Баррингтон Бейли
Фактор аннигиляции
Джандрак прибыл как вестник с неопределёнными новостями. Но манера его прилёта была чёткой. Он принесся на космическом корабле дальнего действия с выхлопными трубами: когда до Сморна оставалась ещё пара световых лет, Джандрак вырубил двигатели, чтобы оставшуюся часть пути по галактической магистрали пройти на трансцедентной скорости. Затем, применив отрицательное ускорение, он резко остановил корабль.
Его пилотирование оказалось сверхточным. Теперь он смотрел на лагерь Передана, существующий уже пятьдесят лет: не было необходимости менять место приземления ни на ярд. Кристально чистый воздух давал возможность поразительно чётко в нескольких футах внизу видеть крошечную империю претендента на звание принца.
Всё было, как и ожидалось, добротным, красочным, оживлённым. Взлётное поле с пёстрыми космическими кораблями; весёлые павильоны дугами охватывали жилые постройки, бараки и огромное скопление оборудования, в том числе систему постоянной защиты, и все это на площади в десять миль. Ближе к краю территории возвышались вроде небоскрёбов, крытых красным пластиком, драгоценные склады оружия, всевозможного боевого снаряжения, тягачей и прочей боевой техники — смысла жизни всего Передана.
Весь персонал был на ногах, ожидая приказа.
Небольшую демонстрацию защитной системы лагеря Джандрак смог понаблюдать сразу же. Когда его корабль только появился над базой, вокруг разорвалось шесть предупредительных ракет: по одной сверху, снизу и в каждой четверти румба, что произвело на него впечатление, но не удивило. Чуть переждав опасный момент, он не торопясь сел у края взлётного поля.
Ракеты оказались не единственным предупреждением. Всем телом он почувствовал странное давление и необычную боль в переносице: это означало, что его крошечный колоколоподобный кораблик полностью окружён заглушающим полем и в нём уже ничего не может работать. Он попробовал открыть внешний люк — безрезультатно. Придётся вручную. Что бы ни случилось, он оказался бы беспомощен. Но сейчас это было неважно: он прибыл не как враг, скорее как советчик.
Пилот стал открывать вручную. Люк легко поддался, и стена кабины развернулась вниз, позволяя спуститься на землю. Шагнул наружу, потянулся, вдыхая бодрящий, богатый кислородом воздух. Его золотистый кораблик виделся теперь несообразно маленьким на фоне гигантских боевых крейсеров лагеря. Он намеренно выбрал для визита это загадочное колоколоподобное судёнышко, рассчитывая изумить бунтовщиков. Они, конечно, удивятся, что такая кроха способна на такие же путешествия, что и их огромные боевые машины. Эти ребята около пятидесяти лет были оторваны ото всех и почти наверняка не слышали о новых средствах передвижения с использованием естественных искажений пространства, называемых линиями скольжения, которые и позволили этому хрупкому на вид колокольчику путешествовать по галактике.
Двое мужчин в блузах и брюках из чёрного мерцающего космического шелка уже ждали его, лазерные пистолеты висели на узких бёдрах. Как и все офицеры Передана, они были без знаков различия.
— Я прибыл затем, чтобы поговорить с Переданом, — без всяких предисловий заявил Джандрак..
— Принц Передан, — ответил ему более высокий из офицеров, — не разговаривает с каждым космическим бродягой, которого заносит сюда. Чего ты хочешь — вступить в вооружённые силы?
Джандрак спокойно посмотрел ему в глаза:
— Избавьте меня от этой болтовни, — твёрдо заметил он. — Я — Джандрак из семьи Санн, старинных друзей отцов Передана. Отведите меня к нему.
Офицер криво улыбнулся:
— Многие старые друзья теперь уже не так дружелюбны. Однако принцу доложат о тебе. Но сначала просим сдать оружие.
Джандрак отдал высокочастотный нейтронный лучемет, небольшой кинжал и ручную версию стандартной силовой винтовки. Офицер осмотрел все, снова улыбнулся и вернул винтовку:
— Это можете оставить, все равно в лагере не сработает.
Джандрак это уже и сам понял. Его обострённые (в результате долгой подготовки) чувства говорили о множестве заглушающих полей в атмосфере лагеря. Он очень сомневался, что нейтронный лучемет работоспособен, но офицеры предпочли не раскрывать свои секреты.
Все молча шли к палатке Передана. Джандрак с интересом осматривал сооружение. Оно походило на ярко расцвеченный сказочный дворец из прессованного пластика с маркизами, куполами и шпилями. Пластмассовое покрытие ещё и распылялось на поверхность сооружения для прочности, и Джандрак не сомневался, что «палатка» обладала крепостью гранита.
Сам лагерь производил впечатление бивуака, однако впечатление было обманчиво.
— Подождите здесь, — сказал высокий офицер и вошёл внутрь, оставив Джандрака на попечении своего товарища.
Через десять минут он появился, уже растеряв часть самоуверенности. Не сказав ни слова, сделал приглашающий жест. Джандрак прошёл за ним через занавешенный вход в палатку.
Его первоначальные впечатления теперь полностью подтвердились. Он (вместе с охраной) шёл через большие залы, тянущиеся, казалось, бесконечно, с альковами, залитые освежающим бледно-зелёным светом и окрашенные в пастельные тона голубого, зелёного и жёлтого. Стены были почти без орнамента, но столы и стулья являли собой образцы очень тонкой работы, так же как и множество оборудования, назначения которого Джандрак не понимал и предположил, что это устройства связи и поиска информации. У Передана хватало времени и на роскошь: одетые в шёлк офицеры поднимали равнодушные глаза, когда они проходили; его провожатый не обращал на это внимания.
Ещё дальше в здании атмосфера была спокойнее, даже холоднее, и там почти никого не было. Впервые Джандрак увидел женщин: молодые девицы восседали за большими дорогими столами, явно ничем не занимаясь. «Секретарши? — подумал он. — Любовницы? Или просто украшения?»
В конце длинного фойе офицер остановился у двери с портиком:
— Входите, — предложил он.
Джандрак толкнул панель. Она… рассыпалась на множество сверкающих обломков и исчезла, за ней оказался офис Передана. Гость шагнул внутрь, дверь за ним… восстановилась. За полированным столом, легко опираясь на него костяшками пальцев, стоял Передан.
Двое мужчин уставились друг на друга; Джандрак жадно смотрел на Передана, который был как будто бы рассеян и сосредоточен на чём-то постороннем. Джандрак стянул чёрные перчатки и положил их на стол — мирный жест, применяемый в военных переговорах, означающий отсутствие дополнительного оружия на пальцах.
— Признаюсь, давно мечтал посмотреть на этот ваш лагерь, — невозмутимо начал он, глядя на собеседника. Он помнил, что видел принца Передана, когда был ещё маленьким: отец привёл его во дворец для представления ко двору. Почему-то лицо Передана запомнилось мальчику, и сейчас он внимательно смотрел, не обнаружатся ли в нём какие-либо изменения. Лицо принца было таким же гладким и моложавым, так что до сих пор он казался молодым человеком лет семидесяти, но не своего настоящего возраста — трехсот лет. Хотя при более пристальном взгляде эта моложавость выглядела искусственной. Позже Джандрак узнал, что лицо принца менялось в зависимости от обстоятельств или случайной мысли, так что он выглядел совершенно другим человеком. Даже сейчас мгновенная перемена настроения так изменила черты принца и кожу вокруг глаз, что он показался старше, более озабоченным.
— Я уверен, что многие военные желали того же по разным причинам, — до странности слабым голосом ответил Передан. — Расскажите, почему вы здесь.
Джандрак вытянулся, щёлкнул каблуками и почтительно поклонился:
— Я — аккредитованный посланник Его Величества короля Максима. Его Величество поручил мне предложить вам и вашим последователям полную амнистию вместе со щедрыми условиями переселения в обмен на ваше сотрудничество в вопросе необычайной важности.
— Амнистию? — принц смотрел на него с недоверием и удивлением: — Вы это серьёзно? Максим так легко от меня не избавится!
— Возникли… некоторые… обстоятельства, — сдержанно проговорил Джандрак , соображая, как лучше изложить проблему. — Нечто такое, что делает необходимым утрясти наши разногласия и объединиться против общей угрозы.
— Объяснитесь.
— Королевство находится под угрозой аннигиляции! — Джандрак глубоко вздохнул и продолжал: — В северо-восточный сектор вошла неизвестная форма жизни, смертельно опасная для людей. Все наши средства обороны не смогли её задержать…Нам нужно объединиться и сражаться единым фронтом!
— Итак, — задумчиво проговорил Передан, — инопланетное вторжение! — Он, казалось, был заинтригован, но не испуган и не встревожен.
— Не совсем так. Поначалу мы тоже так думали… но, насколько мы теперь понимаем, вторгшийся объект представляет собой единый организм, перемещающийся в пространстве. Даже не совсем организм, а скорее… э-э… в общем, его называют Пятном. Сначала учёные принимали его не за сущность, а просто за перемещающуюся область пространства с необычными характеристиками. Им пришлось изменить своё мнение. Его размер неопределенен, но его передвижения наводят на мысль о наличии сознательной воли.
— И?
— Похоже, оно питается биологическими живыми объектами. Проходящие сквозь него планеты оказываются… совершенно мёртвыми! Люди, животные, даже растительность! Все мертво! — должно быть, в его голосе прозвучала нотка ужаса, потому что Передан нахмурился и помрачнел:
— Мои агенты докладывали мне о чём-то необычном на северо-востоке, но я не обратил на это особого внимания. Ни о чём подобном он, конечно, не упоминали.
— Все средства массовой информации подвергаются строгой цензуре, и всякие слухи тут же гасятся в эти дни по всему королевству. Вне поражённых миров об этом известно только очень немногим людям.
— И сколько же миров погибло на данный момент?
— Об зтом знают ещё меньше людей. Но я бы предположил, что не больше пятидесяти.
— Не больше пятидесяти? — Передан, казалось, был поражён. — Максим, конечно, серьёзно не обеспокоится этим, пока не будет уничтожена половина человечества. Типично для него! — принц беспокойно заходил по комнате; его простое сиреневое платье развевалось на нём: — Но по крайней мере он признал свою некомпетентность, послав вас сюда. Расскажите мне, какие меры приняты к настоящему моменту, чтобы справиться с угрозой.
Джандрак вкратце и честно перечислил меры, принятые Королевскими военными силами в их все более чем отчаянных попытках справиться с неведомым. Бомбы продлённой реакции (продолжительные ядерные взрывы, длящиеся месяц), чудовищные излучатели гамма-лучей (созданные с невероятными затратами специально для этого случая). Пятно проглотило это все без какой бы то ни было явной перемены в его внутреннем состоянии. Огромные количества радиоактивных материалов располагались на его пути, но это тоже не дало результата. Возникла даже теория, что для Пятна это было приятным возбуждением.
Не забыл Джандрак рассказать и о вооружённых космических кораблях, которые Пятно поглотило. Когда он закончил, Передан опустил глаза:
— Ничего подобного прежде не было. Чего же Максим хочет от меня?
— Разумеется, ответ и так ясен: известно, что здесь вы обладаете значительными ресурсами. Не считая вашего вооружения и оружия, может быть, нам неизвестного, в вашем распоряжении есть несколько прекрасных учёных. Выживание Королевства важнее политических распрей.
— Стало быть, Максим полагает, что сможет проглотить меня, воспользовавшись общим кризисом, — Передан невесело улыбнулся. — Скажите ему: если его действительно заботит безопасность Королевства, он передаст свои силы под моё начало, и я буду руководить операциями.
— Вряд ли он на это пойдёт.
— И я тоже не соглашусь на подобное.
Тупик. Джандрак предвидел, что так и получится, и, по сути дела, на это и рассчитывал, но изобразил шок:
— Вашим девизом всегда были мир и безопасность! Чего же он стоит, если вы собираетесь остаться в стороне и смотреть, как гибнут целые системы!?
— Узурпатором является именно Максим, а не я или мой отец.
— Но кто знает, может быть, в этой суматохе… вы найдёте способ свергнуть Максима и снова посадить на трон отца?.. — голос Джандрака стал вкрадчивым, чуть ли не лукавым.
— Может быть! Если бы я строил стратегию на «может быть», я бы не сидел здесь на Сморне последние пятьдесят лет, вдали от средоточия власти, — он устало поднял руку, явно не желая тратить силы на разъяснение. — С тем, что я здесь имею, я прямо сейчас могу бросить вызов всему Королевству. Но я не стану ставить на карту свои резервы и разжигать в галактике вторую гражданскую войну, если не буду полностью уверен в победе. Молодой человек, я играю в эти игры, чтобы победить. Так что не воображайте, что я буду транжирить свои ресурсы на другие дела, какими бы они ни были стоящими, или что мои структуры будут использоваться ради каких-то других целей, а не тех, для которых они и были созданы.
Он произнёс эту короткую речь спокойно, почти буднично. Пока он говорил, Джандрак утвердился в своём первом впечатлении от этого человека: жёсткость, прикрытая вялостью, сильная, почти отчаянная воля. Этот человек никогда не признает, что дело его проиграно; он заражает своим фанатизмом всех, кто его окружает, пробуждая в них беззаветную преданность.
— Во всяком случае, — продолжал претендент на титул принца, — ваше предложение с трудом согласуется с вашей ролью посланника Максима.
— Простите меня, Ваше Высочество. Сейчас я говорил не как посланник, но как частное лицо.
Брови Передана слегка приподнялись, он повернулся к стене за спиной и, открыв маленькую дверцу, достал два стакана и флягу. Жестом указав Джандраку на стул, разлил по стаканам зелёную жидкость и добавил воды. Жидкость стала молочной.
— Перно, — сказал он. — Древний напиток, существовавший тысячелетия, восхитительное дополнение к цивилизованной жизни, мне так думается. Мой коллега, герцог Ретурский, обнаружил этот рецепт незадолго до нашего изгнания. Этот лагерь — единственное место во вселенной, где его можно достать.
Джандрак отхлебнул. Напиток оказался приятного анисового вкуса, который прекрасно освежал.
— Теперь расскажите, что думают обо мне люди в эти тяжёлые годы, эти миллиарды, угнетаемые Максимом, — саркастически поинтересовался Передан, усаживаясь напротив Джандрака.
— Непросто суммировать мнение масс. Королевские военные силы, разумеется, считают, что вы представляете собой опасность, но не смертельную. Официально они могут вас уничтожить, но оставляют в покое, чтобы не возбуждать волнений.
— Пропаганда. Они не прилетают сюда, потому что не осмеливаются. Расскажите мне о людях.
— Полагаю, что они постепенно о вас забывают.
— Ещё бы, — Передан выглядел погрустневшим. — Пусть будет так. Этого и следовало ожидать. Но все изменится, как только я одолею узурпатора и снова посажу на трон свою собственную семью. Вы увидите, все изменится.
Но расскажите о себе. Во время гражданской войны вы, видимо, были маленьким. Я помню вашего отца. Будучи лояльным герцогом, он погиб под знамёнами старого короля. Вы, похоже, стали герцогом при новом. Насколько я помню, ваша лояльность новому хозяину Унимма никогда не подвергалась сомнению.
— И всё же… мои чувства по отношению к старому режиму ещё не совсем умерли, — неловко проговорил Джандрак. Он сознавал, что ступил на зыбкую почву. — Моя семья и ваша крепко дружили при старой монархии, и я об этом не забыл.
— Вы хотите, чтобы старая монархия была восстановлена? Говорите свободно, Максим вас здесь не услышит.
Джандрак промолчал.
— Очень хорошо, — невозмутимо продолжал его собеседник, — давайте скажем по-другому. Как лояльный офицер королевских вооружённых сил вы хотели бы, чтобы я был уничтожен? Отвечайте сразу. Рано или поздно каждому придётся встать на ту или иную сторону.
— Это мой долг — содействовать вашему уничтожению.
— Хорошо сказано! — с горечью заметил Передан.
— И всё же…Король Максим — это выскочка. Его правление — это латание дыр, что ведёт к экономическому спаду тысячи планет. Ваша же семья предлагает стабильность тысячелетней монархии, а также законного монарха на троне.
— Стабильность такую сильную, что все королевство развалилось, — Передан усмехнулся. — Мне хотелось бы, чтобы вы перестали вилять, молодой человек. Давайте смотреть на вещи реально. Вы говорите о законности? Максим и сам благородных кровей, их дом Гречанов тоже претендует на трон, основываясь на том, что его мать вышла замуж за моего деда. У него орды законников, тренированных в искусстве противопоставления его требований моим. А что касается стабильности и безопасности, — разве Максим не сделал всё, что мог, для этого? Строгие меры против нарушений порядка, мощные вооружённые силы и даже «стрижка» олигархов и раздача их территорий беднякам, — он кисло улыбнулся. — Мудрый шаг. Немалая часть того, что ему следовало бы сделать, и подачка массам, чтобы они некоторое время не волновались. Ввиду всего этого разве я не представляю угрозу миру? Я содержу частную армию, не скрываю намерения устроить полномасштабное восстание, жду своего часа, чтобы устроить переполох…
«Он прощупывает меня, — подумал Джандрак, — играет роль адвоката Максима, чтобы увидеть мою реакцию».
— Если вы действительно так думаете, — нагло заявил он, — то почему бы вам не перейти на другую сторону?
Принц рассмеялся:
— Такой человек, как вы, может быть мне полезен. Вы как офицер высокого ранга могли бы предоставить мне бездну информации: огневая мощь Максима, какое у него появилось новое оружие. Более того, в чём секрет нового космического привода, который доставил вас сюда? Я проинформирован, что ваш корабль очень необычен, он слишком мал для такого путешествия. По сути дела, подразделение защиты лагеря было поражено, с такой скоростью вы приблизились. Ваша сторона, как вам известно, постоянно пытается засунуть ядерную бомбу под наш зонтик. Вас вполне могли разнести в клочья на подлёте, пока мы не определили, что вы не вооружены.
— Прошу прощения, — Джандрак встал и вернулся к официальному тону: — Моя симпатия к вам не может повлиять на мою лояльность офицера. Я не продаюсь.
— Я мог бы арестовать вас и разобрать ваш корабль до последнего винтика.
— Это было бы крупным нарушением дипломатической неприкосновенности! — возмущённо запротестовал Джандрак. Он не счёл нужным упоминать, что его «колокольчик» был защищён так, что превращался в пар при малейших признаках постороннего вмешательства, так как был уверен, что Передан осведомлён об этой элементарной предосторожности.
— Предложение Его Величества об амнистии действует в течение трёх месяцев. Возможно, мы встретимся снова.
Он повернулся, чтобы идти, но Передан становил его:
— Подождите. Вы могли бы кое-что сделать для меня.
Джандрак с подозрением посмотрел на него.
— Ничего предосудительного, — заверил претендент на титул принца: — Вы знаете человека по имени Грэйм Либер?
— Хроникёра? Он иногда появляется при дворе.
— Скажите, он здоров?
— Полагаю, что так Я знаю его не очень хорошо.
— Он — мой старый друг. У меня было очень мало известий от него за последние пятьдесят лет. Вы сделали бы мне большое одолжение, если бы зашли к нему от моего имени.
— Конечно, пожалуйста.
— Просто передайте ему мой привет. Я уверен, что могу вам доверять, что вы не сделаете ничего такого, что повредило бы старику. Думаю, вы могли бы с ним подружиться.
Джандрак внезапно почувствовал, что он странно тронут. Он поколебался, затем решился:
— Есть ещё кое-что, что я мог бы для вас сделать, — твёрдо произнёс он. — Максим убьёт меня, если узнает, поэтому надеюсь, что, в свою очередь, могу рассчитывать на ваше молчание.
Передан утвердительно кивнул.
— Мне строго приказано не сообщать вам, что Пятно движется в этом направлении. Вам лучше немедленно перебазировать лагерь.
Внезапно собеседник показался ему очень и очень старым.
— Сколько у нас остаётся времени?
— Иногда оно движется быстро, иногда медленно.
— Это придаёт делу другую окраску, и даже мотивам Максима. Благодарю вас, — он проницательно взглянул на Джандрака. — О чём же, ради Космоса, он думал, когда выбрал вас в качестве посланца?
Джандрак пожал плечами:
— Он довольно безалаберно относится ко многим вещам. Ему нужен был кто-то, кого бы стали слушать по старой памяти, кто-то, кто принадлежит к древней и уважаемой семье, подобной дому Саннов. Видите ли, даже Максим начинает серьёзно нервничать.
Он оставил Передана потягивающим верно и погруженным в мрачные размышления.
— Найдите генерала Дрэпа, — приказал он.
— Да, Ваше Высочество.
Девица опустила глаза на клавиатуру. Картинка поблекла, затем возникло оживлённое лицо Дрэпа, похожее на луковицу:
— Ваше Высочество?
— Дрэп! — сказал ему Передан. — Только что здесь был молодой человек с Унимма. Хочу проверить правдивость его рассказа. Как только он уйдёт за предел обнаружения, пошлите боевой корабль в северо-восточный сектор.
Он отдал дальнейшие указания и отключился. Часом позже зазвучали предупредительные звонки. Один из огромных боевых кораблей, стоявший за линией палаток, поднялся, загудел взлётными сиренами и направился в глубокий космос, тяжело нагруженный аппаратурой обнаружения.
В это время принц Передан сидел в своём кабинете и занимался обычным ритуалом — собирался с мыслями и анализировал свои ощущения.
Как всегда, он пытался избавиться от душевной тоски, которая периодически накатывала на него. Разговоры, подобные сегодняшнему, всегда заканчивались этим. Дипломатия, политика, интриги — всё, что по самой своей природе оказывалось игрой, в которой человеческие существа были только шахматными фигурами, было ему отвратительно и не отвечало его истинному призванию. По натуре он был учёным и, если бы не печальные события прошлых лет, проводил бы жизнь в учёном кабинете и занимался бы анализом феноменологии истории цивилизации.
Но лояльность по отношению к своей семье — дому Лоренцев, уважение к древним законам и ненависть к тираническому, властному правлению Максима сделали такую жизнь для него невозможной. Вместо этого, подчиняясь диктату обстоятельств, он посвятил свою жизнь долгу, стратегии и лидерству. После того как дом Греченов оспорил право отца на трон и эта ссора переросла в широкомасштабную гражданскую войну в королевстве, он был вынужден проводить жизнь, играя именно в те игры, которые до того презирал.
После первоначального поражения он удачно провёл те ходы, которые ему ещё оставались. Лояльные остатки армии он спаял в самую эффективную посвящённую организацию, которая когда-либо существовала. Со временем она превратилась в прекрасно обученную машину невероятной силы, в копьё, постоянно направленное в сердце королевства. Он всегда ждал подходящего момента, чтобы его метнуть.
Визит недавнего посетителя подтвердил правильность его понимания того, что режим Максима прогнил изнутри, подорванный ложной преданностью, основанной только на личных выгодах. Он подумал, что Максим, вероятно, прилагал немало сил, чтобы сохранить всю эту структуру. Один хороший удар ногой, — и вся система развалится с треском.
И всё же опасно было так думать. Коррупция или не коррупция, но Максим все ещё мог пользоваться всеми ресурсами королевства. Шансы Передана на государственный переворот, о котором он мечтал, были сейчас слишком малы, чтобы решиться на него. Поспешные действия вызовут только очередной кровавый конфликт, в котором он вторично потерпит поражение, — на этот раз с этим справиться будет труднее.
Где же, думал он с тоской, находится то «великое устройство»; как ему одним неотразимым ходом поставить мат? В следующем поколении будет слишком поздно: слишком много миллиардов людей сменят свои привязанности. А сколько миллиардов уже сменили? Передан этого не знал: в эти дни получить новости из королевства становилось всё труднее.
На этом огромном пространстве обитаемых планет было немного, но всё же число их доходило до нескольких десятков тысяч. Точное количество миров, входящих в королевство, могло интересовать только составителей каталогов; средний гражданин не задавался вопросом о размере сообщества, в котором он живёт: для него королевство и было вселенной. Иностранных королевств не существовало, и гражданин не мог их себе и вообразить. Он знал только, что множество кораблей лавировали во тьме, соединяя между собой провинции и территории, разбросанные на расстоянии тысяч световых лет, и все они подчинялись — теоретически, по крайней мере — трону, кружащему вокруг бело-голубого Ригеля. Названия для этого мира не было, это было просто «королевство».
Его пилотирование оказалось сверхточным. Теперь он смотрел на лагерь Передана, существующий уже пятьдесят лет: не было необходимости менять место приземления ни на ярд. Кристально чистый воздух давал возможность поразительно чётко в нескольких футах внизу видеть крошечную империю претендента на звание принца.
Всё было, как и ожидалось, добротным, красочным, оживлённым. Взлётное поле с пёстрыми космическими кораблями; весёлые павильоны дугами охватывали жилые постройки, бараки и огромное скопление оборудования, в том числе систему постоянной защиты, и все это на площади в десять миль. Ближе к краю территории возвышались вроде небоскрёбов, крытых красным пластиком, драгоценные склады оружия, всевозможного боевого снаряжения, тягачей и прочей боевой техники — смысла жизни всего Передана.
Весь персонал был на ногах, ожидая приказа.
Небольшую демонстрацию защитной системы лагеря Джандрак смог понаблюдать сразу же. Когда его корабль только появился над базой, вокруг разорвалось шесть предупредительных ракет: по одной сверху, снизу и в каждой четверти румба, что произвело на него впечатление, но не удивило. Чуть переждав опасный момент, он не торопясь сел у края взлётного поля.
Ракеты оказались не единственным предупреждением. Всем телом он почувствовал странное давление и необычную боль в переносице: это означало, что его крошечный колоколоподобный кораблик полностью окружён заглушающим полем и в нём уже ничего не может работать. Он попробовал открыть внешний люк — безрезультатно. Придётся вручную. Что бы ни случилось, он оказался бы беспомощен. Но сейчас это было неважно: он прибыл не как враг, скорее как советчик.
Пилот стал открывать вручную. Люк легко поддался, и стена кабины развернулась вниз, позволяя спуститься на землю. Шагнул наружу, потянулся, вдыхая бодрящий, богатый кислородом воздух. Его золотистый кораблик виделся теперь несообразно маленьким на фоне гигантских боевых крейсеров лагеря. Он намеренно выбрал для визита это загадочное колоколоподобное судёнышко, рассчитывая изумить бунтовщиков. Они, конечно, удивятся, что такая кроха способна на такие же путешествия, что и их огромные боевые машины. Эти ребята около пятидесяти лет были оторваны ото всех и почти наверняка не слышали о новых средствах передвижения с использованием естественных искажений пространства, называемых линиями скольжения, которые и позволили этому хрупкому на вид колокольчику путешествовать по галактике.
Двое мужчин в блузах и брюках из чёрного мерцающего космического шелка уже ждали его, лазерные пистолеты висели на узких бёдрах. Как и все офицеры Передана, они были без знаков различия.
— Я прибыл затем, чтобы поговорить с Переданом, — без всяких предисловий заявил Джандрак..
— Принц Передан, — ответил ему более высокий из офицеров, — не разговаривает с каждым космическим бродягой, которого заносит сюда. Чего ты хочешь — вступить в вооружённые силы?
Джандрак спокойно посмотрел ему в глаза:
— Избавьте меня от этой болтовни, — твёрдо заметил он. — Я — Джандрак из семьи Санн, старинных друзей отцов Передана. Отведите меня к нему.
Офицер криво улыбнулся:
— Многие старые друзья теперь уже не так дружелюбны. Однако принцу доложат о тебе. Но сначала просим сдать оружие.
Джандрак отдал высокочастотный нейтронный лучемет, небольшой кинжал и ручную версию стандартной силовой винтовки. Офицер осмотрел все, снова улыбнулся и вернул винтовку:
— Это можете оставить, все равно в лагере не сработает.
Джандрак это уже и сам понял. Его обострённые (в результате долгой подготовки) чувства говорили о множестве заглушающих полей в атмосфере лагеря. Он очень сомневался, что нейтронный лучемет работоспособен, но офицеры предпочли не раскрывать свои секреты.
Все молча шли к палатке Передана. Джандрак с интересом осматривал сооружение. Оно походило на ярко расцвеченный сказочный дворец из прессованного пластика с маркизами, куполами и шпилями. Пластмассовое покрытие ещё и распылялось на поверхность сооружения для прочности, и Джандрак не сомневался, что «палатка» обладала крепостью гранита.
Сам лагерь производил впечатление бивуака, однако впечатление было обманчиво.
— Подождите здесь, — сказал высокий офицер и вошёл внутрь, оставив Джандрака на попечении своего товарища.
Через десять минут он появился, уже растеряв часть самоуверенности. Не сказав ни слова, сделал приглашающий жест. Джандрак прошёл за ним через занавешенный вход в палатку.
Его первоначальные впечатления теперь полностью подтвердились. Он (вместе с охраной) шёл через большие залы, тянущиеся, казалось, бесконечно, с альковами, залитые освежающим бледно-зелёным светом и окрашенные в пастельные тона голубого, зелёного и жёлтого. Стены были почти без орнамента, но столы и стулья являли собой образцы очень тонкой работы, так же как и множество оборудования, назначения которого Джандрак не понимал и предположил, что это устройства связи и поиска информации. У Передана хватало времени и на роскошь: одетые в шёлк офицеры поднимали равнодушные глаза, когда они проходили; его провожатый не обращал на это внимания.
Ещё дальше в здании атмосфера была спокойнее, даже холоднее, и там почти никого не было. Впервые Джандрак увидел женщин: молодые девицы восседали за большими дорогими столами, явно ничем не занимаясь. «Секретарши? — подумал он. — Любовницы? Или просто украшения?»
В конце длинного фойе офицер остановился у двери с портиком:
— Входите, — предложил он.
Джандрак толкнул панель. Она… рассыпалась на множество сверкающих обломков и исчезла, за ней оказался офис Передана. Гость шагнул внутрь, дверь за ним… восстановилась. За полированным столом, легко опираясь на него костяшками пальцев, стоял Передан.
Двое мужчин уставились друг на друга; Джандрак жадно смотрел на Передана, который был как будто бы рассеян и сосредоточен на чём-то постороннем. Джандрак стянул чёрные перчатки и положил их на стол — мирный жест, применяемый в военных переговорах, означающий отсутствие дополнительного оружия на пальцах.
— Признаюсь, давно мечтал посмотреть на этот ваш лагерь, — невозмутимо начал он, глядя на собеседника. Он помнил, что видел принца Передана, когда был ещё маленьким: отец привёл его во дворец для представления ко двору. Почему-то лицо Передана запомнилось мальчику, и сейчас он внимательно смотрел, не обнаружатся ли в нём какие-либо изменения. Лицо принца было таким же гладким и моложавым, так что до сих пор он казался молодым человеком лет семидесяти, но не своего настоящего возраста — трехсот лет. Хотя при более пристальном взгляде эта моложавость выглядела искусственной. Позже Джандрак узнал, что лицо принца менялось в зависимости от обстоятельств или случайной мысли, так что он выглядел совершенно другим человеком. Даже сейчас мгновенная перемена настроения так изменила черты принца и кожу вокруг глаз, что он показался старше, более озабоченным.
— Я уверен, что многие военные желали того же по разным причинам, — до странности слабым голосом ответил Передан. — Расскажите, почему вы здесь.
Джандрак вытянулся, щёлкнул каблуками и почтительно поклонился:
— Я — аккредитованный посланник Его Величества короля Максима. Его Величество поручил мне предложить вам и вашим последователям полную амнистию вместе со щедрыми условиями переселения в обмен на ваше сотрудничество в вопросе необычайной важности.
— Амнистию? — принц смотрел на него с недоверием и удивлением: — Вы это серьёзно? Максим так легко от меня не избавится!
— Возникли… некоторые… обстоятельства, — сдержанно проговорил Джандрак , соображая, как лучше изложить проблему. — Нечто такое, что делает необходимым утрясти наши разногласия и объединиться против общей угрозы.
— Объяснитесь.
— Королевство находится под угрозой аннигиляции! — Джандрак глубоко вздохнул и продолжал: — В северо-восточный сектор вошла неизвестная форма жизни, смертельно опасная для людей. Все наши средства обороны не смогли её задержать…Нам нужно объединиться и сражаться единым фронтом!
— Итак, — задумчиво проговорил Передан, — инопланетное вторжение! — Он, казалось, был заинтригован, но не испуган и не встревожен.
— Не совсем так. Поначалу мы тоже так думали… но, насколько мы теперь понимаем, вторгшийся объект представляет собой единый организм, перемещающийся в пространстве. Даже не совсем организм, а скорее… э-э… в общем, его называют Пятном. Сначала учёные принимали его не за сущность, а просто за перемещающуюся область пространства с необычными характеристиками. Им пришлось изменить своё мнение. Его размер неопределенен, но его передвижения наводят на мысль о наличии сознательной воли.
— И?
— Похоже, оно питается биологическими живыми объектами. Проходящие сквозь него планеты оказываются… совершенно мёртвыми! Люди, животные, даже растительность! Все мертво! — должно быть, в его голосе прозвучала нотка ужаса, потому что Передан нахмурился и помрачнел:
— Мои агенты докладывали мне о чём-то необычном на северо-востоке, но я не обратил на это особого внимания. Ни о чём подобном он, конечно, не упоминали.
— Все средства массовой информации подвергаются строгой цензуре, и всякие слухи тут же гасятся в эти дни по всему королевству. Вне поражённых миров об этом известно только очень немногим людям.
— И сколько же миров погибло на данный момент?
— Об зтом знают ещё меньше людей. Но я бы предположил, что не больше пятидесяти.
— Не больше пятидесяти? — Передан, казалось, был поражён. — Максим, конечно, серьёзно не обеспокоится этим, пока не будет уничтожена половина человечества. Типично для него! — принц беспокойно заходил по комнате; его простое сиреневое платье развевалось на нём: — Но по крайней мере он признал свою некомпетентность, послав вас сюда. Расскажите мне, какие меры приняты к настоящему моменту, чтобы справиться с угрозой.
Джандрак вкратце и честно перечислил меры, принятые Королевскими военными силами в их все более чем отчаянных попытках справиться с неведомым. Бомбы продлённой реакции (продолжительные ядерные взрывы, длящиеся месяц), чудовищные излучатели гамма-лучей (созданные с невероятными затратами специально для этого случая). Пятно проглотило это все без какой бы то ни было явной перемены в его внутреннем состоянии. Огромные количества радиоактивных материалов располагались на его пути, но это тоже не дало результата. Возникла даже теория, что для Пятна это было приятным возбуждением.
Не забыл Джандрак рассказать и о вооружённых космических кораблях, которые Пятно поглотило. Когда он закончил, Передан опустил глаза:
— Ничего подобного прежде не было. Чего же Максим хочет от меня?
— Разумеется, ответ и так ясен: известно, что здесь вы обладаете значительными ресурсами. Не считая вашего вооружения и оружия, может быть, нам неизвестного, в вашем распоряжении есть несколько прекрасных учёных. Выживание Королевства важнее политических распрей.
— Стало быть, Максим полагает, что сможет проглотить меня, воспользовавшись общим кризисом, — Передан невесело улыбнулся. — Скажите ему: если его действительно заботит безопасность Королевства, он передаст свои силы под моё начало, и я буду руководить операциями.
— Вряд ли он на это пойдёт.
— И я тоже не соглашусь на подобное.
Тупик. Джандрак предвидел, что так и получится, и, по сути дела, на это и рассчитывал, но изобразил шок:
— Вашим девизом всегда были мир и безопасность! Чего же он стоит, если вы собираетесь остаться в стороне и смотреть, как гибнут целые системы!?
— Узурпатором является именно Максим, а не я или мой отец.
— Но кто знает, может быть, в этой суматохе… вы найдёте способ свергнуть Максима и снова посадить на трон отца?.. — голос Джандрака стал вкрадчивым, чуть ли не лукавым.
— Может быть! Если бы я строил стратегию на «может быть», я бы не сидел здесь на Сморне последние пятьдесят лет, вдали от средоточия власти, — он устало поднял руку, явно не желая тратить силы на разъяснение. — С тем, что я здесь имею, я прямо сейчас могу бросить вызов всему Королевству. Но я не стану ставить на карту свои резервы и разжигать в галактике вторую гражданскую войну, если не буду полностью уверен в победе. Молодой человек, я играю в эти игры, чтобы победить. Так что не воображайте, что я буду транжирить свои ресурсы на другие дела, какими бы они ни были стоящими, или что мои структуры будут использоваться ради каких-то других целей, а не тех, для которых они и были созданы.
Он произнёс эту короткую речь спокойно, почти буднично. Пока он говорил, Джандрак утвердился в своём первом впечатлении от этого человека: жёсткость, прикрытая вялостью, сильная, почти отчаянная воля. Этот человек никогда не признает, что дело его проиграно; он заражает своим фанатизмом всех, кто его окружает, пробуждая в них беззаветную преданность.
— Во всяком случае, — продолжал претендент на титул принца, — ваше предложение с трудом согласуется с вашей ролью посланника Максима.
— Простите меня, Ваше Высочество. Сейчас я говорил не как посланник, но как частное лицо.
Брови Передана слегка приподнялись, он повернулся к стене за спиной и, открыв маленькую дверцу, достал два стакана и флягу. Жестом указав Джандраку на стул, разлил по стаканам зелёную жидкость и добавил воды. Жидкость стала молочной.
— Перно, — сказал он. — Древний напиток, существовавший тысячелетия, восхитительное дополнение к цивилизованной жизни, мне так думается. Мой коллега, герцог Ретурский, обнаружил этот рецепт незадолго до нашего изгнания. Этот лагерь — единственное место во вселенной, где его можно достать.
Джандрак отхлебнул. Напиток оказался приятного анисового вкуса, который прекрасно освежал.
— Теперь расскажите, что думают обо мне люди в эти тяжёлые годы, эти миллиарды, угнетаемые Максимом, — саркастически поинтересовался Передан, усаживаясь напротив Джандрака.
— Непросто суммировать мнение масс. Королевские военные силы, разумеется, считают, что вы представляете собой опасность, но не смертельную. Официально они могут вас уничтожить, но оставляют в покое, чтобы не возбуждать волнений.
— Пропаганда. Они не прилетают сюда, потому что не осмеливаются. Расскажите мне о людях.
— Полагаю, что они постепенно о вас забывают.
— Ещё бы, — Передан выглядел погрустневшим. — Пусть будет так. Этого и следовало ожидать. Но все изменится, как только я одолею узурпатора и снова посажу на трон свою собственную семью. Вы увидите, все изменится.
Но расскажите о себе. Во время гражданской войны вы, видимо, были маленьким. Я помню вашего отца. Будучи лояльным герцогом, он погиб под знамёнами старого короля. Вы, похоже, стали герцогом при новом. Насколько я помню, ваша лояльность новому хозяину Унимма никогда не подвергалась сомнению.
— И всё же… мои чувства по отношению к старому режиму ещё не совсем умерли, — неловко проговорил Джандрак. Он сознавал, что ступил на зыбкую почву. — Моя семья и ваша крепко дружили при старой монархии, и я об этом не забыл.
— Вы хотите, чтобы старая монархия была восстановлена? Говорите свободно, Максим вас здесь не услышит.
Джандрак промолчал.
— Очень хорошо, — невозмутимо продолжал его собеседник, — давайте скажем по-другому. Как лояльный офицер королевских вооружённых сил вы хотели бы, чтобы я был уничтожен? Отвечайте сразу. Рано или поздно каждому придётся встать на ту или иную сторону.
— Это мой долг — содействовать вашему уничтожению.
— Хорошо сказано! — с горечью заметил Передан.
— И всё же…Король Максим — это выскочка. Его правление — это латание дыр, что ведёт к экономическому спаду тысячи планет. Ваша же семья предлагает стабильность тысячелетней монархии, а также законного монарха на троне.
— Стабильность такую сильную, что все королевство развалилось, — Передан усмехнулся. — Мне хотелось бы, чтобы вы перестали вилять, молодой человек. Давайте смотреть на вещи реально. Вы говорите о законности? Максим и сам благородных кровей, их дом Гречанов тоже претендует на трон, основываясь на том, что его мать вышла замуж за моего деда. У него орды законников, тренированных в искусстве противопоставления его требований моим. А что касается стабильности и безопасности, — разве Максим не сделал всё, что мог, для этого? Строгие меры против нарушений порядка, мощные вооружённые силы и даже «стрижка» олигархов и раздача их территорий беднякам, — он кисло улыбнулся. — Мудрый шаг. Немалая часть того, что ему следовало бы сделать, и подачка массам, чтобы они некоторое время не волновались. Ввиду всего этого разве я не представляю угрозу миру? Я содержу частную армию, не скрываю намерения устроить полномасштабное восстание, жду своего часа, чтобы устроить переполох…
«Он прощупывает меня, — подумал Джандрак, — играет роль адвоката Максима, чтобы увидеть мою реакцию».
— Если вы действительно так думаете, — нагло заявил он, — то почему бы вам не перейти на другую сторону?
Принц рассмеялся:
— Такой человек, как вы, может быть мне полезен. Вы как офицер высокого ранга могли бы предоставить мне бездну информации: огневая мощь Максима, какое у него появилось новое оружие. Более того, в чём секрет нового космического привода, который доставил вас сюда? Я проинформирован, что ваш корабль очень необычен, он слишком мал для такого путешествия. По сути дела, подразделение защиты лагеря было поражено, с такой скоростью вы приблизились. Ваша сторона, как вам известно, постоянно пытается засунуть ядерную бомбу под наш зонтик. Вас вполне могли разнести в клочья на подлёте, пока мы не определили, что вы не вооружены.
— Прошу прощения, — Джандрак встал и вернулся к официальному тону: — Моя симпатия к вам не может повлиять на мою лояльность офицера. Я не продаюсь.
— Я мог бы арестовать вас и разобрать ваш корабль до последнего винтика.
— Это было бы крупным нарушением дипломатической неприкосновенности! — возмущённо запротестовал Джандрак. Он не счёл нужным упоминать, что его «колокольчик» был защищён так, что превращался в пар при малейших признаках постороннего вмешательства, так как был уверен, что Передан осведомлён об этой элементарной предосторожности.
— Предложение Его Величества об амнистии действует в течение трёх месяцев. Возможно, мы встретимся снова.
Он повернулся, чтобы идти, но Передан становил его:
— Подождите. Вы могли бы кое-что сделать для меня.
Джандрак с подозрением посмотрел на него.
— Ничего предосудительного, — заверил претендент на титул принца: — Вы знаете человека по имени Грэйм Либер?
— Хроникёра? Он иногда появляется при дворе.
— Скажите, он здоров?
— Полагаю, что так Я знаю его не очень хорошо.
— Он — мой старый друг. У меня было очень мало известий от него за последние пятьдесят лет. Вы сделали бы мне большое одолжение, если бы зашли к нему от моего имени.
— Конечно, пожалуйста.
— Просто передайте ему мой привет. Я уверен, что могу вам доверять, что вы не сделаете ничего такого, что повредило бы старику. Думаю, вы могли бы с ним подружиться.
Джандрак внезапно почувствовал, что он странно тронут. Он поколебался, затем решился:
— Есть ещё кое-что, что я мог бы для вас сделать, — твёрдо произнёс он. — Максим убьёт меня, если узнает, поэтому надеюсь, что, в свою очередь, могу рассчитывать на ваше молчание.
Передан утвердительно кивнул.
— Мне строго приказано не сообщать вам, что Пятно движется в этом направлении. Вам лучше немедленно перебазировать лагерь.
Внезапно собеседник показался ему очень и очень старым.
— Сколько у нас остаётся времени?
— Иногда оно движется быстро, иногда медленно.
— Это придаёт делу другую окраску, и даже мотивам Максима. Благодарю вас, — он проницательно взглянул на Джандрака. — О чём же, ради Космоса, он думал, когда выбрал вас в качестве посланца?
Джандрак пожал плечами:
— Он довольно безалаберно относится ко многим вещам. Ему нужен был кто-то, кого бы стали слушать по старой памяти, кто-то, кто принадлежит к древней и уважаемой семье, подобной дому Саннов. Видите ли, даже Максим начинает серьёзно нервничать.
Он оставил Передана потягивающим верно и погруженным в мрачные размышления.
* * *
Когда Джандрак Саннский взлетел, Передан коснулся одной из многих цветных точек, вделанных в угол столешницы. В другом месте столешница помутнела, затем сменилась цветным изображением молодой женщины с подкрашенными зелёным волосами.— Найдите генерала Дрэпа, — приказал он.
— Да, Ваше Высочество.
Девица опустила глаза на клавиатуру. Картинка поблекла, затем возникло оживлённое лицо Дрэпа, похожее на луковицу:
— Ваше Высочество?
— Дрэп! — сказал ему Передан. — Только что здесь был молодой человек с Унимма. Хочу проверить правдивость его рассказа. Как только он уйдёт за предел обнаружения, пошлите боевой корабль в северо-восточный сектор.
Он отдал дальнейшие указания и отключился. Часом позже зазвучали предупредительные звонки. Один из огромных боевых кораблей, стоявший за линией палаток, поднялся, загудел взлётными сиренами и направился в глубокий космос, тяжело нагруженный аппаратурой обнаружения.
В это время принц Передан сидел в своём кабинете и занимался обычным ритуалом — собирался с мыслями и анализировал свои ощущения.
Как всегда, он пытался избавиться от душевной тоски, которая периодически накатывала на него. Разговоры, подобные сегодняшнему, всегда заканчивались этим. Дипломатия, политика, интриги — всё, что по самой своей природе оказывалось игрой, в которой человеческие существа были только шахматными фигурами, было ему отвратительно и не отвечало его истинному призванию. По натуре он был учёным и, если бы не печальные события прошлых лет, проводил бы жизнь в учёном кабинете и занимался бы анализом феноменологии истории цивилизации.
Но лояльность по отношению к своей семье — дому Лоренцев, уважение к древним законам и ненависть к тираническому, властному правлению Максима сделали такую жизнь для него невозможной. Вместо этого, подчиняясь диктату обстоятельств, он посвятил свою жизнь долгу, стратегии и лидерству. После того как дом Греченов оспорил право отца на трон и эта ссора переросла в широкомасштабную гражданскую войну в королевстве, он был вынужден проводить жизнь, играя именно в те игры, которые до того презирал.
После первоначального поражения он удачно провёл те ходы, которые ему ещё оставались. Лояльные остатки армии он спаял в самую эффективную посвящённую организацию, которая когда-либо существовала. Со временем она превратилась в прекрасно обученную машину невероятной силы, в копьё, постоянно направленное в сердце королевства. Он всегда ждал подходящего момента, чтобы его метнуть.
Визит недавнего посетителя подтвердил правильность его понимания того, что режим Максима прогнил изнутри, подорванный ложной преданностью, основанной только на личных выгодах. Он подумал, что Максим, вероятно, прилагал немало сил, чтобы сохранить всю эту структуру. Один хороший удар ногой, — и вся система развалится с треском.
И всё же опасно было так думать. Коррупция или не коррупция, но Максим все ещё мог пользоваться всеми ресурсами королевства. Шансы Передана на государственный переворот, о котором он мечтал, были сейчас слишком малы, чтобы решиться на него. Поспешные действия вызовут только очередной кровавый конфликт, в котором он вторично потерпит поражение, — на этот раз с этим справиться будет труднее.
Где же, думал он с тоской, находится то «великое устройство»; как ему одним неотразимым ходом поставить мат? В следующем поколении будет слишком поздно: слишком много миллиардов людей сменят свои привязанности. А сколько миллиардов уже сменили? Передан этого не знал: в эти дни получить новости из королевства становилось всё труднее.
* * *
Звёздное королевство раскинулось примерно на одной пятой части галактики, от Скоплений Гарлоу на севере до Покровов Тьмы — массивных чёрных завес из пыли и газа — на юге.На этом огромном пространстве обитаемых планет было немного, но всё же число их доходило до нескольких десятков тысяч. Точное количество миров, входящих в королевство, могло интересовать только составителей каталогов; средний гражданин не задавался вопросом о размере сообщества, в котором он живёт: для него королевство и было вселенной. Иностранных королевств не существовало, и гражданин не мог их себе и вообразить. Он знал только, что множество кораблей лавировали во тьме, соединяя между собой провинции и территории, разбросанные на расстоянии тысяч световых лет, и все они подчинялись — теоретически, по крайней мере — трону, кружащему вокруг бело-голубого Ригеля. Названия для этого мира не было, это было просто «королевство».