Большаков Валерий. Преторианец

   Плакальщицы растворились в толпе, а музыканты затрубили бодрый марш.
   Огибая базилику Ульпия, процессия вышла на Сакра виа – Священную дорогу, пересекавшую Форум романум, и скучилась у кливус Капитолинус – Капитолийского взвоза. Тут-то Сергея и осенило – ведь жертву Адриан будет приносить один, вернее, вдвоем со жрецом-виктимарием! Преторианцы останутся ждать у входа на Капитолийский холм!
   – Я понял! – крикнул он. – Хунта засела в храме Юпитера!
   – Точно! – завопил Эдик.
   – За мной!
   Четверо гладиаторов взяли с места. Взвоз был плотно перекрыт тремя рядами преторианцев. Гвардейцы смотрели в сторону храма Юпитера, вытягивая шеи, чтобы заметить побольше.
   – Прыгаем! – проорал Лобанов и поднял коня.
   Вороной заржал и с разбегу взлетел над преторианцами. Те аж присели, обалдело следя за прекрасными конями, будто с неба слетевшими.
   Вся верхушка Капитолийского холма была обведена стеной и портиком. Тут поместился не один храм – и Венере хватило места, и Марсу Мстителю, и Юпитеру Гремящему, и Юпитеру Феретрию, и Юпитеру Наилучшему Величайшему. Именно там, у алтаря мычали быки, с ними возился тщедушный виктимарий, а высокая фигура в пурпурной тоге скрывалась в дверях храма.
   – Туда!
   На скаку спрыгнув с коня, Лобанов бросился за императором, выхватывая меч. И вовремя.
   Адриан в целле был не один – на веревках с потолочных балок спускались Мир-Арзал и Даврон, Исмат и Леонтиск. Из-за громадной статуи выходили консуляры.
   – Сегодня виктимарий – мы! – загремел голос Нигрина.
   Лобанов метнулся наперерез и отбил меч Гая Авидия.
   – А хрен вам! – выдохнул он.
   Его гладиус готов был пропороть Нигрину живот, но Эдик опередил его, прокалывая консуляра от бока до бока.
   – В ливер тебе! – выдохнул он.
   Сергей схватился с Квиетом, рука отбивала удары яростно визжавшего мавра, а глаза искали Мир-Арзала. Вот он!
   – Да отстань ты от меня! – зарычал Лобанов, отрубая Квиету руку с мечом и подсекая голову.
   Мир-Арзал попытался скрыться за колонной, сбоку подвернулся Исмат. Через мгновение он уже падал, как срубленное дерево.
   «Вот он! Вот он!» – билась мысль в голове Лобанова. Мир-Арзал бестолково махал гладием, кроя воздух наискосок, но Сергей нанес только один удар, пробивая мерзавцу грудину. Habet!
   Мир-Арзал упал на колени, качаясь и шепча губами нечто, слышимое лишь богом.
   – Мы в расчете! – бросил Лобанов и обернулся кругом. Но помощь его никому уже не была нужна. Убили всех. Эдик прихрамывал, ушибив пальцы о панцирь. Искандер пихал за спину оба меча. Гефестай, сломав свой клинок, высматривал среди трофейных какой получше.
   Адриан стоял ни жив ни мертв, с ужасом наблюдая окровавленные тела. Весь бой занял считаные секунды.
   – Извиняйте, ваше величество! – криво усмехнулся Лобанов. – Припоздали чуток!
   – Не ты ли Сергий будешь? – спросил Адриан, помаленьку приходя в себя.
   – Я, – с удивлением признался Лобанов.
   – Тогда понятно, – усмехнулся принцепс.
   С ревом и лязгом в целлу вломились преторианцы и бросились на гладиаторов.
   – Не трогать! – рявкнул Адриан. – Это свои…
   Лобанов сунул рефлекторно выхваченный меч в ножны и заметил Ацилия Аттиана, хватавшего ртом воздух на пороге. Префект утер пот и медленно выдохнул.
 

8

 

Палатин, дворец Флавиев

 
   Величественный дворец Флавиев, резиденция императора, поместился совсем рядом с храмом Аполлона. Криптопортики замыкали обширный двор, в который вели помпезные ворота, несущие колесницу, которой правили на пару Аполлон и Диана.
   Дежурный офицер-преторианец, лощеный щеголь, провел четверых гладиаторов в ту половину дворца, которая именовалась домом Флавиев. Существовал в стенах дворца и дом Августа, но то была запретная зона – место жительства принцепса. А дом Флавиев выполнял функции парадной приемной.
   Здесь все блистало богатством и роскошью – нумидийский мрамор был инкрустирован мрамором александрийским, вокруг на полу змеились мозаичные узоры такой чудесной работы, что соперничали с живописью, потолки были покрыты стеклом, статуи повсюду, колонны, вазы, светильни, отлитые из серебра.
   – Хорошо устроился император… – протянул Эдик, заглядываясь на высоченные колонны.
   – Глянь, – шепнул Искандер, – то не Клодий стоит?
   У высоких дверей, отделанных слоновой костью, стоял Клодий, правда, не в плаще, а в тоге, как и полагалось преторианцу, караулившему во дворце. Клодий залихватски подмигнул гладиаторам. Те дружно вскинули руки в старинном латинском приветствии.
   – Вот вы где! – донесся голос префекта, и Клодий замер по стойке смирно. – Пойдемте!
   Ацилий Аттиан через анфиладу залов вывел всю четверку в тихий полутемный коридор.
   – Подождем здесь… – вздохнул префект. – Да, навели вы шороху…
   – Досталось тебе, доминус? – посочувствовал Эдик.
   – Да как сказать… Больше я не префект претория…
   Лицо Эдика вытянулось. Аттиан захихикал.
   – Но скоро принцепс возведет меня в сенаторы, – продолжил он, – так что я не много потерял… Даже консульство мне обещано!
   – А кто ж теперь вместо тебя, досточтимый? – осведомился Искандер.
   – Марций Турбон. Он был наместником в Дакии и Паннонии. Крепкий человек. Простой, грубоватый, но верный и надежный. Сработаетесь… – Аттиан фыркнул: – А как легко Адриан сенаторов купил! Пообещал этим напыщенным чушкам никогда больше не казнить кого-либо из их сословия без позволения сената. Те побурчали и успокоились…
   – А ты, доминус, выступил в роли козла отпущения… – разлепил губы Лобанов.
   – Да, – легко согласился Аттиан. – Но Адриан лично меня предупредил об этом, так что я не в обиде… А знаете, чем он толпу порадовал? Адриан сжег долговые расписки почти на миллиард сестерциев!
   – Вот это жест! – восхитился Эдик.
   – Да-а… – протянул Аттиан. – Кстати, а деньги вы вернули?
   – Какие деньги? – сделал Эдик очень удивленное лицо.
   – Которые увели у публиканов!
   – Ах, те…
   – Не слушай его, досточтимый, – улыбнулся Искандер. – Всю сумму мы передали Квинту Кальпену.
   – Ну тогда ладно…
   Открылась дверь, и в коридор выглянул моложавый мужчина, волосы ежиком, уши лопушками.
   – Приветствую тебя, Ацилий! – вскричал он шепотом. – Как жизнь, Ацилий?
   – Нормально, Светоний… – проворчал экс-префект. – Вот те, о ком спрашивал принцепс.
   – Ясно! – Светоний Транквилл бегло осмотрел всех присутствующих и открыл дверь пошире. – Прошу!
   Лобанов вошел первым. Он оказался в небольшой комнате с фресками на стенах, изображавшими совращение нимф.
   – Сюда! – позвал Светоний, распахивая створки высоких «министерских» дверей.
   Сергей прошел куда звали и остановился в небольшой экседре. Она была пуста, одно лишь кресло стояло на блестящем полу, и в кресле восседал император Рима.
   – Сальве, величайший, – с достоинством поклонился Лобанов.
   – Сальве! – повторило трио его друзей.
   – И вам привет, – улыбнулся Адриан. – Времени у меня мало, но перепоручать аудиенцию я никому не стал. Ну, долгих церемоний не ждите. Я спрашиваю вас, что вы желаете получить за вашу верную службу?
   Лобанов посмотрел на друзей, будто спрашивая разрешения, и твердо сказал:
   – Больше всего мы хотим получить свободу!
   – Я ждал этого желания, – улыбнулся Адриан, – поэтому… – император встал и принял от Светония кипу чего-то мягкого. – Поэтому вот вам мой ответ.
   Адриан подошел к гладиаторам и вручил каждому из них колпак-пиллеум, символ освобождения.
   – А это, – протянул он Сергею пергамен, – в качестве подарка.
   – Это… – растерялся Сергей, с трудом разбирая буквы (не каждый день волю обретаешь!).
   – Это вексель на один миллион двести тысяч сестерциев, – четко проговорил император. – По триста тысяч на брата. Столько я плачу в год всаднику, неизвестно за что. Вы же эти деньги заслужили. Vale!
   Экс-гладиаторы поклонились Адриану и вышли вон. Они долго шли коридором, и только в большом зале, где дежурил Клодий, Эдик заорал:
   – Ур-ра-а!
   – Ур-ра-а-а! – подхватил Гефестай.
   Искандер только смеялся, а Лобанов молчал и улыбался. Его ждали в гипогее…
 

9

 

Альта Семита

 
   Усталый и печальный, Сергей вернулся домой. Голова гудела от пережитого, ноги гудели от исхоженного. Дома никого не было, только Нафаня громко требовал чего-нибудь съестного. Мимоходом погладив кота, Сергей заглянул в кубикулу. На развороченной постели валялись пиллеумы. Лобанов упал на кровать, перевернулся на спину и уставился в потолок. Нафаня тут же пристроился рядом, замурчал в ухо.
   Авидия была так красива в белой столе… Киклоп бережно уложил ее в локулу, а вот закрыть могилу плитой уже не смог. Мощь жила в его мышцах, а вот сил душевных не было. Хор бледных девушек исполнил дрожащими голосами какой-то псалом… Потом была поминальная трапеза…
   В дверь постучали. Сергей поднялся с неохотой. Наверное, друзья вернулись, а у него ни малейшего желания нет видеть их счастливые морды. Он все понимает и завтра будет рад им, но не сегодня.
   Лобанов отпер дверь и 'застыл. На пороге стоял дядя Терентий в тоге сенатора, стоял и улыбался.
   – Ну, здравствуй! – сказал он.
   – Я не вернусь в двадцать первый век! – сразу предупредил хмурый Лобанов. – Мне и во втором хорошо! Тут я дома!
   Теренций Варрон вздохнул понимающе:
   – Хорошая была девочка Авидия…
   Лобанов зажмурился и обнял дядю Терентия.
   – Проходи, сиятельный, – улыбнулся Сергей. – То-то племяннички обрадуются!
   – А я их встретил уже! Побежали с Эдиком за продуктами и винишком! Они мне все рассказали…
   – Ладно, – вздохнул Сергей. – Ты же знаешь, не люблю, когда соболезнуют и выражают сочувствие! Ты все понимаешь, и я все понимаю… Пройдет!
   Он убеждал то ли дядю, то ли себя, но вряд ли убедил.
   – Я письма привез! – оживленно заговорил Теренций Варрон. – Половина Эдику!
   – Не удивляюсь!
   Теренций построжел.
   – Я к вам не на весь вечер. Дела! Больше я в Хранителях не числюсь, хочу реальным делом заняться, через курию! Мне вас Марций Турбон порекомендовал, это ваш новый префект, ты в курсе?
   – Я в курсах. Только не видел его еще.
   – Увидишь! Есть одно дело… Хоть и избрал новый принцепс мирный курс, а в империи неспокойно. На границах постоянные заварушки с маврами, сарматами, германцами, бунтуют в Иудее, в Ливии, в Египте. О чем и речь. Случились беспорядки в Александрии – долго искали быка Аписа, а когда нашли, не знали, куда ж его девать. И такая с тех пустяков каша заварилась… Короче, Египет может отпасть, как уже отпали Парфия и Армения. Этого допустить нельзя ни в коем случае, иначе пойдет полный распад, как тогда в СССР! Следом за Египтом уйдут Нумидия, Сирия, Британия… Развалится к Орку вся империя!
   А в эпицентре непорядков некий Зухос. Этот проходимец называет себя прямым потомком фараонов, его поддерживают жрецы Изиды и тамошние греки. Силой с проблемой не справиться, да и нет у нас сил – все легионы на охране границ! Придется эту трудную миссию взять на себя неким преторианцам, Сережа. Тебе и твоей группе. Берешься?
   – Когда отплывать? – спокойно спросил Лобанов.
   – Чем скорее, тем лучше!
   – Значит, завтра, – кивнул Сергей. – Ладно, дядька, не переживай, спасем мы империю! Делов-то…