на него.
Лорд Вольдеморт. Вы сознательный правитель. Я теперь вижу. Вы сумеете навести жесткий, но необходимый порядок.
Кири. Совершенно правильно изволили заметить, ваше сиятельство. Ежели их в страхе божием не держать…
Месье Уй. О, он понимает, этот белый арап!
Кири. Ваше сиятельство! Як же мени не розумиты? [39]Слава богу, побывал в Европе!
Лорд Вольдеморт. Когда заедете к нам снова, вы останетесь у меня жить. Будете мой гость.
Кири. Очень приятно, очень приятно. (Тохонге.) Рюмочку коньяку!
Тохонга. Сейчас! (Подает, наливая из фирменной бутыли с «Царской горилкой».)
Кири. Вотр сантэ, мадам! Итак, позвольте провозгласить тост. За здоровье его сиятельства лорда Вольдеморта, а равно также наших очаровательных акул пера!
1-я журналистка. Право, он изумительно галантен!
3-я журналистка. Дикарь стал положительно очаровашка в Европе. Ах, шарман!
Кири. За успешное присоединение Острова к семье братских нашим туземцам европейских народов и благополучное возвращение лорду Вольдеморту и мсье Уйю затраченных ими средств! Ура!
Месье Уй. Дикарь, право, мог бы быть дипломатом. Сэр, клянусь семнадцатой репродукцией Моны Лизы, висящей в Лувре, вам нужно сказать ответный тост.
Лорд Вольдеморт. Йез! (Дает знак оркестру.) Я пью за благополучное воцарение на Острове его законного повелителя президента Кири-Куки Первого.
Музыка.
Кири(восторженно). Ура! Я люблю тебя, твое сиятельство!
Лорд Вольдеморт. Я тебя тоже, только обслюнил ты меня всего. Целуй мсье Уйя.
Месье Уй. Мерси, я поцеловался позавчера. И сыт.
Кири. Ни, це сыльнише за мене! [40](Заключает Месье Уйя в объятия и целует.)
Все присутствующие, включая охранников-арапов. Ура! Ура! Ура!
Кири. А теперь — дискотека!
Тохонга вскрывает бочку с бренди. Она вспыхивает синим огнем в сумерках.
Тохонга. Вот это я понимаю!
Одалиски из гарема начинают пляску. Все присутствующие поддерживают это начинание. Радостнее всех пляшет Кири-Куки с рюкзаком-чемоданом.
Картина четвертая
1-й и 2-й политтехнологи мрачно идут по Острову Окраина. 2-й политтехнолог все время вешает плакаты и транспаранты голубого цвета куда попало.
1-й политтехнолог(в круглых очках, с палкой, с небольшой котомкой за спиной, также все время что-то ищет под камнями и не находит). Чертов Остров! Видно, правду люди говорят — где один туземный хохол прошел, там двум таким, как мы, делать нечего… Куркули проклятые, подножного корма и то нет. Живу в гостинице за свой счет, сплю с открытым окном.
2-й политтехнолог. И то дело, если не с кем.
1-й политтехнолог. А ты все плакатики вешаешь?
2-й политтехнолог. Биг-борды надо кучнее класть. Чтобы куда туземец ни пошел, ему бы все голубой цвет в глаза бил… (Любуется одним из плакатов.) Нет, этот вешать не стану. Себе для художественной галереи оставлю… Будем их зомбировать. Особенно восточных эфиопов. Западных мы ничем не проймем. Они насквозь оранжевые, как апельсины… Чего-то меня этот цвет беспокоит… Какой-то раздражитель…
1-й политтехнолог. Да брось, не парься. Просто дешевый бренд. Они же продвигают не марку шампуня, не лимонад, а президента всией Окраины!
2-й политтехнолог. Нет, в этой оранжевой чуме что-то есть. Для меня это будет проблема как для гражданина Материка, если мы профукаем выборы.
1-й политтехнолог. Я тебя уверяю — для тебя это и как для отдельной личности будет проблема… Государь Император нам этого не простит, если Остров от нашего Материка отдрейфует и к другому материку пристыкуется. Так что давай концентрируйся. Чего ты на бордах-то пишешь?
1-й политтехнолог(в круглых очках, с палкой, с небольшой котомкой за спиной, также все время что-то ищет под камнями и не находит). Чертов Остров! Видно, правду люди говорят — где один туземный хохол прошел, там двум таким, как мы, делать нечего… Куркули проклятые, подножного корма и то нет. Живу в гостинице за свой счет, сплю с открытым окном.
2-й политтехнолог. И то дело, если не с кем.
1-й политтехнолог. А ты все плакатики вешаешь?
2-й политтехнолог. Биг-борды надо кучнее класть. Чтобы куда туземец ни пошел, ему бы все голубой цвет в глаза бил… (Любуется одним из плакатов.) Нет, этот вешать не стану. Себе для художественной галереи оставлю… Будем их зомбировать. Особенно восточных эфиопов. Западных мы ничем не проймем. Они насквозь оранжевые, как апельсины… Чего-то меня этот цвет беспокоит… Какой-то раздражитель…
1-й политтехнолог. Да брось, не парься. Просто дешевый бренд. Они же продвигают не марку шампуня, не лимонад, а президента всией Окраины!
2-й политтехнолог. Нет, в этой оранжевой чуме что-то есть. Для меня это будет проблема как для гражданина Материка, если мы профукаем выборы.
1-й политтехнолог. Я тебя уверяю — для тебя это и как для отдельной личности будет проблема… Государь Император нам этого не простит, если Остров от нашего Материка отдрейфует и к другому материку пристыкуется. Так что давай концентрируйся. Чего ты на бордах-то пишешь?