– На севере Скалистых гор и на центральной равнине ожидаются заморозки, – сказала она, отбрасывая назад непослушные волосы. – Кое-где выпадет снег. Мы пока еще не знаем количества осадков.
Заморозки в разгар жатвы! Урожай погублен, города парализованы неожиданным снегопадом, отдых испорчен, а в горах кто-то погибнет от холода.
– Отправь прогноз в центральное Бюро. Немедленно! Предупреди их!
Ход нашего сражения с ураганом был хорошо виден на громадном экране: «Омега», скорость ветра которой достигла уже пятисот миль в час, все еще двигалась по направлению к Виргинии, но ее движение постепенно замедлялось, по мере того как зона высокого давления от Великих озер смещалась южнее, к Питтсбургу.
К полудню Тэд поглядел на экран и заявил:
– Нет, этого недостаточно. Надо сдвинуть поток еще на два градуса.
В Вашингтоне лил дождь, а в Виннипеге начался снегопад. Я пытался разговаривать одновременно по трем видеофонам, как вдруг услышал дикий вопль Тэда. Я взглянул на экран. В движении воздушного потока появился небольшой изгиб к западу от Миссисипи, которого раньше не было.
В первую же свободную минуту я набросился на Тули и потребовал, чтобы он объяснил смысл этого изгиба.
– Мы использовали лазеры с Атлантической орбитальной станции и весь катализатор, до последней унции. Эффект не очень заметен, особых изменений погоды не видно. Но область высокого давления над пустыней несколько уменьшилась, и поток воздуха временно отклонился чуть к югу.
– Этого достаточно?
Он пожал плечами.
Всю вторую половину дня мы наблюдали, как вдоль воздушного потока движется небольшой завиток, подобный волне, которую можно поднять на длинной веревке, встряхнув ее. Тем временем бывшая зона высокого давления из района Великих озер Переползла к штату Мэриленд и продвигалась к Виргинии. Ее северная оконечность должна была прикрыть берег вплоть до Новой Англии.
– Она прорвется, – сказал Тэд, глядя на рисунок сомкнутых изобар «Омеги». – Если наш поток не успеет ее оттолкнуть.
Я спросил Барни:
– Как у нас с расписанием? Что придет скорее – воздушный поток или ураган?
Она покачала головой:
– Компьютеры разобрали все возможные варианты, но до сих пор нет окончательного ответа.
Норфолк залило сильным ливнем, шквальные порывы ветра рвали линии электропередач и валили деревья. Лишенный света Вашингтон оказался во власти ветра. Большинство государственных учреждений закрылись рано, и машины едва двигались по мокрым улицам.
На всем протяжении от мыса Гаттерас до мыса Код рыбаки – и любители, и профессионалы – привязывали надежнее свои лодки и катера к причалу, отдавали запасные якоря, а если могли, вообще вытаскивали лодки на берег. Коммерческие авиакомпании изменяли расписания и направления полетов, чтобы не попасть в штормовые облака, эскадрильи военных самолетов, подобно стаям перелетных птиц, уходили на запад, подальше от опасности.
Штормовой прибой усиливался вдоль всего побережья, и в нескольких штатах власти гражданской обороны передали предупреждения о возможном наводнении. Дороги были забиты машинами – люди спешили отъехать как можно дальше от побережья.
А ураган «Омега» уже находился в ста милях от берега.
И вдруг он дрогнул.
Казалось, разряд тока пробежал по центру управления. Гигантский ураган замешкался у берега, встретившись с нашим потоком воздуха. Мы затаили дыхание. «Омега» в нерешительности стояла у самого берега в течение часа, показавшегося нам вечностью, а затем повернула на северо-восток. И начала удаляться в океан.
Мы вопили так, что охрипли.
Когда страсти чуть улеглись, Тэд вскочил на стол.
– Спокойствие, герои! – воскликнул он. – Работа еще не окончена. Нам предстоит борьба с заморозками на Среднем Западе. К тому же я намерен бросить на «Омегу» все оставшиеся силы, чтобы по возможности ослабить эту дамочку. Так что по местам!
И только около полуночи Тэд позволил нам остановиться. Сотрудники проекта «Контур» – теперь уж их по праву можно было назвать настоящими властелинами погоды – ослабили «Омегу» до такой степени, что она превратилась в самый банальный тропический шторм, быстро теряющий остатки мощи над холодными водами северной Атлантики. Легкий снежок все-таки выпал кое-где на северо-западе, но наши прогнозы успели ко времени, а властелины погоды сумели отобрать силу у холодного фронта. Местные синоптики докладывали лишь о небольших проблемах, связанных с заморозками. Толщина снежного покрова не превышала дюйма.
Большинство людей отправились спать. Только четыре человека, костяк проекта, остались в центре управления. Барни, Тули и я собрались у стола Тэда. Он подвинул к себе пишущую машинку и неуверенно застучал по клавишам.
– Как пишется слово «отставка»? – спросил он. – Первая буква «о»?
Прежде чем кто-нибудь из нас успел ответить, зазвенел видеофон. Тэд нажал клавишу с буквой «о». На экране показалось лицо доктора Вейса.
– Не стоило вам беспокоиться, – сказал Тэд. – Игра окончена. Я обо всем знаю.
У доктора Вейса был измученный вид, словно он сражался с ураганом врукопашную.
– Сегодня вечером я долго разговаривал с президентом, Маррет, – сказал он. – Вы поставили его в трудное положение. Я уж не говорю о себе. Для общественности вы герой. Но лично я вам никогда бы не стал больше доверять.
– И правильно сделаете, – сказал Тэд. – Но не волнуйтесь, вам не придется меня увольнять. Я сам подаю в отставку. Вам больше нечего опасаться.
– Вы не можете подать в отставку, – сказал Вепс с горечью. – Вы – национальная ценность, поскольку это касается президента. Он весь вечер сравнивал вас с ядерной энергией: он намерен вас приручить и обуздать.
– Приручить? Для управления погодой?
Вейс молча наклонил голову.
– Президент в самом деле хочет начать работы по управлению погодой! – воскликнул Тэд и расплылся в улыбке. – Я же четвертый год мечтаю попасть в такую упряжку!
– Выслушайте меня, Маррет. Президент хочет, чтобы вы работали над проблемами контроля погоды, но я буду тем человеком, кто возьмет на себя ответственность за контроль над вами. И я никогда – слышите, никогда – не разрешу вам практически руководить проектом или подходить близко к практическому воплощению ваших идей. Я намерен найти для вас начальников, которые смогут заткнуть вас как пробкой. Мы будем осуществлять эксперименты с погодой и пользоваться вашими идеями. Но вы сами не будете руководить ничем, до тех пор, пока я остаюсь на своем посту.
Улыбка медленно сползла с лица Тэда.
– Будь по-вашему, – сказал он мрачно. – Если работа будет вестись… и будет вестись как надо. Я и не ожидал Национальной медали за эти достижения.
Все еще разгневанным голосом Вейс сказал:
– Вам везет, Маррет, вам чертовски везет. Если бы условия погоды были несколько иными, если бы ваш бредовый план не удался столь блестяще…
– При чем здесь везение? – взорвался Тэд. – Мы работали! Работало множество разных людей, и все они вложили в проект свои способности и умение. Только так нам удалось обуздать погоду – для вас. Не важно, хороши погодные условия или никуда не годятся, если мы собираемся так или иначе менять их по своему усмотрению. И дело тут вовсе не в везении – требуется только время и много пота. Мы создаем ту погоду, которая нам нужна. Вот что мы делаем. И поэтому нам везет – просто надо решать все задачи достаточно широко.
– Везение или умение – впрочем, это не так уж и важно, – устало ответил доктор Вейс. – Теперь вы своего добились. Но помните: только под моим руководством и на моих условиях.
– Мы победили, – сказал Тэд, отключая видеофон. – Мы в самом деле победили.
Барни опустилась на ближайший стул.
– Слишком много всего сразу, – сказала она. – Мне кажется, что я всему этому не поверю.
– Это все настоящее, – тихо ответил Тэд. – Управление погодой стало фактом. И мы будем его проводить.
– Не забудь, ты будешь работать под началом доктора Вейса или еще кого-либо, кого он назначит руководителем программы, – напомнил я.
Тэд пожал плечами.
– Я работал на доктора Россмена. Я могу работать на кого угодно. Важна работа, а не титулы, которые за нее раздают.
Тули провел рукой по животу.
– Я не знаю еще многого о ваших западных порядках, но в моих жилах течет обыкновенная красная кровь, и она подсказывает мне, что я умираю с голоду.
– Смотри-ка, и я об этом подумал, – сказал Тэд. – Пошли соорудим праздничный завтрак, парни.
– Парни? – поморщилась Барни.
– Ах да, среди нас девушка! Пошли, мисс Барневельд! – Он взял ее под руку и повел к двери. – Как, по-твоему, смогла бы ты стать центром моего внимания? Пожалуй, хватит тебе уступать первое место ураганам с женскими именами.
Барни оглянулась на меня. Я подошел и тоже взял ее под руку.
– Если не возражаешь – сказал я, – мне бы хотелось, чтобы Барни была центром и моего внимания.
Тули покачал головой, догоняя нас.
– Вы настоящие западные варвары. Ничего удивительного, что у вас так часто случаются нервные срывы. Вы же сами не знаете, кто на ком собирается жениться. То ли дело я: семьи согласились на наш брак, когда нам, мне и моей невесте, было от роду по пять лет.
– Потому-то ты и приехал к нам в Штаты, – пошутил Тэд.
– Тули, не мешай им, – сказала Барни, – на меня с четырех лет не обращали столько внимания.
Мы спустились по главной лестнице и вышли на улицу. Тротуары были мокрыми от дождя – прощальный подарок «Омеги», – но звезды уже пробились сквозь разрозненные облака.
– Сегодня мир проснется, – сказал Тэд, – и обнаружит, что человек стал властелином погоды.
– Не совсем, – охладил его пыл Тули. – Это только начало пути. Нам предстоит учиться долгие годы. Десятилетия, а может, и того больше.
Тэд согласно кивнул, но улыбка не пропала с его лица:
– Может быть. Но мы начали. И это самое важное.
– А политические проблемы, которые из-за этого возникнут?
– спросил я. – А социальные и экономические перемены, которые будут вызваны изменением климата? Вы об этом подумали?
Тэд засмеялся.
– Это уж дело администраторов вроде тебя и президента. Вы и ломайте над этим головы. Мне и без тоге дел хватает: шесть квадрильонов тонн воздуха… и только один математик.
Заморозки в разгар жатвы! Урожай погублен, города парализованы неожиданным снегопадом, отдых испорчен, а в горах кто-то погибнет от холода.
– Отправь прогноз в центральное Бюро. Немедленно! Предупреди их!
Ход нашего сражения с ураганом был хорошо виден на громадном экране: «Омега», скорость ветра которой достигла уже пятисот миль в час, все еще двигалась по направлению к Виргинии, но ее движение постепенно замедлялось, по мере того как зона высокого давления от Великих озер смещалась южнее, к Питтсбургу.
К полудню Тэд поглядел на экран и заявил:
– Нет, этого недостаточно. Надо сдвинуть поток еще на два градуса.
В Вашингтоне лил дождь, а в Виннипеге начался снегопад. Я пытался разговаривать одновременно по трем видеофонам, как вдруг услышал дикий вопль Тэда. Я взглянул на экран. В движении воздушного потока появился небольшой изгиб к западу от Миссисипи, которого раньше не было.
В первую же свободную минуту я набросился на Тули и потребовал, чтобы он объяснил смысл этого изгиба.
– Мы использовали лазеры с Атлантической орбитальной станции и весь катализатор, до последней унции. Эффект не очень заметен, особых изменений погоды не видно. Но область высокого давления над пустыней несколько уменьшилась, и поток воздуха временно отклонился чуть к югу.
– Этого достаточно?
Он пожал плечами.
Всю вторую половину дня мы наблюдали, как вдоль воздушного потока движется небольшой завиток, подобный волне, которую можно поднять на длинной веревке, встряхнув ее. Тем временем бывшая зона высокого давления из района Великих озер Переползла к штату Мэриленд и продвигалась к Виргинии. Ее северная оконечность должна была прикрыть берег вплоть до Новой Англии.
– Она прорвется, – сказал Тэд, глядя на рисунок сомкнутых изобар «Омеги». – Если наш поток не успеет ее оттолкнуть.
Я спросил Барни:
– Как у нас с расписанием? Что придет скорее – воздушный поток или ураган?
Она покачала головой:
– Компьютеры разобрали все возможные варианты, но до сих пор нет окончательного ответа.
Норфолк залило сильным ливнем, шквальные порывы ветра рвали линии электропередач и валили деревья. Лишенный света Вашингтон оказался во власти ветра. Большинство государственных учреждений закрылись рано, и машины едва двигались по мокрым улицам.
На всем протяжении от мыса Гаттерас до мыса Код рыбаки – и любители, и профессионалы – привязывали надежнее свои лодки и катера к причалу, отдавали запасные якоря, а если могли, вообще вытаскивали лодки на берег. Коммерческие авиакомпании изменяли расписания и направления полетов, чтобы не попасть в штормовые облака, эскадрильи военных самолетов, подобно стаям перелетных птиц, уходили на запад, подальше от опасности.
Штормовой прибой усиливался вдоль всего побережья, и в нескольких штатах власти гражданской обороны передали предупреждения о возможном наводнении. Дороги были забиты машинами – люди спешили отъехать как можно дальше от побережья.
А ураган «Омега» уже находился в ста милях от берега.
И вдруг он дрогнул.
Казалось, разряд тока пробежал по центру управления. Гигантский ураган замешкался у берега, встретившись с нашим потоком воздуха. Мы затаили дыхание. «Омега» в нерешительности стояла у самого берега в течение часа, показавшегося нам вечностью, а затем повернула на северо-восток. И начала удаляться в океан.
Мы вопили так, что охрипли.
Когда страсти чуть улеглись, Тэд вскочил на стол.
– Спокойствие, герои! – воскликнул он. – Работа еще не окончена. Нам предстоит борьба с заморозками на Среднем Западе. К тому же я намерен бросить на «Омегу» все оставшиеся силы, чтобы по возможности ослабить эту дамочку. Так что по местам!
И только около полуночи Тэд позволил нам остановиться. Сотрудники проекта «Контур» – теперь уж их по праву можно было назвать настоящими властелинами погоды – ослабили «Омегу» до такой степени, что она превратилась в самый банальный тропический шторм, быстро теряющий остатки мощи над холодными водами северной Атлантики. Легкий снежок все-таки выпал кое-где на северо-западе, но наши прогнозы успели ко времени, а властелины погоды сумели отобрать силу у холодного фронта. Местные синоптики докладывали лишь о небольших проблемах, связанных с заморозками. Толщина снежного покрова не превышала дюйма.
Большинство людей отправились спать. Только четыре человека, костяк проекта, остались в центре управления. Барни, Тули и я собрались у стола Тэда. Он подвинул к себе пишущую машинку и неуверенно застучал по клавишам.
– Как пишется слово «отставка»? – спросил он. – Первая буква «о»?
Прежде чем кто-нибудь из нас успел ответить, зазвенел видеофон. Тэд нажал клавишу с буквой «о». На экране показалось лицо доктора Вейса.
– Не стоило вам беспокоиться, – сказал Тэд. – Игра окончена. Я обо всем знаю.
У доктора Вейса был измученный вид, словно он сражался с ураганом врукопашную.
– Сегодня вечером я долго разговаривал с президентом, Маррет, – сказал он. – Вы поставили его в трудное положение. Я уж не говорю о себе. Для общественности вы герой. Но лично я вам никогда бы не стал больше доверять.
– И правильно сделаете, – сказал Тэд. – Но не волнуйтесь, вам не придется меня увольнять. Я сам подаю в отставку. Вам больше нечего опасаться.
– Вы не можете подать в отставку, – сказал Вепс с горечью. – Вы – национальная ценность, поскольку это касается президента. Он весь вечер сравнивал вас с ядерной энергией: он намерен вас приручить и обуздать.
– Приручить? Для управления погодой?
Вейс молча наклонил голову.
– Президент в самом деле хочет начать работы по управлению погодой! – воскликнул Тэд и расплылся в улыбке. – Я же четвертый год мечтаю попасть в такую упряжку!
– Выслушайте меня, Маррет. Президент хочет, чтобы вы работали над проблемами контроля погоды, но я буду тем человеком, кто возьмет на себя ответственность за контроль над вами. И я никогда – слышите, никогда – не разрешу вам практически руководить проектом или подходить близко к практическому воплощению ваших идей. Я намерен найти для вас начальников, которые смогут заткнуть вас как пробкой. Мы будем осуществлять эксперименты с погодой и пользоваться вашими идеями. Но вы сами не будете руководить ничем, до тех пор, пока я остаюсь на своем посту.
Улыбка медленно сползла с лица Тэда.
– Будь по-вашему, – сказал он мрачно. – Если работа будет вестись… и будет вестись как надо. Я и не ожидал Национальной медали за эти достижения.
Все еще разгневанным голосом Вейс сказал:
– Вам везет, Маррет, вам чертовски везет. Если бы условия погоды были несколько иными, если бы ваш бредовый план не удался столь блестяще…
– При чем здесь везение? – взорвался Тэд. – Мы работали! Работало множество разных людей, и все они вложили в проект свои способности и умение. Только так нам удалось обуздать погоду – для вас. Не важно, хороши погодные условия или никуда не годятся, если мы собираемся так или иначе менять их по своему усмотрению. И дело тут вовсе не в везении – требуется только время и много пота. Мы создаем ту погоду, которая нам нужна. Вот что мы делаем. И поэтому нам везет – просто надо решать все задачи достаточно широко.
– Везение или умение – впрочем, это не так уж и важно, – устало ответил доктор Вейс. – Теперь вы своего добились. Но помните: только под моим руководством и на моих условиях.
– Мы победили, – сказал Тэд, отключая видеофон. – Мы в самом деле победили.
Барни опустилась на ближайший стул.
– Слишком много всего сразу, – сказала она. – Мне кажется, что я всему этому не поверю.
– Это все настоящее, – тихо ответил Тэд. – Управление погодой стало фактом. И мы будем его проводить.
– Не забудь, ты будешь работать под началом доктора Вейса или еще кого-либо, кого он назначит руководителем программы, – напомнил я.
Тэд пожал плечами.
– Я работал на доктора Россмена. Я могу работать на кого угодно. Важна работа, а не титулы, которые за нее раздают.
Тули провел рукой по животу.
– Я не знаю еще многого о ваших западных порядках, но в моих жилах течет обыкновенная красная кровь, и она подсказывает мне, что я умираю с голоду.
– Смотри-ка, и я об этом подумал, – сказал Тэд. – Пошли соорудим праздничный завтрак, парни.
– Парни? – поморщилась Барни.
– Ах да, среди нас девушка! Пошли, мисс Барневельд! – Он взял ее под руку и повел к двери. – Как, по-твоему, смогла бы ты стать центром моего внимания? Пожалуй, хватит тебе уступать первое место ураганам с женскими именами.
Барни оглянулась на меня. Я подошел и тоже взял ее под руку.
– Если не возражаешь – сказал я, – мне бы хотелось, чтобы Барни была центром и моего внимания.
Тули покачал головой, догоняя нас.
– Вы настоящие западные варвары. Ничего удивительного, что у вас так часто случаются нервные срывы. Вы же сами не знаете, кто на ком собирается жениться. То ли дело я: семьи согласились на наш брак, когда нам, мне и моей невесте, было от роду по пять лет.
– Потому-то ты и приехал к нам в Штаты, – пошутил Тэд.
– Тули, не мешай им, – сказала Барни, – на меня с четырех лет не обращали столько внимания.
Мы спустились по главной лестнице и вышли на улицу. Тротуары были мокрыми от дождя – прощальный подарок «Омеги», – но звезды уже пробились сквозь разрозненные облака.
– Сегодня мир проснется, – сказал Тэд, – и обнаружит, что человек стал властелином погоды.
– Не совсем, – охладил его пыл Тули. – Это только начало пути. Нам предстоит учиться долгие годы. Десятилетия, а может, и того больше.
Тэд согласно кивнул, но улыбка не пропала с его лица:
– Может быть. Но мы начали. И это самое важное.
– А политические проблемы, которые из-за этого возникнут?
– спросил я. – А социальные и экономические перемены, которые будут вызваны изменением климата? Вы об этом подумали?
Тэд засмеялся.
– Это уж дело администраторов вроде тебя и президента. Вы и ломайте над этим головы. Мне и без тоге дел хватает: шесть квадрильонов тонн воздуха… и только один математик.
Эпилог
Немногим более двух лет спустя, золотым октябрьским днем состоялась специальная сессия ООН. На совещании, которое проходило на открытом воздухе, выступил президент США.
Я тогда впервые увидел Барни и Тэда после их свадьбы – они поженились полгода назад. Барни сообщила мне о своем решении со всей деликатностью, и я понял, что можно жить, нося в сердце боль, даже если нет надежды на то, что она скоро уляжется.
Я продолжал руководить «Эолом». Работы было немало. Тэд с Барни (и Тули, разумеется) трудились в правительственном комитете по управлению погодой. Под бдительным оком одного из ведущих ученых страны Тэд утихомирился; наши годы борьбы постепенно обрастали жирком свершений.
Делегаты ООН встретились в легком павильоне, сооруженном на берегу реки специально для этой церемонии. Среди приглашенных были руководители Бюро прогнозов, конгрессмены и высокие чиновники. За креслами для делегатов и гостей, расставленными на зеленой лужайке, стояла большая толпа любопытных, пришедших послушать президента.
– …Технический прогресс, – говорил президент, – знаменует для человечества и неисчерпаемые перспективы развития, и постоянную опасность. Именно с помощью техники человек создал силы, способные погубить его самого, она же помогла ему обрести силу, способную объединить нашу планету во имя мира и жизни – жизни без войны, голода и невежества. Сегодня мы отмечаем новый шаг в мирном использовании достижений науки и техники – создание Комитета Организации Объединенных Наций по управлению погодой над всей планетой…
Как и победа Тэда над ураганом «Омега», создание Комитета было лишь началом. Полное господство над погодой и полное разрешение связанных с этим проблем были делом далекого будущего. Но мы сделали еще один шаг в нужном направлении.
В моем кармане лежало письмо от Генерального секретаря ООН с приглашением на работу во вновь созданный Комитет. Я знал, что аналогичное письмо получил Тэд и что вскоре такое же письмо получит Тули.
И когда мы сидели, слушая выступление президента, налетел легкий ветерок и заиграл оранжевыми листьями деревьев, навевая прохладу. Стоял теплый осенний день: ясное голубое небо, сверкающее солнце и легкие, редкие пушистые облака. Замечательный день для церемонии на открытом воздухе.
А как же иначе?
Я тогда впервые увидел Барни и Тэда после их свадьбы – они поженились полгода назад. Барни сообщила мне о своем решении со всей деликатностью, и я понял, что можно жить, нося в сердце боль, даже если нет надежды на то, что она скоро уляжется.
Я продолжал руководить «Эолом». Работы было немало. Тэд с Барни (и Тули, разумеется) трудились в правительственном комитете по управлению погодой. Под бдительным оком одного из ведущих ученых страны Тэд утихомирился; наши годы борьбы постепенно обрастали жирком свершений.
Делегаты ООН встретились в легком павильоне, сооруженном на берегу реки специально для этой церемонии. Среди приглашенных были руководители Бюро прогнозов, конгрессмены и высокие чиновники. За креслами для делегатов и гостей, расставленными на зеленой лужайке, стояла большая толпа любопытных, пришедших послушать президента.
– …Технический прогресс, – говорил президент, – знаменует для человечества и неисчерпаемые перспективы развития, и постоянную опасность. Именно с помощью техники человек создал силы, способные погубить его самого, она же помогла ему обрести силу, способную объединить нашу планету во имя мира и жизни – жизни без войны, голода и невежества. Сегодня мы отмечаем новый шаг в мирном использовании достижений науки и техники – создание Комитета Организации Объединенных Наций по управлению погодой над всей планетой…
Как и победа Тэда над ураганом «Омега», создание Комитета было лишь началом. Полное господство над погодой и полное разрешение связанных с этим проблем были делом далекого будущего. Но мы сделали еще один шаг в нужном направлении.
В моем кармане лежало письмо от Генерального секретаря ООН с приглашением на работу во вновь созданный Комитет. Я знал, что аналогичное письмо получил Тэд и что вскоре такое же письмо получит Тули.
И когда мы сидели, слушая выступление президента, налетел легкий ветерок и заиграл оранжевыми листьями деревьев, навевая прохладу. Стоял теплый осенний день: ясное голубое небо, сверкающее солнце и легкие, редкие пушистые облака. Замечательный день для церемонии на открытом воздухе.
А как же иначе?