Браун Картер. Порноброкер

   Когда я снова оказался на пороге дома, ответственный продюсер медленно подымался на ноги, цепляясь обеими руками за перила.
   — Не торопись, — сказал я ему. — Все равно пленка кончилась.
   — Как — кончилась? — не поверил он.
   — Один взгляд на меня без одежды — и они оба впали в такую страсть, — скромно пояснил я, — что это будет еще более великий сексуальный боевик, чем «Нерон и нимфоманка». Я предложил назвать его просто «Нерон», но они решили, что название должно быть длиннее. Что-нибудь вроде «Нерон и его Сами Знаете Что»! Может, они и правы.
   — Держись от меня подальше, Холман, — пробормотал он. — В следующий раз ты живым не уйдешь!
   — Ты славно загорел здесь, Дэнни, крошка, — помахал я ему. — Тебе надо чаще отдыхать. Как только захочешь повторить, я всегда к твоим услугам. Звони!

Глава 4

   Это была одна из тех улиц Нижнего города Лос-Анджелеса, где дома стоят вертикально лишь благодаря тому, что наваливаются друг на друга, а жители при вашем приближении начинают смотреть в сторону, делая вид, что они здесь тоже гости. Я вскарабкался пешком на четвертый этаж, обождал, пока восстановилось дыхание, и постучал в дверь. Нажима пальцев оказалось достаточно, чтобы дверь медленно отворилась, открывая вид на чердак: длинная узкая комната с пылью, пляшущей в солнечном луче, который высвечивал потертое кресло и фигуру в нем.
   Я сразу узнал брюнетку с армейской стрижкой, которая снималась вместе с Маризой в том порнофильме, который показал мне Варгас прошлой ночью. В просторном свитере и линялых джинсах она сидела так, словно ее швырнули в кресло, и в глазах у нее застыло выражение беспредельного ужаса. Дыры в свитере указывали места, куда снова и снова входил нож; трикотаж стал жестким, напитавшись кровью. Я тихо закрыл за собой дверь и подошел к телефону, стоявшему на обшарпанной тумбе.
   Девушка в приемной Торгово-банковского треста Камерона скептически отнеслась к моему заявлению, что мне нужно срочно поговорить с мистером Камероном, и мне пришлось ждать целую вечность, пока у меня в ухе не пролаял знакомый голос. Я сообщил ему, что нашел его дочь, дал адрес и объяснил, что для него жизненно важно приехать немедленно. Прежде чем повесить трубку, я с помощью носового платка удалил отпечатки пальцев.
   Чтобы обыскать чердак, мне хватило пяти минут. Там висела, лежала только ее одежда. Все остальное исчезло: ни записной книжки, ни документов, ни денег, ни украшений. Даже в кухне не осталось ничего, за исключением полубанки растворимого кофе и остатков сливок в крошечном холодильнике.
   Минут через пятнадцать я открыл входную дверь, но вместо Клайда Камерона на пороге стоял незнакомый молодой человек чуть за тридцать. Белокурые волосы подстрижены по последней моде, а голубые глаза, казалось, еще в утробе матери приобрели выражение тотального недоверия. Ему меньше всего подходило стоять здесь: костюм от Севиль Роу, рубашка от Пьера Кардена, и все остальное соответственно. Ровный загар, доведенный до совершенства под ультрафиолетовой лампой, лосьон после бритья, благоухающий сосновой хвоей, — мое чувство смутной неприязни к нему стало перерастать в нечто более основательное.
   — Вы Холман? — Непреходящее пренебрежение в его голосе вполне соответствовало внешнему облику.
   — Да, — кивнул я, — а вам какого черта здесь надо?
   — Я Саймон Камотт, — снизошел он. — Где Трисия?
   — Вам тут нечего делать, — отрезал я. — Пойдите скажите мамаше Камотт, чтоб она вас покрепче запирала в комод.
   — В рифмы поиграем в другой раз, — сухо оборвал он. — Я пришел по поручению Клайда Камерона.
   — Вы работаете у него?
   — Официальное название моей должности — личный ассистент.
   — Он так занят, что не смог сам приехать к родной дочери? — полюбопытствовал я. — Которую не видел четыре месяца?
   — Какое ваше дело? — огрызнулся он. — Кроме того, я собирался жениться на Трисии. То есть все еще собираюсь!
   — У вас с этим будут сложности, — усмехнулся я.
   Он напрягся.
   — С Трисией что-то случилось?
   — Поглядите сами. — Я отошел в сторону.
   Толкнув меня, он шагнул в комнату и замер, увидев девушку, брошенную в кресло.
   — О Господи! — выдохнул он. — Кто это сделал?
   — Хороший вопрос, — одобрил я.
   — Какой-то маньяк. — Он тихо присвистнул сквозь зубы. — Одно дело — постоянно читать о подобных вещах в газетах, а другое — увидеть своими глазами.
   — Когда вы видели ее последний раз? — спросил я.
   — Кого? — Он посмотрел на меня непонимающе.
   — Трисию Камерон, — рявкнул я. — Кого же еще?
   — Около четырех месяцев назад, — ответил он. — Потом она исчезла. Какое это имеет отношение?
   — Тут в кресле мертвая девушка, забыли? — Я уже выходил из себя.
   — Я как раз собирался спросить вас о ней, — хладнокровно произнес он.
   — Завидное самообладание, — взбесился я. — Девушка, на которой вы собирались жениться, зверски убита, а он...
   — Трисия — убита? — Он сгреб меня обеими руками за лацканы и притянул к себе. — Где? Когда?
   — Не более суток назад, как я понимаю. И где же еще, как не в этой комнате?
   Уронив руки, он долго смотрел на меня, потом медленно покачал головой.
   — Кажется, я начинаю понимать. Холман, вы считаете, что эта девушка — Трисия Камерон?
   — Вы хотите сказать, что это не она? — хрипло выдохнул я.
   — Я первый раз ее вижу. — В его глазах появилось подозрительное выражение. — Что за спектакль вы здесь устроили, Холман?
   — Я считал, что это Трисия Камерон, — поражение вымолвил я, — и не спрашивайте меня почему. Я сам запутался.
   — Так вы за этим вызывали Клайда?
   Я кивнул.
   — Ну да, зачем же еще?
   — Очень интересно, — тихо заговорил он. — Уж не собирались ли вы намеренно втянуть Клайда в это подлое убийство ради собственных целей? А теперь втянули меня!
   — Никуда я вас не втянул, — озлился я. — Вам достаточно выйти отсюда и сделать вид, что никогда здесь не были.
   — Не так все просто, — продолжал он. — Меня могут увидеть, когда я буду выходить. Кто-нибудь запомнит меня и даст описание полиции. — Его рот вытянулся в нитку. — Я лучше подожду приезда полиции и удостоверюсь, что вы дадите верное объяснение моему присутствию.
   — Долго же вам придется ждать, — усмехнулся я.
   — Вы что, еще не вызвали полицию? — Он шагнул к телефону. — Я сейчас проверю!
   — Будьте любезны, — проворчал я. — Но по-моему, если уж сам Клайд Камерон не сообщил в полицию, что его дочь четыре месяца где-то пропадает, то вам и подавно не о чем беспокоиться.
   Он помедлил, держа руку над телефонной трубкой, затем неохотно убрал ее.
   — Ладно, — тяжело бросил он. — И что теперь делать?
   — Я уже объяснил вам: уйти отсюда и сделать вид, что ничего не произошло.
   — А вы?
   — Я сделаю то же самое через пару минут после вас.
   — И не вызовете полицию?
   — Вызову, конечно, — но анонимно, из любой лавки по дороге, — терпеливо втолковывал я.
   — Клайду не понравится эта история, — покачал он головой. — Очень не понравится.
   — Мне его до слез жаль!
   — Поплачьте, поплачьте, Холман. — Его жесткие губы скривились в подобие саркастической улыбки. — Клайд не из тех, кого можно безнаказанно дурачить. Оба мы хотим найти Трисию больше всего на свете, и никто — никто! — нас не остановит. И если у вас есть хоть какие-нибудь сведения о ее местонахождении, вам лучше их не скрывать.
   — Знаешь что, Саймон Камотт? — заорал я. — Ты просто надутый самодовольный индюк!
   Он побелел под своим загаром.
   — Это все, что вы можете сообщить?
   — Да, все. Хотя у меня есть один вопрос. — Я презрительно смерил его взглядом. — Как же это вы с Камероном искали ее целых четыре месяца и не нашли?
   — Мы обратились в лучшее сыскное агентство, — пожал он плечами. — Но они до сих пор не добились успеха.
   — И у вас нет никаких соображений, почему она сбежала?
   — Никаких, — быстро ответил он.
   — Вы считаете, что она сбежала по собственной воле?
   — А как иначе?
   — Тогда у нее должна быть на это веская причина! — настаивал я.
   — Я прекрасно это понимаю! — огрызнулся он. — Но представить себе ничего не могу. Казалось, она очень радовалась нашей предстоящей свадьбе. А если бы и нет, все же проще было бы поставить меня в известность об этом, чем убегать из дома.
   — Может, она боялась вашей реакции? — предположил я. — Или, еще больше, реакции своего отца?
   — Чушь! — Он шагнул к двери. — Клайду это очень не понравится! — повторил он через плечо. — То есть абсолютно!
   Дверь за ним закрылась. Я подождал пару минут и пошел следом — вниз по лестнице, на улицу и к своему автомобилю, припаркованному за пару кварталов. У первой же аптеки я остановился, чтобы, не называя себя, вызвать полицию, а потом поехал в свою хижину на Беверли-Хиллз. Было чуть больше четырех часов дня. Поздний ленч из яичницы и чашки кофе избавил меня от необходимости пить на пустой желудок. Сотворив себе бурбон со льдом, я подумал, что день у меня вышел короткий, но насыщенный. Посмотрев на телефон, такой грустный и одинокий, я пододвинул его к себе и набрал номер Клода Варгаса. Мне ответил глубокий женский голос, от которого по спине невольно пробежала выразительная дрожь.
   — Гейл Коринф? — спросил я.
   — Да. Кто говорит?
   — Рик Холман, — ответил я. — Надеюсь, ваши вчерашние усилия не пропали даром?
   — По успокаиванию Клода? — Она, очевидно, успела все забыть. — Нет, не пропали. Это все, что вы хотели узнать?
   — Я подумал, что хорошо бы нам немного поболтать.
   Например, за стаканом вина?
   — Вы не хотите говорить с Клодом?
   — Определенно нет.
   — Я была бы польщена, если бы при этом вы испытывали ко мне хоть малейшую симпатию. Но ведь нет! — ядовито заметила она.
   — Есть альтернатива, — ответил я тем же. — Попрошу Варгаса задать вам интересующие меня вопросы.
   — Это что, угроза?
   — Рад, что вы меня понимаете! — радостно воскликнул я. — Как насчет у меня дома? — Я быстро продиктовал адрес и повесил трубку, чтобы не дать ей времени возразить.
   Через полчаса у двери прозвенел звонок. На пороге стояла рыжеватая блондинка. За ее спиной виднелась ошеломительная спортивная иномарка, чей красный цвет отвечал цвету ее свитера. Белые брюки гостьи облегали ноги до колен, а ниже превращались в широкие клеши, полностью закрывавшие ступни.
   — Вы выглядите как дикая мечта изголодавшегося по бабам матроса, — шепнул я ей.
   Бледно-голубые глаза лениво блеснули из-под тяжелых век.
   — Я всегда выгляжу как дикая мечта матроса, — самодовольно ответила она, — изголодавшегося или нет!
   Мы вошли в гостиную, и она плюхнулась на ближайший стул, нетерпеливо прищелкнув пальцами.
   — Что нужно сделать, чтобы тебя здесь обслужили? — спросила она. — Ладно, только не надо долго напрягать умишко, придумывая блестящий ответ!
   Я послушно шагнул к бару.
   — Что пьем?
   — Водку со льдом, — хихикнула она. — Терпеть не могу эту дрянь, но люблю, когда утром изо рта приятно пахнет.
   — Это волнует Клода Варгаса? — поинтересовался я. — Как у вас утром пахнет изо рта?
   — Интересно, что вас наводит на такие вопросы? — задумчиво спросила она. — Ну, кроме мучительной гомосексуалистской зависти?
   — Простое любопытство. — Я пододвинул к ней стакан через стойку. — Хотя мне кажется, что Варгас по утрам слишком занят составлением своих замечательных сентенций на грядущий день, и вряд ли его взволнует, даже если вас стошнит!
   Она лениво хмыкнула.
   — Как это вам удалось поставить в нашу спальню скрытую камеру ночного видения?
   — Пришлось попотеть, — признался я. — Билл Вилсон ваш старый приятель или вы случайно назвали это имя?
   — По телевизору показывают одного копа, который как раз так все время и делает, — дружеским тоном заговорила она. — Убаюкав подозреваемого, убедив его, что он простой душа-парень, он огорошивает его каким-нибудь вопросиком: бум! И знаете, что тогда делают подозреваемые?
   — Бормочут про что-нибудь другое?
   — Нет, сэр! — Она помотала головой, и рыжеватые волосы разметались по обеим сторонам лица. — Они делают виноватую мину и начинают врать, стуча зубами. Тогда он бросает на них свой грозный взгляд, и они на месте расползаются по швам. Через пару минут они уже на коленях сознаются во всем, в том числе и в полдюжине преступлений, которых никогда не совершали. — Она недовольно оттопырила нижнюю губу. — Зачем мы тут собрались столь секретно? Чтобы обсуждать мои отношения с Биллом Вилсоном? Об этом вы могли спросить и по телефону.
   — И получить такой вот ответ ни о чем?
   Она отхлебнула из своего стакана и состроила гримасу.
   — Туше! Это по-французски значит «оргазм», вам известно?
   — Нет, — насторожился я. — Но держу пари, что Билл Вилсон это знает.
   — Билл, наверное, знает это слово по меньшей мере на двадцати двух языках, — уточнила она, — хотя он почти неграмотный.
   — Поэтому он и снимает порнофильмы? Потому что читать не умеет?
   — Вы хотите прямого ответа на прямой вопрос. Ладно! — Она посмотрела на меня поверх края стакана. — Я знаю Билла Вилсона пару лет. Мы познакомились случайно. Один из моих клиентов имел совершенно неуемный аппетит на порно, и я обнаружила, что магазин Билла Вилсона — самый богатый на Стрипе в этом смысле.
   Мой клиент читал запоем, в деньгах не нуждался. На Билла произвело впечатление количество денег, которые я просаживала в его магазине, и он однажды представился мне как владелец. С тех пор я поддерживаю с ним шапочное знакомство, но не более. Когда я услышала, что фильм с Маризой куплен у него в магазине, я посоветовала вам обратиться прямо к Биллу. Это все.
   — Сколько у вас клиентов, помимо Варгаса? — спросил я.
   — Ни одного, — ответила она. — Я пять лет проработала в одном небольшом агентстве, обучаясь бизнесу.
   Как и все, я мечтала о счастливом повороте, хотела начать собственное дело. Один взгляд на Клода Варгаса — и я поняла, что это мой шанс.
   — Мгновенное слияние двух философских умов?
   — Я нужна ему, — самодовольно заявила она. — Без моей защиты его десять раз уже разорвали бы эти стервятники.
   — И деловое сотрудничество переросло в нечто большее? — продолжил я. — Зарыдали скрипки, сквозь тучи пробился лунный свет, и вдруг начался роман!
   — Я ведь вам уже говорила прошлой ночью. Мы нужны друг другу. — Она понизила голос до шепота. — Если хотите знать, Холман, это нездоровая связь. Ведь мы друг другу даже не нравимся, но вечно эта ужасная неизменная нужда. Мы словно двое перепуганных детей, цепляющихся друг за друга в поисках исчезнувшей матери!
   — Не надо мне этой лапши, — прошептал я ей столь же доверительно.
   — Наверное, это так и звучит, но я открыла вам правду. Мы двое очень ненадежных людей, пытающихся создать между собой надежную связь. А это самое безнадежное занятие на свете, беби!
   — А Мариза? — гнул я свое. — Как она вписалась в новую папину связь?
   — Я же все обрисовала вам прошлой ночью. — Гейл помолчала, приканчивая питье, и отодвинула пустой стакан. — Никак не вписалась. И не пыталась даже. Она просто игнорировала нас. Честно говоря, Холман: я понятия не имею, как она попала в порно. Я, конечно, со зла ляпнула, что ей нравится блистать голой задницей перед камерой. Скорее всего, она стремится шокировать отца.
   Этакая месть за то, что он позволил другой женщине войти в свою жизнь и немножко отодвинуть дочь. «Смотри, что я из-за тебя делаю! Смотри, как твоя бедная, несчастная, нелюбимая дочь тонет в глубинах разврата, потому что ты, эгоист, оттолкнул ее ради другой женщины!»
   — У нее были друзья?
   — Откуда мне знать? — отрезала Гейл Коринф. — У гадюки есть друзья?
   — А другие гадюки? — предположил я. — Должен же у нее быть хоть один друг, с кем можно погулять, в кино сходить, наконец! Может, подруга?
   — Я никогда о таких не слышала, — бесцветно произнесла она.
   — А девушка по имени Трисия?
   — Не помню такой.
   — А Бонни Адамc?
   Она дернула плечом.
   — А «Бонни и Клайд»?
   — Какой Клайд? — быстро спросил я.
   — Холман! — Она вытаращила на меня глаза. — Вы не видели «Бонни и Клайд»? Это единственный фильм, который я смотрю безотрывно от начала до конца!
   — Партнерша Маризы в фильме. Вы ее знаете?
   — Я не из этих, — цинично ухмыльнулась она. — Обслуживание в этом баре ниже всякой критики, Холман. Надеюсь, вы понимаете, что я способна найти себе место получше?
   Я сделал ей еще одну порцию и пододвинул через стойку.
   — В каком агентстве вы работали?
   — Сначала в агентстве Матерсона. Вы что, собираетесь меня проверять, Холман?
   — Посмотрим, — заинтриговал я. — Вам известно, что Вилсон не только продает порнофильмы, но и делает их?
   — Билл в качестве творческого гения? — Она снова округлила глаза. — Шутишь!
   — Он нанимает себе продюсеров. Вроде Дэнни Бриджса. Слыхали о таком?
   — Он снимал пару роликов для одного из клиентов нашего агентства, — ответила она, — но я его ни разу не видела. А он знает, где искать бедную пропавшую Маризу?
   — Если и знает, то не скажет. Его уже предупредил Билл Вилсон. Я, кстати, уже задавал себе этот вопрос. От того момента, как я спросил Билла про Маризу, до того, как он меня нокаутировал, прошло не более шестидесяти секунд.
   — Билл тебя нокаутировал? — Она громко хихикнула. — С чего это?
   — Первая реакция на имя Маризы. Так вот и спрашивается, — возрился я на нее, — не предупредил ли кто Билла относительно меня?
   — Кто?
   — Вы, например.
   Тяжелые веки опустились на глаза, она обдумывала мои слова.
   — Нет, не я, — наконец произнесла она. — Но это навело меня на интересную мысль. Только один человек мог намекнуть ему на твой визит.
   — Варгас? — Я покачал головой. — Какой ему смысл?
   — Ты не представляешь, как у него работает голова.
   Он нанял тебя, потому что захлебывался чувством вины, а через пару часов мог переменить решение на противоположное.
   — Вы психопатка, — сообщил я ей.
   — Есть еще вопросы?
   Я оскалил на нее зубы.
   — Не для таких ответов.
   — Хочу еще тебе кое-что сказать, — оскалилась она. — Мне было совсем не весело, Холман, скорей наоборот.
   Когда ты позвонил, я даже подумала, что ты охотишься за моим прекрасным телом. Как легко ошибиться в людях!
   — Надеюсь, вы сами найдете дорогу обратно? — вежливо осведомился я.
   — Безусловно, грошовый ты сукин сын!
   Она вылетела из комнаты. Потом грохнула входная дверь. Подобно злому духу, взвыл мотор, и кроваво-красная стрела отчалила от моих ворот — в глубоком возмущении и на низкой передаче. Гейл Коринф либо законченная лгунья, либо ненормальная — а может, и то и другое вместе, решил я. Должен же существовать более легкий способ найти Маризу Варгас — например, поймать кого-нибудь и бить по голове, пока он не скажет, где искать. Чем дольше я обдумывал эту идею, тем больше она мне нравилась. Я приготовил себе еще одну порцию и быстро выпил, чтобы не передумать.

Глава 5

   Когда я вошел в магазин «Новинки Вилсона», брюнетка в шлеме черных волос с длинной челкой отсчитывала сдачу конторского вида клиенту, который свирепо пыхтел трубкой и делал вид, что его тут нет. Я подождал, пока они рассчитаются, и изобразил на лице улыбку.
   — Я с самого начала поняла, что ты сексуальный псих, — заявила она. — Чего же удивляться, что снова притащился, блестя глазами и пуская слюни.
   — А ты опять такая же голая под тем же платьем, — ответил я. — Я-то считал, что после того, как ты меня ограбила прошлой ночью, ты позволишь себе новый прикид.
   — Я все потратила на свою мать-вдову и калеку-брата, — легко отбила она мою атаку.
   — Вижу, у тебя все идет хорошо? Билл Вилсон по-прежнему позволяет тебе присматривать за магазином?
   Она кивнула.
   — Да, тут мне повезло. Ему опять потребовалось куда-то отлучиться по поводу нового фильма.
   — А когда он вернется?
   — Да кто же его знает?
   Худая крашеная блондинка с дикими глазами торопливо отпихнула меня локтем.
   — Эй, красотка, — скрипучим голосом выпалила она, — у вас есть «Тысяча и одна лесбийская ночь»?
   — Учтите, это целых три года без выходных и отпусков! — предостерег я.
   — Если книги нет на полках, значит, ее у нас нет, — вежливо ответила брюнетка.
   — Ну ладно, в другой раз. — Крашеная блондинка презрительно фыркнула в мою сторону:
   — Какая прелесть — педераст с чувством юмора! — И выплыла на улицу.
   Брюнетка хихикнула.
   — Сам напросился, — прокомментировала она.
   — Факт, — кивнул я. — Как поживает Клайд?
   — Клайд? — Она задумчиво наморщила нос. — Который Клайд?
   — Шутка, — объяснил я. — Раз тебя зовут Бонни, то должен быть и Клайд.
   — Блеск! — восхитилась она. — До чего оригинально!
   — Я заходил к тебе сегодня днем в Нижний город, — сообщил я, — но тебя не оказалось дома.
   — Да, бывает, — усмехнулась она, — сам знаешь: мать-вдова и...
   — Брат-калека, — подхватил я. — Да, совсем забыл: там была Трисия.
   — Трисия? — Ее лицо застыло.
   — Ну да, — настаивал я. — Ты же мне сама вчера про нее говорила. Другая брюнетка, которая снималась вместе с Маризой.
   — Чего ей там надо?
   — Она не сказала. — Я помедлил, ища сигарету и закуривая. — Она просто сидела в кресле лицом ко мне.
   — И ничего не сказала?
   — В первый раз слышу, чтобы мертвые говорили, — продолжал я. — У нее на груди было девять или даже десять ножевых ран — не знаю, сколько точно, потому что весь свитер залила кровища.
   Брюнетка издала мяукающий звук и рванулась к задней двери. Я было тронулся за ней, но вдруг кто-то железной рукой схватил меня за плечо. Я обернулся: за моей спиной стоял незнакомый парень, похожий на водителя грузовика, — грязный комбинезон поверх двухсот пятидесяти фунтов крепких мышц.
   — Эй, макаронник! — громоподобным шепотом произнес он. — Как насчет практики?
   — Какой практики? — промычал я.
   — Не понимаешь? — Он зверски подмигнул мне правым глазом. — Я говорю, читать да картинки смотреть хорошо тем, кто ничего другого не может! А мне нужна практика!
   Я в отчаянии посмотрел вокруг и увидел у самых дверей блондинку, которая, видимо передумав, листала журнал.
   — Не оборачивайся пока, — прошипел я. — Там у дверей высокая блондинка. Она тоже скучает по практике!
   — Ого? — Налитые кровью глаза блеснули. — Она у меня умишком тронется!.
   — Ее зовут Дайк, — просвещал я. — И не обращай внимания на то, что она будет сначала молоть. Девушка немного стесняется.
   — Мисс Дайк, — медленно повторил он, — Есть! Спасибо, друг.
   — Не стоит благодарности, — искренне ответил я, потирая плечо.
   — Шофер устремился к выходу, ловя счастливый случай, а я кинулся к задней двери. Там никого не было, но я знал, что брюнетка должна вернуться, и терпеливо ждал.
   Она появилась минут через пять, с лицом все еще бледно-зеленого оттенка.
   — В какой-то момент, — прошептала она, — я подумала, что ты пошутил! Но ведь такими вещами не шутят, правда?
   — Правда, — ответил я.
   — Мне нужно выбраться отсюда, — занервничала она.
   — А присматривать за лавочкой?
   — К черту лавочку!
   Мы пересекли магазин в обратном направлении и двинулись к моему автомобилю. Чуть дальше по улице кого-то с шумом волокли за шиворот. Усадив брюнетку на пассажирское место, я обернулся: это шоферюга тащил куда-то тощую блондинку, а она упиралась. Я сел в машину и завел мотор.
   — Куда желаете? — спросил я.
   — Домой, куда ж еще? — бесцветно откликнулась она.
   — Ты имеешь в виду квартиру в Нижнем городе? — уточнил я. — Ту самую, где я днем видел тело девушки?
   — Это моя квартира! — воскликнула она. — Я должна все увидеть сама.
   — Когда я оттуда ушел, я сразу вызвал полицию, — предупредил я. — Там теперь, скорей всего, полным-полно копов.
   — Плевать, — отозвалась она. — Ты меня везешь или мне поискать такси?
   — Везу-везу, — заторопился я. — Только не говори полицейским, что это я рассказал тебе об этой девушке.
   — Не скажу, — пообещала она.
   Мы доехали за двадцать минут. Возле дома не было никаких патрульных машин. Она поднялась впереди меня по крутой деревянной лестнице на четвертый этаж и вынула из сумочки ключ. Я хорошо помнил, что не запирал дверь, уходя из квартиры, и насторожился. Зайдя в квартиру, она зажгла свет, и мы оба остановились как вкопанные: кресло в центре комнаты оказалось пустым.
   Брюнетка вихрем обернулась ко мне, пылая гневом, и со всей силы дала мне пощечину.
   — Лжец! — прорычала она.
   — Клянусь! — воскликнул я. — Она сидела в этом кресле и она была мертвая!
   — Поганый ублюдок! — Она ударила меня по другой щеке, еще сильней. — Тебе, видно, кажется, что это очень смешно!
   Вдруг раздался робкий стук в дверь. Я обернулся и увидел вплывавшую в комнату фантастическую фигуру, больше всего напоминавшую марсианский десант: блестящие металлические бигуди крепко натягивали на черепе крашеные седые волосы, а линялое кимоно небрежно болталось на необъятных размеров туше.
   — Я извиняюсь, — произнесло явление таким резким скрипучим голосом, что у меня по спине пробежала нервная дрожь. — Я миссис Донован из квартиры ниже этажом. Я подумала, что вам необходимо рассказать, что здесь случилось.