Страница:
Борис Мурасов
Убийство космонавта Юрия Гагарина – 2
Космонавт Юрий Гагарин свои похороны на Красной площади 30 марта 1968 года смотрел по телевизору, в секретном доме за зеленым забором
27 марта 1968 года при выполнении тренировочного полета на самолете трагически погиб первый в мире покоритель космоса, прославленный летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза полковник Юрий Алексеевич Гагарин.
В той же авиационной катастрофе погиб командир полка Герой Советского Союза инженер-полковник Владимир Сергеевич Серегин.
28 марта 1968 года трагическая новость облетела весь мир.
27 марта 1968 года при выполнении тренировочного полета на самолете трагически погиб первый в мире покоритель космоса, прославленный летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза полковник Юрий Алексеевич Гагарин.
В той же авиационной катастрофе погиб командир полка Герой Советского Союза инженер-полковник Владимир Сергеевич Серегин.
28 марта 1968 года трагическая новость облетела весь мир.
Глава 6
Летчики
Родственники погибших о расследовании
С утра в окно заглянуло солнце, давно уж его не было. Сегодня будет самая длинная ночь с 21 на 22 декабря 1994 года.
Позвонил Алексей и предложил свои услуги в расследовании, поинтересовался, что означают слова «деловое сотрудничество» в моем объявлении. Я кратко изложил объем поднимаемых вопросов, уточнил, не работник ли он КГБ в прошлом, на что получил отрицательный ответ.
Дал понять, что в последнее время по звонкам практически ни с кем не встречаемся, не приносят они полезного материала, к тому же в это самое время квартиру навещают «инопланетяне», создавая неприятные условия для проживания.
Полдень, небо голубое, мороз 15 градусов. Заглянул в городскую библиотеку имени Антона Чехова и ознакомился с письмом родственников Юрия Гагарина в газету «Правда» от 18 мая 1987 года.
Ждали 19 лет.
«К Вам обращаются родственники Ю.А.Гагарина.
Разрешите выразить самые сердечные слова благодарности и признательности за публикацию в вашей газете статьи С.Белоцерковского и А.Леонова «Им не хватило двух секунд». (23 марта сего года).
Как долго мы ждали подобную публикацию. Если у большинства людей замалчивание причин гибели Ю.Гагарина и В.Серегина вызывало, мягко говоря, недоумение, то у нас все эти 19 лет к чувству недоумения примешивалось чувство горечи и боли за то, что это «гробовое» молчание давало повод не слишком порядочным людям распускать разные слухи о причине гибели Ю.Гагарина и В.Серегина. Вы можете представить, какие чувства овладели нами, когда мы взяли в руки газету. Еще и еще раз мы возвращались в тот страшный день. До невозможного тяжело было на протяжении стольких лет нет-нет да и выслушивать очередную «легенду». Конечно, многое из этой статьи осталось невыясненным, хотелось бы знать все документально подтвержденные подробности. Очень хочется верить, что это первая ласточка, будут и более подробные публикации.
Еще раз, дорогие правдисты, огромное спасибо за все и низкий вам поклон!
Брат космонавта В.Гагарин; сестра Ю.Гагарина – З. Бруевич; племянница Ю.Гагарина, заведующая мемориальным музеем Ю.А.Гагарина – Г.Филатова.
Город Гагарин.
Смоленская область.
Позвонил Алексей и предложил свои услуги в расследовании, поинтересовался, что означают слова «деловое сотрудничество» в моем объявлении. Я кратко изложил объем поднимаемых вопросов, уточнил, не работник ли он КГБ в прошлом, на что получил отрицательный ответ.
Дал понять, что в последнее время по звонкам практически ни с кем не встречаемся, не приносят они полезного материала, к тому же в это самое время квартиру навещают «инопланетяне», создавая неприятные условия для проживания.
Полдень, небо голубое, мороз 15 градусов. Заглянул в городскую библиотеку имени Антона Чехова и ознакомился с письмом родственников Юрия Гагарина в газету «Правда» от 18 мая 1987 года.
Ждали 19 лет.
«К Вам обращаются родственники Ю.А.Гагарина.
Разрешите выразить самые сердечные слова благодарности и признательности за публикацию в вашей газете статьи С.Белоцерковского и А.Леонова «Им не хватило двух секунд». (23 марта сего года).
Как долго мы ждали подобную публикацию. Если у большинства людей замалчивание причин гибели Ю.Гагарина и В.Серегина вызывало, мягко говоря, недоумение, то у нас все эти 19 лет к чувству недоумения примешивалось чувство горечи и боли за то, что это «гробовое» молчание давало повод не слишком порядочным людям распускать разные слухи о причине гибели Ю.Гагарина и В.Серегина. Вы можете представить, какие чувства овладели нами, когда мы взяли в руки газету. Еще и еще раз мы возвращались в тот страшный день. До невозможного тяжело было на протяжении стольких лет нет-нет да и выслушивать очередную «легенду». Конечно, многое из этой статьи осталось невыясненным, хотелось бы знать все документально подтвержденные подробности. Очень хочется верить, что это первая ласточка, будут и более подробные публикации.
Еще раз, дорогие правдисты, огромное спасибо за все и низкий вам поклон!
Брат космонавта В.Гагарин; сестра Ю.Гагарина – З. Бруевич; племянница Ю.Гагарина, заведующая мемориальным музеем Ю.А.Гагарина – Г.Филатова.
Город Гагарин.
Смоленская область.
«Вызов» в КГБ (ФСБ)
Не мог пройти мимо Некрасовки, так москвичи нарекли библиотеку напротив памятника Александру Пушкину на Суворовском бульваре. Некрасовка постоянно меня подпитывала старыми публикациями. Но на этот раз заказать газеты 1962-го и 1938-го годов оказалось невозможным: сотрудник принимают заказы на газеты только с 1963-го года. Придется пробивать дорожку в Ленинскую.
По Таганской ветке метрополитена покатил к станции «Волгоградский проспект», в редакцию газеты «Все для Вас». Заполнил два бланка объявлений и передал лично Юле, с просьбой запустить в рекламу через пару недель. Блондинки на месте не было, да и не хотелось, честно говоря, даже взглядом встречаться.
По той же ветке поехал до станции «Кузнецкий мост», давка в вагоне мощная, смотрю на часы: 14–00. Листаю последний номер журнала «Все для Вас», кто-то дергает за карманы, прижимаю к себе сумку.
Перехожу на станцию «Лубянка», бывшая Дзержинская, поднимаюсь по переходу у магазина «Детский Мир». Нигде не видно никаких торгашей, многое изменилось за полгода, что я не был здесь, только комплекс серо-черных зданий КГБ (ФСБ) по-прежнему, отдавал холодом.
На дверях тыльного входа по улице Кузнецкий мост нашел табличку «Приемная федеральной службы контрразведки». Ниже, мелким шрифтом: «прием граждан по личным вопросам круглосуточно».
Вхожу. Вдоль стен стоят диваны, столики, немного посетителей, все без верхней одежды. Кто-то шепчется с соседом, другие в полном одиночестве и молчании. Все говорит о том, что ожидают очереди приема.
Впереди за пультом управления в повязке – старший прапорщик, – значит, дежурный. Рядом, по-видимому, помощник, прапорщик. Иду прямо к дежурному. «Вы по какому вопросу?» – реагирует мгновенно. «По Гагарину, – отвечаю, – Мне все равно, к кому идти, только не к женщине». Заглянув за угол, помощник буквально через две-три секунды предложил пройти. Наверное, нужно бы раздеться и сумку оставить в гардеробе. Но предлагают пройти, в чем есть. Налево по коридору шагает среднего роста шатен, показывает мне рукой на открытую дверь, кабинета. Кабинет серый, не располагающий к разговору. На полированном столе играют лучи настольной лампы, мягкие кресла хозяина и гостя.
«В чем проблема?» – спрашивает шатен, на вид ему лет тридцать пять, – должно быть, в звании майора, если, конечно, не имел мохнатой лапы и продвигался по службе согласно установленным срокам. Я стал искать в сумке газету «Все для Вас» с номером 81 от 29 апреля 1994 года. Получилась маленькая заминка, номера найти не могу, потому что сумка наполнилась новыми номерами журналов и газет. (Кто был на Пушкинской площади в переходах – меня поймет, там для любого найдется интересная литература.) Вот, наконец, нужный номер, открываю на 82 странице и подаю хозяину кабинета. Мое объявление обведено в красную рамку. Шатен читает внимательно.
«Центр «Хиросима-2» приглашает граждан, владеющих информацией в раскрытии загадок: Железнодорожной катастрофы под Уфой 1989 года, заказного землетрясения в Армении 1988 года, авиакатастрофы Боинга 747 компании Пан-Американ над Шотландией 1988 года, перелета Руста на Красную Площадь 1987 года, гибели Юрия Гагарина, Андрея Сахарова. Центр нуждается в финансовой поддержке. Телефон 440-54-83, Борис Васильевич».
Лицо хозяина стало покрываться пятнами, напоминающими спектр радуги: от красного до фиолетового. «Какой вопрос к нам вы имеете?» – спрашивает меня и снова перечитывает объявление.
– Похоже, ваше ведомство проявляет к нам интерес, я бы хотел на эту тему поговорить…
Хозяин: Если бы нужно было, давно бы вызвали (произносит уверенно).
Разумеется, я не стал объяснять, что лично мне уже были приглашения их людей на встречу у станции Лубянка в мае, в двадцать три часа, то есть когда потемнее…
Подаю уверенному в себе хозяину еще одну рекламную газету, уже за 5 декабря, объяснил, что перерыв в выходе объявлений составил более 5 месяцев, хотя ежемесячно выходит не менее четырех номеров, и сотрудники утверждают, что давление оказывает КГБ, причем, с того дня, когда мы занялись изучением истории гибели Юрия Гагарина. Хозяин немного успокоился, сказал, что они в этом не видят никакого криминала… Как бы между прочим я заметил, что посадка легкомоторного самолета на Красной Площади организована было этим ведомством, и нужно гордиться, тем, что кадровые перестановки в Кремле были сделаны без крови. Но и в этой истории не все гладко: подполковник и майор – оперативные дежурные дивизии Ленинградской армии ПВО отсидели в Магаданском лагере по 5 и 4 года, а Руста выпустили через год, по ходатайству Министерства иностранных дел…
Хозяин кабинета привстал, вышел из-за стола, как бы давая мне понять, что дальше разговаривать он не будет. Жест этот был понятен, а шел я в это уважаемое ведомство, чтобы предупредить: если нам и дальше будут мешать, то виновников – исполнителей гибели Юрия Гагарина найдем и назовем по фамильно.
Нити уже потянулись в КГБ, но сейчас не вижу смысла их беспокоить, пусть пока спокойно носят погоны полковников и генералов, всему свое время.
Поправив шарф, застегнув пальто и попрощавшись с хозяином кабинета, я направился к выходу, надо было еще заглянуть в охотничий магазин на улице Дзержинского.
Вечером сообщили скудные факты о смерти в 1976 году Министра Обороны Маршала Андрея Гречко. К этой теме вернусь позднее.
Повторно позвонил Алексей и сам спросил меня, где можно найти применение сил, хотя я и не просматривал поле деятельности. Алексей понимал, что мы никого ни на какие допросы не вызываем, едем сами и беседуем только с теми, кто психологически готов к разговору. Я объяснил, что вся информация по Юрию Гагарину сосредоточена в руках майоров и полковников, может быть, что-то известно некоторым солдатам, но не каждый изъявит желание с ним разговаривать. Бывает, мне самому отказывают или разговор получается очень сухим, сказывается и трусость косвенных соучастников гибели летчиков. Договорились, что созвонимся с ним после нового года.
Я позвонил в редакцию Юле и попросил добавить в объявление фразу «Убийство Зои Федоровой». Юля поинтересовалась, кто это такая. Пришлось уточнить, что это артистка, которая была подругой Лидии Руслановой, и ее не обошло стороной КГБ.
С сегодняшнего вечера берусь за обработку материалов, накопленных мной в результате встреч с летчиками.
По Таганской ветке метрополитена покатил к станции «Волгоградский проспект», в редакцию газеты «Все для Вас». Заполнил два бланка объявлений и передал лично Юле, с просьбой запустить в рекламу через пару недель. Блондинки на месте не было, да и не хотелось, честно говоря, даже взглядом встречаться.
По той же ветке поехал до станции «Кузнецкий мост», давка в вагоне мощная, смотрю на часы: 14–00. Листаю последний номер журнала «Все для Вас», кто-то дергает за карманы, прижимаю к себе сумку.
Перехожу на станцию «Лубянка», бывшая Дзержинская, поднимаюсь по переходу у магазина «Детский Мир». Нигде не видно никаких торгашей, многое изменилось за полгода, что я не был здесь, только комплекс серо-черных зданий КГБ (ФСБ) по-прежнему, отдавал холодом.
На дверях тыльного входа по улице Кузнецкий мост нашел табличку «Приемная федеральной службы контрразведки». Ниже, мелким шрифтом: «прием граждан по личным вопросам круглосуточно».
Вхожу. Вдоль стен стоят диваны, столики, немного посетителей, все без верхней одежды. Кто-то шепчется с соседом, другие в полном одиночестве и молчании. Все говорит о том, что ожидают очереди приема.
Впереди за пультом управления в повязке – старший прапорщик, – значит, дежурный. Рядом, по-видимому, помощник, прапорщик. Иду прямо к дежурному. «Вы по какому вопросу?» – реагирует мгновенно. «По Гагарину, – отвечаю, – Мне все равно, к кому идти, только не к женщине». Заглянув за угол, помощник буквально через две-три секунды предложил пройти. Наверное, нужно бы раздеться и сумку оставить в гардеробе. Но предлагают пройти, в чем есть. Налево по коридору шагает среднего роста шатен, показывает мне рукой на открытую дверь, кабинета. Кабинет серый, не располагающий к разговору. На полированном столе играют лучи настольной лампы, мягкие кресла хозяина и гостя.
«В чем проблема?» – спрашивает шатен, на вид ему лет тридцать пять, – должно быть, в звании майора, если, конечно, не имел мохнатой лапы и продвигался по службе согласно установленным срокам. Я стал искать в сумке газету «Все для Вас» с номером 81 от 29 апреля 1994 года. Получилась маленькая заминка, номера найти не могу, потому что сумка наполнилась новыми номерами журналов и газет. (Кто был на Пушкинской площади в переходах – меня поймет, там для любого найдется интересная литература.) Вот, наконец, нужный номер, открываю на 82 странице и подаю хозяину кабинета. Мое объявление обведено в красную рамку. Шатен читает внимательно.
«Центр «Хиросима-2» приглашает граждан, владеющих информацией в раскрытии загадок: Железнодорожной катастрофы под Уфой 1989 года, заказного землетрясения в Армении 1988 года, авиакатастрофы Боинга 747 компании Пан-Американ над Шотландией 1988 года, перелета Руста на Красную Площадь 1987 года, гибели Юрия Гагарина, Андрея Сахарова. Центр нуждается в финансовой поддержке. Телефон 440-54-83, Борис Васильевич».
Лицо хозяина стало покрываться пятнами, напоминающими спектр радуги: от красного до фиолетового. «Какой вопрос к нам вы имеете?» – спрашивает меня и снова перечитывает объявление.
– Похоже, ваше ведомство проявляет к нам интерес, я бы хотел на эту тему поговорить…
Хозяин: Если бы нужно было, давно бы вызвали (произносит уверенно).
Разумеется, я не стал объяснять, что лично мне уже были приглашения их людей на встречу у станции Лубянка в мае, в двадцать три часа, то есть когда потемнее…
Подаю уверенному в себе хозяину еще одну рекламную газету, уже за 5 декабря, объяснил, что перерыв в выходе объявлений составил более 5 месяцев, хотя ежемесячно выходит не менее четырех номеров, и сотрудники утверждают, что давление оказывает КГБ, причем, с того дня, когда мы занялись изучением истории гибели Юрия Гагарина. Хозяин немного успокоился, сказал, что они в этом не видят никакого криминала… Как бы между прочим я заметил, что посадка легкомоторного самолета на Красной Площади организована было этим ведомством, и нужно гордиться, тем, что кадровые перестановки в Кремле были сделаны без крови. Но и в этой истории не все гладко: подполковник и майор – оперативные дежурные дивизии Ленинградской армии ПВО отсидели в Магаданском лагере по 5 и 4 года, а Руста выпустили через год, по ходатайству Министерства иностранных дел…
Хозяин кабинета привстал, вышел из-за стола, как бы давая мне понять, что дальше разговаривать он не будет. Жест этот был понятен, а шел я в это уважаемое ведомство, чтобы предупредить: если нам и дальше будут мешать, то виновников – исполнителей гибели Юрия Гагарина найдем и назовем по фамильно.
Нити уже потянулись в КГБ, но сейчас не вижу смысла их беспокоить, пусть пока спокойно носят погоны полковников и генералов, всему свое время.
Поправив шарф, застегнув пальто и попрощавшись с хозяином кабинета, я направился к выходу, надо было еще заглянуть в охотничий магазин на улице Дзержинского.
Вечером сообщили скудные факты о смерти в 1976 году Министра Обороны Маршала Андрея Гречко. К этой теме вернусь позднее.
Повторно позвонил Алексей и сам спросил меня, где можно найти применение сил, хотя я и не просматривал поле деятельности. Алексей понимал, что мы никого ни на какие допросы не вызываем, едем сами и беседуем только с теми, кто психологически готов к разговору. Я объяснил, что вся информация по Юрию Гагарину сосредоточена в руках майоров и полковников, может быть, что-то известно некоторым солдатам, но не каждый изъявит желание с ним разговаривать. Бывает, мне самому отказывают или разговор получается очень сухим, сказывается и трусость косвенных соучастников гибели летчиков. Договорились, что созвонимся с ним после нового года.
Я позвонил в редакцию Юле и попросил добавить в объявление фразу «Убийство Зои Федоровой». Юля поинтересовалась, кто это такая. Пришлось уточнить, что это артистка, которая была подругой Лидии Руслановой, и ее не обошло стороной КГБ.
С сегодняшнего вечера берусь за обработку материалов, накопленных мной в результате встреч с летчиками.
Полковник Николай Климов
Пилот вертолета МИ-4 Николай Климов 27 марта находился в воздухе с обучаемым космонавтом № 5 полковником Валерием Быковским, и они слышали весь радиообмен между 625-м самолетом и Руководством полетами. После потери связи с 625-м и запросах о нем на всех каналах, Валерий Быковский сказал: «Коля, мне что-то не нравится обстановка». Последовала команда вернуться на аэродром и начались поиски самолета Юрия Гагарина до самого вечера.
На следующий день с генерал-полковником Николаем Каманиным полковник Николай Климов еще раз вылетел на точку падения самолета, для подтверждения гибели полковников. По возвращении на аэродром Москва запрашивала: «Доложите, один или двое». Генерал Николай Каманин показал два пальца. Через 15 минут весь мир облетела трагическая весть о гибели первого космонавта планеты. С полковником Николаем Климовым нам было еще о чем поговорить… Версию попадания 625-го «в струю», он, смеясь, отверг.
– Николай, вы случайно не обратили внимание, – после гибели Юрия Гагарина и Владимира Серегина ваш полк стал пополняться странными офицерами-чужеземцами.
Климов: Не заметить такой мощный наплыв кадров было просто невозможно, и они, по возможности, находились у нас под контролем…
На следующий день с генерал-полковником Николаем Каманиным полковник Николай Климов еще раз вылетел на точку падения самолета, для подтверждения гибели полковников. По возвращении на аэродром Москва запрашивала: «Доложите, один или двое». Генерал Николай Каманин показал два пальца. Через 15 минут весь мир облетела трагическая весть о гибели первого космонавта планеты. С полковником Николаем Климовым нам было еще о чем поговорить… Версию попадания 625-го «в струю», он, смеясь, отверг.
– Николай, вы случайно не обратили внимание, – после гибели Юрия Гагарина и Владимира Серегина ваш полк стал пополняться странными офицерами-чужеземцами.
Климов: Не заметить такой мощный наплыв кадров было просто невозможно, и они, по возможности, находились у нас под контролем…
Валентин Андреев
Подполковник Валентин Андреев, летчик самолета УТИ МИГ-15 с позывными 614, – с того самого, в струю которого, по версии профессора Сергея Белоцерковского, попал гагаринский самолет, то есть по официальной версии, трагедия произошла по вине 614-го.
Я попросил вспомнить полет в подробностях в течение пяти минут, добавив, что готов перезвонить или встретиться.
«Как давно это было», – с глубоким вздохом произнес собеседник. Я изложил версию генерал-майора Николая Кузнецова, его несогласие с профессором Сергеем Белоцерковским. Валентин заметил, что ему эта версия нравится, но она все же не убедительна.
Андреев: У нас, летчиков, была друга версия.
– Я думаю, что Юрия Гагарина убрали и хочу разобраться, как.
Андреев: Я в этом не уверен.
Я сказал Валентину Михайловичу, что мне, танкисту, в летных делах легче будет разобраться. Собеседник рассмеялся и добавил, что истину найти мне будет трудно.
Андреев: Там все пересмотрено, пережевано, столько людей этим занималось.
– Но конкретной информации о том, что же случилось, нет.
Андреев: Только версии. Они же ни слова не сказали, когда падали, выводили самолет и не могли вывести. Серегин, видно, долго не вмешивался в управление самолетом, а когда схватился, было уже поздно. Возможна и ваша версия. Но самолет собрали до винтика.
– У вас утром была задержка с вылетом?
Андреев: С вылетом не было. Там была задержка на полосе, принимали два или три самолета АН-12, а мы стояли на рулежке с запущенными двигателями перед взлетом, Гагарин ждал, и я ждал.
– Как проходил ваш полет в тот день?
Андреев: Я шел на пробивание облаков вверх, затем пробивание вниз, затем руководитель полетов запросил меня выйти на связь с 625.
– Почему сначала предложили версию о попадании в след вашего самолета, затем, я надеюсь, будет просматриваться Раменский СУ-15.
Андреев: Все же искали истину.
– Истина рядом, и тем, кому нужно, она известна. Андреев: Как известно? Мы можем только предположить, и мне ничего не известно. Я не берусь определить.
– Вам нервы мотали?
Андреев: Нет, не мотали. Только, когда работала комиссия, разбиралась в течение месяца, нас никуда не пускали, даже в отпуска.
– После потери связи Руководство полетами еще десять минут видело 625-й самолет.
Андреев: Когда идут нормальные полеты, в Руководстве полетами все спокойно, после потери, возможно, автоматически вели самолет Гагарина… В струю попадали на взлете, на переходе: самолет дрогнет, и ничего…
– Вероятно, для создания помех была пара лишних самолетов в зоне полета 625-го.
Андреев (глубоко вздохнув): Кто его знает.
В конце разговора Валентин Михайлович согласился, что разгадка действительно где-то рядом, но в глубоком тумане, и пожелал мне удачи.
Я попросил вспомнить полет в подробностях в течение пяти минут, добавив, что готов перезвонить или встретиться.
«Как давно это было», – с глубоким вздохом произнес собеседник. Я изложил версию генерал-майора Николая Кузнецова, его несогласие с профессором Сергеем Белоцерковским. Валентин заметил, что ему эта версия нравится, но она все же не убедительна.
Андреев: У нас, летчиков, была друга версия.
– Я думаю, что Юрия Гагарина убрали и хочу разобраться, как.
Андреев: Я в этом не уверен.
Я сказал Валентину Михайловичу, что мне, танкисту, в летных делах легче будет разобраться. Собеседник рассмеялся и добавил, что истину найти мне будет трудно.
Андреев: Там все пересмотрено, пережевано, столько людей этим занималось.
– Но конкретной информации о том, что же случилось, нет.
Андреев: Только версии. Они же ни слова не сказали, когда падали, выводили самолет и не могли вывести. Серегин, видно, долго не вмешивался в управление самолетом, а когда схватился, было уже поздно. Возможна и ваша версия. Но самолет собрали до винтика.
– У вас утром была задержка с вылетом?
Андреев: С вылетом не было. Там была задержка на полосе, принимали два или три самолета АН-12, а мы стояли на рулежке с запущенными двигателями перед взлетом, Гагарин ждал, и я ждал.
– Как проходил ваш полет в тот день?
Андреев: Я шел на пробивание облаков вверх, затем пробивание вниз, затем руководитель полетов запросил меня выйти на связь с 625.
– Почему сначала предложили версию о попадании в след вашего самолета, затем, я надеюсь, будет просматриваться Раменский СУ-15.
Андреев: Все же искали истину.
– Истина рядом, и тем, кому нужно, она известна. Андреев: Как известно? Мы можем только предположить, и мне ничего не известно. Я не берусь определить.
– Вам нервы мотали?
Андреев: Нет, не мотали. Только, когда работала комиссия, разбиралась в течение месяца, нас никуда не пускали, даже в отпуска.
– После потери связи Руководство полетами еще десять минут видело 625-й самолет.
Андреев: Когда идут нормальные полеты, в Руководстве полетами все спокойно, после потери, возможно, автоматически вели самолет Гагарина… В струю попадали на взлете, на переходе: самолет дрогнет, и ничего…
– Вероятно, для создания помех была пара лишних самолетов в зоне полета 625-го.
Андреев (глубоко вздохнув): Кто его знает.
В конце разговора Валентин Михайлович согласился, что разгадка действительно где-то рядом, но в глубоком тумане, и пожелал мне удачи.
Полковник Александр Справцев
Александр Справцев предложил встретиться и обсудить гибель Владимира Серегина и Юрия Гагарина по конкретным эпизодам.
Автобус 380 подкатил к проходной Звездного городка, и вот я уже в который раз иду по аллее мимо голубых елей и берез, усыпанных снегом. Решил заглянуть в музей, но, как ни странно, интересной информацией не удивил, лишь разговор с сотрудниками Музея снял сгусток консервативного оформления зала.
На мой звонок дверь открыл здоровый мужчина в спортивном костюме, с отверткой и пассатижами в руках. Пригласил пройти в комнату, где я поставил свою набитую материалами сумку. Александр Гаврилович присел на диван, который под его весом застонал, а я расположился в кресле. Я кратко рассказал о своем интересе к гагаринской теме, спросил, не будет ли он против, если мы включим магнитофон на время нашей беседы, на что получил согласие. Выложил на стол папку с газетами, журналами, начиная с 1960 года, а на полу стал разматывать провода микрофона, блока питания. Жена Александра Справцева – Анна Тимофеевна подала удлинитель с напряжением 220 вольт, и магнитофон к работе был готов.
В каком же звании мой собеседник, мучило меня. Последняя его должность – командир эскадрилий, значит, он должен быть полковником.
Вопросы для Александра Гавриловича я подготовил заранее, но с чего начать, чтобы лучше пошла познавательная беседа, решиться было сложно, тем более, вижу человека впервые. Предложил ему вопросы и решил предоставить начало беседы на его усмотрение.
Александр Гаврилович предложил кратко рассказать о себе, затем перейти к конкретным вопросам. Меня такая последовательность вполне устраивала.
Александр Справцев поступил в то же летное училище, что и Юрий Гагарин, Оренбургское, но двумя годами раньше. Затем, после хрущевского сокращения армии закончил в 1955 году в городе Запорожье, ныне Луганске, по самолету МИГ-15. Работал инструктором в своем училище, потом в Харьковском. В 1962 году привлекался из училища со своим самолетом МИГ-15 УТИ в Звездный городок для налета часов будущих космонавтов, и по ходатайству начальников был переведен в полк, где и прошел путь до формирования космического Серегинского полка.
После полета в космос летчикам присваивалась квалификация летчик-космонавт I класса, а налета часов не хватало, не говоря уже о самостоятельным полетах. Для Александра Справцева день 27 марта начинался, как обычно. Предполетную подготовку проводил заместитель командира полка полковник Степан Сухинин, через несколько минут вошел командир полка Владимир Серегин и, не вмешиваясь в работу, сел за первый стол. По окончании инструктажа все направились по рабочим местам. Александр Справцев, проходя мимо стола Юрия Гагарина, спросил его: «Юрий Алексеевич, как, – обмоем самостоятельный вылет?» Юрий Гагарин ответил: «Обязательно». За неделю до этого обмывали самостоятельный вылет Дмитрия Заикина, того самого, который был набран в первую группу космонавтов, но так в космос и не летал.
Летчики направились получать парашюты, Юрий Гагарин с Владимиром Серегиным сели в «Волгу». Через какое-то время Александр Гаврилович, как и большинство, узнал о потере связи с самолетом полковника Юрия Гагарина.
– Александр Гаврилович, кто техник самолета № 19 МИГ-15-УТИ? Есть предположение, что самолет утром заменили.
Справцев: Очень сложно вспомнить.
Кто был разведчиком погоды на самолете ИЛ-14?
Справцев: Разведчиком был Стрельцов или Малинин.
Кто их задержал с вылетом?
Для Александра Гавриловича этот вопрос оказался неожиданным. Он вспомнил, что на предварительной подготовке всегда присутствовал разведчик погоды, но не в тот день.
Я предложил перейти к рассмотрению вопроса по расположению зон полетов, заметив, что в этом вопросе надеюсь авторов фальсификаций разоблачить. Положил перед Александром Гавриловичем рисунок № 7 из журнала «Гражданская авиация» за 1988 год номер три. Показал в радиообмене 625-го в 10 часов 25 минут десять секунд доклад полковника Юрия Гагарина: «625-й зону 20 занял, высота 4200. Прошу задание». Значит, зона 20 – перед городом Киржачем, селом Новоселово.
Справцев: Да причем здесь 21? 21 расположена за 20. Где помечена двадцать первая, там коридор возвращения самолетов.
На чистый лист у меня нанесены – аэродром Чкаловский, населенные пункты Загорск, Киржач, Новоселово, Красноармейск. Показал точку падения самолета у села Новоселово. Александр Гаврилович произнес: «Да это же обратным курсом, вместо 320 упали на 180 градусов. (От удивления Александр даже немного привстал).
– Были версии: не работал высотомер, не работали фотоприставки. Фотоприставки работали, я уже выяснил; скрыли.
Справцев (спокойным тоном): Да. В то время быстро сработали.
Александр Гаврилович стал рисовать мне зоны от старта, по курсу полета. Село Новоселово входило в 20 зону, мало того, Новоселово находилось на ее краю, да и летали перед городом Киржачем.
Я ввел Александра Гавриловича в курс, что после потери связи по локатору наблюдали точку самолета Юрия Гагарина, тем более, она перемещалась хаотично к аэродрому, затем стала исчезать и пропала.
Справцев: Может, еще кто-нибудь там был?
– Неужели они так глубоко проработали операцию, что убирают самолет № 625 Юрия Гагарина и вместо него ставят другой? Не может этого быть.
Справцев: В то время Кутахов пытал пилота из города Владимира, он, вроде, по времени находился в нашей зоне, тем более, летали они часто. Но оказалось, что пилот приписал километраж, а по летному времени находился в воздухе вместе с космонавтом Гагариным.
– А с Раменского аэродрома, тем более Алексей Леонов заявил, что лично знает фамилию летчика, «шутившего» в зоне полета гагаринского самолета.
Справцев: Они летали в наших зонах, но, как правило, давали им 11-ую.
Я немного поделился имеющейся информацией, и вдруг Александр Гаврилович говорит: «Вот еще в чем дело. Обороты двигателя были 9 тысяч, а это обороты горизонтального полета при скорости 600 км/час на высоте 4 тысячи метров. Если падали, то почему обороты не убрали и что это за штопор? Когда самолет падает, нужно убрать обороты. Хочет этого летчик или нет – рука сама должна сработать.
Самолет упал с этими оборотами. Интересно. И с углом более 50 градусов. Штопора тут не может быть.
Показал Александру Гавриловичу рисунки Сергея Белоцерковского и Алексея Леонова, которые в 1987 году предложили читателям на схемах четыре виража, а в 1988 году – два виража. Большего не могли сделать за четыре минуты.
Справцев: Сделали два виража и ушли.
После катастрофы пришел заместитель генерального конструктора по двигателю. Расспрашивал, кто и на каких оборотах летал. Одни отвечали: десять тысяч, другие – десять тысяч сорок. Он раздал листы и попросил написать. Все написали, он тогда и говорит: «Знаете, почему я заинтересовался? Двигатель упал на этих оборотах».
Послышался щелчок магнитофона, – кассета закончилась, а мы разговаривали совсем о нем позабыв. Я вставил чистую кассету, и разговор продолжился.
– Давайте рассмотрим вопрос о запретных зонах. Вот поселок Красноармейск. Как вы его проходите?
Справцев: Когда идем в зону, проходим на север, затем – в направлении Киржача. – Красноармейск где остается? Справцев: Справа, мы его всегда обходим. При возвращении, естественно, слева. – Значит прав был Виктор Альфонский… Справцев: Еще город Ногинск. Но там мы проходили на высоте не ниже 2 тысяч метров. Похоже, стреляли танкисты. Вправо нельзя – Горьковское шоссе.
– А Красноармейск на какой высоте можно было проходить?
Справцев: Четко нельзя.
– Загорск – нельзя, Красноармейск – нельзя. Самолет упал под Новоселове Давайте немного пофантазируем. Откуда его могли достать ракетой? От Загорска и Красноармеиска до падения под 50 км, чем могли достать?
Справцев: Да ничем. Загорск бьет вертикально, Красноармейск горизонтально, но с дальностью до 35 км. Ногинск отпадает. Я разговаривал с командиром дивизиона из Красноармеиска и он подтвердил, что тренируются по нашим самолетам.
– В этот день генерал-полковник Николай Каманин на 11 часов был вызван в ЦК, то есть не присутствовал, генерал-полковник Павел Кутахов, наверное, не в курсе, но маршал Константин Вершинин знал или предполагал об операции, в этом нет сомнений. В дорогу Юрию Гагарину могли заложить «лягушку»?
Справцев: В одном полку часто разбивались молодые летчики – лейтенанты, причину предполагали в неопытности. Однажды какому-то летчику на старте не разрешили взлет и при проверке под головой обнаружили «лягушку» – маленькую мину. Стукнет в воздухе по голове, оглушит, а самолет целый падает.
– Что представлял собой полковник Юрий Гагарин как летчик?
Справцев: Я с Юрой, по-моему, в 1966 году на МИГе-15 УТИ налетал тридцать часов.
– Как летчик он чувствовал себя уверенно?
Справцев: Да, нормально.
– Говорят, Юрий Гагарин и Андриан Николаев самые простые были из первого набора космонавтов.
Александр Гаврилович рассказал один эпизод из летной жизни. Как он садился без двигателя с Алексеем Елисеевым. Алексей Елисеев только что пришел в отряд космонавтов. Первый полет. И для Александра Справцева первый – после отпуска. Алексей Елисеев – врач, и отрабатывал космические проблемы.
С навешанными датчиками на невесомость полетели, то есть делали ходку, контролируя по прибору, – обычно по теннисному шарику видно хорошо. Сделал два виража, пошел на петлю, – и вдруг такой мощный удар, сильнейшая тряска. Сразу самолет переложил – может, что-то у Елисеева случилось. Ничего подобного – он на месте, не катапультировался, провода все торчат. Двигатель остановился, кран топливный пришлось перекрыть, а так не хотелось перекрывать. Тряска прекратилась. Высота где-то 3–3,5 тысячи метров, облачность 600 метров, ветер 12–15 метров. Доложил Руководству полетами, что иду на посадку. Услышал голос'Серегина: «На дальнем тысяча метров». «Понял», – отвечает'Справцев. Дальний привод находился на расстоянии 4 км от аэродрома. В подобной ситуации Александр Справцев оказывался неоднократно. В училище курсантом по вводной останавливал двигатель и давал возможность сажать самолет, да и на этом аэродроме сам отрабатывал посадку. Уверенность в благополучной посадке была полная. Самолет стал снижаться, на высоте около двух тысяч метров вошел в облака. Руководство полетами дает летчику: «удаление от аэродрома», а про высоту забыло. Александр ведет самолет по прибору, а ветер 15 м все давит, давит, и в итоге уносит за Чкаловский городок. Дальний привод Александр не заметил и закрылки не выпустил, а шасси после остановки двигателя, так как аварийная посадка. После выхода из облаков можно было принимать решение. Облака самолет пробил, а посадочная полоса оказалась в стороне. Александр повел самолет через поселок Щелково. Ветер, сносивший их, сейчас помогал дотягивать до аэродрома с креном 65 градусов, а допускается до 30. Грунтовая полоса была свободной от машин и людей. Закрылки выпускать уже поздно. При такой скорости на посадке МИГ-15 «козлит» хорошо. Неоднократно подобное Александр наблюдал при посадке курсантов, а, как правило, очередной «козел» выше предыдущего, и так продолжается до тех пор, пока не отлетит передняя стойка. Александр самолет прижал немного к земле, затем отпустил, вновь прижал и отпустил, в момент касания передней стойки земли зажал тормоза, а сам себе говорит: что будет, того не миновать. Самолет как понесет, грунтовая полоса кончается, а перед этим только что обновили кюветы, углубили. Проскочили две дороги, кювет, пропуская под собой маленькие березки, а впереди приближались большие. Летчик, нажав на тормоза, заставил самолет развернуться, благо внизу оказался песок, и колеса вошли наполовину в грунт.
Смотрит Александр Справцев из кабины самолета, а перед ним солдат с офицером, заготавливают березовые веники для зимней баньки, париться. Кругом больше никого не видать, и нет ни одной машины. Александр Справцев отключил датчики у Алексея Елисеева, и они вдвоем сошли на землю. Самолет весь пробит, будто из пулемета. Подкатила машина генерала Кузнецова, забрав космонавта, уехала. Как обычно, в армии, летчика ожидало написать с десяток объяснительных.
Автобус 380 подкатил к проходной Звездного городка, и вот я уже в который раз иду по аллее мимо голубых елей и берез, усыпанных снегом. Решил заглянуть в музей, но, как ни странно, интересной информацией не удивил, лишь разговор с сотрудниками Музея снял сгусток консервативного оформления зала.
На мой звонок дверь открыл здоровый мужчина в спортивном костюме, с отверткой и пассатижами в руках. Пригласил пройти в комнату, где я поставил свою набитую материалами сумку. Александр Гаврилович присел на диван, который под его весом застонал, а я расположился в кресле. Я кратко рассказал о своем интересе к гагаринской теме, спросил, не будет ли он против, если мы включим магнитофон на время нашей беседы, на что получил согласие. Выложил на стол папку с газетами, журналами, начиная с 1960 года, а на полу стал разматывать провода микрофона, блока питания. Жена Александра Справцева – Анна Тимофеевна подала удлинитель с напряжением 220 вольт, и магнитофон к работе был готов.
В каком же звании мой собеседник, мучило меня. Последняя его должность – командир эскадрилий, значит, он должен быть полковником.
Вопросы для Александра Гавриловича я подготовил заранее, но с чего начать, чтобы лучше пошла познавательная беседа, решиться было сложно, тем более, вижу человека впервые. Предложил ему вопросы и решил предоставить начало беседы на его усмотрение.
Александр Гаврилович предложил кратко рассказать о себе, затем перейти к конкретным вопросам. Меня такая последовательность вполне устраивала.
Александр Справцев поступил в то же летное училище, что и Юрий Гагарин, Оренбургское, но двумя годами раньше. Затем, после хрущевского сокращения армии закончил в 1955 году в городе Запорожье, ныне Луганске, по самолету МИГ-15. Работал инструктором в своем училище, потом в Харьковском. В 1962 году привлекался из училища со своим самолетом МИГ-15 УТИ в Звездный городок для налета часов будущих космонавтов, и по ходатайству начальников был переведен в полк, где и прошел путь до формирования космического Серегинского полка.
После полета в космос летчикам присваивалась квалификация летчик-космонавт I класса, а налета часов не хватало, не говоря уже о самостоятельным полетах. Для Александра Справцева день 27 марта начинался, как обычно. Предполетную подготовку проводил заместитель командира полка полковник Степан Сухинин, через несколько минут вошел командир полка Владимир Серегин и, не вмешиваясь в работу, сел за первый стол. По окончании инструктажа все направились по рабочим местам. Александр Справцев, проходя мимо стола Юрия Гагарина, спросил его: «Юрий Алексеевич, как, – обмоем самостоятельный вылет?» Юрий Гагарин ответил: «Обязательно». За неделю до этого обмывали самостоятельный вылет Дмитрия Заикина, того самого, который был набран в первую группу космонавтов, но так в космос и не летал.
Летчики направились получать парашюты, Юрий Гагарин с Владимиром Серегиным сели в «Волгу». Через какое-то время Александр Гаврилович, как и большинство, узнал о потере связи с самолетом полковника Юрия Гагарина.
– Александр Гаврилович, кто техник самолета № 19 МИГ-15-УТИ? Есть предположение, что самолет утром заменили.
Справцев: Очень сложно вспомнить.
Кто был разведчиком погоды на самолете ИЛ-14?
Справцев: Разведчиком был Стрельцов или Малинин.
Кто их задержал с вылетом?
Для Александра Гавриловича этот вопрос оказался неожиданным. Он вспомнил, что на предварительной подготовке всегда присутствовал разведчик погоды, но не в тот день.
Я предложил перейти к рассмотрению вопроса по расположению зон полетов, заметив, что в этом вопросе надеюсь авторов фальсификаций разоблачить. Положил перед Александром Гавриловичем рисунок № 7 из журнала «Гражданская авиация» за 1988 год номер три. Показал в радиообмене 625-го в 10 часов 25 минут десять секунд доклад полковника Юрия Гагарина: «625-й зону 20 занял, высота 4200. Прошу задание». Значит, зона 20 – перед городом Киржачем, селом Новоселово.
Справцев: Да причем здесь 21? 21 расположена за 20. Где помечена двадцать первая, там коридор возвращения самолетов.
На чистый лист у меня нанесены – аэродром Чкаловский, населенные пункты Загорск, Киржач, Новоселово, Красноармейск. Показал точку падения самолета у села Новоселово. Александр Гаврилович произнес: «Да это же обратным курсом, вместо 320 упали на 180 градусов. (От удивления Александр даже немного привстал).
– Были версии: не работал высотомер, не работали фотоприставки. Фотоприставки работали, я уже выяснил; скрыли.
Справцев (спокойным тоном): Да. В то время быстро сработали.
Александр Гаврилович стал рисовать мне зоны от старта, по курсу полета. Село Новоселово входило в 20 зону, мало того, Новоселово находилось на ее краю, да и летали перед городом Киржачем.
Я ввел Александра Гавриловича в курс, что после потери связи по локатору наблюдали точку самолета Юрия Гагарина, тем более, она перемещалась хаотично к аэродрому, затем стала исчезать и пропала.
Справцев: Может, еще кто-нибудь там был?
– Неужели они так глубоко проработали операцию, что убирают самолет № 625 Юрия Гагарина и вместо него ставят другой? Не может этого быть.
Справцев: В то время Кутахов пытал пилота из города Владимира, он, вроде, по времени находился в нашей зоне, тем более, летали они часто. Но оказалось, что пилот приписал километраж, а по летному времени находился в воздухе вместе с космонавтом Гагариным.
– А с Раменского аэродрома, тем более Алексей Леонов заявил, что лично знает фамилию летчика, «шутившего» в зоне полета гагаринского самолета.
Справцев: Они летали в наших зонах, но, как правило, давали им 11-ую.
Я немного поделился имеющейся информацией, и вдруг Александр Гаврилович говорит: «Вот еще в чем дело. Обороты двигателя были 9 тысяч, а это обороты горизонтального полета при скорости 600 км/час на высоте 4 тысячи метров. Если падали, то почему обороты не убрали и что это за штопор? Когда самолет падает, нужно убрать обороты. Хочет этого летчик или нет – рука сама должна сработать.
Самолет упал с этими оборотами. Интересно. И с углом более 50 градусов. Штопора тут не может быть.
Показал Александру Гавриловичу рисунки Сергея Белоцерковского и Алексея Леонова, которые в 1987 году предложили читателям на схемах четыре виража, а в 1988 году – два виража. Большего не могли сделать за четыре минуты.
Справцев: Сделали два виража и ушли.
После катастрофы пришел заместитель генерального конструктора по двигателю. Расспрашивал, кто и на каких оборотах летал. Одни отвечали: десять тысяч, другие – десять тысяч сорок. Он раздал листы и попросил написать. Все написали, он тогда и говорит: «Знаете, почему я заинтересовался? Двигатель упал на этих оборотах».
Послышался щелчок магнитофона, – кассета закончилась, а мы разговаривали совсем о нем позабыв. Я вставил чистую кассету, и разговор продолжился.
– Давайте рассмотрим вопрос о запретных зонах. Вот поселок Красноармейск. Как вы его проходите?
Справцев: Когда идем в зону, проходим на север, затем – в направлении Киржача. – Красноармейск где остается? Справцев: Справа, мы его всегда обходим. При возвращении, естественно, слева. – Значит прав был Виктор Альфонский… Справцев: Еще город Ногинск. Но там мы проходили на высоте не ниже 2 тысяч метров. Похоже, стреляли танкисты. Вправо нельзя – Горьковское шоссе.
– А Красноармейск на какой высоте можно было проходить?
Справцев: Четко нельзя.
– Загорск – нельзя, Красноармейск – нельзя. Самолет упал под Новоселове Давайте немного пофантазируем. Откуда его могли достать ракетой? От Загорска и Красноармеиска до падения под 50 км, чем могли достать?
Справцев: Да ничем. Загорск бьет вертикально, Красноармейск горизонтально, но с дальностью до 35 км. Ногинск отпадает. Я разговаривал с командиром дивизиона из Красноармеиска и он подтвердил, что тренируются по нашим самолетам.
– В этот день генерал-полковник Николай Каманин на 11 часов был вызван в ЦК, то есть не присутствовал, генерал-полковник Павел Кутахов, наверное, не в курсе, но маршал Константин Вершинин знал или предполагал об операции, в этом нет сомнений. В дорогу Юрию Гагарину могли заложить «лягушку»?
Справцев: В одном полку часто разбивались молодые летчики – лейтенанты, причину предполагали в неопытности. Однажды какому-то летчику на старте не разрешили взлет и при проверке под головой обнаружили «лягушку» – маленькую мину. Стукнет в воздухе по голове, оглушит, а самолет целый падает.
– Что представлял собой полковник Юрий Гагарин как летчик?
Справцев: Я с Юрой, по-моему, в 1966 году на МИГе-15 УТИ налетал тридцать часов.
– Как летчик он чувствовал себя уверенно?
Справцев: Да, нормально.
– Говорят, Юрий Гагарин и Андриан Николаев самые простые были из первого набора космонавтов.
Александр Гаврилович рассказал один эпизод из летной жизни. Как он садился без двигателя с Алексеем Елисеевым. Алексей Елисеев только что пришел в отряд космонавтов. Первый полет. И для Александра Справцева первый – после отпуска. Алексей Елисеев – врач, и отрабатывал космические проблемы.
С навешанными датчиками на невесомость полетели, то есть делали ходку, контролируя по прибору, – обычно по теннисному шарику видно хорошо. Сделал два виража, пошел на петлю, – и вдруг такой мощный удар, сильнейшая тряска. Сразу самолет переложил – может, что-то у Елисеева случилось. Ничего подобного – он на месте, не катапультировался, провода все торчат. Двигатель остановился, кран топливный пришлось перекрыть, а так не хотелось перекрывать. Тряска прекратилась. Высота где-то 3–3,5 тысячи метров, облачность 600 метров, ветер 12–15 метров. Доложил Руководству полетами, что иду на посадку. Услышал голос'Серегина: «На дальнем тысяча метров». «Понял», – отвечает'Справцев. Дальний привод находился на расстоянии 4 км от аэродрома. В подобной ситуации Александр Справцев оказывался неоднократно. В училище курсантом по вводной останавливал двигатель и давал возможность сажать самолет, да и на этом аэродроме сам отрабатывал посадку. Уверенность в благополучной посадке была полная. Самолет стал снижаться, на высоте около двух тысяч метров вошел в облака. Руководство полетами дает летчику: «удаление от аэродрома», а про высоту забыло. Александр ведет самолет по прибору, а ветер 15 м все давит, давит, и в итоге уносит за Чкаловский городок. Дальний привод Александр не заметил и закрылки не выпустил, а шасси после остановки двигателя, так как аварийная посадка. После выхода из облаков можно было принимать решение. Облака самолет пробил, а посадочная полоса оказалась в стороне. Александр повел самолет через поселок Щелково. Ветер, сносивший их, сейчас помогал дотягивать до аэродрома с креном 65 градусов, а допускается до 30. Грунтовая полоса была свободной от машин и людей. Закрылки выпускать уже поздно. При такой скорости на посадке МИГ-15 «козлит» хорошо. Неоднократно подобное Александр наблюдал при посадке курсантов, а, как правило, очередной «козел» выше предыдущего, и так продолжается до тех пор, пока не отлетит передняя стойка. Александр самолет прижал немного к земле, затем отпустил, вновь прижал и отпустил, в момент касания передней стойки земли зажал тормоза, а сам себе говорит: что будет, того не миновать. Самолет как понесет, грунтовая полоса кончается, а перед этим только что обновили кюветы, углубили. Проскочили две дороги, кювет, пропуская под собой маленькие березки, а впереди приближались большие. Летчик, нажав на тормоза, заставил самолет развернуться, благо внизу оказался песок, и колеса вошли наполовину в грунт.
Смотрит Александр Справцев из кабины самолета, а перед ним солдат с офицером, заготавливают березовые веники для зимней баньки, париться. Кругом больше никого не видать, и нет ни одной машины. Александр Справцев отключил датчики у Алексея Елисеева, и они вдвоем сошли на землю. Самолет весь пробит, будто из пулемета. Подкатила машина генерала Кузнецова, забрав космонавта, уехала. Как обычно, в армии, летчика ожидало написать с десяток объяснительных.