Борис Бабкин. Я хотел, чтобы меня убили

   – Понял.
   – И желательно спрыгнуть, не доезжая до Сонкова. Нас там ждут.
   – Да нам не в само Сонково. Недалеко от него на реке есть дачный поселок, вот там Буратино и торчит постоянно. Конечно, можно и не застать его.
   – Поэтому ты и хотел попасть в Сонково? – понял Борис.
   – И поэтому тоже, – кивнул Виктор.
   – А что он тебе сделал?
   – Приятеля моего по армии убили эти деляги. Я об этом узнал только в СИЗО. Сидел там со мной один из их братии, ну и хвастал. У Женьки сына на иглу посадили. Сначала ему предложили бесплатно попробовать. Потом парень начал из дома все тащить, избил мать, жену Жеки. Она ему не дала денег. Женька в Чечне был по контракту. Приехал, когда сын от передозировки умер. Да наверняка ему специально впороли лишнее. У родителей Жеки две иконы пропали старинные. Он и начал свое следствие. А вскоре его сбила машина. Кто сбил, так и не выяснили. А мне в СИЗО один и стал про это песни петь, мол, какие мы крутые. Так я и узнал про Буратино.
   – Но ты говорил, что боишься, что он сможет узнать тебя по голосу.
   – Я его знаю. Кличка Буратино к нему еще в школе прилипла. У него нос длинный и острый. Константин Сорокин, вот он и есть Буратино. Кстати, он приезжал в Ярославль и со мной и с Жекой разговаривал. Мы же в одном классе учились. Он такой весь упакованный, говорит, бизнесом занимаюсь, а выходит…
   – А ты уверен, что тот наркоман тебе не наврал?
   – Да не наркоман он, а связан с ними. Его вроде подставили, вот он и распелся. Кстати, через неделю неожиданно в карцере повесился. И записку предсмертную оставил. На стене нацарапал, что-то о маме писал и что сам вздернулся.
   – Понятно. А откуда ты знаешь, что у Буратино есть оружие?
   – Он показывал. «Вальтер», калибра девять миллиметров, восьмизарядный. Отличная штука. Так что по крайней мере один точно есть. И лицензия у него на охотничий мелкокалиберный десятизарядный карабин имеется. И наверняка бабки большие можно взять.
   – Не понял… Ты хочешь рассчитаться или взять деньги?
   – Одно другому не мешает.
   – Ты убьешь его?
   – Нет, иначе зачем мне прятать морду и менять голос? Я хочу отдать его в руки компании. Уничтожу весь товар, и они произведут расчет. Я специально узнавал насчет этого. Они заберут все, что есть, и кончат его. И не будут слушать никаких оправданий. Взял товар – отдай деньги. Убивать – значит, сажать на хвост ментов.
   – А ты уверен, что товар будет? Представь, что не будет ни товара, ни денег. Какая-нибудь мелочевка.
   – Тогда я открою лицо и просто убью его.
   – Вам хлебушек нужен, молодые люди? – подошла к ним пожилая женщина.
   – Как стемнеет, идем к светофорам, – тихо сказал Борис.
 
   Вологда
   – Да все нормально, – успокаивал Саныч обнявшую его жену, – жив и здоров. Все хорошо, милая моя! – Он поцеловал ее.
   – Брата Толина в Красноярске арестовали, – говорила в это время Александру его жена. – Целую фабрику там нашли и место, где золото моют. Это нам следователь рассказал. А мы так испугались, когда узнали. Почему вы ничего не говорили?
   – Да вот поэтому и не говорили, – улыбнулся Саныч.
   – А тех, кто вас спас, милиция нашла? – спросила жена.
   – Да уж лучше бы и не нашла, – посмотрев на Александра, пробормотал Саныч.
   – Как это? – в один голос спросили женщины.
   – Да пошутили мы, – ответил Саныч.
 
   Москва
   – Не уверен, конечно, – стоя перед сидевшим за столом полковником МВД, говорил Солнцев.
   – Да читал я твои выводы, – кивнул полковник. – Ты мне вот что лучше скажи: мог бы ты бежать из лагеря с помощью паруса? Есть основания полагать, что часовой был подкуплен. Не мог он не заметить двоих, затащивших на крышу…
   – Мог просто не обратить внимания, – поправил его Солнцев. – Возле столовой ремонтировали треснувшую стену, и поэтому обзор часовому закрывали сложенные на крыше блоки. А когда он что-то заметил, в него уже летела банка с серой от спичек. Кстати, запальный шнур был сделан из простого шнурка и пропитан соляркой. Солдат спрыгнул с вышки и сломал ногу. Банка взорвалась, не долетев до вышки полметра. А следом летела другая, она была с песком, – улыбнулся он.
   – Не вижу ничего смешного, майор, – проворчал полковник. – На свободу вырвались двое опасных преступников и…
   – С общего режима и сразу опасные?…
   – Я бы добавил – особо опасные. Бежали с применением насилия по отношению к часовому.
   – Которого перед этим купили, – засмеялся майор.
   – Смеешься зря, Солнцев, – сказал полковник. – Вихрев подозревается в трех заказных убийствах. А вот почему бежал Вулич? Я не сомневаюсь, что побег спланировал он, а не Вихрев, как предполагают многие. Но почему он бежал, и что его связывает с Вихревым?
   – Вулич до сих пор не может понять, что с ним случилось. Он заступился за жену боевого товарища, а его посадили. И он сбежал, чтобы выяснить, за что его арестовали. И будет делать все, чтобы узнать, за что он оказался за решеткой. Таково мое мнение, и я изложил его в отчете.
   – Читал. Посадили его за причинение легких телесных повреждений двум гражданам. Суд учел неправомерные действия сотрудников ДПС и…
   – Брать надо Вулича, – перебил его, войдя, мужчина в штатском. – Он очень скоро проявит себя. В зоне он не раз говорил – хочу, чтоб меня убили те, кого я защищал. Ясно, это бред сумасшедшего, но воевать Вулич умеет, и надо взять его как можно скорее.
   – А мы, значит, не желаем этого? – недовольно хмыкнул полковник. – Да все это прекрасно понимают.
   – Где они могут быть? – Мужчина в штатском подошел к карте Ярославской области.
   – Я думаю, не на ту карту смотрите, Семен Петрович, – сказал полковник. – Вырвались они из Ярославской области, пока их в реке искали.
   – А ты, Солнцев, значит, предполагаешь, что они в Угличском районе спасли водителей «КАМАЗа»? – Семен Петрович посмотрел на майора.
   – Есть такое мнение, – кивнул тот.
   – Исключено, – твердо проговорил полковник. – Оставили деньги, оружие, машину и ушли. И это Вихрев и Вулич, которые чуть не убили из-за автомата часового?!
   – Потому и не взяли, – ответил Солнцев. – А вмешались они из-за того, что находились в кузове «КАМАЗа».
   – Пусть об этом строго поговорят с водителями, – сказал Семен Петрович.
 
   Тверская область, недалеко от Сонкова
   – Там кто-то есть, – сказал Вулич.
   – Вижу, – отозвался Вихрев. – И что теперь делать будем?
   – Пока ждать. Сейчас десять часов. Жители дачного поселка просыпаются.
   – Вот он. – Вихрев кивнул на трехэтажный коттедж.
   Вулич, перевернувшись на живот, увидел вышедшего из калитки крепкого молодого мужчину в широкополой шляпе и шортах. Следом шли двое парней.
   – Насколько я понимаю, это охрана, – отметил вслух Вулич.
   – Наверное, – кивнул Вихрев. – Каратэк хренов, – усмехнулся он.
   Человек в шляпе начал имитировать бой с тенью – наносил удары ногами, руками, локтем.
   – А кое-что он знает, – пробормотал Вулич.
   – Каратэ-то занимался, – отозвался Вихрев. – Потом какой-то дисциплиной из ушу. Наглый пес, и здоровья хватает. Был не трус. Сейчас не знаю. Говорят, деньги меняют человека, он становится осторожнее, а если еще охрана есть, то вообще…
   – Так. Их там пятеро и какая-то дамочка. Жена? – Вулич покосился на Вихрева.
   – Без понятия. Наверное, шлюха какая-то.
   – Нет, ведет себя по-хозяйски.
   – Верно. Кто-то приехал! – Вихрев увидел остановившуюся машину. – Чернота какая! – усмехнулся он. – Жаль, скинхедов здесь нет.
   Он посмотрел на Вулича и удивился. Тот, сузив глаза и закаменев лицом, неотрывно смотрел вперед.
   – Твои терпилы? – уже зная ответ, спросил он.
   – Они, – процедил Вулич.
   – Значит, тоже с наркотой связаны?
   – Нет, не связаны, в этом я уверен. Что-то здесь другое. И я узнаю что.
   – Мочить будем?
   – От них зависит.
 
   – Да отказался Русак, – зло говорил Али. – Хоть самим…
   – Послушай, – усмехнулся мужчина в шортах, – на кой хрен вам это надо? И так…
   – Надо, – перебил его рослый кавказец в темных очках. – Дело не в этой шлюхе, хотя теперь и в ней тоже. Брат ее мужа убил нашего родственника во время войны в Карабахе, поэтому мы и искали Арсеньева. Нужен был повод, чтоб втереться к ним в доверие. Мы специально приставали к ней, чтобы потом прийти с извинениями. Но там оказался этот Вулич, и мы вытащили ножи. Были сильно пьяные, поэтому он и справился с нами.
   Длинноволосый усмехнулся.
   – Зря ухмыляешься, Костя, – сказал Али, – с этим солдатиком разделаются очень скоро. А заодно и с твоим знакомым. Как только они объявятся в Ярославле, а больше им идти некуда, им конец. Но нам нужно расправиться с Арсеньевыми. У тебя полно знакомых наркоманов, готовых на все во время ломки. Мы заплатим тебе…
   – Да ладно, – усмехнулся Буратино, – со своими платами. Помочь я ничем не могу, не мой профиль. К тому же не понимаю я вас. У вас на Кавказе кровная месть в почете. И почему же вы хотите чужими руками убрать вашего кровника? А тот, кстати…
   – Убит, – кивнул рослый, – в Москве, в драке.
   – Но я вам ничем не могу помочь, – повторил Буратино, – не мое это. Я вообще стараюсь не лезть в подобные дела, если они меня не касаются.
   – А мы тебе всегда и во всем помогали, – упрекнул его Али. – Неужели трудно найти наркомана, который…
   – Я сказал – нет! – отрезал Буратино.
   – Слушай, Магомед, – посмотрел на рослого Али, – как ты думаешь, если менты узнают, что наезд на Жигунова совершил не неизвестный пьяница, а конкретный человек, что с ним будет?
   – А вот это вы зря начали, – усмехнулся Буратино.
 
   – Тачка твоих знакомых заехала, – сообщил Вихрев. – Правда, загнал ее парень Буратино. Прием на высшем уровне.
   – Это хорошо, – пробормотал Вулич. – И ты со своим разберешься, и я тоже. Хоть буду знать, за что почти год отсидел и ради чего трое суток в береговой яме провел. Сейчас я очень хочу их убить. Может, тогда полегчает. И сдамся.
   – Крыша съехала?! – не сдержавшись, воскликнул Вихрев.
   – Первое правило засады, – спокойно напомнил Вулич, – полнейшая тишина.
   – Да ты такое буровишь, что и…
   – Тебя это никак не касается, это мои потерпевшие, за них мне дали срок. И я просто сделаю то, что должен был сделать там, в баре. И может, сумею жить дальше даже за колючей проволокой.
   – А ты трус! – неожиданно резко высказался Вихрев. – То убейте меня, пожалуйста, под автомат через забор перелетел, то убью и буду сидеть. Ты себя после этого уважать станешь? Плюнешь на себя, и все, жизнь кончится. А в первую очередь ты предашь себя и своего приятеля с женой. Я уж не говорю о себе. Рисковать шкурой ради того, чтобы снова, только с большим сроком, вернуться на нары?
   – Все очень просто, – ответил Вулич. – Я хочу разделаться с теми, из-за кого перестал быть человеком.
   – Ты совсем охренел. Ладно, – Вихрев перевернулся на спину, – делаем этих, а там видно будет.
 
   – Я вернусь вечером, – сказал миловидной молодой женщине Буратино, – часов в семь. Ты никуда не уезжай, должен подъехать Поэт с товаром. Пусть Армавир встретит его на разъезде. И если будет «хвост», он сообщит. Тогда разыграешь возмущение от появления незнакомого человека, ты это умеешь.
   – Конечно, – улыбнулась она.
   – До вечера, Кира! – Он поцеловал ее и сел на заднее сиденье джипа.
 
   – Вот сучонок! – увидел выезжавший джип Вихрев. – Ну, падла, надеюсь, мы сегодня встретимся. И вспомнишь ты…
   – А если тебе просто набрехали и Буратино здесь совершенно ни при чем? – спросил Вулич.
   – Узнаю.
   – А если он не вернется?
   – Думаешь, азиков так и оставит у себя? – усмехнулся Вихрев.
   – Значит, ждем. – Вулич улегся на спину.
 
   Вологда
   – Опишите их внешность, – попросил майор милиции, – составим фоторобот. Будем искать для того, чтобы отблагодарить. Страна должна знать своих героев. – Он улыбнулся.
   – Так мы уже говорили, – отозвался Саныч, – как они выглядели. Такие двое…
   – Сейчас будете составлять фоторобот, – мягко перебил его милиционер.
 
   – Чуть уже подбородок, – говорил сидевший перед экраном Александр. – Вот так, – кивнул он. – И шрам слева направо, кажется…
 
   – Так чего их там держат-то? – сердито спрашивала нервно ходившая перед дежурной частью милиции жена Саныча. – И так настрадались, а тут еще вы их вызвали.
 
   – Почти один в один, – хмуро проговорил майор милиции, – совпадает с описанием, которое они дали в Угличе. И какого хрена Москва что-то придумывает? Неужели…
   – А ты знаешь такие случаи, – перебил его худощавый подполковник, – когда двое неизвестных, заступаясь за других, незнакомых людей, лезут на вооруженных пистолетами бандитов?
   – Вообще-то пистолетов те двое не видели, – возразил майор. – Они же тащили водителей к фуре. И старый, и молодой повторили то же описание. Ну разумеется, с небольшой разницей, что вполне понятно, – кивнул он. – Неужели Москва думает, что беглецы ехали в «КАМАЗе» и напали на бандитов? – усмехнулся он. – Оставили оружие, деньги и ушли пешком. А ведь там была милицейская форма, оружие и деньги были. Две машины, не считая «КАМАЗа». Хреновину какую-то выдумывают.
 
   – Да я уж и забыл, как мы двоих спасателей описывали, – усмехнулся Александр. – Помню про подбородок со шрамом. Цвет волос.
   – Все нормально, – кивнул Саныч. – Видать, попали мы в десятку снова, – подмигнул он зятю. – Может, и бандюки те двое, вроде солдата на вышке чуть не прибили. Наверное, и не влезли бы они, если бы те в фуру не сунулись. Но как ни крути, спасли они нас.
 
   Тверская область
   – Пошли! – Вулич привстал и, пригибаясь, побежал к растущим вдоль дороги кустам. Вихрев бросился за ним. Они упали за кустами и затихли. Потом Вулич вскочил и метнулся через дорогу. Выждав около трех минут, они поползли по травянистому склону вверх, к высокому забору трехэтажного коттеджа.
   – Стволов нет, – недовольно проворчал Вихрев. – Сейчас бы они не помешали.
   – Справимся и без них, – ответил Вулич.
 
   – Слушай, Костя, – нервно выговорил Али, – ты зря все это придумал. Мы же просто…
   – А я никогда не любил ничего простого, – спокойно заявил Буратино. – Хотите жить, скажите мне, где деньги, которые вы получили за фрукты. Ведь вы сдали их оптом. И еще вопрос: вы действительно хотите отомстить за своего родственника Арсеньевым?
   – Слушай, а зачем нам врать? – удивился Магомед. – Мы…
   – А теперь ответьте честно, – усмехнулся Буратино, – тот, кто вас отделал, действительно хорош, или вы говорили правду?
   – Мы пьяные были, – быстро заговорил Магомед, – иначе бы…
   – Значит, все-таки вы врете. Мне рассказывали о драке в баре. Да и драки-то не было! – рассмеялся он. – Ну да ладно. А вы, значит, заказали своего обидчика и Вихря, а он-то тут при каких? Что вы против него имеете?
   – Они вместе бежали, – объяснил Али. – И значит…
   – Как Арсеньев убил вашего родственника? – спросил Буратино.
   – В Карабахе…
   – Как вы узнали, что это был Арсеньев?
   – Послушай, – сказал Али, – ты нас…
   За дверью раздался грохот упавшего тела и короткий крик. Стоявший рядом с Буратино рослый парень, выхватив пистолет, прыгнул вперед. Распахнувшаяся от мощного удара дверь ударила его по колену. Он, выронив оружие, осел. Ворвавшийся человек с черным чулком на голове ногой отбросил его назад. Буратино, отпрянув, вырвал из-за пояса сзади ТТ. Привязанный к стулу Магомед ударом ног под колени заставил его осесть. Человек в маске в прыжке ногой достал лицо Буратино. В комнате появился второй с натянутым на голову черным чулком.
   – Мужики, – торопливо заговорил Магомед, – мы заплатим вам. Развяжите и…
   Второй, подняв пистолет рослого, выскочил из комнаты.
   – Что вы там гремите?! – раздался со второго этажа женский крик. – Армавир звонил, – спускаясь по лестнице, говорила Кира. – Поэта он встретил, все нормально. Через полчаса будут здесь. И если ты хочешь убить этих кавказцев, так делай это быстрее. Поэт приедет, а он тоже из кавказцев, армянин, кажется.
   Неожиданно Кира увидела человека в маске с наведенным на нее пистолетом. Ойкнув, она остановилась. Он прижал палец к губам и показал на ведущую в комнату дверь.
   – Хорошо, – пролепетала перепуганная Кира. – Я вхожу, я иду.
   – Деньги? – бросил первый бандит.
   – Наверху, – быстро ответил Магомед, – в сейфе. Ключ под зеленой вазой. Точно говорю, я видел…
   – У них тоже есть, – неожиданно сообщила Кира. – Привезли, чтобы заплатить киллеру, который убьет друга того, кто из-за них в тюрьму попал.
   Первый бандит повернулся к азербайджанцам.
   – Мы хорошо заплатим, – сказал Магомед. – За брата хотим отомстить. Вы убьете, а мы… – расширив глаза, он замолчал. – Не надо! – по-азербайджански завопил он. Удар в горло мыском кроссовки отправил Магомеда со стулом на пол. Вихрев подпрыгнул и мощно ударил его ногой в висок.
   – Ааа! – пытаясь отодвинуться вместе со стулом, завизжал Али. Удар рукоятки пистолета сломал ему переносицу. Второй снял чулок, и побледневший Буратино увидел Вулича. Вихрев шагнул к нему и, ткнув стволом пистолета в лоб, нажал на курок. Взвизгнув, Кира бросилась назад. Пуля из пистолета Вихрева влетела ей под левую лопатку. Вулич, опустив голову, пошел к двери.
   – Я за деньгами! – Виктор бросился вверх по лестнице.
   – Теперь какая разница? – сказал себе Вулич и, вернувшись, присел около трупов азербайджанцев.
 
   Вихрев открыл сейф и увидел пачку денег. Он выгреб их в спортивную сумку.
 
   Перешагнув через труп Киры, Вулич подошел к двери. Остановился и посмотрел на лестницу.
   – Иду, – кивнул спускавшийся Вихрев.
   – И что теперь? – тихо спросил Вулич.
   – Уходим, расчет произведен. Ты же слышал, они хотели твоего…
   – Ты меня подставил. Теперь хода назад нет. В камере для пожизненно осужденных я сидеть не буду.
   – Я возьму на себя все трупы.
   – Сейчас приедут какой-то Поэт и Армавир, – вспомнил Вулич. – Уходить нельзя. Они увидят трупы и поднимут тревогу. Далеко не уйдем.
   – Тоже верно. Пойду подранков добью. – Вихрев вкрутил в ствол ТТ глушитель, заменил обойму, передернул затвор.
   Вулич со вздохом посмотрел на начинавшее темнеть небо. Увидел приближающийся свет фар двух машин.
   – Едут, – сообщил он.
   – Ты не лезь, – сказал Вихрев.
   Через пару минут у коттеджа остановились две машины. Из первой, красной «восьмерки», вылез рослый парень.
   – Доставил! – с едва уловимым акцентом крикнул он.
   – Кто кого? – посмеиваясь, вылез из темно-коричневого «вольво» невысокий мужчина с дипломатом.
   Из «вольво» вышли еще трое.
   – Буратино! – крикнул мужчина. – Ты где есть-то? – Он неторопливо пошел к дому.
   – Вырубаем всех и в комнату, – шепнул Вихреву Вулич.
   – Понял.
   – Поднявшись по ступенькам, мужчина вошел в открытую дверь.
   – Буратино! – позвал он. Скользящий удар по сонной артерии выбил из него сознание.
   Следующим по лестнице поднимался Армавир. Удар ногой сложил его пополам, а удар по шее бросил на пол.
   – Поэт! – крикнул один из подходивших к лестнице троих парней. – Куда товар? – Каждый держал в руке спортивную сумку.
   Вихрев вытащил из заднего кармана джинсов Поэта пистолет и трижды выстрелил.
   – Берем его, – кивнул на Армавира подбежавший Вулич, – и уходим!
   Вихрев схватил лежащего без сознания Армавира за левую руку. Борис за правую, и они бегом потащили его к машинам.
   – Пистолет не вложил, – вспомнил Вихрев. – Рядом бросил.
   – Я твой ему в руку сунул, а этот – одному из парней. Пока разберутся, кто кого, мы далеко будем. А этого в реку сунем, и пусть ищут. Да, – остановился Вулич, – примерно половину денег верни.
   – Так и не стану я миллионером! – Вихрев бросился назад.
   Борис сунул Армавира на заднее сиденье его «восьмерки». От коттеджа бежал Вихрев. Вулич сел за руль и завел машину.
   – Плохая привычка оставлять ключ в замке, – пробормотал он.
   – В этом краю они короли, – усмехнулся, усаживаясь рядом, Вихрев. – Чего им бояться и кого?
   – На нас они явно не рассчитывали, – сказал Вулич.
   Вихрев, шумно выдохнув, витиевато выматерился. Тронув машину, Борис бросил на него быстрый взгляд.
   – Двенадцать трупов, – услышал он бормотание Вихрева. – И что интересно, убивал с наслаждением. Может, вот так маньяками и становятся.
   – Не знаю, такого со мной не было и, надеюсь, не будет.
   – Но ведь если возьмут, по делу пойдем вместе, что бы я ни говорил. И тебе тоже влупят по самое некуда.
   – Я до суда не доживу. Если все-таки возьмут живым, я найду способ покончить с жизнью.
   – Я тоже надеюсь на это, но…
   – Зачем ты начал убивать? Ведь договорились…
   – Увидел у первого, которого ты вырубил, пистолет, и все. Взял и почувствовал облегчение. Я еще от отморозков у «КАМАЗа» не отойду никак. А тут этот выскакивает и ствол на меня. Я ему в пузо ствол и на курок нажал. А второго, между прочим, ты убил.
   – Шея у него сломана. Ну а в комнате меня просто взбесило. Ты же сам все слышал… Направо или налево?
   – Без понятия.
   – Значит, прямо, – усмехнулся Борис. И, тормознув, начал сдавать назад.
   – Ты чего? – спросил Вихрев.
   – Помнишь, болотина там была? Мы проходили реку, мост сломан. По пояс воды. И чуть дальше небольшое болото. Тачку с этим мы туда и сунем. А сами к железной дороге. Вон, кстати, мост.
   – И как же мы заскочим на идущий под семьдесят километров в час товарняк?
   – С моста запросто, – улыбнулся Вулич.
   «Во, блин, попал! – вздохнув, подумал Вихрев. – С моста запросто. И как это запросто?»
   Он тряхнул головой и вслух спросил:
   – Когда, думаешь, трупы найдут?
   – Даже приблизительно ответить не могу. Дома вокруг пустые, закрыты, на окнах ставни, на дверях замки. Наверное, сюда приезжают в выходные. Может, в принципе уже кто-то в милицию звонит. Сейчас машину с трупом спустим и к мосту.
 
   – Да не высовывайся ты! – шептал сидевший в подвале неопределенного возраста мужчина в замызганных брюках и заскорузлых от высохшей грязи полуботинках.
   – Сам тихо! – испуганно прошипел длинноволосый худой парень в рваных спортивных штанах и завязанной на животе рубашке без пуговиц. – Там война целая. Услышат и нас прикончат.
   – Я так понимаю, – тихо проговорил мужчина, – хозяева кого-то застали, а там, видать, оторви и выбрось. И начали шмалять. Только бы нас не заметили.
   – Надо валить отсюда, покедова не поздно, – вслушиваясь в темноту, вздохнул парень. – Уходим! – Он пополз к двери.
   – Меня подожди.
   – Да тут я еще… – Мужчина подполз к ногам лежащего у двери парня. Тот всматривался в освещенную луной дорогу.
   – Нет вроде никого, – пробормотал он. – Выползаем и вправо, в кусты. И так до поворота. Может, и не засекут.
 
   – И что дальше? – спросил прижавшийся к балке опоры моста Вихрев.
   – Пойдет товарняк, приготовься прыгать. Как начало вагона будет под тобой, сразу прыгай точно вниз. Едва ногами коснешься пола, падай вперед и на правый бок. Понял?
   – И хана придет. Вообще-то не видно ни хрена, а вдруг там…
   – Главное, чтоб доверху груза не было, – перебил его Вулич. – А остальное не страшно.
   Послышался гудок приближавшегося тепловоза.
   – Тут поневоле Бога молить начнешь, – прошептал Вихрев.
   – Плотнее прижмись, – приказал Вулич. – У машинистов есть связь. Если увидят, сообщат.
   По мосту пронесся товарный состав из двадцати трех вагонов. Пять первых – цистерны. На шестой с опоры моста почти одновременно прыгнули две фигуры.
   – Живой? – поднимаясь, спросил Вулич.
   – Да вроде, – пробормотал Вихрев.
   – Нормально, – сказал Вулич. – Стружку с опилками везут. Повезло.
   – Да, – Вихрев подвинулся к нему, – повезло, что у меня сердце крепкое. Думал, инфаркт стебанет. Если б ты не толкнул, я бы, наверное, не прыгнул.
   – Да слышал я, как ты матом крыл! – засмеялся Вулич.
   – Только бы не на Рыбинск пошел, – вздохнул Вихрев.
   – Если пойдет, наверное, поймем и спрыгнем. Желательно до того, как на станцию въедем.
   – Увидим, – приподнявшись, посмотрел вперед Вихрев. – Ход заранее сбавлять будут. А тут станций, кажется, больше нет. Во, нам пора катапультироваться.
   – Через борт и до подножки, – сказал Вулич. – Спускаешься, приседаешь на ноге, которая на последней ступени, другую опускаешь почти до земли, прыгаешь по ходу поезда.
   – Спасибо за инструкцию, – усмехнулся Вихрев, – но я на этих товарняках в свое время много поездил.
 
   – Вот это да! – произнес старший лейтенант милиции. – Мама моя родная! – Он выскочил из коттеджа и, подбежав к мотоциклу, дрожащими руками вытащил сотовый. Несколько раз набирал номер, но не получалось. – Мама моя родная, – бормотал он.
   – Милиция, – наконец послышался ответ.
   – В деревне Буковка, – быстро заговорил милиционер, – в пяти километрах от Пригоркова, в километре от дороги…
   – Да знаем мы, где Буковка, – перебил его дежурный. – Что случилось?
   – В коттедже трупы, много трупов.
   – Кто говорит?
   – Участковый, старший лейтенант Хлопин.
 
   – И куда теперь? – спросил Вулич.
   – А хрен его знает! – пожал плечами Вихрев. – Я в этих местах не бывал.
   – Значит, обходим станцию, – решил Вулич, – чтоб она осталась справа. А там на поезд и вперед. Куда идет железная дорога?
   – Без понятия. Но в Питер я через Сонково ездил. Да и в Москву из Рыбинска тоже через Сонково.
   – Подожди, мы наверняка от Москвы и уходим. Углич – Москва в Сонково заходит?
   – Не знаю.
   – Надо было карту посмотреть у водителей. Карта нужна, а то черт его знает, где мы. Как ты коттедж нашел?
 
   – Да, – вздохнул полковник милиции, – прямо Варфоломеевская ночь.
   – Товарищ полковник, – обратился к нему один из омоновцев, – там три сумки с наркотиками. Качество, кажется, хорошее.
   – Буратино, – кивнул полковник. – Значит, кончился наш наркобарон. Интересно, кто его?
   – В соседнем домике, – доложил подошедший оперативник, – следы двоих. Ушли в сторону реки. Сначала пробирались кустами, а потом по реке ушли. Собака довела…
   – Двое? – переспросил полковник.
   – Двое. Но не беглецы, размер обуви не подходит. Тут в связи с разуванием бомжа в Юдине…
   – Найдите хозяев этого домика, – перебил его полковник.
   – Уже ищем, – кивнул оперативник.
   – Деньги на месте, – сообщил подошедший капитан. – Все остальное тоже. Видно, что-то не поделили.
   – Эксперты скажут, какое оружие использовалось при убийствах, – сказал полковник.
   – Здесь была еще машина! – громко крикнул от ворот рослый оперативник. – Мотоцикл участкового стоял левее. Тут затоптали все.
   – Мы поняли, что в коттедже было по крайней мере двое киллеров, – отозвался командир группы ОМОНа.
   – Свидетелей, конечно, нет, – вздохнул полковник. – А положили десять человек.
   – Двенадцать, – поправил его подошедший оперативник. – На ограбление не похоже. Странно, что за война тут была? Буратино обычно ни с кем не связывался…
   – Давно следовало этого ожидать, – сказал полковник. – Как взяли его человека в Ярославле, он что-то засуетился, помнишь?
   – Да. Но кто мог на такое пойти? Двое были в соседнем доме. Возможно, ждали приезда Поэтова. Странно. В графе национальность – армянин, а фамилия русская.
   – Поэт, – усмехнулся полковник, – та еще штучка, фамилию материнскую взял. Не думал, что его кто-то прикончит. А взяли и хлопнули. Пересчитать деньги, – приказал он. – Сколько у кого или где. Описать оружие, но осторожно, пальчики нужно сохранить.
 
   – Вот если возьмут, – отряхивая с одежды листья и травинки, пробормотал бомж, – повесят на нас эти трупы. Во, блин, заночевали!
   – Я тебе говорил, – сердито напомнил парень, – а ты обрадовался – подвал открыт, жратва есть! А что теперь нам до этой жратвы? Может, унесем ноги. Потому как нельзя нам даже заикаться, что там были. Или те, кто был там и живым ушел, прикончат, или те…
   – Да понятно, – кивнул мужчина. – Надо вообще убираться из области.
 
   – Ложись! – Вулич упал в траву. Вихрев улегся за густой куст.
   Послышались детские голоса.
   – Твою мать, – проворчал Вихрев. – Времени полвосьмого, куда родители смотрят?
   – Пап, – громко спросил невидимый мальчик, – а мы много рыбы наловим?
   – Как клевать будет, – отозвался мужчина.
   «Молодец, папа, – подумал Виктор. – А как там моя Оля?»
   – Папа! – громко крикнула девочка постарше белобрысого мальчика лет восьми. – Милиция машет.
   – Ну чего еще им надо? – Мужчина с двумя удочками, ведром и рюкзаком за плечами остановился. От притормозившего «уазика» к ним быстро шел милиционер с автоматом.
   – Поздновато вы на рыбалку собрались. Никого не видели? – спросил он.
   Вулич осторожно вытянул руку с ТТ в сторону голоса. Вихрев тоже был готов стрелять.
   – Нет, – ответил мужчина. – Что случилось?
   – А вы откуда идете? – спросил, подходя, второй милиционер.
   – Из Рыбковки.
   – Может, машину подозрительную видели или людей каких-то?
   – Да нет, – уверенно отозвался мужчина. – Никого не видели. А в чем дело?
   – Вы на реку? Лучше бы домой вернулись. А то небезопасно сейчас в этом районе.
   – Так, может, объясните, что произошло? – спросил мужчина. – В кои веки собрался с детьми на рыбалку. Мы из Домодедова, привезли детей к моей матери на лето. Но они поехали с условием, что я обязательно схожу с ними на рыбалку и мы сварим уху на костре. Неужели все настолько серьезно?